Операция "Эйва" или новые злоключения Ло'ака.

Часть 14. ...издец - логическое завершение критической ситуации. (с) Ло’ак

Эйва проследила, чтобы внезапный крылатый визитер добрался до своего гнезда. Дабы Последняя Тень не решила вернуться, богиня подсказала зверю место смерти старого Титанотерия. Богине для этого пришлось раздвинуть плотную шапку деревьев джунглей, открывая вид на поляну с тушей умершего утром огромного животного. Стае волколаков, что уже прилично попортили его внешний вид, пришлось поделиться своей законной добычей. Благо щенки уже были накормлены, а вожак стаи ухитрился отгрызть приличный кусок и оттащить его в кусты густого папоротника. Огромные когти впились в останки почившего зверя, и под мощным взмахом огромных крыльев леоноптерикс взял курс на Дьявольские впадины, где испокон веков селились все его предки. Хищник был очень доволен, ибо на ближайший месяц он был освобожден от утомительных вылетов в поисках новой добычи.

Девушки сидели у костра, пили свежезаваренный чай и лениво посматривали, как аватар Паука и Аонунг тренируются с болой, набрасывая ее на полированный череп икрана. С каждым разом у Паука это получалось лучше и лучше, и настроение паренька улучшилось, о чем свидетельствовал его высоко задранный хвост. Кири, глядя на это, уже не слишком переживала об успехе завтрашней инкимайи своего парня. Она любовалась игрой мышц его нового тела и ощущала непривычное тепло, что приятными волнами разливалось в районе низа ее живота.

— Кири, а тебе не кажется, что Ло’ак уж слишком сильно втюрился в Рею? — Са’ра отвлекла подругу от соблазнительного зрелища, бросая взгляд в направлении тропинки, куда ушли молодые. — Он же ее чуть ли не на руках носит!

— Если мой брат относится к девушке как к «Принцессе», — зевнув, ответила Кири, — То это лишь значит, что его воспитывала Королева!

— Ну да, ну да… Ты права. Нейтири наверняка даже через десять матрасов горошину распознает.

— Какую горошину? О чем это ты, Са’ра?

— А ты что, не помнишь? Дядя Джейк в детстве нам рассказывал сказку о том, что жила на свете принцесса, которая задницей могла распознать предмет даже через сотню матрасов. Мол, только девушки благородных кровей своей нежной кожей могли ощутить даже малейшую неровность под своей пятой точкой!

— Ха, про нашу маму такого уж точно не скажешь! — рассмеявшись, ответила Кири, — У неё от полетов на икране такие огромные мозоли на ягодицах, что папка, наверно, руки царапает. К тому же не забывай, что она троих родила. Ей некогда было за кожей следить.

— Это точно! Троих родила, пятерых воспитала. — усмехнувшись, с нотками грусти ответила Са’ра, — Она же и мне в большей степени мать заменила, а для тебя считай что родная!

Кири, которая как никто другой понимала печаль подруги, потерявшей мать так же, как и она сама, потянулась к ней, дабы обнять в утешении.

— Осторожно! — раздался резкий вскрик со стороны парней и Са’ра, обернувшаяся первой, бросилась ниц, успев приземлить заодно и тело подруги. С громким свистом бола пролетела над их головами и, успешно опутав корпус висящего над костром котелка с чаем, затушила его содержимым остатки догорающего костра.

— Вы целы? — прозвучал над ними запыхавшийся голос Нунга, — Простите, это моя вина. Наши ладони не предназначены для того, чтобы метать столь тонкий предмет.

— Да уж, — пробурчала встающая с земли Са’ра, — Кто бы сомневался. Твоими веслами, Нунг, лучше не болу метать, а мед из ульев пиздить! Литр за раз небось зачерпнуть смогут!

Аонунг решил было подбросить дровишек в зарождающее пламя очередной ссоры, но звонок браслеткома на руке аватара Паука, который отряхивал ноги у поднявшейся с земли Кири, не дал это сделать. Над кистью Майлза появился уполовиненный, виртуальный образ Норма Спеллмана.

