Пангоды

ЧАСТИЦА ДУШИ

«Чуть не удрал обратно после первых дней своего пребывания в Пангодах», — шутит Вениамин Александрович Михнев. Тридцатилетним подался он на севера, оставив в приволжском Новокуйбышевске типичную карьеру советского инженера. Будучи по образованию инженером-энергетиком, сразу сменил профиль деятельности, став специалистом по контрольно-измерительным приборам и автоматике производственных процессов. «КИП и А — это технология основного производства, это передний край!» — говорит он. И знает что говорит…

Тогда, в 1977 году весь Север был передним, передовым краем. Линейное производственное управление по перекачке медвежинского газа только начинало строится. Так что Михневу довелось напрямую участвовать в рождении этого крупнейшего в Пангодах предприятия, подразделения Тюментрансгаза. Тяготы освоения невозможно передать, рассказывая только о технологических трудностях. «Стройка» в нашем отечестве всегда была больше, чем просто строительство, монтаж. В данном случае это и адаптация к климатическим условиям, и буквально героическое преодоление бытовых неудобств, и многое другое.

…Тогда в нескольких километрах от Пангод, в тундре, рядом со стройкой вырос маленький поселок газовиков ЛПУ. Там в деревянном общежитии дали комнату на шестерых работников будущей КС «Головная»… «Апартаменты» были настолько малы, что кровати пришлось ставить в два яруса. Через несколько месяцев Михневу выделили жилую «бочку», что позволило привезти семью. Это была «юность» газовой провинции, и просто молодая жизнь ее освоителей. Прямо за порогами «общаг» и балков начинались брусничные и голубичные поляны, грибные перелески, прибрежные холмы небольшой, но богатой живностью речки охота, рыбалка…

В Михневе удачным образом совместилась инженерная грамотность специалиста-технолога и организатора. Через пять лет, пройдя основные инженерные ступени, Вениамин Александрович стал начальником Пангодинского ЛПУ. Сейчас это мощное производственное образование, включающее в себя три большие промышленные площадки по перекачке газа с Медвежьего, Уренгоя, Ямсовея, Юбилейного.

Давно уже нет того пангодинского поселка-спутника, на его месте немой пустырь, к которому лежит, но уже никого не ведет, стометровая грунтовка, все еще примыкающая к автостраде между Пангодами и Головной компрессорной станцией. Михнев ездит по этой бетонке каждый день на служебном «уазике». Уже другой масштаб забот, производственных и бытовых на Михневе «висит» почти половина Пангод, огромный жилой фонд, целые микрорайоны. Но… проезжая мимо знакомого поворота, Михнев, когда вольно, когда невольно, выхватывает взглядом кусок пустыря, в нем — фрагмент прошлого, эпизод молодости, частица души…