Отвага и любовь

Глава девятая

Мужчины разбили лагерь на небольшой поляне, окруженной соснами. Мередит слышала, как где-то рядом журчит вода, хотя в вечерних сумерках трудно было разглядеть источник этого звука. К сожалению, она не могла в полной мере воспринимать красоту окружающей природы. Все ее внимание было безраздельно приковано к Роланду.

Мередит ожидала прежней отстраненности мужа. Она была уверена, что, когда они останутся наедине, он вновь обретет свой былой раздраженный вид. Но этого не случилось. Как это ни удивительно, он, ведя жену через толпу, бережно держал руку на ее спине. Иногда его ладонь даже соскальзывала на ее бедро, и тогда от этих прикосновений у Мередит подкашивались ноги.

Роланд был явно чем-то расстроен. Может, замечаниями Орина и Джайлса относительно его семьи? Их комментарии по поводу того, что ему несвойственны родственные чувства, были ничем не оправданы.

Совершенно очевидно, что оба, и Джайлс и Орин, хотели привести в ярость Роланда. Причина ненависти к нему Орина стала понятнее Мередит после того, что ей рассказал Роланд. И Джайлс, очевидно, чувствовал то же самое. Мередит пожала плечами. На то, чтобы стать из врагов союзниками, безусловно, требуется время, как оно потребовалось ей самой.

Осознав, о чем она только что подумала, Мередит удивилась. Явно ее собственное отношение к мужу изменилось, а она этого даже не заметила…

Из задумчивости ее вывел голос Роланда:

— Мередит.

Вздрогнув, она посмотрела на него.

— Да, милорд.

Он показал рукой на костер:

— Не хотите присоединиться к нам? Поддразнивающая нотка в его голосе удивила ее. Подходя к нему ближе, она обратила внимание, что свет от костра играл на его красивом лице бликами, отчего оно казалось необычайно таинственным. А когда встала рядом, то почувствовала, что от его высокой фигуры исходит жар, гораздо более сильный, чем от костра. Мередит затрепетала. В этот самый момент Роланд посмотрел на нее. В его глазах она прочла сладострастное обещание, о котором не хотела думать, хотя ее дыхание участилось в ответ. Подняв на него глаза, она знала, что во взгляде у нее была нерешительность. Этот новый, более мягкий Роланд пугал ее больше, чем тот, старый.

Роланд был озабочен. Он пытался понять чувства, которые разбудило в нем пение Мередит. Он знал, что дело было не только в ее пении, но и в его изменившемся отношении к ней. Так, он испытал желание защитить ее, когда Селеста попыталась привлечь Мередит к выполнению своих собственных обязанностей. Почему?

Хью Чэлмерс говорил, что Роланд отобрал у Селесты все самое дорогое. Сейчас он начал понимать, что, как бы ни казалось глупо, Пинакр сказал это не ради красного словца. Только теперь, когда Мередит ушла, ее семья оценила, как много она для них значила.

Роланд протянул руку к Мередит, чтобы она подошла поближе к огню. Он дотронулся ладонью до ткани ее рукава и почувствовал, как затрепетало ее хрупкое тело.

Его не особенно удивило, когда она сказала:

— Я… прошу простить меня, милорд, я должна помочь… — Не договорив, она торопливо отошла от него.

Роланд увидел, как Мередит, обойдя костер, приблизилась к тому месту, где двое рыцарей и Брайен занимались приготовлениями к вечерней трапезе. Он улыбнулся, заметив, как она, разговаривая с мужчинами, бросила быстрый взгляд на него. Да, она прекрасно понимала, что происходит между ними.

Он не делал больше попыток прикоснуться к ней или добиваться ее благосклонности, пока они ужинали, поглощая жареное мясо, сыр и хлеб. Он обратил внимание, как мало она ела и как пристально смотрела на него, когда полагала, что он этого не видит.

Роланд резко встал и пошел к шатру. Он обратился с вопросом к вошедшему туда за несколько минут до этого Брайену:

— Ты уже все приготовил на ночь?

Брайен взглянул на него и понимающе улыбнулся.

