Пламя

Глава 21

♫ KOLUNOV&LOC-DOG – «Если бы Ты Знала»

– На сегодня хватит, ребят. Спасибо! – поблагодарил Никита рабочих. – Доделаем завтра, ладно?

Они и так уже подготовили сегодня бо́льшую часть стен. И Плахов мог понять их мотивацию. Когда подворачивалась какая-то подработка, он тоже старался максимально вложиться в дело: практически не отдыхая, прерываясь только на обед и кофе, выполнял за сутки или двое огромный объем работы. Так всегда бывает, когда работаешь на себя, а не на дядю: в крупных фирмах, как Плахов успел убедиться, куча перерывов и проблемы с дисциплиной, ведь оплата идет за часы. А тут работа конкретно на результат. Сделал – получил оплату.

А то, почему практически всем пожарным приходится брать подработку в свободные дни, – это уже совсем другой вопрос и к другим людям, но факт остается фактом. И руку в строительном деле Никита за последние годы уже набил.

– Неужели устал? – усмехнулась одна из работниц, штукатур-маляр по имени Наташа, симпатичная брюнетка с ямочками на щеках.

– Есть немного, – вернул ей улыбку Плахов и стер пот со лба.

Пока бригада занималась стенами, он доводил до ума полы в кухне будущего кафе и санузле.

– Не хочешь выпить? – Она сняла косынку. – Мы с Анькой планируем посидеть где-нибудь.

Никита облизнул губы. Он прекрасно понимал, какие сигналы ему посылают. И, похоже, девушка рассчитывала именно на это.

– Сегодня не могу, прости, – ответил он и невольно посмотрел на лестницу, с которой послышались Дашины шаги.

– Понимаю, – проследив за его взглядом, сказала девушка и продолжила сборы.

– Ничего себе, – выдохнула Даша, спустившись вниз. – Как много вы сегодня сделали!

– В целом стены почти ровные, так что работа несложная, – призналась Алевтина, старшая в коллективе. – Завтра закончим.

– Невероятно!

– Если придем к одиннадцати, нормально?

– Да, мне как раз утром нужно съездить в префектуру. – Даша оглядела стены, по которым скользили закатные лучи. – Спасибо!

– Да пока не за что, – улыбнулась женщина, собирая инструменты.

– Хорошо получается, да? – заметил Никита, когда девушка подошла к нему.

– Не то слово. – Даша повернулась лицом к городу. За стеклом кипела вечерняя жизнь, люди с интересом заглядывали к ним в окна. – Даже не верится, что я буду любоваться этим видом каждый день.

– И все посетители тоже, – кивнул он.

Атмосфера этого места действительно была потрясающей: как изнутри, так и снаружи. Это кафе точно станет жемчужиной под руководством Даши – в этом Никита ни капли не сомневался. Создать что-то столь трогательное и уютное было под силу только этой хрупкой девушке.

– А почему ты не хочешь доверить им покраску стен? – спросила Даша, когда рабочие, попрощавшись, вышли, и она закрыла за ними дверь. – Так хорошо и быстро все делают!

– Потому что теперь, когда стены выровнены, покрасить их будет просто, – улыбнулся Никита. – Да, мы потратим чуть больше времени, но сэкономим кучу денег, которые ты сможешь направить на покупку оборудования. Ты видела, сколько стоят печи, плиты, витрины, холодильные установки или кофемашина, например?

– Ну, я пыталась посчитать. Немало.

– А позже еще понадобится терминал на кассу и прочая хрень, – поморщился он. – Честно говоря, я каждый день радуюсь, что это все твои проблемы, а не мои.

Даша рассмеялась.

– Да. – Она подошла к окну и посмотрела на перекресток в отдалении. – Сначала мне казалось, что бабушка оставила мне целое состояние, но теперь вижу, как деньги утекают, словно песок сквозь пальцы, и мне становится немного страшно. Да чего там. Я постоянно в тревожном состоянии! Уже все губы сгрызла!

Никита позволил себе взглянуть на нее осторожно, из-под ресниц – так, чтобы Даша не заметила. Она говорила о страхе, но держалась, высоко подняв подбородок и гордо расправив плечи. Да проблемы сами испарятся, испугавшись ее бесстрашия!

– У тебя все получится, – тихо сказал он, уговаривая себя не делать шаг и не подходить ближе.

Обычные шорты, белая домашняя футболка. Никаких призывных тряпок и крохотных мини, что так любят носить модницы летом. Но эта девушка была практически идеальна, хоть и не выставляла этого напоказ. Ее хотелось раздеть, медленно покрыть поцелуями и уложить на белоснежные простыни, чтобы любить до изнеможения, пока за окном не рассветет. Впервые кто-то вызывал у него такие фантазии за последние годы. У Плахова даже слегка кружилась от них голова.

