Печать Велисы 1. Избранный

Глава 13

Аккуратно двигаясь по пошарпанным коридорам, я заглядывал почти в каждую дверь. Почти всё они были со стёклами, где виднелись заляпанные коричневым койки с какой-то ржавой аппаратурой, столиками и небольшими шкафчиками.

Здание очень сильно походило на больницу. На больницу какой-то неизвестной страны. Местами были видны незнакомые иероглифы на стенах, табличках и на прямоугольных кнопках неизвестных приборов.

Разломы с содержимым современной цивилизации встречались относительно редко, но чаще, чем разломы со вторыми уровнями внутри. Но в данном конкретном случае меня настораживало, что я прошёл несколько коридоров и никого не встретил. Двигался я медленно и бесшумно, для чего пришлось снять обувь, но натянул носки.

За следующим поворотом я наткнулся на холл первого этажа и сразу же спрятался за углом.

«Это что за дичь?» — возмутился я про себя и опять заглянул за угол.

У небольшой угловой стойки регистрации сидел в кресле мужик в тёмно-зелёной форме. Закинув ноги на столешницу, он что-то тыкал в телефоне. Ко мне он сидел почти спиной, поэтому видеть меня не мог.

Перемахнув через проёмы ещё ближе, увидел не до конца раскрытый кабинет и спрятался туда. Опять выглянул за косяк и стал рассматривать холл. За мягкими, слегка разодранными скамьями я обнаружил сам разлом. Рваной пилой он наполовину выглядывал ближе к центру зала. Но тыкающий в смартфоне мужик выбивал меня из колеи.

Получается, эти уроды используют зачищенный разлом как место для убийства и хранения трупов. По идее, если в разломе всегда будет находиться живое существо, то он не закроется. Вот только обычные животные из внешнего мира не подойдут. Точнее, разлом не закроется, но животное начнёт очень быстро мутировать, превращаясь в монстра. Другое дело, если здесь всегда будет караулить человек. Однако больше месяца в разломе находиться нельзя, так как даже человек станет съезжать с катушек, а в конечном итоге может превратиться в монстра.

Об этом я читал. Даже проводили эксперименты в эпоху зарождающейся индустриализации. Загнанные в разлом люди через несколько недель сходили с ума, а спустя полтора месяца превращались в безумных монстров, подобным тем, что водились в нём до этого. Но это не касалось носителей сигилов. Однако некротической энергией разломов можно было заразить и их.

Пошарив по полу глазами, я увидел круглую жёлтую штуку, похожую на пробку из-под пива. Нет, это было что-то вроде монетки с ярко выраженными зазубренными краями, вместо лёгкой ребристости.

Опять выглянув за косяк, я прицелился подальше в холл и, швырнув туда монетку, спрятался.

— Что за ересь! — услышал я голос мужика и как он вскакивает.

Шаги стали отдаляться, и я опять выглянул. С автоматом за спиной мужик ходил вокруг разлома и оглядывался. Рации при нём я не заметил. Так что вывод был красноречив – он тут один. Просто сторож.

— Чертовщина… морок… Говорил Ефрему… больше выходных. …тут с ума сходим… — услышал я невнятные бормотания и опять выглянул.

Мужик уселся за своё место и опять достал телефон. Прождав минут десять, я ещё раз убедился, что он тут один, спрятал один меч и крадучись двинулся к нему. Этот придурок настолько расслабился, что я без проблем подкрался сзади и добротно приложился к чернявому затылку навершием меча.

Бил я дозированно, чтобы не убить, и мужик за раз не отрубился, упав на пол с рассечённым затылком. Я добавил ему второй раз, но уже чуть сильнее – готов. Стянул с него автомат и закинул себе за спину. Стал обшаривать его по карманам.

Кроме телефона, сигарет и одного дополнительного рожка на поясе, у него ничего не было. А рядом с его рабочим местом находился только небольшой холодильник с бутербродами и питьём. Мужик точно не боец и сигила не имел – все возможные места меток я просмотрел.

