Пламя

Глава 12

♫ Марина Девятова – «Я огонь, ты вода»

Никита поднял взгляд, чтобы убедиться, что в окнах горит свет. Затем медленно поднялся по металлическим ступеням, тянущимся вдоль стены, до самого верха. На улице уже стемнело, и он прекрасно знал, что это плохая, очень плохая идея, но уже некуда было отступать. Либо ночевать в машине, либо проситься к друзьям, которые и так живут не одни, либо искать место в гостинице, всего несколько ночевок в которой сожрут весь его месячный заработок.

И вот Плахов стоял перед массивной дверью без опознавательных знаков, за которой, как он знал, его не ждали, и что еще хуже – совсем не рады будут увидеть. Но ноги сами привели его сюда, а тачка осталась на стоянке во дворе дома, где располагалась съемная квартира, хозяйка которой собиралась теперь подавать на него в суд за порчу имущества. Рюкзак, сумка с вещами, которые сохранились в пожаре, и пакет с едой из придорожной закусочной – вот и все, что у него осталось, помимо кучи проблем. И вместе со всем этим он почему-то стоял сейчас здесь.

«Твою же мать, что ты делаешь, Никита?» – устало произнес внутренний голос.

«Мать живет под Новгородом, к ней я не поеду, – ответил он. – Да и не стоит пугать родителей известием о пожаре».

«А сюда-то ты зачем приперся, болван?»

Ответа на этот вопрос он не знал. Просто чувствовал – тянет. Кто ж его знал, может, шестое чувство какое-то, или интуитивный поиск самого удобного варианта, но это место первое пришло ему в голову, когда Никита перебирал в голове возможные варианты, отметая один за другим предложения друзей погостить пока у них.

Собравшись с духом, он постучал в дверь. Звуки музыки, доносящиеся изнутри, моментально стихли. Шагов не было слышно, и его сердце неистово забилось. Город, погружающийся в вечернюю дымку, продолжал жить своей жизнью: по дорогам проносились машины, люди оживленно болтали, прогуливаясь вдоль улиц, а он стоял в этом скудно освещенном закутке и с волнением думал о том, куда завела его насмешница-жизнь и что еще готовит ему в ближайшем будущем.

– Кто? – тихо пискнули за дверью.

– Я, – радостно ответил он.

– Какой еще «я»? Мы никого не ждем!

«Мы»? Плахов практически пожалел, что пришел.

– Никита! – крикнул он.

Замок щелкнул, дверь медленно отворилась, заставив его немного посторониться.

– Ты? – удивилась Даша.

– Я, – радостно кивнул он.

Его взгляд задержался на ее длинной шее и мягких волосах, убранных в низкий узел на затылке, из которого все равно выбилось несколько прядей. Затем проследовал вниз, пройдясь по фигуре. Стоило признать, даже в глупом фартуке, бесформенной футболке, серых джинсах и больших резиновых перчатках девушка выглядела соблазнительно.

– Что ты тут делаешь? – Ее ореховые глаза пронзили его, точно копья.

– А ты не одна? – Никита вытянул шею, чтобы заглянуть внутрь.

Прежде чем ответить, Даша сделала то же самое: выглянула на улицу, чтобы убедиться, что и он один.

– Я ответила «мы» на случай, если пришли хулиганы. Чтобы не рискнули соваться, ну, ты понимаешь.

– Зачем ты тогда открыла? – улыбнулся он.

Девушка нахмурилась, затем тряхнула головой. Вероятно, это означало «ой, все» на женском языке.

– Чего тебе? – спросила Даша, опустив плечи.

– Можно войти?

Она осмотрела его с головы до ног.

– Ладно, входи.

Никита вошел и закрыл за собой дверь.

– Я пройду?

– Пройди. – Девушка все больше хмурилась, гадая, что ему нужно.

– Здесь должна быть гостиная, – сказал он, скинув обувь и направившись к пространству между двумя спальнями и небольшой кухонькой. Кроме старого стола, покрытого газетами, старого табурета и лампочки под потолком в помещении пока ничего не было. – Так и вижу тут диван, столик и телевизор на стене. Было бы уютно.

– Я думала об этом, – призналась Краева, – хоть и смущает то, что двери со всех сторон: тут в спальни, а здесь в санузел и кухню. Там дверь в кафе, а там вообще на улицу. Проходной двор.

