Pig in a Poke

8. Охота

Маленький самолет, на удивление ловко лавируя меж населенными пунктами и войсковыми объектами, время от времени ухая в воздушные ямы, упрямо летит сквозь ночь. Стрекочет звездообразный двигатель тридцатых годов прошлого века, с которым еще легендарные «Ишаки» И-16 бороздили безоблачное небо над всей Испанией. Вибрируют пары крыльев, обтянутые перкалем. Высота полета, в зависимости от местности, от десяти до тридцати метров — для пилотов сельхозавиации, привычных к работе на высоте от трех до шести, просто отдых. Если бы, конечно, не ночь.

Но летчикам до мрака за лобовыми стеклами дела нет. Потому что у них есть маски дополненной реальности, лишь полгода назад поставленные на вооружение в странах НАТО.

Картинка, которую видят перед собой пилоты, формируется сразу из трех источников. Первый — встроенный прибор ночного видения. Второй — интерфейс приборной панели, который, впрочем, за древностью конструкции самолета, подключать особенно не к чему. Врубились в аналоговые линии через адаптер, но всего-то скорость и высота… Третий, и самый главный источник — это поток данных, что поступает на борт прямо со спутника, доступ на который дает лично директор Агентства Национальной Безопасности США.

Информация обрабатывается мощным процессором. Фильтруется, сопоставляется, классифицируется и в реальном времени выдается наглядной трехмерной картинкой на экраны пилотов. Двумерная проекция тактической обстановки выводится на командирский планшет, который сжимает в руках Шульга.

Детализация информации не может не поражать. То, что приходит со спутника, собирается тысячами датчиков и систем наблюдения. Так что помимо рельефа, дорог и, главное при полете на такой высоте, линий электропередач, на экранах видны расположения своих, российских и сепаратистских частей, воздушные объекты и боевые позиции с указанием видов вооружений. Кроме того — системы ПВО и локаторы. Словом не перелет, а компьютерная игра.

Шульга слушает по бортовой связи восхищенные матерки пилотов, которые шутя обходят все возникающие препятствия. Ну, словно пацаны-геймеры в компьютерном клубе. Вот только, к сожалению, в этой игре опция «save-load» не предусмотрена…

Если происходящее в самолете, хоть и с большой натяжкой, напоминало авиасимулятор, то все, что после доклада о нападении на «Объект 126» творилось внизу, скорее походило на стратегию реального времени.

Пока МВД старательно исполняло стандартный «план перехват», от которого по статистике толку не больше, чем от покупки огнетушителей после пожара, по армейским частям и подразделениям Северного Кавказа, Крыма и «территориальных войск», негласно дислоцированных в «Новороссии», была повышена степень боеготовности. Одновременно «встали в стойку» Росгвардия, ФСБ и прочие службы и органы, в прямые обязанности которых входит борьба со шпионами, диверсантами и террористами.

Полковники и генералы, прервав вечерние развлечения, безропотно спускались в бункеры оперативных командных пунктов. Командиры частей, с ворчанием оторвавшись от пятничных дел, опускали задницы в кресла своих кабинетов, а капитаны и лейтенанты, матерясь на чем свет стоит, возвращались в казармы, готовясь, как водится, оторваться по полной за испорченный вечер на подчиненном личном составе.

Что происходит на самом деле, что ищут и кого ловят — толком никто не знал. Но с лета 2014 года учебные и не только тревоги стали для войск Южного военного округа скорее правилом, нежели исключением. Может построят всех на плацу и, доложив проверяющему, сразу же и распустят. А может, в самолеты посадят и погонят в сирийский город Латакия. Или, что хуже, отправят в, будь он неладен, Донецк … Служба …

Сначала поиск был ориентирован на обнаружение автомобильной группы. Но после того, как Филин доложил, каким образом нападавшие собрались покинуть район, все приоритеты сразу же перешли к ПВО.

