Пламя

Глава 11

♫ SAHALIN – «У меня нет дома»

Прошло уже четыре дня с того момента, как они собрались у Даши, чтобы помочь с уборкой, но тот вечер все никак не шел у Никиты из головы. Работа, надо признать, была не из легких: разбирать завалы и ворошить пыльные залежи в жару – так себе приятное занятие. Они вспотели, перемазались в грязи, надышались пылью, а потом даже помыться было особо негде – так, умылись ржавой водой, что наконец побежала из старых труб. Вымыли руки, да так и остались в грязной, прилипшей к телу одежде.

Но посиделки, которые случились дальше, – они словно стоили всех этих неудобств. Душевные, веселые. Похожие настроением на их традиционные пожарные пикники в парке, только вместо сосисок на гриле – пицца из коробки, а вместо пледа на траве – картон на полу. Но зато как посидели! С шутками, песнями, с музыкой и теплыми разговорами в кругу друзей. После унылых одиноких месяцев в больнице и долгой реабилитации Плахову этого как раз и не хватало.

Девчонка, будем честны, тоже приятно его поразила. Даша эта. Краева. Монашка-недотрога. Уйти из родительского дома в заброшенную дыру, не побояться ночевать там одной, без всяких удобств. И то, как рьяно она взялась за дело, как планировала начать свой бизнес, как горела и заражала своей идеей подруг, – все это заставило поменять о ней свое мнение. Все-таки что-то в ней было. Особенно понравилось Никите то, как девушка отстаивала свое мнение и с каким жаром отвечала ему, давая отпор. Уже за это можно было ее уважать.

Вспоминая, как они сидели всей компанией в пустой спальне на втором этаже, как делились идеями о ремонте и травили байки из жизни на эту тему и как Даша смеялась, запивая холодным пивом из пластикового стакана сэндвич с сыром, он почему-то не мог сдержать улыбки. Они сидели рядом на подоконнике и даже не поубивали друг друга. И поболтали немного, пока Илья не начал приставать к ней со своими тупыми анекдотами.

Никита абсолютно не разделял идеализированные представления Даши о союзе с мифическим идеальным мужчиной и отношениями на всю жизнь, но после такого чудесного вечера готов был признать, что они неплохо нашли общий язык и вполне могли бы стать друзьями. У друзей ведь главное что? Позволять друг другу быть собой и не лезть с непрошеными советами.

Совсем как тогда, когда у него на экране высветилось «Света зовет к себе» и он скинул звонок, отшутившись, что сегодня не то настроение. Но какое же у девчонки было выражение лица! Как будто Никита не взрослый здоровый мужчина, который спит с кем хочет, а какой-то нарушитель устоев. И когда позже позвонила «Секс», имя которой он не помнил, но договаривался встретиться вечером, Даша и вовсе покраснела от ушей до пят. Зато как они смеялись, когда на экране высветилось «Секс пропущен»!

Словом, Плахову начинало нравиться смущать недотрогу. И он искренне считал, что из девчонки вышел бы толк, если бы она меньше заморачивалась на теме этой своей выдуманной вечной любви, в которую, к слову, верило большинство женщин. Почему? Вероятнее всего, эта заводская прошивка передавалась у них из поколения в поколение с одной важной целью – чтобы люди продолжали размножаться. Ведь для того чтобы оставить потомство, им важно верить в то, что рядом надежный, почти святой мужик. Иначе никак.

И как же хорошо, что оставались и те, с кем можно было просто приятно провести ночь. Как, например, вот эта девица – как ее? Никита потянулся и уставился на блондинку, спящую рядом спиной к нему. Маша? Оля? Нина? Неважно. Сейчас он выпроводит ее, и с концами. Плахов сел на постели, и в голову словно ударил гонг. «Ох, ты ж!»