— М-да… Значит… тащим на допрос… — хмыкнул я и, схватив его за шкирку, в лёгкую потянул в следующий коридор.

Глазами найдя более светлое помещение, я втащил его и привязал проводами к овальной трубе под окном. Заодно заглянул в окно – стекло было словно непрозрачное, чёрное. Однако, когда я его открыл, за ним оказалась полнейшая пустота, словно в космосе, где имеется воздух. Значит, эта «лока» ограничена только зданием.

Я начал приводить мужика в чувства, хлопая его по харе. Смачные лещи его пробудили, и он застонал.

— Г-голова… — протянул он.

— Хорошо, что она ещё болит, да? — с усмешкой спросил я.

После моих слов мужик щурясь стал меня разглядывать, а затем, вытаращив глаза, во всё горло заорал.

— А-А-А-А…

Но его крик сразу же утонул в скулеже от моего пинка в грудь.

— Ещё раз завизжишь, и я тебе коленную чашечку прострелю, а потом посажу на грязную бутылку без смазки, — спокойно пообещал я, приседая на корточки. — Чё разорался? Не нравится зарплата у бандитов? Не надо было на Авито вакансии подбирать.

— М-мертвец… Т-ты… восставший мертвец! — затрясся он, пытаясь от меня отодвинуться.

За это я прописал ему кулаком в челюсть. Немного не рассчитал, так как у него вылетел зуб, и его голова чуть не вывернулась в обратную сторону. Дождавшись, пока он оклемается, я продолжил:

— Слушай сюда, недоносок. Сейчас ты выкладываешь всё, что знаешь, и я не режу тебе яйца моим верным другом, — я постучал ногтями по мечу, что положил на коленку. — В конечном итоге, останешься жить, но на каторге. Ты меня понял? — заломил я бровь.

Он несколько секунд переваривал сказанное и с испугом глянул на мой гладиус, затем нервно закивал.

— Д-да…

— Вот и отлично, — хмыкнул я. — Имя? Фамилия? Год рождения? — машинально добавил я с желанием вынуть из папки бланк административного протокола.

— Ж-ждан… Посохин… В-восемьдесят третий год. То бишь, эт-самое… тысяча девятьсот восемьдесят третий… — с лёгким удивлением ответит тот.

— Ждан? — теперь уже я удивился. — Какое символичное имя. Ну вот ты и дождался, Ждан. Твоя должность здесь?

— Я п-просто… охраняю червоточину… эт-самое… Ч-чтобы она не закрылась…

Ну вот мои догадки и подтвердились.

— Когда конец твоей смены?

— Через… четырнадцать часов…

— Как вы держите связь с внешним миром?

— Никак… С-сменщик приходит, а я ухожу…

— А припасы кто доставляет?

— Сами… В начале третьей смены приносим… эт-самое… р-раскладываем в х-холодильник…

По ходу разговора я выведал все интересующие меня детали по поводу их распорядка, кто они такие и где, собственно, располагается этот разлом в основном мире. Оказывается, он находится в деревеньке Марьино, в тридцати километрах от Барнаула. Несколько лет назад он появился прямо в подвале заброшенного цеха по обработке древесины.

Некто Ярослав, один из искателей, выкупил этот цех по блату у бурмистра деревни. Он же и один из руководителей коммунистической ячейки по вербовке людей. Я, когда это услышал, понял, что прав в своих выводах на счёт радикалов. А что самое обидное, я хоть в душе либерал и безмерно уважал балабола Жириновского, но к коммунистам относился с некой теплотой. А тут на тебе – НКВД отдыхает.

Помимо вербовки обыкновенных простолюдинов, эти упыри занимаются тем, что похищают различных аристократов и просто их казнят, в основном, через повешение. В очень редких случаях, если аристократ может принести некую выгоду, их переправляют по северному пути в Японию, которая последняя вышла на коммунистический путь. Она, кстати, занимает всю территорию Кореи, Приморскую область, части Хабаровского края и весь остров Сахалин. Короче, неплохих размеров здешняя страна узкоглазых марксистов восходящего солнца.

