Парадокс профессора Даве

Глава VII

Согласно выводам, к которым мы пришли в V главе, определяющим фактором развития того или иного этноса является внутренняя мотивация к созиданию, к реализации своего интеллектуального и творческого потенциала. Если эта мотивация начинает доминировать, государство превращается в слаженно работающий механизм и даже, не имея природных ресурсов, способно быстро выйти в мировые лидеры. Самыми наглядными примерами, подтверждающими такую закономерность, являются послевоенные Германия и Япония.

Если же подобная мотивация утеряна, то доминировать начинают животные инстинкты на фоне социальной апатии, равнодушия и инертности либо на фоне религиозного фанатизма.

В любом случае запускается процесс этнической деградации. Как показывает мировая практика, наличие природных богатств не способно остановить эту деградацию, и самым наглядным примером здесь является Россия. Именно Россия сегодня – абсолютный мировой лидер по величине национального богатства на душу населения и при этом абсолютный лидер по убыли населения.

Россия занимает первое место в мире по психическим заболеваниям, числу детей, брошенных родителями, потреблению алкогольной продукции на душу населения, количеству ДТП и авиакатастроф.

Россия является мировым лидером и по многим другим позициям, однозначно указывающим на наличие стремительной социальной деградации. В этом плане она не одинока: весь арабский мир и большая часть тюркоязычных республик являются этническими аутсайдерами в современном мире. Но если эти народы деградировали еще много веков назад вследствие кочевого образа жизни, то этническая деградация в России имеет принципиально другие причины.

Природа этого уникального российского явления позволяет понять, почему советская империя так и не смогла встать на путь цивилизованного развития, превратившись в социальный конгломерат из индивидуумов, главная жизненная цель которых – урвать как можно больше и как можно быстрее.

Причины стремительной деградации населения России сегодня пытаются объяснить особенностями исторических условий, не позволивших русскому человеку выйти за рамки феодального сознания. Однако это объяснение примитивно и никак не объясняет той стремительной динамики, которая характеризует этот процесс в последнее время.

Для того чтобы досконально проанализировать это явление и расставить все точки над i, необходимо принять во внимание не только исторические условия, в которых оказалась Россия за последние сто лет, но и еще одну любопытную психологическую особенность людей, которая сформировалась у них с незапамятных времен.

В момент опасности у человека проявляются три стандартных типа поведенческой реакции, которые возникли у него еще на биологическом уровне.

В первом случае он проявляет агрессию, стремится напасть, ударить – уничтожить источник опасности.

Во втором случае – впадает в растерянность и оцепенение, не предпринимая никаких действий.

И, наконец, в третьем – стремится убежать, удалиться от источника опасности.

Смертельная опасность – это сильный стресс, поэтому вполне естественно, что любой глубокий стресс, вызванный крушением жизненных идеалов, порождает у человека именно эти три стандартных типа поведенческой реакции – у кого-то агрессию, у кого-то апатию, а у кого-то стремление уйти, удалиться в свой мир.

Революция 1917 года разрушила главные духовные ценности русского народа. Царь и православная церковь были обращены в высшее воплощение угнетения народа. Это был психологический стресс, который породил эти три стандартных типа поведения людей, незримо разделив их на три категории. Агрессия тех, кто попал в первую категорию, очень быстро стала слепой, поэтому в итоге оказалась направленной на невинных людей.

30 июля 2007 года в России вспомнили о 70-летнем «юбилее» знаменитого указа № 00447. Этот указ наркома внутренних дел по репрессированию бывших кулаков и «антисоветских элементов» родился в недрах Политбюро ЦК ВКП(б) в 1937 году. Он предписывал в плановом порядке репрессировать 268 950 человек.

Однако как только началась практическая реализация кремлевской инициативы, со всех уголков страны Советов посыпались просьбы увеличить квоты. Эти просьбы воспринимались с воодушевлением и удовлетворялись не глядя.

Согласно официальному рапорту МВД, подготовленному в январе 1954 года, по указу № 00447 были репрессированы более 1,5 миллионов человек, из которых 680 тысяч приговорены к расстрелу. Но даже эти официальные данные оказались занижены.

Объяснить этот примечательный факт служебным рвением на местах невозможно, поскольку масштабы и зловещий характер самого деяния никак не укладываются в такое объяснение. Его невозможно объяснить никакими соображениями политической целесообразности.

Этот факт советской истории – наглядное проявление той самой агрессии, жертвами которой стали главным образом те, кто впал в апатию или попытался удалиться в свой мир.

