Парикмахерия

– Глава 95

«Когда шиндель укладывают непосредственно на простые опоры, должно быть так, чтобы ширина опоры обеспечивала наилучший зазор для вентиляции с нижней стороны пластин кровельной драни, и они не должны устанавливаться слишком плотно. Как правило, эти так называемые стропильные опоры монтируются горизонтально на поперечную вентиляционную решётку или непосредственно на стропила. Не следует укладывать шиндель непосредственно на жесткую необработанную промежуточную конструкцию. Решётка обшивки должна быть толщиной как минимум 24 мм для обеспечения бездефектной вентиляции».

Офигеть! Не хочу в прогрессоры! Я ведь всего-то только хотел нормальную избу построить! Даже не целиком избу — одну крышу! «Благими пожеланиями вымощена дорога в ад» — международная народная мудрость. Тут и так мозги кипят от всего этого… средневековья. Даже от чисто натурального святорусского. Захотел ещё и жилья нормального? Крышечку избяную, не протекающую. Ну-ну, Ванечка, попробуй. Как он, научно-технический, извилины заплетает. Тут по одной крыше столько с моей персональной свалки полезло! Да неужели все эти попадайцы и попаденцы столько знают?

Спокойно, Ванюха, спокойно. Они — идеалисты-спиритисты. В смысле: лезут в прошлое за идеалом духа. Или — за духом идеала. А ты не лез, ты вляпался. Так что ты — вляпист-пессимист.

«Оптимист: — Как бы то ни было, но мы живём в лучшем из миров!

Пессимист: — Вот это-то меня и пугает».

Однако уныние — смертный грех. Ну-ка найдём во всём этом… дерьме что-нибудь хорошее. Мда… А вот и есть: ты же, Ванюша, специалист по сложным системам. Ты же и банковские «крыши» раскалывал. Конечно, «ломать — не строить, душа не болит». Но ведь избяная крыша попроще-то «крыш» у российских банков. Осилишь.

Если стропила — круглые жерди, а обрешётка — то же круглые или полукруглые меньшего диаметра, то, вроде бы, вентиляция получится нормальная. А в миллиметрах? Ну, я об этом уже погрустил. Подкровельной теплоизоляции у меня нет, и такового же кондесата — не будет. Куча проблем отпадает — просто по бедности.

А чем соединять? «При монтаже деревянной кровли обычно используют медные или оцинкованные гвозди, гвозди из высококачественной стали с желобчатым и винтовым стволом, а также оцинкованные саморезы для дерева».

Всё, приехали. Гвоздей, саморезов и прочего у меня тут… Одно слово — «Святая Русь» — какие оцинкованные саморезы? Здешние гвозди — штучное изделие с запредельной ценой и таким же, но в другую сторону, качеством.

А «незащищённые гвозди ржавеют и подвергают гниению поверхность древесины». Вот про эту опасность на «Святой Руси» можно просто забыть. Много здесь проблем, но чтоб крестьянская изба гнила от неоцинкованного гвоздя — господь уберёг.

«Каждая дощечка крепится двумя гвоздями, которые вбиваются на расстоянии 2 см от кромки. Отступ от нижней фаски — примерно 2/3 общей длины дощечки, в таком случае головки гвоздей перекрываются в последующем двумя слоями древесины и защищаются от атмосферного воздействия. В то же время нижняя часть «черепицы» остаётся свободной для расширения и высыхания.

В зависимости от процента влажности шиндель должен быть уложен с припуском на расширение от 1 до 5 мм. Мокрый шиндель может укладываться достаточно плотно, в то время как при очень сухой древесине надо обязательно соблюдать соответствующие припуски на расширение. Смещение стыков шинделя между соседними рядами должно составлять не менее 3 см, а через ряд — не менее 2 см».

По смещению, отступу — понятно. Чем прибивать? Ладно, об этом позже. Водичку куда сливать будем?

«Наиболее распространённым решением водосточной системы для деревянных кровель является применение стандартных водостоков из меди. Они красиво сочетаются с древесиной, но стоят гораздо дешевле, чем оригинальные водостоки из древесины. Деревянные трубы для систем отвода воды выдалбливаются вручную и выполняются только на заказ».

Что «правда» в моей России, то совсем не обязательно «правда» в «Святой Руси». Только деревянные трубы и будут. Именно ручные и именно на заказ. Поскольку других в здешней природе просто не наблюдается.

