Печать Велисы 1. Избранный

Глава 11

— Чё тебе, молодой? Вход только для своих и искателей, — произнёс он, продолжая хмурить брови.

— Не бычь, дядь, — усмехнулся я, нарочито расслабившись. — Свой я, свой. Недавно в искатели подался.

— Документы-то есть, свой?

— Ну а как же не быть, — хмыкнул я и стал себя демонстративно хлопать по карманам. — Ща погодь, дядь… Взял же с собой… Неужто Люська вытащила, зараза… — начал я бормотать на манер деревенщины, показывая небольшой спектакль.

Мужик поглядел на меня со скепсисом и сложил руки на груди, показывая бугры мышц из-под футболки.

— Вот блин! — сплюнул я. — Моя баба, похоже, вытащила из кармана, дядь. Говорит, мол, чтобы в беду не попал. Пусти, а? Горло промочить, — негодующе закончил я.

В этот момент из входной двери показалась чубатая и усатая башка – вылитый хохол.

— Э-э-эй! Як, друг, я тут подышать вышел! — вымолвил он пьяным голосом, выходя, глянул на меня, а потом на охранника. — А эт чё за молодняк? — спросил он его, кивая на меня.

— Да вот… в гости заглянул. Говорит, в искателях числится. Но докýментов нема, — хмыкнул он, покосившись на меня.

Хохол тоже с удивлением взглянул на меня более пристально, затем улыбнулся и спустился на пару ступенек.

— Слушай, дядь… Я же сказал, баба вытащила… — хотел я возразить, но хохол поднял руку, мол, помолчи.

Он достал из кармана пачку, смутно напоминающую «беломорканал», только жёлтого цвета.

— Коль считаешь себя искателем, паря, надо бы по одной дёрнуть, — заявил он и протянул мне пачку, разрезанной стороной ко мне.

Я бросил это дело пять лет назад, ибо моя привычка вышла на уровень «хардкор» – в день пачка красного «винстона». Начинать дико неохота. Хотя, если это стандартный беломор, то я не то что не начну, а вообще возненавижу сигареты.

— Иль не мужик? — хитро прищурился он, посчитав мою заминку по-своему.

— Мужик, конечно… — наигранно насупился я и вытянул сигаретку.

«Ну точно беломор!»

Я хоть и понимал, что надо мной просто стебутся, но другого шанса произвести впечатление у меня не было. Я слышал, что простолюдины много курят. Военные и чиновники предпочитают дорогие сигары, а для аристократов это «зашквар», портить своё здоровье. Каждому из голубокровных прививается здоровый образ жизни с детства, как очень важная привычка – править-то надо до сотки лет, минимум. Ещё и поэтому я позор для отца, раз убивал себя наркотой.

Ловкими движениями я смял папиросу – словно имел большой опыт – и вставил в зубы.

— Огонька, дядь! — улыбнулся я.

Мужик с усмешкой достал блестящую зажигалку по типу «Зиппо» и щелчком зажёг. Я подкурил и слегка затянулся, сымитировав при этом «глубокую» тягу. В горле сразу запершило, но не до такой степени, что лёгкие разрывает. Выдохнув дым, я проделал это ещё раз и поглядел на хохла.

— Нормально… вроде, — улыбнулся я и глянул на сигарету.

А у самого в этот момент заслезились глаза, настолько я терпел, чтобы не кашлянуть. И оба мужика это заметили, от чего загоготали. Держаться я уже не мог и хорошенько прокашлялся в руку, но папиросу из рук не выпускал. Продышавшись, затянулся ещё раз, но уже бодрее. Голова закружилась не так сильно, как от химической продукции моего мира, так что я вполне себя нормально чувствовал.

— Вижу, не привык смолить, паря, — отсмеявшись, сказал хохол и закурил свою папиросу. — Но ничего, вроде на засланного не похож. Счас, докурим… и покажу тебе наше местечко. Меня Петром звать, — добавил он и протянул мне руку.

Зашибись! Аж от души отлегло!

— А меня Антохой звать! — довольный, протянул я пятерню.

Врать не хотелось, но мне необходима хоть какая-та конспирация. Всё-таки у меня в планах позадавать неудобные вопросы.

С неудовольствием пришлось докурить это гиблое вызывающее рак дело, закинули бычки в «спецурну» с водой и двинулись в помещение. Вход был с тамбуром, вторая дверь которого была такой же с виду массивной, как и входная. Но как только Пётр открыл вторую дверь, по ушам долбанул какой-то славянский рок с электрогитарой и скрипкой. Слушать местную музыку мне ещё не приходилось – совершенно не до того было. Но меня это изрядно впечатлило.

