Операция "Эйва" или новые злоключения Ло'ака.

Часть 15. Любовь - это когда я тебя ни с кем даже не сравниваю потому, что лучше тебя нет… (с) Ло'ак

Вот уже целую неделю Эйва целенаправленно включала в доме Салли рождественские мелодии, пытаясь склонить мысли в голове главы семейства к нужному ей результату. Тема выпускного бала в школе до сих пор была неопределенна, и последнее слово оставалось за шерифом. Этому-то богиня и решила активно поспособствовать. Даже ежевечерний просмотр человеческих фильмов, что проходил в широкой гостиной многодетной семьи, ненавязчиво прерывался ею старыми рекламными роликами, так или иначе связанными с празднованием Рождества. К тому же богиня перешерстила весь список персональных рекомендаций единственного местного сетевого канала Пандора-ТВ, и в первую десятку любых жанров по всему Ньюна’виСити стали попадать новогодние комедии из последнего столетия. Для чего это было ей нужно, Эйва не особо задумывалась, но уж если Великая Мать чего-то очень хотела, то прикладывала для этого все силы. Возможно, древнему созданию было просто скучно. Вот почему после очередного ужина в доме Салли вспыхнувшее горячее обсуждение тематики выпускного бала завершилось идеей Рождественских мотивов, предложенной Джейком. Эйва сочла первый шаг своей операции выполненным. Она даже на радостях запустила в динамиках гостиной понравившуюся ей мелодию Jingle bells, прислушиваясь к финалу беседы.

— Значит, решено! Выпускной бал в этом году устраиваем в стиле Рождества Небесных Людей! — сказал захмелевший Джейк, допивая пятую банку фруктового пива «NaviBrau», на алюминиевом боку которой красовался Танатор и алые буквы слогана «Вкус Пандоры, пробуждающий хищника!». Тарсем спихнул на бывшего Олойэктана и его супругу организацию праздника в этом году, и отвертеться от «почетной обязанности» не получилось. Как никак старшая дочь выпускается. — Круть! Последний раз я Рождество отмечал в 2136 году, когда нам с Томом исполнилось десять лет.

— Везет же некоторым! — уныло пробормотал Нетейам, вспоминая, что его выпускной бал в прошлом году проходил под темой межкланового единства. Все нарядились в традиционные наряды разных народов и танцевали клановые танцы. В общем, праздник мало чем отличался от обычного визита к бабушке Мо’ат с ее ежевечерними племенными посиделками у костра в Оматикайя. Единственной радостью от выпускного стал медленный танец с Са’рой, в процессе которого они оба выяснили, что уже с полгода как сходят друг по другу с ума. В тот вечер молодые ньюна’ви решили перевести взаимоотношения из дружеских в более романтическую плоскость. — Я на том балу так сильно натер веревками полупопия от набедренной повязки деда, что пару дней на икрана забраться не мог!

— Чья бы pa'li фырчала, а твоя бы молчала! Если я правильно помню, Са’ра тебе потом твои натертости пару дней мазью обрабатывала! — пробормотал Ло’ак, раздумывая, как бы согнать подругу с дивана и занять ее место возле Реи, пьющей из его кружки травяной сбор. — Так что ты еще в плюсе оказался!

— По традиции для выпускников бал готовят девятиклассники. — уточнила Са’ра. — Судя по рассказам дяди Джейка, нам понадобятся рождественские украшения и, как ее… ел’ка. Это же такое земное дерево, верно? И где мы, скажите на милость, на Пандоре снега достанем?

— Облачная сосна вполне сгодится для елочного аналога. Пересадим молоденькое дерево, что возле лаборатории выросло, в кадку и нарядим. — предложил Паук. — А вот насчет снега… Давайте нагоним в актовый зал побольше семян с Древа Душ, пусть снежинки изображают!

— Майлз! — возмутилась Кири словам своего парня, — Ничего святого для тебя нет. Бабушка тебя за такие слова скрутит в самокрутку и скурит во славу Великой Матери!

— Для снега лучше всего использовать транспортировочные гранулы полипропилена. — подсказал идею Нетейам. — К дяде Норму РДАшники все новое оборудование в этих гранулах присылает. Выбрасывать он их не хочет, типа природа не переработает, так что у него ими склады забиты под завязку.

— Шикардос! — выдал улыбающийся до ушей Ло’ак, — Там его столько, что весь актовый зал по самые жо… хвосты засыпать можно! Мы еще в свое время с Пауком гадали, можно ли из него взрывчатку сдел… Упс… Я не то имел в виду.