Ещё — «угол между направлением годовых колец на торце «черепицы» и плоскостью крыши должен быть больше 30 градусов. Тогда дощечку при высыхании «ведёт» правильно, края доски изогнутся таким образом, что влага будет стекать к краю кровли, не попадая в подкровельное пространство. Для отвода воды на поверхности, в центре, прорезается ложбинка — так называемая ложка».

Стоп. Это я что-то другое на «свалке» подцепил: «ложка» — это для тёса. Там доска идёт на всю длину склона крыши. А «черепичка» укладывается в шахматном порядке — «ложки» нет.

Интересно, а как же все другие попаданцы? Или нужно в этом разбираться, тогда — почему не пишут? Насчёт «направления годовых колец на торце». Или жить в сырости. Тогда почему не пишут про постоянные простуды и чирии в разных местах? Или стесняются? Вот Владимир Семёнович прямо поёт:

Гению не стыдно, а они жмутся. «Тургеневские барышни» всех гендерных ориентаций. Только фурункулу всё равно — кто какой секс предпочитает. А лечение этой гадости в полевых условиях… А какие ещё здесь, на «Святой Руси», имеются условия? А в моей прошлой жизни?

Берутся две пол-литры водки советской. Марка и цена — несущественны. Первая заливается в болящего, половина второй — в лечащего. Болящий привязывается к кровати операционным полем кверху. Когда у обоих приживётся, лечащий индивидуум берёт хорошо наточенный ножик, можно — плотницкий топор, и наносит резкий секущий удар параллельно оперируемой поверхности. Срубает нафиг верхушку этой мерзости. Тут, понятно, фонтаном кровь, гной и комментарии болезного. Как было выше указано — привязанного и крепко. Потом всё не-до-вылившееся выковыривается, выдавливается, протирается насухо. Снаружи и изнутри. Можно — ватой. Лучше из аптечки, а не из ватника. И тут приходит очередь оставшегося. Имеется в виду — оставшегося в бутылке. Оно последовательно, в три приёма, заливается в открытую рану. С тщательным протиранием и выветриванием между заливками. Сам понимаю — жалко. Тратить продукт на эти цели… Но здоровье боевого товарища — дороже. Наконец дырка забивается чем-нибудь бактерицидным, типа ниток из подгоревшего на костре полотенца, и заматываются. Усталые, но довольные «начирийковшиеся» участники лечебного процесса отправляются спать. Утром, проспавшиеся среди выживших, получают новую путёвку в жизнь. Трудовую.

Во всех трёх ипостасях — «болящего», «лечащего» и «смотрящего» я уже бывал. И мне… не понравилось. Нарываться на это здесь, в «Святой Руси»… Да ещё без водки…. Очень не хочется.

Итого: с крышей всё понятно кроме одного — как крепить. А крепить будем… по-гречески. Точнее — по-ахейски.

Берём нашего, знаете ли, Гомера. Берём его конкретно за «Илиаду». И читаем:

«Всех их на ста кораблях предводил властелин Агамемнон».

И все эти корабли строились не на внутренних шпангоутах, а на внешних шаблонах. А обшивка крепилась нагелями.

Древние египтяне свои кораблики изнутри верёвкой связывали. Как, к примеру, суда типа «Григорий Пирогов». Суда этой серии класса река-моря, строились в социалистической Венгрии для Советского Союза и связывались внутри проволочкой. Проволочка проходила через все каюты, и пассажиров убедительно просили её не крутить. «А то кораблик развалится». Как случалось иногда во флоте фараонов Египетских.

А греки, вместо верёвочки, делали круглые колышки. Расщепляли их с обоих сторон и вставляли в дырочки в дощечках обшивки. Потом в расщеплённые концы вставляли клинышки из акации, сливы или тёрна. Эти нагели вставлялись таким образом, чтобы клинья располагались поперёк волокна. Тем самым доски обшивки вплотную подгонялись друг к другу. Держались друг за дружку. Потом сверху всё это смазывалось смолой. Поэтому корабли у ахейцев чёрные.