После тамбура имелся небольшой коридорчик, который оканчивался входом в зал, откуда помимо музыки доносился ржач и различные голоса. В зале было порядком оживлённо, а сам он имел довольно большие размеры, куда помещалось около тридцати различных столов. Больше половины были заняты в основном мужиками возраста Петра, но также были и относительно молодые. Все они занимались своими делами – кто-то играл в карты, кто-то шумно пьянствовал в обнимку с женщинами, а кто-то ломал стол, занимаясь армрестлингом. Были, конечно, и те, кто сидел спокойно парой или одиночкой.

Помимо посетителей, по залу ходили официантки в европейских старинных платьях, с абсолютно надменным видом. Одна из них, жуя жвачку, проходила мимо нас и, остановившись, громко спросила, перебивая музыку:

— Михалыч! Ты кого привёл?!

— Это сын мой, внебрачный! — крикнул он в ответ и гоготнул.

— Я уже сбилась со счёту, сколько у тебя внебрачных сыновей! — скривилась она и поглядела на меня. — Ты один, или с этим сказочником?

Я немного растерялся, так как навязываться кому-то в компанию не хотелось, но Пётр опять ответил за меня:

— Да со мной он, Верка! — сказал он и хлопнул меня по плечу. — Пойдём! У нас место ещё есть!

Мы прошли в левый конец зала, за стол, за которым сидели двое мужиков. Один лысый и усатый, а другой с чисто выбритым лицом и патлатый. Одежда у обоих была под стать Петру – тёмные рубахи с обрезанными рукавами, тёмные штаны и высокие ботинки.

— Здоровайтесь, мужики. Это Антоха, наш молодой коллега, — торжественно представил меня хохол.

— Ты где их вечно находишь, Петя, — хмыкнул лысый, оглядывая меня.

— Да какая разница, главное, выпивкой угостит, — хохотнул патлатый и, встав, протянул мне руку. — Я Новак, а это Митяй, — кивнул он на лысого.

Так мы и познакомились. А когда я сел за стол, мне прозрачно намекнули, что их графин с водкой пуст. Недолго думая, я заказал у официантки два графина с пойлом и большую тарелку закуски, от чего мужики были несказанно рады моей щедрости. Хорошо, что я заблаговременно снял пять сотен деревянных по дороге сюда.

— Ну что?! Хлопнем за знакомство! — поднял рюмку патлатый, которого зовут по фамилии Новак.

Мы подняли рюмки, чокнулись и выпили, закусив нарезанными огурцами.

— Ну рассказывай, Антоха… — выдохнул лысый. — Давно в наши ряды подался?

— Уж месяц как… — хмыкнул я. — Разок побывал в червоточине.

Все удивлённо вытаращились на меня.

— А как же учебка? — спросил хохол, прищурившись.

— Дак я после неё и имею в виду, — улыбнулся я.

На самом деле я не знал, сколько новоиспечённые искатели проводят времени в учебке, прежде чем попасть в свой первый разлом.

— А какой печатью владеешь? — вставил вопрос патлатый.

— Силою владею и ловкостью, — горделиво сказал я и демонстративно напряг бицуху.

— О-о! Наш паря! Физик, значит! — гоготнул хохол и опять набулькал всем водки.

— Среди наших поисковиков я тебя не видел. Ты не местный, Антон? — с подозрением спросил лысый.

Разумеется, я знал, что в каждом городе свои искатели. Хотя это довольно свободолюбивая прослойка низшего общества и они часто переезжают. Однако «прописку» по месту пребывания никто для них не отменял. Им необходимо в местном филиале общества искателей ставить пометку о прибытии на новое место жительства, чтобы у этого общества была связь с искателем для отправки его в неудобный для полиции микро-разлом.

— Я из Питера, — кивнул я.

— Ху-у-у! Чего же тебя в нашу провинцию занесло? — удивился патлатый.

— Это я вернулся. Родители у меня тут, — отмахнулся я.

— На родину, значит, вернулся, — гоготнул хохол. — Между первой и второй! — добавил он и налил ещё всем водки.

Последующие рюмки я стал пропускать, чтобы окончательно не окосеть. Мужики этого не замечали, так как начали говорить о своём поисковом опыте. Я ловил каждое слово, которое может пригодиться в будущем, но одновременно с этим заметил, что на меня посматривают за соседним столом двое рослых парней около тридцати лет возрастом.

— …трышдишь, Новак! Ты тогда чуть в штаны не наложил от того червя с зубами! — угорал хохол, когда они вспоминали вылазку годовой давности.

— Да кто это мне говорит?! Ты в этой живой чернухе только и делала что в кусты сига́л…

— Слушайте, мужики, — перебил всех парень за соседним столом.

На него сразу же обратили внимание. Это был один из тех, кто косился на меня. Короткостриженый шатен в джинсовой куртке и чёрных штанах.

— Чего, Карась? — спросил лысый, поворачиваясь к нему.

Парень с неприязнью глянул на меня и встал из-за стола с телефоном в руке.