— Привет, шкет! Судя по графикам на мониторах, я смотрю, у тебя все в ажуре. Что даже настораживает слегка. Не знай я тебя с детства, решил бы, что случайно чужое сознание в аватар запихнул. Хотя последние минут тридцать пульс участился на тридцать процентов. Надеюсь, ты там спортом перед сном занимаешься, а не свой новый отросток тестируешь…

— ПАП?!! — завопил в возмущении Майлз, — Я же тут не один! Ты чего меня позоришь?

— Ха! — ехидно влезла в разговор Са’ра, — Дядя Норм, а когда он один, то частенько со своим отростком балуется?

— Ну ты чего, Са’рочка! Забыла? — моментально сориентировался в пикантной ситуации ученый, — У людей же не бывает хвостов, как Майлз в человеческом теле может тестировать то, чего нет? Или ты что-то другое имела в виду?

— Э… Я?.. Нет… — Са’ра аж покраснела от подобного виртуозного перевода стрелок в свою сторону. Нечасто на ее собственном поле словесных баталий ее укладывали на обе лопатки.

Под дружный смех остальных она пробурчала что-то неразборчиво и отправилась раздувать остатки отсыревшего очага. Спелман продолжил давать наставления сыну.

— Через пять минут я вытаскиваю твою человеческую личину из аппарата! Будь добр принять соответствующее для аватара положение! Ровно в 21.00 твое тело должно возлежать горизонтально и находится в надежном укрытии! Ни на скалах, ни в озере, ни на пальме, ни в отхожих кустиках! Самому же потом стыдно будет. Понятно?

— Да, сэр! Понятно! Иду в палатку! — Майлз с грустью посмотрел вниз на свой новый облик и вздохнул. Кири тут же подскочила к бойфренду и, подхватив его под локоток, сочувственно произнесла.

— Пошли, обезьян! Я побуду с тобой до самого момента перехода сознания. — наклонившись к самому уху паренька, она добавила шепотом, — А то я не успею поцеловать тебя перед сном!

— Разжигай костер заново, Нунг! — повелительно сказала Са’ра рифовому, устав раздувать затухающие искры, — Твоими стараниями он погиб, тебе и восстанавливать. Опа! А вот и наши любовнички возвращаются. Как-то быстро они, тебе не кажется?

Ло’ак и Рея появились со стороны водопада и торопливо, бросая взгляды на небо, подошли к остальным.

— Я и не думала, что ты такой скорострел, Ло! — поддела приятеля Са’ра, но, увидев обеспокоенный вид у обоих, тут же стала серьезной, — Что случилось?

Ушастик в ярких красках поведал, что, а вернее кто именно помешал их романтическому свиданию, и аура уютного вечера мгновенно рассеялась. Бросая обеспокоенные взгляды наверх, Са’ра помогла Нунгу заново раздуть костер и пошла собирать дополнительные дровишки, дабы пламя костра могло послужить хоть какой то защитой перед легендарным созданием. Она помнила рассказы Джейка про этого воздушного монстра и постоянные нотации отца, твердившего, что в джунглях нужно постоянно контролировать небо, дабы Последняя Тень не стала реально последним, что увидит воин в своей жизни. Вернувшись, она с удовлетворением отметила то, что костер запылал пуще прежнего, а Цирея успела заварить свежий чай, протягивая ей парящую чашу с ее порцией. Парни же устроили традиционное «мерянье письками», выдавая вслух версии, как бы они одной левой приручили Большого Леоноптерикса. Был бы рядом старший Салли, то поведал бы молодежи, что он на самом деле чувствовал, когда «зарабатывал» звание Торука Макто. Как он неделю после инкимайи гадил алмазами, так сильно от страха сжимался анус вождя, каждый раз как он запрыгивал на прирученное им легендарное чудовище.

Пламя костра окончательно прогнало остатки повисшей в воздухе тревожности, и, когда Кири присоединилась к компании, о возможных опасностях уже никто не думал. Настало время решить главную проблему вечера. Кто с кем будет спать?

— Нас тут три девочки и три мальчика…! — начала было говорить Са’ра, но ее прервало возмущенное фырканье парней.