И тут же воспоминания о вчерашнем вечере в баре стали выстраиваться перед ним в стройный ряд. Сначала они выпили по паре бутылок с парнями, а потом он заметил ее. Она отдыхала с подружками и не сводила глаз с их столика. Блондинка была изрядно пьяна, поэтому, когда Никита подошел, ему не захотелось тратить время на флирт и долгие уговоры. Была не была: и, подойдя, он шепнул ей на ухо, что хочет ее трахнуть. Кажется, она переспросила, не шутит ли он, тогда Плахов сказал, что вряд ли подошел бы просто поболтать. Секундное замешательство, и вот уже девица схватила сумочку, спрыгнула со стула и потащилась за ним.

Обычно он никого не оставлял у себя на ночь. Таковы правила. Чтобы ни к кому не привыкать, не давать напрасных надежд. Но с ней вышло исключение. Никита сильно устал: два дня торчал на крыше, он брал подработку – нужно было покрыть металлочерепицей гараж заказчику (многие в их части так «калымили» в свободные дни). А напарник кинул, и пришлось возиться одному. Вымотался ужасно. И потому после секса с этой блондинкой попросту отрубился.

А утром, естественно, встал обыденный вопрос: как быстро и безболезненно выпроводить гостью из квартиры?

– Эй, дорогуша, – потряс он ее за плечо. – Слышишь?

Девица промычала что-то нечленораздельное.

– Вставай, тебе пора, – проговорил Никита ей на ухо.

То же самое.

– Слушай, как тебя там… Мне нужно собираться на работу, – потормошил он ее еще раз.

– М-м-м…

Плахов потянулся к тумбочке, взял телефон.

– Вот дерьмо! – вырвалось у него. На часах уже была половина восьмого. Опаздывать на караул строго запрещалось, за это можно было капитально огрести от начальства.

Он выругался еще раз, вскочил с постели и направился в ванную. Повсюду были разбросана одежда и вещи блондинки: ее смартфон, сумочка, сигареты, фитнес-браслет. Никита оглянулся и поморщился, наблюдая распластанную на постели обнаженную незнакомку. Удивительным образом то, что заводило его накануне, с утра всегда злило. Ему хотелось, чтобы она поскорее убралась из его холостяцкой конуры, но возиться с уговорами было некогда.

Наспех приняв душ, Плахов выскочил из ванной. Блондинка лежала все в той же позе.

– Эй, спящая красавица! – Он швырнул на кровать ее шмотки. – Вставай и проваливай, мне пора уходить!

Та не шелохнулась, лишь послышался храп.

– Твою мать.

Сколько раз бывало такое, что он сам смывался еще до того, как хозяйка квартиры проснется и предложит ему кофе. Никиту вообще не интересовали любезности и пустые разговоры с малознакомыми ему женщинами. Но тут необходимость говорить с нежеланной гостьей и ее ответный игнор просто выводили его из себя.

– Ладно, – прорычал он, одевшись. Подошел к кровати и наклонился к ее уху. – Закроешь за собой дверь, когда будешь уходить. Поняла?

Ответа, разумеется, не последовало. Только раскатистый храп.

Ему оставалось надеяться, что блондинка не окажется домушницей и не вынесет из съемной квартиры все его скромное имущество.

– Анжела, милая, – обратился он к голосовому помощнику, – включи крик петуха.

Нужно было сделать это раньше, но умная мысля, как говорится, не всегда является вовремя.

– Включаю крик петуха, – отозвалась умная колонка.

Схватив со столика ключи от машины и хлопковую рубашку, Никита вышел из квартиры. Он бы не отказался увидеть лицо ночной подружки, когда ту доконает птичий крик, но у него, к сожалению, не оставалось на это времени.

После приема и проверки оборудования и так называемого развода – построения двух смен, сменяющейся и заступающей, Плахов смог выдохнуть.

– Наконец-то можно выпить кофе. – Он побрел наверх, в кухню-столовую. – Если не сделаю этого сейчас, убью кого-нибудь.

– Как тебе эта Кристина? – спросил, двинув за ним следом, Артем.