Получив доклад и оценку аналитической группы, оперативный дежурный действовал быстро и эффективно, первым делом переведя в готовность номер два Четвертую армию ВВС и ПВО Южного военного округа. Затем поднял боеготовность 51-й дивизии и 1536-й зенитно-ракетного ордена Красной Звезды Донского казачьего полка, на вооружении которых стояли зенитно-ракетные комплексы С-300, С-400 и Бук-М1. Хотя происходящее касалось их в меньшей степени. Эти системы вроде и предназначены для перехвата низколетящих целей, но сбить небесный тихоход — «кукурузник» они не могли, точно так же, как, невзирая на все заявления «для печати», были бессильны против НАТОвских «Томагавков».

Радиолокационные станции «Каста» и «Небо» 338-го радиотехнического полка, раскинутые от Приморско-Ахтарска Краснодарского края до Новочеркасска Ростовской области и по оккупированной материковой территории Украины, тут же включились в работу и начали активно сканировать небо.

Включились в работу и аналитики. Исходя из версии, что похищение экс-президента было делом рук бандеровской ДРГ, логично было предположить, что террористы изберут кратчайшую дорогу для отхода — на Мариуполь. Но характер операции показывал, что планировали ее далеко не «нацисты» в штабе «Правого сектора», потому поиск следовало вести во всех без исключения направлениях.

Но прежде всего, конечно, следовало взять под особый контроль границу.

Ругнувшись про себя за долбаков из генштаба, по распоряжению которых единственный борт ДРЛО региона был недавно перебазирован в Сирию, оперативный дежурный начал поднимать авиацию. В дневное время на поиск и перехват Ан-2 безо всякого сомнения были бы подняты вертолеты. Однако ночью это было почти бессмысленно. Немного поколебавшись при выборе «штурмовики или же истребители», генерал-майор принял решение поднять в воздух эскадрилью МиГ-29 девятнадцатого гвардейского истребительного полка, базирующегося на аэродроме Миллерово.

Взлетев и поднявшись на высоту три километра, истребители набрали скорость около 1500 километров в час, после чего получили приказ: выйти в назначенные для них зоны.

Отрабатывая полученные вводные, звенья начали формировать большой треугольник вокруг Ростова, ограниченный городами Луганск, Новоазовск и Сальск. Достигнув зон барражирования, истребители сбросили скорость и снизились до пятисот метров. Только после этого им довели задачу: обнаружить в воздухе самолет Ан-2, произвести его визуальный осмотр и по возможности принудить к посадке. В случае неповиновения — сбить.

Боевые машины летели, ощупывая пространство перед собой радарами, словно слепой — тростью.

Шульга откинувшись на сидении и полуприкрыв глаза, наблюдал за своей командой. Шаман, как обычно спал, уложив круглую голову прямо на мешок, в котором был упрятан похищенный экс. Он такой всегда, Шаман — либо работает, либо спит.

Ласка, не обращая ни малейшего внимания на попутчиков, переодевалась. Брезгливо скинула на пол российский камуфляжный комбинезон, демонстрируя ребристый бок, не такую уж и маленькую, как могло показаться, грудь и крепкие ягодицы, перетянутые темно-серыми стрингами, и, опираясь на стену, просовывала ногу в штанину неуставного «волонтерского» мультикама. Еврей, завладев командирским планшетом, мониторил текущую обстановку, успевая при этом коситься на соблазнительную девичью фигурку.

Минут через двадцать они пересекут линию фронта. И тогда можно будет, наконец, выйти из режима полного радиомолчания. Цель полета — аэродром 203 учебной авиационной бригады, Чугуев, под Харьковым. Там подготовлен прием.

Расслабляться рано. Российскими системами РЭБ — глушилками, системами перехвата, постановщиками помех и прочими неприятными штуками территория «ДНР» нашпигована как подушечка для булавок — нарваться запросто можно.