— Среди нас нет мальчиков, Са’ра! Мы все тут мужчины! Верно, Бро? — выпятив грудь, ее поправил Аонунг. Ло’ак протянул рифовому ладонь в знак одобрения, и тот с пафосом приложился к ней своей широкой конечностью.

— Великая Мать, какие мы нежные! — пробурчала девушка, — Хорошо. Нас двое мужчин, одна оболочка с членом и трое девушек на три палатки. Я понимаю, что математика не самый любимый предмет у ушастика, но даже он посчитает, что по половому принципу ночевать не получится.

— То же мне проблема! — тут же взял слово Ло’ак и, повернувшись к сестре, подмигнул ей, — Кири наверняка захочет уединиться с аватаром Паука. Когда еще сестренке доведется шанс изучить до мельчайших, интимных подробностей его новое тело? А кстати, аватар без присутствия оператора испытывает сексуальное возбуждение?

— ЛО’АК!!! — разлетелся по округе возмущенный голос девчачьей троицы.

— Да шучу я, шучу! — мирно подняв ладони к верху, вновь подмигивая Кири, сказал Ло’ак, — Но я и вправду считаю, что Кири не против спать с Майлзом. Мы с Реей займем одну из палаток, а оставшуюся придется делить вам!

— ДА ЩАС! — синхронный возглас Са’ры и Нунга испугал мелких птиц, с шумом вылетевших из куста возле скальной тропы.

— Я с рифовым принцем спать не собираюсь! — возмущенно произнесла Са’ра, хлеща от злости по икрам собственным хвостом. — У меня вообще-то парень есть!

— А что со мной не так? — возмущенно отозвался Аонунг, потом до него дошла причина его возмущения, и он очаровательно покраснел. — Ой. Я не это хотел сказать.

— Ты не в моем вкусе, вот что!

— Я хоть что-то предлагаю! — возмутился Ло’ак, вцепившись в Рею так, как будто ее брат собрался забрать у него возлюбленную.

— Ты только это и предлагаешь! — Са’ра уже практически перешла на крик. — Либо я сплю в палатке с кем-то из девушек, либо сплю в ней одна! Пусть Ло’ак с Нунгом в одной палатке парятся, а я с Реей лягу.

— Да я лучше вообще спать не буду, чем с мужиком в одну палатку полезу! — возмутился ушастик. — Пусть Нунг с Пауком спит! Са’ра с Кири, а я с самой прекрасной девушкой на свете!

— Хвост свой бубликом завяжи вокруг гениталий! Я не собираюсь потом матери объяснять, почему она так рано стала бабушкой. — возмутился Аонунг. — Предлагаю следующее! Пусть Рея спит с Са’рой. Я, так уж и быть, лягу с аватаром Майлза, а Кири ляжет с Ло’аком. Так все приличия будут соблюдены.

Кири было собралась возмутиться предложенным выбором, но, взглянув на умоляющую физиономию брата, согласно кивнула. Девушка может и хотела провести ночь рядом с любимым, но аватар без сознания оператора был не более чем живым манекеном. А зная нрав Ло’ака, она была уверена, что проведет ночь в палатке с Са’рой, стоит только Нунгу заснуть. Ровно через час, когда все заняли свои места согласно договоренностям, на место сбежавшего ушастика приползла Са’ра и, бурча что-то про излишнюю озабоченность современной молодежи, повернулась на бок и засопела. Кири еще минут тридцать вертелась, переживая за инкимайю Паука, но усталость взяла свое. Временный лагерь погрузился в сонную тишину.

Эйва, с улыбкой наблюдая за ночными перемещениями подопечных, мысленно готовилась внимательно следить за тем, как справятся парни с избытком гормонов у стаи икранов во время обряда. Богине очень не хотелось вмешиваться в процесс, ибо принципы естественного отбора до сих пор шли ее созданиям только на пользу. Она до сих пор, спустя девятнадцать лет, все еще сомневалась, что правильно поступила, вмешавшись в финальную схватку с Небесными Людьми. Однако подсознательно она была готова принять меры, если вдруг инкимайя пойдет не по плану. Впрочем, даже если она не успеет, синих яичек в ее курятнике с на’ви было еще пруд пруди. И многие из них были одарены не менее выдающимися ушками, чем Ло’ак. Жалко, конечно, будет смотреть, как 18-ти летнее увлечение богини канет в лету, но этот день, так или иначе, наступит. Не сейчас, так через сотню лет. Пора было будить молодежь после беспокойной ночки. А кто, как не небольшой отряд красноголовых муравьев, лучше всего справиться с этим процессом? Нужно лишь подсказать одному из разведчиков, что в крайней палатке рассыпали сладкий, ароматный сахар.