Смелые ребята были. Вот на этих кучках дощечек, сцепленных колышками, за море отправились. И — не брезгливые. Как всё это просмолённое под тамошним жарким солнце ко всему прилипает… Когда здоровые мужики без штанов, но с волосатыми мускулистыми руками, рвут враз весла… упираясь изо всех сил такими же, как руки, седалищами в сидения…

Оставив половину кожи со своей геройской задницы на скамейке гребцов, он, естественно, высказывался несколько… эмоционально:

Проблемы с коррупцией на самом высшем уровне были уже тогда. И тогда уже находились правдоискатели и обличители. Излагавшие нелицеприятно. А как ещё, если половина личной кормы на корме корабля осталась? Понятно, что после купания в Стиксе, у Ахиллеса кожа везде пуленепробиваемая, кроме как на пятке. Но вполне снимаемая. А если тут вдруг какой-нибудь умник подскочит сзади с чем-нибудь острым к этому, скамейкой освежёванному… В Греции одним ахиллесом меньше станет. Как же герою не переживать?

Вот переплыли они море на своих слипшихся кучках щепочек, подошли к берегу, где Троя стоит и… смутились. И сидеть в этом во всём липком — противно, и на берег вылезать… стрёмно. Ибо было у них пророчество: первый, кто ступит на землю — тут же окочурится. Долго бы менживались древние греки, но был среди них мой коллега — эксперт по сложным системам. Одиссеем звали. Система, судя по дошедшему тексту предсказания, простейшая — всего из трёх кубиков: берег, первый, смерть. Если требуемый результат недостижим в рамках данного набора элементов, то нужно чего-нибудь добавить. И запулил хитроумный Одиссей свой щит на берег. А следом и сам прыгнул. Вот он — стоит на четвереньках. На берегу. Первый. Ну, так ему и умирать.

А на берегу ли? Он же на щите своём стоит, а не на чужой земле! Но… «Какая разница! Какие мелочи!»… «Дьявол кроется в мелочах» — так это же ещё вспомнить надо! У кого-то из молодых нервы не выдержали… попёрли ахейцы на берег. Первого, вполне по предсказанию, тут же выпотрошили. Потом его, конечно прославили. Посмертно. Но молодёжь уже повалила валом. Плацдарм — захвачен, десантура — развернулась, и троянцам пришлось спешно отойти за городские стены. А кучки смолёных дощечек следующие десять лет валялись на берегу.

Стоп. Избыточно. Смолить — не будем. У меня крыша — «сосновой шишечкой». «Чешуйки» должны «ходить». Да и задницы целее будут. Крепёж самих дощечек…. У греков шпангоутов не было, а у меня — стропила с обрешёткой. Поэтому связывать дощечку с дощечкой — избыточно. Обшивка корабля работает при непрерывных нагрузках. Довольно больших по величине и переменных по направлению. А для крыши в крестьянской избе, которая за море точно не поплывёт, крепёж можно свести просто к двум точкам сквозного прокола поверхности. Например — к клинышкам. Как гвозди в оригинальной шиндельной версии.

Делаем дырку в дощечке, такую же — в обрешётке, совмещаем, загоняем колышек.

Только диаметры отверстий должны совпадать. Тогда — плотно забить клин. Сухой. Он при дожде размокнет, и будет держать намертво. Или этому клину-нагелю второй клин загнать? «Клин — клином» — русская народная мудрость. Не, Ванюша, вспомни старую инженерную мудрость: «лучшее решение — простейшее». Сколько раз ты на этом в своём информационном бизнесе конкурентов сносил. И здесь — так же. А ежели чего — выпустим следующую версию. Устроим апгрейд. Не забывая про «эффект второй системы». Это — тоже из инженерных сакральных истин.

Так, понял, уяснил, представил. Принципиальных проблем нет — можно приступать к детализации и инструктированию.

Опять — стоп. Как же здесь всё… по-святорусски! Сплошной… исконно-посконный факеншит. В прямом смысле этого слова.

Отверстия. В «черепицах» и в жердях обрешётки нужно наделать кучу дырок. Чем? Господи, ну почему я не нормальный ГГ?! Нормальный — берёт какой-нибудь фламберг и делает одну большую дырку в каком-нибудь нехорошем Г-не-Г. И всё — он уже Г, и вполне Г. Публика рукоплещет, бабы и цветы валятся к ногам. И никаких вопросов по диаметру отверстия, отклонению от вертикали, глубине фаски…

По прикидке получается, что на крыше избы должно быть больше четырёх тысяч дырок. Одинакового размера и в нужных местах.

