Печать Велисы 1. Избранный

Глава 17

— Николай, докладывай обстановку, — произнёс в рацию Виктор.

Он сидел на переднем сидении внедорожника, а позади находились граф и барон. Автомобиль на всех порах гнал по разбитому асфальту сельской дороги.

— Час назад один человек покинул предполагаемую базу коммунистов, Ваше благородие, — ответил мужской голос из рации. — Его путь проследили. Он зашёл в крестьянский дом на западной окраине деревни.

— Готовь группу к штурму дома. Мы прибудем через двадцать минут, сразу к тому цеху, — сказал майор.

— Будет исполнено, Ваше высокоблагородие.

Со сложенными на груди руками граф продолжил изрекать своё недовольство:

— До сих пор поверить не могу, что эти крысы сделали своё логово у меня под боком!

— Ареал обитания крыс – рядом с людьми, Василий Олегович, — флегматично заметил Григорий.

— Просто кто-то работает недолжным образом! — процедил граф и зыркнул сначала на майора, а потом на Григория.

— Я не оправдываюсь, но они и правда очень осторожны. Их шевеление в городе практически незаметно, — спокойно ответил барон. — К тому же, наших ресурсов не хватает, чтобы покрыть все трущобы камерами и полицейскими оперативниками.

— Значит, надо откуда-то выделить такие ресурсы!

— Я думаю ваш сын, Илья, будет со мной солидарен, что это не так-то просто в сегодняшней политической обстановке, — парировал Григорий.

В небольшом споре аристократы доехали до деревни и свернули на небольшую центральную улицу. Местные жители сразу распознали, что два больших внедорожника, следующих на полной скорости друг за другом, принадлежат непростым людям, несмотря на отсутствие знаков отличия. Именно поэтому даже дети попрятались в домах.

— Майор! — прозвучал голос из рации. — На территории базы звучит сирена и стрельба!

— Мы на подходе, Коля! Штурмуйте вторую точку! — воскликнул Виктор.

После этих слов у графа непроизвольно загорелись огнём глаза, он предвкушал спасение сына и расправу над своими обидчиками. В той же области думал и Григорий, непроизвольно генерируя магнитное поле в своих руках, что даже металлические вещи в карманах присутствующих зашевелились.

* * *

— Вы чего выхо… — прозвучал мужской голос, но резко оборвался, так как я кинул клинок в голову незадачливого бандита.

Пока моя заложница пересекла пролом с катаной у горла, никто из двоих даже головы не поднял, так были увлечены игрой в карты за небольшим столом.

Когда тело ближайшего ко мне противника прибило к столу, девушка вскрикнула, и я отбросил её в сторону. Второй мужик, хлопая ртом как рыба, стукнул кулаком по столу. Я не успел лишь на мгновение, когда его обезглавленный труп рухнул на пол. По всему зданию раздалась сирена, я кинул взгляд на стол и увидел приборчик с кнопкой, по которой успел ударить подонок.

Это хреново. Я, конечно, не сомневаюсь, что справлюсь с подкреплением, но вдруг там окажется аналогичный Митяю менталист. Да и невидимку я не смогу обнаружить.

— Кто там?!

— Вы там живы?! — раздались голоса за дверью и множественный топот по металлическому полу.

Дверь запиралась снаружи. Но самое поганое – она была с решётчатым окошком, из которого так удобно было расстреливать недоброжелателей. Я быстро скользнул прямо к двери и припал на корточки, спиной к металлу. Расставил руки в стороны, чтобы лучше спрятаться.

Разлом тем временем благополучно и не спеша закрывался, давая понять, что больше ни живых, ни восставших в нём не осталось. Как раз мне прилетело целых два уровня за прохождение данжа, но я мысленно отмахнулся от сообщения, а система и не настаивала.

— Надя? Кто?! В чём дело?! — начал сыпать вопросами какой-то мужик слева у стенки, поглядывая на испуганную девушку.

— Червоточина закрывается?! Кто-то убил мужиков! — рявкнул второй.

