Параллельное пересечение

Глава 25

До премьеры оставались считаные дни. Теперь Даша приходила в театр каждое утро. Она заранее предупредила Аллу Львовну, что не сможет разрываться на два дела сразу и что женщине поначалу придётся справляться со всем самой. Старушка не испугалась, тем более что она пока могла обойтись без помощи девушки.

Артисты буквально поселились в родных стенах драматического театра. Иногда им просто не было смысла уходить, особенно если репетиции заканчивались ближе к полуночи, а через каких-то пять — шесть часов требовалось возвращаться на работу. Не обременённые семьёй, труженики искусства зачастую так и делали, устраиваясь на ночлег в гримёрках и раздевалках.

Артём не возвращался. Через Сашу до Ветровой доходили слухи, что его дела налаживаются и он скоро приедет, но уточнять что-либо напрямую она не решалась. Периодически в моменты неуёмной тоски Даша собиралась написать ему, но каждый раз открывая чат, впадала в ступор. Она прокручивала в голове одно за другим сообщения, которые могла бы написать, но понимала, что всё это чушь и совсем не то. Да и что она напишет: «Артём, я поняла, что ты ни в чём не виноват, возвращайся»? Она уже успела порядком накрутить себя, а ещё ей очень хотелось отомстить бывшему, но как это сделать, она понятия не имела. Получалось крайне скверно. Этот гад так легко разрушил их с Артёмом сказку. Просто пришёл и растоптал то, к чему они оба так долго шли. А вдруг Артём устал? Вдруг ему всё это надоело? Надоело добиваться её, натыкаться на препятствия, отдавать, не получая ничего взамен. В мире столько девушек, готовых сделать его счастливым.

Из задумчивости её вывел громкий голос с визгливыми нотками:

— Анидаг, да что с тобой сегодня? — Даша увидела прямо перед собой серый взгляд Алисы Коротаевой, сияющий яростным блеском.

— Что? — Ветрова вернулась в реальность.

— Даша, Оля тебе третий раз говорит: «Нет, нет, тётенька, мы к вам не пойдём и пирожных ваших нам не надо.» А ты чего?

— А я чего? — задумчиво повторила Даша. Она стояла на сцене в полной экипировке, в платье, с причёской, обвешанная массивными украшениями. Оглядевшись, она произнесла. — Всё, всё, прости, я здесь. Обещаю больше не тупить.

— Уж я надеюсь! Поехали!

В этот раз и в следующие Даша действительно хорошо справилась с ролью, ничего не забыла и никого не затмила своим шармом, что было довольно непросто при её внешнем облике. И всё же для постановки рейтингом шесть плюс это было вполне уместно. Спектакль, вопреки обстоятельствам, грозился возыметь успех. Аксал выписали из больницы, и она быстро всё наверстала, костюм Абажа больше не скукоживался в самый драматичный момент, а платье Даши подогнали под её рост без больших потерь. Спустя многократные повторения одних и тех же реплик, скрупулёзную проверку и перепроверку всех механизмов декораций, звука и света, уставшие, но довольные собой актёры очень обрадовались, когда худрук произнёс заветные слова:

— Друзья, мы с вами хорошо поработали. Надеюсь, также будет и завтра на премьере. Всех отпускаем — идите домой и выспитесь хорошенько.

Артисты зааплодировали ему и быстро засобирались, пока начальство не вспомнило что-то, о чём, возможно, забыло. Но мучить их больше никто не намеревался. Дмитрий Иванович подошёл к Алисе, которая, сидя на одном из беспорядочно расставленных стульев, проверяла что-то в своём блокноте, больше похожем на томик «Войны и мира». Он сел рядом, аккуратно забрал предмет из её рук и под стоны протеста пресёк все попытки девушки продолжить работу. Спустя несколько минут, приобнимая свою помощницу за плечо, худрук уже шёл вместе с ней к выходу. Даша смотрела на них, как заворожённая. Воистину Дмитрию Ивановичу удалось невозможное — остановить на время трудовой порыв её неугомонной подруги.