— Я сегодня не выспался… — пробурчал, вылезающий из палатки Ло’ак, почесывая покусанный муравьями зад.

— А причина? — спросила его зевающая Са’ра, ежась от утреннего ветерка, что решил порезвиться среди парящих гор.

— Причина тоже не выспалась… — ответила выползающая вслед Цирея, направляясь к потухшему костру, дабы раздуть огонь, возмущаясь. — Спать на земле! Да ладно бы на земле! На камнях! Кто такую дичь вообще выдумал? Все тело болит.

— Что с нашей принцессой не так? — тихо спросила Са’ра, подойдя к Ло’аку поближе.

— Бедная Рея. Она вертелась всю ночь. Видимо, рифовые действительно не привыкли спать на твердых поверхностях. Надо было все-таки матрасики прихватить!

— Ага! Матрасики. Периночки. Холодильничик. Стульчики. Гардеробчик. Мы же не в поход, а на Царский Выгул сюда прилетели.

— Да ладно тебе, Са’ра! — добродушно пробурчал парень, не сводя глаз с соблазнительно стоящей на коленях подружки, раздувающей костер и повернувшейся в нему своей аппетитной филейной частью. — Это нас с тобой с рождения отцы таскали по всем окрестностям, да в походы брали на каждые выходные. А Рея девушка утонченная, она почти всю жизнь в воде провела, какие уж тут навыки скаута.

Са’ра проследила за взглядом друга и ехидно улыбнулась, увидев, куда именно тот пялится, пуская слюни.

— Ага! Вижу я, на какие именно достоинства ты положил свой похотливый взор! Эй! Рея! Ты бы из приличия хвост опустила, а то у некоторых тут шишечное задымление начинается.

Возмущенный вопль влюбленных послужил аналогом будильника, и из палатки выбрались остальные участники похода. Лишь по лицу аватара Майлза можно было понять, что парень единственный, кто выспался по полной программе в эту ночь. Остальные сонно хмурились и, вздрагивая от утренней прохлады, тянулись к костру, на котором уже закипал походный котелок с чаем. Солнце наполовину выглянуло из-за огромной парящей горы, за которой находилось гнездовье и, плотно позавтракав, молодые ньюна’ви свернули лагерь. Их путь начинался в стороне огромных, переплетенных лиан, что соединяли два скальных образования, висящих волею Эйвы в километре над поверхностью земли. Поверхность природного моста с утра была слегка влажной, и привычные к подобным перемещениям лесные вынуждены были подстраховывать рифовых, осторожно продвигающихся по цилиндрическим растительным мосткам. Видно было, что Аонунга напрягает разверзнувшая под ногами высота, но принц клана Меткайина делал вид, что все в порядке вещей и подобный способ перемещения для него не составляет труда. Однако, когда он поскользнулся и только благодаря Майлзу, который шел рядом и успел схватить Нунга за руку, не испытал все «прелести» кратковременного чувства полета с печальными последствиями, рифовый официально назвал клан лесных сумасшедшими и вслух пожалел о том, что вообще согласился участвовать в затее Паука. Лишь вид упорно шагающей вперед сестры не позволил сыну вождя позорно развернуться и отправиться обратно к месту прошедшей ночевки.