Подавившийся пивом Тсу’тей громко рассмеялся и закашлялся одновременно, вынудив дочь подскочить к нему и начать стучать ладонью по мускулистой спине.

— Вот охламоны! — возмутился враз протрезвевший глава семейства. — И как вы до своих лет целыми дожили, ума не приложу! Пауку не о шалостях нужно думать, а о том, как он вальс танцевать будет. Он с Кири главный претендент на звание Короля и Королевы бала. В своей девочке я уверен и надеюсь, что ты, Майлз, на выпускной вечер в аватаре заявишься?

— Конечно, сэр! — уверенно ответил Паук, — Я предпочитаю смотреть глаза в глаза своей любимой девушке в аватаре, а не елозить воздушной маской по ее очаровательному животику. К тому же мы с Кири в Адских Вратах уже с неделю вальс осваиваем под контролем папы.

— Я тоже хочу научиться вальс танцевать! — внезапно в беседу вклинился Ло’ак, тут же представив, как он с Реей затмит на балу всех присутствующих, — Пап, научишь?

— Ха! Делать мне больше нечего! Из меня танцор, как из дяди Макса — домохозяйка. Даже pa'li на танцполе будет изящнее двигаться, чем я. — пробурчал Джейк, — У меня в кабинете, в коллекции записей, был файл с видеоуроками, по нему еще Нетейам учился. Вот им и воспользуешься. А я… пошел спать. Завтра на дежурство ни свет ни заря идти.

Вслед ушедшему в свою спальню хозяину дома остальные так же начали расползаться. Нетейам, считая, что его никто не видит, загадочно подмигнул Са’ре и, нарочито позевывая, ушел к себе. Са’ра, тут же пожаловавшись на усталость, потянула своего отца к двери, не дав тому даже сделать последний глоток янтарного, пенного напитка из высокого стеклянного бокала. Нейтири грозно сверкнула в сторону Паука, не сводящего взгляда с подтянутых ягодиц Кири, облаченных в леггинсы, которая, нагнувшись, пыталась достать из-под кресла закатившийся клубок пряжи. Парнишка отчаянно покраснел и, спешно пожелав всем спокойной ночи, рванул в комнату Ло’ака, у которого сегодня оставался ночевать. Ушастик расстроено наблюдал за тем, как Аонунг повел сестру к выходу, и лихорадочно придумывал способ задержать Рею.

— Время же еще совсем детское! Аонунг, разреши своей сестре остаться, мы с ней вальс прорепетируем! Если что Кири последит, чтобы я руки не распускал!

— А ты собрался распускать руки? — возмутился рифовый и еще настойчивей потянул Рею за широкую ладонь к двери. В этот момент на браслеткоме Нунга высветился входящий звонок от матери, и тот, вздрогнув, был вынужден отпустить сестру, замерев в нерешительности. По своему опыту молодой меткайинец знал, что разговоры с мамой короткими не бывают, и каждый раз больше смахивают на допрос, а не родственную беседу. А так как в коридоре квартиры Салли он позори… отчитываться перед тсахик не хотел, то выбрал меньшее из зол.

— Кири, я тебя прошу, посмотри за этой парочкой! Мне нужно с мамой поговорить! — умоляюще произнес парень и выскочил в коридор, на ходу принимая настойчивый вызов.

— Ты чем там так занят, сын, что не отвечаешь на вызов родной матери! — успели услышать оставшиеся в гостиной ньюна’ви перед тем, как захлопнувшаяся дверь отрезала разгорающийся семейный скандал.

— Я мигом! — радостно воскликнул Ло’ак и рванул в кабинет отца добывать голозаписи с уроками вальса. Из выпускного старшего брата он помнил, насколько вальс был тактильным танцем, и чуть ли слюной не истекал в предвкушении официальной возможности лапать любимую.

Джейк никогда не закрывал кабинет и позволял детям брать из него что угодно. Огнестрельное оружие он хранил на работе, а единственный стационарный ком в доме, подключенный к сети RDA, был доступен для всех членов семьи. Единственным табу в кабинете была его стена славы, на которой висели клановый боевой лук, остаток огромного тесака, который чуть не лишил его жизни в схватке с Куоритчем, и те самые стрелы с засохшими пятнами крови, которыми Нейтири спасла ему жизнь, пронзив тело полковника в его механической оболочке. Ло’ак стремительно плюхнулся на потертое кожаное кресло и открыл папку «Земной архив» на коме отца. Через десять секунд поиска он с довольной улыбкой скопировал папку «Уроки танцев» на свой браслетком и вернулся в гостиную.

