Операция "Эйва" или новые злоключения Ло'ака.

Часть 2. Получается не так как хочется, а как хочется не получается! (с) Ло’ак

— Пора просыпаться! Пора просыпаться! Пора просыпаться! Са’ра, вы просили разбудить вас, цитирую, «В сраную рань, что б этому Ло’аку целый день икалось!» — раздался голос нейросети из небольших электронных часов на столе.

Невыспавшаяся Са’ра уже начала жалеть о своей минутной слабости, стоило только голосу Эйвы поднять ее с первыми лучами Альфа Центавры А. В душе царило отчаянное желание накрыться одеялом с головой и отправить ее обожаемых мальчиков в самостоятельное и весьма далекое путешествие. Туда, куда мальчики ох как не любят, чтобы их посылали. Те и без нее прекрасно справятся с миссией возвращения Кири. Однако, сказав «А», пришлось говорить и «Б», хотя продолжение для второй буквы так и вертелось на языке. К тому же отец, зная, какая дочь тяжелая на подъем, нагло ввалился в ее комнату и утащил с собой ее любимое одеяло. Вспоминая про себя все известные ругательства дальше по алфавиту, девушка встала с кровати. Мерзнуть Са’ра не любила еще больше, чем просыпаться с сранья, потому пришлось вставать и, отчаянно зевая, плестись в санблок, вымывать остатки сна из своих желтых с изумрудными крапинками глаз.

На этот раз ее косметика осталась нетронутой, ибо познать гнев тсахик ей не вперлось! Настроение все так же было ниже плинтуса, и появившаяся кислая рожа Ло’ака никак не способствовала его улучшению. Не этого на’ви из двух братьев ей хотелось бы видеть в данный момент! В итоге в квартире у Са’ры этим утром был только один радостный на’ви. Тсу’тей что-то насвистывал от удовольствия, научившись этому у одного из ученых, в радостном предчувствии того, что дочь проведает его родителей. Хотя Са’ре казалось, что отец определенно горит желанием остаться в квартире без контроля дочурки! Как будто она была против, чтобы он наконец-то обзавелся постоянной подружкой! Понимающая доча частенько оставляла на кухонном столе номера браслеткомов мамаш школьных подруг, пытаясь помочь папе прервать его затянувшееся одиночество.

Ло’ак так же не стремился идти за Са’рой, но был вынужден это сделать. Он прекрасно знал, в каком настроении просыпается эта сова, но если бы за девушкой отправился Нетейам, то они бы не вылетели и до обеда! Эта парочка, стоило им только встретить друг друга, подобно прирученным змееволкам начинала непременно лизаться, теряя счет времени. А в случае с визитами к бабушке принцип «чем раньше — тем лучше» ценился буквально на вес золота! Грозная тсахик могла хвосты повыдергивать даже за часовое опоздание! Посему он поставил перед братом условие, либо сам идет за его подружкой, либо к бабушке летит только набедренная повязка от него самого! И плевать, что сделает с ним отец, он всегда был грозен только на слова, а вот Мо’ат он боится гораздо сильнее!

— Доброе утро, дядя Тсу’тей, — поприветствовал парень главу семейства, щеголяющего в шикарном бордовом халате, из-под полы которого виднелся хвост. Из санблока вышла зевающая Са’ра в длинной ночной рубашке и, посмотрев на него, мгновенно покраснела! Ло’ак уже был облачен в традиционные одеяния, и жалкие тряпочки практически не скрывали ни дюйма его мускулистого тела.

— Мне осталось только переодеться! — пробурчала она, пялясь в стену, и спешно скрылась за дверью своей комнаты.

— Отлично выглядишь, племяш! — с улыбкой ответил Тсу’тей, оценивая долгим взглядом облик юноши, — Прям ностальгия по прошлому всколыхнулась! Мы с твоим папкой в свое время девчат на раз подобным видом соблазняли! Ты, кстати, просто его копия! Хотя бугорок под повязкой у него в те времена так сильно не выпирал! Сразу видно — чемпион!

Ло’ак от этих слов тут же стал одним цветом со спрятавшейся подружкой, вот только ему в чужой квартире скрываться было негде, и он был вынужден уныло дожидаться копушу, пока та не соизволит переодеться. Вот только когда одетая, а вернее было сказать, раздетая Са’ра изволила появиться, продолжая освещать своим красным от стыда лицом затененное пространство коридора, Ло’ак закашлялся и, пробурчав: "Ждем тебя наверху!", скрылся от греха подальше за входной дверью. Тсу’тей горделиво оглядел дочь, не замечая ее смущения, и, подойдя к ней, поцеловал девушку в лоб.

