По миру: Миражи Хаоса

Глава 7 Дуэлянт

Два с половиной малых цикла спустя…

Лекс вышел в непривычно тихий холл. Хаоситу глупо ждать стабильности, но события последних дней вообще неслись галопом, и началось все с Турнира.

Только сейчас он начал понимать, как же ему повезло — девять лет практически расслабленного существования с размеренной работой, тренировками, регулярным отдыхом… Сколько же в нем еще глупой наивности! Услышав сообщение о грядущей войне, стажер поначалу даже обрадовался шансу быстро прокачать отряды, глупец. Да что он… Куда более опытные Игроки средних рангов, еще не отошедшие от адреналина и эмбиента турнирных боев, едва ли не приветствовали новость.

Первый месяц, казалось, подтверждал их оптимизм. Бойцы неплохо справлялись с охраной, а звезда Бул’Тира и вовсе за один конвой заработала больше тридцати тысяч дайнов, принеся головы тройки изгоев Совету Старших. Это в двадцать раз больше, чем доставшиеся им призовые — процент от взятых с нападавших трофеев. Не повезло только молодому меху, недавно принятому в клан — купленные на разбор «убитые» машины оказались заминированными.

Лексу, заваленному ремонтными работами, поучаствовать в боях не довелось. Зато он узнал еще один секрет полководцев: существование карт временного обмена подотрядами. К его изумлению, арендовали не Потомка Ёрмурганда и не бойцов, а Ученика Хеймдалля. Поиск скрытой засады оказался куда ценнее в походах, чем атакующий подотряд, которых, судя по переданным ему Гончим, у полководца хватало.

Первая ласточка грядущих бед прилетела спустя цикла полтора, когда в дело вступили по-настоящему серьезные команды наемников, выжидавшие новых поставок зелий после Турнира, апгрейда своих колод — и собранных в деле данных. Тогда впервые в истории Дома в Зале ожидания погасла целая звезда. А еще спустя день звякнула Книга, сообщая о прекращении аренды провидца в связи с его уничтожением. И хотя никто из Игроков не погиб, старший тренер клана, до этого не вылезавший из конвоев, теперь безвылазно сидел в Двойной Спирали, нещадно гоняя учеников, дружно взмолившихся о скорейшем восстановлении его подотрядов. За это время потери были еще у двух звезд: едва ли не на четверти активно использующихся Мулами зон прибытия и отбытия «внезапно» появились пиратствующие отряды, по «странному» стечению обстоятельств выбиравшие именно конвои с их участием.

Заказчики поняли намек, и список контрактов сократился до застрахованных перевозок малоценки, каждой из которых приходилось теперь организовывать боевое сопровождение, иногда даже с привлечением наемников. Казначей ходил мрачнее тучи: для сохранения клиентов Дом работал себе в убыток. Однако худшим было не это. Четыре дня назад всем пришел приказ о переходе на казарменное положение — уже вторую неделю практически каждый день на дуэли погибал кто-то из соклановцев, несмотря на категорический приказ главы не ввязываться в конфликты и не отвечать на вызовы, даже если это будет грозить серьезной потерей репутации.

Вот и сегодняшний день, похоже, был не из радостных.

Лекс в меру своей памяти попытался понять по индикаторам, кого же не досчитались теперь. В очередной раз сдался и обратился к спискам. Да не может быть! Ди’Лан⁈ После того совместного выхода они неплохо поладили, если это можно так назвать. Один из немногих людей в клане, немногословный, нелюдимый и невежливый, на следующий день после возвращения конвоя, прикрытого по официальной версии «фальшивым полководцем», он нашел механика, сказал, что не забудет, и пропал из виду на восемь лет. Второй раз боец подошел после Турнира. И также немногословно, буркнув «щас начнется», вручил серебряный Покров заступницы, стоивший в Двойной Спирали куда больше, чем жизнь обычного Игрока…

Странно, его звезда, которую он возглавил несколько лет назад, вроде бы находилась на отдыхе, ожидая отката карт. Опять дуэль?

Браслет тихо звякнул, заставив механика похолодеть то ли от нехорошего предчувствия, то ли от предвкушения. Ему до смерти надоело день за днем копаться в мастерской, но готов ли он был воевать? Неужто его возьмут в боевую звезду⁈

Поразительно, но на месте главы за его огромным столом-верстаком из метеоритного железа сидел Фенрин, смотревшийся за ним также естественно, как балерина в шиномонтажке.

