Особое задание

Глава 31

На лице агента Райта, моего старого знакомого, появилось облегчение, стоило ему увидеть наклонившееся над ним мое лицо:

— Спим? — грозно спросил я у дремлющего на солнышке в салоне своего автомобиля ФБР-овца. — А другие в это время работают, не покладая рук!

— Я работаю! Тебя вот жду!

— Эх! Мне бы такую работу! — восхитился я. — Греть пузо, пока капают денежки! Мечта, а не работа! Ладно, че надо от меня? Только очень меня не грузи, ладно? А то у меня была тяжелая неделя!

— Я тебя грузить не собираюсь! С тобой хочет побеседовать наш шеф. Просил назначить ему аудиенцию!

— Просил? Аудиенцию? А у вас что, мало кабинетов? Или вы сменили ориентацию за время моего отсутствия? — обалдело спросил я.

— Что слышал, то и говорю! Сам дурею! — огрызнулся агент Райт. — Он ждет моего звонка. Сказал, что его устроит любое время!

— Ладно, убедил! Пусть часа через полтора подъезжает к моему дому, я как раз сяду обедать. Не успеет — останется без горячего! Так ему и передай! Ладно, я пошел готовиться к его приезду! На этот раз был рад тебя видеть…

— До свидания, Стоун! — удивительно культурно ответил мне Райт, уже набирая номер шефа на телефоне.

К приезду Колина Фокса, шефа ФБР Лос-Анджелеса девочки накрыли такой стол, что я кусал себе локти и глотал слюнки, получая по рукам при любой попытке что-нибудь с него стащить. И, лишь когда со мной связался Гарри и сообщил, что гость прибыл, я сумел под шумок свиснуть один блинчик с мясом. Правда, получил за это в пузо от Юльки. Причем больно. Пришлось отдать ей надкушенный блин и идти мыть руки, перемазанные маслом. Потом Татьяна завела гостя в обеденный зал, и я, пожав ему руку, и представив всех моих дам, торопливо полез за стол:

— Господин Фокс! Предлагаю сначала воздать должное кулинарному искусству моих подруг и помощниц, а уже потом, за чашкой кофе, обсудить интересующие Вас вопросы. Я надеюсь, у вас не будет особых возражений? — полюбопытствовал я.

— Никаких! — галантно ответил мне он. — Тут так вкусно пахнет, что я бы счел кощунством говорить о делах.

— Вот и отлично!

Следующий час я насыщался, наслаждаясь при этом реакцией на еду Фокса: он, стараясь не показать виду, уже давно побил все рекорды по растяжению своего желудка, но все жевал, жевал, жевал! Я и сам еле дышал, но частые тренировки в обжорстве сделали свое дело, и мне относительно Колина было намного легче. Наконец гость сдался:

— Джонни! Вы не против, если я буду вас так называть? Я больше не могу есть! Хотя, если быть честным, хочу еще!

— Я вас понимаю! Называйте, я не против!

— Увы, с кофе я не справлюсь, и с переходом в кабинет, по-моему, тоже!

— Ладно, поговорим тут! — улыбнулся я. — Так чем могу быть вам полезен?

— Честно говоря, за последние полгода в городе творится что-то странное: согласно статистике, при общем росте преступности в общем по городу в нескольких районах она практически сошла на нет! Вернее, прекратились грабежи, хулиганство, поножовщина и т. д. Не слышно стрельбы, бандитских разборок, да и молодежные банды куда-то пропали! И все это на подконтрольной вам территории! К сожалению, преступления на бытовой почве никуда не делись, но, как я понимаю, это от вас не зависит! Естественно, такой факт заинтересовал мое ведомство. Мы поработали, а работать, как вы знаете, мы умеем, и выяснили прелюбопытные факты. С одной стороны, Вы являетесь правой рукой русской мафии в Америке. Но при этом не занимаетесь ничем криминальным! Естественно, я допускаю, что мои люди раскопали не все, но тенденции меня настораживают, как и все то, чего я не понимаю!

— А вы расслабьтесь! — с улыбкой посоветовал я.

— Как? В торговле оружием вас нет! В наркобизнесе — тоже! Проституция вас не интересует! Нелегальные эмигранты — тем более! Налоговая служба от вас воет: вы платите все! Но по самому минимуму! Стоит вам взять кого-то под крыло, как налоговики начинают платить вам! Бред какой-то! Я не поверил! Я сам неделю копался в их документации! Я организовал слежку за всеми в этом заведении, кто мог быть вашим союзником! Увы, результат — нулевой! Они даже не хотят проверять ваши клубы, слава которых разнеслась по всей Америке! Я был там! Засадил кучу денег, обнюхал все, что мог, но не понял, где загвоздка! Голые первобытные инстинкты! Но в рамках закона!

