Парадокс жнеца. Книга 2

Глава 13

Прогуляться наставник предлагал нам довольно далеко — шли мы за ним несколько километров по пересеченной местности. По пути узнали, что демонстрация «финального урока», по результатам которого закончился отбор-фильтрация для курсантов, могла бы проходить в любом месте. Сюда же основной поток привели лишь ради нашей группы из тринадцати избранных. Просто потому, что отсюда идти ближе — но вот к чему ближе, наставник сообщить пока не удосужился. Да и больше особо возможностей не было — мы уже поднимались наверх по крутому узкому ущелью. Такой подъем — не сильно сложная задача, но вот мы были несколько утомлены за последнее время, так что каждый шел наедине с собой.

Наконец подъем закончился, и тесной группой мы вышли на огромный, выдающийся вперед скальный уступ. Погода вновь сменилась. Здесь, наверху, завывал стылый ветер, бросая в лицо мелкую крошку мороси, влажный промозглый воздух словно забирался под бронекостюм. Перед нами стеной возвышалась стена белесого мглистого тумана; где-то чуть выше виднелись очертания облачной цитадели — огромной, похожей на летающую тарелку. К ней, на удивление, с утеса вел мост, местами теряющейся в проплывающих клочьях тумана. Надо же, поднимаясь мы даже купол миновали, а я и не заметил ощущений, настолько устал.

Окружающий пейзаж вдруг напомнил мне поездку в Питер, когда я в плохую погоду вышел на популярный у туристов пешеходный мост, ведущий над водой к футбольному стадиону. Неожиданно — сморгнув пару раз, встряхнувшись, избавился от странного ощущения похожести. Устал все же, сильно, мерещится разное. Впрочем, усталость вдруг прошла как не было: мы, получается, над куполом, но здесь еще стоит стена туманного монолита. Что-то не то, что-то здесь изменено.

Наставник между тем вел нас дальше, подводя ближе к белесой мглистой стене, и я увидел, что именно изменено: в очертаниях тумана встроена немаленького размера, автобус проедет, каменная арка. Рядом заметны преторианцы из охраны, но на них я только мельком взглянул. Основное внимание, конечно же, приковывало каменное сооружение — потому что, не сомневаюсь ни капли, это был портал в иной мир.

Как я и предполагал, римляне победили туманные аномалии, подчинив процессы и сумев настроить возможность не только выхода, но и входа. Сейчас арка безжизненна, в проеме входа-выхода клубится белесый туман, разгоняемый порывами стылого ветра — один из таких сейчас так дунул, что я несколько шагов пробежал даже. Да, погодка дрянь — в Питере, кстати, на мосту так же задувало. Но на следующий порыв ветра не обратил внимания, потому что наставник уж дал отмашку и переход включили.

По каменной поверхности побежали яркие, напитанные голубоватым светом узоры, брызнул сноп зелено-красных искр и вдруг все успокоилось. Поверхность тумана перед нами сгустилась, как будто превращаясь в расплавленное серебро, сквозь которое — по жесту наставника, мы и прошли один за другим.

Вышли под невероятно чистое и голубое небо — никаких линий гексагонального купола, никакого тумана; и погода отличная, как порталом из осенне-зимнего Питера в Сочи бархатного сезона перешли. Более того, на нас светило вполне привычное по Земле обычное солнце. Оказались мы на широком утесе, с которого открывался вид на долину, словно огороженную каменными стенами.

Наставник снова дал отмашку и ворота в арке потушили. После того как выключили, вместо зеркала жидкого серебра в проходе заклубился туман, лоскутья которого отрывались от арки и растворялись в воздухе. Ясно-понятно — похоже как-то щупальца мглы, сами ли, или им помогли, пробрались в другой мир, и с помощью технологий, питаемых антиматерией, у римлян получилось пробить дыру во времени и пространстве.

Долго осматриваться не получилось — наставник уже пошагал вперед, поэтому от ворот пришлось отвлечься и проследовать за ним. Прошли пару сотен метров, встали на самом краю уступа — который выдавался вперед, словно огромнейшая трибуна. Наш проводник в мир иной пока не сказал ни слова и я, вместе с остальными, с интересом осматривался.

По центру лежащей перед нами долины вилась голубая змея реки, поодаль заметен портовый город. Очень уж… правильный портовый город, как будто в городском симуляторе выстроен — оценил я, глядя на постройки и пирсы. На равнине, по разным сторонам реки, видны несколько деревянных фортов, а на противоположной стороне долины, на пределе зрения, можно заметить целый каскад горных водопадов.

Красиво, что еще сказать.

— Основной процесс обучения у вас, мои дорогие и уважаемые, будет проходить на орбите. Я лишь ваш наставник по факультативному обучению, которое, тем не менее, неофициально занимает основную роль в процессе формирования вашего будущего карьерного пути.

Выдав эту тираду, наставник широко улыбнулся, после чего широким жестом показал на долину, заговорив словно гид-экскурсовод.