— Надя?! Где остальные?! — непонятно кто закричал, и в окно над моей головой просунули ствол автомата.

— Он снизу! — допетлил один из утырков.

Хорошо размахнувшись, я рубанул по стволу. Удар получился не сильный, но с молекулярной заточкой я думал, что перерублю его. Однако лезвие увязло на две трети толщины кончика дула, и мужик с испугу нажал на спуск. Дуло разлетелось в щепки, давая по рукам мужику такую отдачу, что тот заорал и, видно, упал на пол, убаюкивая свои кисти.

Следом из окна посыпались очереди, но ствол больше никто не пихал. Они не могли достать до меня, только рикошет никто не отменял. Девушка забилась в позе эмбриона, молясь, чтобы её не прибило. Я тоже чуточку серанул, так как две пули ударились где-то рядом с головой. Но моей скорости хватало, чтобы моментально сориентироваться.

Я заменил катаны на автомат, передёрнул затвор, поднял руку и стал беспорядочно поливать свинцом коридор в разные стороны. Услышав крик боли, опустошил магазин, отбросил автомат и достал следующий. Теперь я стрелял очередями в разные стороны более экономно, чтобы не давать им подойти. Слева звучали ответные очереди, но по окну они не попадали.

Вместе с этим я достал катану, взял в правую руку и с мощного размаха вогнал её в сочленение двери и косяка в районе замочной скважины. Затем ещё раз и ещё. На седьмой раз я пробил дверь насквозь и перерубил последний язычок замка – дверь зашевелилась. Слегка её дёрнув, открыл наружу.

Справа никого не было, так что я, прячась за дверью, дострелял рожок автомата и быстро перезарядил. Пустив ещё пару очередей, оглянулся на девушку. Забившись в угол комнаты, она держалась за окровавленное плечо, но была жива.

— Ты тут не умирай только! — крикнул я девушке и обернулся к выходу. — Ладно. Пора играть в Рембо… — бурча добавил я и перевёл пушку в автоматический режим.

Дождавшись, пока они отстреляют две очереди, я выставил левую руку и открыл шквальный огонь. Одновременно с этим я побежал вперёд, сжимая в правой руке катану. Двадцать метров коридора я пробежал за пару секунд, даже патроны не все расстрелял, только у самого поворота откинул автомат – материализовал второй меч.

Вынырнув из-за поворота, я рубанул по руке мужика, что уже потянулся стрелять в ответку. Второй сидел рядом и, с ужасом глядя на меня, хотел вскинуть автомат, но разумеется, я ему не дал этого сделать. Оба лишились рук, а следом, потеряли сознание от давления моей ауры.

Двое раненых сидели поодаль. Один из которых, увидев меня, тоже упал в обморок. Другой был сильно плох, так как пуля попала ему в шею, и он просто безучастно прижимал ладонь, пытаясь остановить утекающую жизнь.

Подойдя к ним, я не стал никого добивать, просто забрал автоматы и двинулся в конец коридора, где светил тусклый свет большого помещения. Вот только я не успел пройти нескольких метров, как где-то снаружи прозвучал гулкий взрыв.

Разогнавшись, я вылетел в цех с какими-то массивными станками и стал оглядываться. В немногочисленных окнах помещения пылало пламя, словно всё здание снаружи охватило пожаром.

«Это что там за монстр орудует?!»

В ответ на мои мысли большие ворота впереди рванули, сошли с верхних петель и гулким грохотом упали внутрь цеха, поднимая волну пыли. Сразу же в меня полились очереди из более громких автоматов. Адреналин ударил по башке с такой силой, что я видел движение некоторых пуль. Тупо на одних рефлексах я побежал вперёд, перерубая летящие в меня свинцовые снаряды.

Так как я первый раз применял умение джедаев, то пару пуль в бёдра я упустил, так как приоритетно защищал голову. Во время действия ауры, единственное моё слабое место, это голова.