Однако уже через тридцать минут матерные слова без стеснения вылетали из уст Аонунга, когда им пришлось карабкаться практически вертикально вверх по каменистым узлам, густо оплетенным лианами. Рассеянные облака под ногами скрывали реальную высоту, а водопадные струи, срывающиеся с проплывающей над ньюна’ви массивной горы, искрили в свете палящего солнца. Ло’ак с восхищением и легким чувством ностальгии взирал на завораживающие просторы вокруг, на фоне которых вся их компания казалась крохотными насекомыми. В голове всплыли фрагменты его последнего визита к гнездовью. Парень улыбнулся и первым прыгнул на свисающую вниз лиану, совершая последний рывок наверх. Восторженный боевой клич Майлза, прыгнувшего следом, дополнил пленительное возбуждение от предстоящего обряда в душе ушастика. Несмотря на кардинальную смену жизненной парадигмы, как и многие поколения воинов до них, молодые ньюна’ви ползли навстречу судьбе. Сегодня они должны были привести в клан Оматикайя нового наездника, и ничто не должно было им помешать. Молодежь могла спокойно добраться до гнездовья на своих икранах, но все они подсознательно чувствовали, что необходимо полностью повторить путь предков. Так было правильно.

Проскочив через глубокий тоннель, прошивающий гору, словно след червя в спелом яблоке, ньюна’ви наконец-то вышли на широкую площадку у подножья гнездовья. Повсюду, куда бы не падал их взгляд, мелькали перепончатые крылья и острозубые клювы диких икранов. Гвалт стоял такой сильный, что пришлось в первые секунды прикрывать уши, привыкая. Ло’ак, скривившись от обильного разнообразия звуковых волн, склонился к Са’ре и прокричал ей в ухо.

— Тут всегда было так шумно? Или эти твари сегодня тут митинг устроили?

— Да нет, — прокричала в ответ Са’ра, — Сегодня они почему-то на порядок громче, чем обычно!

— Чего они разорались? — повысив голос, прокричал Аонунг.

— Может, рифового впервые увидели? — поддел его Ло’ак.

— Похоже, что у них начался брачный период! — верно оценив обстановку и улыбнувшись, ответила Кири. — Все как у на’ви. Одни самцы кричат, забери ее себе… другие вопят, что на хрен она им не нужна. Майлз, ты уверен, что сегодня стоит проходить этот обряд? Икраны перевозбуждены, это сразу видно!

И впрямь поведение банши выбивалось из привычной картины. Они постоянно взлетали и садились обратно на шершавые скальные образования гнездовья. То и дело между ними вспыхивали конфликты, и к ору всей стаи добавлялись яростные крики локальных схваток.

Майлз, внимательно посмотрев на царящий вокруг хаос, испытывал легкие сомнения. Он прекрасно осознавал, что может упустить единственный шанс исполнить свою мечту. Упрямо сжав губы, он ответил:

— У меня не будет другой возможности пройти обряд! У страха глаза велики и слабый мочевой пузырь. Это не про меня, вы же знаете! Я в любом случае заполучу сегодня своего икрана!

Лишь тот факт, что даже в случае гибели аватара, сам Майлз пострадать не должен, смирил Кири с упрямством ее возлюбленного. Она лишь согласно кивнула, когда услышала бурчание Са’ры, которая озвучила свои мысли вслух:

— Никогда не спорь с идиотом! Он опустит тебя до своего уровня, а потом все равно переспорит, так как имеет опыт.

Вещи были аккуратно сложены в кучу, и Ло’ак давал последние наставления своему Бро, подсознательно отмечая, что его тон практически полностью копирует манеру речи Джейка. «Вот уж не думал, что настанет время, когда я стану понимать чувства собственного отца!» — подумал он, повторяя другу положенные инструкции.

— Будь внимательнее, Майлз. Не спеши. Дай икранам присмотреться к тебе. Пусть они сами сделают выбор. Тебе лишь нужно будет не дать ему убить тебя! Помни, Бро! Жизнь даётся один раз. Постарайся прожить её так, чтобы Великая Мать охренела и непременно сказала: «А ну-ка повтори!».