— Я никогда даже не видела танцев Земных Людей! — смущенно пробормотала Цирея, глядя, как ушастик прикладывает свой ком к домашнему голопроектору, копируя в него файлы. — Не уверена, что у меня получится.

— Не переживай, Реечка! — успокоила подругу Кири, погладив рифовую по руке, — Там ничего сложного. Двигай бедрами в ритм музыки, да вышагивай в определенном порядке. В вальсе, по словам дяди Норма, все зависит от твоего партнера! Правда, аватар Майлза в первые дни репетиций мне все ноги перетоптал, но сейчас у него уже вполне сносно выходит.

— Кири! А ты что, реально планируешь присутствовать при наших занятиях? — Ло’ак, глядя на сестру, строил ей максимально зверские рожицы, всем своим видом намекая, что хочет остаться с Реей наедине. — Я, кстати, буду не против, если ты сейчас заглянешь в мою комнату. В ней, как мне кажется, тебе будет гораздо интереснее, чем здесь!

Вспыхнувшая аки цветок водяной лилии девушка вспомнила, что Паук сегодня ночует в комнате Ло’ака. Она стремительно направилась в коридор, по дороге специально хлестанув скалящегося похабной улыбкой брата хвостом. В профилактических целях. Наконец-то парочка влюбленных осталась наедине, и ушастик запустил ролик на проекционную стену гостиной. Вступительные титры на экране под легкую, приятную музыку просили убрать от экрана лиц, не достигших 14-го возраста, и это было первое, что смутило начинающих танцоров. Вторым смущающим моментом стало появление на видео человеческой девушки, облаченной в настолько откровенный, минималистичный костюм, что даже в родном племени Оматикайя девушки клана скромней наряжались.

— Уроки с-т-р-и-п-т-и-з-а… — прочитала вслух Рея, которая имела твердую пятерку по английскому языку. Девушка удивленно повернулась к ушастику, — Ло, а что такое «стрип’тиз»? И почему эта преподавательница практически раздета?

— Хмм… Понятия не имею, — смущенно пробормотал Ло’ак, удивленно рассматривая, как девушка на экране подходит к металлическому шесту на небольшом постаменте и начинает под музыку полировать его собственным телом. — Может эта такая разминка перед основными занятиями? Видимо, земным девушкам эти движения необходимы. Ты как, будешь за ней повторять?

— Ну… если так надо для вальса… — окончательно смущенная девушка, розовый цвет кожи которой перекрасил изумруд ее щечек, принялась озирать комнату, — А где мне взять такое же странное, гладкое дерево, как у нее?

Подсознательно Ло’ак уже понимал, что происходит какая-то феерическая хренотень. Он-то прекрасно помнил, как со стороны выглядит вальс. Но юношеский мозг не мог не ухватить удачу за хвост и не воспользоваться ситуацией. Стараясь, чтобы его голос звучал максимально серьезно, он пожал плечами и предложил: — Я могу сыграть роль этого шеста. Ничего сложного, стой неподвижно и все…

Ушастик вышел на середину комнаты и замер, держа руки по швам и стараясь не улыбаться. Только возбужденное подергивание кончика синего хвоста выдавало истинное состояние парня. Цирея, подозрительно разглядывая бойфренда, колебалась, предчувствуя некий подвох. Однако спустя три месяца обитания в Ньюна’виСити девушка определенно закалила характер. Даже если это и был очередной хитрый план Ло’ака по ее соблазнению, она была вовсе не против и решила воспользоваться ситуацией. Повторяя плавные движения грудастой учительницы на экране, медленно вращающейся вокруг снаряда, она приблизилась к парню. Ритмичное покачивание бедер рифовой и скинутая ею на угол дивана футболка, открывающая соблазнительный вид на бугорки сосков, просвечивающихся сквозь тонкую ткань спортивного топа, мгновенно вызвали ожидаемую реакцию со стороны «шеста». «Спортивный снаряд» усиленно запыхтел, сглатывая слюну, а в районе его шорт ярко желтого цвета обозначилось упругое ответвление. Цирея, видя, какое впечатление она оказывает на парня, плавно провела обнаженным бедром по телу ушастика, ощущая коленом стоящее колом достоинство и, повторяя девушку на экране, откинулась, удерживаясь за мускулистую руку.