Папа! Почему ты отобрал у меня немецкий «вальтер», который я нашёл и принёс в школу в первом классе? Ведь выправить боёк и застрелиться было бы значительно легче, чем вот это всё! Потому что нет гвоздей. Нет нормальных плотницких гвоздей. Ну хоть бы обычной повсеместной «сотки»!

А ты, что, Ванька, думал — вот это вот: «дощатые полы — признак роскоши до 19 века», «тесовые крыши — свидетельство богатства» — это от глупости и ленивости предков? Это в лесной-то России? Не считай предков дурнями. Лес — есть, головы — есть, руки — на месте. Но гвоздей — нет.

Стоп. О «моторе электрическом трёхфазном» я уже поплакался. После чего мужики выучили «Чёрного ворона» в хоровом исполнении, и на поварне снесло крышу. Песен у меня много, но вот крыши целой — больше нет.

Не надо плакаться о несуществующем — думай как осуществить. «Проклятие размерности» применительно к дыркам деревянным.

Я считаю, исходя из ширины дощечки «черепицы» — 20 сантиметров. Ширина задаётся толщиной дерева. Можно, наверное, удвоить? Нет, не получится — осины сильно толстыми не бывают. Нужно брать ширину «черепички» в половину толщины ствола.

Я вспомнил своё сидение на крыше общинного дома в «Паучьей веси». Удивительный тихий летний вечер. И, при полном штиле, трепет осин своими «иудиными сребрениками»… Придётся вырубить.

Уменьшить количество точек соединения? Вместо двух на каждой «чешуйке» — по одной? Не годится — в этой стране ещё и ветер бывает. Единственная точка крепления превращается в ось вращения и «черепичка» встаёт дыбом. «Шишка сосновая» превращается в «шишку сосновую прошлогоднюю» — ёршиком во все стороны.

Общая площадь кровли в нормальном подворье — не меньше 200 квадратных метров. Если брать дощечку 60 на 20 сантиметров, то у неё рабочая поверхность — 20 на 20. Пять тысяч «черепичек». Двадцать тысяч дырок. Половина в дощечках, половина — в обрешётке. «Один бутерброд может сделать и однорукий, для тысячи бутербродов нужна фабрика» — английская народная мудрость. Нужна фабрика. Фабрика по производству дырок. Не могу вспомнить ни одного попадуна с дырочной специализацией!

Может, ну его? Пусть всякие там хлева с сенниками сами кроют? Щепой, корой, соломой? Ага, а кто тут недавно кричал: «даёшь стандартизацию и унификацию! Пусть будет хоть дерьмо, но одинаковое!». И не твой ли давний лозунг: «Не жди пощады. От себя — тем более»? Или забыл давнюю обще-инженерную мудрость: «давайте делать хорошо — плохо само получиться»?

«Думай голова, думай — шапку куплю». Ещё одна русская народная. Поэтому на Руси — все в шапках. Типа хвастаемся: во какая у меня голова — работает, подарков заслужила. А мне — не думается. Может, пойти — чего попроще сделать? Какую-нибудь там принцессу у дракона отбить? Ага, а потом вернуться с молодой аристократической женой в сырой дом с протекающей крышей.

Гвоздей — нет. Сверлим дырки. Массово. Значит — на земле, а не крыше «по месту». Это принципиальная разница между советской экономикой и европейской. В эпоху застоя в разного рода ремонте крутилась пятая часть советского трудового народа. А на Западе цены на трудовые ресурсы были таковы, что проще выкинуть и купить новое. Когда пролетариат — «правящий» — он дешёвый. А ремонт — это всегда только «здесь и сейчас». И вообще на Руси почти всё — только «по месту». «Приедем, покумекаем и выправим дефект». Каждый раз — специально. Особый удар при забивании гвоздя, особый талант при настройке унитаза. Уникальный гвоздь для подковывания уникальной блохи. Эксклюзивное уелбантуривание на каждом шагу. Уровень ремесленника-толстовца. — Почему «толстовца»? — Потому что занят исключительно самосовершенствованием.

А у меня получается массовое производство. Дырок. И что? Дырки тоже должны быть правильными. Значит — точная разметка. Ага. Для дощечек — пойдёт. А для шестиметровых жердей обрешётки? На основе «Николиной меры»… И оснастка. Сермяжно-посконно-домотканного происхождения. С допусками хотя бы в десятую миллиметра. Из гужей и вожжей? Папа! Зачем ты отобрал у меня «вальтер»?!

