Персональные демоны

Глава 18. Ангелы и демоны

Забавно наблюдать за этими парнями. Они настолько заняты ненавистью друг к другу, что даже не замечают, как выглядят. Ну… кроме того, что один по-прежнему выглядит темным и опасным, а другой — ослепляющим своим сиянием.

Я сижу, пытаясь осмыслить сложившуюся ситуацию. С момента, как Люк и Гейб признались мне во всем, они оба не оставляли меня ни на минуту, хотя и пытались дать мне хоть какое-то личное пространство, чтобы я могла спокойно все обдумать. Гейб, похоже, отступил и в другом смысле. Мы не оставались наедине, но он даже не коснулся меня ни разу за все это время. Не уверена, что рада этому. Я не стала интересоваться, в чем причина, но, думаю, комментарий Люка о потере крыльев сыграл не последнюю роль.

Белая кухня Гейба мерцает, и мне кажется, что к этому примешивается свет, идущий от ее хозяина.

Он неодобрительно смотрит на Люка, который отвечает ему тем же.

— Это, определенно, выше моего понимания. Как, после всего, что ты видел, ты можешь относиться к этому вот так. Единственная причина, по который Всевышний до сих пор не послал новый Всемирный Потоп, в том, что первый оказался совершенно бесполезен.

Гейб качает головой.

— Люди каждый день совершают поступки, доказывающие, что ты неправ. Абсолютно альтруистические поступки.

— Да ладно. Они не бескорыстны. На дне каждого доброго дела прячется выгода.

— Парень, пора прозреть!

Я распахиваю глаза.

— Брось, Гейб. Это бесполезно. — Я открываю книгу по математическому анализу и отодвигаю пустую миску из-под мороженного в сторону. — Я понимаю, что вы, ребята, гении, но экзамены вот-вот начнутся, и мне надо сесть за учебу, иначе УКЛА резко изменит свое мнение о моих способностях.

Люк смотрит на меня и улыбается.

— Ну, и в чем прикол с УКЛА?

— Что ты имеешь в виду?

— Просто интересно, зачем ехать три тысячи миль, чтобы поступить в колледж?

— Ну… отчасти именно затем, что нужно ехать три тысячи миль. Но на самом деле, у них лучшая программа международных отношений в стране, и я смогу взять сразу две специализации, если захочу.

Люк приподнимает бровь.

— И что делать?

Я чувствую, как краснеют мои щеки.

— Думаю, большинство дерьма, происходящего в мире, из-за того, что люди не знают, как обращаться друг с другом. Понимаешь? Из-за различий в культуре и религии. Все в таком духе. Именно поэтому я затеяла переписку. Я хочу попытаться понять. Я… хотела сделать, что-то значимое. Не совсем понимая, что и как…

Гейб улыбается. Его свечение снова ослепляет меня.

— Высокие цели.

— Ой, заткнись, — говорю я, смущаясь. Я знаю, как глупо это звучит, но я всегда этого хотела. Я всегда общалась с людьми, пытаясь помочь им найти нечто общее. Как сейчас с Люком и Гейбом… хотя, похоже, единственное, что может у них быть общим, — это я, поэтому… не считается.

— И ты думаешь, что сможешь что-то изменить? — Голос Люка совершенно серьезен.

— Наверное, нет. Но никому хуже не станет, если я попробую, — отвечаю я, наблюдая, как мои пальцы вертят карандаш.

— Ты сможешь многое изменить, Фрэнни. — Гейб вдруг становится столь же серьезен, как и Люк.

— Смогу? Не уверена, что мне вообще дадут шанс.

Люк и Гейб обмениваются настороженными взглядами. Они понимают, что я права.

И в этот момент Люк смотрит на Гейба с болью в глазах.

— Отметь ее.

— Ты еще тупее, чем кажешься на первый взгляд, — говорит Гейб с ироничной улыбкой, качая головой.

— Что тебя останавливает?

Лицо Гейба темнеет, и его глаза встречаются с моими.

— Меня останавливает Фрэнни.

В животе у меня что-то сворачивается.

— Ну, поймите… Как я смогу нормально жить, будучи привязанной к Небесам? Чем это лучше быть отмеченной для Ада?

Я смотрю, как Люк борется с собой.

