Отвергнутая невеста. (не)нужная жена (СИ)

Глава 23

Я положила руку на ручку двери, как вдруг отдернула ее, словно меня ужалило. Мне не хотелось разговаривать с Аскелем. Но с другой стороны…

Рука опять скользнула к ручке.

Если я сейчас откажусь, то вопрос о моей девственности так и будет висеть в воздухе. К тому же Аскель не успокоится, пока не поговорит…Так что лучше будет, если разговор состоится в присутствии Розена.

Сделав над собой усилие, я открыла дверь.

— Хорошо, я согласна поговорить… — стиснув зубы, произнесла я.

Аскель бросился ко мне, не обращая внимания на своего брата, который наградил его неодобрительным взглядом.

— Стефания, — прошептал Аскель, пытаясь поймать меня за руку. — Прости меня… Я… Я не знаю, что на меня нашло…

Аскель сделал глубокий вдох. Я увела руку за спину.

А потом стиснула зубы и присела в кресло. Заламывая пальцы, я смотрела на Аскеля.

На спинке кресла послышался шелест. Рука Розена скользнула по бархату, а я ощущала его присутствие.

— Я действительно не знаю, что на меня нашло, — простонал Аскель, глядя на меня несчастными глазами. — Словно какое-то помутнение… Я бы никогда… Не причинил бы тебе зла и боли…

Он простонал и прижал руку к своему лбу. Он словно смазал себе лицо, опуская руку вниз. Пока его рука не остановилась его губах. Сквозь пальцы виднелись приоткрытые губы, которые хотели что-то сказать… Он отдернул руку. Губы превратились в тонкую напряженную ниточку.

— Я знаю, что так не должно было быть, — продолжил Аскель, глядя на меня собачьими глазами. — И я чувствую свою вину перед тобой… Если бы можно было бы как-то ее загладить…

Он покаянно опустил голову, а внезапно встал на колени и посмотрел на мою руку. Я сжала кулак, но Аскель взял меня за руку и поднес мою руку к своим губам, а потом прижал ее к своему лицу.

— Я понимаю, как это было низко с моей стороны… Я напугал тебя… Сделал больно… — шептал он в мою ладонь. — Прости… Прости меня…

Он покрывал поцелуями мою холодеющую руку.

— Если бы можно было как-то искупить вину, я бы… все сделал…

— Лучше скажи, — произнесла я. — Что ничего не было. Что ты не успел. Скажи правду, Аскель.

— Боюсь, что я точно не помню, — сдавленно прошептал Аскель, тяжело вздыхая. — И я не могу тебя обнадежить…

Голос его сел. Он закрыл глаза и вжался в мою руку, снова целуя ее.

— Больше всего на свете я люблю тебя, — прошептал Аскель, покрывая поцелуями мою ладонь. Позади меня послышалось предупреждающее покашливание.

Аскель поднял покрасневшие от слез глаза на брата.

— Да, но это правда! — простонал Аскель, нервно улыбаясь, не давая мне вернуть руку на подлокотник. Аскель удерживал ее. — Правда! Правда, Розен! Для меня нет никого дороже, чем она! Ты заставил меня жениться на леди Кэтрин! Ты изначально был против свадьбы со Стефанией! Как только я приехал, рассказал тебе о ней, ты сказал, что рад за меня. Но как только я стал рассказывать о ней чаще и показал тебе ее портрет, ты почему-то изменился. С тех пор ты делаешь все, лишь бы… лишь бы… мы не были вместе! Помнишь, я хотел приехать к ней осенью? Так ты же сказал, что не дашь положенного мне месячного содержания! Ты был против ее присутствия в этом доме! Ты сразу сказал, что ноги ее здесь не будет!

Я с удивлением посмотрела на будущего мужа и вспомнила письмо о планах на осень. Отец тогда был рад, что у с Аскелем будет время узнать друг друга получше. Все готовились к приезду младшего герцога. Но он в последний момент не приехал, ссылаясь на неотложные дела.

— Ты… — прошептал Аскель. — Ты отказался дать деньги на свадьбу! Хотя, по завещанию отца, ты обязан был это сделать! И чтобы заработать на свадьбу мне пришлось играть в карты! Иногда мне очень везло. А один раз крупно не повезло. И ты заставил меня жениться на леди Кэтрин, не желая выплачивать долг! Я помню эту радость в твоих глазах, когда отец леди Кэтрин предложил свою дочь в качестве жены. Они ниже нас по происхождению, и свадьба с герцогом была для них огромной честью! Они готовы были простить весь долг, лишь бы породниться с Кронхаймами. И ты, против моей воли, дал согласие!

Аскель выдохнул, а потом прижался к моей руке. Он молчал, а я не знала, что ответить…

— Ты прощаешь меня? — прошептал он.