Пленница песчаного альфы (СИ)

Глава 10

Мириам О`Двайер

Длинные коридоры, замурованные в бетон, впечатляли сложностью планировки. В прошлый раз, когда оказалась снаружи тюремной камеры, не до того было, чтоб всё подробно разглядывать. Теперь же, пока альфа песчаных волков вёл меня по ним неспешным шагом, удалось разглядеть куда больше.

— Настоящий лабиринт, — выдала уже вслух, как продолжение мысли.

Помимо того, что я, наконец, покинула основное место своего заточения, в кое-то веке надела что-то более существенное, нежели полупрозрачные сорочки. Тёмно-изумрудный наряд состоял из нижнего платья в пол и расшитого сложной вышивкой из белых нитей не менее длинного кафтана с рукавом в три четверти, закреплённым широким поясом. Восточный стиль ощущался немного непривычно, но вполне комфортно.

— Именно так, — сжали мою ладошку крепче. — Построена по моему собственному плану. Пришлось, конечно, помучиться, но Рязанов всё-таки смог воплотить все мои идеи в жизнь, пусть и видоизменив некоторые. Правда, заняло это целых восемнадцать лет.

— Какие у вас… хм… сложные идеи, — восхитилась на свой лад. — Зачем оно вам?

Он ответил не сразу, чему-то усмехнулся, а затем притянул меня ближе к себе за талию.

— Для тебя, — шепнул на ухо и рассмеялся, глядя на моё шокированное лицо. — Вообще в целом даже не вру. Когда-то на этом месте была другая тюрьма. Но её пришлось взорвать. Ну, тогда, когда в клане пустынников почти случился переворот, в котором была замешана твоя младшая сестрёнка Алексия, — припомнил события многолетней давности. — А я с детства люблю изучать всякие интересные исторические места подобного рода. И мне действительно было жаль уничтожать многовековое сооружение. Тогда же мы с Рязановым договорились, что он построит мне новую тюрьму, а я украду и запру здесь свою будущую избранницу. Честно говоря, не думал, что моя неосторожная шутка когда-нибудь обернётся правдой. Но… — пожал плечами. — Желать нужно осторожно.

Мой шок так и не прошёл. Но сменился целым калейдоскопом самых разнообразных эмоций, что взрывались в разуме, даруя настоящий хаос, сотканный из странного тепла, согревающего душу, и бестолковой надежды… сама не знаю на что.

— М-мм… — выдавила из себя едва слышно, зависнув на некоторое время, неотрывно глядя в золотистый взор. — Угу.

Всё, на что меня хватило.

— Отвисай, бриллиантовая, — щёлкнули меня по носу. — У всех свои тараканы, — явно не понял всей подоплёки моего состояния.

И это даже хорошо. Очень хорошо! Потому что нельзя так забываться в его присутствии.

— К тому же, мы пришли, — приоткрыл одну из дверей по левую сторону от нас.

Внутри — кухня. Персонала нет. Но запахи готовых продуктов витали столь явственно, что сразу было понятно, что все блюда приготовили относительно недавно.

— Что будешь? Есть… ммм… — прошёл к плите и заглянул под каждую крышку. — Полно всего, — выдал итогом, завершив осмотр, и развернулся ко мне, смотря с ожиданием.

— А что-нибудь сладкое есть? Безумно хочется. Сладкого, — поинтересовалась встречно.

— Хм… — призадумался мужчина, оглядываясь, и направился к холодильной камере. — Например? — уточнил.

— Не знаю, — пожала плечами. — Что-нибудь шоколадное?

— Хм… — призадумался больше прежнего.

А вот после…

Вот уж не думала, что этот оборотень умеет готовить!

Причём, двигался по кухне с такой уверенностью, отмеряя нужные ингредиенты, явно не в первый раз. К концу часа передо мной стояла тарелка с горой блинчиков и шоколадным сиропом, шоколадный пудинговый пирог с бананом и киви. А ещё классические восточные сладости в небольшой вазочке. А к ним — горячий шоколад с маршмэллоу.

— Вы точно разобьёте мне сердце, — обронила бездумно, наблюдая за умелыми манипуляциями альфы.

Ну, нельзя же так!

Ещё и готовить уметь…

— С чего вдруг? — хмыкнул Амин, усаживаясь напротив с чашкой чая. — Я, наоборот, хочу любить тебя, и уж точно не разбивать твоё сердце.

На губах сама собой расплылась улыбка. Немного тоскливая. Но я тут же постаралась это исправить.