– Зачем ты мне помогаешь? – спросила Даша и повернулась.

Он торопливо отвел взгляд, чтобы она не успела прочесть его мысли.

– Слушай, может, прогуляемся? – предложил Никита, отряхивая ладони. – Мы так надышались, меня даже мутит.

– Давай.

– Только приму душ, – бросил он и позорно сбежал от нее наверх.

Спустившись после душа, Никита застал Дашу внизу.

– О, ты переоделась, – заметил он.

Да уж, прогулка не будет легкой. Девушка надела новое платье и распустила волосы.

– Ага. Как ты думаешь, удастся придать этой стойке нормальный вид? – спросила она, подняв клеенку и проведя пальцами по поверхности. – Мне кажется, эта штука идеально вписалась бы в новый интерьер.

– Конечно, я планировал заняться ею послезавтра – после смены. Будет как новенькая.

Даша поймала его взгляд и улыбнулась. Никита, который только что привел себя в порядок ледяным душем, вновь ощутил жар.

– Спасибо тебе.

– Какие вопросы. – Он хлопнул себя по бедрам. – Ну, что, идем?

– Идем.

Они закрыли дверь и побрели вдоль улицы в сторону парка. От Плахова не укрылся тот факт, что Даша бросила мимолетный взгляд на окна архитектурной фирмы, соседствующей с будущим кафе.

– Ландшафтный красавчик так и не позвонил?

Она едва не вздрогнула от вопроса, нервно поправила выбившиеся пряди волос.

– Нет. – Закусила губу, помолчала, затем решила спросить. – Значит, я ему не понравилась?

– Необязательно, – сказал Никита, но почему-то с облегчением выдохнул.

– Думаешь, мне стоит позвонить самой?

– Ни в коем случае. Особенно если хочешь с ним отношений.

– И как тогда быть?

– Не думать пока об этом, – ответил он, борясь с желанием посоветовать, чтобы она послала этого козла подальше, если тот все-таки позвонит.

– Ясно. – Даша покосилась на него. – А у тебя были когда-нибудь длительные отношения?

– Ты точно хочешь поговорить обо мне? Может, обсудим, куда пойти перекусить? Или что приготовить на ужин?

Девушка улыбнулась и покачала головой.

Черт. «Тебе это не нужно», – напомнил себе Никита. Но тело опять не согласилось.

– Ладно, – выдохнул он. – У меня была женщина, которой я хранил верность. Если ты об этом.

Теперь она посмотрела на него внимательно и серьезно, как будто видела в его лице что-то такое, чего в нем раньше не было.

– Это на ней ты был женат? – спросила Даша и тут же поправилась. – Ой, прости, просто слышала об этом… где-то.

– Да. – Плахов отвел взгляд в сторону, но и тут наткнулся на отражение своей спутницы в витрине. Закатное солнце проливалось на ее плечи и путалось в волосах. Но тепло шло не от него, а от самой девушки. – Я счастливо разведенный, так бывает.

– И почему вы расстались?

Он посмотрел на Дашу. «Серьезно?» Но, похоже, эти вопросы ее не смущали.

– Она нашла кого-то лучше.

– Она? – Девушка выглядела удивленной.

– Да, а что тебя смущает?

– Не знаю. – Даша пожала плечами. – Я, если честно, подумала, что это ты ее бросил. Ну… понял, что не сможешь жить всю жизнь с одной женщиной, когда вокруг их… вон сколько. – Девушка кивнула в сторону.

Никита даже не проследил за ее взглядом.

– Все до пошлого банально: я застал ее с другим.

– Ничего себе. Так вот в чем дело. Ты не хочешь строить отношения, потому что боишься, что тебе снова разобьют сердце?

– Боже, только давай без диагнозов?

– Извини.

– На самом деле все просто. Я не хочу. У меня не та работа, с которой можно заводить отношения. Она реально опасная и низкооплачиваемая, хоть никто об этом и не говорит. Я могу быть хорошим пожарным и спасать жизни, но всегда буду недостаточно хорош для жизни с женщиной.

– Но ты любишь эту работу, – скорее не спросила, а подытожила Даша.

– Да. Вот, смотри. – Он закатал рукав рубашки и показал ей руку. – Когда я проходил комиссию, меня чуть не завернули из-за этих шрамов на запястье. Психиатр думал, мне в дурку надо: решил, что это следы от лезвий – типа я хотел вскрыть себе вены. Мне с трудом удалось доказать, что это окалины от сварки. Я начал подрабатывать еще в старших классах: после занятий возился с тачками в гараже. Когда варишь днище, искры падают прямо в рукава – отсюда и шрамы. Я бы не пережил, если бы мне не дали допуск.