Сквозь пыль я увидел троих хорошо вооружённых человек в шлемах с серьёзными автоматами и подствольными гранатомётами. Я им не дал применить что-то серьёзное, так как уже был около них. Одному я сразу же осёк руку, другого рубанул по диагонали рассечением, легко перерубая автомат пополам. Третьему я хотел рассечением снести башку, только мне в спину налетел откуда-то взявшийся лист металла.

Я настолько этого не ожидал, что он придавил меня к земле и продолжил давить, словно весил полтонны. Вокруг меня кольцом вспыхнул столп огня. Я кое-как выскользнул из-под металла и стал озираться. Кольцо пламени было до потолка и жар от него даже на расстоянии двух метров палил мою кожу как на гриле.

— Ушлёпки! — зарычал я и уже хотел кинуться через стену огня, как из него прилетел ещё один лист металла.

Одновременно с ним второй лист металла врезался сзади, и они оба припечатали мою тушку между собой. Я начал брыкаться, но листы стало аккуратно корёжить, словно подстраиваясь под форму моего тела. Не успел я как следует охренеть, как меня запечатало в позе замороженного Джима Керри из Маски, с одной лишь разницей, что на границах листов у меня торчали руки с катанами и голова сверху.

После этого пламя резко опустилось, и я увидел четырёх человек – двое вояк и…

— Отец?! — выпалил я.

Лупая глазами, я смотрел на седого мужика, что, хмуро зыркая, подходил ко мне, весь такой крутой, в чёрном пальто. Рядом с ним шёл не менее брутальный и настороженный Григорий, выставив перед собой руки. До меня только сейчас дошло, что огонь оказался отцовский, а фокусы с металлом – нашего Магнито. А ещё я так и не отключил свою ауру, что тут же и исправил.

Мой вид сразу стал человеческий, а у моих «спасителей» выпучились глаза по пять рублей.

— Сын? Это ты? — удивлённо спросил отец.

— Ну а кто же ещё… — глупо улыбнулся я и кивнул назад. — Вон, логово бандитов обнаружил.

Григорий и отец удивлённо переглянулись и серый кардинал, манипулируя руками, разжал две половинки металла, что удерживали меня. Я с мечами плюхнулся на первый лист и тут же поднялся.

Отец остановился на расстоянии двух метров и оценивающе осмотрел меня, остановившись на мечах и моей правой груди, где красовался сигил.

«Фа-ак… Мимикрия давно слетела», — поморщился я.

Теперь я пожалел, что по привычке Рембо бегал с голым торсом уже неделю. Но отпираться уже было бессмысленно, так что я выдохнул и просто спрятал катаны в инвентарь. Легкими искрами они исчезли прямо из моих рук на глазах у всех.

— Значит, я ошибался… — пробормотал отец, и подойдя ко мне, крепко обнял. — Как же я рад, что ты жив, сын…

И я опять прифигел. Проявления чувств отца довольно нереальное событие даже в моём мире. Так что для меня это было в новинку. Я даже растрогался и приобнял его в ответ.

— Пап… Как вы здесь ока… — неловко начал я, но он быстро отстранился и, держа меня за плечи, отчеканил:

— Потом всё. Ты ранен?

Он глянул вниз на мои намокающие красным штаны.

— Это царапина, — отмахнулся я, на что отец хмыкнул.

— Кто в здании? Носители печатей есть? Обычные люди? — следом спросил он.

— Там только трое раненых без печатей и девушка с морозным сигилом. Но она тоже ранена и уже не боец, — ответил я, указывая рукой позади себя.

— Группа два, обследовать здание! Медики! Подлатать раненых! — крикнул кто-то позади отца.

Я его даже не заметил. Это был какой-то усатый дядька, но лицо знакомое. Кто-то из безопасников семьи, вроде. После его слов через ворота высыпали ещё десяток человек оперативной группы, укомплектованные под «не балу́йся». И после этого события пошли просто вскачь.

Отец, придерживая меня то за спину, то за шею, отконвоировал за цех в автомобиль, похожий на хаммер. Он чуть ли не лично посадил меня на заднее сиденье, как ребёнка, и наказал водиле, что тот будет отвечать за меня башкой.