— Так что вам надо от меня? — рассмеялся я.

— Я пока не закончил! — отмахнулся от моей иронии Фокс. — Я следил за всеми вами! Правда, в ваш дом не смог попасть ни один из моих спецов: сказали, что система безопасности сработает, даже если они приземлятся на дом на парашюте! И я этому поверил! В самолете, в котором вы летели в Токио, тоже был мой человек! Он видел, как вы расправились с террористами! Джонни! Вы — прирожденный убийца! Не перебивайте, я читал ваше досье, отчет агента, и у меня нет к вам претензий: уродов надо мочить, так вы, по-моему, говорите? Но я вас все равно не понимаю! Вы зарабатываете такие деньги, что у меня волосы встают дыбом, и при этом просты, как монетка в десять центов! Вы плевать хотели на правила дорожного движения, но вас покрывает полиция города! Вы богатый человек, но зачем-то деретесь на соревнованиях, прыгаете с парашютом, рискуете почем зря! У меня голова идет кругом! Мой агент в итальянской Семье сообщает, что вы для его босса что-то вроде наместника господа на земле! Друг его отца! Друг самого Дона Лючано! Вас просит о встрече главарь Токийской Якудзы! И при этом на вас ничего нет!

— Ну, разве это плохо?

— Не путайте меня! Я пришел, чтобы сделать вам предложение! Личное, не от правительства Соединенных Штатов! Я понимаю, что вы, может быть, зло! Но такое зло меня устраивает! Может, вы возьмете под свой контроль весь мой город?

— Честно? Не могу! Может быть, позднее? — расхохотался я. — Просто он меня пока задавит! Мне не хватит людей, времени, денег! И мой бизнес просто развалится!

— А что делать? — расстроено спросил меня Фокс.

— Пусть все пока идет, как есть! И вы, и я будем работать на своих местах, делать все, что необходимо, глядишь, когда-нибудь наши дети смогут жить в мире и спокойствии!

— Спасибо за откровенность, Стоун! — ФБР-овец встал, зачем-то мне поклонился, и протянул мне руку: — Можете на меня рассчитывать! Чем смогу, помогу! Естественно, в определенных пределах!

— Спасибо, Колин! Попробую и я что-нибудь сделать для вас! Буду рад видеть вас в своем доме! — Я пожал протянутую руку и проводил агента до машины.

Потом вернулся домой, включил систему поиска «жучков», собрал все четыре найденных, пару раз подбросил их на ладони, поднес поближе к лицу и ехидно произнес:

— Колин! Если хочешь со мной дружить, то оставь эти штучки!

Потом раздавил их каблуком и смыл в унитаз.

Награждение в Мэрии особой радости мне не доставило: так, в коллекции наград со службы добавилась новая побрякушка, зато девочки повеселились на славу. Очаровав всех, кого было можно, они говорили речи и танцевали, раздавали автографы и с кем-то фотографировались на память. А я, забившись в самый дальний угол, мрачно тянул какой-то слабый коктейль и размышлял, что жить становится скучно: острота ощущений заметно притупилась, и так хочется чего-нибудь новенького! Причем, как ни странно, не в плане женщин, — этого мне как раз было предостаточно, — а в плане дела, увлечения, хобби! Цели, которой нужно было бы добиваться!

Увы, ничего стоящего в голову не приходило. И я, стараясь не попасться на глаза кому-нибудь из знакомых, вышел на улицу и побрел, куда брелось, грустно смотря в землю перед собой. Потом где-то немного выпил, не ощутив никакого опьянения, кормил хлебом голубей… Потом пришел в себя в зоомагазине перед щенком ротвейлера, грозно рычащим на меня с прилавка.

— Сколько ему? — спросил я миловидную продавщицу, пытающуюся лаской успокоить грозного защитника.

— Месяц и два дня! — улыбнулась она.

— И уже такой боевой?

— А вы бы посмотрели на его брата! — расхохоталась она. — Тот еще хлеще! Я его вообще боюсь показывать посетителям! Просто маленький дьявол! Особенно, если поднять ему ушки вот так! — она показала мне на все еще рычащем щенке, и я с ней согласился.

— Похож! Я возьму обоих! Сколько с меня?