– Кто? – нахмурился Плахов.

– Кристина.

– Что еще за Кристина?

– Та блондинка, с которой ты уехал вчера на такси, – хмыкнул друг.

– А, эта. – Его аж передернуло. – Нет ничего хуже пьяных девушек.

– Так у вас все было?

– Да, – поднимаясь по ступеням, ответил Никита. – Но лучше бы я отвез ее домой. Когда заметил, что она перебрала, ее рука уже находилась в моих брюках, поздно было включать заднюю.

– Она показалась мне милой и симпатичной. Не планируешь дальше с ней тусить?

Плахов обернулся, чтобы наградить Артема удивленным взглядом.

– Нет. Но если она тебе нравится, дам ей твой номер, – усмехнулся он.

– Но разве у друзей принято скрещивать шпаги?

Так обычно говорили про договоренность не заводить отношения с девушками, с которыми встречался кто-то из твоих друзей.

– Это всего лишь девчонка на одну ночь, а не моя бывшая, – успокоил его Плахов. – Можешь развлекаться сколько хочешь.

– Донашиваете друг за другом подружек для случайного перепиха? – вмешалась Ева, догнав их уже у входа в столовую. – Это какой-то новый уровень доверия, поздравляю. – Она с усмешкой хлопнула Артема по плечу.

– Опять уши греешь? – прищурился он.

– Извините, случайно подслушала, – ехидно ответила девушка.

– Конечно.

Они остановились у кофемашины. Парни отошли на шаг назад, пропуская Еву вперед.

– Оу, благодарю, – пропела она, сделав реверанс, и взяла кружку.

Издевается.

– Давай, скажи, – цокнув языком, попросил Никита. – Вижу же, тебя так и подмывает прокомментировать услышанное.

Ева рассмеялась. Поставила кружку в отсек, выбрала программу, нажала кнопку и повернулась к ним.

– Могу разве что посоветовать Артемушке не изнашивать переходящее знамя до предела. Передай ее следующему в хорошем состоянии, ладно?

– Как скажешь, – улыбнулся он.

– Самим не противно? – оглядела она их.

– Если тебя так волнует наша сексуальная жизнь, можешь изучить ее подробнее, – с усмешкой произнес Никита. – Я, например, свободен после смены.

– Как-нибудь обойдусь, – фыркнула Ева.

Но видно было, что ей стало неловко. Плахов довольно хмыкнул.

– Если серьезно, ребята, вам пора уже повзрослеть.

Парни переглянулись и рассмеялись.

– Любимая старая пластинка, – отбил «пять» другу Артем.

– Не стану ничего говорить на эту тему только потому, что уважаю тебя как пожарного, – сказал ей Никита, закатив глаза. – И признаю все твои заслуги.

– Вот спасибо!

– Поэтому не стану советовать найти мужика, чтобы успокоиться и перестать лезть в чужую жизнь.

– А ты все еще засранец, – процедила она с улыбкой.

– А ты все еще подруга моей бывшей, – напомнил Плахов. И указал на аппарат. – Твой кофе.

– Обожаю ваши утренние срачки, – протиснулся между ними Илья, когда Ева отошла в сторону со своим кофе. – Они так бодрят!

– Эй, вообще-то тут очередь! – возмутился Артем.

Народ в столовую все прибывал, и всем хотелось наполнить свои кружки ароматным напитком.

– Что сегодня обсуждаем? – не обращая внимания, сунул кружку в специальный отсек Илья. – Новые сплетни?

– Никита с Артемом делят не только гель для душа. У них теперь одна подружка на двоих, – хихикнула Ева. – Вернее, сегодня она с одним, завтра с другим и так далее.

– Вот так и рождаются слухи, – качнул головой Плахов, поймав на себе удивленный взгляд друга. – Просто у кого-то так давно не было секса, что он интересуется сексуальной жизнью других, – покосился он на Еву.