Мандраж от произошедших событий накатил ударом, у меня даже руки затряслись от волнения. И только тогда пришло понимание, сколько раз я по факту сдох и скольких отправил на тот свет. Это были не угрызения совести, а сожаление за то, что всё так вышло, от чего пришлось положить столько жизней. Какая-та бессмысленная резня...

Спустя пятнадцать минут возле цеха было не протолкнуться от чёрно-синих автомобилей полиции, белой медпомощи и толп различных госслужащих. К нашей машине сразу подбежали два медика и стали лечить мои ноги своим зелёным свечением из рук. Каких-то десять минут, и даже следов от пуль не осталось. А через час отец с Григорием вернулись в машину, и мы двинулись домой.

Батя молчал как рыба и косился, то ли на меня, то ли на мою руку, а вот Григорий инструктировал, что никому нельзя знать, что меня пленили коммуняки. Просто обнаружили логово, и всё. Он лишь вскользь объяснил, что шумиха в этом деле не нужна, так как это как-то связано с разборками с Тайной Канцелярией.

А ещё это след на репутации семьи. Как это – выкрали целого третьего сына не последнего графа Империи? И похоже, в этом главная причина этого «неразглашения».

Машина подъехала к заднему выходу нашего «дворца», куда меня тайно протащили окольными путями и засунули в какое-то помещение с четырьмя служанками. После бычьего рыка отца: «Чтобы был чист как младенец», он ушёл, а на меня накинулись словно стая волчиц.

Не слушая моих доводов, что я могу помыться сам, девушки затащили меня в ванную, стянули джинсы и стали надраивать всего щётками с ног до головы. Я краснел как реальный подросток. Одна из них даже стала лезть намыленной губкой мне между ног, от чего я хорошенько шлёпнул ей по рукам, пряча свою бурную реакцию на такие манипуляции.

После мытья меня также с ног до головы натёрли кремом, обсушили тремя фенами и отвели в комнату, где на вешалках ждал костюм с галстуком и нижним бельём.

Хорошо, что дали одеться самому. Оры и угрозы на них не действовали совершенно – слово отца для них было приоритетнее моего. И ударить я их не мог…

На вопрос «А можно ли поесть?», – я неделю толком не жрал! – двое служанок повели меня на отдельную кухню, где накормили до отвала котлетами и бутербродами с чёрной, мазафака, икрой! И причём я зачерпывал её столовой ложкой из ведра! Таких деликатесов я даже в сочинском поместье не ел.

Одна из служанок ожидала, пока я закончу, и повела меня прямиком в кабинет отца. Причём какой-то другой лестницей, не центральной. От меня отстали только тогда, когда я оказался перед очами бати, Григория и… Ильи, своего старшего брата, которого я знал Александром.

С удивлённым лицом он стоял справа от стола отца и неотрывно пялился на меня своими пронзительными зелёными зенками. Одет он был в узорчатую рубашку с закатанными рукавами и в тёмные брюки. Довольно по-простому для первого наследника.

— И чего как не родной? — усмехнулся отец. — Садись, — кивнул он на кресло справа от Григория.

— Привет… Илья, — как школьник помахал я рукой, осторожно прошёл к креслу и сел.

Брат проигнорировал меня, при этом нахмурившись.

— Отец… — подал он голос. — Это точно Андрей? Он же шире меня и…

— Разумеется это Андрей! — грубо перебил его отец. — Он не вылезал из тренажёрного зала девять месяцев – Григорий свидетель! Ты что, собственного брата не признал?

«Ага! Да ты сам меня не признал, батя!» — усмехнулся я про себя.

— Это даже Авдотья подтвердила, когда… — запнулся он, поглядев на мою правую руку. — Ты не хочешь ничего рассказать, сын? — добавил отец уже мне.

— Эм… Вы видели мою… отрезанную руку? — осторожно спросил я.

— Угу… Подбросили под забор. Могу принести – сравним, — глумливо сказал Григорий.