«Суки! Поэтому они в этом мире не придумали аниме! Я в первую очередь это проверил в имении! Где мой Ванпанчмен, Блич и Эльфийская песнь?!»

Конкретных подробностей сторож не знал, так как вступил в это дерьмо пару месяцев назад под знакомые лозунги: «Власть народу», «На кол буржуев» и «Долой монархию». Видно, революция «1917» в этом мире только намечается.

Помимо вербовки, ещё коммуняки занимаются контрабандой из разломов, подкупом нужных чиновников и тайным вывозом людей из страны. Точнее, охранник это назвал «тайным вывозом невольников из Империи в свободные земли». И он, кстати, сам считается беглым невольником, который ждёт своей отправки на Сахалин.

Постоянные члены «ячейки» все без исключения владеют печатями. Но есть и обыкновенные свободные простолюдины, которые изъявили желание без выезда на свободу работать на них за коммунистическую идею. Это и сотрудники «Вольного общества искателей», и владельцы с работниками различных заведений «для своих», по типу того, в которое мне приспичило припереться «промочить горло».

Промочили горло… Удавкой, мазафака…

— И? Как часто они сюда притаскивают таких, как я? — задал я следующий вопрос.

— По-всякому… При мне вы третий, эт-самое… Кого-то приносят через неделю, а кого-то через месяц или два.

— Убивают здесь?

— Я… не с ними! Меня не зовут вниз к проклятым! — испуганно начал он.

— Успокойся! — шикнул я. — Они сюда заносят живых? — с нажимом спросил я, а охранник неуверенно закивал. — Куда потом девают тела?

Я сомневаюсь, что за пару лет существования этой базы с разломом здесь побывали всего три человека.

— Их… эт-самое… убивают… — промямлил он.

— Не понял. Ну да, их убили. А тела-то куда девают?

— Никуда… Я этого не видел, но… эт-самое… сменщик Фадей, говорит, месяц назад труп восстал и его убили начальники…

После его сбивчивого объяснения и моих множественных уточнений стало ясно, что у них «безотходное» производство. Трупы людей, до этого убиенных здесь, восстают примерно через месяц в виде неслабых умертвий. С них добывают накопители хороших размеров. Так что этот разлом играет роль скрытой базы, кладовки трупов и фермы, которая себя более чем окупает.

Сила зомбака зависит от круга сигила убитого. И обычно такой восставший не может сам выбраться из ячейки, продолжая рычать и беспорядочно тарабанить по её стенкам. Когда приносят очередного аристократа, зомби по ходу дела убивают, он рассыпается прахом, даря убийцам драгоценный лут. После этого следующего аристократа забивают как свинью, отрезают кисть, вешают на лампе и запирают в «инкубатор».

Охранник эти подробности узнал у сменщика. Тому приходилось не раз убирать весь пепел в морге, после жестокой процедуры. Для чего отрезают кисть, он не знал. Зато мне вспомнились какие-то странные ссылки в интернете, связанные с отрезанной рукой. Что-то я прошляпил некоторые криминальные новости… Не до этого было…

— Хорошо. А если умертвие выберется из морга? — задал я очередной вопрос.

— Нужно либо самостоятельно голову пробить, — кивнул охранник на автомат. — Иль выйти из червоточины и позвать на помощь. С той стороны, эт-самое, всегда находится один человек с силой, — закончил он, имея в виду носителя сигила.

Логично. Если поднимается зомби, то этот «данж» возвращает себе статус не зачищенного и отсюда можно выйти, чтобы тот не закрылся.

— А что со вторым разломом? Где он находится, знаешь?

— Д-да… — закивал он. — Он у входа на крышу… — кивнул головой наверх.

— Его чистили?

— Пытались. Говорят, там погибло несколько из поисковых, эт-самое… Бросили его… Так и оставили открытым…

— Почему? — удивился я. — Оттуда же монстры полезут через месяц.

— Вы што… — удивился теперь уже охранник. — Вторые червоточины не прорываются никогда… За столько времени тут бы засилье чудищ было.

— Дела-а… — протянул я.