Дабы лишний раз не раздражать возбужденных животных, все присели на корточки, предоставив сцену главному герою сегодняшнего представления. Майлз, облаченный в традиционный костюм наездника, принялся медленно раскручивать болу, приглядываясь к икранам. Мысленно попросив у Эйвы удачи, парень мелкими, приставными шагами двинулся в сторону орущей толпы. Тело будущего наездника было подобно сжатой пружине, готовой в любую секунду отпрыгнуть в сторону, избегая внезапной атаки. Сказать, что банши были недовольны его вторжением, было бы весьма большим приуменьшением. Преисполненные гормонами самцы воспринимали чужака как еще одного конкурента, пускай тот не размахивал крыльями и не пел самкам соблазнительные серенады, демонстрируя свою стать. И если сильные особи считали ниже своего достоинства обращать внимание на подобную мелочь, то менее слабые не стеснялись попытки самоутвердиться за счет пришельца. Это путало Майлзу все планы, ибо он четко помнил правила инкиммайи. Его икран должен захотеть его убить! Вот только убить его в данный момент хотели все. Стараясь не снижать оборотов болы, он то и дело уклонялся от атак, перескакивая с места на место как заведенный. Наконец, его взгляд выцепил из шумной толпы желтокожую самку с большими, зелеными кляксами по всей поверхности крыльев, что злобно покрикивала в его сторону, не собираясь сдвигаться с насиженного места.

— Ты то мне и нужна, девочка моя! — прошептал Майлз, чувствуя, как адреналин уже набатом стучит в висках, а пульс буквально зашкаливает.

Парень принялся плавно кружить вокруг желтокожей птички, мастерски уклоняясь от довольно ленивых выпадов с ее стороны. Умные глаза зверя практически говорили, что убивать она его не собирается, но, если придется, башку отгрызет в мгновение ока. Тонкое пение болы, ритмично рассекающей воздух, повысил голос, и пленительная лента мастерски обвила возмущенную подобной наглостью пасть. Не давая животине очнутся, Паук совершил стремительный рывок вперед и, оказавшись возле шеи икрана, зафиксировал обернутую болой морду, второй рукой пытаясь зацепить ее нервный отросток. Джейк наверняка бы оценил техничность действий новоиспеченного ньюна’ви, но именно с этого момента ситуация вышла из-под контроля, и события начали развиваться более чем стремительно. Группа самцов, что претендовали на желтокожую красотку в жажде увидеть ее в качестве матери своих будущих детей, решили вмешаться в обряд.

Сосредоточенный на попытках создать связь, Майлз даже не сразу понял, что в его предплечье впилась чья-то пасть и резко отбросила его от самки. С первым шоком пришла боль от прокусанного плеча, но пасть животного все еще была зафиксирована, и у него оставался шанс доделать начатое. Паук вскочил и бесстрашно кинулся через группу защищающих самку самцов, стараясь успеть до того момента, как она освободится от пут. Благо, гормоны вновь заставили банши сражаться друг с другом, и будущий наездник каким-то чудом протиснулся сквозь рычащую и щелкающую зубами кучу малу. Запрыгнув на длинную шею девочки, Майлз максимально близко прижался к ней и, перехватив ее нервный отросток, поспешил создать первую связь. Человек даже в своих многолетних фантазиях не представлял, насколько невообразимо прекрасным окажется единение мыслей двух разумных существ. Ему показалось, что за одно мгновение его тело вырастило свои собственные крылья и небесные просторы начали манить его сильней сексуального влечения, что он испытывал в новом теле к Кири.

— Паук! Взлетай! Тебе нужно совершить первый полет! — услышал он вопли Ло’ака откуда-то сбоку.

Майлз готов был немедленно исполнить требование друга, вот только остальные самцы не желали так просто отпускать объект своего воздыхания. На пути к краю обрыва широко распахнули крылья и возмущенно орали пять разноцветных самцов. В яростных глазах каждого из них Майлз видел собственную смерть и не понимал, что делать дальше. Подсознательно, через связь он ощущал сомнения своей девочки, которая опасалась пробиваться сквозь разъяренную стайку самцов, несмотря на мысленный приказ своего наездника.

