По требованию герцога

2 глава

Леди Роза.

Себастьян нахмурился. О чем она только думала прошлой ночью?

Это-то и было ее проблемой, решил он, глядя в окно своего кабинета на широкую лужайку перед домом, когда последние гости домашней вечеринки отправились в своих каретах домой. Она редко думала, прежде чем сделать прыжок, а прошлой ночью она чуть не прыгнула прямо в огонь. Он раздраженно нахмурился. К нему в огонь.

О чем, черт возьми, она думала?

Он резко выдохнул и провел рукой по волосам. Господи, а он о чем думал?

Она удивила его до глубины души, когда он вошел в свою комнату и нашел ее там, так восхитительно распластавшуюся на его кровати в этом платье из крепа и кружев, которое почти ничего не скрывало и так напомнило ему торт, что ему просто захотелось слизать с нее глазурь. Он должен был знать, что ему не могло так повезти, чтобы такая соблазнительная красотка так свободно предложила себя ему в ночь празднования дня рождения его матери. Но, боже мой, после удушающей ночи, когда он был вынужден быть идеальным джентльменом, подавляя в себе каждый импульс и побуждение быть таким же безудержным, как его братья и наслаждаться вечером, он жаждал испытать хоть немного из той дикой жизни, которая у него раньше была.

В тот момент, когда ему так заманчиво предлагалась ночь свободы, его просто не волновало, как она попала к нему в комнату. Или, если на то пошло, ее настоящая личность под маской. Все, что имело значение, — это снова получить удовольствие. Медленно снять с нее платье и накрыть ее тело своим…

— Себастьян!

Кто-то бросил ему недоеденную булочку прямо в спину.

Он обернулся, на его губах прозвучало резкое проклятие в адрес своего младшего брата Куинтона, который балансировал на коленях тарелку, наполовину заполненную его третьей порцией завтрака, и держал в руке второй булочку наготове.

Но рядом с братом сидела его мать, и обеспокоенный взгляд, который она на него бросила, немедленно заставил его замолчать.

— Ты о чем-то задумался, — мягко сказала она, в ее голосе прозвучала тревога.

— Разве ты не слышал, как я позвала тебя, дорогой, когда мы вошли в комнату?

Нет, не слышал..

— Нет, — неохотно признал он. Проведя рукой по волосам, он глубоко и терпеливо вздохнул. Леди Розе удалось отвлечь его от собственной семьи, чего не удавалось ни одной женщине с ночи, когда умер его отец. Но с другой стороны, ни одна из тех женщин не была Мирандой Ходжкинс.

Эта девушка представляла собой серьезную угрозу.

Вынужденно улыбнувшись, он вернулся к своему столу.

— Прошу прощения за то, что отвлекся.

Куинн и его мать сидели на стульях по другую сторону массивного стола, инкрустированного красным деревом, за которым его покойный отец руководил их имением Честнат-Хилл. А в последние годы он также управлял недавно присвоенным герцогством, чьи земли когда-то принадлежал их бывшему соседу, графу Ройстону, вместе с особняком Блэквуд-холл и его владениями. И все это теперь досталось Себастьяну.

Он нахмурил брови, пытаясь выбросить из головы все мысли о маскарадах и сладком аромате розовой воды, чтобы сосредоточиться на причинах, по которым его семья собралась в его кабинете.

— Я следил за тем, чтобы последний из гостей уехал без проблем, — пояснил он.

Не совсем ложь. Формально Миранда была гостьей на вечеринке, хотя жила на одной из ферм поместья со своими тетей и дядей. И вчера вечером ее отправили домой с огромным багажом проблем.

— Тогда начнем?

