Пламя

Глава 25

♫ Sevak – «Пламя»

К счастью, держаться подальше от Даши Плахову помог один из подрядчиков, что прислал крепких парней выполнить работы в уборной будущего кафе. С полом там была конкретная беда, полуразрушенный, неровный, поэтому было решено подготовить и залить его заново. Без дискуссий со спецами и жарких споров не обошлось, поэтому нескольких часов в компании строителей Никите хватило, чтобы остыть.

А то он накрутил себя так, что уже собирался взять сумку и сбежать на хрен в какой-нибудь притон для бомжей. Ну, или к Илюхе, что по факту было тем же самым. Плахов понимал, что ведет себя как конченый сукин сын, думая исключительно о том, как трахнет свою сногсшибательную соседку. Он зациклился на Даше. У него мозг отключался буквально сразу же, как только вблизи показывался ее хрупкий силуэт. И это начинало становиться большой проблемой. В первую очередь для него, конечно же, потому что в случае с этой девушкой не работали привычные правила. Никита просто не хотел и не мог причинить ей боль.

А вот она ему – запросто.

Стоило подняться наверх, как Даша выплыла из душа: мокрые пряди струятся по плечам, капельки воды на гладкой коже, сквозь белый хлопок футболки проглядывают твердые соски.

Она что, издевается?!

Но, похоже, девушка действительно не понимала, какой эффект может оказывать на половозрелого мужика. Мило улыбнувшись, Даша прошлепала к себе в комнату.

– Как там? – раздался ее голос.

Никита вдохнул и выдохнул, но это слабо помогло остудить пыл. Кажется, возбуждение теперь следовало за ним неотступно.

– Приступили к работе.

И словно в подтверждение снизу тут же раздался шум.

– А ты? – Плахов не удержался, подошел к двери ее спальни, встал в проходе.

– Волнуюсь, – призналась Даша.

Она взяла расческу и стала расчесывать ею влажные пряди. «Нужно повесить ей зеркало», – подумал Плахов. Зрелище его завораживало.

– Помастурбируй, – вдруг выпалил он. – Сними напряжение, так ты не накинешься на него на первом же свидании.

Глаза Даши расширились. Девушка смутилась, но не покраснела. Она смотрела на Никиту скорее с интересом, чем была возмущена откровенностью.

– Плахов, ты акцентируешь внимание только на похоти. У тебя все вертится вокруг нее. – Даша качнула головой, а он заметил только то, как нечаянно расческа скользнула по ее груди, задев маленькую твердую выпуклость, и та еще сильнее налилась. – Для меня это приятное романтическое приключение. Я собираюсь получить удовольствие иного рода. Но тебе не понять.

– У тебя слишком долго не было секса, так что все равно приласкай себя, – ухмыльнулся он, стараясь держать лицо. – Могу подсказать несколько сайтов с горячими видео. Какое порно тебе нравится?

– К черту порно – леди заводятся от горячих книг! – отшутилась она. Или это была не шутка, потому что Даша взяла со стола какую-то книгу, многозначительно глянула на него и помахала ею в воздухе. – Затем положила обратно на стол и направилась к Никите. – А теперь оставь меня ненадолго.

Вытолкнула его из комнаты и хлопнула дверью.

Она что там, реально собирается…

– Мне нужно переодеться, – словно прочтя его мысли, прощебетала Даша.

Закрывшись в своей спальне и отжавшись сто раз, Никита обрушился на пол. Лежа на животе, уткнувшись лицом в старый паркет, он к своему ужасу, или стыду, или к мучительному смятению понял, что сходит с ума. У него чуть ли не постоянный стояк, как у семнадцатилетнего подростка, от ревности сносит крышу, а еще ему хочется закурить, хотя, он не делал этого… сколько? Плахов даже не помнил, как давно этого не делал с тех пор, как бросил.

Почему в этой девушке все было так? Неправильно. Не как обычно – когда захотел, заполучил и пошел дальше. Не запомнив ни имени, ни расположения родинок. А у этой он помнил и запах волос (сладкий, фруктовый), и оттенок кожи (цвета слоновой кости), и по памяти мог назвать цвет глаз: орехово-янтарные с вкраплениями золота – таких ни у кого больше нет, они меняли цвет в зависимости от освещения, становясь то теплее, то холоднее. И каждый раз его с этого не по-детски мурашило.

