Патриот. Смута. Том 3

Глава 19

Мы стояли и смотрели друг на друга. Люди за спиной главного мародера все сильнее нервничали. Противостоять воеводе, приведшему их к победе из-за дележа добычи, не казалось отличной идеей.

— Это мой приказ. Хочешь оспорить?

Я пристально уставился на предводителя не подчинившихся бойцов. Хищение трофейного имущества, получается. Да, в это время было положено так: кто добычу добыл, тому она и причитается, вроде бы все честно. Но! У нас все иначе. Должно быть иначе и будет. Оружие частично казенное у всех бойцов и плата за бой присутствует. Точнее нет. Не за бой, здесь нет наемников. За службу — оплата, земля, уважение.

А если отличился, то и награда может быть.

Я это с сотниками все обсуждал. Григорий из арсеналов под отчет выдавал имущество людям, а не просто так — держи, воюй, может быть потом вернешь. Нет — дали воевать, воюй, хочешь грабить, сдавай имущество, и на ближайшем крепком деревце мы тебя повесим.

У нас мародеров нет, грабителей нет. Мы здесь за землю воюем, за Родину, а не ради наживы. А если кто иначе мыслит, ему с нами не по пути.

Еще раз проговорить надо.

— Атаман где? — продолжал смотреть на него, шагнул вперед.

— Ранен он. — Скрипнул зубами предводитель жадных до добычи казаков. — Мы же кровь проливали, воевода.

— А мы нет? — я глянул ему за спину, чуть налево, чуть направо. Вновь уставился глаза в глаза. — Мы здесь все как один бились.

— Испокон веку так повелось! Воевода. — В голосе его слышались истерические нотки.

— Было. — Еще один шаг. — И царь на троне сидел из рода Рюриковичей. А сейчас, что?

Смотрел на него пристально. Выступил вперед, следил за тем, чтобы те, что стояли за спиной главаря, не решили пальнуть в меня из пистолетов или аркебуз. Еще не хватало так глупо помереть, внушая мародерам, что теперь все иначе будет. То, что они затеяли, смысла не имеет. Кому, черт возьми, они все это продадут?

Руку на эфес положил, произнес.

— Вам разве атаман не сказал, что все в арсеналы пойдет?

— Сказал. — Он дернулся, взгляд опустил.

— То есть приказ слышали.

Он кивнул, глаза уже не поднимал. Остальные как-то чуть отступили от своего предводителя.

— Тут и пушки из арсеналов, и кольчуги, и порох. Многое. — Говорил неспешно, сделал еще один шаг. — Сотоварищей новых снаряжать надо. Чтобы на Москву идти силой большой. А тебе все это, на что?

— Так это… Воевода.

— Как увезешь? Кому продашь? Ляхам, может, или к татарам поедешь?

— Да мы… — Он все больше терялся. — Да это…

— Тебе, чтобы земле русской служить, все дано. А это, не твое, это на дело пойдет. Чтобы царя на трон сажать. Чтобы выбрать его всей землей. Не хочешь разве?

— Но…

Я видел, как люди, стоящие за ним все сильнее пятились, отступали в темноту. Остался этот охочий до чужого добра человек один-одинешенек.

— Суда божьего, может, хочешь? — Я усмехнулся.

Он вскинул глаза, в них был страх. Даже нет, панический ужас. Видели они все, как я бился, как мурзу одним ударом свалил. Да, усталого, избитого. Не было в этом никакого подвига. Но, для них — это татарский лидер, вождь, отважный воин. Лучший среди степняков и полег мгновенно, считай.

Если бы видел этот человек мой поединок со свежим, полным сил Богатуром… Кстати, где он? Допросить бы надо. Так это, если бы видел, то вообще бы не смел сейчас перечить.

Он стоял, молчал, вновь глаза опустил.

— Проступок свой искупить должен. — Проговорил я спокойно. — Атамана не послушался. Мой приказ оспорил.

— Искуплю. — Проговорил он тихо. Злости в словах я не слушал.

Внезапно на колени упал, затараторил.

— Я это, положено же, а они, а мы, добро то, кровь-то, мы же… Не гневись воевода, не хотел я.

— Встань. Людей бери и иди пожар тушить. — Махнул рукой. — С глаз моих.

Вскочил, крикнул что-то, помчался вниз. Малая группа полковых шустро ретировалась вслед за ним. Здесь остались люди Григория и небольшое количество служилых, занимающихся охраной и изыманием у татар их имущества.

Повернулся к подьячему, улыбнулся.

— То ты жесток, неимоверно, воевода, а то милостив. — Погладил тот свою козлиную, тонкую бородку. — Думал, я, Игорь Васильевич, еще пара шагов и снесешь ему голову. Но, пожалел.