Я, конечно, не углублённо изучал этот феномен, но думал, что знаю всё самое важное по разломам. Обычно вторые уровни разломов либо зачищают сразу, либо закрывают первый уровень, автоматом закрывая второй. Скорее всего, информация об этом есть, просто я опять её где-то прошляпил.

— Поговаривают… — продолжил мужик. — …там всего одно чудище, эт-самое. Должно статься, старания не стоят выгоды, коль нескольких уже положили там.

— Возможно…

И это верно. Вряд ли группы поисковиков будут рисковать ради одного босса. Выхлоп для них и правда маленький. А если разлом не мешает, то что его лишний раз трогать?

— Ты идёшь со мной, — скомандовал я и ловко рубанул провода мечом.

— К-куда? — пугливо спросил он, потирая запястья.

— В изолятор временного содержания, — хмыкнул я.

Схватив мужика за шкирку, я одной рукой поставил его на ноги, как подростка, и лёгким пинком отправил на выход из комнаты. При этом на животе я придерживал автомат, так как меч особого внушения не давал, чтобы не совершать побег.

Эх… А вот метанием холодного оружия я так и не успел заняться…

Когда мы подошли к двухстворчатой двери, что ведёт вниз, мужик затрясся и упал на колени.

— Прошу вас, господин, эт-самое! Не губите! Я клянусь, никого не убивал!

Он, видно, подумал, что я собираюсь его прирезать и запереть в ячейку.

— Никто тебя убивать не собирается. А ну встать! — шикнул я.

Мужик подскочил на ноги, и я стал подталкивать его вниз. Войдя в помещение морга я, приказал охраннику сесть на металлическое кресло и стянул ремнями по рукам и ногам – они заботливо свисали под подлокотниками и сидушкой.

— Г-господин! Не оставляйте меня тут! А если мертвячка выберется?! — заголосил он, когда я закончил его приковывать.

— Она уже больше месяца лежит? — кивнул я на вторую ячейку.

— П-почти!

— За полдня с тобой ничего не случится. Зачищу второй разлом и вернусь за тобой, — сказал я и направился к двери.

— А если она встанет, и вы не воротитесь?!

Я на его слова обернулся и усмехнулся.

— То тебя спасёт твой сменщик. Ну а если встанет раньше и сможет выбраться, значит, не судьба. Ты сам выбрал эту кривую дорожку, мужик, — ответил я и вышел из морга.

Охранник продолжил во всё горло голосить, но после того, как я прошёл вторую дверь, я практически перестал его слышать. Конечно, оставление в опасности даже преступника в мои принципы не входит. Вот только я уже не мент и нахожусь совершенно в другом мире и другой ситуации. Здесь вообще его ждёт казнь через сожжение, если прокурор докажет, что он причастен к убийству аристократов.

Но в данном случае мне нужно было его где-то запереть так, чтобы он не издавал лишнего шума – вдруг кто-то заглянет сюда раньше времени, пока я зачищаю второй разлом.

То, что рассказал мужик о втором уровне, меня неплохо так страшило, если даже укомплектованная группа поисковиков оттуда дала дёру всего лишь от одного босса. Но у меня было много аргументов в противоположную сторону.

Во-первых, как мне кажется, выше четвёртого круга туда никто не входил. Этот разлом они заграбастали себе и скрыли от государства его зачистку. Поэтому его пытались пройти полнейшие слабаки. А у меня, как-никак, чит в виде ежедневного воскрешения.

Второе – система никогда не даёт мне непроходимых заданий. Да, у неё своеобразное чувство юмора. Но по крайней мере, я знаю, что по возможности она меня выручает, словно сама жаждет помочь. А её пророческие задания иной раз вводят в потусторонний мандраж.

Ну а третье, и, наверное, самое главное – помимо очень нужных мне эликсиров исцеления, в награду идёт «скилл». Возможно, я получу очень важную плюшку, что в дополнении добавит мне шансов успешно выбраться отсюда. И этим нельзя пренебрегать. Я в такой жопе не только из-за своей тупости, но и из-за слабости.