Заниматься любовью с Дашей просто не могло быть занятием без последствий. Так, стоп. Что?.. Заниматься чем?..

– Никит, можно? – В дверь постучали.

– Ага. – Он поднялся на ноги и взъерошил волосы нервным движением.

– Я хотела… – Даша замерла на пороге, уставившись на него. – Прости, если помешала.

Черт, она, видимо, решила, что Плахов гребаный извращенец, который решил подрочить, едва остался в комнате один.

– Нет, я делал упражнения. Заходи!

Куда это она посмотрела? Ох, ты ж!

– Так бывает, если сто раз отжаться! – брякнул Никита, поспешив сесть на стул. – Мужская физиология.

Хрена с два эта отличница поверила его байкам!

– Э, ладно, – постаралась отвлечься Даша. – Посмотри. Нужен совет. – Она взбила пальцами волосы. – Если вот так пойти, нормально?

– Свидание будет в трапезной? Или в библиотеке? – Он поморщился. – Какое впечатление ты рассчитываешь произвести на искушенного взрослого мужчину?

– А что не так? Я просто хотела убрать волосы назад, чтобы ну… открыть лицо.

– Тебе нужно подать верный сигнал, забыла?

– И какой?

– Что ты знаешь себе цену, – сказал Никита. Он подошел к ней, вынул и выбросил к черту заколку, затем окунул кончики пальцев в ее мягкие волосы и перекинул бóльшую часть прядей на одну сторону, сместив пробор к краю. – Вот так лучше.

Даша достала телефон, включила камеру и посмотрела на себя.

– Я выгляжу так, будто только что встала с постели и забыла причесаться.

– Вот именно. Постель – то место, где люди занимаются безудержным сексом. Верная ассоциация – вот, что нужно. А еще он подумает, что тебе плевать, нравишься ты ему или нет, раз ты не заморачивалась с прической. – Он посмотрел на нее сверху вниз и коснулся пальцем кончика ее носа. – Пип!

– Ну, ладно, – неохотно согласилась Даша.

И вышла.

Вернулась она уже в платье, и вот тогда Никита действительно решил, что его настигло проклятье. Вчерашняя монашка выглядела дьявольски горячо – словно привет из ада за все его злодеяния, короткие интрижки и неотвеченные звонки от вчерашних подружек. Такое захочешь, да не выкинешь из головы. Вот же, мать твою, как он попал…

– Что? – Даша уставилась на него своими большими ореховыми глазами. – Некрасиво?

Плахов выругался про себя еще раз и стиснул челюсть.

– Я в нем толстая, да? – нахмурилась девушка.

– Нет, все отлично, – выдавил Никита. Он заслужил все эти мучения, он сам был виноват, что так влип. – Просто нужна помада, лак для ногтей и духи.

– А, о’кей, – закивала Даша, выдохнув с облегчением.

– Во сколько вы договорились?

– Через час Рома заедет за мной.

«Рома», – его опять чуть не вывернуло от того, как мерзко звучало имя этого хлыща в костюме.

– Тогда у тебя еще куча времени, тащи все сюда.

Даша послушно сбегала за всем необходимым и через полминуты уже снова стояла на пороге его комнаты. Мысль не отпускать ее на свидание показалась ему чистым безумием, но именно этого Плахов и хотел сейчас больше всего. Сраный эгоист. Последние годы он только и делал, что смеялся над товарищами, которые заводили серьезные отношения, а теперь у него помутился разум и пугаться самого себя до чертиков становилось уже привычным.

– Запрыгивай на стол, крошка, – хрипло сказал Никита.

– Чего? – Девушка попятилась.

– Да расслабься, – усмехнулся он. – Никаких извращений, даже Иисус бы одобрил. – Плахов постучал ладонью по столу. – Прыгай. Я просто накрашу тебе ногти на ногах. У тебя от волнения руки трясутся, и сама ты точно их закосячишь.

– У тебя получится? – недоверчиво спросила Даша.

– Два класса художки, – гордо сказал он. – Кисточку в руках я точно держать умею.

