Отвага и любовь

Глава одиннадцатая

Роланд быстро остановил занесенный меч, когда Саймон неожиданно отступил и поднял руку в знак того, что просит о пощаде. Удрученно покачав головой, рыцарь снял шлем. Сделав глубокий вдох, он отер рукавом пот с лица и шеи. Кровь бурлила у него в жилах.

— Почему мы остановились? Саймон покачал головой.

— Потому что с меня хватит на это утро. По твоей милости я уже давно пропустил свой завтрак. Я хочу пить и искупаться в реке.

Нахмурясь, Роланд поднял руку и сдвинул назад шлем.

— Я попрошу кого-нибудь еще потренироваться со мной.

Он вдруг вспомнил о состязаниях, которые они когда-то проводили с Джеффри. Его брат был способен часами сражаться без устали, наслаждаясь каждой минутой боя. Вот это были поединки!..

Саймон встретился с ним взглядом и насмешливо скривил губы.

— Сколько бы ты ни тренировался, тебе все равно будет недостаточно этого, чтобы унять твою боль, дружище. Я считал, что ты успокоился, но с тех пор, как в твоих покоях обосновалась Мередит, ты обезумел. Я не буду понапрасну тратить ни твое, ни свое время, Роланд, спрашивая о том, что тебя беспокоит, потому что знаю: ты не расскажешь мне, что происходит между тобой и твоей женой. Только запомни, это, — он показал на меч в руках Роланда, — не поможет. — Несмотря на то, что Роланд нахмурился, он продолжал: — Мне понятно, твое отношение к леди Мередит — результат того, что произошло в прошлом, но насколько я понимаю, она не из тех, кто может предать тебя. Она ни разу не посмотрела в сторону другого мужчины. Ни словом, ни делом она никогда и ни в чем не проявила неуважения к тебе. Она замечательно ведет хозяйство замка. Слуги, кажется, готовы сделать все, чтобы ей угодить, особенно потому, что она работает наравне со всеми. Несмотря на то, что она дочь Пинакра, похоже, ты поступаешь неправильно. Какие у тебя к ней претензии?

— Ты не ошибся, подумав, что я тебе ничего не расскажу, — проговорил Роланд. — Буду тебе признателен, если свое мнение о леди Мередит ты будешь держать при себе.

Он не собирался рассказывать Саймону, что это не он отказался делить брачное ложе. Он не собирался признаваться в том, что сам был в этом виноват. Он не хотел полностью прекращать свои близкие отношения с ней, хотел только держать под контролем собственные чувства. А это-то у него не получалось. Саймон ничего этого не знал. Негодование по поводу того, что Мередит так легко расположила к себе его собственных людей, заставило Роланда сказать с жаром:

— Чем только она вас всех так приворожила?

— Ничем, кроме того, что заслужила уважение, Роланд.

С этими словами Саймон повернулся и ушел.

Выведенный из себя тем, что всё, что сказал этот человек, — правда, Роланд воткнул свой меч в землю и направился к конюшне. Ему тоже надо было остыть.

Подойдя к бочке с водой, он окунул в нее голову, потом выпрямился, чувствуя, как прохладная вода стекает с его разгоряченной головы. К сожалению, вода не смогла остудить жар, который мучил его изнутри.

Из ночи в ночь он входил в свои покои и находил ее там, расчесывающую волосы, поющую этой возмутительной собачонке, которая продолжала лаять на него каждый раз, как только он входил в комнату. Роланд стал приводить с собой Вольфа, и сразу лай прекратился. Но так было лишь до сегодняшнего утра. Проснувшись на рассвете, он увидел, что Вольф и Суитинг, свернувшись клубочком, спят вместе в ногах временного ложа Мередит.

Такое предательство возмутило его. Но когда он увидел ее, лежащую с разметавшимися по подушке огненными волосами, в нем вспыхнуло страстное желание. Мередит была настоящей женщиной, и она словно была создана для его ненасытных ласк. Только огромным усилием воли он заставил себя вспомнить о том, что она не хотела, чтобы он до нее дотрагивался. Безмерно удрученный, Роланд потянулся за своей одеждой. По пути на тренировочное поле он позвал с собой Саймона.

Роланд опять окунул голову в бочку с водой. Выпрямившись и откинув назад голову, с которой стекала вода, он вдруг почувствовал: кто-то находится рядом. Отбрасывая со лба мокрые волосы, он обернулся.

Всего в нескольких футах от него стояла Селеста Чэлмерс. Одна ее рука была прижата к груди, но, когда он повернулся, она быстро опустила ее. Роланд от удивления широко раскрыл глаза.