Элизабет Карлайл терпеливо улыбнулась. Себастьян не мог не улыбнуться в ответ. Его мать с золотисто-светлыми волосами и сияющей кожей была прекрасна в лучах солнечного света, падающих через окно на ее лиловое утреннее платье. Его сердце сжалось от горя. Прошло почти два года с момента неожиданной смерти его отца, и хотя официально траур закончился, она по-прежнему предпочитала по утрам носить этот цвет. Часть нее всегда будет горевать по его отцу, и он знал, что она больше никогда не выйдет замуж. Их брак был союзом двух любящих сердец, и Элизабет Карлайл никогда не приняла бы в свое сердце другого мужчину.

Он прочистил горло и кивнул на пустой стул рядом с ней.

— Нам подождать Роберта?

Средний брат Карлайл скорее всего все еще был снаружи, прощаясь с Дайаной Морган и ее родителями. Генерала Моргана пригласили на домашнюю вечеринку потому, что он был старым другом Ричарда Карлайла еще со времен армии, однако внимание, которое Роберт уделил дочери этого человека, удивило всю семью Карлайлов. Особенно его мать, которая, как Себастьян знал, разрывалась между тем, чтобы поддержать этот брак или убедить бедную девушку бежать, чтобы спасти свою жизнь.

Мать покачала головой.

— Он придет, как только сможет.

Она улыбнулась, ее глаза заблестели.

— Будет невежливо, если он станет торопить Морганов с отъездом.

Себастьян скривил бровь. Значит, его мать все-таки решила поддержать их союз. В самом деле, бедная девушка.

— Тогда давайте начнем.

Он сел за стол и приготовился к встрече.

— Нам нужно обсудить планы семьи на предстоящий сезон.

Обычно семейный бизнес не обсуждался так формально. Все они предпочитали обсуждать свои планы в непринужденной обстановке во время ужина или за чашкой кофе в гостиной, а затем Себастьян заботился обо всех деталях. Но сезон в этом году должен был стать особенным, и он хотел убедиться, что в Лондоне все пройдет гладко. Хотя бы один раз.

У него были обязанности перед своей матерью, а также перед титулом — и особенно перед отцом. В этом сезоне братья Карлайл не должны были себя вести… ну, как Карлайлы.

Они терроризировали жителей сельской местности Линкольншира с тех пор, как научились ходить, а затем перекинули свое внимание на Итон и Оксфорд. Так что это было лишь вопросом времени, когда все трое сосредоточили свое внимание на Лондоне, где виски был крепче, карточные игры были с более высокими ставками, а женщины были более искушенными. Еще четыре года назад то, что они делали в городе, не имело большого значения, поскольку их семья почти не имела социального положения, несмотря на баронство отца, что давало им возможность играть в азартные игры, драться и бегать за женщинами сколько захочется.

Потом все изменилось. Его семье было передано бывшее поместье графа Ройстона, когда тот изменил родине. Сначала их семья получила только землю, но не титул, но затем к регенту обратились Эдвард Вестовер, герцог Стратмор, и лорд Батерст, государственный секретарь по вопросам войны и колоний, оба мужчины четко дали понять, какой вклад семья Карлайл внесла в разоблачение измены Ройстона и в предотвращение убийства лучших агентов военного министерства за рубежом. Принни уступил и даровал ему новое герцогство.

За одну ночь земельные владения Карлайлов увеличились более чем в четыре раза, а их скромное богатство превратилось в состояние. Теперь никто не мог не заметить выходок трех братьев. Будучи сыновьями барона у них была некая анонимность, но у сыновей новоиспеченного герцога не было такой роскоши. Себастьян уже тогда знал то, что другие еще не осознавали.

То, что даровал им Принни, было не наградой, а наказанием.

Затем наступило самое худшее. Его отца сбросила лошадь, он ударился головой и умер. Это была сокрушительная потеря для всех них, и они горевали на протяжении нескольких месяцев. Но у Себастьяна не было времени привыкать к своей новой роли. Вся ответственность за поместья и семью легла непосредственно на него, и он преодолел свое горе, решая вопросы поместья.

