По ком плачет рябина

Глава 10

– Астарте? Ты? – не в силах поверить в происходящее, я бестолково потопталась на месте и завертела головой по сторонам в поисках хоть какого-то подтверждения, что я не схожу с ума.

Тара? Высший? Разве эта хладнокровная, бессердечная и высокомерная… Постойте-ка! А, собственно, почему нет? В конце концов, разве не таким и должен быть настоящий демон, перед чьим могуществом трепещет даже Совет Ковена? И потом, разве я не шла как раз на встречу с демоном? Какая, в конце концов, разница, что он из себя на самом деле представляет? Интересно, а Ковен знает?

– Я думала, ты здесь, потому что тебя убили, – брякнула я, с отвращением глядя себе под ноги, где все еще копошились полчища черных сколопендр.

Поднять голову и посмотреть на демона я была не в силах.

– И сжигали, и проклинали, и обезглавливали, – скучным тоном перечисляла методы и способы своего уничтожения Астарта, одним движением почерневшей руки смахивая с себя несуществующий пепел от жертвенного костра. – Даже изгонять пытались, шуты восковые. На что только ни готова душа, чтобы спастись. И никак не возьмет в толк, что после инициала спастись уже никак нельзя.

Она поводила ладонью, и мерзкие сколопендры, точно по команде, отползли к ней, освободив небольшой клочок земли подо мной.

Мои ноги подкосились, и я рухнула на колени.

– О, душенька, – Астарта присела рядом со мной на колено и прикоснулась к моему подбородку, – мне правда жаль, что пришлось вот так выдернуть тебя на разговор, не дав, как следует, перевести дух после неудачного воплощения.

Неправда! Совершенно не жаль! Этому существу вообще не знакомо такое понятие, как жалость или сочувствие.

Ледяные пальцы на моем подбородке напряглись и, крепко его обхватив, приподняли мое лицо. Наши взгляды встретились, и я едва не зажмурилась от ужаса: ее черные блестящие глаза с багровыми вкраплениями двигались, будто живые, становясь то огромными бездонными плошками на пол-лица, то узкими щелками. А вокруг голубовато-серого лица, за ушами и вдоль всей шеи копошилась, извиваясь, огромная черная многоножка.

Какая мерзость! Огромным усилием воли я заставила себя сконцентрироваться на ее переносице, как самой, на мой взгляд, нормальной части тела.

– Риден знает? – а вот на голос, к сожалению, усилия воли не хватило – он был насквозь пропитан омерзением и бессильной злобой. – О том, кто ты на самом деле?

Демон склонила голову и задумалась.

– Сомневаюсь, ведь он видел меня только раз, да и то лишь в моем истинном облике, – ее голос, как и внешность, тоже изменился: стал ниже, грубее и омерзительнее. – Но он определенно догадывался, что Вальт был моей марионеткой, а меня все чаще просил держаться от него подальше. Такой милый, – хмыкнула она, а я сцепила зубы, чтобы удержать закипающую внутри ярость. – За ним и правда было забавно наблюдать, поэтому я позволяла ему делать, все, что ему заблагорассудится: спасать Асуров, подбирать Заблудших, найти и взять под защиту одну не очень умную ведьму, – она подмигнула мне, и меня передернуло. – Я позволила ему думать, что он свободен.

– Как благородно, – зло выплюнула я и исподлобья уставилась на демона. – А мне зачем все это рассказываешь?

Астарта прикрыла глаза, и ее рот изломился в довольной усмешке.

– Есть что-то увлекательно приятное в том, чтобы наблюдать со стороны за дарованной тобой же иллюзией. А знаешь, что еще приятнее? – тут она распахнула черные глаза и уставилась на меня. – Ее разбивать.

– И что теперь? – я сглотнула сухой воздух. А затем набрала в грудь несуществующего воздуха, будто готовясь к затяжному и невыносимо пугающему прыжку в пропасть. – Хочешь вселиться в мое тело?

Демон безжизненно расхохоталась, а земля рядом со мной заходила ходуном.

– Вселиться, – успокоившись, протянул он. – Вселение – это жалкое развлечение для низкоранговых демонов и слабых бесов. Подобные же мне всегда жаждали воплотиться.

Я фыркнула, вдруг ощутив странный прилив уверенности.

– Вселение, воплощение, какая разница? Все равно Ковен никогда этого не…

– Он уже позволил, – спокойно прервала меня Астарта и погладила многоножку на плече.

Меня передернуло.

– А ты думаешь, почему ты здесь?

Я оцепенела. Я знала, почему я здесь. И демон это тоже знала. Каким-то шестым чувством я понимала, что наши ответы не совпадут. И теперь я безумно боялась услышать подтверждение тому, что неправильным ответом окажется именно мой.

– Я пришла помочь своей маме.

Демон уставилась на меня своими глазами-блюдцами. Ее рот растянулся в жутком клыкастом оскале.

– Ты здесь, потому что я так велела. А Ковен повиновался. А если точнее, повиновалась Вторая Совета, Ирга Дишел. Она-то и обставила все так, чтобы ты пришла сюда. Прямо ко мне.

Она снова протянула к моему лицу бледную, заостренную в неестественных местах, руку. А я даже не нашла в себе силы, чтобы уклониться.

– Ложь! Бабушка не могла! – в памяти вспыхнули картины проводимого за зеркалом ритуала. В груди что-то болезненно сжалось. – Не стала бы…

– Привести пару душ в обмен на могущество, долголетие и второе место в Совете? А как тогда, скажи на милость, все ведьмы и колдуны Ковена Найтрис живут столетиями, держа в страхе все остальные Ковены? Все эти ваши зелья, ритуалы, никчемные сделки с безранговыми – все это ничто по сравнению с договором с самой Владыкой Бесовских легионов. Я предоставила в их распоряжение могущество и Темные знания, каких нет ни у кого в подлунном мире. А взамен Ковен подыскивал души для моего возможного воплощения. Поколение за поколением, род за родом. Их было много, этих сосудов. Но все они слишком быстро приходили в негодность, не сумев выдержать моей силы. И Ковен искал новые. Снова и снова, век за веком. Пять столетий они с легкостью разменивали жизни, им не принадлежащие, на долголетие и силу. Ни с кем не считаясь, никого не страшась, подобострастно исполняя любую мою блажь.

– Да как же… А их… всех тех, кто… где они? – задала я вопрос, ответ на который страшил как никогда прежде.

Демон ухмыльнулась и неопределенно махнула рукой.

– Вокруг тебя.

«И свобода Дартада стала теперь для них не более, чем вечным заточением.»

Страшная догадка пронзила насквозь, и я едва не рухнула на ослабевшие колени. И дело было даже не в том, что Дартад населяли несчастные души тех, кому не посчастливилось стать разменной монетой. Куда страшнее для меня стало осознание того, куда эти души попадают и чем становятся, когда теряют свою искру окончательно. Пройти недолгий путь предательства и отчаяния, чтобы в угоду чьей-то алчности обратиться в безвольную плесень, навеки заточенную в подвале проклятого места.

К бесам геену, вот он, самый настоящий ад!

Я с такой силой сжала кулаки, что воздух вокруг буквально заискрил от нарастающей магии. Колючая боль в ладонях привела в чувство, отвлекла. Увела в сторону от страшной бездны.

– Так значит, я просто очередной сосуд? А впрочем, – я подняла взгляд и злорадно ухмыльнулась, ухватившись за соломинку, а хотелось схватиться за войд, чтобы проткнуть насквозь прогнившее самодовольство гнусного демона. – Судя по тому, что ты все еще здесь, ритуал не сработал. Не так ли?

– Почти, – мягко ответила Астарта, хотя по ее сузившимся глазам стало понятно, что мне удалось задеть эту самодовольную тварь за больное место. Где бы оно у нее ни находилось. – Как я уже говорила, ты была рождена для меня и в моем присутствии. Ты и некромант из рода Мортов. Его имя…

– Риден, – прошептала я.

– Риденворр вообще-то, – кивнула демон, сузив глаза. – В день вашего рождения по взаимной договоренности с Иргой Дишел я поделилась с вами, – тут демон провела длинным острым когтем по своему запястью, с легкостью разрезав тонкую сухую кожу. Тут же из раны потекла густая черная жижа.

– Кровь? – прошептала я, с отвращением глядя на вязкую субстанцию.

– У демонов нет крови. Но есть сила.

На моих глазах жижа свернулась, зашевелилась и обвилась вокруг демонова запястья еще одно мерзкой многоножкой.

Очаровательно! Теперь хоть стало понятно, из каких щелей они постоянно лезут. И понятно, почему я с детства не выношу насекомых.