— Они очень дорогие, сэр! Элита! — сконфузилась девушка. — По полторы тысячи!

— Меня устраивает! — улыбнулся я. — Собака ведь друг человека? А дружбу нельзя измерять деньгами! Только как мне их увезти?

— Это как раз не проблема! У нас есть специальные сумки! Кстати, может, сразу купите для них питание?

— Точно, и возьму побольше! Только вот вызову машину!

Телефон оказался почему-то выключен. Я набрал номер Энди, и тут же нарвался на нагоняй:

— Босс! Вы где! Мы вас ищем уже три часа! Ваши девушки ревут, Вован мучает полицию, все мои ребята сбились с ног!

— Да вот, решил немного пройтись! — сконфуженно пробормотал я. — Извини! А ты не пришлешь кого-нибудь за мной?

— А вы где, босс!

— В зоомагазине! Сейчас тебе девушка продиктует адрес! — я протянул трубку продавщице и присел перед щенком, уже весело грызущим твердый резиновый мяч. — Ну, ты и грозен, братец!

Зубки «братца» клацнули перед моим вовремя отдернутым пальцем, и я еще больше его зауважал:

— Мужик должен быть опасным! Думаю, мы с тобой подружимся! А это твой братец? — заметил я еще одного террориста, нагло вышедшего ко мне из-за ноги девушки, занятой объяснениями.

Второй щенок, немного даже крупнее родственника, спокойно смотрел прямо мне в глаза и, как маленький танк, пер на меня в атаку. Мы с ним немного повоевали, причем он все-таки раз пять умудрился меня укусить, но потом, зауважав друг друга, сели на пол немного передохнуть. Пес внимательно поизучал меня, склонив голову на бок, потом собрался с силами, оторвал круглое пузо от пола и лизнул мою руку. Я радостно потрепал его по загривку, а щенок довольно разлегся у моих ног, положил голову на лапы и задремал.

Через десять минут, когда я, получив кучу рекомендаций по тренировкам, уходу за щенками, питанию и прививкам, откладывал в угол купленное питание и книги, на улице трижды взвизгнула резина, и в магазин ворвались заплаканные девчонки.

— Ты где был? Мы уже не знали, что думать! — повиснув у меня на шее и периодически стукая твердыми кулачками, загомонили они. — Вован поднял на уши весь город! Пообещал вывернуть на изнанку любого, кто на тебя криво посмотрит!

Вдруг где-то внизу раздалось рычание и Юлька испуганно вскрикнула:

— Ой! Больно!

Я тут же присел на корточки и оторвал от ее ноги бросившегося на мою защиту щенка:

— Успокойся, дружище! Это свои! Девочки, знакомьтесь! Это наш новый друг! А вон там, за прилавком, — еще один! Правда, имен я им еще не придумал, но думаю, что с вашей помощью справлюсь!

Щенок, получивший свою долю ласки, постепенно успокоился, зато девчонки, включая потирающую ногу Юльку, наоборот загомонили еще больше:

— Ой, какие милые! Ой, какие хорошенькие! Ой, как больно кусаются!

Я, не вставая с корточек, пожал руку подъехавшему и ворвавшемуся в магазин Энди и решил отсюда уезжать, пока на улице не собралась пробка из-за машин моих друзей, брошенных как попало.

Увы, до приезда Вована свалить не удалось, и я получил от него по первое число. Успокоить разбушевавшегося друга удалось, лишь подарив ему одного из щенков. Того, кто не пожелал меня признать. И Вован, занятый им, тут же стих.

А через пять минут кавалькада из двух «Астон-Мартинов», «Ламборджини-Диабло», «Феррари» и лимузина, в котором ехал Энди, сорвалась с места, оставив обалдевшую продавщицу в дверях ее магазина. Потом Энди свернул по направлению к офису, Вован рванул к Мицуко, и к дому мы подлетели всего на трех машинах на пять пассажиров. Если, конечно, считать за пассажира щенка, гордо восседавшего у меня на колене и с интересом разглядывающего проносящиеся мимо дома, людей, машины.

Дом ему явно понравился. Особенно количество предметов, которые можно смачно погрызть. Пока мы выгружали из машин его питание и загоняли их в гараж, он совершенно спокойно обследовал парк, немного поплескался в бассейне, а потом, весело подпрыгивая на каждом шагу, нашел меня и устало растянулся рядом, высунув язык и закрыв глаза. Люда попыталась было потрепать его по холке, но он на нее рыкнул, предупредив, что не в настроении.