— Всемогущий… — Он колеблется и бросает взгляд на Гейба за поддержкой. — Он не будет использовать тебя так… плохо.

— Но все же он будет меня использовать. Это больше не будет моей собственной жизнью. — Обида и гнев угрожают одержать надо мной верх. Я запихиваю их в черный ящик. — Не хочу быть ни Моисеем, ни Гитлером. Хочу быть Фрэнни.

Наконец Гейб говорит:

— Если ты будешь привязана к Небесам, я смогу защитить тебя. Весьма непросто снять отметку, и, в конце концов, они бы прекратили попытки. Если ты останешься неотмеченной, они так и будут приходить за тобой.

— Как и вы. — Сердце у меня болит. Тут нет выхода. Внезапно я ощущаю приступ клаустрофобии человека, загнанного в ловушку… страшно. Дрожащими руками я беру учебник по математическому анализу. — Ну, ребят, вы уже выучили этот материал? — меняю я тему.

Обеспокоенный взгляд Люка задерживается на мне еще какое-то время, но он все-таки поддерживает мою попытку. Он разворачивает книгу к себе.

— Над каким ты сейчас работаешь?

Я вытаскиваю книгу из-под его руки, и он отдергивает пальцы.

— Ой!

Гейб смеется.

— Ой? Да ты шутишь!

Когда Люк поднимает руку и переворачивает ее, крошечная бусинка темно-красной крови появляется на кончике его пальца. Порезался бумагой.

— Так… можешь не отвечать, — говорит Гейб.

Люк смотрит на руку с открытым от удивления ртом. Затем он поворачивается с улыбкой на лице ко мне, обнимает меня здоровой рукой и притягивает в поцелуе.

Когда он, наконец, позволяет мне отстраниться, я изучающе смотрю в его улыбающиеся глаза.

— Что я пропустила? — спрашиваю я, затаив дыхание и ничего не понимая.

Он усмехается.

— У демонов не бывает кровотечений.

Гейб бросает на нас мрачный взгляд, когда Люк отпускает меня, и я стараюсь не чувствовать себя такой виноватой.

— Как и у ангелов, — говорит он.

Я пытаюсь разобраться в себе, пока еду думой. Но у меня плохо получается. Я смертный? Я становлюсь человеком?

Я размышляю, что это может означать для нас с Фрэнни, пока она сидит в моей Шелби, положив голову мне на плечо.

Пульс стучит у меня в ушах, когда я обдумываю все открывающиеся для нас возможности. Можем мы быть вместе? По-настоящему вместе?

Но недостаток превращения в человека в том, что нить, связывающая меня с Адскими созданиями, становится тоньше. Что хорошо и плохо одновременно. Хорошо, потому что я решил, что они все — мешки с дерьмом, и я не хочу больше слышать их в своей голове. Плохо, потому что я не могу определить, здесь ли они. А если я не могу определить, здесь ли они, я не могу защитить от них Фрэнни.

Я отрываю правую руку от руля, чтобы вытащить коробочку из щели между сидениями, и обнимаю Фрэнни за плечи, держа подарок перед ее лицом.

— У меня для тебя кое-что есть.

— Что это?

— Ну, обычно это работает следующим образом: ты берешь коробочку у меня из рук и открываешь ее, — говорю я с улыбкой.

— Дурак, — бормочет она, хватая коробку и поднимая крышку. Фрэнни вытягивает распятье и смотрит, как оно покачивается у нее в руках, целую минуту.

— Надень его. Крест железный с золотой окантовкой, а Иисус из серебра и платины.

Она смотрит на меня с циничным выражением лица, стараясь скрыть озорной блеск в глазах.

— Если ты пытался затащить меня в постель при помощи подарка, этот — неверный выбор.

Я не могу не рассмеяться.

— На самом деле, это не было моим намерением, но я учту на будущее.

— Ну, так что? Это шутка? — спрашивает она, глядя на меня с опаской.

— Нет, это оружие.

— Я думала, что только у вампиров проблемы с крестами.

— О да. Но в этом случае, другая сторона не прекращает говорить, что «Иисус спасет», и я искренне надеюсь, что они правы.

— Что за фигню ты несешь?