Прошло уже почти два года, но семья каждый день чувствовала отсутствие Ричарда Карлайла. Таким образом, прием, который они устроили прошлой ночью — первый прием после смерти отца, — был нечто большим, чем просто празднование в честь дня рождения его матери. Этот прием символизировал то, что, несмотря на все изменения, которые их семья пережила за последние несколько лет, они выжили. И Себастьян надеялся, что они снова смогут сосредоточить свое внимание на будущем и на защите репутации семьи. Особенно от себя самих.

Он откинулся в кожаном кресле.

— На этот раз мы все поедем в Лондон и останемся там на весь сезон.

Он сделал многозначительную паузу.

— Все вместе, — подчеркнул он.

— Поэтому я считаю жизненно важным, чтобы мы обсудили наши планы.

Он прищурился, глядя на Куинна, зная, какие неприятности может доставить его брат.

— Все наши планы. Так мы сможем избежать любых проблем, которые могут возникнуть.

В прошлом их семья никогда не была в Лондоне одновременно. Его отец присутствовал на каждой сессии парламента, серьезно относясь к своему положению барона, хотя он никогда не имел большой политической власти. Мать и Жозефина ездили туда для того, чтобы купить несколько платьев, но Джози предпочитала оставаться в Честнат-Хилл, чтобы помогать с детьми в Доме Доброй Надежды. Все трое братьев ездили туда, когда хотели, иногда не видя друг друга неделями, даже когда жили в одном городском доме.

Но в этом году обстоятельства сведут их всех на сезон. Джози теперь жила в Лондоне со своим мужем, Томасом Маттесоном, маркизом Чесни, и их детьми. Себастьяну требовалось присутствовать в парламенте, имея в его комитетах больше полномочий, чем мог представить его отец, и, пока он будет заседать в палате лордов, Элизабет Карлайл погостит у Джози. Роберт, несомненно, будет проводить время, ухаживая за Дианой Морган. Что до Куинтона, то он его брал с собой только для того, чтобы не спускать с него глаз.

— Я буду жить с Жозефиной и Чесни в Одли-Хаусе, — начала разговор его мама, — а вы в Парк-Плейс.

на сделала глубокий вдох и, зная о диких выходках своих сыновей, искоса взглянула на своего младшего сына.

— Пожалуйста, не сожги это место дотла.

— Ну, придется теперь попрощаться со своими планами на Майский праздник, — пробормотал Куинн с сарказмом.

Глаза Себастьяна сузились. О да, Куинтон определенно ехал с ними в Лондон, чтобы он до июня мог присмотреть за ним. До июня следующего года.

— Праздника не будет?

Роберт неспешно вошел в комнату, прервав то, что стало многообещающим началом разговора. Куинн посмотрел на брата расстроенным взглядом, когда тот подошел к кофейному сервису и потянулся к чайнику.

— Никакого костра.

Роберт в ужасе застыл.

— Майский праздник без костра? О каком веселье тогда может идти речь?

— Вот именно.

Куинн поморщился.

— Все планы коту под хвост.

— А поездка на ослах тоже отменяются?

Элизабет Карлайл закатила глаза от усталого раздражения, и Себастьян не смог сдержать улыбку. Его младшие братья всю свою жизнь изводили их бедную мать одним безумным планом за другим. Даже сейчас, будучи взрослыми мужчинами, ответственными за помощь герцогству, они не упускали ни единой возможности, чтобы позлить мать.

Глядя на своих братьев сейчас и слыша расслабленный тон их подшучивания, можно было легко поверить, что они такие же, как и всегда, что смерть отца их не изменила. Но Себастьян знал лучше. Она изменила их всех полностью.