— Ага, примеряюсь, — злобно прорычал волколюд. — Такими темпами недолго осталось: на дуэли твой покровитель. Что требовать от рядовых бойцов, если глава и офицеры изображают из себя Шепчущего? Не хочешь себя попробовать в роли клоуна? Сменить амплуа, так сказать?

Хаосит, видя взбешенного полководца, предпочел уставиться в пол… Он бы вообще выбежал из кабинета, но говорят, к волкам не стоит поворачиваться спиной.

Неожиданно в кабинете раздался хриплый лай, означавший смех…

— А некоторые бы выбежали, забыв обо всем. С самообладанием у тебя хорошо, а вот с техникой мыслезащиты — отвратительно. Слетает при любом волнении, — тренер неодобрительно покачал головой и опять мгновенно сменил свой настрой: — Сколько раз в день тренируешь?

— Три. Вы говорили, больше не стоит, — Лекс уже догадывался, что последует за этой фразой, но дела с защитой от ментального считывания у него действительно обстояли плохо: хотя он активно тренировался последние лет восемь, никак не мог продвинуться дальше базовых техник. А вложенные недавно сферы силы ожидаемого прорыва так и не дали, прям как будто каменная стена стояла!

— Зайдешь к алхимику за дополнительным курсом. Жить хочешь — потерпишь! — от эмпата не укрылась реакция человека, которому каждый прием обеспечивал минимум два часа сильнейшей тошноты, приправленной почти полностью лишающим ориентации головокружением.

Увы, в клане механоидов с наработками в этой сфере было грустно ввиду низкой востребованности. Если эффективность кое-как подтянули до приемлемого уровня, то побочками никто даже не заморачивался.

— Я не шутил насчет дуэли, — продолжил меж тем Фенрин. — Один из наших врагов слишком наследил, дав повод главе вызвать его на арену, обратившись в Совет Старших за правосудием. Противник слишком расслабился, недавно став владыкой, да и отказаться в таких условиях от боя не смог. Если мы не ошиблись с оценкой сил, Тригр и эмбиент запишут себе на счет очередную победу… Точнее, эмбиент и Тригр. Ну, или его запишут, ибо владыка есть владыка. Но если все пойдет по плану, через пару часов мы будем отмечать победу в Доме Чаш. В отдельном зале, разумеется. И ты из него выйдешь. Пьяный и веселый. Что у тебя с отрядом?

— Основные боевые подотряды в строю, из важного нет только Ученика и Психопомп. И Валькирий будет только две.

— Ага, значит, решил воспользоваться новыми возможностями дев, — одобрительно кивнул наставник, быстро прикинув время, необходимое для подобного восстановления войска. — Ну да ладно, в принципе, по задумке Час величия тебе понадобиться не должен, но все равно карту откати, камень тебе выдадут…

Фенрин придумал неплохую ловушку, но Лекса ощутимо потряхивало, пока он шел собираться. Слишком много допущений при минимуме информации. Большинство погибших соклановцев были достаточно хладнокровными Игроками, чтобы не поддаваться на провокации. И достаточно подготовленными, чтобы хоть одному из них в бою улыбнулась удача. Увы, на сегодня не было ни одного выжившего на дуэли и ни единого сообщения от них перед нею.

Последним на охоту вызвался непробиваемый Ди’Лан, снабженный таким комплектом арендованных карт, что был способен победить начинающего полководца. И час назад пришла весть о его гибели. Офицеры клана не сомневались, что речь идет о карте принудительного вызова, но статистики результатов это не объясняло даже с учетом возможного запрета на арендованные карты, а значит, вызов на дуэль шел с каким-то хитрым условием. В Игре встречаются необычные карты, но они редки, и каковы могут быть их особенности, предвидеть не мог никто.

Все карты принудительного личного вызова имели одно базовое ограничение — они безоговорочно действовали либо на равного, либо на старшего по рангу. Остальные получали лишь предложение.

И теперь у Лекса с алхимиком было два часа, чтобы загримировать его под одного из торговцев клана, и кратная карта Фальшивый Медальон для имитации четырнадцатого уровня. Вряд ли нападающий окажется ниже «пятерки», в теории механику вообще ничего не грозило… В теории.

Вечер того же дня, Дом Чаш

Лекс несколько секунд стоял перед дверью, собираясь с духом и проверяя, все ли сделано правильно, после чего пошатываясь направился в сторону уборной, изо всех своих невеликих актерских способностей изображая пьяного. Немного пошумев водой и умывальником, довольно посвистывая, вернулся в общий зал, неспешно обвел его слегка посвежевшим взглядом… и остолбенел.