Попрощавшись со всеми и отказавшись от совместного похода в столовку, Даша направилась домой. Настроение её было ниже плинтуса, что отражалось на осунувшемся лице. Всеобщий ажиотаж, связанный с важным событием, её тоже не вдохновлял. Последнюю неделю она тарабанила свою роль дежурно на автомате и будь на то её воля, бросила бы всё к чёрту. Но она была связана с театром договором и по-человечески не могла себе позволить вот так уйти и подвести людей. Дома она, не раздеваясь, плюхнулась на диван в гостиной. Она даже задремала и успела посмотреть какой-то нелепый сон, но когда проснулась, сурово уставилась в потолок. Так больше не могло продолжаться. Пусть даже Артём отказался от неё, но Даша должна была расставить все точки над «ё». Она вынула смартфон из заднего кармана джинсов, открыла чат и быстро набрала текст:

«Артём, привет. Что бы ты ни решил и чего бы ни думал обо мне, знай, всё то время, что мы были друзьями, я была счастлива, как никогда раньше. Ты сделал для меня столько хорошего, что я не могу объять благодарность за всё это в одно предложение. Спасибо тебе. Надеюсь, ты сможешь присутствовать завтра на премьере потому, что если ты не придёшь, то и мне там делать будет нечего.»

Затем приписала: «Но я, конечно, приду и сыграю роль»

И ещё добавила: «Но это будет уже не то»

Даша ждала ответа минут двадцать. За это время она успела пожалеть, что до сих пор не купила тонометр — давление явно подскочило. Спустя мучительные минуты ожидания, Артём ответил:

«Привет. В смысле, друзьями? Мне казалось, что мы уже перескочили на другой уровень, разве нет?»

Даша:

«Артём, я извелась вся после того вечера. Мне кажется, я переборщила с недоверием. Не нужно было слушать этого придурка. Я не сомневаюсь в твоей честности»

Артём позвонил. Даша без раздумий приняла вызов.

— Даш, предлагаю забыть о нём. Мне кажется, мы оба должны быть ему благодарны за нашу встречу. Даже такие, как он иногда бывают полезны.

Даша улыбнулась. С души свалился тяжёлый камень.

— Ты не представляешь, как мне сейчас полегчало, — призналась она. — Не знала, что и думать. Ты приедешь завтра?

— Приеду уже сегодня ночью. Сейчас как раз собираюсь в аэропорт.

— Вы всё закончили?

— Да, и больше я не уеду от тебя в ближайшее время.

— Рада это слышать, — голос её чуть дрогнул. Артём понял её настроение и поспешил всё объяснить.

— Понимаю, что должен был позвонить тебе, Даш, но решение оставалось за тобой, поэтому я не смел тебя торопить. Мне здесь было не легче, поверь.

— Тёма, — протянула девушка и сама умилилась тому, как приятно звучит эта форма его имени, — что-то подсказывает мне, что я тебя люблю.

— Мне тоже и уже давно, — ответил парень.

— Я очень жду тебя. Прилетай скорее.

— Не терпится увидеть тебя на сцене.

— И всё? — Даша хихикнула.

— И проделать кое-что, чего мы не закончили.

— Пошла доставать чулки и платье.

— Не стоит, — голос Артёма стал чуть тише, вводя Дашу в искушение, которому она не желала противостоять. — Ты же не хочешь, чтобы пострадали красивые вещи. Я очень сильно соскучился.

Даша постаралась сохранить хладнокровие.

— Тогда до завтра, любимый, — мяукнула она.

— Сладких снов, любимая.

Даша отключилась. На её лице застыла улыбка самого счастливого в мире человека. С этой улыбкой она заварила себе чаёк, умылась и прилегла на постель. Улыбка немного мешала ей быстро уснуть, но всё же девушка поборола эйфорию — долг требовал хорошо выспаться.