— Каждый демон имеет определенную «слабость», заложенную в нас Королем Люцифером в момент нашего рождения, чтобы удерживать нас на коротком поводке. — Причина — его паранойя, без сомнения. — Моя — золото. Не знаю, какие слабости у Белиаса и Авайры, но это распятие сочетает в себе наиболее распространенные. Я хочу, чтобы ты его носила. И если любой из них окажется рядом с тобой, сорви его и попробуй хотя бы поцарапать их, это может ненадолго их остановить.

— Ты действительно считаешь, что это необходимо?

Я съезжаю с дороги и смотрю ей в глаза.

— Нам необходима любая помощь, которую мы можем получить. — Я наблюдаю, как расширяются ее глаза, и она застегивает цепочку на шее.

— Почему это происходит? — спрашивает она обманчиво спокойным голосом.

Мои руки сильнее сжимают руль.

— Я не знаю.

Она смотрит на меня огромными, полными боли глазами.

— Что бы Гейб там ни говорил о том, что я умею делать… Я не хочу этого.

— Не думаю, что у тебя есть выбор. Твое Влияние — такая же часть тебя, как то, что ты родилась с голубыми глазами и светлыми волосами.

— Но я могу изменить это, надев контактные линзы или покрасив волосы.

— На самом деле ты их не изменишь, просто скроешь правду. Твое Влияние скрыть будет сложнее.

Она удрученно вжимается в сидение.

— Как можно заставить их всех просто оставить меня в покое?

— Боюсь, никак. Ад не остановится, присылая за тобой своих приспешников, пока ты не будешь отмечена одной из сторон.

Она стонет и прячет лицо в ладонях.

— Я всего лишь хочу быть самой собой. Чтобы моя жизнь принадлежала мне.

Я касаюсь ее, и она кладет свою руку в мою ладонь. Я сжимаю ее.

— Мы найдем выход из этой ситуации, Фрэнни. Обещаю. — Я просто понятия не имею, каким он может быть. Я смотрю сквозь стекло и размышляю о том, что единственным вариантом, который мне открывается, является отметка Габриэля.

— Фрэнни?

— Оу?

Я никак не могу решиться.

— Ты расскажешь мне о своем брате?

Она поднимает голову и опасливо смотрит на меня.

— Зачем?

— Чтобы я понял, насколько глубоко ты ранена.

Лицо ее темнеет, глаза как у затравленного зверя.

— Что ты хочешь от меня услышать? Я убила его. Конец истории.

— Я знаю, что это не так.

Она убирает ладонь подальше от моей, а затем складывает руки на груди.

— Именно так.

— Расскажи мне, что случилось.

Она поворачивается лицом к окну.

— Нет.

— Пожалуйста, Фрэнни.

Я снова беру ее руку, но она выдергивает ее. Она отворачивается от меня с диким выражением лица и издает нечто, похожее на рык. Резкий запах чеснока заполняет машину.

— Отвали, Люк.

Я глубоко вдыхаю.

— Это может помочь… если мы поговорим об этом.

Жалость в моем голосе только сильнее злит ее.

— Ничего не может помочь! Он мертв! — выплевывает она.

Я прижимаюсь к ее плечу, и она тянется к ручке двери. Я перехватываю ее руку, прежде чем она успеет выскочить из машины.

Она извивается в моих руках. Чеснок и черный перец жалят мне нос.

— Оставь меня в покое, поганый ублюдок! — Сердитые слезы струятся по ее лицу, когда она смотрит на меня.

— Позволь мне помочь. Пожалуйста…

С поразительной силой она отталкивает меня к двери.

— Я… ненавижу тебя, — говорит Фрэнни, но без особой убежденности. Она звучит пораженно. Ее лицо вновь прячется в ладонях, когда весь ее гнев растворяется в слезах. Когда рыдания становятся тише, я ладонью вытираю ее мокрое лицо. Она смотрит на меня молча, пока последние слезы катятся по щекам.

— Мы были на дереве… — Ее голос прерывается на каждом слове. — Он любил лазать по деревьям… и… — Она замирает, пытаясь остановить задушенное рыдание. — Он поднимался очень быстро, я за ним не успевала. — Фрэнни отворачивается от меня и опирается на дверь. Она издает звук, словно раненный зверь, нечто среднее между всхлипом и стоном, а затем долго молчит.

— Он упал? — наконец спрашиваю я.

Она вздыхает.

