Они появляются внезапно

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Утром, погоняемый ковбоями с соседних ранчо, спустился скот. Его пригнали пастись в низину, после чего ковбои снова вернулись в горы. Вовремя прибыл и Эван Хоукс.

Тем временем в долине была развернута походная кухня. И с полдюжины местных скотоводов собрались возле вагончика. Джеймс Черный Фетчен не явился, хотя некоторых из Фетченов заметили в горах. Эван Хоукс заарканил молодого бычка и вместе с Томом Шарпом и двумя другими скотоводами изучил клеймо. На букву «X» — клеймо Хоукса было наложено другое «ДЧФ» — клеймо Фетчена.

Родригес посмотрел на Хоукса.

— Когда вы собираетесь затеять разбирательство с Фетченом, сеньор?

— Надеюсь отложить его до конца клеймения. Есть многое, чего Фетчены не знают о скоте и об угоне скота. Если я рассчитал правильно, они скоро явятся, но не знают, что их ждет. — Он оглядел всех. — Господа, это мое дело, мое и Саккетов. Вам нет надобности вмешиваться в него.

— Это наши прерии, — ответил Шарп, — и мы не потерпим здесь воров. Предоставляем вам свободу действий, но если понадобится помощь, дайте только знать.

Хоукс кивнул.

Я задумался, ведь с бандой Фетчена едет несколько чужих парней, а они могут знать о стирании клейма побольше Фетченов. Например, этот светловолосый ковбой со шрамом на лице. Как то бишь его имя?.. Русс Менард. Я выговорил это имя вслух, и Родригес вдруг обернулся ко мне.

— Русс Менард? Ты знаешь его?

— Он здесь. Он один из них.

Губы мексиканца сначала сжались, потом растянулись в улыбке, в которой не было ни грамма юмора.

— Это скверный человек. Но что касается пистолета, ему равных нет. Если он с ними, заварухи не миновать.

Скот был так разбросан в горах, что пособи-рать его в кустарниках и каньонах было нелегко.

Кроме угнанного стада Хоукса, здесь был скот и десятка других ранчо, включая бычков Тома Шарпа. К закату солнца в долине собралось несколько сотен голов.

Большинство ковбоев мы не знали. Впрочем, все они — люди с близлежащих ранчо, хорошие наездники и трудолюбивые парни.

Тех двух Фетченов, которых я заметил, помнил еще по Тейзвелу. Я не знал их имен, пока не услышал, как их окликнули возле общего костра.

Клайд Фетчен был жилистым мужчиной лет тридцати пяти или около того, с узкими, плотно сжатыми губами. С виду — настоящий труженик, чего нельзя было сказать об остальных. Лену Фетчену было лет семнадцать или восемнадцать широкие плечи и спадавшие на них волосы. Он вообще не разговаривал. Оба избегали меня и Гелловея, — без сомнения, по приказу Черного.

К костру изредка подходили и другие, но я знал лишь этих двоих. Да еще Русса Менарда.

Тем временем мы делали работу, которую не могли видеть сидевшие у костра для клеймения. Занимались ею в горах, где бы можно было отыскать стадо с клеймом «X». Все клейма животных были к этому времени изменены, и некоторые такие свежие, что кожа быков в этих местах была еще теплой. Когда мы находили их, то меняли клеймо на Пиг-Пен (Свинарник), т. е. просто ряд вертикальных и горизонтальных линий. Таким клеймом можно было покрыть все, что попадалось под руку, но мы искали лишь скот, украденный у Хоукса. Мы снова и снова приводили скот к костру, разыскивали его и в загоне.

На третий день уже половина ковбоев на ранчо приспособилась к этой работе и могла заново клеймить украденный скот так же быстро, как и мы. На пятый день с гор прискакал Джеймс Черный Фетчен с Руссом Менардом и еще шестью ковбоями.

Эван Хоуксстоял возле костра, и когда увидел подъезжающего Фетчена, то окликнул Уол-кера. Высокий и тощий погонщик оглянулся и снял с ремня свой шестйзарядник. Повар также вынул из скатки своих вещей дробовик и сунул его рядом с сушеными яблоками и мукой.

Фетчен подскакал к костру и спешился, то же сделали Менард и Колби. Фетчен взглянул своими тяжелыми глазами на меня, затем на стоящего у костра Уолкера. Повар замешивал тесто. Здесь был Том Шарп, Родригес и Бол-дуин, который владел парой ранчо в Кугарасе.

— Я хочу видеть список учета, — сказал Фетчен.

— Пожалуйста. — Хоукс показал на большой камень, где лежал список, прижатый маленьким камешком.

Черный Фетчен резко обернулся, его лицо было красным от гнева.

— Какого черта вы записали только тридцать четыре головы скота с клеймом «ДЧФ»?

— Это все, что было, — спокойно сказал Хоукс, — да и то хилая скотинка. Фетчен сделал шаг вперед.

— Вы что, хотите ограбить меня? Я прибыл сюда с более чем сотней голов скота.

— Если у тебя есть купчая, — вмешался Шарп, — мы можем проверить клеймения и выяснить, что к чему. В твоей купчей будет записано настоящее клеймо, а у любого украденного скота клеймо будет измененным.

— Вам это даром не пройдет! — закричал Фетчен в ярости.

— Если хочешь проверить клеймо, — сказал Шарп, — мы всегда можем пристрелить животное и освежевать его. Внутренняя сторона шкуры покажет, было ли клеймо изменено.

Фетчен взглянул на него, понимая что первая же проверка клейма — покажет изменение клейма «X» на «ДЧФ». Разочарованный, он колебался, осознавая, что деваться ему некуда.

— Пока мы разговариваем, — предложил я, — вы бы могли сказать Костелло, чтобы он приехал сюда, и подтвердил свое клеймо.

— Он нездоров, — ответил Фетчен, сдерживая гнев. — Его буду представлять я.

— Костелло мой давний друг, — сказал Шарп, — и очень уважаемый человек в этих краях. Мы хотим убедиться, что с ним все в порядке. Думаю, его следует перевести ко мне, где бы он мог воспользовачься услугами врача.

— Он не в состоянии сесть на лошадь, — сказал Фетчен, явно собираясь поскорее уехать. Какими бы ни были его планы, теперь они не срабатывали. Стадо уплыло из рук, вернулось именно к тому человеку, у которого было украдено, а возможность остаться в этих краях и заняться скотоводством равнялась нулю.

Фетчен пошел на попятную.

— Хорошо. Я поговорю с ним, — сказал он. Конечно, банда Фетчена могла бы положить кое-кого из нас, но тогда никто бы из них не ушел отсюда живым.

Джеймс Черный Фетчен посмотрел мимо меня в сторону полевой кузни.

— Юдит, твой отец хочет видеть тебя. Ты едешь? — спросил он.

— Нет.

— Ты отворачиваешься от него?

— Тебе же сказали. Пусть он приедет к мистеру Шарпу в Спальню канюка, я буду его ждать. Фетчены ускакали. К нам с Гелловеем подошел Родригес.

— Вы не почтите своим присутствием мой дом, синьоры? Ваше имя мне хорошо известно. Тайрел Саккет женат на дочери моего старого друга из Нью-Мексико.

— Мы придем, — отрезал я.

Мы отправились в Денвер и вернулись через две недели, как раз в день больших танцев. Первым, кого мы увидели, был Кэп Раунтри.

— Не очень-то быстро вы вернулись, — сказал он. — Гарри Бриге мертв… его застрелили.