Еще я своих бойцов не вешал. А видимо когда-то придется это делать. Но, не сегодня. Не сейчас. Задачи иные.

Ответил медленно:

— У нас каждый человек на счету. Оружие бы достал, угрожал, так и было бы. А за слова… — Я сделал короткую паузу. — И желания постыдные… Пускай искупает.

Григорий пожал плечами, показывая всем видом, что мне виднее. Я же здесь главный, а ему все это как-то перебрать нужно, ценное с собратьями отнести в острог. Сейчас работа закипит.

Глянул я быстро, сколько всего мы добыли. Выходило прилично. Самые стойкие воины Кан-Темира были хорошо снаряжены и вооружены. Доспехи неплохие, причем немало. Да — металлических вряд ли больше тридцати, но есть тегиляи. Многие посеченные, частично, но починить же можно?

Сабли, копья, луки, стрелы.

Мушкетов нет — это плохо. Но, что есть. Как говорится — дареному коню… Здесь правда «конь» трофейный, забранный силой, но это мелочи.

Причем здесь, на вершине холма лежало далеко не все. Там, где сейчас шла борьба с огнем и на иных подступах тоже много трофеев. Армия Кан-Темира не была маленькой. Она превосходила нас в три, а может, и больше раза. Все это добытое имущество послужит хорошим подспорьем в сборе и снаряжении нашей армии. А самое важное — это кони. Понятно, что многих увели бежавшие татары, приличное количество погибло в бою от нашего огня и при столкновениях. Но сколько-то удалось сохранить. Они объезжены, привычные к бою, снаряженные — седла, уздечки, весь обвес. Готовы в строй. А это значит, что у каждого нашего всадника будет по заводному коню, а может, и по два. И, как вариант, кого-то еще умелого да опытного из пехотинцев бедных можно будет в седла посадить.

Отлично.

— Григорий. Кто у нас пленными заведует?

— Так это… — Он пожал плечами. — Не знаю, как-то само оно пока.

— Ладно, приступай, разберусь. Если Тренко увидишь, ему передай, чтобы занялся ими. Чтобы все под надзором.

— Сделаю, воевода.

Я быстрым шагом двинулся по полю боя в поисках остальных атаманов и сотников. Нужно было одолеть огненную стихию, допросить наиболее важных татарских пленных, провести смотр. Вероятно, кое-что придется перенести на утро. Уже ночь, сейчас раненые и огонь. В первую очередь.

Возможно, допрос Богатура, если я его найду в этой темноте и возникшей после боя неразберихе. Смешалось все, в темноте пойди разбери кто где. Связи нет, раций нет. Не орать же мне всех атаманов и сотников созывая. Огонь одолеем, утром будем разбираться.

Пока работают все, сами как-то организовались по моим наставлениям.

Двинулся в сторону Серафима, на наш правый фланг. Увидел еще правее, как цепочка факелов поднимается от реки. Двигались от просеки, где я во главе с посошной ратью встретил первый татарский натиск.

— Кто идет⁈

— Егор Войский, воевода! — Раздался из темноты знакомый голос.

— Пленные с тобой? Богатур?

— Да!

— Веди их к тылу острога. Там все.

— Хорошо, как у вас здесь?

Наконец-то я увидел силуэты поднимающихся.

— Горит. Как пленных в общий лагерь сдадите, сразу помогать.

— Сделаем. — Он добрался до меня, замер чуть ниже, смотря вверх. — Мы это, воевода. Лошадей там привязали, оставили. Охрана четверо. Сюда их вести как-то боязно. Дым, гарь. Отвели за наши позиции.

— Молодец. Много?

— Сотня где-то. Мы не считали особо. Точнее, сбились. — Он втянул носом воздух, кашлянул. — Побило еще много. Очень. Мужики вялить надумали, ушить, ну так я не мешал.

А рать-то посошная смышленой оказалась. Чего добру пропадать.

— Верно. Дело хорошее. Мясо оно всегда пригодится.

— Вот и я про то.

— Так, ладно. Давай к лагерю. Скоро буду.

Разминулись. Он с людьми и десятками пленных пошел налево, а я дальше обходить острог к воротам.

Здоровых людей здесь убавилось. Почти все ушли, занимались тушением пожара. Посмотрел на лазарет, вроде все хорошо, все работает. Подошел, перекинулся парой фраз с Ванькой. Он был напуган, столько раненных, убитых, крови, торчащих кишок и костей в жизни никогда видеть ему не видел. Сам то он не являлся хорошим медиком, по моим наставлениям, выданным заранее работал. Соблюдал и на других покрикивал, чтобы следили. Ходил важный, проверял, чтобы перевязывали людей с использованием хотя бы минимальных средств дезинфекции.