В мрачные месяцы после кончины отца оба его брата быстро повзрослели и взяли на себя большие обязанности перед герцогством. В этом они хорошо зарекомендовали себя — Куинтон как успешный управляющий, взял на себя надзор за повседневными операциями рабочих и арендаторов, а Роберт, имея острый деловой ум, взял на себя ответственность за банковские счета и бизнес-инвестиции. Себастьян был благодарен за их помощь, зная, что его братья могли и не работать, учитывая унаследованные ими десять тысяч фунтов. Куинтон отложил свои деньги, чтобы в будущем купить свою землю. Себастьян должен был найти управляющего, который заменил бы его здесь. Роберт же вложил свои деньги в бизнес и уже почти удвоил сумму, заработав себе прекрасную репутацию бизнесмена.

Но когда эти двое встречались, они возвращались к старым привычкам, давая представление о том, какими они были всего несколько лет назад.

Некоторые вещи никогда не менялись. Себастьян лишь надеялся, что в этом сезоне ни одного осла не покрасят в зеленый цвет. Или подожгут.

— Значит, Морганы уехали? — спросил он, когда Роберт налил большое количество виски в кофе, а затем приготовил вторую чашку, когда Куинн жестом попросил его об этом.

— Только что.

Роберт протянул кофе своему брату и сел на пустой стул, вытянув свои длинные ноги.

— Я обещал зайти к ним, как только мы прибудем в Лондон.

Грудь Себастьяна сжалась, когда он вспомнил слова убитой горем Миранды о своем брате.

— Значит ли это, что ты собираешься ухаживать за мисс Морган

Роберт улыбнулся.

— Да.

Он нахмурился. Никто в семье Карлайлов не стремился к женитьбе, но, видимо, намерения Роберта были достаточно серьезными, раз привлекли внимание Миранды и заставили пойти на сумасшедшее приключение прошлой ночью. Временами она могла быть взбалмошной, как певчая птица, слишком шумной и живой для ее же блага. Тем не менее Себастьян не сомневался в ее интуиции касательно Роберта и мисс Морган. Очевидно, она заметила то, чего не заметили остальные.

— Значит, ты планируешь сделать ей предложение?

Роберт поднес чашку к губам и уклонился от ответа.

— Если до этого дойдет. Она мне очень нравится.

Его живот сжался от сочувствия. Новости о помолвке страшно огорчили бы Миранду, которая, казалось, действительно любила его брата. Хотя сейчас, смотря на Роберта, который пил большими глотками свой кофе с виски, чтобы избавиться от похмелья, он был без понятия, чем он ее так привлек.

— Знаешь, не стоит торопиться с предложением.

Себастьян не мог остановить неизбежное, но, возможно, он мог его отсрочить. И, честно говоря, хотя ему и нравилась мисс Морган, он не был уверен, что она была лучшим выбором в жены для его брата. Слишком скромная, слишком благородная… слишком ничего не подозревающая.

— Лучше подождать хотя бы до середины сезона. Нужно дать ей время осознать, во что она ввязывается.

Куинн усмехнулся.

— И успеть сбежать.

И достаточно времени, чтобы дать сердцу Миранды шанс исцелиться. Себастьян кивнул, на этот раз соглашаясь со своим младшим братом.

— Может, ты прав, — согласился Роберт, делая глоток кофе.

— Полагаю, спешить некуда.

Себастьян почувствовал облегчение. Миранда могла до бесконечности раздражать его своим неконтролируемым энтузиазмом, но она не заслуживала боли.

— К тому же, — упрекнул Роберт, — жениться следует тебе, Себ, а не мне.

Он с притворной невинностью смотрел на Себастьяна через край своей кофейной чашки, выражение его лица не могло скрыть мерцающий блеск в его глазах, указывающий на то, что он хотел причинить неприятности.

— Ты моложе не становишься.

— Я не старый, — проворчал Себастьян. — Ради всего святого, мне всего тридцать.

— И капризный.

Куинн сунул в рот кусок сладкой булочки, не обращая внимания на взгляд Себастьяна.

Роберт продолжил.

