Опасная шарада

ГЛАВА 5

— Что касается новостей, милорд, — сказал маленький человечек, нервно погружаясь в огромное кресло в ответ на полуприглашающий-полупозволяющий жест графа, — то, боюсь, новости эти не лучше, чем прежде. Лисса Рейнард исчезла, словно ее вовсе не было на свете. Хотя, думается мне, именно так дело и обстоит.

Марч нахмурился. Ну как женщина может оказаться столь неуловимой? Вернувшись в Англию и узнав о трагической гибели Уильяма и Сюзанны, граф тут же пустился на розыски таинственной мисс Рейнард. Первым его побуждением было обратиться с расспросами к леди Калландер. Уж казалось бы, кому как не ей знать, что за змею пригрела она на своей груди. Но леди Калландер с искренним сожалением в голосе заявила, что ничем помочь ему не может, поскольку сама об этой особе почти ничего не знает. Они познакомились в Брайтоне, и леди Калландер пригласила новую знакомую погостить у себя, в действительности не думая, что та примет ее приглашение. Нет, она не знает, куда собиралась отправиться мисс Рейнард, покинув Лондон, но если вдруг услышит что-нибудь, то непременно сразу же уведомит его светлость. По-видимому, виконтесса так ничего и не слышала, потому что никаких новостей от нее Марч не дождался.

Он почти зарычал в ответ:

— Пилчер, мы ведь давно уже пришли к выводу, что эта женщина использовала псевдоним. Но все равно, не могла же она так просто взять и исчезнуть!

— Недавно я нанес еще один визит леди Калландер, милорд, но с тем же успехом, что и раньше. Она утверждает, что ничего не знает о местопребывании мисс Рейнард, да и вообще настаивает, что с самого начала была знакома с ней весьма поверхностно.

— Короче говоря, вы не узнали ничего сверх того, что она сама сообщила мне при первой встрече. Вы ей верите?

— Как сказать, — ответил мистер Пилчер, задумчиво покусывая нижнюю губу. — Сам не знаю. Похоже, она искренне раскаивается в том, что ее так легко обвела вокруг пальца женщина подобного сорта. Да и то сказать, леди Калландер действительно весьма смахивает на простофилю, которую легко обмануть. Наверное, она показалась Лиссе Рейнард удобным орудием для того, чтобы втереться в светское общество.

— Как бы там ни было, — продолжил граф, — очень похоже, что новых сведений от леди Калландер мы не дождемся.

Мистер Пилчер невесело улыбнулся.

— Боюсь, что да, милорд. В последний мой визит, который, кстати сказать, был очень коротким, она разговаривала со мной сухо и холодно, а под конец заявила, что устала от моей физиономии. Думаю, я больше не буду у нее желанным гостем.

— И ничего нового от ваших источников в Брайтоне?

— Нет, и это весьма странно. У меня там не так уж много знакомств в высшем свете, но все же кое-какие есть. Мои источники подтвердили, что леди Калландер действительно была там совсем незадолго до приезда в Лондон мисс Рейнард, но никто в Брайтоне слыхом не слыхивал этого имени.

— Странно. — Марч нервно забарабанил пальцами по столу, на краешек которого небрежно присел в начале разговора, и рассеянно потянулся к графину с вином. Наполнив два бокала, он предложил один из них маленькому сыщику.

Мистер Пилчер испустил глубокий вздох.

— Я исчерпал уже все свои возможности, милорд. Я методично пустил в ход все возможные способы расследования, начиная с распространения описания этой женщины среди людей, в то время покидавших Лондон, и кончая расспросами модисток и продавцов магазинов, куда она могла бы зайти. Если вы потребуете, я, конечно же, продолжу поиски, но ведь с тех пор прошло уже четыре года. Все следы остыли и подернулись пеплом. Я должен по совести сказать вам, что я не думаю, что смогу еще хоть чем-то быть вам полезным. Мне очень жаль, милорд.

Мистер Пилчер, казалось, и впрямь был весьма огорчен своим поражением. На лице его появилась печальная гримаса, придававшая ему сходство с приунывшей мартышкой.

Пальцы Марча стиснули бокал. Неужели все этим и закончится? Неужели ярости, так долго клокотавшей в его груди, не будет дано излиться мощным потоком, и она так и будет сочиться тонкой струйкой, разъедая и калеча душу? Вдобавок Марч непрестанно испытывал мучительное чувство вины. Ведь именно его стремление избежать ответственности привело к тому, что он был вдали от дома, когда разыгралась эта трагедия. Проклятие, он ведь мог бы, он должен был предотвратить кошмар, разрушивший его семью. Марч сознавал, что снедавшее его чувство вины совершенно беспочвенно, но его это не утешало.