Картина была неприятная, хотя и привычная. Госпиталь, что здесь хорошего увидеть можно?

Стенания разносились над холмом. Кого-то шили, он стонал, прикусив деревяшку зубами, чтобы язык себе не отгрызть. Рядом, у костра на свету в ход шла пила. Крик того, кому отнимали конечность оглушал, ввергал всех в уныние. Как в зубном кабинете: один орет, другим страшно. Только здесь все по-настоящему страшно. Еще бы. Без ноги остаться, кому ты такой нужен будешь? В это-то время, где в лучшем случае протез — это деревяшки кусок. А работа вся твоя — военная. Поместье то не велико. Сам ты себе помещик, сам себя содержишь. Однодворец одним словом. А если казак — так вообщеможет и нет ничего за душой. И куда? Хоть сам богадельню органихзовывай для таких.

Да и заживет ли? Столько мучений выдержать, а потом от гангрены умереть.

Шел, качал головой. Никогда я лазареты не любил.

Во всем этом ужасе радовало меня только одно. Не так много было увечных. Тяжелых ран вообще по пальцам пересчитать. Я очень надеялся, что госпитальные потери не будут высокими. Все эти люди нужны мне в городе, идущие на поправку и готовыми сменить тех, кого я хочу забрать с собой на север.

А забрать я планировал всех, кого только можно.

Татары уйдут, Воронежу большая защита не понадобится.

Внезапно мне на встречу от ворот двинулась фигура. Отвлек меня этот человек, за что хотелось сказать ему большое спасибо. С ним я сегодня еще не говорил. Привезли его на лодке, чтобы посмотрел француз, как мы воюем и что менять, что улучшать нужно.

— Франсуа де Рекмонт, рад видеть тебя. — Перешел я на французский.

Двинулся к нему мимо раненных. Те, что лежали рядом и видели меня, смотрели с удивлением. На каком-то неведомом языке говорит воевода. Чудно!

Он снял шляпу в знак приветствия.

— Отойдем. — Махнул ему в ответ, и француз двинулся в указанном направлении.

Пара минут у меня была. Дальше, хотелось бы вернуться, проверить, что с тушением пожара, справимся ли мы. Понять, как продвигается сражение с огнем — тоже важно. Может нам всем нужно уже убираться отсюда к реке. Или все же вторая победа тоже будет за нами.

А потом допросить знатного татарина.

— Мое почтение, Игорь Данилов. — Франсуа снял шляпу и сделал реверанс, когда мы отошли чуть в сторону от организованного лазарета.

Свет костров здесь давал совсем слабое освещение. Но, даже несмотря на это, на лице француза я увидел неподдельное восхищение.

Немного опешил от его действий, уставился на него с немым вопросом

— Признаюсь, я никогда не видел такого у вас. Даже у нас… Да, дьявол, буду честен. Даже у нас никто не организовывал такой замысловатой тактики. Ты обманул этих степняков, этих варваров. Обставил их, надул и обыграл. Заставил спешиться, втянул в непривычные условия…

Я перебил его.

— Хватит бравады, давай по делу, Фарнсуа. Время дорого, неважное завтра. Я же тебя сюда притащил не для того, чтобы ты смотрел, как я действую, а как воюют мои люди.

— Хорошо, хорошо. Ты, Игорь, выше всяких похвал. В Голландии ты бы добился…

Мой злобный взгляд остановил его

— Хорошо, хорошо. Люди…

Он пожевал губами, сморщился.

— Что?

— Ну, в лесу такая тактика хороша. А в поле? Все же битвы ведутся в поле. И там. Нет. Вы не сможете отходить, заманивать. Вас сомнут. Нет пик, против крылатых гусар. И нет мушкетов. Аркебузы хороши убивать голозадых степняков. — В голосе его слышалось какое-то пренебрежение к татарам, прямо очень сильное, на грани отвращения. — А по броне они бьют плохо. Как горох.

— Дальше.

В целом это все было и так понятно. Мне нужны пики и тяжелые мушкеты для стрельбы по латникам. Самому надо потренироваться с тяжелой саблей и в бое с коня.

Француз продолжал.

— Строй. Его нет. Он плох. — Франсуа пожал плечами. — Вы хорошо воюете малыми группами. Дюжина, полдюжины. Брат за брата. Семья. Напал, убил, ушел, заманил, обхитрил, вновь напал. Как разбойники. Прости, Игорь. Но в бою строй на строй… — Вздохнул, провел рукой по горлу. — Вам конец.

Большими массами людей да, воевать мы не очень умеем.