Понятно теперь, зачем они руки отрезают. Жесть. Вот больные ублюдки…

— Не надо, — скривившись, передёрнул я плечами. — Сейчас всё расскажу…

В общем, мне пришлось поведать о том, когда и при каких обстоятельствах я получил свой сигил. А также пришлось рассказывать, что он даёт. Я не вдавался в подробности цифр и стат – вообще упустил систему уровней. Просто сказал, что моя печать, можно сказать, универсальная. Типа я могу развивать силу, ловкость и со временем приобретать возможности любых других сигилов.

Свою исцелённую руку я объяснил тем, что бандиты думали, что убили меня, но я очнулся и ломанулся в разлом второго уровня, где меня поймал, пленил и восстановил целостность тела иномирный японец.

Я даже практически не слукавил и в красках рассказал всё, что там делал. Мол, он меня обучал, чтобы я победил его и освободил от заточения. От него у меня «призрачные» клинки, – которые, оказывается, не магнитятся способностью нашего Магнито – и способность «Ауры Пустоты» с рассечением.

Григорий и отец задавали мне наводящие вопросы, на которые я охотно отвечал, хоть и немного привирал. Они даже рассмотрели в деталях мой сигил, охеревая, что он абсолютно не похож на традиционные, с латинскими письменами.

Потом они все на минуту замолчали, но тишину нарушил Илья:

— Что за сказки подростка? Таким даже второй круг не владеет! Да, печать странная, но то, что он рассказывает, для второго круга много, а для первого мало! Да и не узнаю я этого неудачника, ты хоть убей, отец! — фыркая, закончил он, косясь в мою сторону.

— Давай без оскорблений, Илья! Не узнаёшь ты, но мать и отец всегда узнают своё чадо! — недовольно вымолвил отец.

«Вообще-то только мать сходу узнала!»

— В словах Андрея я не сомневаюсь, — продолжил он. — Я лично наблюдал, как он в своём страшном облике стал шинковать вооружённых до зубов солдат, как поросят. Не надо тебе напоминать, что наша личная гвардия все поголовно с печатями силы третьего круга? — ответил отец Илье и перевёл взгляд на меня. — Продемонстрируй ему, Андрей.

Я скромно встал, активировал ауру и призвал свои клинки. Одним прыжком с сальто оказался позади брата – он с испугом отшатнулся, споткнулся и налетел на Григория, одновременно его руки вспыхнули огнём. Илья на полном серьёзе был готов атаковать.

— Илья! Успокойся! — рыкнул отец, но с опаской посматривая на меня. — Акробатические приёмы были лишними, Андрей. Выключай свою жуткую ауру, — более мягко добавил он.

Я тут же вырубил «пугалку» и спрятал клинки. Все вокруг в прямом смысле слова выдохнули. Видно, она и правда нормально так давит на мозг, даже на людей выше моего уровня.

— Отец! Он под влиянием тёмных сил! — прошипел брат, с ненавистью глянув на меня.

— Э-э… Чего? — растерялся я, оглядывая всех.

— Что ты мелешь?! — рявкнул отец.

— Культисты пользовались манускриптом тёмных, Илья, — встрял Григорий. — Ты забыл, что я бывший церковник? И всегда ношу при себе благословенный кулон Берга? — добавил он и достал из-под рубашки серебряную подвеску с большой жемчужиной в центре.

Ничего не понимая, я продолжал пялиться на них. Илья довольно быстро успокоился, увидев эту побрякушку.

— Прошу прощения. Нервы шалят, — буркнул он, а я переместился к своему креслу.

Отец после некоторых раздумий задал мне следующий вопрос:

— Почему ты раньше не рассказал, что у тебя появилась печать?

— Если честно, отец… стыдно было, — вздохнул я. — Думал, она совершенно бесполезна, только силу качать…

«А ещё боялся Шнобелевской премии. Она тут есть, я гуглил!» — добавил я про себя.

— Бесполезная… — нервно хохотнул Григорий.

— Поэтому ты хотел поступить учиться к этим… магам? — спросил отец.

— Я и сейчас хочу. Уверен, они добавят мне… более традиционных способностей, как у вас, — пожал я плечами.