— Да, милорд. Леди Мередит очаровательна, а постель удобная и мягкая.

Роланд привык к подобным комментариям своего оруженосца и обычно пропускал их мимо ушей, но сегодня эти слова не понравились ему. Он не хотел, чтобы их услышала Мередит.

Брайен начал:

— Милорд, я положил…

Роланд перебил его более резко, чем сам того желал:

— Можешь идти. И чтобы я никогда впредь ничего не слышал о моей жене.

Вздрогнув, юноша кивнул и вышел из шатра.

Мередит краем глаза следила за тем, как ее муж приближается к ней. Мучительные мысли о Роланде, о том, что им придется ночью делить один шатер, не покидали ее ни на миг. Этот шатер, который находился всего в каких-нибудь двадцати футах от костра, угрожающе возвышался теперь в темноте за спиной Роланда, который остановился перед ней.

Он легонько коснулся ее руки:

— Мередит, не хотите ли начать готовиться к отдыху?

Она подняла испуганные глаза.

— К… отдыху? Еще же слишком рано, чтобы ложиться спать!

— Не хотите ли пойти со мной? — настойчиво проговорил Роланд и подчеркнуто добавил: — Прогуляться?

Мередит проглотила ком, чувствуя, как на ее щеках и шее выступили пунцовые пятна.

— П…прогуляться. — Она поспешно встала, надеясь, что никто не заметил ее вспыхнувший румянец. — Я… да. Я с удовольствием пройдусь. Благодарю вас.

Роланд протянул к ней руку и, взяв из ее ледяных пальцев кубок, передал его одному из мужчин.

Как только они ступили под кроны деревьев, он тихо сказал:

— Вы кажетесь чрезвычайно взволнованной, Мередит. Что-то не так?

Она быстро покачала головой.

— Нет.

Она ни за что не скажет ему о причине своего волнения. Ее глаза уже привыкли к темноте, но она не смогла рассмотреть толком выражение его лица, когда взглянула на него.

Его голос был севшим, когда он проговорил:

— Вот и хорошо. Я бы не хотел, чтобы вы были расстроены этой ночью.

У нее бешено заколотилось сердце, но она нашла в себе силы ответить с бравадой:

— А чем эта ночь отличается от всех других, милорд?

Он тихо хмыкнул и притянул ее к себе.

— Мне кажется, мы оба знаем ответ на этот вопрос, жена моя.

Она затаила дыхание, когда их взгляды встретились. Даже под покровом темноты несложно было прочитать в его горящих глазах плохо скрываемую страсть. Мередит и сама в глубине души прекрасно знала, что готова была принадлежать ему этой ночью.

Однако она в отчаянии покачала головой.

— Я… Еще ничего не решено. Вы сегодня были добрее ко мне, проявили заботу, но это, безусловно, из-за нашего соглашения… — Она смущенно посмотрела на него. — Я не…

Больше ей не пришлось ничего объяснять — Роланд протянул руки и крепко прижал ее к себе. Его губы прильнули к ее губам, и все мысли вылетели у нее из головы. Осталось лишь сладостное ощущение страстного поцелуя.

Резкий крик нарушил тишину лагеря. В ту же самую секунду Роланд, прервав поцелуй, проворчал:

— Что…

Крик раздался снова, и на этот раз Мередит поняла, что это голос мужчины.

Роланд поспешил в ту сторону, откуда кричали. Он крепко держал Мередит за руку. Она ускорила шаг, стараясь не отставать от мужа.

Выбравшись на свет, они увидели царящий в лагере переполох. Мужчины бегали, пытаясь поймать жеребца Роланда, который, танцуя, носился по кругу, несколько раз опасно приближаясь к костру.

Выпустив руку Мередит, Роланд бросился вперед и скомандовал:

— Не гонитесь за ним!

Мужчины остановились и посмотрели на своего господина. Не обращая на них никакого внимания, Роланд медленно и осторожно приближался к жеребцу.

— А ну спокойно, спокойно, — примирительно приговаривал он. Лошадь начала замедлять ход, услышав его голос, а потом и вовсе остановилась. — Ну, вот и молодец, — сказал Роланд, когда громадный черный жеребец опустил голову, чтобы обнюхать руку своего хозяина. — Иди ко мне. — Схватив поводья, Роланд обратился к своим людям: — Что произошло?