Прямо напротив их комнаты за одним из столиков сидела Аля! Смотрелась потрясающе, и…шестой уровень! Отличный старт!

Механик на секунду замер, не решаясь подойти к столь удачливой сокурснице. Только Слепец знает, сколько бы еще он колебался, не поверни девушка в его сторону голову. Все мысли о ловушке вылетели из головы: она явно узнала его и улыбнулась. Даже помахала рукой, кивнув на свободный стул у своего столика.

Стараясь выглядеть как можно увереннее, хаосит гордо помахал ей в ответ рукой с браслетом своего клана и, сделав заказ коктейля мгновенно попавшемуся на глаза официанту, пошел к своей подруге. Уже садясь, мысленно взвыл от ревности и осознания ужасного факта: он же с чужим лицом и ступенью Медальона! И девушка махала не ему, а этой канцелярской крысе… Что их связывает⁈ То, что связь была, Лекс даже не сомневался — что ей иначе здесь делать одной? Вдобавок, Аля сразу наклонилась к нему, и отнюдь не так, как наклоняются к малознакомым, ласково забросив руку на шею.

И тут же перед глазами вспыхнуло уведомление о вызове на дуэль с его узнаваемыми кроваво-красными буквами…

Интерлюдия. Ассасин

Ор’Сати терпеливо сидел в таверне, потягивая вересковый мед. По семьдесят дайнов за чашку. Теперь он мог себе это позволить.

Все расходы по камням кратности взял на себя неизвестный заказчик, выдавший ему древнюю карту Рукопашной схватки. За это он, правда, забирал себе Активаторы и половину трофеев из Книг. Но даже того, что оставалось гигантскому медведю после каждой дуэли, хватало, чтобы за неполный десяток дней он стал богаче минимум на восемьдесят тысяч дайнов. И это не считая главного: тех карт, что он решил оставить себе, а не продавать. К сожалению, охота занимала слишком много времени, поэтому далеко не все трофеи еще были распроданы или обменены, но сейчас время — деньги. Огромные деньги.

Каждый камень кратности, увеличивающий заряд древней карты на единицу, стоил в клане, специализирующемся на созидании, около семидесяти тысяч дайнов, и «работал» всего сутки. Его еще и не каждому продавали. Если в первые дни медведю удавалось использовать каждую попытку, то предпоследние три камня ушли в никуда, и Ор’Сати совершенно логично предполагал, что заказчик в любой момент может отменить ставшую фантастически дорогой охоту. Или могла разрушиться карта, ветшающая с каждым применением камня. Слава Зеленоглазому, что это была одна из древнейших — нынешние разваливались после трех-четырех подобных улучшений. Впрочем, окажись такая карта современной, она наверняка была бы золотой, к которым конкретно эти камни кратности неприменимы. Хотя ходили слухи, что когда-то существовал Дом, способный создавать камни и для золотых карт, но был разрушен по воле недовольного этим Смеющегося Господина.

Поэтому сегодня, наплевав на торги, Игрок безвылазно сидел рядом с выходом из зала, где железяки с прихвостнями праздновали какую-то победу их главы… Или заливали горе от встреч их соклановцев с Ор’Сати. Или всё вместе.

Он верил в свою удачу, повернувшуюся к нему лицом, начиная с последнего Турнира, где медведю с его одиннадцатью уровнями досталась жалкая «девятка», которая смогла лишь верещать и прятаться, увидев своего противника. Карт с нее перепало всего ничего, но в сумке валялся амулет Синдиката убийц, позволивший ему наконец-то найти на них выход. И вот первый же заказ сделал его богачом. А сейчас, под стакан меда, ему в голову пришла просто гениальная идея: что мешает, когда заканчивается время действия камня, вызывать на бой первого попавшегося Игрока побогаче, чтобы хоть немного его окупить? Он даже согласен отдавать большую долю с «пустых» жертв заказчику, лишь бы охота продолжалась. До двенадцатого уровня ему осталось всего ничего…

Хаосит уже начал подбирать себе новую цель, но судьба, оценив его старание, сделала очередной подарок: дверь открылась, и из нее вывалился пьяный двуногий, с отчетливо видимым браслетом Мулов. Четырнадцатый уровень — лучше не придумаешь: и карты вкусные, и опасности еще немного.