А чем сверлить? Сверлильного станка на Святой Руси нет. Не смертельно — изобрету. Но не сейчас. А сейчас? А сейчас — дрель лучковая.

Какую мне жена классную ручную дрель подарила на первую годовщину свадьбы! Прелесть! Двухходовка. И сверла с победитовыми наконечниками. Я ею столько дырок понаделал… Только уже в конце, когда уже серьёзный бетон в стеновых панелях пошёл — пришлось на электродрель перейти. Тоже несколько очень неплохих экземпляров через руки прошло.

Так вот, «лучковая дрель» принципиально не электрическая. И даже — не ручная. А каменно-вековая. Таким инструментом наши корманьёнкнутые предки огонь добывали. Берётся палка, берётся верёвка. Привязывается к палке как тетива на лук. Берётся ещё одна палка, прислоняется к тетиве. Делается оборот луком, так чтобы вторая палка оказалась в петле, образованной тетивой. И — вуаля! — дрель готова. Правда, как было указано выше — лучковая. Теперь конец второй палки прижимается к заготовке будущего костра, а сам лук начинают горизонтально таскать туда-сюда. Палка в петле тетивы, естественно, крутиться. Тоже — туда-сюда. До посинения. Лучника, естественно. Или — до возгорания.

Какая заточка должна быть на наконечнике такого сверла, которое «туда — глядь, сюда — глядь»… Ну, вы поняли.

Получается — только коловорот. Обычный инструмент мастеров подлёдного лова. Чем лёд пешнёй, ломом долбать, да рыбу пугать, лучше относительно тихо насверлить дырок. Только во льду — диаметр дырки и её позиционирование в пространстве допускают очень большие допуски. А тут нужно точно.

Ну очень хреново. Двадцать тысяч дырок… Положим, длину дощечки можно взять в 90 сантиметров. У меня здесь пил нет, а разрубать бревно на пеньки топорами… ещё и от этого выгода. Количество дырок уменьшается на треть. Но, всё равно остаётся 13–14 тысяч… Пойти, что ли, всё-таки «вальтер» поискать? Спокойно, Ванюха. Припрёт по-настоящему — и из палки застрелишься. Давай-ка по классике инженерии: «Ещё раз и лучше». Выкидываем вещественность — оставляем функциональность. Чисто «чешуя» — черепичка плоская. По ней водичка стекает. Под чешуёй — решёточка. Наклонная. И крепёж… А как нормальная черепица крепится? Которая керамическая, но не татарская, из битых горшков, а немецкая. А плоская черепица крепиться на решётке двумя зубчиками. Навешивается. Потому что в керамике дырки сверлить, и туда колышки забивать — не получиться.

Чего?!! Так вот оно чего не стреляло — «не заряжено было»! Просто — положить! И эта дощечка своими зубами сама в обрешётку вцепится! Чтоб не свалиться. И пусть Исаак наш, знаете ли, Ньютон — работает. Всем своим четвёртым законом!

А почему же в моё время, в третьем тысячелетии, так не делают? А потому что гвозди есть! И конечная цена на деревянный колышек получается значительно выше цены гвоздя. Не технологично, не эстетично, не жаропрочно… А что скажут архитектурная, санитарная, пожарная, водоканальная, в-носу-ковыряльная… инспекции?

Красота! Дырки в жердях отпадают. Уполовинил! Ура! Остаётся по две на каждую дрань и — вбить колышки. Всё можно сделать на земле. Фабрично. Со стационарной оснасткой и нормально организованным рабочим местом. — А можно колышки на клей посадить? — Можно, но лучше на смолу. На простую сосновую живицу. А из длинномерного, прямо на крыше, в неудобных, необустроенных условиях остаётся только соединение между обрешёткой и стропилами. Так это больше чем на порядок меньше! Сделаем — не лыком же перевязывать, как в Юлькиной избушке было. Одно из первых здешних впечатлений. «Серое, мокрое, скользкое на ощупь».

И уже понятно как: у меня же и стропила пока не поставлены. Значит можно на земле, просто нормально померявши, насверлить дырок для связи стропил и поперечной обрешётки. И даже для связи стропил между собой под коньком сверху и с верхним венцом срубов — на нижнем конце. Вот с дырками на верхнем венце ничего не поделаешь — придётся прыгать поверху, откуда я уже один раз чуть не убился. Да ещё с коловоротом. Но — это ж всего по десятку-два на сруб. А все остальные тысячи — на земле! Штатно, технологично, проверяемо на каждом шаге.

