Парадокс профессора Даве

Глава VI

Как правило, парадоксы – это неожиданное проявление тех противоречий, которые долгое время накапливались, будучи глубоко скрытыми за внешними и на первый взгляд незначительными явлениями. Их анализ позволяет понять то, что порой пытаются утаить или исказить. Однако, проявив себя в форме парадокса, истина становится тем самым шилом, которое в мешке уже не утаишь.

Казахстан – богатое нефтью государство Центральной Азии, претендующее на особый статус и особую роль, причем не только в азиатском регионе. На такое исключительное положение президент этой республики Нурсултан Назарбаев стал претендовать сразу же после распада СССР и образования Казахстана как самостоятельного государства. Но за внешним благопристойным имиджем и маниакальным стремлением к уникальности стоит совершенно другая картина этого государства.

Волею судьбы оказавшись у власти в этой республике, бывший коммунист Нурсултан Назарбаев стал создавать в ней семейно-клановую диктатуру, параллельно уничтожая всякие ростки демократии.

По оценкам независимых экономистов, в том числе и казахстанских, Назарбаев создал в своей республике неоколониальную экономику. Казахстан сегодня – это экспортер сырьевых ресурсов, поставляющий нефть и металлы на мировой рынок. Соответственно, поток импортной продукции с этого рынка развалил на корню собственное промышленное производство Казахстана. При этом для укрепления личной власти и удовлетворения непомерного честолюбия он избрал своеобразную политическую тактику. Неудобное географическое положение своей страны Назарбаев провозгласил исключительным для новейшей истории, охарактеризовав его как мост между Европой и Азией, а столицу Казахстана объявил будущим центром мировых религий, претендуя на роль создателя нового Иерусалима.

Далее с его стороны последовали грандиозные мирные внешнеполитические инициативы, заведомо не осуществимые, но привлекшие внимание к персоне энергичного и деятельного президента.

Так Нурсултан Назарбаев создавал себе имидж, рассчитывая на то, что в случае неприятностей тот станет для него спасательным кругом. Неприятности не заставили себя долго ждать.

Осенью 1998 года в одном из швейцарских банков был обнаружен счет на сумму 80 миллионов долларов, принадлежащий лично президенту Н. Назарбаеву.

Чуть позднее швейцарские следователи нашли новые счета высокопоставленных казахстанских чиновников, которых Назарбаев использовал как подставных лиц. Деньги на эти счета поступали от американских нефтяных компаний Chevron, Mobil и Amoco, поэтому в январе 2000 года к расследованию этого дела, получившего название «Казахгейт», подключилась американская сторона.

В июле того же года в швейцарских банках были заморожены все счета, принадлежащие президенту Казахстана. Их сумма составляла порядка 1 миллиарда долларов.

Параллельно к расследованию «Казахгейта» подключились независимые журналисты и быстро выяснили, что большая часть состояния Н. Назарбаева вложена в дорогие объекты недвижимости по всей Европе. Стало ясно, что президент Казахстана многие годы брал взятки от иностранных компаний за предоставление концессий на разработку нефтяных и других сырьевых объектов.

Скандал, связанный с арестом счетов Н. Назарбаева в швейцарских банках и приобретением им в Европе гостиниц и особняков, достаточно широко освещался оппозиционной прессой Казахстана. Поэтому электорат этой страны был хорошо осведомлен о темных делах своего президента – и тем не менее на очередных президентских выборах 4 декабря 2005 года обеспечил ему триумфальную победу в 91 % голосов.

Одним из наблюдателей от миссии ОБСЕ на этих выборах и была профессор Бхавна Даве, которая проводила скрупулезный опрос избирателей. Этот опрос выявил абсурдный парадокс: подавляющее большинство опрошенных было недовольно сложившейся в Казахстане ситуацией, но при этом с благоговением отдало свои голоса обворовавшему их на миллиарды долларов президенту.

Для того чтобы понять истоки этого парадокса, необходимо проанализировать некоторые ключевые события, связанные со становлением Казахстана.

История как наука пострадала больше всего от всякого рода проходимцев, которые подвизались и подвизаются на ее поприще. Казахстанская история в этом отношении не исключение. Интерпретируя исторические события в соответствии с политическими интересами правящей верхушки и в угоду собственному национальному чванству, многочисленные казахские псевдоисторики напустили на объективный исторический процесс огромный покров дыма.