До туалета, куда направлялся двуногий, ему оставалось буквально с десяток шагов. Ор’Сати не стал терять ни секунды: стоило хлопнуть двери и он использовал Колесо обновления на Последнюю мечту. Его собственную, редкую карту, как будто специально рассчитанную на его вид: она показывала, как выглядит та или тот, о ком мечтает его жертва. «Поэтому и называется „последняя“», — хмыкнул медведь-оборотень, умеющий принимать любой известный ему человеческий облик. Он неплохо изучил на практике, как в такой ситуации теряют осторожность его жертвы.

Увы, негромкий стук падающего стула, которым убийца пытался привлечь внимание цели, увяз в тишине проклятого зала. Кто-то из соседей изумленно посмотрел на пьянчугу, в долю секунды превратившегося в симпатичную девушку, но вовремя сообразив, что подобное любопытство до добра не доводит, мгновенно отвел взгляд и не мешкая направился на выход, стараясь не поворачиваться спиной.

Впрочем, дверь в туалет быстро открылась и дальше все пошло как по нотам. А девка-то хорошо зацепила будущего трупика! Неплохая партия для шестого уровня. Ну, пусть порадуется напоследок…

Лекс изумленно переводил взгляд с красной надписи на Алю. Алю, сквозь облик которой уже проступали черты жуткой медвежьей рожи, изображенной и на портрете Игрока. К счастью, его оппонент тоже был чем-то изумлен.

Наконец-то свое взяло загодя выпитое Холодное сердце — это зелье, к сожалению, срабатывало лишь через несколько секунд после появления эмоций, а не блокировало их заранее. Впрочем, это уже было неважно: взгляд механика уцепился за мерцающие буквы. Похоже, сосед пытался отозвать вызов, но это у него не получалось.

«Принять», «Отказаться», « Принять с поправками» — тут все понятно. Лекс, досадуя, на свою глупую реакцию, заставившую потерять время вместо изучения действий противника и едва не провалить план, перевел взгляд, ниже. Бюрократ, в отличие от него, времени даром не терял:

'Условия дуэли:

Арена «Октагон» — сменить арену.

Подготовка: нет — сменить: 5 тиков / 10 тиков / 30 тиков / 60 тиков.

Запрет на зелья — убрать.

Запрет на личные карты — убрать.

Запрет на личные серебряные карты и их эффекты— неотключаемый.

Запрет на личные золотые карты и их эффекты — неотключаемый.

Запрет на личные уникальные карты и их эффекты — неотключаемый.

Запрет на арендованные карты и их эффекты — неотключаемый.

Запрет на стрелковое оружие — неотключаемый.

Запрет на технооружие — неотключаемый.

Запрет на артефакты — неотключаемый'.

Механик задумчиво перевел взгляд на взбешенного медведя, также увидевшего его истинный облик.

— Тебе повезло, щенок, но я тебя еще отыщу… Может, сразу примешь вызов, чтобы не мучиться ожиданием?

Оборотень, уже разобравшийся в ситуации, просто хамил и ждал, когда истекут обязательные тридцать секунд первого вызова, чтобы убрать предложение и свалить.

Лекс, собравшийся уже выбрать отказ, внезапно зацепился глазами за слово «личные», в голове мелькнули уроки Тригра… и хаосит неожиданно для себя решился поставить все на свою безумную идею, только вначале надо поменять настройки.

Медведь, не сомневавшийся в выборе своей жертвы, издал какой-то странный горловой звук, когда вместо отклонения вызова механик убрал запрет зелий с картами и выставил время подготовки на максимум, после чего и вовсе изумленно захохотал, наблюдая за тем, как низкоранговый Игрок быстро сменяет доступные арены.

Выбор был небогат, да и время истекало. Знакомых мест не было, и Лекс остановился на «Древнем амфитеатре миражей». Глубокий вздох — пути назад не будет. Если он неправильно понял ограничения дуэли… Не оставляя времени себе передумать, а врагу среагировать, нажал «Принять».

Оказавшись на арене, механик первым делом активировал Час величия. Успешно! Только теперь Игрок до конца прочувствовал, как сильно рисковал. А еще он так и не сумел до конца понять, что же подтолкнуло его к такому решению: то ли ненависть к убийце соклановцев, то ли злость за обманутую надежду.

Перенос произошел также быстро, как и в учебных боях, и теперь Лекс отчетливо видел противника, стоявшего на другом конце поля, размером с три взрывбольных, с чудными домиками на нем и разделенного пополам прозрачной стеной. Перед глазами таял счетчик времени.

К его удивлению, золотые карты по-прежнему светились в Активаторе, но что там говорил Тригр? Кажется, в таких случаях их использование просто приводит к откату вхолостую.