– Просто диван нужно поставить спинкой к дверям спальни. Так они будто останутся позади, в другом пространстве, да? Возможно, раньше тут так все и было.

– Так зачем ты пришел? – напомнила Даша.

Ему пришлось обернуться к ней. Никита все еще сжимал в руках пакет и сумку.

– Я принес поесть. Любишь хот-доги?

Она наградила его таким взглядом, который заставил бы деревья сбросить листву.

– Ненавижу.

– Острые куриные крылышки? – с надеждой спросил он.

– Мерзость.

– Ха-ха, – нервно усмехнулся Плахов, заглядывая в пакет с едой. – Свежий салатный лист?

– Может быть, – смягчилась Даша.

– Шутка! – выпалил он, бросив взгляд на нее. – Нет у меня никакого листа. Но, поверь, это лучшие хот-доги в городе, ты пальчики оближешь! М-м? Как тебе? Уже разыгрался аппетит, да?

Девушка недоверчиво прищурилась. Она ждала, что незваный гость все ей объяснит.

– Выкладывай, – выдохнула Даша, подойдя ближе.

– Да я бы с радостью, тарелка есть?

– Я не про хот-доги, Плахов. Вижу ведь, что тебе что-то от меня нужно. – Она склонила голову набок. – Мы не друзья, не любовники, чтобы ты приходил разделить со мной ужин. Что происходит?

– Ладно, можно и без тарелки. – Он опустил на пол сумку и рюкзак, затем подошел к столу и вынул из пакета коробки с едой. Там же были и стаканы с газировкой. – Налетай.

Сам отправился вымыть руки. В санузле сильно пахло чистящими средствами. Через мгновение Даша тоже подошла к раковине. Стянула перчатки, бросила их в ванную и повернулась к нему.

– Старая сантехника ни черта не очищается. Похоже, придется брать новую.

– Просто нужно тереть сильнее, – включив воду, заметил Плахов.

– Куда еще сильнее? Я и так без сил, – вздохнула она.

– Я тебе потом докажу, – пообещал он. – Вот увидишь, будет как новая.

– Если ты решил охмурить меня, то даже не думай, – навалившись плечом на стену, сказала Даша. – Твои приемчики меня не интересуют, а отношения на одну ночь – тем более.

– Как ты могла такое обо мне подумать? – стряхнув с рук воду, театрально возмутился Никита.

– Но зачем тогда тебе приходить к малознакомой девушке поздно вечером? – Она заняла его место у раковины и тоже стала мыть руки. – Я думала, вдруг газовики вернулись. Они сегодня заменили оборудование и шланги, поставили новый счетчик. Я не ждала гостей, а тут ты. С едой, причесанный, и от тебя приятно пахнет баней. Зачем?

– Это не баня, – вздохнул он, взяв с крючка крохотное полотенце. – Это у меня квартира сегодня сгорела.

– Что-о? – уставилась на него Даша.

Они стояли так близко, что Никита мог бы пересчитать все веснушки на ее щедро поцелованном солнце лице.

– Увы.

– Как так?

– Неосторожное обращение с огнем.

– Но…

– Не спрашивай.

– Ох, мне очень жаль, Никит. – Она взяла из его рук полотенце. – И что теперь?

– Не знаю, – пожал он плечами. – Все так глупо. Сашка назвала мой адрес, мы выехали, но я не верил до последнего. Думал, ошибка.

– И вы сами тушили? – спросила Даша, когда они вышли из ванной.

– Да. Ребята все еще на смене, а меня освободили. Я полдня ползал там, разгребая последствия и собирая вещи, которые не пострадали в огне. – Никита указал на рюкзак и сумку. – Это все, что удалось спасти.

– Бедный.

– Хозяйка квартиры в ярости, и можно ее понять. Ее имущество пострадало сильнее. Мне теперь делать ремонт и возмещать ущерб.

– Вот блин…

– Главное, что все живы.

– А из-за чего начался пожар? Уже известно?

Плахов закусил щеку изнутри. От стыда у него свело желудок. Не то чтобы он смущался, что у него была случайная связь, но как-то неловко было выливать подробности этого на Дашу.

– Неосторожное обращение с огнем, – выпалил он, надеясь, что этот ответ ее удовлетворит.

– Хм?

Она явно ждала пояснений.

– Все из-за девушки! – сдался Никита. – Обычно я стараюсь не оставлять их на ночь, но тут так вышло. Утром я ушел на работу, а она осталась. Потом проснулась, закурила и… ну, ты понимаешь.

