Пионер Советского Союза (СИ)

Интерлюдия A

— Проходи, Генрих, садись, — хозяин кабинета приветливо кивнул вошедшему в дверь бригадефюреру Генриху Мюллеру. — Я уже собирался ехать домой. Что там у тебя такое случилось, что не терпит до утра?

— Я сам собирался уйти сегодня пораньше, даже и сейф закрыл уже, а тут такое дело…

— Короче.

— Около 16 часов в местное отделение гестапо поступил звонок из редакции газеты «Der Angriff». Они получили почтой, обычной почтой, просто обычной почтой конверт, в котором, после беглого просмотра, предположительно, находились документы особой государственной важности.

— Что значит «после беглого», «предположительно»? А после не беглого и не предположительно?

— Простите, группенфюрер, но документы действительно настолько секретные и важные, что редактор, на мой взгляд, поступил совершенно правильно, не став знакомиться с ними подробно.

— И что, эти таинственные «документы» никто так и не прочитал?

— Я прочитал. Кроме меня, полностью, никто. Ручаюсь.

— И что же там?

— Содержимое письма представляет собой шесть отпечатанных типографским способом листов. Текст набран крайне мелким готическим шрифтом, читать который без лупы проблематично. Текст расположен с обеих сторон каждого листа, иногда встречаются иллюстрации. Некоторые иллюстрации цветные. Весь документ разбит на несколько разделов, в каждом разделе, независимо от других, рассматривается один вопрос. Вот список разделов. — Мюллер протянул своему начальнику лист бумаги, на котором его почерком было написано несколько строчек.

Внимательно ознакомившись с запиской, Гейдрих некоторое время молча сидел в кресле, затем рванул узел галстука и встал.

— И это пришло обычной почтой? — спокойным голосом спросил он.

— Да.

— Не фальшивка?

— Мне трудно судить, у меня нет допуска к документам такого уровня.

— Где сейчас эти бумаги?

— Простите, группенфюрер, я не окончил доклад.

— Что ещё?

— В течение часа после звонка из редакции «Der Angriff», аналогичные звонки поступили и из редакций «Der Sturmer» и «Volkischer Beobachter». Они получили точно такие же письма. Таким образом, документ был отпечатан тиражом не менее чем в три экземпляра. И эти три экземпляра разослали по редакциям крупнейших газет. Обычной почтой.

— Где они?

— Семнадцать целых листов, конверты и 9/10 восемнадцатого листа здесь, — Мюллер похлопал ладонью по своей папке.

— Оставшаяся часть восемнадцатого?

— На экспертизе. Пришлось отдать. Я сам отрезал ножницами правую часть одного листа. Там только окончания строк с одной стороны и начала строк с другой, понять по ним что-то весьма проблематично.

— Хорошо. Хотя хорошего мало. Что уже удалось выяснить?

— Конверт и марка — самые обычные, можно купить в любом почтовом отделении. Адрес на конверте написан от руки чернилами синего цвета. Почерк, предположительно, детский либо женский. Адресовано просто «в редакцию», без уточнения отдела или сотрудника. На конвертах тем же почерком написано и подчёркнуто слово «СРОЧНО», отчего конверты и были вскрыты уже сегодня, хотя обычно подобная анонимная корреспонденция может ждать своей очереди неделю и даже больше. В общем, снаружи — самое обычное письмо. Всё интересное, помимо содержания, я имею в виду, находится внутри.

— И что там интересного?

— Вот, взгляните, — Мюллер достал из папки обрезанный с одного края лист и протянул его Гейдриху. — Во-первых, бумага. Как видите, бумага весьма высокого качества. Однако, по словам экспертов, бумага данного сорта промышленно нигде в Рейхе не производится, и они даже сомневаются, производится ли такая бумага вообще хоть где-нибудь в мире. Возможно, какая-то опытная либо ограниченная партия. Во-вторых, способ печати. Начну с того, что набрать и отпечатать текст столь мелким шрифтом — технически не самая простая задача. Кроме того, текст вообще не отпечатан. То есть, он отпечатан, конечно, но не в типографии. С первого взгляда кажется, что здесь мы имеем дело с типографской печатью, но это не так. Способ нанесения краски на лист не имеет ничего общего с типографским, какой-то совершенно иной, неизвестный нам принцип. Тем же самым неизвестным способом, каким на бумаге воспроизведены буквы, сделаны и иллюстрации. То есть и буквы, и иллюстрации сделаны одним и тем же способом. Фактически, каждая буква тут — не буква вовсе, а крохотный рисунок в форме буквы.

— Как такое может быть?

— Не знаю. Краска, которой сделаны надписи и иллюстрации, всё ещё исследуется, по ней ничего сказать не могу.

— Это всё?

— Нет. Отпечатки пальцев. Конверты брало в руки слишком много людей, там всё глухо. Но на собственно листах кое-где отпечатки пальцев сохранились. Прошу извинить за столь плачевное состояние некоторых листов, группенфюрер. Поиски отпечатков пальцев на бумаге для самой бумаги весьма вредны. Но зато теперь у нас есть кое-что.

— Нашли?

— Да. Есть отпечатки трёх комплектов пальцев. На каждом, абсолютно на каждом листе есть отпечатки пальцев человека, которого мы условно назвали Альфа. Его отпечатки пальцев, как правило, встречаются на нижней и верхней части листа. Такое впечатление, будто он эти листы брал и по одному зачем-то переворачивал.

— Чтобы напечатать текст на тыльной стороне?

— Возможно, я тоже подумал об этом. Второй человек, названный нами Бета, брал в руки одиннадцать листов из восемнадцати. Кроме того, на одном из конвертов уцелел фрагмент отпечатка пальца Беты. Вероятно, именно он бросал конверты в почтовый ящик.

— А третий?

— Отпечатки третьего, Гамма, встречаются только один раз. Зато это очень хорошие и качественные отпечатки пальцев левой ладони. Отчего-то прямо в центре страницы. Он не держал лист, а опирался на него рукой.

— Ваши действия, Генрих?

— Почтовое отделение, куда первоначально попали письма, установили легко. Туда выехала группа. Они пройдут по адресам почтальонов, забиравших письма из почтовых ящиков, допросят их, и попробуют установить, в какой именно ящик бросил письма Бета.

— Вряд ли это получится. Если только он не идиот.

— Это дилетанты, шеф. У нас есть шанс.

— Дилетанты? С такой информацией? Не смешите меня, Мюллер.

— А я утверждаю, что это дилетанты.

— С чего Вы это взяли?

— Возраст. Отпечатки пальцев всех троих — Альфы, Беты и Гаммы — это отпечатки пальцев детей в возрасте от одиннадцати до пятнадцати лет. Вероятнее, двенадцати — четырнадцати…