— Ты у меня просто красавица! Вся в мать! Передавай нашим старикам привет и пригласи непременно их в гости! Хотя эти старперы наверняка вновь откажутся!

— Окей, пап! А ты тогда не забудь прибрать кухню после свиданки! А то в прошлый раз я нашла женские трусики в хладобоксе! — парировала Са’ра и, с удовольствием наблюдая, как краснеет заикающийся отец, удовлетворенная легкой местью, выскочила наружу.

Эйва еле сдержалась, дабы не рассмеяться в динамиках квартиры Тсу’тея. Ей даже пришлось издать серию помех, прикинувшись цифровыми глюками на линии, дабы оставаться необнаруженной!

— Это могли быть и твои труселя. С детства, как пацан, свои вещи по квартире разбрасывать! — пробурчал смущенный словами на'ви и скрылся в своем кабинете, набирая на браслеткоме заветный номерок.

Поднявшись на крышу по шершавому винтовому стволу, специально выращенному вдоль всех квартир каждого этажа, Са’ра замерла в восхищении. Сначала впечатление на нее оказал завораживающий вид окрестностей. Альфа Центавра А уже полностью высвободилась из объятий гигантского Полифема и яркими лучами сверкала в любой подходящей для этого поверхности. Кольца скальных оснований вокруг нависали над верхушками стройных гор, стремящихся в небо и покрытых легким пушком зеленой растительности. Парящие скалы на горизонте кутались в белоснежное покрывало облаков. В голубом небе в сопровождении пары всадников на икранах летел надраенный до блеска конертоплан RDA, привнося в симфонию звуков природы нотки технологической современности.

Затем взгляд девушки упал на своего бойфренда, удерживающего нетерпеливую Нгай, и ее сердце пропустило пару ударов от визуального совершенства восемнадцатилетнего на’ви. Она, конечно, уже не раз видела Нетейама даже без этого традиционного облачения на мускулистой фигуре. Однако именно облегающие тело аксессуары еще больше подчеркивали мощь юноши, невольно заставляя испытывать жар и подозрительную влагу между ног под собственной накидкой. С трудом переведя взор на лицо парня, она увидела, как тот, раскрыв варежку, не мигая, смотрит на ее практически голую грудь и за малым не пускает слюну от желания. Решив немножко поддать жарку в это и так теплое утро, она медленно подошла к Тейаму, принципиально покачивая бедрами и, взяв его подбородок в ладонь, приподняла его голову, дабы их взгляды пересеклись.

— Милый, мое лицо гораздо выше, чем место, в котором ты чуть дырки взглядом не просверлил!

— А я тебе говорил, Бро, что не светит нам спокойных выходных. Из-за твоей подружки у мужиков в клане точно начнется шишечное задымление. Помяни мое слово! — прокомментировал провоцирующее дефиле Са’ры Ло’ак, стараясь вообще не смотреть в ее сторону. Ему и так пришлось напрячься и вспомнить пару нелицеприятных моментов из своей жизни, дабы выкинуть утренний образ подруги из головы и… головки. Он до сих пор подсознательно не мог поверить в то, что из плоского подростка, с которым они сводили с ума своих родителей, выросла такая сногсшибательная красотка. Благо, Нетейам был первым, кто вовремя заметил эти изменения и забил собственнические права на Са’ру. Да и в качестве своей девушки Ло’ак ее не мог уже представить, ибо образ друга детства уже ничем нельзя было перебить. Даже покачивающимся при ходьбе третьим размером груди, едва прикрытым симпатичным плетеным топом. Однако пляску гормонов в молодом теле так же невозможно утихомирить одним лишь желанием, посему он не сильно удивлялся на реакцию своего организма при виде прелестей Са’ры.

Девушка показала язык в его сторону и быстренько забралась на спину Нгай. О том, какой именно эффект она оказала на своего парня Са’ра тут же почувствовала собственным копчиком, когда Нетейам, создав связь с банши, уселся позади нее, обхватывая тонкую талию четырехпалой ладонью и прижимая к себе. Плотность под его повязкой вызывала некоторое неудобство, так что пришлось немного поерзать, чувствуя, как боец Нетейама окреп от этих движений еще больше. Удовлетворенно хихикнув, она прикрыла глаза и откинулась на мускулистую грудь на’ви. Полет продлится до самого обеда, так что можно было себе позволить восполнить недостаток утреннего сна. Почувствовав толчок взлета, она быстро вырубилась, доверив свою спящую тушку возбужденному пилоту.