Он редко видел сестру Мередит в те несколько недель, что она жила в Керкланде, и всегда Селеста казалась ему подавленной. Насколько он мог судить, она редко покидала покои Мередит. Его тесть, Пинакр, считал, что первоочередной задачей дочери должно быть обучение сложной науке управления хозяйством замка, сама же Селеста, похоже, не склонялась к его мнению.

Роланд не мог не заметить, как она красива, когда она, глубоко вздохнув, пошла ему навстречу. В красивом светло-голубом платье, которое так шло к ее глазам, она, казалось, скользила по траве. Однако, хотя красота ее была несомненна, Роланда она, как обычно, не трогала. Возможно, подумал он, это оттого, что ее не интересует никто, кроме рыцаря ее отца, сэра Джайлса.

Селеста остановилась перед ним, опустив глаза.

— Здравствуйте, лорд Роланд.

— Приветствую вас, — учтиво ответил он.

Она подняла на него глаза, улыбнувшись, как ему показалось, с наигранной скромностью.

— Я искала вас, милорд.

Его черные брови поползли вверх.

— Правда?

— Я уже давно надеюсь встретить вас одного. Но вы все время либо обходите свои владения, либо… с Мередит.

У нее явно прерывалось дыхание.

— Я не хотел быть к вам невнимательным, — извиняющимся голосом произнес Роланд. — Безусловно, нам с Мередит следовало уделять вам больше времени.

Она проглотила ком.

— Нам непременно надо говорить о Мередит?

— А о чем же еще нам следует говорить?

Она быстро заморгала и еще раз глубоко вздохнула.

— Мы… могли бы поговорить о… — она набрала побольше воздуха, — нас.

Роланд не мог больше делать вид, что не понимает ее намерений.

— Мне трудно поверить, что у вас может быть какой-то интерес к… нам… ко мне, помимо того, что я имею к вам отношение, как муж вашей сестры. Я не предъявлял к вам претензий, когда вы должны были стать моей женой, и Мередит вышла за меня, чтобы помочь вам. — Она вздохнула, но ничего не ответила, и он продолжал: — Почему же теперь вы заявляете о своем интересе ко мне?

Селеста провела дрожащими пальцами по лбу и затравленно посмотрела на него своими голубыми глазами.

— Я… я пришла к пониманию, что допустила ошибку в тот день. Не знаю, что вам сказала Мередит…

Он не мог скрыть горечь в голосе, перебив ее:

— Она не сказала мне ничего. Я сам угадал правду.

Плечи Селесты поникли. Вздохнув, она снова обратилась к нему:

— Я…

Роланд увидел, что она не может подыскать слова. Что, с удивлением подумал он, с ней происходит? Почему она столь напряжена?

От того, что Селеста сделала потом, эти мысли вылетели у него из головы. Глубоко вздохнув, Селеста расправила плечи, словно для храбрости, и шагнула к нему так близко, что ее гибкое тело оказалось тесно прижатым к его.

— Я… я поняла, что совершила ужасную ошибку. Вы должны понимать, что я чувствую, милорд.

Она подняла руки, обвила его шею, одновременно приблизив свои губы к его губам и закрыв голубые глаза.

Роланд отстранился со словами:

— Понимать, что вы чувствуете? Да я уверен, что знаю, что вы чувствуете. И не я, а сэр Джайлс, бьюсь об заклад, был предметом вашего обожания и огорчения, которые я заметил в вас.

Она вздрогнула, с беспокойством взглянув на него.

— Сэр Джайлс? Почему вы так решили?

— Да потому, что это видели все, — сухо сказал он. — По этой причине Мередит вышла за меня замуж вместо вас, не так ли? Потому что вы были влюблены в рыцаря своего отца.

Селеста закрыла лицо руками и, сокрушенно наклонив голову, прошептала:

— Что мне делать? Что мне делать?

Роланд удивленно глядел на нее.

Похоже, сестра Мередит не особенно строгих правил. Однако его совсем не влекло к ней. Он сгорал от страсти, но от страсти к одной рыжеволосой соблазнительнице, которая с таким же пылом предавалась любви, с каким и он.

Селеста расплакалась. Слезы ручьем текли сквозь ее пальцы. Ее рыдания вызывали жалость. Роланда не удивил этот новый поворот событий. Он просто подождал несколько томительных минут, положив руку ей на плечо. Он знал, что бессмысленно пытаться выяснить, что происходит, пока она немного не успокоится.

Он подозревал, что столь странное поведение Селесты было каким-то образом связано с сэром Джайлсом.

Наконец рыдания Селесты перешли во всхлипывания.