По договорённости с руководством в день премьеры артисты явились в театр спозаранку. Поначалу всем было весело, и они довольно легко реагировали на путаницу в выходах и репликах, на неожиданную дыру в костюме или на внезапно пропавший носок. Но чем ближе к делу подходило время, тем сильнее волнение нарастало. Кое-кто уже мог не увидеть свой реквизит, который лежал тут же у него под носом и начать биться в панике, бегая по кабинетам с половинчатым костюмом набекрень или недоделанным гримом. Аксал в силу возраста особенно тяжело переживала мандраж томительного ожидания и периодически присаживалась куда-нибудь на край сцены или в зрительный зал с веером и запихивала валидол под язык. Алиса носилась по всему театру, как собака хаски, которая живёт лишь в движении. Худрук не пытался её остановить — тут он, к сожалению, был уже бессилен. Оставаясь на месте в третьем ряду зрительного зала, он продолжал руководить процессом без перехода на эмоции и всё же за час до спектакля тоже начал немного сдавать позиции, носясь по залу за актёрами и срываясь на крик.

— Где твои штаны? — возмущался он виду Гурда, который как ни в чём не бывало прохаживался по сцене в одной драной тунике.

— В костюмерной.

— Что они там делают? Они должны быть на тебе!

— Там дырка, их зашивают.

— Зачем?! Они должны быть дырявыми!

— Я случайно на скобу сел, теперь дыра на жопе.

— Уйди с глаз! — худрук чуть не придал артисту ускорения пинком под зад.

— Дмитрий Иванович, — донеслось позади.

— Чего, — рявкнул он, оборачиваясь, но тут же пожалел о своей вспыльчивости. — Ой, Даш, прости, голова кругом. Ты чего-то хотела?

Даша стояла перед ним в сценическом костюме, с полным макияжем, но босая. В руках она держала туфли.

— Тут набойка отлетела, — виновато проговорила она. — Я могу свои туфли надеть? Они по форме такие же.

— Боже, да, конечно, можешь! Стоило ли беспокоиться? Иди, иди, передай их Галине Георгиевне — она в починку отдаст. — Худрук стремительно направился куда-то за сцену. Даша пошла в гардеробную, чтобы переобуться. В шуме, царившем вокруг, она не слышала даже собственных мыслей. Ей некогда было глядеть на дверь с тоской в глазах и томиться в ожидании любимого. Она знала, что он уже в городе — прочитала утром его сообщение и теперь волновалась только о спектакле. Она нашла свою сумку для обуви и вынула оттуда пару туфель на невысоком каблуке, которые тут же опрокинула на пол, чтобы не нагибаться. Она мельком глянула на телефон и улыбнулась, прочитав сообщение от Алёнки. Та уже ехала к ней вместе с Сашкой и Аллой Львовной, подхваченной ими по пути. Убрав гаджет, Даша вознамерилась отправиться в костюмерную к Галине Георгиевне, как ей было велено, но обернувшись, чтобы уходить, чуть не вскрикнула от неожиданности. Через секунду испуг сменила бурная радость. В тени дверного проёма стоял Артём.

Она кинулась в объятия мужчины, забыв о слое грима на лице. Он поймал её и прижал к себе.

— Ой! — опомнилась Даша, — я тебя чуть не испачкала.

— Ерунда какая. Что ж нам теперь и обняться нельзя? — он крепко удерживал её за талию, Даша его легонько отталкивала.

— Если я испорчу грим, Алиса меня убьёт. Ты же этого не хочешь?

— Нет, я хочу другого, и для этого ты нужна мне живая, — проговорил он, отпуская девушку.

— Придётся подождать ещё, — Даша уже направлялась к выходу, бросая на парня красноречивый взгляд.

Поравнявшись с ней в коридоре, Артём спросил:

— Что с туфлями? Дима писал, что у вас всё готово.

— Ума не приложу. Ещё вчера, казалось, что мы со всем управились. А сегодня одно за другим: Абаж потерял воротник от костюма, Гурд штаны порвал, у меня набойка отлетела. Чертовщина.

— Ясно. Ну, как всегда, — сказал Артём с невозмутимым видом.

— Что как всегда? — почуяла неладное Даша.

— Ты разве не знаешь историю про злых духов, живущих на чердаке и насылающих беды на головы артистов в день премьеры?

Даша свела брови, затем отмахнулась.

— Ври больше.