Ло’ак запрыгнул на своего икрана и, дождавшись, когда брат с Са’рой поднимутся в воздух, так же дал мысленную команду на взлет. Сделав над крышей растительного небоскреба разворотный круг, они повернули в сторону от слепящего светила и быстро помчались в сторону пункта назначения. Пристроившись сбоку и чуть позади брата, Ло’ак с усмешкой наблюдал, как тот, воспользовавшись ситуацией, засунул свою ладонь под топик подружки и откровенно лапал ее, думая, что это никто не заметит. Са’ра то ли действительно крепко спала, то ли делала вид, получая от процесса удовольствие. Зная подругу, шансы у этих двух версий были равны. Пятьдесят на пятьдесят. Испытывая легкую зависть, и снова почувствовав возбуждение, Ло’ак вновь попытался сменить образ в своей голове, но ему на смену возник облик Циреи, и эрекция под тесной повязкой только усилилась. Можно было бы позвонить ей прямо в полете, по браслеткому, но девушка наверняка еще спала, да и еще накануне они договорились с ней, что сегодня вечером устроят сеанс связи, попробовав так называемый «секс по телефону», о котором парню поведал Паук. Он, по его словам, уже давно практиковал с Кири этот способ «сбросить напряжение» и посоветовал своему Бро не ждать, когда его синий удавчик взорвется от накопившегося содержимого. От этих мыслей в паху стало настолько тесно, что даже его икран, разделяющий мысли и настроение наездника, возмущенно зафыркал, призывая друга прекратить это спермотоксикозное издевательство. Оставался единственный верный способ отвлечься - подумать о предстоящей игре.

Ло’ак уже не помнил, кто именно придумал Флайфурри. На уроках истории им об этом рассказывали, конечно, но он наверняка в тот момент был занят более важным делом. Или мечтал о ближайших выходных, или выискивал «сокровища» глубоко у себя в носу, шокируя потом содержимым пальца восприимчивую до приступов тошноты Са’ру. В основе этого вида спорта лежал земной бейсбол, о котором частенько рассказывал им отец. Вот только на Пандоре это соревнование претерпело множество изменений. Поле для игры сооружали в воде у береговой линии в многочисленных бухтах, позволяющих разместить зрительские ряды на песчаном основании берега. Сам процесс соревнований проходил над водой, благодаря чему в нем могли учувствовать как лесные на’ви на своих икранах, так и морские кланы на скимвингах. Мяч и бита оставались неизменными. Разве что размер этого инвентаря был переработан под габариты на’ви. На поле присутствовало не более девяти игроков, хотя команды были гораздо шире по составу. «Базы» были разбросаны по воде в виде огромных колец, через которые должен пролететь баттер (отбивающий), выбив мяч за пределы площадки. Пролетев успешно все четыре «базы», баттер приносил команде одно очко. Если команда соперника успевает вернуть мяч на базу до пролета кольца, команде засчитывается аут. После трех аутов команды меняются местами и атакующие становятся обороняющимися. В каждом иннинге (раунде) команда по разу играет в атаке и в обороне. В случае ничьей после 9 иннингов играют 10-й, 11-й и т.д., пока не выявят победителя. Ло’ака не зря прозвали чемпион, ибо он единственный в этом виде спорта поставил рекорд по хоум-рану! 55 успешных пролетов всех четырех баз после мастерского отбития мяча со спины своей крылатой девочки. Лучший питчер команды Ло’ак в данный момент то ли дрых, то ли нежился в объятьях его брата, явно получая удовольствие от полета.

В клан Оматикайя городские прилетели перед самым обедом. Посему большой толпы встречающих не образовалось, однако порядка двадцати пяти - тридцати на’ви разных возрастов все же пришли на посадочную площадку, дабы поприветствовать старших сыновей своего бывшего Оло’эйктана. Проснувшись минут за десять до посадки, Са’ра вновь испытала ужасное чувство неловкости как от собственного вида, так и от провокационного облика членов клана. «Ха. Членов клана. Какая двусмысленная фраза получилась» — подумала Са’ра, разглядывая пялящихся на нее сородичей. «Хотя нет, не совсем и двусмысленная! Вон у того мужика определенно кукушонок из-под повязки вывалился! У половины девчат топики перекосились так, что сверкают сосками по всей округе! А пара детей вообще голышом бегают. Чувствую себя как на нудистском пляже.»