Вернувшись к стойке регистрации, я накинул зелёную свободную куртку, что лежала под столешницей, и стал разбираться с автоматом. Мне нужно было сделать пару выстрелов по цели, чтобы прочувствовать оружие.

Отстегнув тонкий рожок, насчитал в нём двадцать патронов пистолетного калибра, в районе девяти миллиметров. Защёлкнул на место. С левой стороны я нашёл флажок предохранителя и переключения с одинарного на автоматический режим стрельбы. Общим видом оружие было схожим с каким-нибудь фрицовским «МП5». Такой себе пистолет-пулемёт…

Поставив одинарный выстрел, я взвёл рычаг затвора и прицелился в табличку в другом конце холла. Один выстрел и чёткое попадание в иероглиф. Отдачи нет совершенно – это сказывается моя сила. Сделал дополнительно очередь по той же табличке, одна из пуль не попала в неё, но кучность выстрелов вроде ничего.

Так как я не знаю, что меня ждёт в разломе, я решил укомплектоваться одним мечом и автоматом. Если там аналогичный зомбарь, как в этой локации, то огнестрел мне вполне подсобит.

С этими мыслями я поднялся на третий этаж и остановился на пролёте, где заканчивались ступени четвёртого чердачного этажа. Там зиял аккуратный разлом в виде прямоугольника. Словно дверь в потусторонний мир.

— День восхитительных странностей… — пробурчал я, не решаясь подняться.

В основном, эти порталы выглядят как рваное пространство. Но, как и всё странное вокруг, бывают и такие феномены в виде дверных проёмов, арок, идеального овала или круга.

— Ладно… Данжа бояться – срать не ходить…

Я быстро поднялся по ступеням и, не раздумывая, вошёл в «проём». Опять обволакивающая темнота, а следом по глазам ударило красноватое освещение. Я оказался в каком-то каменном коридоре с красными круглым лампами у потолка, очень похожими на китайские. На стенах были какие-то письмена и миниатюры, как в египетских пирамидах. По бокам ни проёмов, ни дверей, просто ровный коридор, который спустя двадцать метров выходил в какое-то помещение с розовым освещением. Позади всё так же находился разлом, а уже за ним, заваленный камнями проход.

— Демонично-гламурненько тут… Почти уютно… — прошептал я, пока по спине бегали мурашки.

Я врубил на всякий случай воодушевление, чтобы иметь возможность распознать заранее ловушку, и двинулся вперёд. Дошёл до конца коридора без сюрпризов и заглянул за косяк, в единственное помещение.

Это был круглый зал с хорошим, но розовым освещением. По его периметру находились колонны с аналогичными стенам письменами. Но главная особенность зала была в том, что его пол уходил ступенями вниз, словно в Колизее или кольцевом амфитеатре. В центре была тридцатиметровая площадка, на которой располагался трон. И у этого самого трона находились все действующие лица, которые стояли спиной ко мне.

На троне сидел какой-то тип во всём чёрном, а на голове красовалась чёрная конусная шляпа. Хрен знает, как она называется у китайцев-японцев. По бокам от «босса», раскачиваясь, стояли два человека. Причём одеты они были в современное. Наверное, это те самые, помершие в разломе.

«Значит, рейд-босс… с приобретённой свитой из поисковиков…» — хмыкнул я про себя.

Я не стал играть в героя-гладиатора, а просто прицелился из автомата и одним выстрелом снёс башку мужику справа. Но поменять прицел я не успел, потому как второй мужик, словно зверь на четвереньках, кинулся в сторону, уходя от выстрела. Тем временем тот, кто сидел на троне, показался из-за его спинки.

Чёрная тень взлетела прыжком сальто от трона и, крутанувшись в воздухе, приземлилась на ступенях в десяти метрах от меня. Это был какой-то ниндзя-самурай в чёрном одеянии-плаще с угольно-чёрным мечом в руках, подозрительно похожем на катану. Его морда была закрыта чёрной тряпкой, но полностью чёрные глаза с серой кожей различить было можно.