Эйва, глядя на «Грязные танцы», что устроили ее подопечные, испытывая самообладание друг друга, в очередной раз удивилась степени распущенности Небесных Людей. Осваивая компьютерное пространство, именуемое пришельцами «Интернет», она частенько натыкалась на вещи, которые шокировали многотысячелетний разум богини. Великая Мать была поражена войнами, расизмом, сексизмом и другими формами дискриминации, которые процветали на далекой планете. Она не понимала, как пятипалые могут причинять боль себе подобным из-за пола, сексуальной ориентации или любых других различий. Куда смотрела Богиня этой далекой планеты? Хотя, судя по полученной информации, та уже несколько сотен лет была как мертва. Эйва, ужаснувшись чуждым нравам, решила не допускать подобных вещей на Пандоре. Однако среди потоков грязи и жути, что хранила в себе информация с далекой Земли, находились и положительные моменты, пришедшие ей по вкусу. Музыка, искусство, кино и танцы вызывали положительные эманации у Великой Матери. С удовольствием глядя на то, как ушастик использует земные повадки для соблазнения своей пары, она не заметила, как у эротического представления появился еще один зритель.

— Это чем вы тут таким занимаетесь? — возмущенный голос Нейтири прогремел на всю квартиру. Уж она-то прекрасно понимала, что именно демонстрирует земная девушка на экране, ибо сама уже полгода занималась «стриптизом», дабы сделать мужу сюрприз на их двадцатилетие брака, которое должно было наступить через три месяца. Многодетная мать даже специально переименовала папку на коме мужа, дабы тот случайно не раскрыл ее необычный подарок. Оставаясь дома одна, когда Джейк был на смене, а дети набирались разума в школе, Нейтири с наслаждением изучала сексуальный танец, предчувствуя, какой эффект тот окажет на мужа. И вот из-за гормонального хаоса в голове ее младшего сына, ее сюрприз был практически раскрыт.

— Вальс репетируем… мам… — ответил писклявым голосом Ло’ак, судорожно нащупывая кнопку питания на проекторе и выключая экран.

— Чего снова натворил этот олух? — произнес зевающий Джейк, выглянув из приоткрытых дверей спальни. Он только-только погрузился в сладкий миг снов, как «ушастая мозоль» его жизни вытряхнула его из состояния умиротворения.

«Скорее бы этот парень закончил школу! Тоновари даже не подозревает, какой «подарочек» ему достанется в качестве зятька!» — подумал Джейк, потирая глаза.

— В этом доме танатор пойми что творится, а глава семейства не в курсе! — возмущенно обратилась она к мужу, уперев руки в бока. — А где Кири? Небось, снова с Майлзом, как там молодежь говорит… тусуется?! Джейк, прости Великая Мать, Салли! Не думала, что спустя столько лет скажу это снова! Уложи наконец наших озабоченных деток спать!

Зевающий Джейк, бормоча себе под нос нелицеприятные эпитеты про нравы современных ньюна’ви, вернул свою приемную дочь из комнаты Ло’ака в ее опочивальню, погрозив кулаком Пауку, усиленно притворяющемуся спящим. Потом вытащил из спальни старшего сына пунцовую от стыда Са’ру, вручил ей не менее смущенную Цирею и выставил обоих за дверь с пожеланием спокойной ночи. Взглянув на стыдливо разглядывающего полы и ждущего нравоучений ушастика, он… вдруг тепло улыбнулся, любуясь возмужавшим сыном и испытывая в душе за него гордость. Отечески потрепав ушастика по спутанным дредам, он просто велел ему идти спать. То ли феромоновая аура, что витала в комнатах его детей так на него подействовала, то ли озорные чертики в глазах Нейтири, что с улыбкой наблюдала за наведением порядка, стоя в проеме их спальни, но в этот вечер погрузиться в сон главе семейству было не суждено. Он был не таким уж и старым для ночи любви, а его хвостатая половинка была всё такой же безумно соблазнительной! Особенно когда та включала «командный тон», навевающий приятные воспоминания о периоде их первого знакомства. А выспаться… и на работе можно!