– И ты ни разу не жалел?

– Сейчас у меня отметины по всему телу, но я все еще не жалею. Это мое призвание. – Он пожал плечами. – Так бывает.

– А в тот раз? – Ее большие глаза отливали янтарем на солнце. – Когда ты спас Льва.

Никита сделал глубокий вдох, затем резко выдохнул.

– Будешь мороженое?

– Давай, – кивнула Даша, кажется, слегка разочарованная его уходом от ответа.

Плахов взял в лотке эскимо для нее и бутылку газировки для себя. Отдал ей мороженое, сделал глоток холодного напитка и ответил со вздохом:

– Если бы сейчас все повторилось, я поступил бы также. Ты не думаешь в этот момент, просто действуешь на автомате. – Никита сделал еще глоток. – Сначала оглушительный взрыв, затем сверху полетели огненные обломки. Это все, что я помню. Ну и еще как накрыл собой Царева. И потом боль. И пламя, пожирающее плоть даже через боевку. – Он посмотрел на девушку и улыбнулся. – И все. Я отключился.

– А потом?

– А потом очнулся в больнице.

Видимо, изображать беззаботность у него получалось плохо, потому что Даша продолжала хмуриться, глядя на него. Она даже про мороженое забыла.

– И все?

– Все.

– А честно?

Никита шумно выдохнул.

– Да не люблю я это вспоминать. Обезболивающее, перевязки, таблетки, потом физио и куча другой фигни. Много-много месяцев. Но главное, что все позади.

– Ты боишься, что такое еще повторится? – как-то по-доброму и даже наивно спросила девушка.

– Да, доктор! Боюсь! – отшутился он. Затем, пройдя с десяток шагов, покачал головой. – Поэтому я и сказал, что с моей работой лучше не заводить никаких отношений. Каждую смену бывает что-то опасное. Или сложное. Или ужасное. Или тяжелое. Бывает, и от этого никуда не деться. Но кто-то же должен делать эту работу, правильно?

– Ты спасаешь жизни.

– Это да. – Плахов посмотрел на нее с удивлением. И как у нее получилось проникнуть так глубоко? Вытянуть из него столь многое. – Но не всегда хорошие. Представь только, на прошлой смене я спас из огня мужика. Тот никак не хотел отпускать свой чертов рюкзак. Думаю, ну и хрен с ним. Но, оказавшись на воздухе, он вместо того, чтобы дать осмотреть себя медикам, припустил вдоль улицы. Как позже оказалось – вор. И я помог ему вынести награбленное!

– Серьезно? – рассмеялась девушка.

– Хорошо, что за такое не шьют соучастие!

Они смеялись, Даша ела свое мороженое, а Никита думал: и как же так получилось? Он искал секс без отношений, и теперь у него отношения без секса. Ну, ни хрена себе…

– Простите, пожалуйста! А вы не сделаете фото? – вдруг обратилась она к прохожему и протянула телефон. – Сможете?

– Наверное, смогу, – с сомнением ответил пожилой дедуля.

– Просто закат сегодня такой красивый, – объяснила она Никите. Затем вложила в сухонькую руку старика свой смартфон. – Вот тут нажмете, ладно?

– Ладно, – прокряхтел тот. – Готовы?

– Да, – ответила Даша, встав поближе к Никите.

– Улыбаться обязательно? – шепнул Плахов.

– Конечно! – толкнула она его плечом.

– Ненавижу это, – обняв ее за талию, процедил он.

– Знаю, – засмеялась Даша.

Старичок нацеливался, а Никита улыбался, приказывая своему мозгу заткнуться. Пытаясь заставить тело успокоиться. И все спрашивая себя, что же он на самом деле здесь делает. Рядом с этой девушкой. У них ведь нет поводов для прогулок, а он не водит подружек в парки и не угощает мороженым. Друзья тоже так не делают и не проводят вечера вдвоем – ну, или это не выглядит столь романтично.

Черт, какого лешего ты вообще делаешь, Плахов?

– Готово! – скрипучим голосом сказал старик и вернул телефон.

– Спасибо вам, – махнула Даша.

И проводив его взглядами, они оба посмотрели на экран.

– Что за…

– Не может быть! Ах-ха-ха!

Даша уже хохотала, схватившись за локоть Никиты, когда тот только дал себе волю и начал смеяться – все звонче и громче. Вскоре они уже вдвоем сгибались от смеха и рыдали, не в силах успокоиться. Селфи! Он сделал селфи! И вместо их фотографии на экране красовался снимок подслеповатого дедули.