Это в особенности относится к событиям 1986 года. Официально считается, что развал СССР начался с армяно-азербайджанского конфликта в Карабахе в 1988 году. Однако первая трещина образовалась в 1986 году в столице Казахстана того времени Алма-Ате. Избавляясь от старых брежневских кадров, главный идеолог перестройки М. Горбачев отправил на заслуженный отдых коммунистического лидера Казахстана Д. Кунаева. Утром 16 декабря 1986 года на главной площади Алма-Аты стали собираться молодые казахи, главным образом студенты, которые пели «Интернационал», шли с портретами Ленина в руках и при этом несли транспаранты с лозунгами: «Каждому народу своего вождя». Такой была реакция на желание Горбачева поставить во главе Казахстана вместо казаха Д. Кунаева русского партийного функционера Г. Колбина.

Абсурдность этой политической акции заключалась в том, что казахи на тот момент составляли 35 % населения Казахстана, но при этом лозунги на транспарантах подразумевали, что народ этой республики – казахи и вождем в ней должен быть только казах. Все это никак не вязалось ни с портретами Ленина, ни с «Интернационалом».

В итоге весь этот политический балаган закончился разгоном демонстрантов и последующими репрессиями в отношении его организаторов и участников, а после развала СССР – их реабилитацией и возведением в ранг национальных героев, боровшихся за свободу и независимость Казахстана.

Так казахские идеологи и псевдоисторики попытались скрыть истинную сущность этого события, анализ которого позволяет дать объяснение парадоксу профессора Даве.

Здесь следует начать с того, что Казахстан – искусственно созданное большевиками государство. Это продукт экспансии молодой советской империи, стремившейся увеличить свой политический вес в мире. Но разрозненный и деградирующий тюркоязычный этнос, населявший нынешнюю территорию этой страны, не имевший даже собственной письменности, не способен был создать современное государство. Поэтому оно создавалось выходцами из молодой Советской России и других советских республик. Этот процесс, по сути дела, начался только в 1950-е годы, когда политическим лидером в СССР стал Никита Хрущев. Именно он решил из пустынных степей Казахстана сделать пахотные земли для выращивания пшеницы. Параллельно началось интенсивное освоение богатых недр Восточного Казахстана.

Из России, Украины, Белоруссии в эту республику хлынул поток квалифицированных специалистов и умелых рабочих рук. За короткое время в ней были проложены тысячи новых дорог, электрифицированы огромные регионы, создана вся необходимая промышленная инфраструктура.

Так сформировался Казахстан, в котором коренного населения – казахов – оказалось только 30 %, остальные 70 % составляли русские, украинцы, немцы и представители многих других национальностей.

С самого начала политика Кремля была направлена на создание в Казахстане своих национальных кадров, чтобы эта республика выглядела как самостоятельное образование, а не как советско-российская колония. Однако параллельно с усилиями Кремля шел и другой процесс.

Облеченные властью казахи вначале кулуарно в кабинетах, а позже, в начале 1990-х годов, – открыто в средствах массовой информации стали ставить вопрос о наделении коренной национальности особыми привилегиями. Они мотивировали это тем, что казахи в силу своих психологических особенностей не в состоянии оказать социальную конкуренцию представителям других национальностей, населяющих Казахстан.

Назначенный Москвой коммунистический лидер казахов Динмухамед Кунаев на протяжении почти 30 лет целенаправленно внедрял эти особые привилегии. Поэтому к декабрю 1986 года в Казахстане сложились специфические социальные отношения, когда русскоязычная часть населения уже привыкла к тому, что во всех значимых сферах общественной жизни руководящие должности занимали казахи и все общественные блага в первую очередь принадлежали именно им.

По этой причине у тех, кто вышел 16 декабря 1986 года на главную площадь столицы Казахстана, не было поводов требовать свободы и независимости от каких-либо угнетателей, поскольку в положении угнетенных оказались все остальные народы Казахстана, лишенные тех особых привилегий, которыми наделил казахов Д. Кунаев.

Что же в таком случае сплотило их на борьбу неизвестно за что?

В первую очередь стремление сохранить в своей республике установившееся межэтническое паразитирование. Но не только это.

За долгие годы совместного проживания с представителями других национальностей у потомков деградировавшего тюркоязычного этноса выработался устойчивый комплекс неполноценности, который со временем трансформировался в агрессию и злобу. Эту злобу невозможно было остановить никакими привилегиями. Невозможно потому, что она является проявлением инстинкта самосохранения, порождающего агрессию по отношению к любому этносу, имеющему морально-психологическое и интеллектуальное превосходство. Именно этот инстинкт сплотил и вывел на площадь молодых казахов, нелепо вооруженных портретами Ленина и распевавших «Интернационал», хотя при этом вся акция носила чисто националистический характер.