***

В Городе-Плацдарме Небесные Люди Рождество вовсе не отмечали, оставив этот архаический праздник жителям умирающей земли. Из-за размеров планеты количество дней в году было на треть меньше, а зимы, как таковой, не существовало. Главным ежегодным праздником для граждан стал день первого приземления на новой планете. Генерал Ардмор старалась максимально отключить разум своих подчиненных от ностальгических воспоминаний, навевающих тоску по бывшей родине у переселенцев и нового поколения, родившегося уже на Пандоре. В последние годы она старательно подменяла традиционные земные привычки, праздники и традиции новыми, адаптированными к особенностям этой планеты знаменательными днями. Опытный руководитель не догадывалась, что к подобным мыслям ее мягко подталкивают утонченные манипуляции в инфопространстве одного древнего, незамеченного никем из программистов «вируса», именуемого синезадыми — Эйвой. Фрэнсис не помнила, по какой причине она распорядилась сделать темой первого выпускного бала единственной человеческой школы Города-Плацдарма «Фестиваль охоты», но спорить с главой города директор школы, Иэн Гарвин, не собирался. Ученый, фанатично исследовавший культуру местных жителей, с головой окунулся в организацию праздника, призвав на помощь главного знатока особенностей культуры на’ви — Норма Спелмана.

В личном расписании еще одного школьного предводителя, Тарсема, так же не было ни одной свободной минуты. Директор ньюна’вийской школы имени Грэйс Огустин только благодаря активной помощи Рии не уволился и не отправился к тсахик Мо’ат с просьбами принять его обратно в клан. Получив от своего бывшего вождя тему выпускного бала, он попытался выяснить у того подробности «Рождества», но шериф мастерски перевел стрелки фразой: «Посмотри мюзикл 1954 года «Светлое рождество» и сам поймешь!». Благо, у Тарсема был надежный источник информации, все сильнее запутывавшийся в его любовных сетях, Рия Ангелинова. Молодая учительница, не задумываясь о перспективах взаимоотношений с чистокровным на’ви, готова была сделать для хвостатого начальника все что угодно. Как результат, именно на ее худенькие плечи была возложена организация праздника, а сам директор окунулся в ежегодный спринт под названием «Подготовка к экзаменам».

Последняя неделя перед ними пролетела аки скоростной экспресс «Спелман Рэйлвэй», на борту локомотива которого красовался принт ТорукаМакто, парящего на оранжевой спине Последней Тени. Ло’ак взялся за ум и посвятил все свободное время учебе, ибо на кону стояла поезда к рифовым на каникулах, а расставаться надолго с Реей он не собирался. Джейк, периодически устраивающий внезапные проверки комнаты ушастика, дабы блюсти моральные принципы отроков, каждый раз с удивлением сообщал Нейтири, что пара действительно учится, находясь друг от друга на расстоянии рамок приличия. Он был не в курсе, что растительная тропа из лиан на стене их Дома-Дерева, ведущая к окну квартиры Тсу’тейя, не успевала обрастать листьями из-за ежевечерних перемещений по ней синехвостых ньюна’ви. Впрочем, Эйва свидетельствовала, что молодежь действительно спит, пусть и в объятьях друг друга, а их изнуренный учебою мозг даже не помышляет о гормональных развлечениях.

Несмотря на нагрузки и мандраж, экзамены пролетели словно миг, и Ло’ак с удивлением разглядывал на своем браслеткоме официальное письмо из школы, говорящее о том, что он успешно зачислен в список выпускного класса, сдав все предметы на хорошо и отлично. Ушастик не представлял, что появление в его жизни рифовой принцессы так благосклонно скажется на его успеваемости.

— Любовь действительно творит чудеса! — сказал он своему отражению в зеркале и еще раз внимательно осмотрел свой внешний вид. Он был облачен в белую рубашку, длинные черные брюки и расшитую узорами родного племени жилетку. Нейтири потратила не один вечер, дабы вышить разноцветные завитушки на плотной, синтетической ткани. В чем на балу будет Рея он не знал, ибо девчата строго настрого запретили парням подсматривать, превратив комнату Са’ры в швейную мастерскую. Убедившись, что ни один волосок не торчит из плотно заплетенной косы, Ло’ак подмигнул сам себе и, быстро расчесав кисточку хвоста, продетого в специальное отверстие штанов, он направился было на крышу. Однако незаметно слиться на бал не получилось. С подозрительно блестящими глазами у порога его перехватила мать и, откровенно шмыгая носом, поправила сыну бабочку, что оплетала мускулистую шею молодого ньюна’ви.