– О-о… Губы Даши вытянулись, сложившись в красивое ровное колечко. – Понимаю, да. – Затем она улыбнулась. – И сочувствую.

– М-да, – замялся Плахов. – Такие дела. Вот.

Они стояли у стола. Никита смотрел на коробки с едой, понимая, что у него совершенно нет аппетита.

– И что ты планируешь делать дальше? – вырвал его из раздумий вопрос девушки.

– А… – Он прочистил горло и внимательно посмотрел на нее. – Мне нужно где-то остановиться, и я подумал…

Видимо, то, как он изобразил глаза кота из Шрека, совсем ее не впечатлило, зато Даша быстро догадалась, к чему он клонит.

– О, нет. Нет! Ты хочешь…

– Погоди, не отказывай мне сразу! – поднял он руки.

– Ты серьезно думал, я соглашусь, чтобы ты поселился здесь? – уставилась она на него. – У меня?

– У тебя две прекрасных спальни, одна из которых свободна, – очаровательно улыбнулся Плахов. – Почему я не могу тут пожить?

– Да мы не выносим друг друга!

– Что ты, мы отлично ладим, – уверенно заявил он.

– Ты назвал меня монашкой, – напомнила Даша.

– Я уважаю твою веру в Бога, – совершенно серьезно ответил Никита. И когда она открыла рот, чтобы возмутиться, взял ее за плечи. – Ладно. Ладно! Давай, без шуток. Мы действительно не с того начали наше знакомство, но ведь потом нашли общий язык, правда? А в тот вечер? Вообще болтали как лучшие друзья! Да?

– Я не сдаю комнату, – дернув плечами, освободилась она.

– У тебя чайник есть? – огорошил он ее.

– Что?

– Видишь? Нет чайника. Как ты без него будешь? А у меня есть. Он из тех немногочисленных вещей, что уцелели.

– Серьезно? – нахмурилась девушка. – Думаешь, я не в состоянии купить себе вшивый чайник?

– А телевизор? – наклонился к ней Никита. – Его так сразу и не купишь. А вот в складчину…

– Прекрати.

– Да со мной и без телевизора будет весело, – добавил он, не зная, какой еще довод привести. – Вообще-то.

– Мне не скучно без телевизора, – качнув головой, сказала Даша.

– Еще у меня есть машина.

– И как это связано?

– Ремонт! – выпалил Никита. – Сколько всего тебе предстоит сделать! Здесь и в кафе. Нужно ездить по магазинам, возить стройматериалы. Я помогу.

– Может, мне и не разрешат открыть кафе, я еще не знаю.

– И тут снова я могу быть полезен. У меня сестра работает в префектуре округа, – хочешь, позвоню? Поможет с разрешительными документами, проконсультирует.

– Сестра? – Ее брови поднялись.

– Не моя, правда. Одного знакомого, которого я вынес с пожара. Но это неважно, мы хорошо общаемся, она не должна отказать. – Плахов развел руками и шумно вздохнул. – Даш, я серьезно. Могу быть полезен, пока живу тут. У тебя куча работы, а у меня руки из нужного места и три дня выходных между сменами. Почистить сантехнику, починить слив, покрасить стены, собрать мебель, – все, что будет нужно.

Девушка смотрела на него с сомнением.

– У меня всего один матрас. Тебе даже спать негде.

– А мне завтра заплатят за работу, куплю кровать.

– Вот и сними квартиру, – усмехнулась она, сложив руки на груди.

– Ее еще нужно найти, а мне ночевать негде.

– Почему не можешь поселиться у одной из подружек?

– У которой? – Он с трудом удержал усмешку. – Я даже не помню их имен. Трахаю и ухожу. У меня ни с кем из них не бывает больше двух свиданий. Максимум трех. Знаешь, почему?

– Почему?

– Потому, что после трех свиданий у вас запускается какая-то дебильная внутренняя программа! И вы начинаете спрашивать: «А сколько у нас будет детей?», «А когда мы съедемся?», «А когда ты предложишь мне замуж?» – Никита надавил себе на виски и резко отпустил. – Вынос мозга какой-то!

– И ты совсем ни к кому не привыкаешь?

– Нет, – честно ответил он.

– Бедный.

– Перестань меня так называть.

– Мне действительно тебя жаль, – сказала Даша, надув губы.

– Тогда разреши пожить здесь, – устало улыбнулся Плахов.