– Вы с Мортом были рождены с моей силой, дабы в дальнейшем сойтись и подарить мне олицетворение мертвой души и живого тела, плод вашей любви и моей ненависти.

– Плод любви и… да что ты несешь? Какой еще плод… Ребенок?!

– Воплощение эмоций людских и сил демонических. То самое воплощение, которого желает любой демон. И которого жаждала я.

– И как же ты собиралась заполучить этого ребенка? – у меня просто в голове не укладывалось все, исходящее из смрадных уст демона. Да еще этот звук ползающих насекомых, который, казалось, с каждым словом демона становился все сильнее. – Да какая мать вообще …

Тут я осеклась. В памяти зловещей вереницей пробежали воспоминания о венчике на самом деле живой мамы, моем попадании в Закраину и попытке вернуться в тело, над которым уже давно был занесен жертвенный войд.

– Любопытно, – хмыкнул демон. – Даже в такой ситуации, перед лицом неприглядной правды и собственной никчемности, тебя в первую очередь взволнует судьба еще не зачатого ребенка, нежели твоя собственная. А может, – ее глаза снова расширились, – это потому, что ты и Морт…

Что-то во мне щелкнуло, и я вдруг со всей дури ударила кулаком по земле аккурат в том месте, где проползала очередная многоножка, оставив вместо нее на каменном полу и своей руке черное склизкое пятно.

– Не смей играть с нами! – прорычала я, и вдруг еще парочка многоножек вспыхнули багровым пламенем.

Казалось, гибель насекомых нисколько не смутила демона. Она широко улыбнулась, обнажив два ряда черных острых зубов.

– Вот именно поэтому я и выбрала тебя, – счастливо заурчала Астарта и подалась вперед, дыхнув мне в лицо смрадом. – Чувственная, сильная волей и желанием, полная жизни и решимости защитить своих любимых – я все это учуяла, когда Ирга Дишел привела тебя и Риденворра в Закраину, чтобы я приняла решение, стоит ли тратить на вас время. Душенька моя, ты помнишь нашу с тобой первую встречу здесь?

Я помнила. И страх перед зловещим нутром Закраины и самой смертью, и этот невыносимый смрад, и звук, что потом преследовал меня по ночам. Такое нельзя забыть.

Погодите: привела? Да нет же! Я сама тогда выпила той розовой настойки, что призывно светилась в распахнутом настежь ларце. Небывалая беспечность для Второй из Совета Ковена. Неслыханная опрометчивость для десятилетней ведьмочки, что славилась своей серьезностью и осторожностью.

Случайность? Сколько всего должно было сойтись воедино, чтобы сотворить такую подлую «случайность». А еще… Постойте. Меня и Риденворра?

– Риден тоже там был? – чтобы хоть как-то удержать контроль над эмоциями и не утонуть в пучине открывающейся правды, я крепко сжала ладони.

Демон кивнула.

– Должно быть, Ирга изменила вам обоим память. Чтобы вы встретились друг с другом, не омраченные такими вот воспоминаниями. И все шло согласно моему изящному замыслу, пока в него не вмешался жалкий смертный. Узнав о нашей со Второй сделке, Морт убил собственного внука, только чтобы помешать мне. Ух, как я была зла в тот момент, – холодная речь демона обратилась в шипение. – Я уже готова был истребить весь их род вместе с родом Дишел и всем вашим Ковеном. Но в дело снова вмешалась Ирга и предложила тебя. Да такой план придумала! Вместо обычной души предложила отдать ту, что, преисполненная отчаянной любви, придет ко мне сама! Признаться, я была заинтригована. Хотя это по-прежнему не соответствовало моим требованиям, я все же решил посмотреть, что из этого выйдет.

– Просто… посмотреть.

– Ты повелась на ложь о смерти Вольры и добровольно пришла в Закраину, поставив на кон свою жизнь. Рыжий фамильяр Ирги должен был довести тебя до отчаяния и заставить выпустить всю жизненную силу мне на пиршество.

– Рыжий… Лисия! – ахнула я, прикрыв губы ладонью.

Демон, довольная произведенным эффектом, ухмыльнулась.

– Верно. Хотя это явно было ей не по зубам. Впрочем, тебе все равно не позволили бы вернуться. Эта безделушка, – ловким движением демон выудила у меня из-под мантии обугленное колье, – была сделана именно на случай, если твоя неугомонная душа не захочет смириться с неизбежным и попытается вернуться. А еще этот артефакт призван постоянно поддерживать искру твоей души. Для меня, – губы демона снова растянулись в алчной ухмылке. – Будь ты повнимательнее, то сразу бы заметила на нем мою отметину. Именно из-за него Морт и принял тебя за очередного Асура, заключившего сделку с демоном.

Отметина демона? Но колье же сделала Аля! Уж она-то бы никогда…

Я подслеповато прищурилась, пытаясь разглядеть то, на что указывала демон. Стебельки рябины, почерневшие ягодки и резные, с неровными краями и засечками, листики. Засечки некрасивые, конечно, но ведь и Аля не мастак, чтобы…

Внезапно засечки шевельнулись. А потом и вовсе ожили и поползли по стебелькам миниатюрными многоножками! Савантово отродье, и здесь они! Да как же так?!

– Видишь? Все было предопределено с самого начала. Хотя, похоже, даже Ирга не ожидала, что тебе хватит сил воспротивиться ее артефакту – и если бы она самолично не взялась за ритуал, тебе бы точно удалось прорваться в подлунный мир. Это было восхитительно, – Астарта прикрыла глаза, с наслаждением погружаясь в воспоминания.

Вспомнила и я: и мерзкий гнилостный запах, и ненавистных шорох насекомых, и чей-то тихий гипнотизирующий голос, предлагающий совершить последнюю в моей жизни сделку.

– И что теперь? – зло сплюнула я, ощутив непрошеный приступ тошноты. – Ты же сама сказала, что не собираешься вселяться в мое тело. Зачем тогда позвала. Хочешь заключить сделку.

Глаза Астарты снова сузились.

– Нет, Мирабель, никаких сделок. Ты мне нравишься, поэтому из уважения к твоей стойкости и выдержке, я не стану тебя унижать никакими сделками. А просто кое-что расскажу. Приоткрою завесу над возможностью, которой ты владеешь, и посмотрю, как ты ею воспользуешься. В тебе течет моя сила. Как и в Риденворре. Ему я тоже предлагал ею воспользоваться, но он категорически отказался. Теперь я предлагаю тебе. Исправить все, что натворила твоя родня, тебе уже не дано. Но ты можешь заставить их заплатить. Они ответят за все, – демон взяла мою кисть, – стоит тебе лишь захотеть. Ты сильна. А вдвоем с Мортом вы станете поистине могущественны. Не так, как я, разумеется, но все же.

– Он ведь отказал тебе, сама сказала.

– Мне – да. Но ты – совсем другое дело. Я знаю людей. И я видела, как Морт на тебя смотрит. Поверь, Мирабель, тебе он отказать не сможет.

Я даже не заметила, как с ее руки на мою переползла та самая многоножка, что до этого елозила у нее на шее, и обвилась, скрепив наши кисти. Я нахмурилась: неужели все-таки сделка?

И едва я успела об этом подумать, как на моих запястьях вспыхнули изумрудные браслеты и сожгли ползающую тварь дотла. Похоже, даже демон не ожидала подобной подставы: ее лицо скривилось, а рука отпустила мою кисть.

– Этот Асур. Даже сейчас вздумал ставить мне кресты в алтарь. Впрочем, этим он только подтвердил, что к тебе неравнодушен. А значит, он сделает для тебя все, что попросишь. Все, на что он способен. А способны вы с ним, если объединитесь, на многое. Восстановить справедливость, отыскать всех и каждого, кто был причастен к гибели юных ведьм и ведунов ради могущества и власти. Найти и спросить с них за все. А еще, – демон многозначительно улыбнулась, – вернуть тебя в подлунный мир, Мирабель Дишел.

Я уткнулась в свои ладони, все еще усыпанные теплыми зелеными искрами.

– Зачем тебе это нужно? Уж явно не по доброте душевной ты мне все это рассказал.

– Возможно, у меня и нет души, но кто тебе сказал, что я не могу быть доброй?