— Вы знаете, что за вашим столом сидит сынок графа? — сказал он и положил свой смартфон перед лысым.

«Матафака… Да как он меня пробил?!» — ошалевши подумал я, когда мужики прильнули к смартфону.

И ведь внешность уже не получится откорректировать. Чтобы просто поменять цвет глаз – у меня на это уйдёт минут пять. Да и все видели, что я сероглазый. Официантка это кокетливо выделила. Так что в процессе поменять уже не получится.

— Э-э, мужики! — поднял я руки вверх, когда все на меня недобро обернулись.

— ЛАНА! УБЕРИ МУЗЫКУ! — крикнул второй чернявый парень, что косился на меня.

Музыка тут же стихла.

— Чё там случилось?..

— Во дела!

— Разборки что ли? — послышались роптания из зала.

— Слушайте, это не то, о чём вы подумали! — натянуто улыбнувшись, выдал я.

— Интересно, о чём же мы подумали? Не просветишь, аристократик? — с прищуром спросил лысый и пододвинул ко мне смартфон.

Я взглянул и увидел семейную фотку, где я особо выделяюсь, стоя с хмурым лицом рядом с мамой. Тем временем весь народ в зале угрожающе подошёл к нам, а некоторые обступили меня сзади.

Судя по тому, как они со мной общаются, мой титул вряд ли станет тормозом в расправе. К тому же, я тут расслышал о нескольких незаконных дел в разломах. А убийство аристократов, в процентном соотношении, происходит так же часто, как и с простолюдинами.

Так, надо взять себя в руки и импровизировать.

— Слушайте, меня часто путают с сыном семьи Черных, мужики, — сказал я и, оглядевшись, махнул на экран смартфона. — Вы поглядите на этого дрища, он же минимум на полголовы ниже меня, а нога, как моя рука!

— И правда… — хмыкнул Пётр.

— Эта фотка старая, Митяй, — уточнил этот Карась. — Может, ей пару лет. Он мог и раздобреть за это время.

— Покаж-ка свои документики… — прохрипел чернявый мужик позади.

— Да-да! Было бы неплохо убедиться! — кто-то поддакнул в толпе.

— Нет у меня документов с собой! Смотрите телефон! — повысил я голос и достал из внутреннего кармана смартфон.

Митяй и Пётр первые стали лазить в моём свежем телефоне, а у меня не на шутку долбил адреналин в башке. Следователь в звании капитана, мазафака! Это же надо так лохануться?! Нужно было заранее внешность откорректировать – кожу потемнее, разрез и цвет глаз поменять.

Но у меня есть глупая отмазка для самого себя: я капитально не ожидал, что меня кто-то может узнать. Прошлый Андрей – это невзрачная тень своей семьи, и о нём мало что известно. Я сам себя пробивал в «инфосети» и этой семейной фотки там нет в свободном доступе.

— У тебя телефон чист. Словно вчера куплен… — заметил Митяй после недолгого просмотра.

— По-любому засланец! — сказал непонятно кто.

— Ты на кого работаешь, паря? — воззрился на меня Пётр. — Признавайся, целее будешь. Крысишь на полицию, иль на местных канцелярцев?

— Да с чего… — хотел я возмутиться, но меня оборвал женский голос:

— Ребята! — из толпы вышла девушка в кожаной куртке и штанах, словно байкерша. — У нас тут есть металлоискатель. Надо бы его проверить на прослушку, — усмехнулась она, и кто-то ей подал серую дубинку.

— Давай, Наташ, — кивнул Митяй на меня, и девушка подошла ко мне.

— Встань, аристократик, — усмехаясь, скомандовала байкерша.

С непроницаемым лицом я встал и расставил руки в стороны. Но первое, что она сделала, это направила свою дубинку мне между ног, от чего я непроизвольно дёрнулся.

— Не беспокойся. Твои шарики не пострадают, пока… — улыбаясь, подмигнула она мне.

Будь здесь обыкновенные простолюдины, то я бы всех положил, не напрягаясь. Но тут половина носителей сигилов, половина из которых носители четвёртого круга, физического. Лысый Митяй вообще, вроде как, третий круг. Меня по-любому скрутят, если я что-то выкину. В данном конкретном случае они у меня ничего не найдут, так что есть шанс что мне поверят.

— Ничего нет, парни, — отчиталась байкерша после обследования и взглянула на Митяя. — Я считаю, его надо просто вышвырнуть и надавать подзатыльников Михалычу, чтобы не водил кого попало сюда.

— Э-э! А я чё сразу?! — возмутился хохол.

— Мы разберёмся, Наташ. Спасибо за помощь, — нахмурившись, ответил лысый и поглядел мне за спину. — Иван и Рит, останьтесь. Все остальные разошлись по столам! — повысил он голос и оглядел толпу.

