Оружие в его руках

Глава 5

Две недели спустя

Два дня назад ко мне в комнату заглянул мой отец и «обрадовал» новостью: Ромеро Россини — отец Луиджи и Стефано, бывший глава парижской мафии, вместе со своими сыновьями приедут к нам в выходные на ужин. После такого заявления и, действительно, стала искать пятый угол в своем доме. Любая коморка подошла бы для меня, лишь бы только не лицезреть этих людей. Миллион раз за все это время я задавалась вопросом: почему я? В мире столько портов, но почему именно Париж? Почему Россини и почему наркота?

Мои отношения с отцом охладели. Я перестала вечерами, когда папа бывал дома, сидеть с ним у камина с кружкой горячего кофе, обсуждая прошедшие дни. Так было до того момента, как мои родители привели в дом Стефано. Мой сказочный подарок превратился в удавку. Моя девчачья любовь скомкалась в клочок бумаги и разозвалась на кусочки.

Все эти две недели Стефано навещал нас за ужином, иногда забирал меня со школы и водил в кафе, чтобы «натаскать». Он объяснял мне, как нужно правильно женщине здороваться с мужчинами их компании, как нужно себя вести, что говорить, а вернее, что не говорить. Из всего услышанного, я усвоила: прячься за спиной жениха-мужа, молчи и не поднимай без надобности взгляд на мужчин. Женщин семьи Россини воспитывали именно так, а раз я буду частью это семьи, я должна вести себя соответствующе.

Стефано помнил мои слова, сказанные на кухне, и был осторожен со мной. Когда мы оставались наедине, он не упускал возможности напомнить мне о том, что может произойти, если я проболтаюсь кому-нибудь из своей семьи. Правда, на двадцатый раз, его страшилки уже не пугали меня.

Больше всего меня пугал его брат — Луи. Если Стефано разбрасывался словами, то Луи предпочитал действовать. Так, совершенно случайно, я застала в клубе в прошлую субботу драку, в которой учувствовали Луиджи и какой-то представительны мужчина. Правда, дракой назвать это было сложно: Луи после третьего удара кулаком вытащил свой нож с изогнутым острием и воткнул в живот мужчины.

Если бы я не перепила коктейли, и мне снова бы не стало плохо, я бы никогда не свернула не в ту дверь. Оказалось, что после туалетов была небольшая коморка — инвентарная комната. Двери у них были одинаковые, и своим размытым взглядом я не заметила, что на двери, которую открыла я, не было таблички.

Рукава Луиджи были подвернуты до локтей, пиджак снят, а верхние пуговицы на рубашке были расстёгнуты, открывая вид на грудь, покрытую черными волосами и ключицы. На его шее красовалась красная отметина, но я не могла распознать что это: след от удара или засоса. Ни то, ни другое, по большому счету, не должно было меня волновать. Но почему-то волновало…

Когда Луи занес удар ножом, и из его раны хлынула кровь, я еле сдержала крик. Зажав рот рукой, я вдруг стала отчетливо видеть все происходящее. Луиджи крепко сжимал в рукоять ножа, все еще находящегося в теле противника. Медленно, словно наслаждаясь этим зрелищем, он повернул по часовой стрелке, заставляя мужчина выть от боли. Вскоре вой перерос с скулёж, а после мужчина вовсе затих и обмяк на руках Россини. Только тогда-то он и поднял свою короткостриженую голову на меня.

В его глазах читался гнев и смятение. Я же словно приросла к полу. Страх за собственную жизнь сковал меня. Словно зашуганный ягненок я таращилась на главу мафии и не могла ни слова произнести, ни сделать шагу. Я смотрела в его карие глаза и ждала, когда меня постигнет такая же участь, как и теперь уже мертвого мужчину.