Для братьев Салли внешний вид сородичей был более привычным хотя бы потому, что они гораздо чаще бывали в родном клане, чем Са’ра. Ло’ак с Нетейамом поручили заботу о своих икранах двум местным мальчишкам и повернулись навстречу бабушке, которая, несмотря на свой преклонный возраст, все так же по-королевски плыла им навстречу. Все трое гостей в хаотичном порядке выполнили приветственный жест и практически одновременно произнесли:

— Oel ngati kameie, tsahìk Мо’ат! (пер.с языка на'ви - Я вижу тебя, тсахик Мо’ат!)

— И я счастлива видеть вас, дети мои! — с улыбкой ответила тсахик и распахнула объятия. — Ну-ка обнимите свою старую бабушку! Вы растете не по дням, а по часам!

Молодежь по очереди подошла к главе клана, которая вовсе не казалась старой и вот уже десять лет выполняла обязанности как тсахик, так и Оло’эйктана, после того как в Тарсеме вспыхнуло стремление стать директором школы. Джейк говаривал, что только под этим предлогом теща отпустила молодого вождя, жаждущего стать ньюна’ви, как и великий Торук Макто. Мо’ат надеялась, что Тарсем продолжит вкладывать в юные головы традиции жителей Пандоры, взращенные со времен Первых Песен. После того, как треть клана последовала за своим вождем и стала ньюна’ви, тсахик Мо’ат взвалила на себя его обязанности, год от года обещая найти Трасмему замену. Но даже в клане уже все понимали, что волевая на’ви и сама прекрасно с этим справляется.

Первой к тсахик подскочила Са’ра и, обняв ее, тут же исчезла, отправившись в сторону хижины родителей папы. Потом к бабушке подошел Нетейам и так же получил свою порцию родственной ласки. Ло’ак только приготовился перетерпеть ненавистные обнимашки, как цепкая рука Мо’ат схватила его за ухо, а вторая ладонь перехватила руку с браслеткомом. «Вот черт!» — подумал парень, с испугом глядя на возмущенную на’ви. — «Как же я забыл снять его перед прилетом?! Вот сейчас точно начнется концерт на радость всем местным!»

— Ло’ак! — прогремел по округе возмущенный рев натренированной глотки, — Как посмел ты притащить в чистую обитель Великой Матери часть демонического мира?! Ты прекрасно знаешь, что истинные на’ви не приемлют приборов от Небесных Людей!

— Ага, — пробормотал Ло’ак, — Зато приемлют медицину, образование и табак!

— Что ты сказал? — прорычала возмущенная на’ви, пристрастие к человеческому табаку которой было известно всему клану.

— Ничего, бабушка! — проблеял парень, снимая с руки браслетком и отдавая его тсахик. Похоже, его вечерний виртуальный секс накрылся бабушкиной железной волей.

— Сегодня вечером будет праздник, ибо охотники клана принесли нам богатую добычу. А теперь, — спокойно сказала моментально остывшая Мо’ат, пряча браслетком под плетеное пончо, — Идем ко мне в палатку, я накормлю вас натуральными продуктами, а то похудели так, что без слез смотреть больно!

Судя по восхищению в глазах девушек клана, истекающих слюной от вида мускулистых, городских парней, слезы в них были. Но это, скорее всего, были слезы похоти, а никак не жалости.

Ло’ак с ужасом взирал на растительную тарелку зеленых «пирожков», которые поставила ему перед носом бабуля, считающая, что дочь его плохо кормит. Едва сдерживающий смех Нетейам приготовился с удовольствием наблюдать, как братик будет справляться с огромной порцией. Однако такая же емкость, поставленная и перед ним, быстро охладила его веселье. Из района обоих желудков раздались тревожные, урчащие предупреждения, но разумы на’ви быстро призвали органы пищеварения к стартовой линии, ибо выхода у них не было. Марафон обжираловки стартовал.

— И-к! Вот скажи, бро! — икая и поправляя нить от повязки, врезающуюся в переполненный живот, выдал Ло’ак, — Нахрена в племени еду заворачивают в конверты из листьев? Все равно ведь разворачивать приходится. А ведь бабуля все время трындит, что природу нужно оберегать!

Мо’ат вышла, не дождавшись окончания трапезы, и парни оставались одни. Нетейам выдал долгую отрыжку и завалился на спину, постанывая от переедания. Даже хвост молодого на’ви валялся неподвижно, будто так же объевшись бабулиной стряпни. Он смотрел в потолок и долго собирался с силами, дабы ответить, сдерживая подкатывающие приступы тошноты.