Что же касается Нурсултана Назарбаева, который вскоре пришел к власти в Казахстане, то он хорошо понимал значение и роль этого инстинкта. Цинично провозгласив лично себя гарантом межнационального согласия, он стал еще более активно проводить дискриминационную социальную политику, начатую Кунаевым.

В первые же годы своего правления Назарбаев сумел выдавить из Казахстана около 2 миллионов русскоязычных, доведя баланс коренного населения до 50 %. При этом он рассчитывал на то, что рано или поздно его внутренняя политика принесет свои плоды. Эти расчеты оправдались 4 декабря 2005 года, когда казахстанские избиратели обеспечили ему вполне ожидаемую победу. Инстинкт самосохранения, породивший внутриэтническую консолидацию, оказался превыше норм демократии, свободы и справедливости. Для коренных казахов сам факт переименования всех улиц и городов в их республике на казахский лад стал куда более весомым аргументом, нежели факт воровства из их собственного кармана миллиардов долларов.

Если кто-то, прочитав эту главу, вздумает обвинить автора в проявлении неуважения к другому народу, в разжигании межнациональной розни, пусть вспомнит об этих двух миллионах русскоязычных жителях Казахстана. Это были дети тех, кто своим самоотверженным трудом создал в этой республике всю необходимую для жизнедеятельности инфраструктуру. Это именно их детей как ненужный балласт выдавили из Казахстана, чтобы увеличить процент коренного населения и уменьшить социальную конкуренцию для него.

Но и это еще не все.

Когда в начале 1990-х годов теория Льва Гумилева стала достоянием широкой общественности, одними из первых на вооружение ее взяли чеченские националисты. Провозгласив себя пассионарным этносом с высоким уровнем рождаемости, а русских – этносом деградирующим и вымирающим, они начали подводить теоретическую базу под все свои фальшивые авизо, а также бандитизм и теракты. Согласно теории Л. Гумилева в их интерпретации, все это было естественной в природе борьбой за жизненное пространство. Однако чеченские националисты оказались не единственными, кто стал формально использовать эту теорию в своих узкокорыстных интересах. В начале 2000-х годов в Алма-Ате автору этих строк довелось столкнуться с вопиющим головотяпством и безответственностью со стороны сотрудников Управления юстиции при оформлении юридических документов. Чтобы сбить накал моего возмущения, чиновник этого ведомства заявил мне, что подобные ляпсусы у них в Казахстане везде и повсюду и что им на это наплевать, потому что они независимая страна.

Откуда взялась подобная позиция? Из теории Л. Гумилева, вернее, из специфической ее интерпретации. Представители казахской интеллигенции взяли из нее на вооружение тот пункт, согласно которому они – древний этнос, прошедший пик своего развития, а потому заслуживающий почтения и уважения. Именно по этой причине все привилегии в Казахстане должны в первую очередь принадлежать казахам, а повальный непрофессионализм и бардак везде и повсюду – это естественная болезнь древнего этноса, требующая снисхождения.

Такова сегодня негласная позиция в Казахстане, оправдывающая уже много лет процветающий в этой республике межэтнический паразитизм. При этом в столице Казахстана – Астане именем Л. Гумилева назван Евразийский университет, что позволяет на официальном уровне высасывать из его весьма сомнительной теоретической конструкции подобные идеологические установки, которые, в свою очередь, формируют скрытые социальные механизмы, порождающие абсурдные парадоксы. Эти механизмы должны выявляться и анализироваться. Замалчивать их и не видеть только потому, что они не вписываются в толерантные догмы современного либерализма, сглаживать подобные острые вопросы посредством обкатанной демагогии, провозглашающей в качестве одной из высших ценностей межнациональное согласие, – все это сегодня граничит с форменным идиотизмом.

Тем не менее все вышеизложенное является частичным объяснением парадокса профессора Даве, поскольку относится лишь к коренным жителям Казахстана. Почему же многочисленная русскоязычная часть населения этой республики оказалась не в состоянии отстаивать свои гражданские права? Это притом что Казахстан создавался руками отцов именно этой части населения.

Ответ на этот вопрос требует отдельного рассмотрения.