Луиджи лишь раз моргнул, потом отвернулся от меня, снял с вешалки пиджак и в привычной манере нацепил его на плечи. Потом он вытащил нож из тела мужчины, вытер его о ближайшую тряпку, расправил рукава и вышел из коморки. Я же все еще стояла и смотрела стеклянными глазами на мертвое тело.

Полиция. Я должна позвонить в полицию.

Через пару минут ко мне подбежал Стефано. Он грубо схватил меня за руку и поволок куда-то на второй этаж, только, когда мы зашли в комнату, я поняла, что это кабинет Луи. Сам хозяин сидел за своим столом и наливал в стакан виски.

— Какого черта ты за ней не смотрел?

Голос Луи был стальным. От его безжизненного баритона мое тело заледенело. Чувства понемногу стали возвращаться и осознание происходящего обрушилось на меня лавиной. Я вскрикнула, шокировано уставившись на старшего Россини.

— Вот поэтому, — Стефано указал пальцем на меня, — я и отказался от ваших с отцом дел.

— Вот это, — второй Россини тоже указал на меня пальцем, — могло и не произойти, если бы внимательнее смотрел за своей нареченной. — Он отпил немного виски. — Все должно было пройти тихо.

— Поэтому ты выбрал местом встречи клуб, да? Где полно народа!

— Он не оставил мне выбора! — Рявкнул на него в ответ Луи, и я вжала голову в плечи. Его голос вибрировал в моем теле, от чего мышцы сжимались в испуге. — Барталамео сам пересек границы и зашел на нашу территорию с оружием.

— Ты хоть понимаешь, что сейчас будет с кланом Милана?

— Они потеряли советника, а не главу. Расслабься, Стеф, никто больше носа не сунет сюда.

Луиджи устало откинулся на спинку кресла и отпил еще немного содержимого своего стакана. У него были нервы, как у хирурга. Я про себя усмехнулась. Он, как и хирург, тоже резал людей.

— Что смешного? — резко выпалил Россини старший, с грохотом поставив стакан на стол из красного дерева. Потом посмотрел на брата и, устало потерев переносицу, произнес, — уведи её с глаз моих, ради Бога.

— Забавно, что ты упоминаешь его. — Пробормотала я и на негнущихся ногах пошла к двери. Стефано последовал за мной.

— И да, — Луи обратился к брату, — скажи ей, чтобы держала рот на замке.

Я усмехнулась и повернула голову к главе парижской мафии. Он делал вид, будто бы меня не было, но я не могла подыграть ему.

— Не волнуйтесь, сеньор мафиози, я никому не скажу, что вы вспороли брюхо какому-то мужчине.

Глаза Луи вспыхнули, и он наклонился корпусом вперед, опираясь локтями на стол. Его губы изогнулись в холодной усмешке. Он меня заметил. На руках еще оставались признаки минувшей драки, но я не позволила себе задерживать взгляд на этом.

— Держи свой грязный рот на замке, девочка, иначе долго в нашей семье ты не продержишься.

Я фыркнула и вышла из кабинета. Уже в коридоре меня схватил за плечи Стефано и больно припечатал к стене.

— Какого черта, Андреа?

Мои широко распахнутые глаза все ещё испуганно смотрели на мужчину. В его чёрных обсидианах мерцал огонь, и я нутром чувствовала, что ему приходилось приложить все силы, чтобы сдержаться и не ударить меня.

Как такой мужчина мог оказаться геем?

Его руки наши опору по обе стороны моей головы. Он тяжело дышал от ярости.

— Где твой телохранитель?

— Хосе?

— А у тебя ещё есть надзиратель помимо этого остолопа?

— Я… — все мои силы были отданы на ответ Луи, и теперь мне стоило больших трудов вымолвить хоть слово. Мое тело била мелкая дрожь, но моего нареченного это никак не беспокоило. — Он внизу. Я просто перепила и отошла в туалет.