Граф устало поднялся.

— Мне тоже очень жаль, мистер Пилчер. Я знаю, вы сделали все, что было в ваших силах. Я сам продолжу эти поиски, потому что не могу заставить себя прекратить их.

— Понимаю, милорд. — Детектив направился к выходу.

— Подождите, пожалуйста, еще немного, мистер Пилчер. — Маленький человечек остановился и повернулся к графу. — У меня есть вам другое, не столь трудное поручение. Я хотел бы, чтобы вы узнали всю подноготную о некоей Элисон Фокс. Она утверждает, что является дочерью покойного викария из Райдстоува в Хертфордшире. Мне просто хочется удостовериться, правда ли это.

— Конечно, милорд. Судя по всему, это задание нетрудно выполнить. Я предоставлю вам отчет уже через неделю.

Граф кивнул, и, еще раз откланявшись, мистер Пилчер удалился, а Марч задумчиво уставился на языки пламени, жизнерадостно пляшущие за каминной решеткой.

— Лисса Рейнард, — прошептал он, почти физически ощущая горечь, которую это имя оставляло на языке. Но ведь где-то она все же есть, где-то скрывается, и, ей-богу, в один прекрасный день он ее найдет. И когда этот день настанет, он сотрет эту женщину в порошок. Уничтожит ее и заставит горько пожалеть о том дне, когда она выбрала Сюзанну в качестве объекта своей алчности.

Стряхнув эти мрачные мысли, Марч направился к себе в комнату. Он обещал снова отобедать у тети и намеревался улучить момент, чтоб продолжить с этим опасным врагом — мисс Фокс — не оконченный накануне разговор.

Когда граф прибыл на Ройял-крессент, его тетя, мисс Фокс и Мэгги жарко спорили в библиотеке, прилично ли Мэг посетить бал-маскарад в «Верхней Ассамблее» до того, как она начала официально выезжать в свет.

— Но это же Бат! — пылко отстаивала свою точку зрения Мэгги. — Мы можем встретить здесь только тех, кто уже был на наших собственных приемах и с кем, как вы знаете, я уже танцевала!

— Все равно это совсем другое дело, Мэг, — непреклонно отвечала леди Эдит. — Балы-маскарады посещают люди самого разного общественного положения, не говоря уже о том, сколько там найдется сплетников, которые тебе все косточки перемоют, как только вернутся в город. Ты не должна рисковать своей репутацией.

— Ну почему тебе так хочется пойти на этот маскарад, Мэг? — вмешалась Элисон, — У тебя же было много возможностей потанцевать со всеми молодыми людьми твоего круга у тебя дома или у ваших друзей. Да ведь на прошлой неделе у Бринтонов был импровизированный бал, и вы веселились до полуночи. Ты же сама говорила, что чудесно провела время.

— Да я вовсе не хочу танцевать с молодыми людьми моего круга! Я хочу танцевать с… — Внезапно Мэг оборвала себя. — Просто надоело мне видеть все время одни и те же лица. И потом, маскарад — это так забавно! — Она демонстративно повернулась спиной к собеседницам и плюхнулась в покрытое дамасским ковром кресло.

Марч пересек комнату и подошел к дамам. В глубине души он, быть может, и сочувствовал сестре, но все же спокойно сказал:

— Мэг, своим поведением ты сейчас доказываешь только одно: ты еще совсем ребенок, неспособный занять полноправное место среди взрослых.

Мэг так и подскочила в кресле.

— Марч! — Сорвавшись с места, она подлетела к графу и, подняв к нему лицо, обиженно надула губы. — Я со всех сторон окружена людьми, которые не желают признать, что я уже взрослая девушка, а не малое дитя. Завтра вечером в «Верхней Ассамблее» будет бал-маскарад, и мне так хочется туда пойти!

Марч опустил глаза.

— Ты, верно, шутишь. Я и не знал, что нравы «Верхней Ассамблеи» так ухудшились. Из всех развлечений, которые могли бы прийти тебе в голову, бал-маскарад — последнее место, куда я разрешил бы тебе пойти. На них всегда происходит черт знает что!