— Я была так зла… — Прежде чем она успевает закончить мысль, ее голос срывается, и слезы вновь начинают струиться по лицу.

Я осторожно обнимаю ее, притягивая к себе. Она не отстраняется, и я держу ее, ничего не говоря, пока она сама не будет готова продолжить. Когда она начинает, ее едва слышно.

— Я ненавидела то, что он может подниматься быстрее, поэтому я… схватила его за ногу… — Она делает паузу, и я ощущаю, как она еще сильнее напрягается в моих руках. — Я побежала за мамой, но… — Я чувствую, как эти слова буквально ранят ее. — Он был моим… близнецом… второй половиной меня… А я его убила.

И в этот момент мое серное сердце разбивается на тысячи кусков.

— Мне очень жаль, — шепчу я ей в волосы. — Тебе было всего семь, Фрэнни. Это не твоя вина.

Я притягиваю ее ближе, хотел бы я что-то изменить, чтобы облегчить ее боль. Но даже моя магия не может остановить ее персональных демонов. Она опускает лицо на мое плечо. И все, что я могу сделать, держать ее, пока она плачет.

Я сижу тут, уткнувшись лицом в ее волосы, чувствуя, как рыдания сотрясают ее тело, и надеюсь, что любовь действительно побеждает все, потому что иначе, несмотря на то, что я обещал ей, мы в полной заднице.

Когда мы возвращаемся к дому Люка, Тейлор и Райли сидят на капоте автомобиля последней, припаркованном на стоянке, и я напрягаюсь, пытаясь вспомнить, когда успела сказать им, где он живет.

— Какого черта они тут делают?

— Очевидно, готовятся надрать мне задницу.

— Ну, ты это заслужил.

Он смотрит на меня из-под приподнятых бровей, заставляя дрожь пробежать по всему моему телу.

Пока Люк паркует машину у входа в свой дом, а я стараюсь взять себя в руки, мои подруги подбегают к нам.

Я рада видеть Тейлор. Сегодня она впервые была в школе со времени тех событий с ее отцом.

— Мы приехали, намереваясь похитить тебя, — говорит Райли, обнимая меня сзади.

— Ты едешь с нами. Вечер только для девочек, — говорит Тейлор.

— Это не вечер и сегодня не среда, в чем дело?

— Просто заткнись и делай, что мы говорим, — ухмыляется она.

Я шагаю вперед и обнимаю ее.

— Как ты держишься?

На секунду она выглядит потерянной, а затем говорит:

— Нормально.

— Твой папа вернулся домой сегодня?

Она быстро бросает взгляд на Райли и возвращается ко мне.

— Ага.

— С ним все в порядке?

— Ага.

Я ожидаю, что она скажет что-нибудь еще, но потом понимаю, что она просто не хочет об этом говорить.

— Итак, в чем дело?

— Ты идешь с нами.

— Простите, ребятки, но мы тут с Люком типа заняты, — говорю я.

Он смотрит на меня, и я замечаю, что его взгляд направлен на распятие в вырезе моей рубашки.

— Да нет, все нормально… Думаю, тебе стоит пойти.

Я бросаю на него сердитый взгляд.

— Мне казалось, у нас были планы. — Во всяком случае, у меня. Планы, включающие в себя прохладные простыни и разгоряченные тела.

— Иди, Фрэнни. — Он немного отходит от нас, сканируя взглядом окрестности с нарастающим беспокойством на лице.

— Ты в порядке?

— Да, — чуть не рычит он. — Просто иди.

Что-то не так. Я перевожу взгляд с Люка, внимательно осматривающего улицу, на Тейлор.

— Куда мы едем?

— Это сюрприз, — говорит она с блеском в глазах.

Когда я поворачиваюсь, чтобы поцеловать Люка на прощание, он по-прежнему напряжен.

— В чем дело? — шепчу я ему на ухо, когда он наклоняется ко мне.

— Ни в чем. Увидимся позже. — Он целует меня, и я заставляю себя отпустить его.

Я сажусь на заднее сидение автомобиля Райли. Выезжая со стоянки, она внимательно смотрит на меня в зеркало заднего вида.

— Ну, правда, что происходит? — спрашиваю я.

— Увидишь, — говорит Райли зеркалу.

— И как же вы, девчонки, меня нашли? Я точно не говорила вам, где живет Люк.