Ищут, их однозначно ищут. Но у волка сто дорог, а у охотников лишь одна…

Несмотря на плотную работу локаторов и тщательный поиск, который вели самолеты и вертолеты, объект был обнаружен с земли простым визуальным наблюдением. Заинструктированный по самое небалуйся прапор, несший службу на одном из командных пунктов, вышел на улицу облегчиться и, сидя в кустах по-над речкой, увидел над головой «этажерку»…

— Внимание! — через пять минут зазвучало по всем каналам. — Обнаружен Ан-2, без опознавания! Идет на высоте приблизительно 20 метров от Ростова! — Лира-восемь, выполняйте приказ!

Малая авиация — проклятие ПВО. «Кукурузник» — непростая мишень не только для ракет, но и для истребителя. Ан-2 наполовину состоит из неметаллических материалов и обнаружить его локатору очень непросто. Дальность обнаружения вертолета, на который по летным характеристикам больше всего похож АН-2, у Миг-29 всего лишь двадцать три километра. Минимальная разница скоростей для ракет составляет 150 километров в час. Скорость атакуемой цели должна быть не менее двухсот тридцати, а высота — не ниже тридцати метров. Опустится «кукурузник» до своей рабочей десятки, сбавит скорость до ста пятидесяти, и лови его майками… Вариант в таком случае у боевых летчиков лишь один. Установив визуальный контакт, снизиться и, догоняя, отработать цель пушками.

Директор авиапредприятия «Снегирь», он же его хозяин, он же первый пилот одноименного самолета, единственного, которым владела эта славная фирма, аккуратно вел свой Ан-2, ориентируясь по руслу реки. Как несложно догадаться, фамилия многостаночника была той же. Снегирь Петр Олегович, выйдя на раннюю пилотскую пенсию, выкупил за бесценок старенький борт, восстановил его, залезши в долги, и вот уже тринадцатый год зарабатывал хлеб насущный обработкой полей. Не миллионы конечно, но кредиты уже давно все вернул, сыну в Волгограде квартиру справил, да себе небольшую дачку смастырил…

Завершив контракт, заключенный с агрофирмой «Истомино», он перебазировался на новое место работ под Сальск. По установившемуся порядку, перегон осуществляли с наступлением сумерек. Так проще да и спокойнее — в темноте самолет хрен разглядишь, потому не будет вопросов ни у военных, ни у налоговой, ни у диспетчерской службы, которая за разрешение пролета в зону авиахимработ с трудящихся три шкуры дерет. Взлетели и сели, никто не видел, а как самолет из-под Ростова в Сальск попал — не ваше дело. На трейлере перевезли — и точка.

Ночное время Снегиря не пугало, за годы работы в сельхозавиации он изучил местность не хуже, чем свой огород в престижные двадцать соток. Все мачты, высокие здания и, что самое важное, ЛЭПы мог по пальцам пересчитать.

До места назначения оставалось минут двадцать лету, когда второй пилот, стажер, сын сослуживца, толкнул Снегиря под бок.

— Дядя Петя, гляди, над нами, походу, вояки!

— Да вижу! Совсем они охренели со своими ночными учениями. Точно собираются хохляндию воевать. Да хрен с ними, у нас свои дела, а у них свои.

Оказалось, не совсем так. Один из МИГов, сделав резкий разворот, нырнул и зашел к ним в хвост. Зеркалами заднего вида «кукурузник» не оборудован, и радара, тем паче хвостового, гражданский самолет не имел, потому атаки не видел.

Но летчик на МиГе, ожидая сближения и не собирался принуждать «кукурузник» к посадке. Какие, нахрен, маневры ночью и над самой землей? Те, кто сидит в обреченном Ане, его вообще не увидят, так зачем рисковать?

Снегирь, которого отвлекли выскочившие, словно чертик из табакерки, ночные гости, вернулся к прямым обязанностям.