— Я не знаю, чемпион! Фуф… Ты же помнишь - листья в клане это основа быта как такового. Еду завернуть, стол застелить, зад подтереть! Вспомни, бабуля даже на маленькой Тук лист вместо памперса пыталась использовать.

Вошедшая в дом тсахик Кири, которая с самого утра выполняла ее очередное задание, увидев обожравшихся братьев, чуть не расплакалась от счастья. Осознав, что за ней наконец-то прилетели, она бросилась обнимать Нетейама, просто рухнув сверху на его переполненный живот! Каким чудом парня не вырвало, знала по всему только Великая Мать.

— Тейам, родненький! Я надеюсь, вы за мной прилетели? Я больше и дня не выдержу в этом кошмаре! Я мыла голову в речке мыльным корнем. Меня жрали все комары в округе по очереди! Мои руки стерлись до локтей, перетирая тонны лекарственных растений! Я за неделю даже ни разу Паука не вспомнила, так как валилась с ног как загнанная pa'li.

К прилипшей к брату словно пиявка Кири подошел Ло’ак и осторожно приподнял худенькое тело сестры, получая от брата взгляд, полный благодарности. Он повернул ее к себе лицом и, поправив непослушные локоны со счастливого лица, уверенно произнес.

— Успокойся, систр. Летающая команда спасателей появилась тут по твою душу! Завтра мы увезем тебя из этого кошмара к благам цивилизации ньюна’ви. Нам бы только ночь простоять, да полдня продержаться, и ты снова сможешь испытывать сексуальную стойкость своего парня, жезл которого в последние дни входит в дверь за пять минут до него самого. Вот так сильно он по тебе соскучился!

— А где бабуля? — удивленно высказалась Кири, от радости не обращая внимания на очередной подкол брата, оглядывая помещение. — Вы ее что, до нервного срыва снова довели? Так быстро?

— Блин! Стоило только один раз перепутать клановый тотем с вешалкой, как тебе это начинают вспоминать при любом удобном случае! — пробормотал смущенный Ло’ак. — Тсахик пошла давать распоряжения насчет вечернего праздника. Местные парни вроде удачно поохотились, а значит сегодня на ужин будет свежее мяско! Вот Са’ра-то обрадуется! Тейам, ты в курсе, что твоя пассия жрет как не в себя? Куда только калории деваются?! Хотя сегодня мы все четко рассмотрели, куда именно! Кири, бери пример! Ты со своими микрохолмиками только Пауку и приглянулась!

— Са’ра с вами? — радостно воскликнула Кири, продолжая не обращать внимания на ушастую язву. — А где она? У предков? Тогда я линяю к ней, пока меня вновь не запрягли на благо клана!

— Спокойно! Никому не двигаться! — вдруг резко вымолвил Нетейам и отодвинул сестру себе за спину. Рука на’ви медленно поползла к бедру, где болтался его декоративный нож, сделанный из когтя икрана. Ло’ак проследил за направлением взгляда брата и так же моментально напрягся, готовясь в любой миг совершить прыжок в сторону. На пороге хижины, угрожающе скалясь, стоял молодой змееволк, тихо порыкивая и посматривая поочередно на братьев. Вдруг сзади него возникла фигура тсахик и, не успев предупредить бабушку об опасности, парни зависли, распахнув рты от удивления. Мо’ат, ничуть не пугаясь, отодвинула псину ногой и громко рявкнула:

— Коржик! Пошел прочь с дороги! Сколько раз тебе говорила не путаться под ногами?

Змееволк тут же завилял хвостиком и заискивающе заскулил, облизывая ноги входящей тсахик и задом изображая ламбаду.

— Бля…шечка по чьей-то жопе плачет! Тейам, ущипни меня, будь хорошим братом! Ты видишь то же, что вижу и я? — шокировано прошептал Ло’ак.

— Ага! — ответил такой же шокированный Нетейам, — Видимо начинка в бабушкиных пирожках вызывает галлюцинации.

— Что вы несете?! — строго проговорила тсахик, пытаясь не наступить на трущуюся о ноги зверюгу. — Вы что, впервые видите прирученного животного? Живя с виновницей этого безобразия под одной крышей?

Братья медленно повернулись к отчаянно-краснеющей Кири, которая виновато пожимала плечами и делала вид, что она тут вовсе не причем.