— Но ведь я всегда смогу уйти, если там станет слишком шумно, — взмолилась Мэг. — И в любом случае никто не узнает, кто я такая, так что…

— Вот что, Мэг, — потеряв терпение, отрезал Марч, — твоя тетя против, я тоже, и мисс Фокс… — Он бросил короткий вопросительный взгляд через комнату, и после секундного колебания Элисон кивнула. — Этого вполне достаточно. Так что давай сменим тему. В будущий четверг в Сидней-гарденс состоится большое торжество с ужином и фейерверком. Возможно, мы…

— Меня ничуть не интересует этот старый дурацкий Сидней-гарденс, — всхлипнула Мэг. — Я хочу…

— Хватит, юная леди! — отчеканил Марч. — Если тебе нравится вести себя, как избалованный ребенок, можешь покинуть эту комнату.

У стоящей в другом конце библиотеки Элисон от возмущения перехватило дыхание. Что бы ни думал о себе лорд Марчфорд, ясно, что он не имеет ни малейшего понятия, как следует обращаться с девушками-подростками.

Порывисто вскочив с кресла, куда она снова было уселась, Мэг на мгновение замерла, прижав руку к горлу, а затем закричала прерывающимся голосом:

— Да, я проведу остаток этого вечера в своей комнате. Уж лучше черствая корка в одиночестве, чем пиршество среди… среди тех… людей, которые не в состоянии… — Не в силах выразить обуревающие ее чувства, Мэг замкнулась в гордом молчании и выбежала из комнаты.

— Я, конечно, пошлю ей поднос с обедом, — сказала Элисон, вопросительно посмотрев на леди Эдит, но та в ответ лишь громко рассмеялась.

— Разумеется. Хотя даже стыдно таким образом принижать необыкновенную драму, которую она себе придумала, — жертвоприношение на алтарь семейной чести.

— Уверен, к утру она успокоится, — сухо улыбаясь, добавил Марч.

Элисон задумалась, стоит ли ей рассказать о нынешнем увлечении Мэг мистером Ренфри, учителем рисования. Было совершенно очевидно, что на маскарад девушку влекла именно надежда встретить его. Элисон пожала плечами. Мэг влюблялась часто, но, к счастью, увлечения ее проходили так же быстро, как и начинались. Элисон не сомневалась, что непостоянные симпатии юной девушки в самое ближайшее время обратятся на кого-нибудь другого.

Без бодрящего присутствия Мэг обед проходил куда тише, чем обычно. Но все же беседа была непринужденной и живой.

— Скажи мне, Марч, — спросила леди Эдит, — Гертруда Тисдейл действительно появлялась в обществе одетая, как богиня Диана?

— Клянусь честью, тетя. На костюмированном балу в Джерси. Она задрапировалась в какую-то полупрозрачную материю и держала в руках лук и колчан со стрелами. А на талии у нее болтались два настоящих подстреленных фазана и заяц.

— Но, Марч! Она же почти моя ровесница и весит, должно быть, больше девяноста килограммов. — Леди Эдит повернулась к Элисон. — Ты ее не помнишь? Она приезжала сюда в прошлом году принимать ванны. Многие из нас могли бы поклясться, что когда она входит в бассейн, вода в нем переливается через край.

— Леди Эдит! — укоризненно воскликнула Элисон, но не смогла удержаться от смеха. — Вы преувеличиваете. Леди Тисдейл просто… слегка дородна, — добавила она неуверенно, — но…

— «Слегка дородна»! — повторил Марч. — Моя дорогая мисс Фокс, если только мы не говорим о разных леди Тисдейл, то у вас просто талант к преуменьшению.

Элисон смущенно засмеялась, а Марч, охваченный неясным томлением, глядел на ее лицо. Порозовевшие щеки оттеняли искорки загадочных голубых глаз, и у графа буквально руки чесались от желания проверить, так ли мягки и шелковисты на ощупь черные волны ее волос, как ему кажется. Он резко повернулся к тетушке — и был поражен нескрываемой нежностью, которой светился ее устремленный на Элисон взгляд. Вдруг Марчу пришла в голову новая досадная мысль. Если он преуспеет в изгнании мисс Фокс, то как скажется на леди Эдит поспешный и непонятный уход отрады ее сердца? Быть может, авантюристка, лишенная желанной добычи, выдумает какую-нибудь сказку о внезапной болезни родственников или еще что-то в этом роде? Если так, то ему придется рассказать тетушке всю правду, и, конечно, она поймет, что он действовал ради ее же блага.