Как обычно — после того, как понял, уяснил — всё кажется таким простым, очевидным. Только — «после того как». «Очи видят» только то, что мозги «готовы скушать».

«Гениальный физик во время лекции произносит фразу:

– Из чего со всей очевидностью следует…

И пишет на доске формулу, совершенно непохожую ни на что предыдущее. Задумывается и уходит из аудитории. Возвращается через час:

– Да, это следствие вполне очевидно».

То, что гению «очевидно» после часа математических выкладок, то до меня, грешного, может и за целую жизнь не дойти.

Вроде, всё. Работаем.

Сия задачка и решение её заставили меня не столь уж безоглядно доверять опыту прежней жизни. Многое, из иных времён заимствованное, казавшееся и хорошим и к делу применяемым, оказывалось здесь негожим. Из-за мелочей разных, вроде гвоздей оцинкованных. Местные же способы были не годны по цене, да по срокам, да по качеству своему. Вот и приходилось мне разное смешивать да сочетать. А черепицу во Всеволожске моём мы ныне ставим глиняную. Ибо глины нашли много, да и от пожаров помогает. Вот ведь: придумаешь что и радуешься. А время пройдёт и свою же придумку отменять надобно, коли лучшая сыскалась.

Солнце село, но ещё было светло. Летние сумерки. Всё тихо, но как-то на душе… неспокойно. Однако пора уже и сворачиваться. Вроде и день прошёл успешно — и покосили славно, и с крышами придумал. Пора и на заимку. На базу, на ужин, на боковую…

С крышами… Я снова прокрутил в голове ход своих рассуждений. Интересное дело: вот «свалка» выдала кучу контента с профессионального сайта изготовителей деревянных крыш. И почти всё пришлось выбросить. Есть кое-что, обладающее субъективной новизной. То есть новизной лично для меня. Я это знал… но не знал. В памяти есть, а не задумывался раньше. Капельник, длина дощечки, шаг обрешётки, осина, способ крепежа. Как-то для себя прояснил.

И ничего такого, что обладало бы объективной новизной для данной эпохи. Всё оставшееся «в сухом осадке» — здесь известно. Или просто очевидно, или чуть подумать. Вот, целый день думал, головушку мучил, а пользы — только что смогу мужикам внятно объяснить: чего я хочу. Получается, что всё прогрессорство — это умение рассказать аборигенам то, что они и сами знают? Найти самому себе слова, что бы объяснить туземцам им известное?

«Два учителя. Один другому:

– Такой класс тупой попался! Объясняю теорему — не понимают. Второй раз объясняю — не понимают. Третий раз объясняю, уже и сам понял, а этим — не доходит».

Ну, может не всё прогрессорство, но большая его часть — рассказ об очевидном. А так-то туземцы всё и сами могут. Так почему не делают? Почему вся эта Святая и Домонгольская Русь во все стороны этим самым шинделем не покрыта? Нет, очевидно, человека, который бы очевидное — очевидно растолковал? Сплошная тавтология. Или — «Святое Писание»: «видят, но не разумеют».

Интересно, а сколько в моем третьем тысячелетии таких «очевидных, но неразумеемых вещей»? И не только в технике.

Как грохнет в мировой кризис надутый воздухом пузырь кредитов под американскую недвижимость, было точно описано профессионалами за три года до краха Исландского банка. И что? И ничего. Общество, состоящее на 99 и 9 в периоде процентов, из безграмотных, в данном конкретном вопросе, членов, отказывается заниматься «душевным членовредительством». Не воспринимает оно тревожную или новую информацию.

«Римский клуб» ещё в самом начале 50-х годов двадцатого века вполне внятно сформулировал перспективы предстоящего глобального потепления. И описал последствия. В частности, по изменению урожайности, расширению засушливых районов и зон рискованного земледелия. Тогдашний американский президент также чётко ответил:

– Об этом — не писать. Оно грянет через десятилетия. Срок моего президентства к тому времени уже закончится. А вот волнения фермеров, если они узнают, будут уже сейчас. А оно мне надо?

Выводы экспертов «Римского клуба» широкой огласки не получили.