— Итак, перед вами место под названием долина жизни номер семнадцать дробь один, и это лишь малая часть кластера, называемого «Внешнее поле экспериментов». Сейчас в долине, кроме обслуживающего персонала и некоторого количества охраны нет ни единого жителя, но совсем скоро это изменится. Потому что в рамках факультативной практики каждый из вас станет пастырем и поводырем. Младшим богом, если хотите, получив в свое управление племя разумных людей, выросших в условиях первобытнообщинного строя, но при этом знакомых с некоторым достижениями цивилизации. И каждый из вас, как данный богами хранитель истин и знаний, приведет сюда свое племя, стараясь ограждать его от опасностей. Не участвуя в деятельности напрямую, лишь наставляя подопечных, словом и заветом помогая справляться им с вызовами недружелюбного мира. Это если говорить коротко. Если рассказывать подробно, то давайте я начну немного издалека…

Наставник говорил и говорил, рассказывая. Я слушал и с трудом сохранял бесстрастный вид, осознавая, что именно он говорит. Мир, в который мы только что прошли через ворота, был незаселенным. С нами — с привычной мне временной отсечкой развитий цивилизации, его разделяло несколько миллионов лет. Это был один из тех миров, откуда на Альбион пришли наши человекообразные предки, превращаемые римлянами в гоблинов.

И этот прекрасный новый мир, куда получилось организовать доступ, был «внешним полем экспериментов». Название подразумевало, что есть также внутренние, и так оно и было: такой статус носили некоторые области и провинции Альбиона, а также отдельные облачные цитадели. Где другим курсантам так же предоставлялась возможность факультативной деятельности. Например, будущие пехотные и флотские офицеры на таких полях учиться убивать людей; ну, не совсем людей — изменённых мутантов, а также гоблинов, но тем не менее.

Мы же будем «учиться» в ином мире. Кроме нас — и кроме научных команд, доступ на это «внешнее поле экспериментов», в недалеком будущем, получат курсанты направления биотеха. Сначала на Альбионе, а потом здесь они будут обкатывать свои творения. В числе прочего на своем факультативе курсанты биотеха — со старших курсов, уже потренировавшись на гоминидах, будут выводить новые виды человека. С которыми предстояло уже работать нам, избранным. Как с противниками — измененные существа будут представлять угрозу для наших подопечных, так и с самими племенами. Потому что состоят в них не совсем люди: жрица Сильваны, богини второго круга римского пантеона, которая подарила мне поцелуй не так давно в Субурре — одна из таких измененных. Нимфа, обладающая возможностью создавать подчиняющую ауру.

Узнал я об этом вот только что, потому что наставник в ходе разъяснительной беседы упомянул как раз мой случай, рассказав способ забрать в свою фамилию чужую жену. После того как все кроме меня бесцветно и дежурно-вежливо посмеялись над несмешной шуткой, наставник продолжил рассказ.

Именно под эгидой имени Сильваны, именно вокруг ее культа воспитывались различные племена, кланы и общины новых измененных людей, создаваемых корпоратами Альтергена, под крылом которого работали курсанты биотеха. Большинство таких новосозданных существ — если иметь в виду боевых мутантов, оставалась на Альбионе как ресурс для тренировок в условиях, приближенных к боевым. Но некоторые, в основном разумные новые люди, отправлялись сюда. Для, как они предполагали, божественного испытания.

Сохраняя человеческий разум и общее строение тела, измененные люди получали гены животных, в основном хищников — новое направление экспериментов корпоратов в попытке модификации представителей рода человеческого. Еще одно неожиданное откровение: среди племен, наставниками которых мы должны стать, большинство членов подросткового возраста, остальные старики, выступавшие за хранителей мудрости. То есть у нас будут неполноценные племена — порывистые и не всегда контролируемые подростки и мудрые (но не всегда) и немощные старики.

Каждому из нас предполагалось стать хранителем и наставником для одного племени в составе сотни душ. Каждому курсанту методом лотереи будет выделен участок земли в долине, на котором — управляя племенем, мы должны будем контролировать его развитие. Не вмешиваясь прямо: приказ, указание или рекомендация — разрешено; пойти убить досаждающего сборщикам трав саблезубого тигра — штраф, исчисляемый в головах подопечных.

Количество людей в племени можно будет увеличивать, докупая на это право. Деньги предстояло получать, в основном, путем сбора ресурсов и производства товаров, продажи которых осуществлялись как раз в том самом идеально-правильном порту, который с нашего утеса хорошо виден. Центральный торговый и транспортный хаб всей долины. Именно там, на слиянии двух рек, расположены рынки, библиотеки и разные производственные здания. Да, рабский рынок там тоже будет — получил я ответ, уточнив. Именно там мы и будем увеличивать численность своего племени, если будут на то средства.

Командовать и указывать, улучшать, наставлять подопечных узнавать что-то новое — нам, в сухом остатке, предстояла практически компьютерная стратегия, только в реальном мире и времени. Но без полного погружения и контроля — управление будет осуществляться путем отдачи приказаний и указаний на неделю вперед. А как они будут выполнены, и как — на этом наставник акцентировал внимание, не выполнены, мы уже все вместе будем разбирать в ходе занятий на орбите.