Я скептически хмыкнула. К моему сожалению и удивлению, это нисколько демона не тронуло. Напротив, она продолжала смотреть на меня с интересом и даже сожалением. Словно видела насквозь

– Твое право так думать. Однако изволь кое-что прояснить. Что в этом мире, что в подлунном, все не то, чем кажется на первый взгляд, Мирабель. В отличие от Ковена, которому ты служишь, и рода, которому принадлежишь, я была с тобою откровенна с самого начала. И ответ на заданный тобою вопрос я предоставила тебе ранее. Вместе с правом распоряжаться своей жизнью самой. Ничего не требуя взамен, я возвращаю тебе все, что отняли те, кого ты так почитаешь и любишь. Так ответь же честно, Мирабель – кого же из нас на самом деле нужно бояться?

Знакомая боль, угнездившаяся в груди, к моему удивлению вдруг потеплела. И заискрила загоревшейся надеждой.

– Никого из вас, – тихо обронила я, отыскав в кармане войд. – Так значит, всеми ритуалами и обрядами руководила ба… Ирга?

Это движение не укрылось от внимания демона: Астарта кивнул и победно осклабился.

– И все решения принимала единолично?

По лицу демона пробежала тень удивления, но злобный оскал стал еще шире.

– Полагаю, Ирга будет крайне удивлена.

– Полагаю, не только она, – я тоже не удержалась от усмешки.

Если Астарта рассчитывала довести меня до этого самого отчаяния россказнями о грехах моей бабушки, то жестоко просчиталась. Потому что, сосредоточившись на главных антагонистах своей пьесы, она безрассудно позабыла о ее второстепенных персонажах.

И пускай это станет его самой главной ошибкой.

– И все же, Мирабель, – протянула Астарта, явно озадаченная моим излишне боевым настроем, – все это время наблюдая за тобой, на одни вопрос я так и не сумела найти ответ. Будучи на грани жизни и смерти, выступая против чудовищ по обе стороны миров, пройдя сквозь боль и потери. И даже сейчас, узнав гнусную правду и утратив веру… отчего же ты ни разу не заплакала?

Признаюсь, было приятно узнать, что самодовольство и холодная расчетливость этого демона слегка подтухли, спасовав перед непредсказуемой человеческой природой.

– Ты так и не сумела предоставить достаточно веского для этого повода, – не сдержавшись от злорадной ухмылки, ответила я. – Выходит, ты все же не знаешь людей.

Сочтя аудиенцию законченной, я поспешила к лестнице.

– Нет, Мирабель, знаю, – прошипела демон мне в спину. – И ты в этом скоро убедишься.

Риден нервно расхаживал у двери в Атриум, за которым исчезла девушка с Управляющим.

Он знал, что Высший сделает все возможное, чтобы увести заинтересовавшую его душу подальше ото всех, кто хоть как-нибудь способен помешать заключению сделки. А еще он знал, что пока душа демону интересна, она будет под его защитой от всех и вся. Под защитой, но отнюдь не в безопасности. Потому что настоящая угроза Закраины вовсе не рыщущие в поисках ослабевших душ лярвы или бесы. И даже не смолкнувший однажды и навеки колоколец. А те самые твари, что заправляют местами, подобными Дартаду, и кормятся как с этих пристанищ, так и с их угасающих обитателей, что при жизни имели несчастье поверить сладким речам демона, оступиться и упасть прямо в утробу вечно голодного зверя.

И с одной из таких тварей как раз сейчас вела беседу его Рябина.

Риден снова прошелся вдоль задней стены Атриума, кидая в его сторону нетерпеливые взгляды. Временами он останавливался и, закрыв глаза, прислушивался, силясь уловить звон своих браслетов, которые он в последнюю секунду накинул на ее тонкие запястья. От демона не защитят, но когда нужно действовать подскажут точно.

Кнут на поясе недовольно дзынькнул и полыхнул. Риден на секунду оцепенел.

– Ну все, – бросил он сквозь зубы и поспешил к Атриуму. Однако дойти не успел: сквозь двери, плавно покачиваясь в воздухе, просочилась Рябина. Он была слегка растрепана и бледна, но, безусловно, цела и невредима.

Риден спрятал кнут.

– Как прошло? – аккуратно спросил он, когда девушка с ним поравнялась.

Рябина вздрогнула и испуганно отпрянула от мужчины, только сейчас его заметив. Риден нахмурился: плохо. Неужели демону все-таки удалось задурить ей голову? Морт знал, на что способен Высший и ему подобные. В конце концов, он сам через это прошел. Но он все же надеялся, что эта сильная, прошедшая практически через всю Закраину, ведьмочка так легко не сдастся.

Неужели ошибся?

– Рябина, это же я, – как можно мягче произнес Риден и протянул ладонь к ее плечу. – Я не причиню тебе…

Девушка вдруг отступила и хлестко ударила по его ладони, так и не позволив себя коснуться.

– Рябина? – Риден вздрогнул от неожиданности, но ладонь не убрал. – Что-то не так?

– Да ты оглянись, – сквозь зубы процедила девушка. Она была словно сама не своя: встревожена, зла и растерянна одновременно. – Здесь все не так. И это проклятое место, и его проклятые обитатели, – тут она посмотрела на него, – даже мы с тобой.

– Он рассказал тебе?

Рябина опалила его злым, недоверчивым взглядом. А потом, будто что-то вспомнив, спохватилась и снова уставилась перед собой.

Риден крепко сцепил зубы в попытке удержать рвущиеся наружу ругательства. Рябина изменилась. Едва уловимо, неочевидно, но все же изменилась. Взгляд, прежде прямой и горящий, теперь был растерянным, болезненно одержимым. Движения резкие, хаотичные, будто у загнанного в угол напуганного зверька.

Девушка намерилась пройти мимо, но Риден успел перехватить ее ладонь.

– Он предложил тебе вернуться?

В точку! Рябина вздрогнула и остановилась. Молча поводила головой, будто выискивая кого-то далеко за пределами ограды. А потом втянула голову в плечи и сжала кулачки.

– Было бы куда возвращаться, – горько бросила она и с силой взмахнула рукой, стряхивая захват Стража.

А потом злорадно ухмыльнулась и извлекла из кармана войд.

Риден побледнел. Судя по отсутствующему на девушке клейму, Высшему так и не удалось заключить с ней сделку. Но, что еще очевиднее, он сделал все, чтобы подвести ее к самому краю. И отравленная его силой ведьма практически готова была совершив самую огромную в своей смерти ошибку. Последнюю и непоправимую.

– Хочешь отомстить? – хрипло спросил Страж.

Девушка крепко сжала войд и подняла горящий взгляд.

– А ты поможешь?

Риден ошеломленно застыл, разом позабыв, как говорить и дышать. И это при том, что не дышит он уже очень давно. Но именно сейчас в его груди вдруг стало так тесно и больно, будто он и правда забыл выдохнуть враз накалившийся воздух.

С трудом сглотнув горький ком, Морт сделал шаг навстречу девушке и уверенно положил свои ладони на ее мелко подрагивающие плечи.

– Помогу, Рябина. Землю и Закраину переверну, если понадобится, но всегда приду тебе на выручку. Знай, Рябина, что ты всегда и во всем можешь на меня положиться. Во всем, кроме убийства, – он сжал ее плечи и приблизился вплотную. – Убивать не позволю. Ни за что не позволю твоей душе рухнуть во мрак вечного проклятья. Хочешь стать убийцей – придется перешагнуть через мой труп. Буквально.

Казалось, целую вечность девушка молча и недвижимо стояла в его объятьях. Риден же мысленно готовил себя к любому ее решению. И любому исходу.

– Понятно, – наконец подала голос ведьма и осторожно отстранилась. – Это все, что я хотела услышать.

В груди мужчины что-то болезненно сжалось.

– Рябина.

Девушка вдруг подняла войд и, оттянув прядь своих волос, резко провела по ним клинком. Рука Морта сама потянулась к кнуту на поясе, но он до последнего надеялся достучаться до благоразумия ведьмы.

– Рябина, пойми, местью ты ничего не решишь! А душу свою утратишь навсегда! Поверь, я знаю.

– Верю, – послушно кивнула девушка, обматывая волосами рукоять войда.

– Неужели ты вот так запросто позволишь собой управлять? Неужели и правда готова лишиться своей души в угоду гнусной твари?! Не такого я был о тебе мнения!

– А какого? – с издевкой уточнила Рябина, поднимая заискрившийся войд на уровень его груди.

Морт слегка склонился вперед и скрестил руки на груди. По его локтям и предплечьям побежали изумрудные побеги.

– Я не позволю.

Девушка наоборот приподняла подбородок и широко улыбнулась.

– И не надо, – шепнула она – и вдруг резко развернулась и со всей силы метнула войд в землю позади себя.