— Блядь, Митяй, тут же высоковольтка над рекой переброшена! Ныряй от греха подальше!

Митяй послушно двинул штурвал вперед.

Цель, пойманная в перекрестье, неожиданно ушла вниз. Летчик МиГа тоже сказал «блядь!» — и пошел на снижение. Однако, в отличие от Снегиря, он местности не знал, а потому влетел прямо в натянутые провода.

Высоковольтная линия, словно бритвой снесла кили, а по корпусу истребителя пустила рабочее напряжение. Током врезало так, что за секунду выжгло почти всю электронику. Правда, аварийная система успела сработать на перегруз, катапультировав летчика.

Боевая машина, потеряв управление, закувыркалась словно горящий куст перекати-поля. Сбив, как кеглю подвернувшийся по пути Ан-2, МиГ врезался в землю, превратившись в бесполезную груду металлолома.

Сшибленный «кукурузник» ухнул прямо в водохранилище. Стажер Митяй, с переломанной шеей, умер практически сразу, а Снегирь чудом остался жив.

Через минуту к месту падения двух бортов неслись со всех сторон дежурившие в воздухе вертолеты.

Команда готовилась к приземлению. Все уже переодеты в свое. Даже Шаман, продрав глаза, с ловкостью первогодка лихо перекинулся из москальского пикселя в украинский и опять отрубился.

Переведя в очередной раз взгляд от груди Ласки на мельтешащий цветными линиями экран, Еврей вдруг вскинулся и заорал:

— Командир! Под Сальском авиакатастрофа. Столкновение с чем-то двадцать девятого. Ага, похоже, с таким же как наш Ан-2. Полный шухер, туда сразу пять вертолетов кинулось.

— Блядь! — ругнулся в наушниках первый пилот Иван. — Говорил же я Снегирю: посиди, Петро, до субботы, не дергайся. Упрямый кацап, не послушал. Вот его, походу, за нас и приняли…

— Наш плюс. Пока они там разберутся, мы уже приземлимся! — сразу всем ответил Шульга. И прикусил язык — нельзя загадывать на дорогу…

Чужие смерти его давно не волновали. А уж «на России» тем более. С тех самых пор как в 2014 году россияне со всех телеэкранов шутили над «птичкопадом» — уничтожением в Украине военно-транспортных самолетов…

Судьба. Все мы под богом ходим. Есть такая штука — «дружественный огонь»…

Сержант Алексей Петренко из славного города Хмельницкого, пулеметчик девяносто седьмой бригады, дойдя до фразы «Спокойной ночи, хунта!» из вечернего поста любимого блоггера, привычно поставил лайк и, оторвавшись от планшета с наклейкой «Армія SOS», вернулся к исполнению прямых должностных обязанностей. Первым делом провел визуальный осмотр закрепленного сектора стрельбы. Позицию, которая позволяла держать под огневым контролем дорогу Алчевск-Дебальцево, их батальон отжал у сепаров всего пару дней назад, так что по опыту можно было ожидать всякого — от нападения ДРГ до полновесной танковой атаки.

Убедившись, что на вверенном объекте по меткому выражению ротного «и фазаниха не ***блась», Петренко принялся осваивать ночник, только вчера доставленный волонтерами.

Прицел ночного видения «ATN Thor 4-50 640» штукой был, конечно, хорошей, а стоил как не старый автомобиль, но только вот на его ПК пока что не становился. Волонтеры обещали в следующий приезд подогнать планку Пикаттини, но когда ж это будет.

Петренко взял прибор в руку и, держа его как зрительную трубу, начал внимательно осматривать кусты, тянущиеся до сепарского опорника.

Источник тепла обнаружился совсем не там, где ожидал пулеметчик. Уловив контрастную цель, умный прибор мигом перестроился на большую дальность. Петренко показалось, что прямо на него над деревьями с жужжанием несется белая комета.