— Вы так быстро растете, дети мои. — прошептала она, любуясь стройной фигурой Ло’ака. Вынудив сына наклониться, она поцеловала его в лоб и добавила, отступая, — Повеселись там хорошенько! Но помни, пусть я и удовлетворена твоим выбором пары, мне еще рано становится бабушкой!

— МАМ! — возмутился было словам матери ушастик, но та, задорно рассмеявшись, вытолкнула его за порог и закрыла дверь.

Огромный навес, возведенный на зеленой траве спортивной школьной площадки, сверкал огнями и был заполнен веселящейся молодежью. Этот день целиком и полностью принадлежал выпускникам. Ло’ак, несмотря на опасность испортить костюм, прилетел на вечер верхом на икране, ибо в голове ушастика уже созрел определенный план действий, для которого ему был необходим транспорт. Приземлившись и разорвав связь, он вдруг замер в нерешительности, ощутив мимолетный мандраж неизвестности. «А что, если она не согласится? Вдруг я ей нравлюсь не так сильно, как думаю?» — мелькнули в полувыбритой голове панические мысли. Лишь мягкий пинок головой крылатого друга в спину вынудил его очнуться. Взгляд банши словно говорил о том, что все будет в порядке, и ящер безоговорочно верит в своего молодого наездника.

— Спасибо, друг! — прошептал Ло’ак и, благодарно почесав икрана по костной пластине под пастью, решительно отправился в сторону сверкающей светомузыки.

Рия Ангелинова проделала титаническую работу, и парень замер на входе, пораженный завораживающим видом танцевальной площадки. По зеркальному полу, имитирующему лед катка, в танце двигались старшеклассники, одетые во всевозможные наряды, так или иначе имитирующие одежду Небесных Людей. Музыка из двух гигантских колонок оглушала. По периметру навеса без стен в кадках были расположены небольшие, светящиеся люминоцветом деревца, щедро посыпанные белым пухом. На ветвях деревьев покачивались, сверкая, разноцветные шары, ради создания которых Норм Спелман соорудил небольшую стеклодувку в пустующем блоке Адских Врат и перевел на переплавку всю свободную стеклотару, что смогли собрать ученики школы. Никогда еще улицы НьюНа’ви Сити так быстро не очищались от стеклянного мусора. В дальнем углу стоял подиум, на котором возвышался диджейский пульт, за кнопками которого сидел реком Куоритча. Ло’ак и не подозревал, что тренер имеет музыкальный слух и может так ловко управлять соответствующей аппаратурой.

— Шикарно выглядишь, Ло! — прозвучал чуть позади родной голос, тембр которого тут же вызвали поток будоражащих мурашек, смерчем пронесшихся по синей коже.

Обернувшись, ушастик шумно проглотил эмоциональный ком, что мгновенно образовался в горле от вида двух сногсшибающих красоток. Цирея и Са’ра на контрасте в одежде выглядели феерично. Рифовая принцесса была облачена в полупрозрачное, коротенькое платье, мастерски переделанное из земного фасона, чтобы подчеркнуть её изящную и стройную фигуру. Платье сияло белоснежными оттенками, которые гармонично сочетались с её бирюзовой кожей и голубыми полосками. Тонкие плетеные ремешки с нанизанными мелкими раковинами обвивали её плечи и опускались вниз, обнимая тонкую талию и расширяясь к подолу. Юбка, украшенная тончайшими кружевами, изящно колыхалась при каждом её движении будто перья легких птиц. В толстые косы черных волос были вплетены бусы, сверкающие в свете софитов словно светлячки.

Са’ра, напротив, выбрала более яркий и дерзкий образ. Её наряд был ярко-красного цвета, с глубоким вырезом на спине и боках, подчеркивающим мускулистое строение тела ньюна’ви. Верхняя часть платья была украшена золотыми нитями и бусинами, что делало её похожей на богиню огня из отцовских историй. «Пылающая» ткань плотно облегала её фигуру, раскрывая мощь и грацию каждой мышцы лучшего пинчера школы.

Обувь девушек также заслуживала внимания: они выбрали что-то среднее между земными туфлями и традиционными на’вийскими сандалиями, которые не только удобно сидели на ногах, но и выглядели по-настоящему уникально.

— Эй, чемпион! Смотри, выделениями полы не испачкай! — довольная оказанным эффектом на друга, съязвила Са’ра. — На них директор пол бюджета выпускного потратил! И если бы Рия его крепко за причиндалы не сжимала, синий хрен бы нам всем, а не подобная красотища.