– Ха-ха, может, у меня сегодня ночью был секс, откуда тебе знать? – отмахнулась та.

Судя по ее лицу, девушка врала. Никита давно научился считывать такое по мимике.

– Одна девушка на двоих? Серьезно? – Соло утащил с тарелки печенье, проходя мимо.

– Речь о девице, с которой у меня было всего раз. Я даже не знаю ее имени! – бросил Плахов.

– Глядите-ка, оправдывается. Обычно ему по фиг, – съязвила Ева.

– Может, закроете эту тему? – оторвался от завтрака Иван Палыч. – У меня уже уши вянут.

Артем тихо посмеялся, а девушка зашила себе рот воображаемыми нитками. Воспользовавшись заминкой, Никита схватил из аппарата наполненную кружку и понес на стол.

– Эй… – всплеснул руками Илья.

– Очередь, – напомнил Артем. Оттеснил его назад и принялся наливать кофе себе.

– Кстати, где Золотова? – поинтересовался Илья, когда его кофе был готов, и он сел за стол к остальным.

– Саша пока в диспетчерской, – намазывая хлеб паштетом, ответил Царев. – Поднимется, когда в телефонке будет подменный. А зачем она тебе?

– Хочу попросить у нее номер Даши, – решительно выдохнул он.

– У-у-у, – многозначительно протянула Ева.

– А чего так долго тянул? – спросил Соло.

Оглядев коллег, Илья смущенно пожал плечами.

– Ну, не знаю. Собирался с духом, наверное. Думал, надо оно мне или нет. – Он нервно почесал бровь. – Но она прикольная. Все-таки. Мы тогда немного пообщались вечером после уборки, и…

– Пф, – слишком шумно для того, чтобы это прошло незамеченно, фыркнул Никита.

– Что? – уставился на него Илья.

Плахов чуть не подавился кофе. Все смотрели на него, а он и сам не знал «что».

– Ты ей не понравился, – выпалил Никита, чтобы оправдаться.

– Почему это ты так считаешь? Она тебе сама сказала?

– Такое обычно видно сразу, – пожав плечами, сказал он. – Ты ее не заинтересовал.

Растерянность на лице Ильи принимала масштаб катастрофы. Он хлопал глазами, придумывая, что ответить, но, к несчастью Никиты, его спасла Ева.

– Может, ты, Плахов, сам имеешь на нее виды? – насмешливо бросила она.

– В своем уме? Такие не в моем вкусе.

– Какие такие? – уцепился за его слова Илья.

– Которых возбуждает только Иисус, – хмыкнул Никита.

– Ты, конечно, далеко не Иисус, но на фотографиях с гендер-пати вы с ней смотрелись хорошо. Такая сладкая парочка! – издевательски заметила Ева. – Что-то мне подсказывает, ты…

Ее слова оборвал протяжный сигнал тревоги. Плахов испытал облегчение. Даже тот факт, что кофе попить он не успеет, уже его не удручал. Но то, что произнес голос Саши по громкой внутренней связи, уже через мгновенье заставило кровь застыть в его жилах.

– Никита, разве это не твой адрес? – нахмурил лоб Илья.

– Проклятье! – выпалил Плахов.

И все, вскочив со своих мест и побросав дела, помчались вниз: кто по пожарному столбу, кто по ступеням.

По дороге к месту никто ничего не говорил, – какой смысл обсуждать то, о чем еще не имеешь полного представления? Только нервничать еще больше. Звуки сирен разрывали спокойствие мерно гудящего города-муравейника. Люди, спешащие по своим делам, оглядывались на проезжающий пожарный автомобиль с тревогой. Плахов отбивал на колене пальцами ритм и ощущал полную отрешенность, как будто время остановилось. При этом его сердце неистово билось.