— К-и-р-и! Ты опять это сделала?! — возмущенно выдал Ло’ак, который больше всех страдал от необычных способностей сестры. Примерно в четырнадцать лет обнаружилось, что Кири не только чувствует присутствие Эйвы в живых организмах планеты, но и живые организмы начали остро ощущать ее в самой Кири. В результате этого квартира Джейка стала напоминать филиал зоопарка, когда девочка принялась тащить в дом животных, которые, после общения с ней, из диких фурий превращались в милых, ручных созданий. Вот только ласковыми они были в основном с самой Кири, остальным членам семьи доставалось по полной программе. Особенно не везло Ло’аку, чьи руки и ноги были усыпаны мелкими шрамами от укусов, порезов и уколов от одомашненных сестрою существ. Вот и сейчас ластящийся к бабушке зверь очень уж недобро поглядывал в его сторону.

— Мы Коржика с собой брать не будем! — категорично произнес парень, строго глядя на пунцовую сестру, — И почему, скажи мне ради Эйвы, Коржик?

— Еще как будете! — возразила тсахик, — Вы ответственны за тех, кого приручили! А мне этот обжора тут к танатору не сдался!

— Он же такой милый и сладкий, как коржик в школьной столовой. Обещаю, я буду заботиться о нем! — жалобно произнесла Кири, слезящимися глазами поглядывая на брата, — А потом передадим его дяде Норму, в ЗооПандору. Он же не выживет, если его прогнать в джунгли!

Появление земного аналога зоопарка на Пандоре лежало полностью на совести девушки. Вернее, после появления очередного питомца, Джейк отправился к Норму и умолял его придумать что-либо со способностями дочери. Бедную девочку прогнали через всевозможные тесты по нескольку раз, но соответствующего выключателя не нашли! Благо, в голову ученому пришел отличный вариант. Создать некий аналог земного зоопарка, только на территории человеческого города. Благо, комендант города Ардмор, которая уже не знала, как еще занять граждан в свободное от работы время, ухватилась за эту идею с ходу. К моменту праздничного открытия ЗооПандоры, под которую выделили участок джунглей неподалёку от стен Плацдарма, среди городских жителей было не меньше двух сотен детей разного возраста, для которых зоопарк стал любимым местом развлечения. Заключив мирный пакт с на’ви, земляне начали быстро демонстрировать свои способности в размножении, вынуждая Френсис впихивать в напряженный план стройки города место уже под вторую школу. Земные дети учились отдельно от детей местного населения, и лишь Паук был единственным исключением на всю планету.

— Нетейам! Ло’ак! Хватит зады просиживать! — тсахик строго взглянула на обожравшихся внуков. — Топайте к тотему и помогите разделать туши стурмбистов к празднику! А ты, — она обратилась к Кири, — Найди Са’ру, и начинайте помогать женщинам клана в приготовлении мяса. Найдете Сейлу, она скажет, что делать! Коржика с собой забирай, нечего ему тут делать!

Ло’ак, представив, как он будет по локти в кровище потрошить огромные туши, еле сдержал порыв тут же продемонстрировать бабушке, что он съел свою порцию без остатка, а кое-что уже даже переварил. Он готов был поспорить, что бабушка специально накормила их обедом, зная, что им предстоит кровавое «развлечение». Однако доказательств этого коварства у него не было, пришлось смириться. Он не боялся крови как таковой, но ведь вываленные внутренности уж никак не назвать приятным зрелищем. Нетейам подошел к брату и сочувственно положил руку ему на плечо.

— Пошли, Бро, — сказал он печально, — Быстрее начнем, раньше закончим!

