План похищения

Глава восьмая

Молли состроила недовольную гримаску.

— Я не хочу ехать домой. Мне здесь нравится. Я хочу в море.

От ее плача у Мэган сжималось сердце. Но она знала, что ей предстоит трудная задача убедить Шейна, что она вернулась домой по своему желанию. Нужно, чтобы как можно скорее они вернулись. Это был единственный способ защитить Молли, который приходил ей в голову.

— Мы поплещемся в море в другой раз, — пообещала она, — а сейчас нам нужно возвращаться домой. Разве не будет здорово снова вернуться домой?

Молли замотала головой.

— Не хочу.

Глаза Мэган подернулись слезами, и ей пришлось заставить себя дальше складывать вещи. Не только Молли хотела остаться.

— Мы обе не хотим уезжать, дорогая, но не все от нас зависит.

Мужчин трудно изменить, подумала она, они ждут от своих женщин терпения и повиновения. Покойная невеста Бена была не такой, и сама Мэган была не такой. Она привыкла сама заботиться о себе, и предположение, что деньги или титул — главное для нее, было оскорбительным.

Ее пальцы вцепились в маленькое вельветовое платье, которое она сшила сама вручную. Стежки его были такими маленькими, что казалось, их вообще нет. Слезы стояли в ее глазах, но она заставила себя не плакать. Бен не заслуживал ее слез.

— Когда ты вырастешь, не позволяй мужчине говорить, что не можешь чего-то делать, потому что ты женщина, — сказала она Молли. — Ты можешь быть предприимчивой и сделать карьеру. И вообще делать все, что они могут делать.

— Я могу много всего делать. — Чтобы доказать это, Молли запихнула свою куклу и подушку с кровати в сумку.

Мэган выложила подушку.

— Мы не можем брать вещи, которые принадлежат не нам.

Неважно, что Бен взял у нее самое ценное — ее сердце. Он не хотел этого, а она не собирается повторять свои ошибки. Один раз более чем достаточно. Она с силой втянула воздух.

— Я не останусь с человеком, который не видит разницы между расчетливой карьеристкой и любящей его женщиной.

— Возможно, пора мне наконец-то все объяснить? — услышала она тихий голос сзади.

Тихие слова Бена, доносившиеся от двери, где он стоял, заставили ее круто развернуться. Что он слышал? Все. Она поняла это по блеску в его глазах и отвернулась, подавленная. Теперь он знал о ней все. Как она могла так забыться! Она почувствовала стыд и унижение.

Мэган собрала остатки одежды Молли в сумку и провела рукой по глазам, чтобы стереть невысохшие слезы. Она не собиралась плакать перед ним. После Кевина она поклялась, что больше ни один мужчина не увидит ее слез.

Бен взял ее руку и поцеловал.

— Ты слышала, что я сказал?

— Да, — отрезала она, безуспешно пытаясь высвободить руку.

Бен стал держать крепче.

— Я жду объяснений. Я хочу, чтобы ты и Молли сказали мне, какого отношения к себе вы требуете. Я, очевидно, не очень хорошо разбираюсь в этом. Сначала я оберегаю тебя, потом обвиняю в том, что ты охотишься за богатством и титулами, когда совершенно очевидно, что ты прекрасно обходишься без них.

Жар от его руки проникал в ее руку, а затем во все ее тело. Казалось, он скапливался возле сердца, и Мэган готова была задохнуться. Но она не показывала виду.

— Я рада, что ты понимаешь, что я не такая, — ответила она скороговоркой.

— Я понял сегодня многое. Например, что я не хочу, чтобы ты уезжала.

Мэган пожала плечами.

— Не вижу причины, по которой нам нужно остаться. Если мой брат или его дружки действительно использовали тот прибор, то сейчас они уже знают, где мы.

— Значит, ты возвращаешься, чтобы Шейн не подумал, что ты сама хотела уехать.

— Можешь предложить что-то еще?

— Я отвезу вас во дворец, где вы будете в безопасности.

Это зависит от того, что имеется в виду под безопасностью, подумала Мэган. Она мечтала, что Бен захочет, чтобы она осталась, но не из какого-то скрытого чувства покровительства, защиты. Мэган могла справиться сама. Она всегда справлялась сама, с тех пор как кузина Матильда умерла. Могла продолжать жить самостоятельно и сама заботиться о себе даже после того, как Бен забудет о ее существовании. Ей была противна мысль о том, что скоро Бен забудет о ней.

— Ты достаточно ясно высказал свои чувства ко мне. Я могу справиться, — сказала она.

— А если Шейн не поверит, что ты уехала со мной под моим давлением? — предположил Бен.

Она слишком хорошо знала своего брата.

— Он поверит, потому что захочет поверить мне.

Бен уперся кулаками в бока.