Райли вновь смотрит на меня в зеркало.

— Говорила. Не помнишь, что ли? В школе.

— На самом деле, нет. И… — Я оглядываюсь на комплекс Люка, исчезающий вдали. — Это все немного странно…

Тейлор поворачивается ко мне.

— Ты была так занята с Люцифером, что не оставила нам никакого выбора.

Люцифером?

Внезапно тревога у меня в голове нарастающим звоном возвещает о своем прибытии. Я стараюсь сохранить спокойствие. Паника тут точно не поможет. Я ощущаю вес распятия на груди и вдыхаю воздух.

— Да, похоже на то. Простите. А что насчет Райли и Тревора? Думаю, с ними та же фигня… — Я наблюдаю за реакцией Тейлор.

Они обмениваются быстрыми взглядами, и Тейлор вновь поворачивается ко мне с улыбкой на лице.

— Ага… Ее я тоже была вынуждена похитить.

Неправильный ответ. Дерьмо! И теперь, когда я смотрю на Тейлор, я вижу, что ее глаза горят красным. Совсем чуть-чуть за ее серыми радужками, но вполне достаточно, чтобы можно было заметить это в полумраке машины.

Не знаю, что происходит, но, могу поспорить, я в полной заднице.

Я обдумываю пути спасения, но мы выезжаем из города, и не похоже, чтобы собирались останавливаться. Мы едем прямо в никуда, Райли ведет машину гораздо быстрее, чем обычно, так что, вариант «открой дверь и прыгай» отпадает сразу.

Я стараюсь незаметно оглядываться по сторонам, пока не понимаю, что мы едем к карьеру.

Мы останавливаемся. Я открываю дверь и начинаю отходить от машины.

Тейлор… или кто-то с ее лицом… тут же вырастает передо мной.

— Эй, куда собралась?

Отличный вопрос. Куда я собралась?

Я смотрю на грунтовую дорогу. Основная магистраль осталась далеко позади, а вокруг на много миль простираются безлюдные леса. Слишком рано для летних купаний. Некуда бежать.

— Никуда. Итак, что мы тут делаем?

— Просто тусуемся. Может быть, искупаемся голышом. По-моему, звучит отлично.

О да, прекрасно звучит.

— Не самое подходящее время для купания голышом, вода-то холодная.

Тейлор стреляет взглядом в Райли, и глаза ее вновь вспыхивают красным.

— Значит, будем греть друг друга телами, — говорит она с похотливой улыбкой.

Это плохо. Я наблюдаю, как Райли кладет ключи от машины в свои шорты и начинает путь. Тейлор встает за мной, ожидая, когда я пойду за Райли. Я шагаю, обдумывая, как заполучить те ключи.

Мы идем через лес, и, когда добираемся до карьера, Тейлор садится на краю скалы. Ее глаза вспыхивают, а на губах появляется злая усмешка.

— Пора раздеваться. Вода выглядит великолепно.

— Ммм… отлично звучит, — говорит Райли, смотря на меня точно такими же глазами, как у Тейлор. — Но я хочу в туалет. Вернусь через мгновение.

Дерьмо… вместе с ключами.

Тейлор встает и подходит ко мне.

— Ты выглядишь такой встревоженной. Расслабься, — говорит она, хватая меня за руку и таща к скалам. Она так же горяча, как Люк. Тейлор усаживает меня, массируя мне плечи, затем тянет мою рубашку через голову. Я одергиваю ее.

— Слишком холодно. Я серьезно, — говорю я.

Я не поворачиваюсь, когда слышу ее рычание. В ушах у меня гремит пульс. Сильно мешает сосредоточиться. Тогда я слышу слабый шелест в лесу. Когда из-за деревьев показывается темная шевелюра, я шумно выдыхаю, потому что до этого задерживала дыхание.

Слава Богу.

— Люк, — говорю я, вырываясь из рук Тейлор и вставая.

Я делаю несколько шагов к нему, когда он поднимает голову.

— Привет Фрэнни, — говорит он, глядя на меня пылающими красными глазами. — Я Белиас.

Я сморю на него и понимаю, что надо бежать, но ноги словно вросли в землю, и я чувствую резкое головокружение. Краем глаза я вижу, как Тейлор крадется вверх по тропинке.