Он тяжело вздохнул и больно схватил за руку. Его гнев был неконтролируемый. Он не заметил, как сильно толкнул меня в сторону лестницы и что я чуть не упала. Придержав меня, он больно вперил мое тело в поручень. Его глаза были на уровне моих и в них я увидела то, что не видела ни в чьих глазах раньше — они были полны безумства. Стеклянные безумные глаза. Что-то странное происходило с мужчиной и мне стало очень страшно за свою жизнь.

Услышав, как открывается дверь кабинета, Стефано больно притянул меня за шею к себе и впился своими губами. Его поцелуй был неприятным и болезненным. Он словно одними прикосновениями хотел доказать, на что способен.

— Вместо того, чтобы зажимать ее, научил бы манерам. — Послышался позади Стефано голос Луиджи.

Я первая распахнула свои глаза и встретилась с его пристальным изучающим взглядом. Его глаза медленно опустились вниз и остановились на наших со Стефано руках. Вернее, на его мертвой хватке. Что-то странное мелькнула в нем, когда он вопросительно изогнул бровь. Я все ещё продолжала смотреть на мужчину, пока затылок моего нареченного не закрыл мне вид.

— О, не сомневайся, братец. Я её научу манерам. — Он повернулся ко мне и дернул за руку на себя. — Пойдём и найдём твоего телохранителя.

Моя рука ныла, пальцы немели, а когда я опустила голову и посмотрела на неё, то ужаснулась — она посинела.

— Что с тобой такое?

— Гены, — резко бросил он. — Ещё виски. Я хорошо развлекался с Александро, пока ты не решила испортить мне вечер.

— То есть, если я ещё раз прерву твои извращённые игры, то ты прикончишь меня?

Он снова сильно сжал мою руку. Опустив свою голову так, чтобы она была на уровне со мной, он, зарычав, выплюнул:

— Я тебя прикончу, если ты не будешь держать рот на замке. — Он посмотрел куда-то позади меня и улыбнулся. Так искренне, что я впала в ступор. — Играй свою роль, Моретти, иначе наш обоих ждёт один конец.

— Что происходит?

Стефано изогнул бровь и уставился на него с явным презрением. Хосе же подошёл к нам ближе и хотел оттащить меня от Россини, но мой наречённый не дал ему это сделать.

— Похоже стоит сказать Хьюго, что его наёмник плохо выполняет свою работу.

— Андреа, что произошло? Ты вся бледная.

— Если бы ты, наёмник, следил бы за своим протеже, то такого бы не случилось. Наша драгоценная Андреа напилась, ей поплохело, и она ударилась рукой об мраморную мойку. Посмотри-ка!

Стефано поднял мою больную руку — ту самую, которую он сам истязал несколькими минутами ранее. Взгляд Хосе затуманился, и он в мгновение оказался около меня.

— Я случайно, — прошептала другу.

Тот смерил меня долгим изучающим взглядом, а потом посмотрел на собеседника. Теперь он был холодный и вопрошающий. Я всем телом чувствовала их нелюбовь друг к другу.

— Пока, Андреа, — Стефано наклонился ко мне, чтобы поцеловать, но Хосе сильнее прижал мою спину к своей груди. Россини рассмеялся. — Что ты себе позволяешь? Она моя невеста!

— Пока ещё нет, — твёрдо ответил Хосе и вывел меня из клуба. Когда мы были в машине он снова посмотрела на меня своими зелёными глазами. — Если ты думаешь, что я не видел отпечатков пальцев на твоём запястье ты ошибаешься.

— Ты ничего не можешь с этим сделать.

— Черт с два! — Он стукнул ладонью по рулю. — Я не дам этому медийном мафиозному ублюдку калечить тебя, понятно?

Я ничего не ответила. Хосе же обратил все своё внимание на дорогу, но его мысли были далеко не со мной.

Вот настала суббота. А это значит, что сегодня в шесть вечера приедет чета Россини. Я молила Бога, чтобы все эти люди забыли о моем существовании. Но какими бы искренними не были мои молитвы, сегодняшнее событие никак не могло отметится. Сегодня состоится моя помолвка со Стефано. Сегодня я подпишу договор с семьей Дьяволов.