Девушка обиженно выпятила губу и, улегшись рядом с нами на травку, положила голову мне на ногу:

— Джонни! Что с тобой творится? Тебе плохо? Мы что-то делаем не так? Хочешь, я и Юлька переедем куда-нибудь! Или вернемся в Москву! Я не могу тебя таким видеть!

Ее глаза наполнились слезами, и она прикрыла лицо рукой.

— Нет, дело не в вас! Во мне! И уезжать вам не надо: без вас мне станет совсем плохо! Понимаешь, я потерял цель в жизни! У меня вроде есть все: любимые женщины, деньги, работа, машины, дом! А цели, к которой хотелось бы стремиться — нет! Мне просто становится скучно! Я не понимаю, ради чего я живу! Пьянки, гулянки, путешествия, награждения, — все это, конечно, здорово, но хочется чего-то еще! Я, наверное, просто зажрался! Я не понимаю себя сам! Мне было так грустно, когда вы веселились в Мэрии, что я сбежал! От присутствующих, от вас, от себя!

— Мне кажется, я тебя понимаю! — обрадованно посмотрела на меня девушка. — Мы все берем от тебя все, что можем, а отдаем гораздо меньше! И твою душу рвем на части!

— Я не это имел в виду! — удивленно посмотрел на нее я.

— Я знаю! Просто я сейчас это поняла! Ты отдал нам троим всего себя: сердце, душу, тело. Отбросил сомнения, приличия, привычки! А мы расселись на твоей шее, свесили ноги и погоняем тебя, как можем!

— Неправда! Вы мне помогаете, как можете, я бы без вас не справился!

— Я не о работе! — оборвала меня она. — Я, например, могу вспомнить море случаев, когда ты меня баловал: цветы, подарки, сюрпризы, нежность, ласка, любовь! По любой просьбе ты готов нестись куда угодно! А когда ты меня о чем-нибудь просил? Не помню! Я, конечно, ради тебя готова на все! Но я же не делаю шагов на встречу! Я привыкла, что это всегда делаешь ты! Но так же нельзя! Прости, я была не права!

— Да ладно, что ты несешь! — возмутился я.

— Увы, правду! — упавшим голосом пробормотала Людмила и посмотрела мне в глаза: — Знаешь, я исправлюсь! Честное слово!

— Мне с тобой хорошо и так!

— Может быть! Но может быть и лучше! Ты пока поваляйся на солнышке, а я сбегаю в дом, к девочкам, ладно? — она вскочила на ноги, поцеловала меня в щеку и, не забыв потрепать щенка, пока он спит, оставила меня в одиночестве.

До самого вечера девочек не было ни видно и не слышно, и, начав за них волноваться, я в сопровождении своего нового четвероногого телохранителя по кличке Барри отправился на их поиски. Поиск был не очень долгий, но результат меня немного расстроил: все трое полулежали джакузи, порядком поддатые, и, судя по потекам туши на глазах, обсуждали наши общие проблемы. Увидев нас, они пригласили меня составить им компанию, а Барри кинули кусок ветчины из стоящей рядом с батареей бутылок тарелки.

Я разделся, влез в уже остывшую воду и вопросительно посмотрел на их заплаканные лица:

— Что с вами, девочки? Я вас обидел?

— Не ты нас, а мы тебя! — всхлипнула Юлька.

— Ничего подобного!

— Не спорь! Мы тут уже во всем разобрались!

— Ну, и к чему вы пришли? — не став спорить с пьяными женщинами, спросил я, включив горячую воду и подкинув расправившемуся с мясом щенку еще один кусок.

— К тому, что у нас все наоборот! — Татьяна грустно посмотрела на меня и вздохнула. — Мы живем у тебя дома, на твои деньги, работаем у тебя в офисе, но при этом делаем только то, что хотим! Даже в постель к тебе лезем, когда нам этого охота! Не спрашивая твоего мнения! А вдруг ты хочешь не меня, а, скажем, Людку?

— Да ладно, это же мелочи! — возмутился я. — Деньги вы зарабатываете своим трудом, без вас я бы не сделал и половины! Вас не нужно контролировать, проверять, обучать! Вы не украдете ни цента, не сдадите меня налоговой, полиции, ФБР. Без твоего отца, Танюша, и без тебя я бы до сих пор зарабатывал бы копейки, жил бы как отшельник, в своем старом доме, если бы до сих пор был еще жив! А этот дом настолько же мой, как и ваш! Так что не надо городить всякую чушь!