Сочтя такие размышления слишком неприятными и раздражающими, Марч принялся за шедевры кулинарного искусства, выставленные перед ним на столе. После обеда он отказался коротать время в столовой наедине с графином бренди и вместе с дамами проследовал в гостиную. За разговором Марч исподтишка наблюдал за Элисон, подмечая все новые и новые доказательства ее неусыпной заботы и внимания по отношению к леди Эдит. За спиной пожилой дамы уютно громоздились подушечки, под рукой в пределах досягаемости лежали книги и вышивание — одним словом, все, даже самые мельчайшие желания почтенной леди были заботливо предусмотрены. Это внимание казалось признаком искренней привязанности. Была ли мисс Фокс просто искусной актрисой? А ведь и впрямь непринужденная грация ее движений прекрасно смотрелась бы на сцене, подумал граф, глядя на мягкие складки шелкового платья, облегающего стройное гибкое тело.

— Надеюсь, никто из вас не обидится, — Марч чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда в его размышления ворвался голос тети, — но мне бы хотелось сегодня лечь пораньше. Сегодняшний день был утомительным, да и завтрашний обещает быть таким же. Мы устраиваем прогулку для Мэг и нескольких ее юных друзей, — сообщила она Марчу. — Они собираются прогуляться к утесу Бичен и устроить пикник на его вершине. Сама-то я, конечно, в гору не полезу, но все же возьму экипаж и присоединюсь ко всем, чтобы принять участие в пикнике. Элисон и полковник Рейборн присмотрят за молодежью, и с ними еще будет мать Салли Паргетер. Если ты помнишь, Салли — лучшая подружка Мэг. Тебе, разумеется, вовсе не обязательно идти. Воображаю, до чего тебе скучно будет провести весь день, гуляя с целым выводком буйных подростков.

Элисон затаила дыхание. Ей и подумать было страшно о целом дне в обществе графа, и она с нетерпением ожидала его отказа. Но ответ Марча подверг ее в отчаяние.

— Надеюсь, что я все же выдержу это, тетя, — усмехнувшись, сказал он. — Сдается мне, что, пока я гощу в Бате, мне надлежит присматривать за времяпрепровождением моей маленькой сестренки. Так что я с превеликим удовольствием присоединюсь к вам.

Эта речь показалась Элисон чересчур тяжеловесной и помпезной, и она с немалым облегчением увидела, что граф поднимается, чтобы проводить свою тетушку.

На ее беду, не успела Элисон тоже покинуть гостиную, как граф уже вернулся.

— Следуя примеру леди Эдит, милорд, — нервно начала Элисон, — я бы тоже хотела удалиться.

— Как же, мисс Фокс, и оставить почетного гостя одиноко сидеть в гостиной? — На губах Марча заиграла ироническая улыбка. — Особенно после всех стараний моей тетушки.

Элисон подняла на него недоуменный взгляд.

— Что вы имеете в виду? — озабоченно спросила она.

— Ну, это очевидно, мисс Фокс. Леди Эдит старается свести нас, и я даже не осмеливаюсь гадать зачем.

Элисон вспыхнула.

— Какая нелепость, милорд! Может быть, она и впрямь хочет, чтобы мы получше познакомились, потому что… — Девушка запнулась, но тут же взяла себя в руки и решительно посмотрела в глаза собеседнику. — Потому что она любит нас обоих, и к тому же нам все равно придется время от времени встречаться.

Марч взял девушку за руку и мягко, но решительно потянул вниз, усаживая рядом с собой. Элисон поразилась теплоте этого прикосновения.

— Я рад, что вы так ставите вопрос, — вкрадчиво сказал граф. — Значит, вы обдумали мое предложение?

Элисон бросила на него быстрый взгляд.

— Честно говоря, милорд, я даже не помню, что это было за предложение. Разве только то, что оно было совершенно неприемлемо.

— Да, боюсь, вы меня недолюбливаете, — пробормотал Марч, придвигаясь ближе. Элисон беспомощно поглядела на него, от души желая, чтобы так оно и было. Лорд Марчфорд вел себя самодовольно и надменно, а его презрение к ней было просто оскорбительно, но за всем этим крылась искренняя любовь к тетушке. Как Элисон ни старалась, она никак не могла заставить себя винить его за такое поведение. К тому же ее до ужаса пугало чисто физическое притяжение, которое она к нему испытывала. Ну почему ее снедает такое непреодолимое желание провести кончиками пальцев по твердым очертаниям его щеки? Элисон так погрузилась в свои мысли, что даже вздрогнула, поняв, что он снова уже что-то говорит.

— Но заверяю вас, это совершенно излишне. Почему бы вам просто и откровенно не сказать мне, на каких условиях вы согласны оставить службу у моей тети? Если ваши требования не будут слишком уж возмутительны, я сделаю все, чтобы удовлетворить их, после чего мы сможем спокойно расстаться без дальнейших ссор и неприятностей.