В этом я уже убедился от системы. По примеру моего «Рассекающего удара», я могу самостоятельно приобрести скилы тех умений, которые смогу единожды воспроизвести.

Опять повисла тишина, а отец ушёл в задумчивость. Илья же с недоверием и опаской поглядывал на меня. И его понять можно, так как недалеко от него сидит непонятный, малознакомый и, возможно, опасный человек, а не хлюпик-наркоман-задрот видеоигр. Я бы себя вёл аналогично. Так что не виню своего брата, которого реально считаю братом, в отличие от незнакомого мне Кирилла.

— Как так получилось, что тебя выкрали коммунисты? — спросил Григорий, пока отец думал.

Но всех тоже интересовал этот факт, так что на меня испытывающе уставились все.

— Э-э… Понимаете тут такое дело… — натянуто улыбнулся я, почёсывая затылок.

Короче, пришлось выложить всё. И то, как я в одиночку зачистил свой первый микро-разлом, и то, как я решил на этом заработать, чтобы не тратить мамины деньги. Да и вообще рассказал про свои мотивы и желание поступить в институт.

Пока отец сопел, крыл руганью меня и коммунистов, Григорий подробно интересовался «притоном», где меня схватили – сразу кому-то отзвонился. Камни, разумеется, я не показывал, мол, украли. Про инвентарь тоже не знают. Пусть думают, что я только «Призрачные мечи» могу призывать.

Спустя полчаса шухер поутих, и батя посматривал на меня виновато. Видно считал, что я влез в такую задницу из-за его упёртости. Но после сегодняшнего я его точно не виню.

— Вот моё решение, — объявил отец и внимательно посмотрел на меня. — В связи с последними событиями… и твоими новыми способностями, я аннулирую помолвку. Будешь поступать к тем шарлатанам, как ты и хотел, — усмехнулся он на мои взлетевшие брови.

— А как же… изгнание?

На что Григорий гоготнул.

— Никто тебя изгонять не собирался, — поморщился отец.

— Точно. Твой батенька думал – погуляешь, пока деньги матери не разгуляешь, и вернёшься в дом, блудный сын. Был бы урок и тебе, и матери твоей. А тут вот оно что получается, — посмеиваясь, добавил Магнито, а батя швырнул в него недовольным взглядом.

— Э-э… Понятно… — протянул я.

А я уже планы построил в Питер перебраться и бизнес с камнями замутить. Хотя… Последние события показали, что самостоятельно лезть в такие дебри чревато быть вздёрнутым на светильнике морга. По крайней мере, пока я не наберу какой-то вес в этом мире.

— Следующий пункт, Андрей, — продолжил отец. — Я запрещаю тебе где бы то ни было хвастать и светить своей печатью. Даже во время обучения. Это опасно не только для тебя, а для всей нашей семьи. Если заинтересуются непонятной печатью ищейки государевы или, не дай Господь, инквизиторы – не успеешь оглянуться, как будешь заперт в лабораториях или где похуже. Разумеется, мы так просто это не оставим, а потому будут проблемы. Так что не дури. Ты понял меня?

— Да, отец. Я осознаю риски, — уверенно кивнул я.

«Я вообще никому это светить не хотел. И что за инквизиторы?» — подумал я про себя.

— И последнее – не вздумай что-то ляпнуть матери о том, что с тобой произошло, — тяжко вздохнул отец. — Сердце у неё слабое.

— Да… — кивнул барон. — А если выживет, после сердца, то вздёрнет графа… А потом исцелит и на плаху отправит…

От чего Илья не выдержал и усмехнулся в кулак.

— Что-то ты сегодня разговорчивый, Гриша, — покосился на него отец.

— Дык, у меня тоже нервы, Василий Олегович, — улыбаясь, пожал он плечами. — Не серчайте, мне ещё полночи разгребать сегодняшние дела.

— Нервы, — фыркнул батя. — Значит так, господа хорошие… Все вместе придумываем Андрею правдоподобную легенду недавних событий… Пока Оксана не заявилась сюда…