Тут же раздалось шипение и мерзкий звук копошащихся насекомых. Риден растерянно заглянул за плечо девушки и невольно содрогнулся от омерзения. На выжженной земле, пронзенная безжалостным войдом и объятая багровыми жалящими искрами, в мучительной агонии извивалась огромная сколопендра. А затем, полыхнув в жарком пламени, выгнулась и с громким треском лопнула, опалив ребят остаточной магией и горячим воздухом.

Встрепенувшись, Риден вовремя пришел в себя, чтобы подхватить ослабевшую бесчисленными испытаниями девушку.

– Так ты, – Морт испытал смешанное чувство облегчения и досады. Хотелось крепко выругаться в адрес одной безбашенной ведьмы, но он позволил себе лишь негромко хохотнуть. – И давно ты это задумала?

– Что, месть? – подняла голову Рябина и улыбнулась. Искренне и задорно. – За кого ты меня принимаешь?

– Тогда для кого я тут столько распинался? – нарочито недовольно произнес Риден и крепче прижал девушку к себе, словно опасаясь, что она снова попробует ускользнуть.

Но она даже не пыталась. Склонив голову, она с удовольствием уткнулась лицом ему в грудь.

– Мне и правда нужно было это услышать. В этом мире не так уж много тех, кому можно довериться по-настоящему.

– Правильно ли я понимаю, что в этой милой головке созрел коварный план? – Риден с удовольствием коснулся щекой ее мягких волос. – И что я в этом плане буду жестоко использован не по назначению.

Девушка неопределенно хмыкнула.

– Тебе нужно просто быть, – Рябина наконец-то смогла собрать остатки сил и выпрямиться. – В этом мире. И рядом со мной. Этого будет вполне достаточно, – и она снова улыбнулась.

Риден улыбнулся в ответ, хотя ее вынужденное смирение неприятно царапнуло нутро.

Неужели все? Неужели эта упрямая, пробивная ведьмочка все-таки сдалась, смирившись с вечным заточением Дартада? Да, она теперь навсегда останется с ним. Но какой ценой? Неужели и правда больше ничего нельзя сделать?

– Можешь не сомневаться, – не без труда прогнав неприятные мысли, уверенно ответил мужчина и кивнул в сторону грязно-серого клочка земли с торчащим из него войдом. – Но, кажется, до меня только сейчас дошло, что ты имела в виду, когда говорила, что можешь за себя постоять. Полагаю, Высшему такое отношение сильно не понравится.

– Очень на это надеюсь, – мстительно ответила Рябина и пригрозила кулаком воздуху, вызвав улыбку у Стража.

Похоже, он все-таки ошибся: эта ведьмочка и не думала сдаваться. И обязательно нанесет ответный и крайне болезненный удар демону в свойственной только ей манере.

– Кстати о сколопендрах. Ты знал, что ваш Высший – это помощница Вальта Тара? Также известная как демон Астарта? – деловито поинтересовалась Рябина, не без труда выдергивая войд из земли.

– Не может… как же… – Морт застыл смоляным столбом. Его глаза расширились от ужаса и отвращения, а по всему телу заструились и затрещали изумрудные побеги кнута. – Так вот почему… вот оно что!

– Добро пожаловать в мой клуб, – сочувственно покачала головой девушка, хотя в глазах сверкнули довольные огоньки.

Морт сделал пару рассеянных шагов вперед, бросил нерешительный взгляд сначала на девушку, потом на Атриум, а затем вдруг резко и с особенно пронизывающим свистом разрубил пустой воздух кнутом.

Похоже, это немного помогло. По крайне мере, лицо мужчины снова обрело былую сосредоточенность и мрачную решимость. Взяв себя в руки, Риден недовольно цокнул.

– М-да уж. У этой твари много ликов. И видел я только настоящий, да и то один лишь раз. Долгое время я вообще думал, что это Вальт. Кстати, – он вопросительно посмотрел на девушку.

Рябина помрачнела и покачала головой.

– Понятно, – тихо произнес Риден. А потом вдруг сделал шаг и крепко обнял девушку.

– Риден, – охнула она от неожиданности. – Ты чего вдруг?

– Да так, – шепнул он, лишь крепче прижимая растерянную ведьму к себе. – Как представлю, что этот демон мог с тобой… Никогда больше не отпущу одну.

– А я одна и не пойду, – парировала девушка, скрыв смущенную улыбку в широких складках его рубахи. – Мы ведь с тобой теперь крепко связаны и… – девушка осеклась, будто что-то вспомнив, и медленно отстранилась. – Слушай, Риден, а эта Тара… Астарта… она что тебе рассказывала?

По лицу мужчины пробежала тень. Он понимал, что рано или поздно им все равно пришлось бы поднять эту малоприятную тему. Но этот момент хотелось оттянуть как можно дольше.

– Надо думать, – медленно начал он, нехотя выпуская девушку из объятий, – наши с тобой некрологи не сильно разнятся, раз уж она тобой тоже заинтересовалась. Если вкратце, то по заранее обусловленной договоренности между Высшим и моим родом я был рожден с ее силой для того, чтобы в дальнейшем стать для Астарты чем-то вроде беспроигрышного билета в подлунный мир, – и Риден вопросительно взглянул на девушку.

Та кивнула. А потом отчего-то смутилась и уткнулась в свои руки.

– Да, через ребенка. Совсем сдурели! – воскликнула она, в пылу гнева взмахнув полами мантии. – И пришло же кому-то в голову…

– Погоди… ребенка? – судя по удивленному виду Стража, эта часть сделки стала для него сюрпризом. – Какого еще ребенка?

Рябина застыла и недоуменно подняла брови.

– Она не сказала тебе? Про нас с тобой? И про… про то, как собиралась воплотиться в подлунном мире?

Риден нахмурился.

– Впервые слышу. Чей ребенок?

– Твой и… – тут девушка запнулась, что-то робко пробормотала и снова отвела смущенный взгляд в сторону. – Ну, твой ребенок.

– Что-что? – Риден приблизился к девушке в надежде расслышать явно недостающий фрагмент своей истории, но Рябина развернулась и поспешила вперед. Риден последовал за ней. – Эй, Рябина, подожди! Я имею право знать! Что за ребенок?!

Мужчина прибавил шаг в попытке настигнуть правду, но вредная ведьма совершенно не желала так просто сдаваться.

– Забудь, все равно это не имеет уже никакого значения, – скомкано бросила она через плечо и зашагала еще быстрее.

– Для меня все имеет значение, – запротестовал Риден. – Особенно если это касается нас с тобой.

Вдруг Рябина так резко остановилась, что едва не упала, запутавшись в собственных ногах.

– Выходит, я прав, – погрузившись в разгадку странного ребуса, он не сразу обратил внимание на ее настороженный взгляд. – Что такое?

– Сеймур, – девушка взглянула на запястье и помрачнела. – Он нашел ее.

Освоив новый для меня способ передвижения, я нерешительно парила перед дверью в свою комнату. Настойчивый зов фамильяра в голове становился все громче, а я по-прежнему не решалась войти внутрь. А все потому, что после встречи с Астартой и нелицеприятной правдой, я больше не была уверена, что желала предстоящей встречи. И уж тем более не знала, как себя вести, если встреча все же состоится. Если честно, я вообще уже мало в чем была уверена. Кроме того, что мне страх как не хочется переступать порог своей же комнаты.

– Так кто кого нашел? – спросил ничего не понимающий Риден, и я вздрогнула. – Ребенка?

– Чт… да нет же! – невольно отвлекшись, воскликнула я и смерила мужчину недовольным взглядом.

– Ладно-ладно, как скажешь, – явно озадаченный Риден не стал допытываться и примирительно поднял руки. – Но с ребенком мы не закончили.

Я раздраженно фыркнула: сдался ему этот ребенок! И вот чего, спрашивается, мне не молчалось?! С другой стороны, откуда мне было знать, что с Риденом демон была не так откровенна, как со мной? Выходит, рассказывая Морту о его силе и предназначении, демон любезно опустила подробности самого ритуала. Интересно, почему? И чего еще Риден не знает? Или не помнит.

Я оцепенела: его смерть! Знает ли он, что наши некрологи все-таки отличаются? Помнит ли, что его смерть, в отличие от моей, стала вынужденным выбором его загнанной в угол родни?

– Риден, – начала я, но мужчина вдруг прикоснулся к моим губам.

– Все хорошо, Рябина. У нас еще будет много времени это обсудить, – и он мягко потянул меня сквозь дверь.

Я нахмурилась: это? Что «это»? И тут до меня дошло: ребенок! Так он все еще… вот болван!

– Нет, Риден, я хотела… – я осеклась на полуслове и застыла, узрев прямо перед собой угрюмого фамильяра и отрешенного Заблудшего. А если точнее, Заблудшую.