На первый взгляд, эти слова звучали вполне здраво, но Элисон без труда различила таящуюся за ними враждебность. Что бы ни утверждал почтенный пэр, он не испытывал к авантюристке Элисон Фокс ничего, кроме презрения. Элисон бросило в жар. Одному Боту известно, как он поступит, если узнает, что видит перед собой Лиссу Рейнард. Она подняла на графа глаза.

— Вы только зря тратите время, энергию и красноречие, милорд. Как ни старайтесь, у вас не найдется достаточно денег, чтобы подкупить меня и выставить из этого дома. Мне нравится здесь, и я люблю леди Эдит. Я допускаю, что в ваших силах настроить ее светлость против меня или выдворить меня силой, но тем самым вы окажете плохую услугу своей тете. Между нами, она прекрасно знает причину вашего столь поспешного визита, и это ее только забавляет. А теперь, думается мне, вам следует упаковать ваши чемоданы и ваши деньги — и подозрения — и вернуться в Лондон. Женитесь на своей мисс как-ее-там и оставьте меня в покое. Обещаю, вам не придется пожалеть об этом.

Лорд Марч редко терял дар речи, но на этот раз не мог найти слов. Разум и логика оставили его. Им владело странное ощущение, что он тонет в глубине этих лисьих аквамариновых глаз. В этот миг он жаждал лишь одного — схватить девушку в объятия и целовать до тех пор, пока она не растает в потоке его жаркой страсти.

Шокированный направлением своих мыслей, Марч попытался заставить себя вникнуть в смысл слов Элисон. Несколько нескончаемо долгих секунд он в упор глядел на нее, удивляясь, что она бестрепетно выносит этот пристальный взгляд, не выказывая ни малейших признаков смущения. Элисон глядела ему в глаза спокойно, но непреклонно.

— Я еще не собираюсь возвращаться в Лондон, — наконец выговорил Марч, решив изменить тактику. — Однако могу ли я предложить вам заключить перемирие? — Элисон подняла руку, словно желая прервать его, но он настойчиво продолжал: — Я оставлю свои попытки убрать вас из окружения моей тети, по крайней мере временно. Мне не хочется портить столь приятный визит к леди Эдит этой непрестанной враждой.

— Рада, что здравый смысл одержал в вас верх, милорд, — отозвалась Элисон слегка удивленным тоном и, протянув ему руку на прощание, поднялась с кресла. — Буду рада видеть вас завтра, милорд.

Марчу показалось, будто в ее глазах промелькнула озорная искорка.

— Ах да, этот пикник, — протянул он. — У меня есть горестное предчувствие, что я буду выступать в роли седобородого старика, вынужденного непринужденно резвиться в компании молодых взбалмошных девиц и их жизнерадостных поклонников.

— Да, порой общество юных друзей Мэг изрядно утомляет, — с улыбкой ответила Элисон, — но у нас будет вдоволь имбирного печенья, чтобы подкрепить силы. Ваша тетя рассказывала мне, что вы всегда были большим любителем имбирного печенья. И правда, если бы вы не воровали его с кухонных жаровень, ваша юность прошла бы впустую.

— Ох, сущее наказание эти родственники с их неуместной памятью, — вздохнул граф. Он слегка помедлил, но не смог скрыть своего интереса. — Кстати, раз уж речь зашла о Мэг, похоже, вы с ней очень дружны?

Элисон перестала улыбаться и словно одеревенела.

— Да, — с вызовом ответила она, — и теперь вы обвините меня, что я хочу украсть еще и ее состояние?

Марч в изумлении отступил назад: за приятной беседой он успел почти позабыть свои первоначальные подозрения. Он сухо улыбнулся.

— Вы заблуждаетесь, мисс Фокс. Разве вы забыли о нашем перемирии? В доказательство своей искренности я не буду больше возвращаться к этой теме, и, надеюсь, вы последуете моему примеру.

Чувствуя себя слегка пристыженной, а еще больше смешной, Элисон послушно кивнула. Подойдя к двери гостиной, она вежливо распахнула ее перед графом.

— В таком случае, милорд, мне остается только пожелать вам спокойной ночи.

И, не дав Марчу возможности ответить, Элисон подала ему шляпу и прогулочную трость, лежавшие в холле на столе, и поспешно выпроводила из дома. Закрыв за графом дверь, она в полном изнеможении прислонилась к ней спиной и замерла, часто и прерывисто дыша, словно ребенок, испугавшийся ночных теней.