Пятница — она и на режимном объекте пятница. Службу, конечно, народ несет, но без особой бдительности. Кто выходные планирует, кто гоняет чаи на рабочем месте. Что-что, а чай заваривать дежурный омоновец, двухметровый шкаф в едва сходящемся на боках бронежилете умел, что твой английский лорд. Филин смаковал глотки из массивной кружки, слушая ментовские переговоры по рации и предвкушал визит к вдове-прокурорше.
Начинало темнеть, пора было собираться. Нужно только выяснить, что там, на базе — парятся охраняемый с гостем, бухают, в карты режутся или же малолеток уестествляют…
Филин по мобильному набрал одного из телохранителей. Тот не отвечал. В туалет, скорее всего, пошел. Бывает. Выйдет — наберет.
Однако тот не ответил и минут через пять, пока они с омоновцем обменивались свежими анекдотами. Совсем расслабились на халявной службе, бойцы.
Филин достал из кармана рацию.
— Грач, Филину!
Тишина.
— Грач! Филину!!!
И снова тишина, которая окончательно и бесповоротно переводила вечер из состояния «томный» в нечто совершенно иное.
— Слушай, камеры на моем «сто двадцать шестом» выведи на минутку, — попросил Филин сидящего за пультом омоновца.
— Нет сигнала! — повозившись, ответил тот. — Да не очкуй, зема, тут всю неделю херня какая-то. Вызывали спеца от обслуживающей фирмы, говорит в проводах наводки, нужно менять. С понедельника начать обещали.
— До понедельника дожить нужно, — философски ответил Филин.
В трех фактах по отдельности — молчании мобильного, не отвечающей рации и неработающих камерах не было ничего такого уж необычного. Но по совокупности они требовали, по меньшей мере, оперативной проверки. Ох, заждется вдова-прокурорша…
— Слышь, Боря! — отставляя чашку, попросил Филин дежурного. — А давай-ка, по-быстрячку, до моих прокатимся. Что-то они там службу не тащат.
«Ладу» нашли там, где оставили час назад — в ста метрах от дороги в неприметном овражке. Поставили с «Рейнджем» корма к корме, начали перегрузку.
— Тащи!
— Тяни!
— Еврей не тупи, бл***, баул подвинь!
— Поместился?
— Нормас!
— Дверь, дверь осторожно!
— Ремень мешает, подбери нахер!
— Все, готово!
— Порядок!
— Шаман?
— В наличии!
— Мы двинули, ты подчищай и давай на точку.
От непривычной тяжести тольяттинский уродец трогаясь, жалобно заскрипел амортизаторами. Но это было уже неважно, пусть хоть развалится. До точки эвакуации по прямой меньше четырех километров.
Самые худшие подозрения Филина начали оправдываться уже на подъезде — «Объект 126» был погружен в темноту. Окна в строениях не светились, не горели и дворовые фонари.
— Мать твою! — скрипнул майор зубами, вылетая на ходу из машины и обнажая ствол, в то время как дежурный орал в рацию: «Опергруппа в ружье!!!»
Филин несколько раз ткнул в кнопку пульта дистанционного управления, но ворота стояли глухо. Не теряя времени, он открыл калитку своим ключом и, приняв стойку для стрельбы, рванул вовнутрь.
Во дворе не было ни души. Разбираться кто, что и где нужно будет потом. Сейчас главное — охраняемый. Майор, проскользнув по периметру, в несколько секунд обогнул двор, отпер люк технического проема, ведущий в прачечную, расположенную в подвале. Стараясь не производить ни малейшего шума, ухнул вниз головой вперед.
Сауна холодная. Пусто.
Рывок наверх в холл первого этажа. Недвижные тела, позы которых четко свидетельствовали о двух вещах. Первое — по совокупности фактов работали профессионалы. Второе — искать на участке живых смысла нет… Оставалось лишь подняться наверх, чтобы убедиться в главном. Уже не опасаясь выдать себя шумом, Филин рванул на второй этаж. Последний раз многострадальной «бразильской» лестнице так доставалось разве что в день ареста ее хозяина…
Включил фонарь, приступил к осмотру.
Коридор. Чисто. Спальня один — чисто. Спальня два — муха не садилась. Кабинет. Не заперт. Дверь. Ковер сдвинут. Журнальный столик перевернут, бутылка и два стакана валяются под стеной. Рядом книга вверх корешком с четким следом протектора от серьезного берца. На картинке суровый камуфлированный чувак с боевым ножом. Надпись «Эрнст Воробейкин. Спецназ ГРУ, ответный удар». Ударили, твою мать…
Следы борьбы налицо, но нет следов крови. Филин длинно и обреченно выматерился. Тот случай, когда, вопреки старой милицейской пословице, нет тела, зато есть дело…
Филин переключил рацию на аварийный канал.
— Сто двадцать шесть, седьмому!
— Отвечаю!
— Нападение на объект! Охраняемое лицо при поверхностном осмотре не обнаружено. Действую по обстоятельствам.
— Принял.
За окном взорвались истошным воем сирены. ОМОН свое дело знал, группа оперативного реагирования прилетела буквально через пару минут. В том, что дежурный по своей линии поднял всю округу в ружье, Филин не сомневался.