Стоило только последним лучам Альфа Центавры А растаять среди курчавой поверхности зеленых джунглей, как тихие ритмы барабанов начали призывно созывать племя к центральному кострищу возле тотема. На широких зеленых пальмовых листьях были щедро разложены горячие куски свежеобжаренного мяса, разбавленные овощными нарезками и пучками аппетитной зелени. Женщины приносили к столу кувшины с кавой и ставили их на свободные места, отгоняя от еды детвору, пытающую утянуть незаметно от взрослых что-нибудь раньше времени. Во главе стола восседала тсахик в праздничном облачении. По краям от нее сидели внуки, с раскрашенными, как и положено в таких случаях, лицами. Рисунок на парней наносили Са’ра и Кири, но, так как опыта у обеих ньюна’ви было мало, то лицо Нетейама выглядело весьма угрожающе, а вот рисунок Ло’ака вообще напоминал череп. Особенно этот эффект усиливала флуоресцентная краска, которая ярко светилась в сумраке, отпугивая от парня всех встречных на’ви. Са’ра еле сдержала смех, когда увидела результат работы Кири и на вопрос Ло’ака «Ну как тебе, стильно?», сдерживая хохот, смогла лишь поднять вверх большой палец в одобрении. Благо, зеркал в клане не было, и Ло’аку пришлось поверить подруге на слово. Вот, что действительно умели в клане, и что так нравилось младшим Салли, так это развлекаться по полной программе. Дав старт к началу, подняв тост за благостное покровительство Великой Матери, Мо’ат осушила чашу с кавой до дна, и тут же Ло’ак наполнил ее до краев. Он не собирался пускать задуманные ночные планы на самотек, и ему нужно было довести бабулю до кондиции. «Федя — дичь!» — почему-то пронеслась фраза в его голове, подсмотренная в каком-то древнем и очень редком фильме, что с дотошностью фанатика коллекционировал дядя Макс, одаривая шедеврами всех своих знакомых. Парень принялся внимательно следить за глиняной кружкой бабули, и впился зубами в прожаренный кусок мяса. Свой обед он все-таки оставил в кустах, когда неловко пропорол внутренности при разделке животного, и еле успел скрыться с глаз сородичей, дабы не позорить фамилию отца неприглядным извержением. Так что к началу праздника он был уже голодным как дикий икран.

Праздник же набирал обороты. К бою барабанов прибавились флейты, и молодежь понеслась к большому костру танцевать. Са’ра, расслабившись не в последнюю очередь благодаря каве, втащила в круг танцующих Нетейама и отдалась танцу целиком, не забывая при этом отталкивать особо назойливых девушек, стремящихся ненароком облапать ее красавца. Кири точно так же вытащила танцевать брата, но Ло’ак так и не смог понять, почему при взгляде на него девушки клана теряют счастливые улыбки и стараются отодвинуться как можно подальше. Так и не разгадав этот ребус, парень вернулся на место, продолжая воплощать свой коварный план в действие.

Эйва была счастлива, наблюдая, как ее создания искренне благодарят ее за щедрую добычу и наслаждаются этим прекрасным вечером. Будучи везде и нигде одновременно, она была в курсе задумки Ло’ака, но даже пальцем (если они у нее, конечно, были бы) не пошевелила, дабы помещать юноше. Богине тоже необходимо отдыхать и веселиться. Хотя бы за счет собственных детей.

Уже к финалу праздника, находясь в изрядном подпитии, тсахик Мо’ат подняла очередную чашу с кавой и провозгласила тост на все застолье.

— Я хотела бы еще раз поприветствовать от лица клана наших дорогих гостей и одновременно моих любимых внуков. Вы все видите, какими могучими воинами становятся сыновья Торука Макто. Даже несмотря на то, что обитают вне клана, они свято чтят его традиции. Я уверена, что дети таких великих родителей без труда принесут завтра в клан не менее богатую добычу, чем это сделали сегодня наши великие воины!

— О чем она толкует, Нетейам? — задал вопрос непонимающий Ло’ак.

— О том, что завтра спозаранку нам яйца придется морозить в реке, пока мы в племя рыбы не натащим! Традиции, мать ее за гнилой хвост!

— Бля… Нам что, снова с голой жопой и клятыми стрелами на рыбалку идти ни свет ни заря? — убитым голосом зашипел Ло’ак, — Ты в прошлый раз мне из этого чертова лука чуть хрен не прострелил! До сих пор заплатка на повязке видна!

— А что я могу поделать?! — прорычал в ответ брат, — Знаешь же, что без этого обряда нас с тобой домой не отпустят. Не кипишуй, я подготовился и кое-что из лаборатории прихватил!

Он приподнял крышку своей дорожной сумки и показал брату небольшой серый кубик с надписью TNT. Ло’ак уважительно посмотрел в его сторону и поднял большой палец в одобрении. Уж кому-кому, а такая идея могла прийти в голову либо ему самому, либо в голову Майлза. Никак не ожидал он подобного от особо правильного старшего брата. Тсахик Мо’ат уже практически заснула, не допив очередную кружку горячительного напитка, и парни были вынуждены уволочь родственницу домой. Са’ра быстро поцеловала Тейама и, пожелав всем спокойной ночи, скрылась в сторону хижины своих предков. Уложив бабулю на ее гамак, младшие Салли умылись и разошлись по своим местам, отчаянно позевывая.