— Неужели ты будешь рисковать безопасностью Молли из-за уязвленной гордости? Я извинился за неправильный вывод. Что еще я могу сделать?

Прими меня такой, какая я есть, подумала она про себя.

— Я уже все забыла, — солгала она.

— Так докажи. Вернись со мной во дворец, — настаивал он.

Она колебалась, пытаясь вызвать в себе желание поругаться с ним, но понимала, что это ни к чему хорошему не приведет.

Он увидел ее сомнения.

— Ради своего ребенка позволь мне защитить вас обеих, — попросил он.

Малышка лежала на животе на полу, вытянув свою маленькую ручку, пытаясь достать ботинок из-под кровати. Наблюдая за ней, Мэган почувствовала, что ее сопротивление ослабевает и рушится.

— Очень хорошо, но только до тех пор, пока нам не будет безопасно вернуться домой, — согласилась она.

— Мы уедем завтра утром, — сказал Бен, уходя.

Возле двери он обернулся:

— Ты говорила честно, когда сказала Молли, что любишь меня?

У нее перехватило дыхание.

— Я никогда не лгу Молли.

Двумя шагами он пересек комнату.

— И все же ты могла бы все бросить и уехать?

— Я не знаю.

— Позволь мне повлиять на твое решение. — Он поцеловал ее, и жар поцелуя пронзил ее всю. Она перестала ощущать себя, ее ноги сделались ватными.

Когда он отпустил ее, она дрожала.

— Так нечестно, — срывающимся голосом произнесла Мэган.

Его разгоряченный взгляд задержался на ее лице.

— В любви все честно.

— Это не любовь, — проговорила она.

По крайней мере не с его стороны, насколько она знала. Опасение заставило ее сжаться. Могли ли его чувства к ней быть большими, чем она полагала?

Он провел кончиками пальцев по ее лицу, вызывая в ней приятную дрожь.

— Но ведь совершенно определенно и не война.

Молли вынырнула из-под кровати, победно держа в руке ботинок. Она подозрительно смерила их взглядом.

— Ты с мамочкой играешь в Спящую красавицу?

Все еще обнимая ее, Бен слегка повернулся.

— Да, Молли. Кажется, я в конце концов просыпаюсь.

Его глаза излучали тепло, когда он опять посмотрел на Мэган.

— У истории может быть счастливый конец, если принцесса согласится выйти за меня замуж.

Если бы проводились соревнования на предложения руки и сердца, то это заняло бы первое место, подумала Мэган. Нечестно было со стороны Бена включать сюда Молли. Она не должна была знать, что он не отвечает за свои слова. Глаза Молли загорелись.

— Ты будешь настоящей принцессой, мамочка.

Бен взял девочку за подбородок.

— Послушай дочку, Мэган. Принцессой ты, может, и не станешь, но зато ты будешь моей графиней.

Титул ничего не значил для нее, но мысль о том, что она может стать женой Бена, заставляла ее сердце бешено колотиться. Неужели он хочет жениться на ней?

— Я думала, что ты не хочешь жениться, — сказала Мэган удивленно.

— Я не хотел больше ни с кем связывать свою жизнь, но тут другой случай. Мы нуждаемся друг в друге. Ты помогла мне сбежать и поэтому рассердила людей, которые держат короля Майкла в плену, чем подвергла себя и Молли большой опасности. С этого момента ты, как моя невеста, будешь под моей личной защитой.

Как она могла принять его предложение, когда знала, что он не разделяет ее чувств и, возможно, никогда не будет разделять? Но ее любовь к нему была так велика, что ее хватило бы на двоих. Кроме того, Молли очень бы огорчилась отказу. Ради Молли, она знала, мог быть только один ответ.

— Да.

Молли завизжала от восхищения.

— Я скажу Ханне.

Бен обнял еще и Молли.

— Сначала нам нужно сообщить о помолвке моей тете, королеве Джозефине. Пока она не даст своего благословения, все должно оставаться в секрете. Ты можешь хранить секреты?

Молли скрестила руки на груди.

— Я не скажу даже мистеру Снагу.

— Хорошо. Медведи такие болтуны, — сказал Бен с серьезным лицом. Он еще крепче обнял Мэган. — Все, что тут было, должно оставаться между нами троими.

Тепло его объятий согревало Мэган. Но она никак не могла прогнать холодную руку страха, которая сжимала ее сердце.

Должно быть, для Бена ее машина очень непривычна, думала Мэган. Она с трудом включала первую передачу, Бен не мог не прокомментировать это.

— Она не роскошная, но подходит для Молли и меня, — сказала Мэган.

Он услышал дрожь, которую она не могла скрыть.

— С тобой все в порядке? Давай я сяду за руль, — предложил он.

Когда они отъехали от дома, она отказалась от его предложения вести машину, сейчас она не была так уверена в себе.