За внешней мягкостью его тона угадывалась жесткость.

Один из рыцарей шагнул вперед. Это был застенчивый юноша, которого, как помнила Мередит, звали Маррик.

— Всему виной дикий кабан, милорд, — объяснил он. — Я уводил Каладана, потому что он кусал одну из лошадей, и в этот момент из леса выбежал вепрь и напугал его. — Он с сожалением развел руками. — Поводья выскользнули у меня из пальцев.

Роланд кивнул, успокаивающе поглаживая шею своего жеребца.

— Ты должен внимательно смотреть за ним. Это последний из жеребцов, которого вырастил мой брат Джеффри, перед тем как… перед тем как уехал. С ним ничего не должно случиться. Я лишился жеребенка от него. Он был украден… — Роланд помолчал. Посмотрев на Мередит, он отвел взгляд и пожал плечами. — Теперь это не имеет значения, но ты не должен спускать с него глаз.

Мередит поняла: Роланд явно имел в виду, что кто-то из людей Пинакра украл или убил этого жеребенка, но ясно было также и то, что он не хотел об этом говорить.

Мередит не могла также не слышать печальные ноты в его голосе всякий раз, когда он говорил о своем брате. Она ощутила спазм в горле от сочувствия к нему и поспешно отвернулась.

Что с ней происходит? Почему она так реагирует на боль Роланда? Она готова была признаться в том, что испытывает к нему страсть. Но и что-то другое, более нежное, щемящее…

Кажется, было куда безопаснее переключить мысли на ее страсть. Она снова вспомнила слова Роланда о том, что они оба знают, что произойдет этой ночью.

Своеобразное ложе было сооружено из веток деревьев. Оно было устлано мехами. Мередит почувствовала, как ее охватывает дрожь при одной мысли о том, что она и Роланд будут вместе лежать под этими мехами.

А почему она не должна чувствовать это? — дерзко спросила она саму себя. Как он много раз повторял, они были мужем и женой. Их союз был одобрен и Богом, и человеком. Во имя чего они должны были отрицать страсть, которую каждый из них чувствует?

Не дав себе времени хорошенько задуматься над своими действиями, Мередит торопливо скинула верхнюю одежду. Ее дрожащие пальцы неуверенно замерли, дотронувшись до надетого под платье чехла.

Глубоко вздохнув, она потянула и его через голову, понимая, что теперь-то уж Роланд не усомнится в ее капитуляции. Мередит быстро задула свечи и нырнула под меховое покрывало.

Как поведет себя Роланд, она не знала, да это ее и не интересовало, сказала она себе. Он демонстрировал сегодня уважение к ней, а больше ей ничего и не было нужно.

Роланд вошел в шатер, удивившись полной темноте внутри. Он все еще был немного взволнован тем, что случилось с его любимым Каладаном. Он почувствовал разочарование, обнаружив, что находится в темноте один. После поцелуя, которым они с Мередит обменялись незадолго до этого, он надеялся, что она, по крайней мере, захочет с ним поговорить.

Он замер и, нахмурившись, позвал:

— Мередит.

Ее голос послышался со стороны ложа.

— Да, милорд. Я здесь.

Роланд начал торопливо снимать одежду. Мередит, жаркая, красивая, ждала его!

Он помедлил, дав себе обещание, что на этот раз сделает все для того, чтобы это был запоминающийся момент. Он прошел вперед и забрался под меховое покрывало, к ней.

Протянув руку и коснувшись ее теплой кожи, Роланд с нескрываемым удовольствием прошептал ее имя:

— Мередит.

Она ничего не сказала, лишь ближе подвинулась к нему, когда его рука коснулась гладкой поверхности ее трепещущего живота. Роланд осторожно провел своей большой ладонью по нежной коже. Его руки скользнули вверх.

— Красавица, — прошептал он, позволив себе обхватить ладонями приятные округлые холмы.