– Лисия, – охнула я и осторожно подошла к бледной тени той, что еще совсем недавно была неугомонным и бодрым духом.

– Они сломали обет, – доложил Сеймур, придерживая безучастную девушку за локоток. – Она отказалась следовать приказам, и Ирга отреклась от нее, как от изменницы. Совсем как… – он не смог закончить и отвернулся.

Я сжала кулаки, с трудом удерживаясь от желание развязать вендетту прямо сейчас.

– Но ты все же смог вернуться, – я присела прямо перед девушкой и провела ладонью по ее бледной щеке. – О, Лисия.

– Благодаря тебе! – повысил голос Сеймур и тут же спохватился. – Если бы ты не заключила со мной новый обет, меня бы уже давно…

– Точно! – меня озарила догадка, и я взяла покорную девушку за холодные ладони. – И если это сработало на одном фамильяре, не вижу проблем повторить это снова. Если ты не против, конечно, – я вопросительно посмотрела на парня.

– С чего бы, – неуверенно буркнул фамильяр, который явно предпочел бы остаться единственным моим помощником. – Конечно, не против.

– Хорошо, – немного виновато улыбнулась я и задумалась. – Хорошо бы еще вспомнить, как это у меня получилось в прошлый раз.

– После нашей последней встречи кроме темноты и каких-то размытых образов я мало что помню, – наморщив лоб, произнес Сеймур. – Зато хорошо помню фиолетовый огонь в какой-то стремной шкатулке и… там была ты, – в глазах фамильяра полыхнули искорки узнавания.

– Верно, – я тоже погрузилась в воспоминания. – С помощью маминого венчика и твоих волос я хотела сделать тебе колоколец.

– Ты рвала мои волосы? – встрепенувшись, впился в меня подозрительным взглядом фамильяр.

– Ну, всего парочку, – слукавила я, уставившись себе под ноги.

– Парочку десятков? – уточнил парень, взлохматив затылок. – То-то у меня голова теперь постоянно мерзнет.

– Попробуй меньше рот открывать, – со смешком посоветовал Риден и посерьезнел. – А вообще я удивлен, что ритуал сработал. Без венчика, на одном лишь желании и привязке.

– Почему без венчика? – тут уже я удивилась. – Ты ведь сам вернул мне восстановленный Тарой венчик. Забыл?

Морт помрачнел и отвел взгляд.

– Тот кусок обгоревшей породы, покрытый отпечатком слабой магии, не имеет ничего общего с настоящей магией рода и благословением для почившего. Пустышка, одним словом.

– Пустышка? Но как же, – удрученно произнесла я, стараясь унять дрожь в ладонях. – Ты ведь говорил, что хозяина венчика никогда… – я закрыла глаза от гнусной догадки. – Не было никакого хозяина, да? Как и самого венчика.

– Мне жаль, – просто произнес Риден и подошел ко мне.

– Это уже не важно, – отмахнулась я, усилием воли прогоняя безрадостные мысли. А потом кое-что вспомнила. – Но ведь Вальт тогда сказал, что у меня все это время был венчик.

– И это правда, – кивнул Риден.

Я непроизвольно потянулась к груди, где под мантией пряталось колье, но Риден покачал головой и, осторожно перехватив мое запястье, поднял его на уровень моих глаз.

Я недоуменно посмотрела сначала на Стража, потом на запястье – и тут до меня дошло.

– Сеймур! – и я обернулась к вздрогнувшему от неожиданности фамильяру.

– Это не я, – тут же на всякий случай открестился от всего сущего тот, а потом, приглядевшись к рисунку рябиновой веточки на моем запястье, кивнул. – А, это? Да, это я. Оберег фамильяра. Вложил все остатки сил, чтобы помочь тебе вернуться обратно в подлунный мир. Но кое-кто пропустил мое указание мимо ушей и… – он прищурился и нахмурился. – Помнится, их было больше, – он скрестил руки на груди и уставился на меня в ожидании объяснений.

– Много чего произошло, – уклончиво ответила я и, выхватив свое запястье из мужской ладони, спустила рукав пониже, прикрыв оставшуюся ягодку. – Я думала, венчик – это ободок для волос, который заклинают и надевают на голову усопшему.

– Обычно да, – подтвердил Риден. – Но истинный венчик – это не форма, а его наполнение. И наполнение может быть любым, – он кивнул на мое запястье. – Справление колокольца – это ритуал, основанный на призыве связи с благословившим усопшего в последний путь родом. Подарившим свою защиту и обещание беречь душу даже по ту сторону. Это форма высшего проявления любви и защиты. Которую я раньше никогда не видел, – вдруг признался Риден и с уважением посмотрел на нас с Сеймуром. – Да и никто из Дартада. Сюда с такой защитой просто не попадают.

– Выходит, я первая, – тихо заметила я, пытаясь переварить сказанное Стражем. А еще совладать с наполнившей грудь горечью: как же так вышло, что единственным существом, которому я оказалась по-настоящему дорога, оказался вредный и далекий от любых проявлений нежности фамильяр? – Спасибо, Сеймур.

– Ой, да брось… – взглянув на меня, фамильяр вдруг осекся. – Ничего особенного.

– Получается, ритуал сработал, потому что мы с Сеймуром уже были связаны? – задумчиво произнесла я, вернувшись к проблемам насущным. – И, выходит, он мало чем отличается от ритуала призывая любого фамильяра.

Морт кивнул.

– Все призывы имеют одну и ту же суть – создать связь с необходимой сущью или магической формой, будь то фамильяр, душа или магия рода.

– Если это и правда так, – я взглянула на безмолвно стоящую в углу душу несчастного фамильяра. – Сомневаюсь, что Вальт позволит мне снова воспользоваться той шкатулкой.

Вспомнив, что он сейчас из себя представляет, я не удержалась от нервного смешка.

– Вот как раз насчет него я бы вообще не волновался, – отозвался Риден и, потянувшись к поясу, извлек небольшую амфору, от одного вида на которую меня вдруг бросило в жар.

Смутные воспоминания о неожиданной близости с ведуном заполонили разум и растеклись по телу густым тягучим жаром. Мне понадобилась огромная сила воли, чтобы заставить свои мысли вернуться в реальность. Но на Морта я старалась пока не смотреть.

Ничего не подозревающий Страж, чьи губы так бесцеремонно вторглись в мое личное пространство тогда и в воспоминания сейчас, тем временем увеличил заклинанием извлеченный из-за пояса миниатюрный фонарь и, сняв колпак, наполнил неглубокую глиняную чашу жидкостью из амфоры. Поставив чашу на пол, развернул кнут и щелкнул по нему ногтем. Высеченные искры брызнули на чашу и полыхнули фиолетовым пламенем.

Риден взглянул на меня и кивнул. Я кивнула в ответ и подошла к Лисии.

– Ты уверена, что это хорошая идея? – подал голос Сеймур и по привычке выгнул спину. Волосы на голове встопорщились, зрачки заострились.

– Других-то все равно нет, – облизала я высохшие губы и осторожно взяла Лисию за руку. Та не сопротивлялась, продолжая отрешенно смотреть куда-то вглубь своей угасающей искры.

– Все хорошо, Рябина, – подошел Риден и поднял чашу с пламенем. – Я рядом.

– Рядом он, – буркнул недовольный Сеймур и тоже поспешил к нашей маленькой компании.

Выставив ладони вперед, он скрестил их и развел в стороны, образовав в воздухе прозрачный серебристый щит. Я закатала правый рукав мантии, оголив кожу с единственной оставшейся ягодкой, но Риден накрыл ее своей ладонью.

– Я помогу тебе, так что не трать остатки искры, – он кивнул на мое запястье. – Но если что-то пойдет не так, я погашу фонарь, – предупредил Морт, встав между мной и Лисией. – Вне зависимости от того, удастся ли закончить.

Я согласно кивнула и сглотнула тугой ком. А затем, внимательно глядя на пламя, поднесла к нему наши с Лисией ладони.

– Каково ее истинное имя? – спросила я, сосредоточившись на солнечном сплетении, где уже разворачивалась призывная вязь.

– Lesieyre, – тихо произнес Сеймур и напрягся.

– Поняла.

– Quando fuit crucifixus, – шепотом начал Риден.

Пламя затрещало, завихрилось и взметнулось ввысь.

– How joaill stiagh, – произнесла я, во все глаза разглядывая магический пламенный танец. Совсем как у нас дома, в морозную тихую ночь перед Йолем. Воспоминание затуманило разум и перехватило волю. Не соображая толком, что делаю, я быстро сняла фенечку с левой руки и надела ее на руку Лисии. – Convoro res Lesieyre ur Aleya Dishel.