Идеологам марксизма-ленинизма пришлось приложить титанические усилия для искоренения равнодушных и не желающих активно участвовать в коммунистическом строительстве. При этом консолидация общества была достигнута на основе нового идеала – передового отряда рабочих и крестьян, созданного великим Лениным. Именно этот идеал и главная цель, ради которой он был создан, – торжество коммунизма во всем мире – стали основными духовными ценностями русского народа, пришедшими на смену самодержавию и церкви. Но новый идеал со всеми его великими целями был изначально обречен на полную дискредитацию.

Главная и конечная цель – коммунистическое общество, в котором каждый получит по потребностям, невзирая на способности, – оказывалась в противоречии с фундаментальным принципом социальной эволюции – непрерывной конкурентной борьбой, в которой погибают все слабые и утверждают себя сильные и полные жизненной энергии.

Гнилая и нежизнеспособная теоретическая основа породила такой же нежизнеспособный, быстроразлагающийся «передовой отряд рабочих и крестьян». И когда всем стало ясно, что коммунистическая партия в советской России – это просто паразитирующая на идеологии насквозь прогнившая социальная прослойка, тогда рухнул очередной идеал, а вместе с ним и духовные ценности советского народа. Это был очередной психологический стресс, который, точно так же как и предыдущий в 1917 году, породил стандартную поведенческую реакцию, разделившую общество на три основные группы. И вновь жертвами тех, кто впал в агрессию, стали те, кто погрузился в апатию или попытался «бежать» в свой внутренний мир от очередного социального катаклизма.

Кланово-корпоративная структура, в которой высшие слои бизнеса переплетены с высшей государственной властью, – вот та форма, в которую трансформировалась агрессия, безжалостно раздавившая и на корню ограбившая тех, кто в силу своих психологических особенностей проявил пассивность и бездействие. Пассивность стала удобной социальной средой для возникновения и стремительного развития этой огромной полукриминальной структуры, ведущей в очередной тупик современную Россию. Астрономические денежные суммы российского стабилизационного фонда и золотовалютного резерва, скопившиеся в начале 2000-х годов на фоне нищего и вымирающего населения, – итог, который является характерным примером деятельности этой структуры. И так же как и злодеяния в 1937 году, данный факт современной российской жизни невозможно объяснить никакими соображениями политической или экономической целесообразности. За ним стоит все та же безжалостная жестокость, прикрытая высокопарной демагогией и низводящая рядовых граждан России до положения ненужного социального балласта.

Но, быть может, наиболее наглядно в нынешних российских условиях проявился третий тип психологической реакции на глубокий стресс, вызванный крушением жизненных идеалов, – стремление убежать, удалиться в свой мир. Массовый уход в религию самой атеистической страны в мире глупо и смешно сегодня представлять как возрождение русских традиций и русской духовности. Это небывалое по своим масштабам фарисейство – стандартная психологическая реакция, одна из трех разрушающих консолидацию в обществе.

Тем не менее вакханалия, которая началась на обломках советской империи, требовала достижения консолидации любой ценой. А для этого нужен был новый идеал, позволивший бы сплотить бывших незадачливых строителей коммунизма. Таким идеалом естественным образом могла стать либеральная демократия, обеспечивающая свободу, равенство и справедливость. Но невидимая внутренняя эволюция, которая возвела воровство и стяжательство в главный стереотип поведения, набрала такую инерцию, что заранее исключала возможность цивилизованного демократического пути развития для России. Тотальный грабеж, коррупция, беззаконие осуществлялись теми, кто уже достаточно прочно стоял на ногах. Демократия никак не вписывалась в складывающиеся российские реалии. Поэтому только замаячивший и еще не сформировавшийся в сознании россиян идеал был порушен.

Перед кремлевскими и околокремлевскими идеологическими холопами была поставлена цель: не допустить проникновения в страну демократии, облачив ее в форму пагубных либеральных западных ценностей. Однако при этом перед ними не стояла задача глубокого анализа истоков кризиса либеральной демократии. В их задачу входило просто дискредитировать эту идеологию посредством простых и наглядных для всех аргументов.

В соответствии с такой программной установкой во все СМИ и учебники культурологии была запущена идея, согласно которой универсализм Запада ведет к отрицанию и разрушению самобытности отдельных народов.

Следующим шагом стало утверждение о том, что только Россия способна противостоять этому злу, поскольку именно ей отведена историей особая роль – роль моста между Востоком и Западом.

Для того чтобы донести эту идею до широких масс, на главных российских телеканалах были организованы целые шоу под видом политических дискуссий. Итогом этих бурных и эмоциональных зрелищ был однозначный вывод: современное российское общество должно опираться на традиционные патриархальные ценности, либеральные западные ценности для него чужды и опасны.

При этом вакханалия, в которую Россия погрузилась в 1990-е годы, была представлена как крах западных либеральных ценностей в условиях этой особой страны, для которой предначертан особый путь развития.