— Ну а теперь, — произнес Роланд, — расскажите мне, что случилось? Почему вы пытались поцеловать меня?

Селеста взглянула на него с расширившимися, видимо от страха, глазами и бессвязно забормотала:

— Я… не… — Она явно старалась взять себя в руки. — Я… не подумала. — Она умоляюще подняла на него глаза. — Вы должны мне поверить. Я и сама это не понимаю. Наверное, мне просто надо было найти утешение от… — Она снова закрыла лицо руками и заплакала.

Его нисколько не удивило то, что она искала поддержки у человека, который ей даже не был нужен. Женщинам свойственно такое. Всем, кроме Мередит, которой, кажется, не был нужен никто. Ей больше нравилось делать что-то для других, чем принимать самой какую-либо помощь или поддержку.

Роланд сделал попытку сосредоточить внимание на сестре своей жены. Но он так и не понял, что же ее так серьезно волнует.

— В чем дело? Чем вы так удручены, что готовы даже совратить мужа собственной сестры, чтобы утешиться? — обратился он к Селесте за разъяснением. — Не считая того факта, что вы явно не испытываете особой симпатии ко мне, ваши действия могут причинить боль Мередит, которая любит вас.

Селеста проглотила подступивший ком.

— Господи… Мередит. Я не думала…

Не сдержавшись, Роланд сердито нахмурился.

— Настало время кому-нибудь подумать и о Мередит. Скажите-ка мне теперь, что с вами стряслось.

Она снова проглотила ком. — Я… я… — Да?

Ему пришлось наклониться поближе, чтобы расслышать ее бормотание. — Я… жду ребенка.

— Вы ждете ребенка? — переспросил Роланд. Селеста кивнула и снова зарыдала.

— Сэр Джайлс… ведь это он — отец? Зарыдав еще громче, она кивнула головой.

— Вы любите его?

Она снова кивнула. Слезы мешали ей говорить. Роланд пожал плечами.

— Ну что ж. Ему просто придется жениться на вас.

Она повернула залитое слезами лицо к нему. Взгляд ее широко раскрытых глаз был растерянным.

— Я не знаю, пойдет ли на это Джайлс, милорд.

— Пойдет, как только узнает о ребенке. Роланд сжал губы. Он заставит этого негодяя поступить так, как того требует честь!

— Сэр Джайлс, милорд, живет по своим собственным законам и не станет слушать никого.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил он, пристально глядя на нее.

Она вздрогнула.

— Н…ничего, милорд. Только я не верю, что он на мне женится.

Роланд почувствовал, что больше он ничего от нее не добьется. Но решить ее проблему обязан. Может, тогда Мередит увидит, что не одна она переживает по поводу своей сестры.

Мередит не спеша, проводила расческой по сохнущим волосам. Увидев, что Роланд ушел, она быстренько искупалась, поскольку это было единственное время, когда она могла быть уверена в своем полном уединении. Прошедшая неделя не была для нее легкой.

По утрам Роланд уходил из замка и до вечера не возвращался. Поэтому она немало удивилась, когда услышала позади себя открывшуюся дверь. Мередит знала: это не Джоли. Горничная ушла по ее поручению за покупками. Вошел муж, она всегда прекрасно чувствовала, как он входит. Мередит замерла. Ее рука с гребнем застыла на макушке.

Он молчал.

Не выдержав томительной паузы, она медленно опустила руку и встала, повернувшись к нему. И увидела на его лице тревогу.

— Роланд, что-то случилось?

Он покачал головой, однако меж его бровей пролегла печальная складка.

— Ничего ужасного. Ничего угрожающего. Уже приняты меры, чтобы исправить положение, которое назревало некоторое время.

— Вы говорите загадками. Что это за положение?

Мередит заволновалась еще больше, когда Роланд, подойдя, взял ее за руку, посадил на кровать и сел рядом. Словно почувствовав растущую нервозность, он успокоил ее:

— Дело касается вашей сестры, и вы, честно говоря, уже в основном знаете эту историю. Я должен вам сообщить лишь некоторые детали. Может быть, сначала вы все выслушаете, прежде чем нервничать? Я считаю своим моральным долгом избавить вас от лишней боли, правда, насколько смогу… Во всем этом нет никакой вашей вины.

Мередит взглянула в его полные сочувствия глаза и поняла, что не может сомневаться в его искренности. Роланд беспокоится о ней. Теплая волна прихлынула к ее ледяным рукам и ногам. Несмотря на все то, что произошло между ними, в эту минуту она не смогла бы отказать ему ни в чем. Не в состоянии говорить, Мередит просто кивнула.