— Са’ра! — хихикнула Цирея, наслаждаясь вытянутой физиономией своего парня, — Это же неприлично!

— Неприлично заставлять бойфренда напряжение в душе сбрасывать по несколько раз на дню, Систр! Как ты у меня поселилась, я таким чистоплотным ушастика ни разу не видела. А мы с пеленок знакомы!

Ло’ак, наверно, впервые в жизни не поддался желанию вступать в словесную дуэль с подругой детства, ибо практически утонул в океане блестящих глаз возлюбленной. Он, не отрывая взгляда от рифовой, поправил непослушный локон, выбившийся из прически и, взяв ее за ладонь, потянул на танцпол. Ритмичная музыка внезапно замолкла, а из динамиков зазвучал хрипловатый голос Стинга, исполняющего Shape Of My Heart. Куоритч, не ожидавший подобной самодеятельности от аппаратуры, дернулся было к пульту исправлять положение, но, приглядевшись к реакции празднующих, передумал. Он откинулся на спинку стула, наслаждаясь практически забытой классикой своей далекой родины. Среди танцующих пар тренер заметил одетого в костюм белого цвета аватара своего сына, который плавно кружил по зеркальной площадке, крепко прижимая к себе Кири, облаченную в платье коралловых оттенков. Девушка прижалась щекой к груди парня и закрыла глаза, отдавая главенство в медленном танце партнеру. Легкая улыбка на лицах обоих говорила о том, что парочка пребывает в состоянии абсолютного счастья. Так что возвращать танцевальные ритмы обратно не было смысла. Да и вряд ли у тренера это вышло. Если Эйва жаждет медленный танец, ни что на Пандоре не помешает ей сделать это.

— Ну вот! — расстроено протянула Са’ра, оставшись на краю танцпола в одиночестве. — Мне теперь что, с Аонунгом танцевать?

— Пусть только ласты рифового тебя коснуться попробуют! Ты целиком и полностью принадлежишь только мне! — раздался в ухе знакомый до сладкой дрожи в коленках голос Нетейама. — Тем более Нунгу сейчас есть кого за филейные части пощупать! Я Нан'ти на выпускной протащил. Она час назад на поезде приехала. Хотела лично выпускника поздравить.

Среди танцующих пар Са’ра попыталась разглядеть упомянутую парочку, но сильные руки первенца Салли повернули ее к себе и, не давая времени придумать очередной язвительный комментарий, и парень прильнул к губам девушки, наглухо выключая рациональную часть ее сознания. Спустя минуту Са’ра обнаружила себя в центре танцпола, ведомая уверенными движениями своей пары, откровенно прижимающей ее за ягодицы к себе. Судя по тому, что она отчетливо ощущала через ткань его черных брюк, ее праздничный наряд произвел такой же будоражащий эффект на Тейяма, как и Реи на Ло’ака.

— Ло! Ло! Ло! Музыка уже не играет! — сквозь грезы и возбуждающее тепло прижатого к себе тела до Ло’ака дошли слова Реи. Он с удивлением оглянулся и понял, что они с рифовой остались единственными в центре зала, кто медленно двигался в танце при полном отсутствии звукового сопровождения. Выпускники и старшеклассники отошли к широкому столу, заваленному разнообразными закусками и напитками, дабы подкрепить силы. Он остановился и, не выпуская из крепких объятий Цирею, окончательно решил для себя, что пора переводить взаимоотношения с девушкой на следующую ступень. Он точно знал, что нашел свою вторую половинку и надеялся, что Рея так же готова к тому, что он хотел ей предложить.

— Милая, я предлагаю незаметно испариться с этого знаменательного события и продолжить этот волшебный вечер тет-а-тет. Ты согласна?

— Хорошо. Но праздник же еще не закончился! — удивленно прошептала Цирея, которую ушастик потянул за руку в сторону площадки с икранами.

— Это уж точно, рыбка моя. Финал нашего с тобой праздника еще на настал, но завершим мы его в другом, особом для нашего народа местечке. — подойдя к своему банши, Ло’ак запрыгнул на спину крылатого друга и протянул девушке в приглашении руку, — Ты же мне доверяешь?

Дочь вождя рифового племени замерла на секунду, дабы окончательно осознать, что готова ради этого ушастого чуда на все, что угодно. Она кивнула в согласии и, забравшись на спину крылатого существа, пританцовывающего от жажды подняться в небо, покрепче прижалась к телу парня. Дрогнув от стартового рывка, она обвила покрепче руками талию Ло’ака, прислонив голову к его груди и вслушиваясь в ритмы ударов влюбленного в нее по самые кончики длинных ушей молодого сердца.