Лизнув наши с Лисией ладони, пламя заискрилось и вздыбилось, точно подхваченное ветром кострище. Не раздумывая ни секунды, Риден отбросил чашу в сторону, накрыл меня своей мантией и, прижав к себе, развернулся к пламени спиной. Я попыталась отстраниться, чтобы вернуться к ритуалу, но мужчина крепко держал меня в объятьях, не позволяя даже шелохнуться.

Как и обещал.

– Получилось? – утратив надежду самолично лицезреть результат, робко спросила я и вздрогнула, ощутив на шее и затылке крепкую мужскую ладонь, прижимавшую мое лицо к его груди.

– Сложно сказать, – после недолгого раздумья ответил Морт, напряженно всматриваясь мне за спину.

– А показать? – подсказала я, с трудом удерживая концентрацию на происходящем, а не на желании раствориться в нарастающем жаре его тела. Да что ж такое?! – Риден! – требовательно выкрикнула я и, вложив в указательный палец толику магии, ткнула его в грудь.

Мужчина вздрогнул, встрепенулся и только сейчас, казалось, вспомнил о том, что под плащом он не один. Слегка ослабив хват, он позволил мне немного отстраниться. Но не уйти.

Я недовольно развернулась.

– Лисия?! – ахнула я, испытав одновременно и облегчение, и тревогу, и попыталась подойти к сидевшей на полу лохматой лисичке, но та вдруг выгнула спину и зашипела.

– Не подходи к ней, – предупредил Сеймур, стоявший впереди нас с Риденом. Щит он убрал, но когти на руках оставались все такими же острыми.

Лисичка оскалила зубы и попятилась.

– Лисия… Lesieyre, – робко позвала я. – Ты помнишь меня? – я осторожно протянула ладонь.

Лисичка ощетинилась и снова зашипела. А затем обратилась в рыжий пылающий шарик и скользнула сквозь стену, оставив трех растерянных членов по ритуалу в недоумении.

– Ну, по крайней мере, мы ее вернули, – неуверенно начал Сеймур, выпрямляясь. И, спохватившись, обратился ко мне. – Ты же несильно расстроилась, что у тебя остался только я?

– Вовсе нет, – тихо прошептала я, все еще пребывая в растерянности.

А еще мне было безумно жаль, что ритуал не сработал так, как я рассчитывала.

– Прозвучало неуверенно, – заметил это Сеймур и скуксился.

Я встрепенулась и поспешила к обиженному фамильяру, благо на сей раз Риден удерживать меня не стал.

– Ну ты даешь, Сеймур, – потрепала я его по волосам. – Разве может кто-то заменить мне того, кто в самый критический момент оказался рядом и, рискуя собой, подарил свою защиту?

– Ну, да, – только и произнес фамильяр, прищурив глаза. – Это же был мой долг, – уже чуть более пафосно добавил он сквозь довольное мурчание.

– И я бесконечно тебе благодарна, – ухмыльнулась я, бросив растерянный взгляд на стену, за которой исчезла лисичка.

– У меня тоже есть много долгов, если что, – кашлянув, то ли в шутку, то ли всерьез заметил Морт.

Мы с Сеймуром переглянулись и вопросительно уставились на Стража. Явно отвыкший от такого внимания, Морт смущенно отступил и рассеянно огляделся. Его взгляд остановился на подоконнике, где стояли нетронутые кувшин и стакан с кристальной водой. Взяв стакан, он подошел ко мне. Я вопросительно выгнула брови.

– Тебе нужно восполнить силы, – пояснил он и протянул стакан.

Я рассеянно перевела взгляд, а потом вдруг хлопнула себя по лбу.

– Так вот оно что! И как часто ты приносил мне воду?

Морт пожал плечами и неопределенно качнул головой, мол, невелика заслуга. Но по его дрогнувшим уголкам губ было очевидно, что мужчине польстила моя внимательность.

Я хмыкнула и потянулась к стакану. Но стоило мне взять его в руки, как тот вдруг выскользнул из ладоней и упал, расплескав содержимое по полу. И, как и в прошлый раз, пол тут же покрылся густой сочной травой.

– Вот же неуклюжая, – смущенно и раздосадовано ответила я, присела и попробовала взять стакан, но последний просто скользнул сквозь мою ладонь.

Я нахмурилась и попробовала снова, но ни вторая, ни третья попытки успехом не увенчались.

– Как же это, – растерянно пробормотала я, упорно хватая вместо злополучного стакана воздух. Внезапная догадка вдруг обожгла мое нутро, и я оцепенела. Моя рука зависла в нескольких дюймах от злополучного стакана. – Ах, да, я же наверное уже…

Риден присел напротив и, взяв стакан, молча протянул его мне. Я вытянула ладонь, но, передумав, отдернула руку. А затем быстро встала и отвернулась.

– Рябина? – позвал Риден, но я не ответила и, втянув голову в плечи, поспешила к выходу.

– Надо вернуться к работе, – бессвязно бросила я, остро желая хотя бы на несколько мгновений остаться в полном одиночестве

Привычным движением я потянулась к ручке, но вовремя остановилась.

– Ну да, я ведь… – сцепив зубы и сделав над собой усилие, я уверенно прошла сквозь дверь. Постояв пару секунд в тихом унылом коридоре, я смахнула со щеки липкую паутинку и просунула голову сквозь дверь. – А знаете, это невероятно удобно. И никаких тебе больше лишних телодвижений! К этому легко привыкнуть.

– Верно, – голос Ридена царапнул сиплой надломленностью, но он тут же прочистил горло и привычно ухмыльнулся. – И потом, торчать из двери любым частями тела тебе все равно не привыкать.

Вспомнив неприятный эпизод взаимодействия с его дверью, я фыркнула и тут же поспешила вытащить наиболее уязвимую часть тела из двери. На всякий случай.

– Этот Страж, чтоб его! Вечно он так, – бурчала я, снова оказавшись в коридоре. – Ему дай только волю.

– А ты попробуй, – шепнул мне на ухо вкрадчивый баритон, отчего я испуганно икнула и попыталась отпрянуть от стены, но сильные руки на моих плечах не позволили мне сделать и шага. – И потом, – я ощутила на своей щеке нежное прикосновение, – я совершенно не против такого аксессуара на своей двери.

Теплый поток воздуха качнул непослушную прядь за ухом, и я замерла. Мне страшно хотелось обернуться и узнать, сколько частей его тела находится по эту сторону коридора, но меня сковало странное теплое оцепенение. В груди запылал знакомый жар и медленно растекся по телу упоительно-нежными волнами. И чем крепче сжималось кольцо его объятий, тем восторженнее кипели волны, унося из-под моих ног почву. А когда я вдруг ощутила лопатками не каменную твердь двери, а крепкий мужской торс, волны окатили меня палящим шквалом.

– Уй-ух, – раздалось над ухом, и хватка слегка ослабла. – Рябина! За что? Я же ничего такого не имел в виду.

Воспользовавшись замешательством Стража, я тут же выскользнула из его рук и на ватных горячих ногах отскочила на приличное расстояние.

– А я ничего такого и не делала, – еле выговаривая слова, точно в груди застряло дыхание, выпалила я в ответ. И, прислонившись к противоположной стене, склонилась, с изумлением ощущая в пустой груди горячее сердцебиение.

Это еще что за напасть? Снова живые чувства? Да еще эта жуткая боль в груди. Откуда во мне все это, если я уже…

– Рябина, ты в порядке?

Не в силах поднять взгляд, я неопределенно махнула рукой.

– Похоже, я так и не научилась сдерживаться, – прохрипела я и, запрокинув голову, положила тыльную сторону ладони на лоб. Это позволило выиграть несколько минут, чтобы успокоиться и прийти в себя.

– В таком случае мой долг – тебе помочь, – мою ладонь колыхнул горячий воздух, и я снова напряглась.

А потом немного опустила ладонь вниз, открыв себе обзор, – и увязла в неодолимо манящем серебре его серых глаз, которые оказались всего в дюйме от меня.

Драная белладонна!

– Рябинка, – тихо произнес Риден, все ближе склоняясь к моей ладони, ставшей практически единственным барьером между нашими губами. Я застыла в нерешительности. – Ты больше никогда не будешь одна, это я тебе обещаю. И обещаю, что всегда стану на твою защиту. В каком бы из миров ты ни находилась.

От этих слов меня пробил озноб: место жаркого предвкушения моментально сменило ледяное предчувствие.

И словно в подтверждение моих мрачных мыслей Риден слегка отстранился и отвел взгляд.