— Я просто не мог перестать думать о тебе с того момента, как мы встретились у твоего дома. — Его голос, словно бархат. И я чувствую, как ноги становятся ватными. Он медленно шагает вперед, пока не оказывается прямо передо мной. Он касается моего лица, обжигая щеки. — Все нормально, Фрэнни. Это будет великолепно. — Его горячие руки обвивают мою талию, притягивая к обжигающему телу.

Черный туман проникает в мой мозг, и я растворяюсь в нем.

Он как Люк… Я не могу не потерять голову от его прикосновения. Когда его губы касаются моих, я едва могу дышать.

Я обвиваю его руками, прижимаясь всем телом. Но затем какой-то уголок моего сознания изо всех сил кричит «нет». Я глубоко вдыхаю, стараясь очистить мысли. Почти инстинктивно моя рука тянется к кресту, висящему на шее, пока я борюсь за остатки своего сознания. Из последних сил я останавливаю поцелуй, смотрю на него и улыбаюсь. И в тот же момент сдергиваю крест с шеи и втыкаю его Белиасу в глаз.

Звериный рев сотрясает лес, когда он падает на колени, хватаясь за свое пузырящееся лицо. На какое-то время он становится почти прозрачным, и что-то ужасное кроется за его кожей.

Запах тухлых яиц мгновенно очищает голову.

Я разворачиваюсь и на полной скорости бегу вверх по тропинке, не оглядываясь. Понятия не имею, какого черта буду делать, добравшись до машины.

А есть ли там вообще машина? Были тут Тейлор и Райли по-настоящему? Не знаю, что реально, а что нет.

Я стараюсь не плакать, не тратить попусту силы, но это бесполезно, я уже реву, и все вокруг расплывается… Потом я натыкаюсь на что-то и лечу лицом в грязь, понимая, что под ногами у меня лежит Тейлор. Поднявшись, я слышу, как кто-то несется к нам через лес.

Белиас.

Проклятье!

Я хватаю Тейлор и тащу ее вперед, но мы двигаемся слишком медленно, и он уже нагоняет нас. Я усаживаю ее под дерево и приседаю в позиции, выученной мною во время уроков дзюдо, пока он прорывается через деревья.

— Фрэнни! Слава Богу! — Люк хватает Тейлор и перебрасывает ее через плечо. — Бежим! — Он подталкивает меня вперед. Когда мы добираемся до дороги, он бросает Тейлор на заднее сидение Шелби, рядом с Райли, которая тоже лежит без сознания. Мы запрыгиваем в автомобиль и хлопаем дверями.

— Боже, Люк! Что…

Но тут до меня доходит.

Белиас!

Он был в черной Шелби Кобре шестьдесят восьмого в тот день. Он.

Это не Люк.

Мое сердце останавливается.

— Вот дерьмо!

— Фрэнни, что такое? Ты в порядке? — Он заводит Шелби и резко жмет на газ, заставляя гравий отскакивать от колес.

Я смотрю на Тейлор и Райли, а потом вновь на Белиаса.

Что я могу сделать? Я глубоко дышу и стараюсь придумать хоть что-нибудь. И когда я вновь поворачиваюсь, прямо у нас на пути стоит высокая темноволосая девушка. Девушка из пастели Люка.

— Вот дерьмо! — повторяю я.

Я ожидаю, что Белиас затормозит, но вместо этого он сильнее вжимает в пол педаль газа. Я поднимаю руки, чтобы защитить голову, ожидая, что она вот-вот влетит в салон сквозь лобовое стекло, но вместо этого она испаряется. Реально испаряется.

Когда мы почти добираемся до основной дороги, я резко хватаюсь за руль и выворачиваю его.

Машину заносит вправо, она почти врезается в дерево со стороны Белиаса, но он выравнивает руль и вновь выезжает на грунтовую дорогу.

— Какого Черта ты творишь?

— Проваливай в Ад! — кричу я, пытаясь вновь схватиться за руль, но он отталкивает меня.

— Фрэнни, умоляю! Прекрати пытаться угробить нас!

Я смотрю в его глаза. Боже, он выглядит точно так же, как Люк. А потом я вспоминаю, что он сказал, увидев меня в лесу. «Слава Богу». А что сказал бы Белиас?

Это Люк?