Кроме еженедельного посещения нового мира для нас могут быть экстренные «включения» в жизнь племени, но это будет либо частью внеплановых испытаний-проверок. Именно поэтому нас всех и определили в группу космодесанта, чтобы как минимум один раз в неделю мы могли десантироваться на Терминатор с темной стороны планеты, проходя через ворота и наведываясь к своим подопечными.

Вот такой факультатив.

На развитие племени выделялся нам выделялось полгода, после чего наступали «темные времена», когда согласно пророчеству, из иного мира придут желающие уничтожить все живое демоны. Наши будущие племена уже живут с этим пророчеством, кстати, только пока на Альбионе. И там они уже ждут своих пастырей, которые уведут их от тумана монолитов в прекрасный новый мир. То есть нас ждут.

Потом, через полгода — как только мы набьем руку в управлении, по плану предстоит тот самый «прорыв демонов». В результате которого в долине окажутся созданные курсантами биотеха первые монстры и измененные — у тех тоже свои факультативы.

По учебному плану все мы должны сохранить свои племена до начала второго года обучения. После начала которого, после некоторой передышки в виде отпусков-каникул, в долине по случаю победы над демонами будет объявлена война всех со всеми. На нее отводился весь второй год, и, как сказал наставник, изменяющиеся условия в долине так или иначе подтолкнут нас к тому, что к концу второго курса среди нашей группы будет лишь одни победитель. Остальные же племена должны сгинуть или подчиниться победителю в горниле большой — в рамках долины, войны. Как приз — победитель, а также примкнувшие к нему подчиненные «младшие боги» смогут сохранить и забрать себе проведенные через два года испытаний племена.

— Имейте ввиду, мои дорогие, на следующих годах обучения испытания вам предполагаются еще масштабнее и ответственнее. На третьем году вы уже будете отдавать приказы гражданам Республики, а это совсем другая ответственность. Если сотню-другую потерянных вами перегринов никто не заметит, то каждый потерянный по вашей вине гражданин — повод для порицания. Так что нынешнее соревнование стоит воспринимать как первую тренировку, и не бояться делать ошибки: неудача не будет поводом для излишнего порицания, впереди у всех разборы ошибок, которые будут обязательно. Более того, не всегда в составе избранной группы именно победитель путеводного марафона, сохранивший свое племя как главенствующее, получает высший бал, имейте это ввиду.

Некоторым из курсантов, как я видел, идея и услышанное в общем понравилось; некоторые выглядели равнодушными, скорее всего знали о предстоящем. Я же, единственный, наверное, из всех, находился в состоянии близкому к грогги, как пропустивший удар боксер.

Все научные эксперименты, понятное дело, проводились над перегринами, взятыми из других монолитов. Как над лабораторными крысами — без принципиальной разницы. И вот на этом вот моменте осознания я почувствовал себя той самой японской триединой обезьянкой, которая сохраняет спокойствие методом «не слышу, не-вижу, не говорю», но которой только что насильно убрали закрывающие глаза и уши ладони, заставив и увидеть, и послушать.

Новое знание обескураживало. Одно дело, когда модифицируют наших дальних предков гоминидов, больше похожих на обезьян, чем на людей, а совсем другое — когда, буквально, твоих соседей и соотечественников вивисекторы на потоке превращают в мутантов, отправляя участвовать в смертельных играх для обучения молодежи высокого сословия.

Да, о чем-то таком я примерно подозревал. О чем-то догадывался. Но даже рассказы Марины о том, что на Бирже трудовых ресурсов можно столкнуться со страшными вещами, раньше не трогали. Всегда и везде, в любой момент времени происходит какое-то плохое зло, которое человек не в силах изменить. В Америке негров линчуют, в Африке дети от голода умирают — все это идет фоном обычной жизни. Те самые миллиарды и миллиарды по Стругацким, которые ничего не знают и не хотят знать, а если и сталкиваются с обыденной реальностью, ужасаются несколько минут, а после снова возвращаются к житейским проблемам и волнениям.

И я был среди этих миллиардов, до того самого момента, как оказался здесь, в самом эпицентре чистого, дистиллированного зла. Правда, в центре «зла» в своем собственном представлении — для остальных тринадцати человек все здесь происходящее будничная рутина. Один из многочисленных инструментов обучения, чтобы в будущем включиться в политические игры и сделать весь остальной мир если не лучше (для себя и своего сословия), то как минимум оставить его в позиции «как было».

Не знаю, как бы я повел себя в ином случае, если бы не было недавнего путешествия в туман и осознания себя частью, пусть и инородной, большого туманного улья. Скорее всего, играл бы дальше по принятым правилам, стараясь залететь на вершину прежде чем заиметь силы что-то изменить. Но получилось так, что сейчас у меня в руках был инструмент для того, чтобы изменить все.

Вопрос теперь был только в том, как этот инструмент использовать. Чтобы, условно, при попытке исправить недочеты в доме не снести его полностью.