Сердце пропустило удар, когда Лекс попытался призвать первый подотряд, и тут же забилось чаще — все работало! Противник тоже отошел от изумления, и вызывал что-то. Лекс успел активировать щит и доспех, закинуть в себя все нужные зелья, перезарядить Активатор и на последних, истекающих секундах написать несколько строк сообщения клану:

«Медведь-оборотень, Ор’Сати, 11 ур., принудительный вызов на рукопашный бой, небольшая арена с запретом всех личных карт, зелий, стрелкового и технооружия. Выглядит как любимая».

Может и зря, но в этом бою он чувствовал себя совершенно уверенно. Все призванные войска стояли наготове: Лучники и Валькирии укрылись за щитом воскрешенного жертвой одной из дев Потомка Ёрмурганда, Жрец затянул молитву, призывая силу в и так почти полный алтарь, Берсерки грозно бряцали оружием за пределами змеиного кольца, а Хамелены и несколько успевших восстановиться Саблезубых крыс спрятались в невысокой траве.

Последний заряд Дубовой кожи вызывал нездоровое хихиканье, ставшее уже талисманом, вместе с трофейной Аурой теней, укутавшей хаотично двигающимися тенями, он должен был подстраховать в ближнем бою. В доставшейся от Ишщера безразмерной сумке хранились стрелы еще на десять залпов для Лучников. Отрядная карта Ускорения, полученная от клана, как и ожидалось «молча» ушла в откат, зато все атакующие обычные карты, свои и доставшиеся от ящера, были полностью готовы к бою.

Увы, Дыхание мари с его туманом тоже было серебряной картой, поэтому приготовления не удалось укрыть от противника, сразу же бросившегося, стоило таймеру погаснуть, в одно из странных сооружений, что были хаотично разбросаны по полю.

Стена красиво осыпалась, тая в воздухе, и опытный Игрок преподнес наглой «пятерке» жестокий урок: так безобидно смотревшиеся будочки оказались телепортами, один из которых горе-полководец необдуманно включил внутрь своего щита. Да еще и встал прямо перед «черным входом», подставив спину. Жизнь Лекса спасла только помешавшая врагу точно прицелиться аура — Темное пламя, конусом вырвавшееся из жезла, зацепило лишь краем. Последовавшая за ним Молния, будто эхо прошлого боя, убила закрывшую вождя собой Валькирию, но оставшаяся воительница сумела перехватить Ор’Сати и связать его боем на бесценную пару секунд.

Лучники дружно послали стрелы в противника, но те, не пролетев и пары шагов, кувыркаясь, рухнули воинам под ноги — сработал запрет на оружие дальнего боя. Стрелки, лишились возможности атаковать, повинуясь приказу своего господина, окружили его плотной стеной, чтобы своими жизнями купить ему еще немного времени, пока Среднее зелье лечения пыталось вернуть подвижность тем головешкам, в которые превратились руки Лекса, инстинктивно защитившего глаза.

Валькирия сломанной куклой полетела куда-то в сторону, но стонущий от боли Игрок уже разомкнул кольцо щита, и к врагу бросились Берсеркеры. Тот, видя, что даже со своей увеличенной Прытью скоростью до главной цели добраться не успевает, запустил Каменные шипы, заставившие охнуть и сложиться пополам нескольких лучников, накрыл всех каким-то подозрительным облаком, тут же рассеянным Жрецом, и под разочарованные крики викингов прыгнул в телепорт прямо перед впустую щелкнувшим зубастой пастью Аллидонтом.

Спустя секунду заклятья полетели с нового направления, но к счастью, противник все-таки ошибся с мишенью, пытаясь выбить наиболее опасных для него Берсерков и не придав значения сворачивающейся заново змее. Как и Лекс в своих первых тренировках, он не сообразил, что щит можно восстановить, если Потомок Ёрмурганда жив.

Главное было, замкнуть кольцо так, чтобы проклятые порталы оказались снаружи. Алхимическое зеркало прикрыло отступление, а крокодил-переросток остался поджидать врага, если тот решит повторить свой визит.

Схему боя требовалось срочно менять.