— Просто к слову пришлось, — тряхнула головой, прогоняя наваждение. — Просто хотела сказать, что вы, господин аль-Хайят, очень удивительная персона.

И ничего-то вы не знаете о том, как любят. Другие. Я.

— И что во мне удивительного? — поинтересовался он с улыбкой, отрезая мне кусочек пирога и перекладывая на предназначенное мне блюдце.

— Всё? — предположила. — Или надо обязательно напоминать о том, как я здесь оказалась? — усмехнулась.

— А что не так с тем, как ты здесь оказалась? Не я же перепутал рейс, а затем уснул с одной чашки кофе? — лукаво прищурился.

И это он очень вовремя вспомнил!

— Ну да, безусловно, как нет-то, — снова улыбнулась. — Когда я смогу позвонить отцу, кстати?

— Как только поешь, сходим на вышку, там есть спутниковый телефон.

Кивнула. И поспешила расправиться со сказанным, придвинув тарелку с пирогом к себе ближе. О нём тоже не забыла. Отломила первый кусочек, протянув ему.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— После кофе и самолёта, не очень-то доверяю, знаете ли, — оправдала такой свой порыв.

— Сейчас мне нет резона тебя усыплять.

Но отказываться от предложенного не стал. Подался вперёд и обхватил губами мои пальцы, неотрывно глядя в глаза.

— Там может быть не только снотворное, — отозвалась с самым невозмутимым видом, облизав пересохшие губы.

Следующий кусочек пирога я запихнула в себя. Прожевала, даже вкуса не почувствовала. Слишком уж мой разум сосредоточился не на вкусовый ощущениях, а на том, как по собственному телу разливается дрожь предвкушения. И снова ему предложила. На этот раз чужие губы задержались на моих пальцах дольше прежнего, под конец втянув в себя кончики и лизнув подушечки. Как разряд тока пустили. Вспышка пробежалась по венам лёгким покалыванием, оседая тяжестью внизу живота.

Амин шумно втянул в себя воздух, а золотистый взор заметно позеленел. Но с виду он остался вполне себе спокоен. И отстранился.

— Тебе надо поесть, — произнёс излишне хриплым голосом. — А я пока за телефоном схожу.

— Я ем, — произнесла, в очередной раз облизывая пересохшие губы. — И я думала, что мы поднимемся вместе. Потом. Я бы хотела подышать свежим воздухом.

— Потом мы точно уже никуда не дойдём, — бросил уже на ходу.

Его проводил мой короткий смешок.

— Какой-то вы нервный, господин аль-Хайят, — произнесла в пустоту пространства, когда он окончательно скрылся из виду.

Я ведь, по сути, и не сделала ничего особенного. Он сам то и дело соблазняет меня куда более искусно и коварно.

Пирог я всё-таки доела. В одиночестве. И даже пару блинчиков с сиропом тоже слопала. А к моменту возвращения песчаного альфы самым беззастенчивым образом облизывала испачкавшиеся пальцы.

Оборотень как вошёл, так и замер на входе, глядя на меня вмиг позеленевшим взором. И рядом оказался, не успела моргнуть. Телефон был отложен на край, а сам он навис надо мной, перехватил руки, а после… принялся слизывать с них остатки шоколадного сиропа. При этом смотрел исключительно мне в глаза, пока его язык скользил в откровенном намёке между моих фаланг.

— Я папе позвонить собиралась, — напомнила.

То ли ему. То ли себе. Неважно. Потому что весь мир сосредоточился на том, что творил со мной Амин. А творил он… нечто невообразимое. Всего какое-то жалкое мгновение — мой мозг расплавился, как тот же шоколадный сироп на блинчиках. Тело — как воск, что безжалостно швырнули в пламя. Лепи, что хочешь, поддамся. Сама подамся навстречу, как можно ближе. Сама прильну к нему, ведомая притягательным жаром. И попрошу:

— Люби меня.

И он будет любить. Пусть неправильно. Не так, как столь отчаянно и рьяно желала я сама. Но оттого не менее потрясающе. Сперва томительно-нежно, неспешно, до головокружения, сбившего дыхания и новых разрядов тока по коже, что сводят с ума, толкают к той грани безумия, где уже ничего не существует, кроме дикой потребности и голых инстинктов, заложенных в нас самой природой… А после — куда грубее, быстрее, глубже, ненасытнее, так жадно и алчно, как в последний раз, до протяжных стонов и сорванного от криков горла. До тихого:

— Люблю.