— Это правда — кого угодно спроси, — продолжал мужчина. — При царе ещё — лет двести назад — здесь не особо заботились об актёрах, большинство из которых были крепостными или талантливыми сиротами из приютов. Они посвятили свою жизнь служению искусству, а после смерти не смогли оставить этих стен. Они никому не были нужны ни при жизни, ни после смерти и не найдя покоя, обрели своё пристанище здесь. Это их дом, а все, кто имеет наглость занимать их место на сцене, должны поплатиться за свою дерзость. Всякий раз накануне премьеры они гадят по мелочи и не дают нам расслабляться.

— Артём, — сурово процедила Даша, выслушав его странную тираду.

— Что?

— Это же неправда. Скажи, что это неправда, — она резко перешла на молебный тон, вцепляясь ему в руку.

— Кто знает, Даша, кто знает. Всё зависит от того, насколько развито твоё воображение, — на лице парня заиграла самодовольная улыбка.

— Дурак, — беззлобно проговорила девушка, стукнув его по плечу. Артём поймал её руку и притянул к себе. Пришлось остановиться. — Так складно рассказываешь. Тебе бы книги писать, — она немного притихла, утопая во взгляде небесно-голубых глаз.

— Мы напишем свою сказку, — ответил Артём. — Про принцессу, злого дракона и рыцаря, который её спас.

— Зачем нам дракон? Давай без него.

— Согласен. Дракон не нужен, — Артём чуть коснулся губами губ девушки, чтобы не повредить грим. — Я пойду в зал. Боюсь пропустить твой дебют.

— Если мы ещё здесь задержимся, то я тоже его пропущу, — шепнула Даша, отходя на шаг.

Одолев немыслимое сопротивление, они всё же разжали объятия и, взявшись за руки, направились в сторону сцены.

Показавшись из-за кулис, парень и девушка почти не были замечены шумной толпой артистов, рабочих сцены, гримёров и костюмеров. Кто-то перехватил Дашу на ходу и тут же начал прикладывать к ней какую-то ткань под одобрительные комментарии Галины Георгиевны. Даша не сразу вспомнила про испорченные туфли, продолжая держать их в сцепленных перед собой руках, до тех пор, пока её не позвали читать свою роль. Она видела, как Артём спустился в зал, поприветствовал худрука и Алису, пробегавших мимо, после чего сел на свободное место и стал следить за происходящим. Мимоходом Даша наблюдала за ним. Он то обсуждал что-то с Димой, то отвечал на телефонные звонки, пару раз даже уходил куда-то, но, так было лучше, чем лицезреть их нервную репетиционную суету.

За полчаса до спектакля сцена опустела, оставив в тени занавесей громоздкие декорации, а когда все три звонка отгремели, и тишина окутала зрительный зал, где не было ни одного свободного места, началась сказка. В этой сказке правды было больше, чем вымысла, а собирательные образы героев были знакомы многим из тех, кто читал Рэя Брэдбери или Джорджа Оруэлла. Детский спектакль, благодаря сплочённой работе всей команды участников, стал старше и родители, пришедшие на него вместе с детьми, к концу действа не скрывали эмоций. Даша блистала в роли Анидаг. Ей с большим трудом удалось побороть страх, который возник за минуту до выхода. Что-то вроде истерики чуть не завладело девушкой накануне звёздного часа, но благодаря умелым словам поддержки Алисы, пригрозившей заставить подругу собирать по всему театру блёстки с её платья, если она сейчас же не успокоится, девушка образумилась.

Даша вышла. Её первое выступление вселило ей уверенность в своих силах, и дальше она действовала, как самая настоящая злодейка, беспринципная и бессердечная. Поверить в это, зная Дашу, было трудно, но ей удалось пустить пыль в глаза зрителям и на пару часов стать тем, кем она не являлась.

Все артисты виртуозно справились со своими ролями. Тощий Абаж умело сыграл толстяка, тридцатипятилетняя Оля — капризную школьницу, всегда сдержанная Аксал — не в меру эмоциональную кухарку, а юный Бар — престарелого прислужника своей госпожи. Один только Нушрок почти не притворялся. Его брутальная харизма многократно приумножилась в роли серого кардинала Королевства Кривых Зеркал.