Ладно, это дела политические. Где есть явно выраженная группа лиц, которая хочет неприятную истину спрятать. Но есть масса ситуаций, когда явного противодействия, вроде бы, нет. Но всё равно — «Душа не принимает».

В истории науки и техники полно изобретений, инноваций, которые веками не принимались обществом. Период между паровым шаром Герона и паровой машиной Уатта представляете? Герон во второй половине первого века нашей эры первым изобрёл автоматические двери, автоматический театр кукол, автомат для продаж, скорострельный самозаряжающийся арбалет, паровую турбину, автоматические декорации, прибор для измерения протяжённости дорог и ещё кучу всего.

Тут апостол Павел проповедует, они с апостолом Петром заочную дискуссию ведут в формате «Послания Апостолов». Типа Ленин с Плехановым по первому пункту Устава на Втором Съезде РСДРП. В смысле: «а кто это у нас может быть членом?». У апостолов, естественно, членом «царства божьего».

А Герон в это же время начал создавать программируемые устройства. Правда, из дерева и верёвок — из полупроводников в те поры были только «иваны сусанины» греко-римского происхождения. Я уж не буду про его игры с геодезией и прямоугольной системой координат.

И не надо говорить о «дешёвом рабском труде» и «недоразвитых общественно-экономических отношениях». Туфта это всё. С примесью марксизма для отбивания запаха непрофессиональности.

Расскажите древним римлянам о ненужности «скорострельного самозаряжающегося арбалета» в условиях хоть какого общества. Которое ведёт войну на истребление с Сасанидами. В конце третьего века нашей эры Риму пришлось удвоить численность своей постоянной армии, довести её до 400 тысяч профессиональных солдат. Что при этом происходит с налогами… Ну, понятно. А инфляция? Золотая монета за поколение превратилась в позолоченную медяшку. Так что арбалеты, как эффективное средство противодействия тяжёлой парфянской коннице, им очень бы не помешали.

Кстати, и их противникам — тоже. Эффект тотального уничтожения римской пехоты при применении арбалетов был продемонстрирован китайцами. В единственном в истории случае, когда римские когорты сошлись в бою с армией империи Хань. Множество римских солдат, попавших в плен к персам при разгроме армии Марка Публия Красса парфянами, было расселено на восточной границе парфянских владений. При очередном нападении ханьцев им была предложена свобода в обмен на участие в боевых действиях. Этакий вариант штрафных батальонов. Две набранных когорты добровольцев построились «черепахой» и были расстреляны, полностью истреблены стрелками китайцев, даже не дойдя до построений противника.

Объяснить постоянное и широкое применение арбалетов на востоке и их изобретение и тысячелетнее неприменение на западе с точки зрения классического марксизма — невозможно. Тут — другое, тут вот это — «душа не принимает».

Колёсный плуг древние римляне не только изобрели, но и массово использовали. В своём исконно-посконном рабовладельческом обществе. А на «Святой Руси» и простых плугов-то нет. Хотя почти всё население — свободные крестьяне. Вроде же — более прогрессивно. Должны были бы воспринять и применить. И книги, латинские и греческие, с описанием того же плуга на Руси имеются. «Поздняя латинская поэзия», например. Припозднившиеся к рассвету империи патриции такие рекомендации по агрономии в амфибрахиях и гекзамериях выдавали… Детальнейшие.

Получается, что святорусская община или там, по Степняку-Кравчинскому — «мир» — тормоз хуже рабовладения.

Что будем на этот раз считать «Новым миром»? Не в смысле литературного журнала, а в смысле общества? Единого, монолитного, согласного. Наполненного любовью к своим членам. В смысле — к членам этого общества.

«Согласие есть продукт при полном непротивлении сторон» — говаривал монтёр Мечников, измученный нарзаном. Но даже в состоянии крайнего «обнарзанивания» он честно не забывал предупреждать: «Утром деньги — вечером стулья». И даже если наоборот, то, всё равно: «деньги вперёд».

Более образованные проповедники «всеобщего согласия» не акцентируют внимание публики на вопросе «денег». Обещают только «стулья». Всем — потом, но некоторым избранным — сразу. Поскольку знают как собственный «хороший стул» в соответствующем заведении у соответствующего «кормила» преобразуется в такой же «хороший стол».