– Хм, – задумалась она.

В ее взгляде сквозило недоверие. Нужно было что-то еще. Никита должен был заполучить согласие и крышу над головой на ближайшие месяцы.

– А еще я могу тебе помочь.

– В чем?

Он подвел ее к столу, усадил на единственный табурет и придвинул к ней коробку с хот-догом.

– Найти мужчину.

Она захлопала глазами.

– Ты отчаявшаяся и одинокая, – сказал Никита прямо.

– С чего ты взял?

Он взял хот-дог и вложил ей в руки.

– Ешь-ешь.

– Да я не…

– Кушай.

– Да погоди ты! – рассердилась Даша, но хот-дог был так близко, что пришлось его откусить.

– У тебя никого нет, и это делает тебя несчастной, – с сочувствием произнес Плахов.

– Быть одной и быть одинокой – разные вещи, – пытаясь прожевать булку с сосиской, пробубнила она.

– Каково это вообще? – наклонившись бедром на стол, спросил он. – Быть девственницей в двадцать первом веке?

Даша что-то промычала, глядя на него снизу вверх.

– Тысячи женщин одиноки, потому что не могут понять мужчин: как те живут, о чем думают, что у них на уме. Все из-за этого. – Никита подал ей салфетку и покачал головой. – Разве ты сама не хочешь круто изменить жизнь? Стать привлекательной, востребованной и сексуальной? Тебе просто не обойтись без моей помощи.

– Бу-бу-бу и бу-бу, – произнесла она, затем прожевала кусок хот-дога и вытерла рот салфеткой. – Вот где я видела твою помощь!

– Я помогу тебе в короткий срок найти подходящего парня. Обещаю, – гипнотизируя ее взглядом, уверенно проговорил Никита. – Но ты должна будешь меня слушаться. Без отговорок. И не ныть – ненавижу нытиков.

– Что-то я сомневаюсь, что мне необходимо что-то в себе менять, – парировала Даша.

– Вот! – воскликнул он. – Вот! Ты не готова к переменам, поэтому ты и в жопе.

– Да что во мне не так? – Она соскочила с табуретки.

– Сказать честно?

– Говори!

– Тогда не обижайся, – улыбнулся он.

– Не буду.

– Когда я увидел тебя впервые, решил, что ты любишь только Иисуса. Непьющая, богопослушная, высокоморальная девица. – Плахов смачно зевнул. – Скукота. Это совершенно не сексуально.

Даша медленно опустилась обратно на табурет. Взяла хот-дог и с обреченным видом откусила еще кусок. Стала медленно жевать.

– Юбка, в которой ты была тогда, больше напоминала мусорный бак.

– Что? – Ее глаза округлились.

– Да, – с прискорбием подтвердил он и кивнул на нее. – А в этих джинсах ты выглядишь так, будто на тебе надет подгузник.

У Даши выпала челюсть. Она вынуждена была быстро подобрать ее, чтобы не вывалился хот-дог. Так и осталась сидеть – ошарашенная, с рукой, прижатой ко рту.

– От твоих «комплиментов» даже дьявол в аду заработал бы комплекс неполноценности, – наконец произнесла девушка после долгой паузы.

Никита развел руками.

– Так что решай, – весело сказал он. – Если у меня не получится тебе помочь, съеду.

И принялся за крылышки. Настроение у него, честно говоря, немного поднялось. Как и аппетит. Реакция Даши не могла его не позабавить. Девушка была оскорблена и ошарашена в равной мере, но Плахов был уверен, что взгляд со стороны хоть и обижает людей, но всегда идет на пользу.

– Что насчет Ильи? – буднично спросил он, запивая куриное мясо газировкой.

– Чего?

– Сойдет как кандидат? Или ищем другого?

– Я не… я не думала…

– Значит, не екнуло?

– Не знаю, – отрешенно отвечала Даша, глядя на свой хот-дог.

– У тебя вообще были попытки встречаться с кем-то?

– Ну, что-то вроде. Но ничего не продвигалось дальше общения, – с сожалением констатировала девушка. Она подняла на Никиту печальный взгляд. – Просто не было искры.

Он посмотрел в ее глаза, и у него как-то странно заныло в груди.

– Я тебе как пожарный скажу. Именно с искры и начинаются неприятности. – От долгого созерцания лица девушки у Плахова неожиданно пересохло в горле. – Газировки? – улыбнулся он, протянув ей стакан.