На поклон зрителей вызывали несколько раз. Даша очень удивилась и немного смутилась количеству подаренных ей букетов. Держать их к последнему выходу на поклон становилось всё труднее, а махать рукой Алёнке, пищавшей от восторга у самого края сцены — почти невозможно. Даша даже споткнулась, обнимая охапку цветов, за которой уже мало что видела, в момент, когда труппа окончательно удалилась за кулисы, исчезая в общей гримёрке.

Вопреки её ожиданиям, артисты не бросились плясать от радости, обниматься и целоваться, пребывая в эйфории от успеха. Стянув с себя парик с чёрными перьями, Нушрок упал в кресло, небрежно раскинулся на нём и сухо спросил:

— Что у нас дальше?

— Сейчас отснимемся, а вечером «Пиковая дама», — также небрежно отозвался Гурд.

— Отлично, у меня там эпизод — можно прибухнуть чуток.

— Я тебе прибухну, — разнёсся по комнате голос худрука. — Все молодцы, премьера прошла успешно. Ждём положительных рецензий и это несмотря на твою импровизацию в третьем акте. Костюм оставь, фотографировать будут, — он сурово глянул на Абажа, который выбирался из душного облачения.

— Дмитрий Иванович, вообще не понял, что произошло, — начал он оправдываться. — Забыл слова напрочь.

— Ну ничего, ничего. Выкрутился, молодец. Но чтобы больше такого не повторялось. Так, а ты чего? — он переключился на Яло, цедившую водичку из кулера у входа. — Что за рассинхрон в танце устроила? Думаешь, никто не заметил?

— Голова закружилась, Дмитрий Иванович, — начала было девушка.

— Голова у неё. Смотри мне, — худрук перевёл взгляд на Дашу. Его комментарии почти сразу вернули её с небес на землю. Ветрова только теперь осознала, что для артистов театра их работа — такая же рутинная обязанность, как и любая другая. Это ей, впервые выступившей на большой сцене, всё произошедшее казалось праздником, а для остальных спектакль был лишь частью самых обычных трудовых будней. Встретившись со взглядом худрука, она нервно сглотнула. Он хотел было что-то сказать и ей, но через секунду в комнату влетела Алиса в сопровождении Артёма и переключила внимание присутствующих на себя.

— Дим, ну что ты к ним пристал? — прозвенела она. — Ребята молодцы! И как всё сработало, ничего не заело, не сломалось — прям чудо какое-то — на репетициях такого не было. Нет, вы помните, как на той неделе отвалилось зеркало и как декорацию с попугаями перекосило три дня назад? Я чего угодно ждала и какое счастье, что ничего не случилось. Прям хочется праздник закатить! — со всех сторон послышались возгласы одобрения.

— Ну какой праздник, Алиса? У них же ещё спектакль вечером, — воспротивился худрук.

— Значит, после спектакля. Давайте, кто сможет? — Алиса принялась пересчитывать поднятые руки. В эту минуту в гримёрку проскочили Саша с Алёнкой и, стараясь не привлекать к себе внимания, подошли к Даше.

— Отлично! — не унималась Коротаева. — Вечером идём в «Таверну» тут недалеко. Даш, ты в деле? — она обернулась к подруге, которая следила за тем, как будни, благодаря Алисе, сменялись праздником. Артём не вмешивался в разговор. Он стоял чуть в стороне и ему не было никакого дела до планов Коротаевой, но что-то подсказывало мужчине, что Даше будет не отвертеться.

— Я не против, — расплывчато проговорила она, переводя взгляд на Артёма.

— Ребят, а вы как? Пойдёте? — обратилась Алиса к Саше с Алёнкой.

— Мы? — двое переглянулись. — Нам как-то неловко, — выразил общее мнение Красин.

— Что за глупости? — взбунтовалась Алиса. — С нами же вы ходили после спектакля. А тут чего?

— Ну ты не сравнивай, — Саша уже пожалел, что они зашли. — Тут уровень всё-таки.

— Обидеть хочешь? — процедила Коротаева.

— Мы придём, — высказалась за обоих Алёнка. — Спасибо Алисочка за приглашение. У вас замечательный спектакль. Нам всё очень понравилось.

— То-то же, — одобрительно кивнула помощница сценариста. Она переключилась на следующую жертву. — Артём?

— А у меня есть выбор?