— Люк?

— А ты кого ждала?

Хлопок с заднего сидения и резкий запах тухлых яиц заставляют меня подскочить.

Я поворачиваюсь, чтобы увидеть настоящего Белиаса… Но он больше не похож на Люка. Не остается никаких сомнений, кто он такой: жар, темно-красная кожа, плоское лицо и рога. Когтистые лапы обернуты вокруг шей моих лучших подруг.

По его лицу стекает черная жижа, из места, где раньше был его левый глаз.

Люк так резко тормозит, что я чуть не слетаю с сидения. Он поворачивается к Белиасу, поднимая светящийся кулак.

— Действительно хочешь это сделать? — говорит Белиас, тряся безвольными телами Райли и Тейлор. — Это же не Фрэнни. Можно пустить в расход. — Жуткая улыбка появляется на его губах, обнажая полный рот клыков. — Ну же. Давай.

— Люк? — говорит Фрэнни, смотря на меня умоляющими глазами.

— Я не могу, — говорю я, опуская кулак. — Он прав, иначе я убью их.

— Хороший мальчик, — ухмыляется Белиас.

— Чего ты хочешь? — говорю я.

Он издает смешок.

— Ты еще спрашиваешь? Я думал, ты умнее: Первый Уровень, и все такое.

Нечестивый Ад.

Я оглядываюсь на Тейлор и Райли. Смогу я пожертвовать ими ради Фрэнни? Разум говорит «да», но моя новая раздражающая совесть утверждает, что это неправильно. К тому же, если мы переживем это, Фрэнни никогда меня не простит.

— И что теперь? — спрашиваю я с комком в горле.

— Фрэнни выходит из машины, — говорит Белиас, указывая в сторону, где теперь стоит Авайра. Угрюмое выражение портит ее безупречное лицо. — И мы с ней немного развлекаемся в лесу, — заканчивает он с отвратительной улыбкой.

Я смотрю, как Фрэнни тянется к ручке двери, и острый цитрусовый аромат ее страха сменяется пряно-сладкими гвоздикой и смородиной… ее душа готова к тому, чтобы ее забрали. Моя рука невольно взлетает, хватая ее за запястье. Она пытается вырваться, но я отрицательно качаю головой, умоляя ее глазами.

— У нас нет выбора, Люк, — говорит она. Выражение ее лица спокойно. Покорно.

Она вытаскивает руку, и я позволяю ей, стараясь думать как можно быстрее. Открыв дверь, она бросает на меня последний взгляд и выходит, вставая рядом с Авайрой.

Взрыв серы, и Белиас стоит рядом с ними. Он захлопывает дверь Фрэнни. Я медленно поднимаю глаза и смотрю, как Белиас хватает Фрэнни за руку и тащит через дорогу. По тому, как он двигается, я могу понять, что он слаб. Распятие причинило больше вреда, чем он пытался показать. Обычно ему не нужна Авайра, но тут она прикрывает его спину, ее светящийся кулак направлен в сторону Шелби.

Я резко жму на газ, так, что Райли и Тейлор съезжают с заднего сидения на пол, и врезаюсь в Авайру. Я пригибаюсь, когда в меня летит стекло от столкновения. Белиас отпускает руку Фрэнни и поднимает кулак в тот же самый момент, как я врезаюсь в него на полной скорости. Я протаскиваю его автомобилем по грунтовой дороге, но не жду, чтобы посмотреть, встанет он или нет. Я распахиваю пассажирскую дверь, подъезжая обратно к Фрэнни. Та заскакивает в машину, и я стартую, хотя она даже не успевает захлопнуть дверь. Уже устроившись на сидении, Фрэнни тянется и закрывает ее. Она оглядывается и смотрит сквозь разбитое окно на лежащее в грязи тело Белиаса. Авайры нигде не видно.

— Он что… мертвый?

— К сожалению, потребуется намного больше, чем Шелби Кобра шестьдесят восьмого, чтобы убить его, но он будет хреново чувствовать себя еще какое-то время. — Я хватаю ее за руку. — Ты в порядке?

— Думаю, да, — отвечает она, прислушиваясь к себе, пока я выезжаю на главную дорогу.

Я чувствую, как ее трясет, и, кладя руку ей на плечи, притягиваю к себе. Никогда ее не отпущу.