– И в каком же из миров ты собрался меня защищать? – хмуро осведомилась я.

Мужчина грустно ухмыльнулся.

– Риден!

– Я слышу тебя, Рябина. А еще я слышу твое сердце. Сейчас, именно в это самое мгновение, твое тело из последних сил цепляется за жизнь. Ты сейчас на границе миров, всего в шаге от перехода… но все еще по ту сторону. А значит, – он опалил меня решительным взглядом, – у тебя все еще есть шанс вернуться. И я сделаю все, чтобы вернуть тебя в твой мир.

– Мой мир здесь! – рассерженно рявкнула я и смущенно отвернулась в нелепой попытке унять свою несдержанность.

И скрыть внезапное осознание, что я вовсе не прочь здесь остаться.

– Твой мир там, где ты будешь счастлива, Рябина, – мягко поправил мужчина. Вот уж кто действительно непрошибаемый! – Там, где тебя любят и ждут. И где тебе не придется ходить по краю небытия, постоянно изворачиваясь в попытках уберечь искру и защитить свою душу от паразитов.

– Беречь свою душу, говоришь, – горько хмыкнула я, сжав плечи. – По-моему, в Закраине у меня больше шансов.

– Вот же неугомонная, – тихо хмыкнул Риден, а затем вдруг быстро приблизился и накрыл мои все еще сжимавшие плечи ладони своими.

Я испуганно вздрогнула и застыла, вновь ощущая исходящее от его бесплотного тела тепло.

– Призрачные шансы ничто по сравнению с настоящей жизнью, Рябина, – серьезно сказал он, нависнув надо мной непоколебимой стеной. Едва удерживая равновесие под его напором, я невольно сделал шаг назад. – И я сделаю все, чтобы ты к ней вернулась. Доверься мне, – тихо добавил он. Без пафоса, без героического надрыва, что обычно сопровождают высокие, но пустые обещания. Вот так просто, словно между прочим, он вернул мне надежду и подарил новый смысл существования.

– Уверен, что потянешь? – грустно поинтересовалась я, с трудом выдерживая его прожигающий взгляд.

Я удивленно моргнула: откуда в серо-прозрачных глазах измученной души вдруг столько страсти и жизни? Да и не серых больше: блеклая радужка наполнилась сочным зеленым цветом с изумрудными искрами. Пепельно-бледное лицо вдруг озарилось светом и – о, Темная Лафия! – почти счастливой улыбкой, а белесые растрепанные волосы, наоборот, почернели и распрямились.

Риден Морт на моих глазах из безликого и потерянного обитателя Дартада превращался в живого мужчину с несгибаемой волей и решительными намерениями.

От столь неожиданного открытия меня снова бросило в жар, а голова пошла кругом. Я попыталась отступить назад, но мужчина не позволил: его крепкие руки на мох плечах меня полностью обездвижили.

– Будет непросто, – согласился Страж, а затем низко склонился к моему лицу. – Пойти против воли одной вздорной ведьмы, ее странной родни, безжалостного Ковена, – меня вдруг обдало настоящим жаром едва сдерживаемого пламени, блеск которого мелькнул в его почерневших глазах, – и моего безумного желания оставить тебя рядом со мной.

– Что? – встрепенулась я, моментально выйдя из оцепенения.

Я вдруг поняла, что меня больше никто не держит – мужчина отстранился, вернув мне законное личное пространство и какое-то жалящее чувство пустоты.

– У тебя все будет хорошо, Рябина, – грустно улыбнулся Риден, не сводя с меня пронизывающего голодного взгляда, точно в нелепой попытке насмотреться на годы вперед. Затем он сделал неуверенный шаг по направлению ко мне – и, резко развернувшись, пошел прочь. – Не наделай глупостей, ладно?

– Чего? Каких еще глупостей? – недовольно отозвалась моя задетая гордость, и я поспешила исправить недоразумение, но едва не запуталась в собственных ногах. А еще мгновение спустя поняла, что моя правая лодыжка напрочь застряла в стене. – Что за лярва? Морт!

Но мужчина лишь махнул ладонью и исчез в стене.

– Да чтоб тебя, лярва белобрысая! А ну вернись и вытащи меня из стены немедленно. Ты слышишь? – ругалась я, бесполезно скребя ногтями то стену, то пустой воздух там, где еще совсем недавно стоял тот, кто признался мне в чувствах. А потом, как ни в чем не бывало, исчез! Да как он только посмел?! – Эй, Морт! Я ведь выберусь отсюда рано или поздно. Выберусь и приду за тобой, Морт! Я испоганю тебе всю загробную жизнь, ты слышишь? Ух, погоди у меня.

– Не повезло белобрысому, – раздался рядом знакомый голос, отчего я вздрогнула и замолкла.

– Только не говори, что ты на его стороне, – недовольно буркнула я, уловив боковым зрением кошачьи уши. А затем сконцентрировалась в попытке унять неприятные ощущения: несуществующее сердце все еще разрывало грудную клетку болезненным жаром.

– В данном конкретном случае – да, – без колебаний и стеснений ответил Сеймур и ухмыльнулся. – И хотя я был бы не прочь посмотреть, как ему испортят загробное существование, я рад, что это будешь не ты.

– Еще не вечность, – процедила я сквозь зубы и присела. Перебрав в памяти все подходящие вязи, я протянула ладонь сквозь стену прямо к лодыжке. А потом с удивлением ощутила, как невидимые путы, отпустив лодыжку, с легкостью скользнули в ладони, зазмеились по кисти и, обвившись вокруг моего предплечья, заняли заранее назначенное им ведуном место.

– Опять он за свое? – с сомнением прошептала я, разглядывая укутанное в изумрудную нить предплечье.

Лодыжку больше ничего не держало, и я с облегчением отошла от стены. А затем, немного подумав, поспешила к выходу из Атриума.

– Ты куда? – тут же встрепенулся Сеймур и, готовый к любой неожиданности, подскочил ко мне.

– Мне велели не делать глупостей. Все остальное делать не запрещали, а значит… – я осеклась, уставившись на бесшумно возникшую фигурку знакомой души.

– Чего? – недоуменно спросил Сеймур и проследил за моим взглядом. – Ты?

– Лисия! – ахнула я, продолжая таращиться на бывшего фамильяра моей бабушки.

Все такая же рыжая и невысокая, сейчас она выглядела несколько иначе: длинные огненные волосы больше не лежали на голове нечесаной копной, а плавно струились ухоженными кудрями по плечам. Вместо безразмерной потертой байки девочка красовалась в симпатичной приталенной футболке бирюзового цвета, джинсах и цветных кроссовках.

Но сильнее всего меня поразил ее смелый и уверенный взгляд черных глаз-пуговок.

– Ты должна пойти со мной, – без предисловий и расшаркиваний сказала девочка и поманила к себе.

– С какого это беса? – хмуро спросил Сеймур, выступив передо мной.

– Ее ждут, – сухо бросила Лисия через плечо и поплыла вперед.

– Смотрю, характер у нее лучше не стал, – буркнул Сеймур и спохватился: – Ты куда?

Но я ничего не ответила и ускорила шаг, стараясь держать хрупкую фигурку в поле зрения. В груди поселился едкий опустошающий страх.

Совсем как тот раз, когда я ступила в приготовленную Тероном пентаграмму.

– Ты уверена, что ей можно верить? – еще раз напомнил о своем мнении Сеймур, когда мы вышли из Атриума. – Мы не знаем, что она задумала.

– Вот и узнаем, – бросила я в ответ, борясь с настающей паникой и желанием броситься вперед Лисии, которая вела нас прямо к Арке.

Я ускорилась, внимательно вглядываясь в черное нутро Арки, из которого привычной вереницей тек духовный поток новопреставленных.

Где-то позади слаженного потока растерянно топтались порядком потускневшие души. А еще дальше кто-то и вовсе отрешенно сидел на земле.

В моей груди что-то болезненно сжалось.

– Только бы не… – сжав кулаки, шепнула я в пустоту и, обогнав Лисию, рванула из Арки.

– Эй, куда?! – раздался позади голос Сеймура, но я уже никого не слушала, летя над землей навстречу жуткому предчувствию. – А ну, расступись!

Остановившись в двух шагах от сизой плачущей души, я застыла в нерешительности: все мое тело мгновенно свело нестерпимой судорогой панического ужаса.

Приложив неимоверные усилия, мне удалось взять себя в руки, и я медленно склонилась над плачущей и протянула ладонь.

– Все в порядке, милая, – дрожащим голосом произнесла я. – Я здесь. Рядом с тобой.