— Моя девочка пошла гулять, а я подумала, что ее украли, кто-то положил в мою машину подслушивающее устройство, а во дворце может быть предатель. Как мне не волноваться?

Она не могла держать свои эмоции под контролем с тех пор, как согласилась быть его женой. Чем ближе они подъезжали к дому, тем хуже она себя чувствовала.

— Останови машину, — потребовал Бен.

Мэган неохотно подчинилась. Она должна была знать, что он не стал бы обращаться с ней как с равной просто потому, что она приняла его предложение.

Она остановила машину на краю леса. Он помог ей вылезти из нее, хотя сначала ему пришлось повозиться с замком дверцы. Мэган взглянула на заднее сиденье, где мирно спала Молли с медвежонком в руках. Она могла спать спокойно. Мама сделает все, чтобы дочка была счастлива, даже выйдет замуж за Бена.

Если бы я не любила его, тогда это можно было бы считать благородным намерением, подумала она.

Выходя из машины, она сразу попала в его объятия. Он будто укрывал ее от невзгод. Она начала всхлипывать, ненавидя себя за слабость.

Бен шептал слова утешения. Он считал, что ей станет легче, если она выплачется.

— Я так понимаю, ты не собираешься меня отпускать, — всхлипнула она.

Он покачал головой.

— Давно уже красивая женщина не плакала в моих объятиях.

Бен хотел, чтобы она почувствовала себя лучше, догадалась она и начала успокаиваться. Мэган заметила, что все ему удавалось, за что бы он ни брался.

— У тебя все получается, — сказала она. — Даже воевать. Трудно быть военным?

Он поднял ее подбородок, и она увидела, что его лицо стало серьезным.

— Возможно, я и выбрал карьеру военного, но предпочитаю решать проблемы мирным путем.

— А если ты не можешь?

— Тогда я действую кофейником, как ты.

Мэган засмеялась весело, переливчато и так музыкально и приятно, что Бен почувствовал необыкновенную легкость. С того времени как похитили короля, он редко слышал смех. Последние несколько дней тоже были не очень ободряющими. Смех Мэган был как бальзам, в котором он нуждался.

Его объятия перешли с утешающих в страстные, он вдруг почувствовал, что не может ее не поцеловать. И тут же его губы нашли ее; он приник к ним, как путник, жаждущий напиться воды из источника.

Его руки ерошили ее волосы, и он почувствовал, как земля уходит из-под ног. Она отвечала на его ласки, зажигаясь сама огнем собственного чувства.

Они нашли друг друга и теперь после долгого ожидания любви выплескивали все, что у них накопилось. Мэган ласкала его сильное тело, целовала так же горячо и страстно, как и он. Бен чувствовал ее упругую грудь, мягкие губы и не мог остановиться.

Кто кого завоевывал? Они были на равных. Он мог бы поспорить, что она не очень сведуща в таких делах, но интуиция подсказывала ей, что нужно делать, на какие его струнки нажать, чтобы он взрывался от желания.

Он уже не мог с собой ничего поделать и продолжал любовную игру. Он хотел ее, но не желал чувствовать себя связанным с женщиной, чье поведение так больно напоминало ему Марину. Он не хотел любить еще одну женщину, которая была такой же свободолюбивой, как его покойная невеста. Все же Мэган вызывала в нем что-то, чему он не мог не поддаваться.

Она сама приняла решение и освободилась от его объятий. Ее глаза жгли его огнем.

— Что это было? — спросила она с вызовом.

— Просто поцелуй, — невинно глядя ей в глаза, ответил он.

Она задыхалась, глотая воздух.

— Не просто поцелуй. Это было…

— Открытое военное столкновение? — предположил он, все еще не в состоянии серьезно отвечать.

Мэган кивнула, потеряв на мгновение дар речи. Она не могла осуждать себя за то, что разрешила ему утешить себя. После всего, что случилось, она могла даже оправдать его. Но она не могла позволить себе так забываться каждый раз, когда он дотрагивался до нее.

— Я согласилась выйти за тебя замуж, чтобы защитить Молли, — сказала она.

— Кажется, отцу Молли за многое нужно ответить, — проговорил он. — Не бойся. Я никогда не предам тебя так, как сделал он.

Она до сих пор ощущала, как жар его рук проникал во все части ее тела, к которым он прикасался, бежал по ее нервам и взрывался где-то около ее сердца. Как могло прикосновение так действовать на нее?

— Ты сам мне сказал, что не обещаешь настоящей свадьбы. Ты не веришь в вечное.

Он повернулся к машине, чтобы скрыть свои глаза.

— Возможно, нет. Но я обещаю, что в моей жизни не будет никого, кроме тебя.

Хорошие слова, подумала Мэган, всем своим сердцем желая, чтобы она могла полагаться на них.