Пасынки Апокалипсиса

«8»

Пот заливал глаза.

Солнце свирепствовало, рассыпая щедрые порции жара в окружающее пространство.

Мир прогрелся так, будто на самом деле начался Армагеддон и прямо сейчас разверзаются врата ада.

Портовые краны издевались, не приближаясь ни на йоту, а сил уже не оставалось.

Несколько раз Саня пытался завести автомобили, стоящие на дороге, но всякий раз оказывалось, что хозяева машин делали ставку на противоугонное средство с использованием спутника. Вирус же, запущенный Сергеем несколько дней назад, заботливо разрушил все, что касалось любых средств связи. В одном автомобиле мы даже обнаружили труп водителя убитого осколками отлетевшими от торпеды. Волосок, отделяющий жизнь от смерти по-прежнему оставался тонким.

— Грузовик, — бормотал Саня оглядываясь по сторонам, — Нам нужен грузовик, — но все что могло двигаться уже уехало, а к нашим услугам были лишь эти жалкие останки.

Окружающий мир по-прежнему молчал.

Несколько раз в отдалении мелькали неясные фигурки, но в основном маршрут оказался чистым.

На привалах я осматривался в бинокль, упорно шаря между бликами оконных проемов, и все пытался представить, как мы выглядим со стороны для вероятного противника. Получалось немногочисленно, но внушительно.

Четыре фигурки под завязку груженные оружием и непонятными тюками напоминали моему ошпаренному последними событиями воображению группу диверсантов с радиостанцией-взрывчаткой.

Лидировала, безусловно, Карина, и если в самом начале я еще пару раз фыркнул над ее идеей идти в открытую, то по прошествии часа невольно с ней согладися.

Головным шел я и как самый тяжело груженый определял всем средний темп.

Воду на кратких привалах выдавала наша воительница, скупо ориентируясь на какие-то собственные соображения.

Иной раз где-то на бескрайних просторах города раздавались одиночные выстрелы, напоминая — человечество собственных амбиций не убавило, по-прежнему не задумываясь в средствах для достижения целей.

Неожиданности начались на очередной краткоскрочной остановке, когда Сергей достал чехол со своим сотовым телефоном, сохранившимся лишь благодаря изолирующему чехлу.

Кнопки «Саунд локт» «Радио локт» и «Видео локт» торчали сейчас ненужными пупырышками лишь напоминая об удачной задумке хозяев одной из альтернативных дядюшке Чжао сетей. Любые функции гаджета казались сейчас бесполезными, а чехол мог лишь предохранить аппарат в лучшем случае от ударов.

— Время посмотрю, — отозвался мятежный программист, отбросивший все человечество (наверное, за исключением пигмеев) лет эдак на пятьдесят назад.

Говорить не хотелось. Мы лежали в тени перевернутого автобуса, укрываясь от послеобеденного жара.

Неожиданное предчувствие чего-то странного «постучалось» изнутри. Пытаясь понять — что это я обвел глазами товарищей, а Серега лишь недоуменно глянул на мое оживление и потащил телефон из матового чехла.

Ткнул на клавиатуре нужную кнопку.

Беспокойство передалось вдруг Рубану, и Саня жестом попросил мой бинокль.

Спокойной оставалась лишь Карина, но лишь до той поры пока в тишине рухнувшего мира не прозвучал до боли знакомый скрипучий голос из телефона.

Думал ли кто в свое время, приобретая сотовый, об искусственном интеллекте?

Наверняка.

Странности мира электричества проявлялись даже в бытовой технике, а уж понятие «плохой характер» для девайса посложней, дело совсем обычное.

Иной программист, работая на своей машине, настолько становился един с ней, что оторвать его от работы, казалось сродни операции по разделению сиамских близнецов.

Путались определения-фразы, смешивая человеческое с техническим, а выражения «Задумался» или «Вредничает» звучали по отношению к бездушным машинам с завидной частотой.

Не знаю, может, кому еще «повезло» так же как и мне, но моя и Серегина «Пиррова победа» никогда не смогла бы состояться без наших маленьких помощников.

Искусственный интеллект в разработанной им модели телефона проявился, когда он подбирал мою кандидатуру «несущего удачу». Для розыгрыша собственной партии с раскинувшими щупальца сетями ему необходим был партнер, и он подобрал (используя необычные возможности системной «паутины») именно меня.

После этого мне вручили обманом через Диму «Нокиа» сотик и карусель с заданиями-поручениями закрутилась. Замысел Сереги был с размахом, и нас стало четверо благодаря искусственному интеллекту наших телефонных аппаратов.

Именно с помощью этих «Малышей» мы и добрались-таки до мозга «Системы», открывая кодовые замки и минуя ловушки. Малыши путешествовали по радиочастотам, электросетям 220 вольт, гасили в нужное время свет и вражеские видеокамеры.

Когда же настала пора выбирать мой «Малыш» предпочел взорваться вместе со всеми сотовыми телефонами, девайсами и узлами управления любых сетей, а Серегин трусливо попросился в изолированный чехол.

Именно поэтому мы с мятежным программистом так удивились до боли знакомому голосу-речитативу именно моего Малыша.

— Четыре тридцать, — по обыкновению немного картаво скрипнул он в тени перевернутого автобуса, — Спасибо включили. Покажите вокруг…

Ошарашенный Сергей машинально подчинился и выбрался с телефоном на послеобеденное пекло.