— Русские всегда сражались из-за острожков, копали и бились, используя местность. — Проговорил я. — Отсюда и тактика. Кто вокруг одной телеги гуляй-города, вагенбурга по-вашему, стоит… Тот и семья.

Он постучал себя по переносице.

— Да. Да, Игорь. Сейчас ты мне все это показал. Ляхи не умеют копать. А вы… Это… — Он сделал паузу, подбирая слово. — Великолепно. Но не везде же есть лес и есть время. Как ты заставишь врага биться с тобой там, где хочешь ты?

— Я тебя понял, француз. Ты сможешь их научить?

Он уставился на меня с какой-то глупой гримасой на лице. Рассмеялся.

— Да, это моя работа. И срок ее оплаты подходит.

— Помню, наш уговор.

— Да. Это будет интересно. Очень интересно. Жаль, я не видел тебя в бою. Тот татарский вождь не в счет. — Он хмыкнул, разочарованно. — Он уже был труп, когда напал на тебя.

Я кивнул в знак согласия. Спросил:

— Ты учил их, пока я был здесь. Смотрел на навыки, что скажешь?

— Эти люди могут все, почти все. Но… — Он вновь потер переносицу. — У них мало дисциплины. Они слишком своевольные и упертые одновременно. Твои капитаны были на моей стороне. Но даже это плохо работало. А сейчас, победив, они будут еще более упрямы.

— Это мы исправим.

— А еще, Игорь. — Он смотрел на меня с полной серьезностью. — Те пики, что есть у тебя. Я их видел. Они негодны. Они слишком короткие. Это оружие мужика, деревенщины, но не воина. Нужны другие. Длинные, легкие с маленьким, но острым наконечником. Чтобы насаживать польских панов на них, до того как они смогут насадить на свои вас.

Он оскалился. Вообще, вид у него был какой-то излишне довольный, возбужденный. А вот у меня — нет. Все, что говорил Франсуа, лишь укрепляло мои опасения в том, что с более сложным и опытным противником биться нам будет невероятно сложно.

Против польской гусарии у меня не было вообще ничего. А эти враги будут ждать меня под Москвой. Именно их мне нужно одолеть. С остальными как-то слажу.

— Знаю. — Скрипнул зубами.

Где мне, черт возьми, их взять — эти длинные пики. Это же достаточно сложная в производстве штука. Клееные они, насколько я знаю, а не просто палка с наконечником. Такое нужно уметь делать.

— Ты славный лидер, Игорь. Я помогу тебе, это будет честь для меня. — Он улыбнулся. — И отличная, оплачиваемая работа. Не забывай, я работаю за деньги.

— Хорошо, ты тоже не забывай, что нас ждет разрешение уговора. — Смотрел на него пристально, думал. Неужто он так верит в успех. Я видел его в деле, изможденным, утомленным. Он неплох, но не так чтобы составить мне конкуренцию. Или не показывал всего. Ладно, это потом. Чуть помедлив, проговорил. — Я услышал тебя, Франсуа. Что-то еще?

— А лазарет. Это же песня и сказка. Давно вы кипятите воду? Да еще и с хвоей? — Он действительно был удивлен.

— Нет, первый раз.

— О… — В глазах его стояло удивление.

— Да, я кое-что знаю в науке, медицине. Пока ты будешь учить их воевать строем, я буду учить их не умирать от ран. — Я криво усмехнулся.

Теперь на это у меня будет время. Тактическая медицина, когда каждый боец знает и понимает, что ему нужно сделать, если он ранен. А каждый десятый обладает навыками обучения и может рассказать самую базу остальным.

Это повысит выживаемость моего малого воинства.

Ну и, конечно же, хирургия. Здесь я не специалист, но совместно с Фролом Семеновичем Войским и Савелием мы сделаем все возможное. Научить хотя бы двоих на каждую сотню нормально врачевать, шить, резать со знанием дела. Хотя бы какой-то мало-мальской базе.

— Ладно, отдыхай, Франсуа. Ходи, смотри, наблюдай, но не лезь ни к кому.

— Хорошо. — Он вновь сделал реверанс, поклонился.

А я двинулся в окутанную дымом часть вокруг острога. Справа как раз шел стук топоров, крики. и я наконец-то услышал зычный голос батюшки.

— Сефраиф!

— Воевода!

Я пошел на голос. В ноздри все сильнее бил дым. Там внизу шла битва с огненной стихией. Посошная рать во главе со священником противостояла не на жизнь, а на смерть самой геенне огненной.

От автора

ТОПОВАЯ СЕРИЯ ПРО АФГАН! Погибший на боевом задании офицер спецназа получает второй шанс… СССР, 1985 год. Герой молод, снова в армии.

Действует СКИДКА на весь цикл сразу: https://author.today/work/358750