Письма Георгия Адамовича Ирине Одоевцевой (1958-1965)

19

Nice

27 июля 1961

Chere amie Madame

He успел ответить на одно Ваше письмо, получил второе. Спасибо за сочувствие в краже. Чеки обещают вернуть, если они не были еще использованы (т. е. Англия обещает). Но когда, когда? Лето мое вконец испорчено, и даже осень, т. к. это были деньги «на потом», ввиду отказа от Манчестера. Ну, passons[135].

Меня беспокоят и огорчают Ваши уши. Что это – отит? И в чем дело, именно в ушах или в чем-либо общем? Неточка мне когда-то рекомендовала будто бы чудного русского ушного доктора. Справьтесь у нее (если она вернулась). М<ожет> б<ыть>, он с Вас и денег и не возьмет. Да, о деньгах. У меня есть чек от Альперина [136] на 5 тысяч, но на мое имя. Не будь кражи, я, конечно, Вам эти 5 т<ысяч> сразу послал бы, но теперь затрудняюсь. Если Вам нужно, я все-таки пошлю, а если нет, подождите, пока я вернусь. Чек не barre [137], парижский, на меня. Я его за Вас поблагодарил.

Теперь о литературе. Статьи Mr. Рафальского [138] я не читал, т. к. «Н<овое> Р<усское> Сл<ово>» получает за меня Кантор [139] и мне пересылает. А сейчас К<антор> на вакансах. Если это что-нибудь стоящее, пришлите мне ее. Он нахал большой, и я могу написать о нем два слова Полякову и Вейнбауму. Хотя у В<ейнбаума> принцип печатать все, и я даже написал об этом, когда был его юбилей, на что он мне ответил оправдательным письмом. Отвечать Рафальскому я не буду ни в коем случае, но все собираюсь ответить Валентинову [140] по поводу Блока и, м<ожет> б<ыть>, как-нибудь намекну и на него. Впрочем, все это суета сует, а я думаю о вечности.

Еще больше суета, Madame, то, что Вы пишете мне о «Мостах», Чиннове[141], Бахрахе [142] и себе. «Будто меня развенчали»! Кто Вас развенчал? Бахрах написал без излияний, но хвалебно, а то, что Вейдле [143] превознес Чиннова, к Вам отношения не имеет[144]. Думаю, что Вы все это написали мне «в нервах», из-за ушей и прочего, – правда? Кстати, Р<афальский> изничтожил (по Вашим словам) Чиннова, а Вейдле расхвалил, – et apres? [145] 10 человек читает, а из них 9 1/2 сейчас же все забывает. И вообще, у Вас слава достаточно прочная, чтобы Вам смотреть, кто что говорит.

Вот напишите Маркову (не от меня, конечно, а от себя), что он напрасно объединяется с хамами. Его шпильки мне – это мне все равно, совсем, но его очень похвалил Слоним [146] за то, что он Фета поставил выше Анненского и все другое[147]. Слоним лично не хам, но это хамская линия в литературе, и если он находит, что Фет лучше Анненского, то он болван и не смыслит ни бэ ни мэ, и во всяком случае il n'est pas de la maison [148]. А меня Иваск (и Вы) упрекали именно за то, что я обидел «нашего».

До свидания, Madame cherie. Пишите мне об ушах, как и что. Ввиду кражи я вдвойне дурак, что ушел из Манчестера [149]. Не миновать мне быть пенсионером, а душа моя ищет забытья, роскоши и страсти.

Ваш Г.А.