А он продолжал:

— Ваша сестра только что встречалась со мной. И я знаю всю правду относительно того, почему вы вышли за меня замуж, Мередит. Вы вышли за меня, чтобы защитить ее. Я сам догадался об этом некоторое время назад, а Селеста подтвердила мои предположения и открыла причину.

Мередит отшатнулась.

— Я не могла сказать вам о том, что… что она… Он крепко обнял ее.

— Я знаю. Вы хотели оградить ее. Но есть кое-что еще, нечто такое… — Он глубоко вздохнул. — Селеста призналась, что ждет ребенка.

— Ребенка? О, Господи! Что же нам делать? — Мередит и представить не могла, что все так ужасно.

Роланд опустил ладонь на ее дрожащую руку. Его прикосновение было легким, успокаивающим. Он взглянул ей в глаза.

— Как я сказал, Селеста и я предприняли уже шаги, чтобы решить эту проблему.

— Пожалуйста, в чем они состоят?

— Селеста написала письмо, в котором сообщает сэру Джайлсу о его надвигающемся отцовстве. Она должна взять на себя частичную ответственность за случившееся. Я добавил официальное письмо от себя, заявив, что верю в то, что он поступит правильно, то есть сделает то, что обязан сделать по закону чести.

Мередит покачала головой.

— Что, если он откажется?

— Не откажется. Он потеряет свое положение рыцаря вашего отца, и ни одна знатная семья не возьмет его на службу.

— Вы не можете быть в этом уверены. — Хотя Мередит с горячностью спорила, она отчаянно хотела, чтобы это свершилось. Но Роланд обязан знать все. — Я должна кое-что сказать. Правда, не знаю, насколько это важно… Когда сэр Джайлс был здесь в последний раз, я заметила, как враждебно он настроен к вам. Не сдержавшись, я спросила его, почему он так относится к вам. И он ответил, что у него есть личные причины ненавидеть вас, хотя он их не назвал. Что он мог иметь в виду? Роланд пожал плечами.

— Я не знаю и знать не хочу, что он имел в виду. Он не сможет воспользоваться этим в качестве отговорки для того, чтобы и дальше позорить вашу сестру.

Мередит закусила губу.

— Боюсь, что он опасный человек. Роланд поднял черные брови.

— Он не первый, кто испытывает ко мне недобрые чувства.

Она нахмурилась.

— Орин. Я знаю. Но по какой причине — известно.

Роланд покачал головой.

— Мередит, когда-то в юности я одержал победу над сэром Джайлсом на одном из турниров. Так что же мне теперь, бояться его?

Она вздохнула.

— Нет, конечно. Я просто подумала о том, что вам надо быть начеку.

Она не могла бы отрицать, что в его ответе прозвучала самонадеянность.

— А я всегда начеку. И уверен, что, даже если он и ненавидит меня, он сделает то, что должен сделать в отношении вашей сестры. — Роланд отвел взгляд. На миг лицо его потемнело, когда он сказал: — Я прослежу за тем, чтобы он это сделал.

У Селесты будет ребенок. Но почему сестра сказала об этом Роланду, а не ей? — недоумевала Мередит. Щемящая грусть охватила ее. Она надеялась, что со временем они с Селестой станут ближе друг другу, однако этого не произошло. Селеста замкнулась в своей беде. Мередит взглянула на Роланда.

— Почему моя сестра поделилась с вами, а не со мной?

Роланд состроил гримасу.

— Мы… она не собиралась делать этого, Мередит. Это произошло по чистой случайности. Просто Селеста была расстроена, и, в конце концов, дело кончилось тем, что она разоткровенничалась, когда я сказал ей, что мне известно, что вы вышли за меня, чтобы защитить ее.

— С чего вы взяли? Я вам ничего такого не говорила.

— А мне и не надо было говорить. Я достаточно хорошо узнал вас, чтобы сделать собственные выводы, Мередит. Вы относитесь к числу женщин, которые считают, что обязаны защищать и опекать тех, кого любят…

— Однако я не смогла ничего сделать, чтобы уберечь Селесту от этого человека. Он использовал ее самым отвратительным образом…

Мередит все время пыталась поговорить с Селестой, пыталась понять причину ее нескончаемых слез. Теперь это стало понятно. И если Джайлс будет отказываться делать то, что должен, ее муж заставит его!

Роланд почувствовал, как у него перевернулось сердце, когда Мередит взглянула на него. В ее взгляде читалось желание поверить ему, позволить взять на себя столь тяжкую ношу. Он машинально обнял жену за плечи.

— Селеста старше вас, и, даже если бы это было не так, эту проблему решать не вам.