Вся сущность этого пути сводилась к тому, что в России демократические ценности способны реализовать себя лишь посредством реставрации национальных традиций. Однако очень скоро стало ясно, что путь этот эфемерный и бесперспективный. Впервые за всю историю человечества универсальные идеалы свободы и демократии были искусственно и неуклюже втиснуты в рамки особенностей менталитета, формируемого национальными традициями. При этом главные придворные идеологи Кремля скрупулезно разложили эти особенности на три основополагающих постулата.

На первое место они поставили психологическое стремление к сильной централизованной власти как главную особенность российского политического сознания. На втором месте – идеализация целей политической борьбы. Только грандиозные, мессианские идеи способны консолидировать русский мир для штурма новых высот. Но наиболее интересен третий постулат, характеризующий особенность традиционной русской политической культуры. Это дефицит взаимного доверия и, соответственно, низкая способность к демократической самоорганизации общества. Отсюда естественным образом вытекает исключительная роль политических лидеров, способных компенсировать такой дефицит.

Эти высосанные из пальца идеологические догмы были направлены на то, чтобы с фундаментальных позиций обосновать невозможность внедрения в России стандартов западной либеральной демократии.

Конечно же, вся эта идеологическая ахинея была рассчитана в первую очередь на тех, кто воспринимает мир эмоциями, а не разумом. Но все дело в том, что именно чувства и эмоции в конечном итоге определяют содержание человеческого сознания. Именно они способны направить в нужное русло мысли и поступки людей. Поэтому российские идеологи знали, что делают. Они сразу же взяли на вооружение второй постулат.

«Мессианство Третьего Интернационала вздыбило планету, сделало СССР сверхдержавой, а россиян – космическими первопроходцами» – именно так был сформулирован современный российский идеологический ориентир.

Великая Россия, встающая с колен и потому вызывающая у всех зависть и стремление поставить подножку. Эта наивная побасенка эффективно сработала, породив шквал ксенофобии и шовинизма. При этом она была призвана сыграть роль промежуточного, дежурного варианта новой идеологии, консолидирующей российское общество. Но у нового, наспех слепленного идеала «поднимающейся с колен великой России» оказался весьма незначительный ресурс. Как выразился один из российских политологов, для нынешней правящей полукриминальной коалиции весь смысл консолидации населения и стабильности в стране заключается в том, чтобы получить с этой стабильности навар, настричь как можно больше шерсти.

Массовое осознание этого факта на фоне катастрофического разрыва между богатыми и бедными быстро разрушило новый идеал, а следом и общественную консолидацию, что в итоге стало очередным духовным потрясением. При этом внутренняя психологическая эволюция привела к тому, что национализм, агрессия и ксенофобия стали составной частью менталитета россиян. Составной, но не главной. Главная сущность менталитета в современной России очень наглядно проявилась в июне 2008 года, в самом начале глобального экономического кризиса, первыми жертвами которого стали мелкие российские авиаперевозчики. Тысячи пассажиров в аэропортах ряда крупных российских городов стали заложниками их финансовых проблем. Люди с маленькими детьми, оставшись без средств, несколько суток находились в переполненных помещениях. Официальные власти зашевелились только тогда, когда телерепортажи об этой вопиющей ситуации появились на западных телеканалах. Измученных людей развезли по гостиницам, а в стране, утопающей в энергоресурсах, изыскали резервные запасы для заправки простаивающих самолетов. Однако сразу после этого их владельцы начали отправлять в рейсы пустые самолеты, дабы не платить штрафные санкции за сверхурочный простой. Пассажиров в гостиницах никто об этом в известность не поставил. Начались инсульты и инфаркты, а вся эта ситуация стала очень наглядным примером сформировавшегося и достаточно устойчивого стереотипа поведения людей в современной России. Равнодушие, социальная апатия и инертность на фоне торжества животных инстинктов, сдерживаемых лишь внешним окружением.

Подобное духовное состояние не способно породить мотивацию к созиданию. Превращая простых людей в никому не нужный мусор, оно создает предпосылки для тотальной и стремительной деградации.

Таковым оказался итог нескольких подряд глубоких психологических потрясений, которые пережил российский народ за короткий исторический период.

Таким образом, соскользнув с пути коммунистического строительства, Россия не случайно превратилась в мафиозное государство. Этот исторический тупик стал для нее вполне закономерной ситуацией.

Но, так или иначе, в 2005 году на выборы президента Казахстана пришли казахи, для которых Н. Назарбаев был символом внутриэтнической консолидации, и русскоязычные избиратели в состоянии моральной и духовной деградации. И если первыми руководил инстинкт самосохранения, то вторые, пораженные социальной апатией, были просто не способны отстаивать свои гражданские права. Вторые способны были только плыть по течению, избегая каких бы то ни было катаклизмов и потрясений.

Все это и привело к парадоксу, с которым столкнулась профессор Даве.