Когда Берсерки навалились толпой на Ор’Сати, тот вспыхнул Огненным кольцом и в мгновение ока из зверолюда превратился в настоящего огромного медведя, удивительно шустро передвигающегося на своих четырех лапах. Металлические пластины доспеха плотно облегали могучее тело, легкое марево намекало на наличие щита или ауры, но хуже всего были когти. Черные, слегка загнутые, они пугали отсветами знакомого всем Игрокам пламени Хаоса — Лекс в первый раз видел того, кто вместо личного оружия получил благословение Смеющегося Господина. И его бойцы очень быстро с ним познакомились: наделенные Остротой, когти легко пропарывали доспехи викингов, словно те не прочнее бумаги.

Хозяин леса не без труда, но разметал людей и скрылся в ближайшем телепорте. Лексу пришлось напрячь изо всех сил свою волю, чтобы не пустить впавших в раж Берсерков в узкую дверь перехода: по одному они медведю не соперники.

В итоге противник, хохоча, метался по порталам, легко ускользая от мечущихся за ним по полю викингов. Зрелище действительно было комичным. Только вот каждое появление Ор’Сати стоило Лексу кого-нибудь из бойцов.

Горе-полководец, искалеченный Темным пламенем, что кроме ожога вызывало ускоренное разложение живой плоти, с трудом мог заставить работать свои руки, не говоря уже о прицельной стрельбе из Активатора. Спасибо Жрецу, чьи лечебные заклинания медленно, но верно ослабляли боль, и клановой Усиленной регенерации, что вместе с собственными Малыми лечебными зельями потихоньку возвращали подвижность.

Ядовитые хамелеоны, на которых Лекс возлагал самые большие надежды в этом бою, не сработали. Неизвестно почему, но противник, увы, видел их не хуже полководца, легко перепрыгивая через расползшихся по арене гадов… и без особых усилий истребляя их по одиночке. Иллюзия, созданная Зеркалом, его тоже не обманула. К счастью, и ответные заклятья пока не доставляли особых проблем восстановленному змеиному щиту.

Валькирия, несмотря на серьезное ранение, смогла удержаться по эту сторону грани, но все еще нуждалась в лечении, и Лекс решил, что будет лучше пока ее не отвлекать.

Механик судорожно перебирал оставшиеся в его распоряжении карты, пытаясь придумать хоть что-то. Хамелеонов он заставил собраться плотной кучей и окружить ближайшие переходы, сокращая врагу свободу маневра. Пытаясь уловить схему перемещений противника, внезапно вспомнил о Саранче, у которой к счастью еще оставалась пара зарядов. Медведь явно не сообразил, что это такое, но больше в том секторе не появлялся.

Неожиданно полезной оказалась трофейная карта, от которой хаосит вообще не ждал помощи в этом бою — еще сразу три телепорта заблокировало Неприметное болото, в котором Ор’Сати, пытавшийся контратаковать, на время увяз, схлопотав Огненную стрелу, в сполохах которой красиво вспыхнул и рассыпался пеплом неизвестный щит. Правда и его ответная атака заставила материться Лекса на тех, кто включил Шаровую молнию в обычные карты: зависший над головой змея гудящий шарик начал с удручающей регулярностью посылать в того ослепительные электрические вспышки. И насколько хватит заряда у этого стихийного бедствия, было не ясно. Пришлось отвлекать деву от лечения, чтобы на всякий случай подпитывала щит.

Когда медведь выскочил в очередной раз из портала, Лексу удалось натравить на него Призрачные огни. Они хоть и были быстрее викингов, но все равно не успевали догнать свою цель, зато вынудили противника спешить и первыми находили его, когда тот появлялся. Только этого все равно было мало: моторика рук восстанавливалась слишком медленно. Пальцев же он не чувствовал вовсе. Пальцев, столь нужных для его любимых фокусов. Да! Фокусов!

Кондор и разведчики-Крысы исчезли одновременно в нескольких телепортах, и хотя половина сразу погибла, остальные показали, наконец, Элекзару внутреннее устройство портала, представляющее собой единый зал со множеством выходов. Сценический раб, так долго и бесполезно провалявшийся в запасе, потащил туда реквизит. Через несколько секунд из перехода вылетело его разорванное тело, но следом, чихая и кашляя, из сочащегося дешевым вонючим дымом портала вывалился и сам оборотень, как всегда усиливший перед боем свое обоняние. К следующему нырку сработали хлопушки.

Дезориентированный, оглушенный, зверь наконец-то выпрыгнул недалеко от оставшихся викингов. Разъяренные неудачами и унижением, воины буквально завалили его телами, и фокусник все же сумел навести на противника Активатор, от души полив сектор Серебряными шипами. Описание карты не обмануло: оборотень забился в судорогах, и опять отличился Жрец, добив врага своими призрачными змеями.