Аонунг, прячущийся в тени высокого дерева у края площадки для банши, проводил взглядом улетающую сестру, осознавая, что его маленькая икринка, о которой он заботился с момента, когда новорожденная малышка впервые схватила брата за палец и отказывалась выпускать, окончательно выросла и выбрала свою судьбу. Прожив рядом с семьей Салли больше трех месяцев, он понимал, что лучшей пары для Циреи на Пандоре вряд ли существовало. Заполучить в братья синехвостую занозу было слегка досадно, но парень знал, что Ло’ак способен надежно прикрыть тыл, если потребуется. Рифовый улыбнулся и устремился обратно. Туда, где его ждала Нан'ти, чей образ довольно прочно засел в его разуме и вполне возможно их отношения так же выльются в нечто прекрасное.

***

Древо Духов, величественное и сверкающее, издалека привлекало взгляд, выделяясь среди зарослей леса и каменных арок и излучая мягкий голубоватый свет, который словно струился по его нитям, ритмично пульсируя. Вокруг дерева царила умиротворяющая тишина, лишь изредка прерываемая тихими шепотками природы да далекими криками хищников, вышедших на охоту. Приземлившись на мягкую траву у подножия дерева, Ло’ак и Цирея некоторое время стояли, завороженные его красотой. Ло’ак, преодолев волнение, повернулся к Цирее.

— Рыбка. Это Древо Духов нашего племени и на протяжении многих веков это место служило не только способом услышать голос предков, но и получить благословение Эйвы на брак. Я прошу тебя стать моей парой и получить одобрение Великой Матери, вступив в тсахейлу с Древом Духов. Я люблю тебя больше всего на свете и не хочу больше расставаться с тобой ни на минуту.

Ло’ак замер в тревожном ожидании ответа девушки. Время словно замедлилось, а в ушах барабанами стучал его собственный пульс, пока взгляд рифовой принцессы не пересекся с его взглядом. Цирея, глаза которой сияли от радости и возбужденного трепета, кивнула и, в качестве ответа взяла отросток своей косы и прикоснулась ими к сверкающим нитям дерева. Ло’ак, сияя от счастья, схватил свой хвост и так же присоединился к тсахейлу. Молодые ньюна’ви, продолжая держатся за руки, плавно осели на мягкий травяной ковер и погрузились в образы, что демонстрировала им Великая Мать. В этот момент они стали единым целым не только друг с другом, но и с природой, обретая благословение на свою любовь и союз.

Эйва, несмотря на то, что была богиней, не могла непосредственно создавать будущее для своих созданий. Однако именно после обряда единения душ она могла видеть его варианты и косвенно направлять их в нужную сторону. Когда парочка ньюна’ви вступили в тсахейлу с Древом, богиня убедилась, что ее предчувствия относительно судьбы ее любимчика были верными. Видения, которые смутно проявились еще при первом тсахейлу новорожденного Ло’ака с Великой Матерью, лежащего в широких ладонях отца, стали более четкими. Эти молодые создания без сомнения были созданы друг для друга, и только будучи вместе могли выстроить будущее, в котором их союз благотворно повлияет на дальнейшее объединение всех рас Пандоры. Эйва с удовольствием продемонстрировала парочке их возможное будущее и, после разрыва связи с Древом, постаралась оградить молодежь от возможных помех. Бушующие гормоны вкупе с эмоциональным подъемом от полного единения не оставляли благословленной ею паре выбора. Под светящейся кроной молодые тела, соединив нервные отростки, слились в извечном «танце» любви, растворяясь друг в друге без остатка. Лишь в самом финале процесса Эйве пришлось внести небольшие коррективы в страстное соитие. Острая иголка небольшого кустарника, что рос рядом с импровизированным ложем любовников, усилиями богини воткнулась в обнаженную ягодицу ушастика, вынуждая того дернутся и излить свое семя наружу. Эйва точно знала, что парочке еще рано становиться родителями. Впереди их ждал еще один год учебы, наполненный эмоциями, переживаниями и, вполне возможно, очередными злоключениями. Ибо, несмотря на все более четкое видения благоприятного будущего этой пары, природная невезучесть ушастика никуда из повестки не исчезла. А значит за ее любимчиком по прежнему будет нужен, как говорят Небесные Люди, глаз да глаз.