Те семь минут, за которые они добрались до его дома, показались ему вечностью. Он привстал, пытаясь разглядеть хоть что-то, что указало бы на ошибку. Но увидел лишь дым, валящий из окна его съемной квартиры. Боже мой, хозяйка жилья будет в ужасе. Но все это ерунда: лишь бы никто не погиб. А конкретно – та блондинистая девица, что оставалась утром в постели, когда он уходил.

Автомобиль затормозил возле дома, и ясность разума снова вернулась к Никите.

– Спокойно, – обратился к нему Иван Палыч. – Держи себя в руках.

– Да, – кивнул тот. – Внутри… – Он шумно вдохнул и выдохнул. – Внутри может находиться человек.

– Ясно. Действовать будем исходя из этого.

У подъезда уже собралась толпа. Пожарные выпрыгнули из машины и занялись рукавами, пока командир торопливо опрашивал зевак, чтобы скоординировать действия. Густые облака дыма продолжали вырываться из окна и подниматься вверх, к крыше. Разматывая пожарный рукав, Никита заметил и блондинку среди толпы.

– Эй! – бросился он к ней.

Девушка переминалась с ноги на ногу и грызла ноготь. На ней были стринги и блузка – очевидно единственное, что она успела надеть, спасаясь.

– Это ты! – радостно воскликнула она, узнав Плахова.

Он заметил в траве ее обувь и сумочку. Значит, часть своего имущества она все же спасла.

– Что произошло? – спросил Никита, приблизившись.

– Я просто оставила сигарету, пока пошла в ванную… – замялась она, наивно хлопая ресницами. – Я просто… я же не знала…

– Ты курила в постели? – вздохнул он.

– Прости…

– Командир! – Плахов бросился к Ивану и тут же доложил о произошедшем.

– Илья, на тебе снаряжение и насос, – тут же отдал тот распоряжение. – Сергей, Ева, вы входите. Артем, ты обходишь квартиры соседей. Никита, остаешься здесь.

– Но, шеф…

– Пока остаешься со мной, – отрезал Иван.

Ребята надели шлем-каски и маски, проверили обмундирование друг друга, схватили пожарный ствол с рукавом и двинулись внутрь.

– Прости меня, не знаю, как так вышло, – снова пискнула блондинка.

Никита обернулся к ней. Девушка была перемазана сажей и сильно напугана. Это лишило его решимости ругаться с ней.

– Как ты? – спросил он.

– Нормально, – выдавила девушка.

Плахов вынес ей плед из машины и помог укрыться. Она благодарно улыбнулась и опустила голову.

– Мы внутри, – сообщила по рации Ева. – Здесь много дыма, ориентироваться трудно.

– Очаг возгорания должен быть слева, в спальне, – подсказал Никита.

– Продвигаемся.

Он закусил губу, представляя, как они протягивают в помещение тяжелый рукав, одновременно пытаясь охлаждать пространство сверху водой.

– Ну, что? – спросил командир.

– Тут жарче, мы уже близко.

Плахов кашлянул, представляя себя на месте ребят, пытающихся сдержать пламя. От жара им все тяжелее становилось дышать – он прекрасно это понимал. Его собственная боевка – специальная защитная куртка – словно тоже раскалилась до предела и припекала кожу, заставляя снова и снова испытывать это чудовищное ощущение тревоги, которое подстегивает инстинкт самосохранения.

– Доложите обстановку, – приказал командир, когда тишина показалась оглушающей.

Тем временем подъехала скорая, жителей дома внизу собралось все больше.

– Почти все. – Голос Евы прозвучал приглушенно.

Значит, непросто им там пришлось.

– Мы закончили, – сообщила она еще через минуту.

Никита уже, кажется, не чувствовал ничего. И не слышал никаких посторонних звуков – только биение своего сердца. Когда друзья вышли, он бросился им навстречу. Они были все грязные, в мокрой одежде им было тяжело идти.

– Плахов, прости, – сказала Ева, сорвав маску. – Нам очень жаль.

– Спасибо, – кивнул он.

Судя по их лицам, квартира изрядно пострадала. Нужно все там осмотреть.