«Соборность Руси» как основа маразма нищеты. «В вопросах веры, — писал А.С.Хомяков — нет различия между ученым и невеждой, церковником и мирянином, мужчиной и женщиной, государем и подданным, рабовладельцем и рабом, где, когда это нужно, по усмотрению Божию, отрок получает дар видения, младенцу дается слово премудрости, ересь ученого епископа опровергается безграмотным пастухом, дабы все было едино в свободном единстве живой веры, которое есть проявление Духа Божия. Таков догмат, лежащий в глубине идеи собора».

Но здесь, на «Святой Руси», всё вообще — есть «проявление Духа Божьего»! Здесь же все в это верят! «Обсоборненная Русь». И — «нет различия между учёным и невеждой». А ждать пока «по усмотрению Божьему младенцу даётся слово премудрости» на тему профилирования лопаток паровой турбины — можно до «морковкиного заговения». Соответственно, нет и колёсного плуга. Поскольку, живут как «с дедов-прадедов заведено». «Такое понимание соборности соответствовало древнерусскому понятию «лад» и было неразрывно связано с общинной жизнью русского народа».

Вот и живут «в ладу»: — У тебя есть плуг, а у меня нет? Не ладно. — И в морду. Чтоб наладить.

Моё раздражение было вызвано нарастающим предчувствием предстоящих неприятностей. Непонятно каких. Но чувство есть, а я как малый ребёнок — вцепился в свою литовку, как в любимую игрушку, и отпускать не хочу.

И ведь никому не передашь. Я-то думал: вот сделаю нормальную косу, набегут туземцы, с руками отрывать будут. Даже опасался — расспросами замучают, придётся какие-то показательные выступления придумывать, мастер-классы по косьбе организовывать.

А — нет никого. Как в моём личном хайку. Однажды затащил меня приятель. Нет, не туда, куда вы подумали. И даже не в бар. Затащил на один интернет-форум. Я, честно говоря, ни чатиться, ни форумиться не люблю. А уж фейсом букиться… Мне есть о чем и самому подумать. Но — попал. А там сплошной «ах-ах» с придыханием. На тему средневековой японской поэзии. Я в этом деле — «не Копенгаген». Читаю, понять смысл пытаюсь — об чём это они? «Ах-ах, хайку, ах-ах, танка». Куча сплошь обрафинированных на лепестках сакуры дам. И судя по их постам — гель для смазки им уже не нужен. Они уже и сами — в сплошном… «неясном томлении». Ну, меня это, в принципе, радует. Просто как явление природы. Просто приятно знать, что где-то в сети есть дамы, которые уже… в экстазе. Пусть пока — только в поэтическом.

Но мне же интересно — может, когда и в реале пригодиться. Начал спрашивать: а как там, у японцев, с рифмой, а размер какой, в смысле строфы, а чередование ударных-безударных… В ответ — сплошной «ах-ах» с виртуальным закатываем глазок. По делу — ни слова. Пушкин формулу «онегинской строфы» на отдельном листике записал. Перед сном повторял. Ну, так он же гений. А здесь «ах-ах» непрерывным потоком. «Ах, как тонко, ах, как чувствительно, ах, какая вуально-флёровая выразительность…». Но — дали пример. Воспроизвели и процитировали. Ну, я и ответил. Хайкой. По нашему старому анекдоту. Или кто думает, что наш отечественный фольк нельзя втюхать в японскую сакурно-вуальную флёровость?

Спрашиваю: это хайку? «А в ответ — тишина». Только приятель отозвался: «да вы, батенька, хайкуист». Хорошо, что я с этой стихотворной формы начал, а не с танка.

Вот и с косой моей — «и нет никого». В Рябиновке, когда я косу сделал, времени было мало — выгнали меня оттуда быстро. Продемонстрировать не успел. Мои мужи… «Это — смердячье дело. Воину — не интересное». «Птицы» похолопленные… Они крестьянский навык подзабыли. Они охотники-рыбаки-собиратели. Им хоть какая коса — «а чего это ей делается?». Но более всего меня встревожила реакция Фильки из Пердуновки — никакая. Он-то довольно долго на заимке ошивался — косу мою в рабочем состоянии видел, присматривался. Даже трогал. И — только хмыки. Как бы мне, вслед за Героном, не нарваться на «душа не принимает».

«Предчувствия его не обманули». В смысле: меня. Но не в форме — «душа не принимает», а в форме — «слезь с косы, а то хуже будет». «Хуже» — не «будет». «Хуже» — уже настало.