– Пф, – выдохнула она. – Деваться некуда.

И забралась на стол.

Угадайте. О чем. Никита. Сразу. Подумал.

Вы охренительно правы. Безумно сексуальная девушка на столе – это соблазн, перед которым не устоять. Возможность, которой грех не воспользоваться. А также черта, которую нельзя пересекать, если не уверен, что справишься с последствиями.

Плахов сел на стул, приготовил лак, аккуратно приподнял Дашину ступню и поставил на край стола, где удобнее было красить. Теперь уже его руки начинали дрожать от волнения. Обычный, казалось бы, процесс становился невероятно эротичным.

– Ты обещал подсказать мне, – напомнила Даша, – я так боюсь сделать что-нибудь неправильно.

Она завороженно наблюдала за тем, как он водит кисточкой по ногтю ее пальца, и та окрашивает ногтевую пластину в глубокий алый. Наверное, следовало использовать какие-то разделители для пальцев, – Плахов впервые так нервничал, что боялся испортить свою же работу каким-то непроизвольным движением.

– Просто будь собой, – сказал он. – Только не той, что была пару недель назад. А собой новой. Уверенной в себе, обаятельной, веселой. Будь раскованной и помни, что у вас разные задачи. Его задача – ужин и секс. Твоя – только ужин. Поэтому не напивайся, так проще будет себя контролировать.

– Ой, я и не планировала.

Ее мягкий тембр голоса волновал Никиту и одновременно вселял уверенность.

– Твое поведение должно дать ему понять, что у тебя множество вариантов. И что он не один такой прекрасный-распрекрасный принц, которого ты ждала всю жизнь. Ромашка должен знать, что под твоими окнами дежурит еще как минимум десяток достойных мужчин, готовых бросить весь мир к твоим ногам.

– Не нужно так пренебрежительно его звать, – проворчала Даша. – Ромашкой. Может, это мой будущий муж?

– Или нет. – Никита серьезно посмотрел ей в глаза. – Мы ведь не знаем, как все пройдет. Сейчас ты заложница той картинки, что сама себе нарисовала. Но вдруг он предложит разделить с тобой счет? Или станет настаивать на том, чтобы поехать в отель после ужина? Или станет зажимать тебя прямо в такси?

– Думаю, Рома не такой.

– Или ковыряет в носу.

– Точно нет. – Девушка наморщила носик.

– Или маменькин сынок…

– Хватит! Не пугай!

– А ты не дергайся, – стальным голосом потребовал Плахов. – Иначе Ромашка решит, что ты красила ногти пьяная.

– Все, не дергаюсь. – Даша застыла.

– Во время ужина смейся над его шутками. Не критикуй и не говори о своих проблемах.

– Совсем?

– На первом свидании точно не надо. И на втором. И… в общем, тяни с проблемами так долго, как сможешь. Мужчина способен решать проблемы только своей женщины, а термин «своя» предполагает хоть сколько-нибудь длительные отношения.

– Ясно.

Спокойствие давалось Плахову нелегко, его пульс подскакивал всякий раз, когда Даша откидывала волосы с плеч или задумчиво облизывала губы. Поправочка: подскакивал не только пульс, что поделать – физиология.

– Нужно запомниться ему, поэтому следи за всем, что делаешь. Как садишься на стул, как берешь в руку бокал, как делаешь глоток или смотришь на него из-под ресниц. Помни про загадочность.

– Ага. – В глазах Даши потихоньку зарождалась настоящая паника.

– Будь слабой, чтобы он мог быть сильным. Сияй от комплиментов, но не садись в машину, пока этот тип не откроет тебе дверь.

– Он тебе не какой-то там тип.

– И в ресторан входи тоже только после того, как он придержит для тебя двери.

– Поняла. Играю немощную, – насупилась девушка.

– Нет, ты позволяешь ему быть джентльменом. Поверь, мужчинам тоже приятно ухаживать. Не всем и не во всех случаях, но в большинстве.

– Ой, он написал что-то! – засуетилась Даша, когда ее телефон завибрировал.

– Только сразу не отвечай. Чтобы он не решил, будто ты только и ждала его сообщения.

– Ладно. – Явно сгорая от любопытства, она отодвинула гаджет от себя.