Ло’ак видел, что его друг попал в патовую ситуацию. Если он в ближайшие пять минут не взлетит, то икран сбросит его, а самцы в мгновение ока разделают аватар Майлза на шашлык. Он заорал благим матом и, размахивая руками, попытался разогнать недовольных самцов, но мгновенно получил удар в грудь от одного из них и, пролетев пару метров, жестко затормозил о скалу, выбившую весь дух из легких. Цирея испуганно вскрикнула и подлетела к нему, ощупывая тело парня в поисках внутренних повреждений. На глазах девушки выступили слезы, а сам Ло’ак, восстановив дыхание, поспешил уверить любимую, что с ним все в порядке. Он снова вскочил, дабы повторить предпринятую ранее попытку, но в дело уже вмешалась Кири, и все присутствующие с изумлением наблюдали за проявлением особенностей дочери Грейс Огустин.

Кири, закусив губу в напряжении, влетела в гущу разгневанных самцов и принялась касаться голов каждого из них, что-то яростно шепча про себя. В мгновение ока, стоило только пятипалой ладони девушки коснуться очередного ящера, как природный гнев банши сменялся на заискивающее обожание. Ровно тридцать секунд понадобилось Кири, дабы освободить путь для первого полета своему Обезьяну. Все пять самцов чуть ли не облизывали «свою новую госпожу», глядя на нее двумя парами влюбленных глаз и услужливо подставляя свои шеи. С воплем восторга Майлз направил своего икрана к краю скалы, и они отправились в свой первый полет, укрепляя связь. Ло’ак особым свистом подозвал своего Ти’гуа и, создав связь, устремился вслед другу под вопли восторга оставшихся на скале зрителей.

Они летали практически час, воплощая в полете все то, о чем с самого детства мечтал этот смелый, небольшой человечек, сердце которого с рождения принадлежало народу Оматикайя. Сегодня он окончательно воплотил свою мечту и имел полное право носить звание наездника клана. Переговариваясь в полете с другом, Майлз решил в ближайший выходной долететь до тсахик, дабы Мо’ат могла официально признать его статус перед всем племенем. Глава клана уже давно считала этого упорного человечка полноправным членом клана Оматикайя, но не все на’ви разделяли мнение тсахик. Теперь же, повторив путь Джейка Салли, он имел право «заткнуть» рот всем сомневающимся в его правах. Останется только добыть на ближайшей охоте стурмбиста, и никто больше не посмеет высказать вслух сомнения относительно его происхождения. Майлз готов был парить среди скал весь день, но настойчивый звонок его браслеткома вынудил парней вернуться обратно к друзьям.

— Я даже боюсь спрашивать, что такое ты там вытворяешь, что все параметры на моих мониторах вот уже час как зашкаливают! — сказал образ Норма, возникший над браслеткомом Майлза, принявшего звонок. — По данным мониторинга твоего аватара тебя уже час либо Танатор гоняет по лесу, либо… я не знаю, ты ставишь новые рекорды в занятиях сексом?

Ло’ак не выдержал и откровенно заржал, стоило только услышать слова дяди. Майлз хмуро посмотрел в его сторону и отошел к небольшой пещере, дабы отчитаться перед отцом. Что именно он говорил Норму, слышно не было, так что Ло’аку пришлось ждать со всеми, пока новоявленный всадник не закончит доклад. Судя по его печальной физиономии, парню отвесили словесных люлей, но гордость в его взгляде так и выпирала наружу. Все, что он планировал, было исполнено. Пора было вылетать обратно, ибо по угрозам со стороны ученого, если они через пять часов не приземлятся в Адских Вратах, тот персонально продемонстрирует сыну, что ремнем по заднице получать больно как в облике аватаре, так и в человеческой форме.

***

Норм в теле аватара в волнении вышагивал по бетонной площадке Адских Врат, предназначенной для приземления конвертопланов, то и дело поглядывая то на часы, то в сторону кровавого горизонта. Скрывающееся за шапкой джунглей светило из-за небольшой облачности окрашивало остатки дня в тревожный цвет, что не способствовало умиротворению в душе ученого. Стоящий рядом Нетейам, что час назад вернулся от Тайранги, с улыбкой наблюдал за переживаниями дяди, пытаясь правильно подобрать слова, дабы снизить накал страстей. Тот, за неимением свободных ушей, вывалил на голову юноши весь накопившийся на сына гнев.

— Дядя Норм! Ты же прекрасно знаешь характер своего сына и наверняка догадывался, что именно он сделает в первую очередь, получив аватар. Майлз с детства всем уши прожужжал про то, что станет наездником, как только представиться такая возможность.