— Роланд, — с хрипотцой в голосе прошептала она в ответ и выгнулась ему навстречу, прижавшись губами к его губам.

Ощутив прилив жгучего желания в крови, он нежно притянул ее к себе и осыпал поцелуями ее шею, грудь.

Потом снова приблизил губы к ее губам. Его дыхание смешалось с ее дыханием.

— Мередит, жена моя.

В ответ она прижалась горячим жадным ртом к губам Роланда и, обняв его за шею, погрузила пальцы в его густые черные волосы.

Роланд провел рукой по ее бедру и ощутил, как тесно сплелись их тела — его и Мередит.

Слияние двух тел было бурным, лихорадочным и полным. Роланда потрясла глубина собственной реакции на близость с Мередит. Никогда раньше, ни с одной женщиной он не переставал чувствовать себя отдельным существом, Роландом, а сейчас он был готов полностью раствориться в ней.

Он лежал молча, не в силах позволить себе даже думать о том, что только что произошло. О том, что он почувствовал при этом. О переполняющем его чувстве единения с Мередит.

Когда она свернулась калачиком рядом с ним и положила голову ему на руку, его сердце наполнилось теплотой и нежностью.

Спи, строго приказал он и себе.

Но сон не шел.

Мередит разбудили приглушенные голоса за стеной шатра. У нее округлились глаза, когда она вспомнила события минувшей ночи, и пятна густого румянца покрыли ее щеки и шею.

Она огляделась и увидела, что Роланд стоит в ногах постели. Он застегивал пояс с мечом на своей узкой талии. Ее смущенный взгляд встретился с его взглядом.

Мередит нахмурилась, увидев отстраненное выражение в его глазах, которые он поспешно отвел. Тоном, в котором она не уловила никаких эмоций, он произнес:

— Доброе утро, Мередит. Запнувшись, она ответила:

— Доброе утро… Роланд.

Она впервые сознательно назвала его по имени, хотя при таком его необъяснимом поведении это выглядело более чем странным.

Он кивнул с подчеркнутой вежливостью.

— Нам давно уже пора возвращаться домой.

Мередит не нужно было повторять этого дважды. Она поспешно встала, потянув за собой меховое покрывало, чтобы прикрыть наготу. Неожиданно какой-то тяжелый предмет упал с него вниз.

Она в недоумении посмотрела на пол. Пояс из золоченых звеньев — тот, с ярмарки!

Ничего удивительного, что Роланд вел себя так странно. Он решил, что вознаградил ее за ее услуги, а теперь мог снова отстраниться. Мередит сердито поджала губы и взглянула на него.

— Зачем вы это сделали?

Роланд, зашнуровывавший башмаки, оглянулся. Он перевел удивленный взгляд с нее на пояс.

— Сделал что?

Мередит не сомневалась в искренности его удивления, но это ничего не значило. Он купил эту вещицу, потом, положив на постель, забыл про нее.

Роланд покачал головой.

— Я не знаю, откуда он здесь взялся. Полагаю, это мой оруженосец положил его сюда с самыми лучшими намерениями, когда готовил нам ложе. Я просил его приобрести этот пояс, когда вы убежали вчера.

Она хотела снять свое обвинение, но вместо этого решила сосредоточиться на более важном.

— Может, не вы клали его сюда, Роланд, но вы его купили. Если не для того, чтобы подарить его мне, после того, как я сказала, что он мне не нужен, тогда зачем? — Ее ноги сами понесли ее к нему. Она пристально посмотрела на него. — Что скажете, Роланд? Это было сделано просто ради того, чтобы увидеть меня в вашей постели? А теперь, когда вы своего добились, всплыла правда. Вот почему вы ведете себя так, словно мы едва знакомы, после ночи, которую мы провели вместе, после того, чем мы занимались.

Сузившиеся глаза Роланда превратились в щелочки.

— Ну что ж, — сказал он, — кажется, у нас снова разногласия. Позвольте мне как можно скорее освободить вас от моего оскорбительного присутствия.

Он повернулся и, не оглянувшись, вышел. Мередит осталась стоять, мечтая о том, чтобы чем-нибудь в него запустить. И чтобы ее сердцу было не так больно.