Теперь девушка сидела будто на иголках. Явно переживала.

– И попридержи свои свадебные планы, – предупредил Никита. – Не вываливай все на беднягу разом.

– Поняла-поняла. – Даша вздохнула, снова сфокусировавшись на манипуляциях, которые Плахов совершал с ее ногтями. – Это все были «нельзя», а что тогда «можно» на первом свидании?

Он задумчиво хмыкнул.

– Можно поинтересоваться, какие у него намерения. У тебя серьезные – это тоже лучше сразу обозначить.

– Это его не напугает?

– Пусть слиняет, если не устраивает! Так даже лучше. – Никита наклонился и осторожно подул на ее ноготь.

Девушка выпрямила спину и чувственно закусила губу.

– Можешь попросить его рассказать о себе, – предложил Плахов, еще раз нежно подул на ее ногти, едва не касаясь их губами. – Готово.

– Красиво, – завороженно глядя на то, что получилось, произнесла Даша. – Спасибо!

– Не за что. – Он помог ей спуститься со стола.

– Я тогда… пойду. Займусь макияжем.

– Да. – Никита сглотнул. С трудом заставил себя разжать пальцы и отпустить ее руку. – Только не переборщи.

– Конечно.

– И заставь его ждать. Хотя бы несколько минут.

– Обязательно, – кивнула Даша.

Она смотрела на Никиту, словно желая что-то еще добавить, но у нее никак не получалось.

– И не давай себя поцеловать. – Плахов попытался изобразить ухмылку.

– Никаких поцелуев на первом свидании.

– И откажи, если будет напрашиваться на кофе.

– Никакого кофе! – улыбнулась девушка.

– Вали.

– Есть!

И только когда она вышла, он смог сделать вдох, ощутив невыносимую боль в груди. Матеря себя последними словами, Никита прислонился лбом к нагретому на летнем солнце стеклу окна и посмотрел на город.

Наваждение. Вот кем становилась для него Даша. Ему бы сейчас гладить ее по спутанным волосам, прижимать к себе, покрывать поцелуями ее бархатную кожу, любуясь тем, как она покрывается мурашками блаженства, а не вручать эту девушку другому мужику, еще и снабжая при этом руководством к действию.

Целый час, пока Даша порхала по квартире, собираясь, его то знобило, то трясло от бессильной злости. Но Плахов последовательно продолжал уговаривать себя, что все правильно. Пусть и больно. Ему нельзя чувствовать. Нельзя заболеть кем-то тяжело и неизлечимо, второй раз он не выдержит.

– Белье? – спросил он, появившись в коридоре в тот момент, когда она надевала босоножки.

Красный лак на ногтях смотрелся дерзко и сексуально.

– Развратное, – хихикнув как школьница, игриво ответила Даша.

– Поверю на слово, – сказал Никита, наклонившись на стену.

Она выпрямилась и покрутилась вокруг, демонстрируя образ.

– Шикарно, – хрипло выдавил он.

– Я знаю, – лукаво улыбнулась девушка вместо того, чтобы поблагодарить за комплимент. Умница. – Но все равно волнуюсь.

– Ты с детства верила в Деда Мороза, Веснушка. – Плахов качнул головой. – Поверь в себя хоть на один вечер! – Он прочистил горло и вынужденно признал: – Ты прекрасна.

– Спасибо, постараюсь, – наивно хлопая ресницами, пообещала Даша.

– Напиши, как все пойдет. Если вдруг нужно будет тебя спасать, я приеду.

– А ты сам? – спросила она, прижав к груди сумочку. – Чем займешься?

– За меня не переживай, – отмахнулся Никита, – пойду в бар. Посиделки с друзьями пропускать нельзя.

– Да, – кивнула Даша и потянула дверь. – Ладно, повеселись.

– Счастливо!

Она вышла, Плахов закрыл за ней дверь и поплелся к себе в спальню. Он это заслужил. Все было закономерно. Вспоминая, как горели глаза Даши, когда она уходила, Никита чувствовал, как ревность разъедает его внутренности.

– Включи плохую музыку, – попросил он Анжелу.

– Включаю твой плейлист, – ехидно ответила она.