После этих слов толпа разошлась, а официантка, жующая жвачку, включила музыку в половину громкости. Сразу видно, чей авторитет тут неопровержимый. С нами остались только двое мужиков у меня за спиной, и трое, с кем я пил. Но в стороне ещё стояли Карась с чернявым компаньоном.

Двое позади взяли стулья и уселись вплотную возле меня. Лысый же вальяжно откинулся на стуле и пристально поглядел на меня.

— Кто ты таков, парень? — спросил он спустя минуту гляделок.

— Я ведь уже…

— Мне не нравятся такие совпадения! — перебил он меня. — Ко мне подсаживается пацан, который лицом как две капли воды похож на сынка графа, но при этом не может доказать обратное. И как это выглядит? — приподнял он бровь.

— Это выглядит как дерьмо червя, — усмехнулся Новак, до этого молчавший.

— Я вас понял, — кивнул я. — Давайте, я просто уйду и…

— Никуда ты не пойдёшь, пока я не узнаю, кто ты такой! — отрезал Митяй. — Открывай давай свою анкету в инфосети, любовную переписку или что там у тебя есть… — добавил он и подтолкнул мне мой смартфон.

Разумеется, у меня ничего такого нет. И если я открою страницу соцсети Андрея, то сразу всё станет понятно. Прорываться боем? Вполне возможно, я успею пошуметь. Вот только навряд ли кто-то из полицаев сюда приедет. Очень нелюдимое место, если прямо на улице занимаются непотребствами.

Изменившись в лице и поглядев на Митяя серьёзным взглядом, я взял телефон и засунул его в карман, одновременно с этим, прямо в кармане призвал из инвентаря средний по размеру рубин и положил его на центр стола.

— Взгляните, — кивнул я на камень.

— Опа-на! Это же накопитель из разлома! — присвистнул Новак.

— Это не просто накопитель, а рубин, — кивнул Пётр. — Не из каждого монстра можно такое вытащить.

Митяй же взял его в руки и пристально рассмотрел.

— Я так понимаю, это «не учёт»? — приподнял бровь лысый и положил камень на стол.

— Всё верно, — кивнул я. — Из вашего разговора я понял, что поисковики таким промышляют тоже. И я хотел бы кое в чём посотрудничать.

— Сотрудничество я люблю… Вот только больно интеллигентно ты стал разговаривать. Ещё раз спрашиваю: кто ты такой? — с нажимом вопросил он и прильнул к столу.

Они со мной дел вести не будут, если не поймут, кто я такой. И ретироваться отсюда тоже не дадут. По роже только дадут. Получается засада, с какой стороны ни посмотри.

— Ладно… — выдохнул я. — Я и правда Андрей Черных. Но скоро я буду обыкновенным простолюдином, поэтому мне нужен заработок.

После моих слов все напряглись, а у Петра была откровенная гримаса злобы.

— Вы чего? Я же говорю…

— Большая рыбка к нам заплыла… — присвистнул Новак, вскинув брови, а Митяй спокойно ответил:

— Как хорошо, что ты подтвердил свою личность, парень. Однако для тебя это плохо. Очень плохо, — оскалился он, а я в это время почувствовал металл на своей шее.

Повернув голову налево, я увидел, как мужик, сидевший рядом, превратился в «жидкого терминатора». Он-то и обхватил меня за шею!

Дёрнувшись, я попытался вырваться из его хватки и встал. Однако тиски на шее сомкнулись сильнее. Мужики вокруг повскакивали, роняя стулья на пол, а я со всей дури вмазал терминатору в нос. Прозвучал звон металла, и мужик ослабил хватку. Добавив ему с локатухи в грудь, я вырвался и увернулся от свистящего удара кулаком от второго мужика.

— Да придержите его! — рявкает Митяй.

— Не ломайте мне мебель, идиоты! — слышу женский голос из зала.

Но мне в голову летел чей-то здоровенный кулак. По-моему, он принадлежал Петру. Его рука и плечо стали охренеть здоровыми, обтягивая мешковатую свободную рубашку полностью. Уклоняюсь от удара, я отталкиваю хохла в грудь. С металлическим звоном мне прилетает в голову, и я падаю прямо на стол, ломая его в щепки.

Боли практически нет, как и урона. Моя сила и выносливость позволяет выдерживать удары даже кувалдой в голову. Вот только на меня сверху наваливаются неподъёмные тела и начинают прицельно долбить по голове. Я брыкаюсь и практически скинул двоих.

— Дормиентибус! — голос лысого.

После этого я чувствую какой-то кислый запах, и меня резко начинает клонить в сон. Тело становится ватным, а руки стремительно ослабевают. Несмотря на это, уроды продолжают лупить меня по затылку и почкам.

— Митяй, Михалыч… С вас новый стол… — последнее, что я слышу, прежде чем отрубиться.