— Но выбираем-то мы!

— И что? А вы никогда не хотели узнать, что при этом чувствую я?

— Мы, как оказалось, об этом не думали! — покраснели все трое.

— Так вот! Когда я приехал с Кипра, я встречался с кем попало. И сделал один грустный вывод: даже тогда, еще почти не зная тебя, Татьяна, я был в тебя настолько влюблен, что они перестали меня волновать! Я придирался к их фигурам, коже, лицам, к чему угодно, лишь бы их забраковать! Я был в такой депрессии, что просто не представлял, что делать. А когда ты приехала, я снова начал полнокровно жить! Меня до сих пор не привлекают другие, и не только потому, что вас мне предостаточно. Просто вы для меня — идеал. Самое смешное, что я до сих пор не знаю точно, кто из вас какое место занимает в моем сердце! За исключением Татьяны, конечно! Вы словно ее половинки, если можно так сказать! Со стороны дурацкая ситуация, — жить с тремя женщинами, но мне не только плевать на чужое мнение, но и я готов защищать свое перед кем угодно!

— Нам тоже все равно, какие мы по счету! — призналась Юлька. — Хоть двадцать третья, но рядом с тобой! Я готова терпеть что угодно, лишь бы быть рядом!

— Я тоже! Даже других женщин! — заявила Люда. — Но, может, нам правда уехать?

— Если вас интересует мое мнение, то я против. Однозначно! Мне без вас будет скучно! Ведь проблема не в вас! Во мне! Я прекрасно знаю, что если захочу сегодня провести с тобой ночь, — я дотронулся до локтя Людмилы, — они не будут особо ревновать. То же самое и в любом другом случае. Но это вас чуть-чуть заденет! А вы и без меня прекрасно справляетесь! Так ради чего мне менять этот порядок? Мне просто в жизни нужна цель! К чему стремиться, чего добиваться! Само собой, вместе с вами!

Тут у Людмилы расширились глаза, она посмотрела на меня, потом на девочек, потом снова на меня, потом страшно покраснела и, запинаясь, еле слышным шепотом произнесла:

— А может, тебе пора родить ребенка? Я пока об этом не думала, мне казалось, что немного рановато, но я…. но если Танька не хочет… если надо… то я согласна!

Я чуть не утонул в джакузи от хохота. Татьяна и Юлька — тоже. Красную от обиды Людмилу я притянул к себе, поцеловал в шею, губы, нос, потом нежно прошептал ей на ушко:

— Спасибо! Я оценил твое предложение! Честное слово! Я смеюсь не над ним! Над собой! О таком способе борьбы со скукой и я не думал! Я тебя очень люблю!

Танька, отсмеявшись, вдруг надула губки и почти одновременно с Юлькой потребовала:

— А меня поцеловать? Я тоже готова рожать!

— И я!

— Ну, так кого наймем воспитателем? Может, Вована? Или Толяна? — засмеялся я. — А, может, сразу построим во дворе детский сад?

— А что, папа любит детей!

— От всех вас троих? Так его хватит удар! Ладно, от дочки, но от ее мужика и ее подружек?

Раздавшийся хохот разбудил Барри, и он зарычал.

— Молодец, Барри, молодец! — потрепал я по загривку щенка, и он довольно заурчал.

— Барри от слова «Бармалей»? — ехидно поинтересовалась Татьяна.

— Ах, так? — я плеснул в нее водой. — Тогда, на правах хозяина, объявляю программу на два дня: сегодня гонки на скутерах и катере, потом отбой. Людмила, как мать-героиня, приглашается в мои апартаменты. Остальные устраивают конкурс на завтрашнее вакантное место! В апартаменты припрется победитель конкурса. Естественно, после работы. Завтра — постановка задач персоналу на неделю, сборы и подготовка к вылету. Послезавтра летим в Москву!

— Зачем? — удивилась Татьяна.

— Значит, по остальным тезисам вопросов нет. Это хорошо! — ухмыльнулся я. — День рождения у Толяна, бестолочь!

Девочки захихикали, а Таня покраснела, потом всплеснула руками и вскочила на ноги, отчего мне немного поплохело: ее грудь тяжело покачнулась перед моим лицом, и я подумал, что, может быть, стоило на сегодня пригласить ее?

— А подарок? Когда мы купим подарок?

— Уймись! Подарок у нас уже есть! — успокоил ее я. — Лючано прислал все документы! Так что айда кататься!