Пангоды

ГОВОРИТЬ НА ОДНОМ ЯЗЫКЕ

Тамара Васильевна Шкурдина говорит, что курс на педагогику выбрала еще в пять лет. Науки давались легко, десять классов школы закончила в пятнадцать лет. Казалось бы, дальше должно было случиться то, к чему готовила себя с младенческого возраста. Но здесь в судьбе произошел небольшой зигзаг: Тамара с успехом закончила техникум, получив специальность… технолога по элеваторам.

— Это была случайность, которую до сих пор трудно объяснить, говорит Тамара Васильевна. — Но я честно прошла положенную после окончания учебного заведения «отработку» и лишь после этого поступила туда, куда мечтала — в педагогический институт. Получив диплом, стала преподавателем русского языка и литературы.

Через несколько лет по обстоятельствам она перешла в детский сад, чтобы пристроить туда своего ребенка. Первое время тосковала по школе, плакала по ночам. Потом привыкла.

— Так вот получилось: пошла в детский сад из-за своего ребенка и осталась там на всю жизнь — тоже, по большому счету, из-за ребенка, но уже не только своего… Словом, из-за детей. Работа пришлась по душе — со временем стала логопедом. Может быть оттого, что увидела детей, которым больше, чем остальным сверстникам необходимо внимание, нужна моя помощь.

Двенадцать лет назад подруга уговорила ее приехать на Север, вкусить «свободы». Где, как она уверяла, Тамара Васильевна сможет до конца раскрыться, где отношения между людьми свежи, лишены «перспективного», на несколько лет вперед, расчета. И где еще, оказывается, есть настоящая, земная, романтика!.. Шкурдина, как ни странно для нее самой было, поверила в рассказ и прониклась необходимостью испытать то, чем уже несколько лет жила ее давняя подруга. Она приехала в Пангоды и устроилась в детский сад.

— Когда знакомилась с детьми, рассказала им, что я такая-то, буду работать у вас логопедом, учить вас правильно разговаривать. Спрашиваю затем их: а кем ваши папы и мамы работают? Они молчат. Я расшифровываю: ну, что они на работе делают? Они мне, сорок человечков, нестройным хором отвечают: «Де-е-еньги!» Я чуть не заплакала…

Нет, Тамара Васильевна не разочаровалась в Севере: работа увлекла, люди вокруг прекрасные. Она считает, что в принципе сбылось все то, что обещала ей подруга. Под конец трудовой биографии сформулировала для себя нехитрую формулу, известную, как она прекрасно понимает, скорее всего, очень давно: дети являются производным времени, которое «творят» взрослые.

— Раньше позовешь детей сказку читать, они все бросают и бегут к тебе, усаживаются, затихают. А сейчас — что вы! У них — телеки-видики-джойстики, сиди на кнопочки нажимай, думать не надо и в то же время нервам щекотно. Да, в наше время мы тоже любили телевидение, что-нибудь приключенческое, например, «Дети капитана Гранта». Что такое сейчас для многих из них подобный фильм? — Примитив! Ни тебе убийств, ни ужасов, ни безнаказанной жестокости. Нет, это не возрастное брюзжание: я не о том, что лучше — наше «старое» или их «новое». Я о том, какие чувства в человеке пробуждает и воспитывает окружающая действительность.

— Думаю, — заключает свой рассказ Тамара Васильевна, — задача нас, взрослых, все силы приложить к тому, чтобы не было патологического разрыва между поколениями, чтобы мы и дети говорили на одном языке.