— Льоха, диви-диви! Шо то таке оно лізе!? — испуганно вскрикнул заряжающий, необстрелянный парнишка-контрактник, лишь на прошлой неделе присланный из учебки.

— Шо, шо…. Літаючий об’єкт якийсь…

— Який?

— Та хе-зе… Явно ж не наш, бо від Дебальцевого пре… «Кукурузник» наче….

— Ко́рпа! То шо ж робити?!

— Не сци, салага! Лєнту тримай!

— ??? Й-яку лєнту, Льоха?

— Кулеметну лєнту, блядь, тримай, шоб не перекосило… Щас папа його буде учить посадці…

Петренко осторожно положил на бруствер дорогой и ценный прибор, задрал ствол в небо и, на лету переквалифицировавшись из пехотинца в зенитчика, дал по силуэту длинную неприцельную очередь.

Тяжелые пули, рассекая теплый ночной воздух, взмыли в небо разъяренным пчелиным роем. Большая часть в цель не попала и, потеряв скорость, безопасными кусочками металла упала на землю. Но пять или шесть зашли. Впились в самолетное брюхо, прошили тонкий дюраль и понеслись вовнутрь, сокрушая все на своем пути.

Куб процессора, стоящий рядом с Шульгой вдруг подпрыгнул и ударился в борт. Одновременно с процессором подкинуло и дрыхнущего Шамана. Через секунду самолет ощутимо швырнуло вбок.

Шульга сидел, поэтому удержался на месте, а вот Ласка с Евреем, задевая химоборудование, полетели по салону, словно пассажиры в фильмах про поезд, у которого кто-то дернул стоп-кран.

Через пару секунд «кукурузник» выровнялся, однако в стрекотании мотора появились перебои и какие-то еще очень нехорошие нотки.

— Что там, Иван?

— Блядь! Похоже обстрел!

— Ласка!

— Цела!

Ласка уже поднялась на ноги, а Еврей и Шаман остались лежать на полу.

— Еврей! … Еврей!!!

Шульга рванул в темноту салона.

— Фонарь при тебе?

— Да!

— Включай!

Парнишка лежал вниз лицом. На пояснице росло и набухало темное кровяное пятно. Шамана развернуло пулей, попавшей в плечо, он уже пришел в себя и попытался сесть.

Все члены группы имели хорошую медицинскую подготовку. Ласка, схватив аптечку, кинулась к Еврею, Шульга подскочил к Шаману.

— Как?

— Лучше бывало.

— Ага, сквозное. Если только это — жить будешь. Ща перевяжемся…

Шаман закряхтел, поднимая руку.

— Командир!

— Что там, Ласка?

— Проникающее, наискось через брюшную полость. Скорее всего в позвоночник. Он без сознания. Дышит, но еле-еле.

— Опасно?

— Да пиздец. Внутреннее кровотечение. Без операции при самом благоприятном прогнозе через час летальный исход.

— Что можно сделать?

— Только посадки ждать.

— Принял. Посмотри что там груз …

— Ну, бля … Целый и живой. Ни царапинки. Сопит, как слон после бани!

— Иван! Сколько нам до Чугуева, если на максимальной?

— До хухуева, командир! Маслопровод пробит. Система навигации навернулась. Мы слепые, больше десяти минут в воздухе не продержимся. На аварийную щас пойдем…

Мозг Шульги заработал не хуже уничтоженного процессора. Он восстановил в памяти карту, маршрут. Аварийная посадка в поле или на дорогу? Никак не подходит. Нет еще в украинских селах дежурных скорых с опытными врачами. Он мысленно провел линию от Дебальцево до Чугуева. Вариант был только один.

— Радиомолчание отменяю! Иван, врубай респондер, выходи на диспетчеров. Опиши ситуацию, предупреди чтоб встречали. И сообщи, что на борту тяжелый, чтобы сразу реанимобиль подогнали.

— Так куда заходим?

— Блядь, непонятно? На Краматорск!