К ужину меня нарядили, словно куклу на выставку: полупрозрачное шифоновое платье, тугой корсет, из-за которого я не могла дышать, яркий макияж и высокая шпилька. Не спорю, я выглядела хорошо, и я бы даже обрадовалась такому наряду, если бы не предстоящая встреча.

Не разговаривай без надобности. Не поднимай глаз. Лучше исчезни с радаров, Андреа, пока не поздно.

Я вышла в коридор и встретила там Хосе. Он был одет в привычный для него рабочий чёрный костюм, под пиджаком которого расстёгнутая на одну верхнюю пуговицу была белая рубашка. Мужчина подошёл ко мне и протянул руку.

— Ты очень красивая, Андреа, — сказал мне друг и взял меня под руку. — Я провожу тебя до столовой. Если хочешь, я останусь с тобой.

— Тебе же отец дал на сегодня выходной, — я помнила благоговейный голос папы, когда он отпускал Хосе. Мужчина улыбнулся своей тёплой улыбкой.

— Я здесь ради тебя, Андреа, в не ради работы. Я давно уже работаю с твоим отцом только потому что привязался к тебе.

Мои глаза стали мокрыми, и я закинула голову, смотря в потолок. Я не имела права прийти на ужин с потекшей тушью.

— Они будут недовольны. — Тихо проговорила я, крепче сжимая руку телохранителя. — Но спасибо тебе.

— Уверен, если бы я тебя оставил, Мон-Мон оторвала бы мне голову.

Я рассмеялась. Мне было так тепло с Хосе, что на мгновение я и забыла, куда ноги ведут меня. Опомнилась я только стоя перед массивной дверью, которая вела меня в ад. Я слышала низкие мужские голоса и многие из них были уже знакомыми.

— Я не шутил по поводу того, что не дам ему ещё раз тебя ударить. Ты под моей защитой и так будет до того, как он возьмёт тебя в жены. — Он замолчал, а потом, чертыхнувшись, добавил, — даже после этого я не оставлю тебя одну, Андреа.

— Спасибо.

Мы вошли в комнату, полную мужчин. Около окна тихо между собой переговариваясь стояла моя мама с женщиной, цветом волос и глазами точь в точь, как у Луи. Я поняла сразу — это мать мужчин. За столом сидели мужчины. Мой отец, как хозяин дома, возглавлял торжество, а по правую руку от него уселась мужская часть семьи Россини. Все они пили джин. Стоило только нам с Хосе ступить на порог столовой, все взгляды были обращены в нашу сторону.

— Уважаемые, это моя прекрасная дочь — Андреа, — отец улыбнулся и подошёл ко мне ближе, приводнимся за плечи.

Он повёл меня в центр зала, Хосе при этом оставался на месте. Он завёл руки за спину и ободряюще мне улыбнулся.

— Кто этот мужчина? — Чёрные брови старшего Россини сошлись на переносице. Он оглядел Хосе, на что мой телохранитель выдержал его тяжёлый взгляд.

— Хосе — сын моей близкой подруги, телохранитель моей дочери.

— А ей нужен телохранитель? — Спросил незнакомый мне мужчина лет сорока.

— Это дорогая история, Дэниель. — Отец тяжело вздохнул. — Когда моей дочери исполнилось пятнадцать лет, с ней случилась нехорошая ситуация. С тех пор рядом с ней всегда Хосе.

— Это нехорошая ситуация никак не связана с её честью?

Я ахнула и распахнутыми глазами уставилась на мужчин. Луи и его отец недовольно сузили глаза, и я заметила невообразимое сходство этих мужчин. Опомнившись, я тут же опустила глаза в пол и старалась держать рот на замке, хотя мне очень хотелось сказать им пару слов о моей чести. Я чувствовала тяжёлый взгляд семейства.

