Первая мировая война (август 2007)

Дом 47

Леонид Иванович Добычин по сей день остается фактически полузабытым писателем, мало известным за пределами круга специалистов и просто ценителей русской литературы 20-х-30-х годов прошлого века. Зато в пределах этого круга за ним закрепился, как сейчас принято говорить, культовый статус.

Добычин жил в Брянске с 1918-го по 1934 год. Город он, судя по всему, не любил, годы, проведенные здесь, считал, по его собственному выражению, «убитыми». Тем не менее здесь он написал большую часть своих рассказов, здесь начал писать свой итоговый текст - роман «Город N». Реалии нелюбимого Брянска обильно отразились в его сочинениях - предельно лаконичных, точных, холодных, безэмоциональных, похожих на небольшие прямоугольные бруски чистого прозрачного льда.

На следующий день пошли смотреть на дом, где писатель жил с 1927 года до своего отъезда в Ленинград в 1934-м. Вернее, не на дом, а на то, что от него осталось. Вернее, просто на место, где он раньше стоял. Потому что от него практически ничего не осталось. Октябрьская улица, дом 47. Это был обычный двухэтажный деревянный купеческий дом, построенный в конце XIX века, на каменном фундаменте и с частично каменным первым этажом. Дом снесли в 1983 году. На его месте хотели что-то построить, но так до сих пор ничего и не построили.

Быстро нашли нужный адрес. Дом 45, дом 49. Между ними пустое место, огороженное железным забором. За забором хорошо видна полуразрушенная невысокая кирпичная стена - единственное, что осталось от дома 47. На остальной территории просто растет трава. И больше ничего нет. Заходим во двор дома 49, оттуда стену видно еще лучше, фотографируем. Женщина, выгуливающая собаку, спрашивает, что, мол, мы тут. Объясняем. Долго рассказывает нам о том, что с этой территорией постоянно что-то собираются делать: то строить элитный жилой дом, то присоединять ее к территории соседнего дендрария, то еще что-то. Говорит: а вот тут у нас рядом парк, там красивые деревянные скульптуры, сходите, там интересно.

Да, парк. Деревянные скульптуры.

На доме 49 висит мемориальная доска в честь писателя В. К. Соколова. Вот, значит, был такой писатель - В. К. Соколов.

Парк довольно густо уставлен деревянными скульптурами, вызывающими оторопь, смешанную с омерзением. В основном это некие подобия языческих идолов, вытянутые, гипертрофированно худые фигуры, увенчанные волосатыми, усатыми и бородатыми головами, иногда с клюками в руках. Или с посохами. С чем-то таким. Правда, есть и другие скульптуры. Например, скульптура, изображающая какое-то неизвестное, скрюченное в три погибели существо, на спину которого забралось другое неизвестное существо, глумливо улыбающееся. Или скульптура, изображающая охотника с ружьем на плече и трех зайчиков, стоящих перед ним на задних лапах. Рост зайчиков сопоставим с ростом охотника. Зайчики, судя по всему, находятся под гипнотическим воздействием охотника, который, по-видимому, раздумывает, в которого из зайчиков совершить контрольный выстрел.

В парке есть летнее кафе «Брянские черти». Так называется местная фанатская группировка, поддерживающая футбольную команду «Динамо» (Брянск). Фанаты частенько собираются здесь и пьют пиво; стадион совсем рядом. Закралась мысль, что название кафе связано не столько с фанатами, сколько с деревянными скульптурами.

Чуть поодаль за столиком группа хорошо одетых кавказцев. К группе кавказцев подходит пожилой человек и предлагает кавказцам купить у него собранные им лекарственные травы. Слышно, как человек произносит слово «мелисса». Кавказцы не проявляют интереса к травам. Нэт, спасибо, мэлисса нам нэ нужна.

Возникло четкое ощущение, что - все, программа пребывания в городе Брянске исчерпана. Хотя еще полно времени, можно еще посмотреть то и это, но стоит ли, все, что нужно, мы уже увидели и почувствовали.

Побродили немного по улице Горького, пофотографировали стоящие на ней симпатичные - в основном сталинские - домики. После посещения останков дома 47 все окружающие улицы, дома и виды подернулись едва заметной пеленой легкой грусти. Грустно все это, товарищи. Что именно «все это» - не очень понятно, но все равно грустно. Маленький, огромный, местами красивый и даже элегантный, местами ужасающе провинциальный, немного грустный город. Хотя, наверное, ничего в нем особо грустного нет, просто настроение такое было в тот момент, да.

Вышли на проспект Ленина и не сговариваясь повернули к гостинице. Сидя в номере, скоротали за вялыми разговорами время до поезда, потом взяли такси, поехали на вокзал, сели в блестящий бело-синий поезд и уехали в Москву.