— Да знаю я, Тейам, знаю. — пробурчал ученый, тяжело вздохнув. — Ты сможешь понять мои чувства только тогда, когда твои детки научатся ходить, и жизнь твоя разделиться на до и после! Как я до сих пор не заработал инфаркт из-за этого обормота, ума не приложу.

— Да ладно тебе, дядя! Вы же в душе наверняка гордитесь достижениями этого парня. Он добился практически всех целей, что ставил перед собой.

Норм, подумав, нашел в себе силы улыбнуться. Несмотря на все трудности, с которыми он сталкивался в воспитании Майлза, он действительно гордился достижениями сына.

— Давайте лучше подумаем, где брать икранов для филиала баншшеринга в Плацдарме! Тайранговцы отказались делиться своими животными, а я три дня Икейни уламывал, обещая ей золотые горы! Придется снова отца уговаривать и отправляться за пополнением в горы.

— Ты не спеши, — задумчиво произнес Норм, разглядев на горизонте небольшую стаю икранов, что двигались в их сторону. — Что-то подсказывает мне, что твоя проблема скоро перестанет быть проблемой.

Спустя пять минут вся посадочная площадка была заполнена банши, а за Кири, что с виноватой рожицей соскочила со своей птички и направлялась к ним, словно цыплята следовали пять отборных самцов, преданно глядя на свою повелительницу.

— Да ладно! — ошеломленно вздохнув, произнес Нетейам. Он поймал в прыжке повисшую на нем и визжащую от восторга Са’ру, крепко поцеловал возлюбленную и, не отпуская ее с рук, вновь обратился к сестре. — Я так понимаю, это снова получилось совершенно случайно?

Кири, догадываясь, что на нее никто на самом деле не сердится, все же печально вздохнула и ответила брату.

— У меня не было другого выхода, Тейам. — пробурчала она, прижимаясь к подошедшему Майлзу, что обнял свою девушку с явным намерением защитить ее ото всех. — На кону стояла жизнь Паука, и я сделала то, что должна была! Дядя Норм, вы не ругайте нас, но избавьте меня от этих птичек, молю вас!

Норм Спелман, увидев, что с Пауком все в порядке, как-то незаметно даже сам для себя остыл и лишь посмеивался, глядя на очередной результат проявления необычных способностей Кири. Девушка, сама того не подозревая, решила их с Нетейамом проблему самым благоприятным образом. Он подошел к сыну, потрепал обесцвеченные дреды на его голове и, повернувшись к бизнес-партнеру, произнес.

— Ну вот, Нетейам, твоя проблема с нехваткой икранов благополучно разрешилась. Скажи спасибо сестре! Похоже, я теперь знаю, как мы будем пополнять парк баншшеринга! Тем более, как я понимаю, в нашей семье теперь есть собственный всадник, подружка которого в любой момент восполнит тебе крылатую недостачу.

Эйва с удовлетворением наблюдала за тем, как дружный смех ее созданий растекается по взлетной площадке Небесных Людей. Вновь, несмотря на препятствия, молодежь продемонстрировала свою стойкость и способность выкручиваться в любой ситуации. Она гордилась ими всеми и, в качестве награды, ослабила излишне-крепкую связь прирученных икранов с Кири. Проследив, чтобы ее крылатых малышей перегнали в загон при базе и не забыли накормить, Эйва вновь задумалась о феномене этой необычной девочки, что одним только касанием была способна приручить любое, даже самое грозное существо на Пандоре. По просьбе Грейс Огустин, что после смерти перебралась в ее царство душ для перерождения, она поспособствовала беременности ее аватара. Однако Великая Мать и сама не до конца понимала источника необычных способностей девочки, что проявились у нее практически с рождения. А все неведомое было для богини втрое интересней для наблюдения. Через месяц заканчивался учебный год, и по обычаям Небесных Людей этот день совпадал с земным празднованием Нового Года. Эйве определенно придется напрячь свой тысячелетний разум, дабы придумать, как использовать будущий праздник в деле укрепления связи между главными объектами ее пристального внимания. Ло’аком и Циреей.