— Послушай, — обратился я к гаджету, когда его создатель вернулся со своим детищем на место, — Ты же взорвался, я ведь сам видел…

— Знаю что такое больно, — отозвался Малыш в своей обычной манере и поправился, — Теперь знаю.

Оказалось маленькому бунтарю не пожелавшему жить вне породивших его сетей, погибнуть при взрыве так и не удалось. Попасть внутрь второго телефона ему не помешали ни включенная на футляре кнопка «Радио локт», ни собственное нежелание существовать без информационного поля.

— Вечность для двоих, — закончил он свою историю и добавил о собрате, укрывшемся сейчас где-то в глубинах пластико-металлического корпуса, — А он боялся с вами даже заговорить — всегда был трусом.

Карина и Рубан открыв рты, слушали этот странный диалог.

Я понимал их состояние — поверить без подготовки в разум гаджета не сможет даже законченный фантазер. Так что наш с Серегой секрет оказался для большинства немаленьким сюрпризом.

Наверняка Саня с Кариной прокручивали сейчас в голове события предшествовавшие «пятиминутному Армагеддону». Вот я в ночном клубе провожаю Рубана странной фразой «Иди, а я послежу» на танцпол. Вот в Новосибирске я узнаю о провале операции и успеваю выскочить из-под молотков «Альтернативной сети». А наш с Серегой боевой поход в главному мозгу «Мамочки»?

— Послушай, — разволновался я, — Скажи, что там в эфире?

— Слушаю всегда, — принял по обыкновению обращение за приказ Малыш, — Глобальных сетей нет. Спутников нет — только радиоконтакт.

— В какой стороне? — живо отреагировала Карина.

— Порт, — коротко отозвался Малыш, — Морзянка. Много. Длинные волны. Одно и тоже…

— Скорее всего «Сос», — отозвалась девушка, — Короткие волны рядом есть?

— Нет.

— Проверь по всему диапазону.

Но, оказалось, функционировать Малышу осталось не так уж и много.

— Короткая батарея, — скрипнул он, — Нужен заряд.

— Отключаем, — принял решение Сергей и коротко пояснил, — Понадобится ближе к порту.

Карина молчаливо-нехотя согласилась и лишь скомандовала: «Вперед марш».

Новости внесли в коллектив немалое оживление, и даже порядком надоевшая канистра на животе не так уж противно булькала-переливалась, заставляя меня пошатываться на ходу.

Вопрос нашей дамы-лидера о коротких волнах был тоже понятен — мобильные-переносные радиостанции работают именно в этом диапазоне. Такое молчание эфира говорило лишь об отсутствии рядом организованных групп. Например, Колькиной триады Дракона.

После беседы с Малышом портовые краны стали неожиданно ближе и мы не сговариваясь шли в хорошем темпе.

Однако тяжесть груза понемногу становилась неимоверной. Минут через двадцать прибросив, сколько осталось до ближайшего привала, я понял — могу и не дойти.

Позорно валиться на глазах у всех не хотелось, просить об отдыхе тоже.

— Грузовик! — прозвучал неожиданно из-за моей спины возглас Рубана, — Я смотреть.

Неожиданно навстречу мне качнулась из-под ног лента асфальтовой трассы, и я чуть не завалился. Спасибо Серега поддержал.

Мир уплывал в закрутившуюся перед глазами фиолетовую муть. Кто-то поддерживал меня за руки, а мне оставалось лишь перебирать ногами из последних сил.

Неожиданный ветерок принес морскую свежесть, и прохладная тряпка коснулась лба.

Долгожданная тень.

Я сидел, прислонившись боком к заднему колесу грузовика, а Серега с Кариной стаскивали с меня коварный груз.

— Дергай здесь, — попытался я развязать ключевой узел, но сил не было, и фиолетовая пелена снова поплыла из глубины сознания после совсем небольшого усилия.

Отсутствие окружающего мира не самая большая беда — возвращение страшнее.

Один из товарищей детства — наркоша с двадцатилетним стажем — на вопрос о ломке как-то ответил, мол, страшна не сама ломка, а обретение израненного-больного тела.

Едкий запах нашатыря упрямо вырывал меня из небытия обратно в неуютный мир.

Мне туда не хотелось. Ничего хорошего на той стороне не ожидало — лишь нескончаемая жара и бесконечная дорога в порт.

— Миха, подъем, — жарко шептал мне Серега, — Сейчас пожрем и дальше на колесах — Саня тачку завел.

Нашатырь зараза! Фыркнул я… Едучий запах проникал в самые отдаленные уголки сознания, путая первые мысли и вызывая лишь стойкое желание отвернуться и нырнуть обратно в сладкую черную глубину.

Сменившийся ветерок неожиданно ткнул в лицо смачный дизельный выхлоп. Когда-то в армейке он стал для меня символом удачи, означая — машины взвода заведены.

Неожиданно я снова стал молодым офицериком, призванным из запаса на пару лет.

«Чудеса», — открыл я, наконец, глаза и почти с любовью уставился на облупленный Серегин нос и его беспокойный взгляд — все теперь будет хорошо — это я знал точно.

Погрузились быстро. Бензобак оказался почти полон, и можно было теперь сгонять в любой угол Гуанджоу, но, похоже, делать этого не следовало. Город понемногу начинал шуметь, и что-то в его недрах все-таки происходило.

В далеком хитросплетении улиц редкие одиночные выстрелы сменились очередями. Неожиданно грохнул далекий взрыв. Второй.

— Кумулятив. Ручная граната, — раздался за моей головой голос обеспокоенный Карины, — Пора срываться. Серега как он там? Если не очнется, пристрелишь…