Ло’ак вот уже полчаса притворяющийся спящим, приоткрыл глаза и, убедившись, что родичи крепко спят, тихонько соскользнул со своего гамака. Вся деревня погрузилась в благостную ночную тишину, нарушаемую лишь шумом ветра в кронах деревьев да далеким рычанием хищника, вышедшего на ночную охоту. Из-под гамака спящей Кири раздался низкий рык, но парень был подготовлен и кинул Коржику кусок хорошо прожаренного мяса, что сохранил с вечеринки. Рычанье тут же сменилось благостным чавканьем, и Ло’ак скользнул в темный угол, из которого раздавался громкий храп перебравшей кавы тсахик. Он тихонько присел возле гамака, на котором возлежало храпящее тело, и замер в нерешительности. Он хорошо помнил, куда именно Мо’ат засунула его браслетом, но и прекрасно осознавал, что «то место» находится аккурат между внутренней поверхностью пончо и телом пожилой родственницы. А касаться бабушки в тех местах, которые он даже представить боялся из опасения стать импотентом, ой как не хотелось. Однако на кону стоял «СЕКС!», пусть всего лишь по браслеткому, и никаким предрассудкам было не остановить воспаленное ожидание. Зажмурив глаза, парень аккуратно двинул руку вперед.

— Ло’ак! Ты что творишь?! Это даже для тебя поступок за гранью крайностей! — раздался изумленный шепот проснувшейся Кири, которая с неверием глядела на руку брата, скрытую на половину под бабушкиной накидкой.

— Заткнись, дура! Это не то, что ты подумала! — зашипел в ответ парень.

— Дайте же поспать, мелкие! — повернулся в гамаке Нетейам, открывая глаза. Увидев, где находится рука брата, он только и смог прошептать в изумлении, — Ло’ак, ты НАСТОЛЬКО по Цирее соскучился?

Спалившись по полной программе, Ло’аку вдруг резко стало наплевать, что именно ощущают его пальцы, и он, удвоив скорость ощупывания, наконец-то наткнулся на цель поисков. Быстро ухватив браслетом, он вытащил его из-под одеяний тсахик и победоносно продемонстрировал его родичам.

— Вот, что я искал, идиоты конченные! — зло прошептал парень и рванул в сторону выхода, дабы как можно быстрее затмить образом любимой Циреи кошмарную картинку, что нарисовалась в его голове во время «обыска».

Из-под гамака Кири раздался необычный для змееволка звук, очень смахивающий на смех. Эйва, глядя на развернувшуюся сцену глазами одного из своих созданий, хохотала так, что бедное животное было вынужденно озвучить смех богини.

Добравшись до своего спящего икрана, засунувшего голову себе под крыло, Ло’ак сел рядом и, облокотившись о теплое тело друга, набрал заветный номерок в предвкушении. Он заранее развязал тесемку набедренной повязки на левом боку, дабы иметь возможность продемонстрировать подружке степень своей готовности. На пятый гудок браслетком засветился и над кистью парня возник образ заспанной… Ронал. Она, потирая глаза, даже не сразу сообразила, кто потревожил ее сон среди ночи. На фоне послышался плач проснувшегося младшего брата Циреи, которому только недавно исполнилось три года. Взгляд взбешенной этим тсахик клана Меткайина уставился на парня и она строго спросла:

— Ло’ак? Какого илу тебе понадобилось от моей дочери среди ночи?

Побледневший на’ви дернулся от испуга, и развязанная повязка плавно соскользнула вниз, демонстрируя спящим икранам синий флагшток, которым он собирался соблазнять свою девушку. Благо, браслетком передавал изображение только с фронтальной камеры, но Ло’ак все равно отчаянно покраснел и постарался прикрыть свободной ладонью стремительно сдувающегося дружка.

— А… Э… Это… А Цирея спит? — выдало запутавшееся сознание, балансирующее на грани паники.

— Вот же идиот несчастный, — прорычала Ронал и прервала связь.

Эйва с легкой грустью следила за печальным возвращением несостоявшегося виртуального ловеласа, который буквально рухнул на свой гамак и еще долго не мог заснуть, переживая за произошедшее. Великая Мать решила кое-что предпринять, дабы наградить паренька за старания, и нырнула в цифровое пространство отдела образования Города Плацдарма! Она не только требовала, но и любила одаривать собственные создания, разделяя радость мелких побед вместе с ними.