Песнь пророка

На работе она рассеянна, мечется, ощущая перед собой смутное препятствие, ища пути обхода, без конца повторяя про себя, нет, они не заберут моего сына. В компании ходят слухи о предстоящем кровопускании и поэтапном сворачивании, но это не может быть правдой. Их вызывают в конференц-зал, где объявляют, что управляющий директор Стивен Стокер отправлен в отставку, сегодня он на работу не вышел и его заменит Пол Фелснер. Он стоит перед ними, теребя кончики пальцев и сияя от удовольствия. Айлиш наблюдает, как, произнося речь, Пол Фелснер оглядывает зал, выделяя соратников по хлопкам и улыбкам, словно дикий зверь, покончив с притворством, рыщет открыто, и Пол Фелснер вскидывает руку, изъясняясь не деловым языком, принятым в компании, а на партийном жаргоне, об эпохе перемен и преобразований, эволюции национального духа, завоевании новых высот, женщина пересекает зал, чтобы открыть окно. Айлиш выходит из лифта на нижнем этаже. Перейдя улицу, приближается к газетному киоску, показывает на сигаретную пачку. Давно это было, думает она, стоя в одиночестве перед офисом, вынимая сигарету из пачки, поглаживая папиросную бумагу, принюхиваясь. Этот хлопковый привкус ацетатных волокон, когда она закуривает, втягивая внутрь горячий дым, вспоминая день, когда бросала курить в последний раз, и ощущая себя моложе, возможно, тогда с ней был Ларри, трудно сказать. Память лжет, играет в свои игры, наслаивает образы, истинные, ложные, со временем слои перемешиваются, становясь подобны дыму, и дым вырывается у нее изо рта и растворяется в дневном свете. Айлиш наблюдает за улицей, словно та принадлежит какому-то другому городу, размышляя, выходит, жизнь течет сама по себе, не нуждаясь в свидетелях, сами по себе бурлят в зловещем сумраке перегруженные транспортом улицы, снуют усталые, озабоченные прохожие, пребывая в иллюзии своей особости, вот от чего следует избавиться в первую очередь, она наблюдает, очищаясь от себя самой, как оттенки света постоянно меняются, пока улицу не заливает слепящее сияние, оказывается, у чаек, кормившихся в канаве и взлетевших, чтобы не угодить под грузовик, темное подкрылье. Да уж. Колм Перри стоит рядом, постукивая сигаретой по пачке. Не знал, что ты куришь, Айлиш. Она прищуривает глаза, словно хочет разглядеть ответ на вопрос, которого ей не задавали, затем трясет головой. Это я так, балуюсь. Колм Перри затягивается и медленно выдыхает дым. И я балуюсь. Она раздувает внутри черное пламя, давай, разгорайся, изучает помятую рубашку Колма Перри, багровое лицо пьяницы, лукавый взгляд человека, который в курсе розыгрыша, но предпочитает посмеиваться со стороны. Колм Перри оглядывается на автоматическую дверь. Вот же наглец, говорит он, скоро будет чистка, так что не высовывайся, они любят себе подобных, это все, что я готов сказать. Он снова оглядывается через плечо и достает телефон. Видела последнее? На экране граффити, осуждающие «Гарда Шихана», службу безопасности, государство, ликующие красные каракули, нанесенные краской из баллончика. Надписи как будто сделаны кровью, здание как будто похоже на школу. Школа Святого Иосифа в Фэйрвью, говорят, директор позвонил в ГСНБ, которые приехали и арестовали четверых мальчиков, прошло уже несколько дней, но их до сих пор не выпустили, в сети эта история появилась только сейчас, поэтому родители и ученики собираются на Стор-стрит возле участка «Гарда Шихана». Мой сын получил повестку, говорит Айлиш, он должен явиться на призывной пункт через неделю после того, как ему исполнится семнадцать, он ведь еще школьник, и это после того, как они забрали его отца. Колм Перри смотрит на нее и качает головой. Вот сволочи, говорит он, подносит ко рту ладонь и долго размышляет перед тем, как затянуться, после чего тушит сигарету об урну для окурков. Тебе придется вытащить его отсюда, говорит он. Куда? Она наблюдает, как он пожимает плечами, разводит руками, сует их в карманы джинсов. Колм Перри смотрит на газетный киоск через дорогу. Прямо сейчас я бы не отказался от мороженого, старого доброго рожка «99», а еще неплохо бы поморозить задницу на пляже, и чтобы родители были живы, Айлиш, почем мне знать, Англия, Канада, Америка, на свете много мест, но тебе придется его отсюда вытащить, а мне, пожалуй, пора на работу.