«Ты чё, гот что ли?!» — нервно подумал я, примечая это за доли секунд.

Моментально переключаю флажок на автоматический режим и открываю по нему огонь на всю гашетку, как в армии учили по танку стрелять. Вот только этот «танк», как в фильмах, уклоняется и отбивает свинец катаной, одновременно двигаясь ко мне.

За несколько секунд я разрядил весь рожок и, отступая в глубь коридора, призвал второй гладиус. Уже в коридоре я отбиваю правым мечом колющий выпад самурая и собираюсь насадить его на левый. Он невообразимо легко изворачивается и с колена бьёт мне в морду.

Сила такая, что меня опрокидывает затылком в пол и я на секунду теряю ориентацию.

«Ну всё… Мну хана…» — подумал я, так как ожидал, что меня сейчас насадят на вертел.

Но самурай не спешил нападать. Он отступил вглубь коридора, преграждая мне путь к разлому. Демонстративно отвёл в сторону меч.

Я подскочил настолько быстро, насколько смог, и расставил мечи в стороны, мониторя за самураем и за входом в зал, где находился второй.

— Отважен ты… живой. Один приш-ш-шёл… — прозвучал шелестящий голос у меня в голове.

Я начал оглядываться, не понимая, откуда он исходит. Но через пару секунд дошло – это самурай со мной общается долбанной телепатией. Как раз в это время в проёме из зала появился мужик с перекошенным злобой хлебалом.

— Не волнуйс-с-ся, живой… Без приказа моего не двинется с-с мес-с-ста лань, — опять заговорил со мной этот хренов ниндзя.

На самом деле, я слышал, что иногда носители сигилов контактировали с обитателями разломов, но ещё никогда им не удавалось о чём-то договориться. Причину, увы, я не знаю.

— Кто ты?! И почему ты открыл разлом в наш мир?

— Врата, живой. Это ос-с-сколков врата … — он медленно кивнул себе за спину. — Открыть их влас-с-стны боги лишь… Утеряно давно имя моё, вмес-с-сте с мира уничтожением… Но… звать меня можеш-шь Герн…

Я опустил мечи, но не терял из виду второго, которого ниндзя назвал «ланью».

— Боги? Они открывают врата? Но… зачем? — удивлённо спросил я.

Мне было не до такой степени это интересно. Просто я слегка труханул, и мне нужно было его заговорить, а потом, как настоящая крыса, всадить клинок, куда попадётся. Это, конечно, не по-супергеройски, но помирать ох как не хочется. Всё же этот самурай явно силой превосходит меня. Как вообще система такое допустила?!

— Это договор… Великий Договор богов… Чтобы пос-с-строить новое, нужно… вычис-с-стить с-старое… — прошипел он и, демонстративно свистнув мечом, засунул его в ножны, практически как натуральный самурай из аниме. — Пройдём… в мою обитель, живой… Порог дома… плохое поверье…

Как в какой-то сказке он медленно взмахнул ладонью, показывая на выход. Вместе с этим олень – или лань? – взбрыкнул и, встав на четвереньки, умчался куда-то вниз, освободив путь.

Самурай двинулся ко мне плавно, как пароход. Я сжал мечи и выставил перед собой. Вот только он даже не дрогнул, а прошёл мимо меня в зал. Я же кинул взгляд на выход, который теперь был свободен.

— Надежда вс-с-сякого покинет… кто придёт в мою обитель… Я не дам уйти без платы… живой… — прошелестел он, не оборачиваясь.

Я же малянс растерялся, глядя ему в след. Судя по тому, как самурай двигался, играючи отбивал пули и уложил меня, то он нисколько не лукавил, что не даст мне уйти.

— Слушай, э-э… Герн… У меня камешки есть… Интересует? — опустив мечи, спросил я.

— Плата интерес-с-сует меня другая… Пойдём… поведаю тебе…

Фраза, которую говорили мои друганы-гопники на районе, – «очко жим-жим», теперь заиграла новыми розовыми красками. Пришлось повиноваться законным требованиям владельца разлома, и я двинулся за ним на расстоянии пяти метров.