Еще раз наскоро обежав все три яруса и убедившись, что экс-президента ни живого, ни мертвого нет ни в сауне, ни в бассейне, ни в одном из шкафов, Филин возвратился на улицу.
Двор был залит светом, ворота распахнуты и по участку металось около десятка вооруженных людей в касках и черной форме. Старший опергруппы стоял посреди двора и отдавал команды по рации.
— Что? — спросил он у старшего.
— Твои все холодные.
— Где?
— Кого во дворе положили — те в гараже. Остальные по помещениям.
— Охраняемый?
— Нет нигде.
— Увезли, считаешь?
— Похоже.
— Блядство.
— Не говори.
— Твоих подняли?
— И не только. По линии МВД-ФСБ и Росгвардии план «Перехват», перекрывают дороги. По военным объявлена повышенная готовность. Вертушки будут в воздухе минут через двадцать.
— Что на территории?
— Чужих точно нет, если и спрятались, то в чьем-то доме.
— Это вряд ли, они же не дураки. Кто выезжал?
— За последние пятнадцать минут через второе КПП вышел автобус с рабочими, которые депутату дом перестраивают, и «Рейнджровер» генерала Гудимова.
Блядь! Гудимов!!!
Оставив собеседника, Филин во весь дух рванул в караульное помещение. Добравшись до своей комнаты, вытянул из ящика письменного стола ноутбук. Раскрыл, включил. Дождавшись загрузки, заелозил по тачпаду указательным пальцем.
После того, как Овощ, решив погонять, по пьяни помял свою тачку и, следуя своему национальному принципу «на тобі небоже, що мені негоже», презентовал ее звездно-лампасному собутыльнику, Филин, на всякий случай, не стал убирать спецтрекер. Рассудив, что запас по жизни карман не тянет, под свою ответственность перевел хитрое устройство в спящий режим. Оказалось, был прав на все сто.
Приложение запустилось. Оставалось молить бога о том, чтобы нападавшие не поставили продвинутую глушилку. Та штучка, что установлена в «Рейндже», обычную помеху, какую используют похитители элитных автомобилей, пробивает как лом дерьмо.
Есть! Команда «проснуться» оживила трекер. Подумав с минуту, он выдал текущее положение.
— Я их засек! — заорал Филин, вылетая во двор, где уже было не протолкнуться от людей и машин. — Они в пяти километрах к северо-западу. Борис, дай транспорт и группу, срочно! И предупреди, чтобы на КПП не тормозили. Попробуем захватить.
Шаман, действуя привычно-сноровисто, стер отпечатки пальцев внутри машины тряпкой со специальным составом. Группе еще работать, зачем российские базы спецслужб кормить? Привел в действие хитрую электронику, упрятанную в один из баулов. После чего обратил внимание на Гудимова, который, в состоянии полного охренения, так и оставался прикованный наручником на переднем сидении.
— Ну что, — буднично сказал Шаман, вынимая «Глок». — Молись, оккупант, если в Бога веришь.
— Но… но вы же обещали. Если я сделаю все… отпустите! — голос генерал-лейтенанта дрожал. Язык почти не слушался.
— Вы тоже, блядь, обещали будапештские соглашения соблюдать. И шо? А потом говорили что «их там нет». Обманули.
— Так то же не я, это ж Путин!
— Хуютин…
— М-может договоримся? У меня деньги есть, заплачу …
— В четырнадцатом договариваться нужно было, чувак. Твоя рожа на сайте нашего ГУР засвечена, за тебя медальку дадут. Так что прости, генерал, мне пора, ждут уже. Привет Гитлеру передай …
Звук негромкого выстрела поглотили стены оврага.
Покончив с работой, Шаман, прихватив чехол для удочек, вылез наверх, взгромоздился на хлипкий сельский велосипед и, закрутив что есть сил педали, помчался вдоль посадки к месту эвакуации.
ОМОНовская «Тундра» ломила по ухабистому проселку на полной скорости.
— Далеко еще? — поинтересовался водитель, намертво вцепившись в баранку и не отрывая глаз от дороги.
— Семьсот метров. — Вон там, между деревьями, поворот.
Филин уменьшил масштаб, рассматривая окрестности. Одна и та же мысль не давала покоя с того самого момента, как он увидел красную точку на карте. Те, кто сюда пришел, должны понимать, что подобная операция становится билетом в один конец… Как они собираются выйти из периметра оцепления? По спутниковой карте на двадцать верст одни поля и овраги. На западе вдоль границы — почти сплошные войска. К северу трасса, которая перекрыта тройным кордоном. Отсидеться внутри периметра не удастся, к утру патрули с надежными собаками и постоянно ломающимися биодетекторами прочешут все рощи, перелески, дома и сараи, так что мало не покажется. С рассветом по окрестностям будет рыскать десяток вертушек, плюс разведывательные спутники, если облачность позволит, перенаправят.
Но это будет с рассветом. А ему нужно кровь из носу взять их здесь и сейчас. Иначе всему пиздец — погонам, карьере, привычной жизни.
По воздуху они, что ли, уйти хотят? Но это же просто глупо. Для самолета нет удобной площадки, а вертолет тут же обнаружат и перехватят…