— Нет, конечно, — заулыбалась Алиса. — Прекрасно. Всё решено! После «Пиковой дамы» собираемся у крыльца. Кто не с нами, тот против нас, — воинственный вой нескольких голосов, который разнёсся по округе, испугал проходившую мимо гримёрки уборщицу.

— Дашечка, ты была великолепна! — затараторила Алёнка. — Так натурально изображала злюку. Прям другой человек, скажи же, Артём.

— Великолепна — не то слово, — Артём поравнялся с девушкой. — Мне кажется, спектакль раскрыл твою тёмную сторону.

— Не понимаю, о чём ты, — слукавила Ветрова, плавясь под его взглядом. — Это всего лишь игра.

— Такая игра, что все поверили. С тобой опасно иметь дело, — продолжала напирать Алёнка.

— Ладно, ладно, — Даша подняла руки, чтобы остановить поток похвалы в свой адрес. — А где Алла Львовна?

— Ей пришлось уехать — сын позвонил, — вступил Саша. — Она вовсю занимается планированием вашего совместного будущего — прям ожила старушка. Но просила передать, что ей всё очень понравилось и чтобы ты не вздумала расторгать договор с театром. Она пообещала отпускать тебя на репетиции и выступления.

— Вы уже в курсе нашей авантюры? — Даша искоса глянула на Сашку.

— Да, она нам всё рассказала.

— А я, похоже, чего-то не знаю, — требовательно проговорил Артём. — Кто такая Алла Львовна и что за совместное будущее?

Даша поведала ему свои новости и получив от Красина заверения в том, что даме можно доверять, Артём немного успокоился.

— Меня не было всего две недели, а у тебя уже столько перемен, — он посмотрел на девушку с наигранным возмущением, скрещивая руки на груди.

— Всё случилось очень неожиданно, сама в шоке, — пожала она плечами.

— Начинать своё дело всегда непросто. Я буду помогать тебе.

Даша улыбнулась. Они снова растворились друг в друге, позабыв об окружающих. Девушка прижалась плечом к груди парня, Артём положил руку на её полуобнажённую спину. Им было так хорошо в эти минуты, что Артём не опасался больше смутить Дашу, а она почти не обращала внимания на усталость и желание поскорее вернуться к привычному виду.

— Ну мы пошли, — протянул Саша, понимая, что на этом празднике жизни они явно лишние. — Приедем прямо к «Таверне» вечером. Может, задержимся, — он настойчиво потянул за собой Алёнку, расплывавшуюся в умилении.

— Да-да, — опомнилась она. — Пошли, Саш. Ещё раз поздравляем всех с премьерой. Дашка — ты лучшая! — Она помахала всем ручкой, после чего друзья скрылись за дверью.

— Согласен с ней на все сто, — тихо проговорил Артём, склоняясь над девушкой. — Ты лучше всех.

— Это в тебе говорит очарование моментом. Вот сейчас я смою грим, переоденусь в джинсу и стану самой обычной — такой же, как все.

— Не станешь. Для этого надо очень постараться. Ты и в костюме монахини будешь лучше всех. Для меня, — добавил мужчина и Даше на миг показалось, что в голосе его прозвучали собственнические нотки.

— Монахини? Серьёзно? Что за фантазии? — девушка чуть отстранилась.

— Это только одна из, — Артём лукаво сощурился. — Признаюсь, меня заводит то, как правдоподобно ты строишь заговоры. Вот воображение и разыгралось.

— Не слишком ли ты стар для таких откровений, милый Бар.

Артём оглядел себя.

— Ты плохо знаешь своего верного слугу, госпожа. Предлагаю узнать друг друга получше.

— Что прям здесь?

— Нет, на этот раз во избежание ненужных гостей поедем ко мне.

— Хорошо, но теперь уже после праздника. Алиса меня потом в каток закатает, если не приду.

Артём потянулся, чтобы оставить на её шее нежный поцелуй. Несмотря на возможных зрителей, Даша не стала сопротивляться. Ей и самой уже не терпелось поцеловать любимого, но тонна грима на лице мешала исполнению желаний. Отлипнуть друг от друга им помог фотограф, которого многие, заливаясь потом от душных костюмов, уже заждались.