Всего одно слово. На двоих. Оно останется со мной невыводимым отпечатком. В душе. В сердце. А может быть гораздо глубже. Не вывести. Сохраню. Всегда со мной будет. Как частичка меня. Самая лучшая. Всё равно ведь уже не избавлюсь от этого чувства. Даже намного позже, когда мы оба всё же возвращаемся в реальность, а заветная трубка связи, наконец, оказывается в моём пользовании. Гудков не так уж и много, отвечает абонент почти сразу:

— Да!

Короткое. Ёмкое. Злое.

И моё, полное раскаяния и вины:

— Это Мири.

А в ответ молчание. Продолжительное. Нервирующее. И уже на пике нервного срыва спокойное:

— Ты где?

Убийственно-спокойно. До тошноты.

— Я…

Так и не придумала, что ему сказать!

— … не могу сказать, — продолжила, хоть и не сразу. — Ты же знаешь, как я не люблю врать. Особенно тебе, — оправдалась, как смогла. — Прости.

— И почему же не можешь? — нисколько не проникся отец моими объяснениями.

— Дала слово, — не стала отрицать и на этот раз. — Со мной всё в порядке. Я вернусь. Через три недели.

— Три недели? — недоверчивое от абонента. — Три? Недели? Где ты находишься, Мириам Летиция О'Двайер?

А вот это плохо. Если назвал полным именем, значит, ничего хорошего ждать не стоит.

— А где мама? — тут же перевела тему на единственное, что может урезонить отца. — У меня только один звонок. Этот. Больше не смогу позвонить. Она в порядке? — голос подло дрогнул. — А ты? Сам. Прости. За то, что так вышло. Я не хотела… — скатилась на позорный полушёпот. — Прости, — покаялась в очередной раз.

Нечего ведь сказать в своё оправдание. Ничего существенного.

— Мать дома. Осталась на всякий случай, вдруг вернёшься, — съязвил. — Знаешь, Мири, я от кого угодно такого ожидал, от любой твоей сестры, но не от тебя, — добавил уже спокойно, устало и с какой-то обречённостью. — Значит, три недели?

Невольно покосилась на аль-Хайята, что всё это время продолжал держать меня у себя на коленях.

— Три недели, — кивнула утвердительно.

— Не вернёшься через три недели, из-под земли достану, а после запру в тюремном блоке, чтобы больше не вытворяла ничего подобного, поняла? — рыкнул недовольно.

Связь оборвалась.

— Телефон сломал. По-любому, — вздохнула, с тоской уставившись на замолчавший аппарат. — И так один мой тюремный блок сменится другим… — протянула уже задумчиво.

На душе было паршиво.

Но это — меньшее из зол.

— Вот видишь, не я один мыслю в этом направлении по поводу тебя, — хмыкнул Амин, крепче прижимая к себе, покусывая кожу на плече.

— Но если бы не ты, я бы не оказалась ни в одном из них, — не согласилась с ним, выгибаясь от пронизывающего тепла и новой порции мурашек по телу на такие простые действия.

— Если бы не ты, у меня бы и мысли такой не возникло, — парировал оборотень между делом.

— То есть, это я виновата? — округлила глаза. — Кто тут из нас двоих маньяк-извращенец, а кто жертва? — возмутилась следом.

— Я может и маньяк-извращенец, но и ты далеко не жертва, не прибедняйся, бриллиантовая, — усмехнулся мужчина, перехватил меня удобнее и, поднявшись вместе со мной на руках, взял направление на выход.

— Я только немножечко, — приставила указательный палец к большому, — самую чуточку, ладно? — хмыкнула. — А на башню я так и не попаду, да? — состроила несчастное лицо.

— Не попадёшь, — подтвердил он. — Попадёшь в иное место. Уверен, тебе там даже больше понравится.

Дальше шли переходы из одного коридора в другой, длинный-предлинный тоннель, по которому мы довольно долго ехали в специальном вагончике, а затем…

В лицо подул прохладный ветерок. Это первое, что я уловила, прежде чем впереди забрезжил слабый свет. А когда мы приблизились к выходу, оказалось, что мы пришли в сад.

Над головой раскинулось закатное небо с едва-заметными на нём звёздами и луной, а вокруг — фруктовые деревья и цветы. Посредине всего этого великолепия разлилось небольшое озерцо искусственного происхождения с чистой водой. Неподалёку важно прогуливались павлины.

— А-аа… — протянула ошарашенно.