— Давайте сделаем то, зачем мы здесь собрались.

Я услышала голос Луи. Мне хотелось увидеть его лицо, но я не поднимала взгляд ни на одного мужчину в столовой.

— Стефано, — Низкий прокуренный голос Ромеро Россини заставил меня съежиться.

Почему эта семья внушала страх только от одного взгляда? От одного звука? Я видела, как Луиджи убил человека. Это объясняло, почему я в страхе трепетала перед ним. Стефано угрозах мне и причинял боль, это тоже его оправдывало. А Ромеро…просто Ромеро всему этому их научил. И его я боялась больше всех остальных.

— Андреа, — голос Стефано для был нитью, благодаря которой я могла поднять глаза и оглядеть присутствующих, останавливая свои глаза на мгновение на Луи.

Я не могла понять выражение его лица. Скучающе болтая белую жидкость в стакане, он разглядывал меня с интересом. Правда, это замечала только я. Может, мне хотелось, чтобы он так на меня смотрел.

Я нашла глаза Хосе. Он пытался скрыть свою ненависть к Стефано, но его плотно сжатые губы и искры, летевшие в него исподлобья, говорили о том, что мой телохранитель плохо справлялся.

Наконец мои глаза встретились с чёрными глазами Стефано. Он наигранно мне улыбнулся и протянул свою руку. В его руках виднелась маленькая красная бархатная коробочка. Открыв ее, он достал оттуда золотое кольцо с большим камнем в виде цветка. Я протянула ладонь, и его горячая кожа коснулась меня. Холодный драгоценный метал коснулся моего пальца, и я вздрогнула. Стало нечем дышать.

Стефано наклонился ко мне и обнял, семьи зааплодировали. Закрыв меня от всех остальных, Стефано прошептал:

— Будь умницей и не провоцируй моего отца.

Он отпрянул от меня, и я снова встретилась с его чёрными, как смола, глазами. Улыбнувшись мне, он кивнул, и я снова опустила взгляд в пол.

— Что ж, давайте приступим к ужину.

Стоило только моему отцу произнести эти слова все мужчины, а именно: отец с сыновьями и ещё трое незнакомых мне мужчин, похожих между собой сели за стол и принялись за еду. Женщины, включая меня, стояли, не решаясь сесть. Только когда мой отец, поднял бокал с горячительным и позвал нас за стол, мы сели.

Весь ужин я чувствовала себя напряженно. Я чувствовала на себе любопытные взгляды мужчин, но не могла посмотреть на них в ответ. Меня это угнетало.

— Стефано, — Ромеро произносил его имя с легким пренебрежением, но, казалось, что это никто, кроме меня не слышал. — Когда ты улетаешь?

— В понедельник, отец.

— Куда вы собрались, Стефано? — Поинтересовался мой папа, запихивая в рот вилку с куском рыбы.

— Я подписал контракт с одной фирмой на год. Год я буду жить и работать в Вашингтоне.

— Что же это, Ромеро, наши дети год будут не видеть друг друга?

— Думаю, для спокойствия Стефано мы могли бы приставить к вашей дочери охрану.

— К чему это, Ромеро? — Я чувствовала, как папе было неуютно рядом с ними, но он сам был виноват во всем. И мне было его не жаль. — Хосе знает мою дочь, как облупленную, я доверяю ему, как себе.

«Я тебе не доверяю», — пронеслась в моей голове, и я усмехнулась.

Мама, сидящая рядом со мной, ударила под столом меня коленкой. Я была удивлена, когда увидела ее такой покорной. Кто-кто, но только не моя драгоценная Мамочка мог молчать, смотреть часами в пол, ни разу не улыбнувшись какому-нибудь мужчине.

— Я ему на доверяю, — произнёс Стефано, и я бросила на его быстрый взгляд. Он испытывающее таращился на Хосе, когда тот, в свою очередь, не уступал ему в том же.