— Но мой отец всегда считал, что я… — Мередит посмотрела на него. В ее зеленых глазах была тоска. — Селеста не такая, как другие. Она более ранимая, чем все мы.

Роланд покачал головой.

— Мне кажется, причина такой «ранимости» Селесты заключается в том, что ее избаловали. Насколько я могу судить, она полностью здорова. И психически, и физически. Ваш отец не имеет права рассчитывать на вашу заботу о ней. Это губительно для нее. Возможно, ваш отец — хороший человек, но многие хорошие люди не видят собственных промахов.

Мередит взволнованно взъерошила свои длинные рыжие волосы.

— Я не желаю неуважительно думать о своем отце. Он прекрасный человек. Мне кажется, что Селеста очень похожа на нашу маму, которую папа очень любил.

Роланд ответил не сразу, потому что задумался о своем отце. Могло ли все сложиться по-другому в их собственном доме, если бы Алберт Себастиан отнесся по-другому к той беде, которая случилась в его жизни?

Он не собирался исправлять и ее прошлое. Он просто хотел убедить Мередит, что она не должна взваливать на себя проблемы всех родственников.

Селеста явно была не столь предана своей сестре, судя по тому, как она вела себя сегодня с ним. Но Роланд не станет рассказывать Мередит об этом. Чтобы не причинить ей лишнюю боль.

Он сильнее обнял жену.

— Селеста сама выбрала этого человека. Ей самой и решать эту проблему. А я готов лишь помочь.

— А что, если Джайлс все-таки откажется выполнить свой долг? — Ее глаза тревожно округлились. — Это очень упрямый человек.

— Я уверен, что он сделает, как я ему велю. Если нет… — Роланд долго молчал, пожимая плечами, — как я тоже уже говорил вам, я готов прибегнуть к более решительным мерам, чем письмо, призванное убедить его в том, что ребенок вашей сестры не должен быть незаконнорожденным.

От этого слова у Мередит все перевернулось внутри. К счастью, она ощутила на своих плечах успокаивающую руку Роланда. И почувствовала в нем не только защитника, но и зрелого мужчину. На передний план вышло все томление последних дней. И ночей, которые она провела без сна, думая о нем, лежавшем на этой огромной кровати так близко и вместе с тем так далеко и боровшемся со своим желанием.

Роланд, видимо, испытывал нечто подобное, потому что его глаза потемнели и сузились, а взгляд остановился на ее губах. Сиплым шепотом он произнес:

— Мередит, то, что произошло в Кингсбридже…

Она не дала ему договорить — решительно подставила свое лицо, и Роланд прижался губами к ее губам. Сладкое нарастающее тепло разлилось в ее груди, охватило все тело. Мередит вздохнула и обвила его шею руками.

Роланд простонал, прижав ее еще сильнее и целуя еще жарче. Тепло переросло в еще более сладкое желание.

Мередит прильнула к нему. Ее губы раскрылись. Она произнесла нежным шепотом его имя:

— Роланд.

Прервав поцелуй, он надолго прижался подбородком к ее лбу. Она слышала, как участилось его дыхание, чувствовала биение его сердца, и снова произнесла его имя. На этот раз это был вопрос.

— Роланд?

Он отклонился и пытливо посмотрел ей в лицо.

— Вы на самом деле уверены?

Ей не пришлось говорить, что она не уверена ни в чем, кроме собственного желания, потому что в этот момент в дверь их комнаты громко забарабанили, и голос сэра Саймона произнес:

— Роланд, в деревне наводнение.

— Насколько это серьезно? — открыв дверь, спросил ее муж озабоченным голосом.

По лицу Саймона пробежала тень. Он взъерошил свои белокурые волосы.

— Не знаю. Я сам не видел. Несколько минут назад прибыл Эдгар, чтобы сказать тебе об этом, и я сразу пришел сюда. Он внизу, в зале. Единственная подробность, которую я знаю, — это то, что пострадала ферма «Грин Мэдоу».

— «Грин Мэдоу»? Талла и Матильда, возможно, в опасности. Их дом недалеко от реки. Я должен спуститься и поговорить с Эдгаром, — произнес Роланд.

Мередит подошла, чтобы взять его плащ с сундука, стоящего в ногах кровати.

— Надеюсь, что с Матильдой все в порядке, — сказала она, протягивая плащ Роланду. — Передайте всем, кому нужен кров, пусть приходят в замок. Мы найдем для них место.

Роланд потянулся за плащом, задумчиво посмотрел на нее и тихо поблагодарил:

— Спасибо, Мередит.

Она почувствовала, что за этими словами скрывается нечто большее. Но что?