– Это шикарно! Боже, это шикарно! – утирал слезы Плахов.

– Он такой милый на этом фото, – хихикала Даша, все также держа его под руку, словно это было таким же естественным, как просто идти рядом и смотреть на закат. – Согласись, это даже лучше, чем обычный снимок!

– О, да. Я его ни на что не променяю. Эта фотка для меня теперь как символ – чего, еще сам не понял, но она легендарная, правда!

– Старики бывают такими забавными, – проговорила Даша. – Твои бабушка с дедушкой еще живы?

А Никита просто рад был тому, что они уже идут дальше, а она все еще держится за него. Он боялся сделать что-то, что заставит ее отпустить его руку.

– Да. Мы созваниваемся. Редко, но все же. Пока я лежал в больнице, они меня навещали – приехали специально из Новгорода.

– Это здорово. А я жалею, что не общалась с бабушкой Зоей. Очень переживаю из-за этого. У них с мамой отношения были не очень. – Даша усмехнулась. – У моей мамы и с ее мамой-то не очень. Но я теперь понимаю, что нужно навещать бабушку Катю почаще, пока она еще жива. Время – самое ценное, что у нас есть.

– Из того, что я успел услышать о твоей матери, она… сложная личность, да?

– Ох, – нервно вздохнула девушка. – Не то слово. Мама воспитывала меня удобной и молчаливой. С детства заставляла испытывать чувство вины буквально за все. Сейчас она отрицает это и жутко оскорбляется, если припомнить случаи, где причиняла мне боль и была жестока. Я уверена, что мама никогда не откажется от возможности трепать мне нервы, такой уж у нее нрав, она питается эмоциями. И знаешь? – Даша выстрелила в него взглядом своих красивых карих глаз. – Перестав с ней общаться, я почувствовала, что абсолютно счастлива. Никто не критикует, не указывает. Ей сейчас кажется, что она наказывает меня игнором, но это лучшее время в моей жизни, Никита.

Так вот как оно может звучать – его имя из ее уст. Так мелодично и нежно, что перехватывает дух.

– Может, маме просто хочется, чтобы ты была похожа на нее? – предположил он. – Обычно это движет всеми родителями. Они думают, что следование их советам сделает тебя счастливым. Но мы счастливы только тогда, когда остаемся собой. Быть счастливым это быть собой. Для меня это так.

– Звучит интересно, – согласилась Даша. – Одно я знаю точно. За свое увлечение выпечкой я должна быть благодарна именно маме. Она запрещала мне гулять с другими детьми, поэтому я оставалась дома и пекла печенья. Много-много печений. И тогда уже поняла, что это приносит мне удовольствие.

– И скоро все смогут оценить твои таланты!

– За это спасибо бабушке. Без ее пинка – финансового в том числе – ничего бы не стало возможным. Ох, видел бы ты письмо, которое она мне оставила! Такое трогательное. И еще вот. – Ей пришлось отпустить его руку, чтобы достать из-под выреза платья кулон. – Символ их с дедушкой любви. Смотри, как красиво! – Даша убрала украшение обратно и снова взяла Плахова под руку. – Так что моя вера в настоящую любовь только крепнет. Верю, что у меня будет также. Молчи! Не хочу сейчас слышать твои циничные рассуждения. Ля-ля-ля-ля! Ля-ля-ля-ля! Даже не пытайся все испортить!

Никита и не пытался. Просто шел и радовался тому, что она все еще держит его руку.

– Хорошо, давай о чем-нибудь приятном, – перевел он тему. – Что мы приготовим на ужин?

Даша рассмеялась. Пихнула его плечом.

– Видишь ресторанчик? Может, попробуем у них пасту? Или какой-нибудь супчик?

– Или стейк? – протянул Никита.

– Или омлет, – настойчиво проговорила девушка.

– Жаркое, азу, шаурму?

– Сала-а-атик.

– Тогда сельдь под шубой!

– О-о-о…

– Ты всегда возмущаешься, что я притащил вреднятину, а потом уплетаешь ее за обе щеки!

– Но ты же говорил, что женщина должна быть привлекательной, а значит, стройной! – Она бросила на него пораженный взгляд.

– Уверен, что я говорил о том, что женщина должна любить себя и любить вкусно поесть.

– Нет!

– Странно. – Плахов открыл перед ней дверь ресторанчика. – Потому, что у меня как раз был заготовлен для тебя урок эротичного поедания лазаньи.

– Не уверена, что после лазаньи на мне не разойдется платье. – Дерзко покачивая бедрами, она вошла в зал ресторана.

– Хорошо, что тебя не смутило слово «эротично», – усмехнулся он, входя следом. – А то я переживал.