Я рассчитывала встретится взглядами со Стефано, но вместо этого я увидела карие глаза Луи. Он наблюдал за мной. Его бесстрастное лицо было расслабленным, лишь глаза бегали по моему лицу.

— Непокорность — плохая черта, — промурлыкал Ромеро, и я вздрогнула. Мои глаза тут же стали изучать содержимое моей тарелки.

Спустя какое-то время мужчины удалились в кабинет отца, а я и моя мама с будущей свекровью наконец расслабились и стали свободно себя вести. Они не стеснялись улыбаться, смеяться и кидать различные колкости в сторону мужчин.

— Ты была очень тихой, мама, — жуя свой кусок манго произнесла я. — На тебя это непохоже.

— Зато на тебя очень похоже. — Она недовольно цыкнула языком. — Андреа, разве тебя не учили, как нужно вести себя?

— Ты? — Я усмехнулась. — Нет. Меня учил Стефано.

— Ах, милая, — моя свекровь, имя которой я до сих пор не знала, посмотрела на меня глазами, полными сочувствия. — В нашем мире женщинам нужно быть ниже травы, тише воды. Иначе ты просто не выживешь.

Я изумленно уставилась на неё. Ее аккуратно уложенные локоны расположились на правом плече, закреплённые белой заколкой. Пухлые губы были накрашены темно-коричневой помадой.

— Кара, милая, прошу не рассказывай только Ромеро про характер моей дочери. Она тихая обычно, просто сейчас…

Кара подняла свою ладонь, заставляя маму замолкнуть.

— Я никому ничего не скажу. Я знаю, какого это жить в семье главы мафии и твоё счастье, Андреа, что ты будешь жить со Стефано. Он мягче Луи, но с ним тоже нужно быть осторожной.

— Как вы можете жить с таким чудовищем? Как вы не боитесь? — Меня трясло от сильной злости. Она говорила все с таким обыденным тоном, что у меня волосы на затылке шевелились.

Хосе, который ушёл вместе с мужчинами ранее, вернулся в столовую и оглядел меня с ног до головы.

— Все хорошо?

— А вот если этот мужчина будет так на тебя смотреть при моем муже, — Кара наклонилась к моему уху и прошептала, — то его убьют, а вслед за ним и тебя.

— Что вы имеете в виду? — Я догадывалась, о чем мне говорила свекровь, но не хотела в это верить. Моя мама, тоже поняв женщину, недовольно скривилась.

— Кара, я прошу тебя, не говори ерунды. Хосе — всего лишь телохранитель моей дочери.

— Всего лишь?

Я тяжело вздохнула и снова посмотрела на друга. Он выглядел обеспокоенным.

— Кара, — я повернулась к собеседнице. — Хосе и вправду мой телохранитель, но еще и лучший друг. Он и его сестра. Он беспокоится за меня лишь потому, что видел пару раз нашу со Стефано ссору.

— Нашими мужчинами руководит их кровь. Они могут не понять истинных намерений твоего друга. — Она улыбнулась, но эта улыбка была печальной. — Будь осторожна, Андреа.

Спустя пару часов мужчины уже хмельные вышли из кабинета отца и направились к выходу. Мы же, как гостеприимные хозяева, проследовали за ними.

Луиджи и Стефано стояли в стороне от отца. Оба смотрели на меня, но я бы хотела, чтобы они оба забыли о моем существовании. Я одновременно желала поймать взгляд Луи и ненавидела себя за это. Я боялась эту семью, боялась Луи и его брата. Я не хотела замуж.

— Увидимся через год, Андреа, — подал голос Стефано, и я подняла свои глаза. Все мужчины выжидающе уставились на меня. Я кротко улыбнулась и кивнула.

— До встречи, Стефано.

Когда дверь за Россини закрылась, я облегченно выдохнула. Мне показалось, что я даже улыбнулась. Я целый год не буду видеть эти устрашающие лица.