Сидевшая на корточках душа всхлипнула и затихла. А затем отняла ладони от лица и взглянула на меня.

– Мирабель, – простонала Алия и бессильно упала в мои объятия.

Все рухнуло в одночасье. Один проклятый миг – и заботливо слепленная вера в призрачное будущее разлетелось на мириады острейших осколков.

Когда же все пошло не по плану? И какой из моментов стал переломным? Может, это случилось, когда я приняла глупое решение пойти наперекор судьбе и самой смерти? Или когда одна ведьма приняла решение пойти на поводу у демона? В последний момент моей смерти или же в первые мгновения жизни? А может, и вовсе абсолютно все мгновения, протянувшиеся от рождения и до самой смерти, были неправильными? Вся моя бесполезная, отданная на откуп алчным тварям, убогая жизнь стала одной большой червоточиной насквозь прогнившего подлунного мира. Как и тысячи других жизней, подобных моей.

Так в какой же момент мы все свернули не туда? Можно ли теперь хоть что-нибудь исправить?

И надо ли?..

Утратив остатки осознанности, я не сразу заметила, что сестренка радостно меня обнимает.

– Мири, я так рада, что нашла тебя! Так рада! Мне было так страшно, так больно! Но я нашла тебя, Мирабель, и…

– Что же ты наделала, глупая, – сипло выдавила я, с трудом удерживая последние остатки самообладания.

– Ну почему же сразу глупая? – тут же капризно заканючила Алия и немного отстранилась. – Вот вечно ты так! А я через столько всего прошла, чтобы сюда добраться и найти тебя. Ты ведь мне обещала, помнишь? Обещала, что вернешься. Но тебя все не было, и я решила…

– Ты решила, – повторила я, ощутив, как к горлу подкатывает обжигающий ком. – Ты решила?

– Ну да, – растерянно ответила Аля и, взглянув в мои глаза, вдруг осеклась.

– Я столько всего видела, столько перенесла, – в моей груди снова зажглось злое пламя, которое мне было больше не под силу унять. – Я столько преодолела только для того, чтобы ты никогда не испытала того же! Чтобы никогда не оказалась на моем месте! Не оказалась здесь. И все напрасно! ДА КТО ТЕБЕ ДАЛ ПРАВО ИДТИ ЗА МНОЙ?! Кто, – не сдержав больше эмоций, я рухнула в объятья сестры, – кто дал тебе право умереть?

– Мирабель, – ошалело прошептала Алия и осторожно провела ладонью по моей спине. – О, Мири, прости. Прости, что все так получилось, я правда не хотела, не могла… Весь этот наш с тобой ритуал, это колье – все с самого начала было придумано бабушкой. А я не могла сказать, потому что была под ее подчином. Теперь я это знаю, но тогда… тогда все было как во сне, как в жутком бесконечном кошмаре. Потом вдруг вернулась мама и велела срочно готовиться к ритуалу. Она все твердила, что у нас мало времени, и я думала, что это потому, что твое тело не выдержит. Но потом в дом ворвалась бабушка – и все повторилось опять. Снова это наваждение… даже мама ничего не смогла сделать. Знаешь, я ведь слышала тебя тогда, правда слышала. И, кажется, даже видела. Но не могла ничего поделать со своим телом. Оно не подчинялось, не слушалось. И я сдалась, – плечи Али мелко затряслись, и я наконец-то ощутила в себе силы ее обнять.

Мрак позади оживился. Кривые корни деревьев закачались на несуществующем ветру прямо позади Алии. В вязкой темноте вспыхнули алчные глаза оголодавших лярв.

Ну, разумеется, для них же здесь разворачивался самый настоящий пир: эмоциональная свежая душа и крепнущий ведьминский огонь. Отчего бы не полакомиться!

Твари!

– Не плачь, Аля, не нужно. Ты же знаешь, что нельзя.

– Я знаю, Мири, знаю. Все знаю, но… Не могу. Как представлю, что ты здесь была одна, все это время. Но теперь я здесь, с тобой, – будто найдя в себе новые силы, снова затараторила Алия. – У меня почти получилось, понимаешь? В тот раз ритуал сорвался из-за вмешательства сильной магии, рассыпались все вязи и заклинания Ирги, даже ее браслет не выдержал, – Аля подняла ладонь, продемонстрировав почерневший артефакт на ее запястье. – Я притворилась, что все еще под ее подчином, и когда Ирга вернулась в Храм… – в глазах Али на мгновение отразился страх. – Я пришла за тобой.

– Ох, Аля. Как же ты теперь вернешься? – я прикоснулась щекой к мягким волосам сестренки.

– Я… я пока не знаю, но это не важно, – было очевидно, что так далеко сестренка явно не планировала. – Просто… я не могла больше оставаться там. Твое тело Ирга переместила в Храм, и там собрался весь Совет. Надо было срочно что-то сделать, а я… Будь ты на моем месте, то обязательно бы что-нибудь придумала. Но я не такая. Я же ничего не умею. У меня нет сил нашей мамы, и нет решимости моей сестры. О, Мири, ты была права, я такая плакса, – она уткнулась шмыгающим носиком мне в грудь, а я застыла в нерешительном оцепенении.

– Нет, я была неправа, – возразила я, вглядываясь в черные недра Дартада. – Ты куда сильнее и смелее любого в Закраине, уж можешь мне поверить. Но, – я с трудом подавила крупную дрожь. А затем крепко сжала ее трясущиеся кулачки и поднесла к своим губам, – как же ты…

Сестренка затихла и сжалась.

– Я не могла иначе, Мири, – она решительно посмотрела на меня, и у меня в груди что-то сжалось от нехорошего предчувствия. – Когда она взмахнула войдом, мое тело само… Я знала, что у меня нет шансов, но… я не могла не попытаться…

Мое горло перехватило, в глазах почернело.

– Так она…

– Это не важно, Мири, совсем не важно, – испуганно заговорила Аля, робко погладив меня по волосам. – Главное, что я встретила тебя. Вместе мы что-нибудь придумаем. Все преодолеем и обязательно вернемся домой. Вот увидишь, – снова всхлипнула Аля, прижимаясь ко мне дрожащим телом.

Корни затрещали, ломаясь под тяжестью напрягшихся перед прыжком конечностей. А в следующее мгновение из мрака выскочила первая тварь и понеслась прямо на нас. Я подняла ладонь, но меня опередили: едва лярва прыгнула, как на нее понесся серебристый щит и, со всего маху врезавшись в тварь, отшвырнул ее извивающееся от боли тело далеко назад.

– Нам нужно вернуться в Атриум, – подал голос стоящий позади Сеймур. Его объятая серебром ладонь снова поднялась.

Я сжала сестренку еще сильнее. Отчасти для того, чтобы защитить от напастей этого мира. Отчасти для того, чтобы защититься самой. От огромной, пожирающей изнутри ярости.

Оставить Алю в Дартаде? И позволить ее невинной душе гнить в этом проклятом месте до скончания веков только потому, что кому-то жмет его всемогущество? Я уже смирилась с тем, что стала для всех расходной метлой. Но делать это с моей семьей? Не позволю! Только не так!

Вот только… что я могу?

– Ты обязательно что-нибудь придумаешь, Мири, – хрипло шепнула Алия, доверчиво уткнувшись носом в мою грудь.

И что могу только я?

Без лишних раздумий я достала из-под мантии войд и вытянула руки за спиной сестренки.

Тут же, словно откликаясь на мой молчаливый зов, из тьмы ко мне протянулась гнилая рука с черными заостренными пальцами. В уши ударил ненавистный шорох, а в ноздри – запах смерти.

Моим глазам вдруг стало горячо и больно; все поплыло и затуманилось. Впрочем, это и к лучшему: видеть, как я пронзаю свою эфирную плоть ненавистным войдом, совершенно не хотелось.

Гнилая рука зависла в дюйме от моего изодранного запястья, из которого сочилась темная горячая влага.

– Ну же, – сквозь зубы рыкнула я, уже мало что различая за мутной багряной пеленой, – ты разве не этого хотела?

Когтистая лапа задумчиво покачалась в воздухе, а потом вдруг потянулась к моей шее. Я невольно сжалась в жутком предчувствии и закрыла пылающие глаза. Мою щеку опалило щекочущим огнем, но через мгновение ожог сменился утоляющей боль прохладой. А уши заполнил шуршащий злорадный шепот, который мне почему-то больше отвратительным не казался.

– А я ведь предупреждала, что знаю людей.

Потому что отныне этому шепоту принадлежала и я.

– Ты прекрасна, когда плачешь, Рябина. И поистине великолепна, когда ненавидишь.