Какая же красота! Всё плохое враз забылось. И я, как какая-нибудь маленькая девчонка, с огромным любопытством и восторгом разглядывала всё вокруг. Потом и вовсе не сдержалась, приподнялась выше, прижавшись губами к щеке оборотня, крепко-крепко обняв его обеими руками.

— Это вместо спасибо? — улыбнулся тот, обнимая в ответ.

Просияла в счастливой улыбке.

— Нет, своё спасибо я тебе потом иначе выражу, — произнесла с умным видом.

Меня одарили заинтересованным взглядом.

— Договорились, — озвучил уже вслух свои мысли, отстранился и протянул ладонь. — Идём?

Вложила свою руку в его, отмечая, насколько же та в сравнении со смуглой — мужской, оказывается, мала.

— Настоящий оазис в сердце пустыни, — прокомментировала, вернув внимание к окружающему. — Потрясающе.

— Это один из садов внутри оазиса, — поправили меня. — Мы в моей резиденции в Абу-Даби.

И снова я удивилась. Но обсуждать не стала. Просто шла рядом, то и дело глубоко вдыхая наполненный цветочными ароматами воздух. До тех пор, пока не подошли к небольшой открытой со всех сторон беседке, рядом с которой были установлены широкие качели. Именно на них меня и усадили, удобно устроившись рядом. Появившегося на дорожке слугу с напитками Амин отослал одним жестом, как только забрал принесённое. Один из бокалов вручил мне. Да так и замер глядя на моё запястье, где находился сдерживающий браслет. Смотрел не долго.

— Если сниму, обещаешь не делать глупостей и не сбегать?

— Не думаю, что против вас, господин аль-Хайят у меня есть шанс даже во втором обличье, — сказала, как есть.

— Это да, — ни капли бахвальства, простая констатация факта.

Большой палец прошёлся по застёжке браслета, сработал датчик распознавания, и тот раскрылся, позволяя его снять. Внутри потянулась волчица, почувствовав прилив сил и доступ к обороту, просясь наружу.

Не сегодня, милая…

Потерпи ещё. Три недели.

— Можешь обернуться, если хочешь, — предложил Амин. — Тебя здесь никто не потревожит и не увидит.

А у самой зуд под кожей…

Невыносимый.

Но стоило лишь представить, какие последствия могут быть…

— Нет. Не в этот раз, — покачала головой в отрицании.

Не в твоём присутствии.

— А я, пожалуй, разомнусь, — принялся раздеваться альфа песчаного клана.

Меньше чем через минуту передо мной стоял большой волк. Солнечный взор с зелёными бликами задержался на мне, а после он медленно приблизился вплотную, замерев в считанных сантиметрах от меня. Его мокрый нос почти коснулся моего.

— Вряд ли разминкой может считаться стояние на месте, — произнесла деланно поучительно.

Сама же руки от него подальше убрала, хотя ладони буквально зачесались — так хотелось запустить пальцы в густую шерсть. Но всё же не удержалась, и глубже втянула в себя неожиданно мягкий аромат сандала с нотками мускатного ореха, присущий песчаному альфе.

На моё бездействие волк недовольно рыкнул, но настаивать не стал. Исчез из поля зрения в один прыжок, скрывшись за высокими кустами.

— Хорошей пробежки, господин аль-Хайят, — пожелала ему от всей души, а сама сосредоточилась на качелях.

Банально качалась на них. Первые минуты. Потом — побродила по окрестностям. А когда надоело страдать бездельем, улеглась прямо посреди лужайки, уставившись в бескрайнее тёмное звёздное небо, разложив руки в стороны… продолжая страдать бездельем, да. И не заметила возвращения того, кто меня сюда привёл. Опомнилась, лишь когда на меня полился дождь из брызг.

— Ай… — зажмурилась.

Всего на секунду. Песчаный альфа в облике зверя склонился надо мной, а в его зубах был зажат цветок лотоса, который он положил мне на грудь. Перехватила толстый стебель между пальцев и улыбнулась такому подарку. Другой рукой потянулась к волку.

— Он чудесный. Спасибо, — поблагодарила, ласково проводя ладонью по его шее.

Волк лизнул меня в лицо и улёгся рядом, вытянувшись вдоль всего моего тела, согревая своим теплом. А я вдруг подумала, что это ощущение безмерно правильное и родное, почти привычное. Вот и прижалась ближе к альфе, наслаждаясь уютной тишиной момента. А по итогу не заметила, как заснула.