— Не пора ли тебе найти жену и позаботиться о наследнике…

— Или шестерых. — закончил Куинн.

Себастьян взглянул на двух своих братьев, подумывая поделиться с ними решением, которое он принял на рассвете после бессонной ночи, проведенной благодаря леди Розе на пахнущих розовой водой простынях.

Он обдумывал идею брака уже несколько месяцев, с тех пор, как он унаследовал и когда он пришел к осознанию того, насколько полезной может быть жена. Он не был подготовлен к эмоциональному бремени, который принес с собой статус герцога или к одиночеству. Он не мог полностью довериться даже своей семье. Его братья никогда не чувствовали той же ответственности по отношению к титулу, как он, и поэтому не смогли бы понять, что он чувствовал себя плененным этим титулом, что он так раздражался от этого, что иногда ему казалось, что он сойдет с ума. Или насколько глубока была его зависть к тому, что они могут выбрать свой собственный жизненный путь, в то время как ему его навязывали. Ради всего святого, он даже не мог больше напиться или провести ночь с женщиной, опасаясь того, что это может повлиять на репутацию титула. А что касается его матери… как он мог ожидать, что она станет слушать его жалобы, когда это бремя в первую очередь возложила на него смерть ее мужа?

Прошлая ночь заставила его принять решение о своем будущем и продолжающемся отсутствии женщины в его постели, той, которая даст ему намного больше, чем просто физическое освобождение, и отвлечение от своих обязанностей.

Ему нужна была жена, которая станет настоящей герцогиней и его правой рукой, та, которой он мог бы доверять свои проблемы и находить утешение. Та, которая была бы отражением того, что для него важно. Настоящим партнером, каким была его мать для отца. Может, тогда он перестал бы чувствовать себя пленником в собственной шкуре.

— Да, пора, — трезво согласился Себастьян, ступая на край обрыва. Затем он глубоко вздохнул и сказал.

— Это именно то, чем я планирую заняться в этом сезоне.

Комната вокруг него замерла, чашка кофе Роберта застыла на полпути к его рту, а Куинн перестал жевать. Единственным движением было то, что его мать внезапно расширила глаза от удивления. Даже звук дыхания не нарушал потрясенную тишину.

Затем его мать моргнула.

— Это…

Она снова моргнула, не совсем в состоянии избавиться от шока на лице.

— Это…

Она склонила голову, как будто неправильно его расслышала.

— Брак?

Его братья продолжали смотреть на него так, будто у него выросла вторая голова.

Он закатил глаза. О Боже. Судя по их коллективной реакции, он с таким же успехом мог просто признаться в попытке убить короля. Он ожидал, что они будут удивлены. Но не то, что они потеряют дар речи от шока. Несмотря на его протесты, в свои тридцать лет он уже не был молодым, и хотя ему было больно признавать правоту Роберта и Куинтона, ему все же нужно было произвести наследника. Или шестерых.

— Я уже давно обдумывал этот вопрос, — пояснил он, возбужденно барабаня пальцами по рабочему столу, — и решил, что брак в лучших интересах герцогства.

— О, — тихо сказал Куинн с ошеломленным выражением лица, откусив последний кусок сладкой булочки.

Проклятие. Эти трое перестанут на него так таращиться?

Наконец, Элизабет Карлайл мягко улыбнулась сквозь свое недоумение.

— Если это то, чего ты хочешь… Это прекрасно, Себастьян, правда.

Что-то подсказывало ему, что его мать только что солгала. Но, учитывая, что она была занята тем, чтобы смириться с внезапным ухаживанием Роберта за Дианой Морган и тем, чтобы помешать Куинну когда-либо за кем-либо ухаживать, он не винил ее за удивленную реакцию на его внезапное заявление. За последние двенадцать часов ему самому хватило удивлений.

— Время подходящее. Самые подходящие дамы соберутся в Лондоне на сезон, — продолжил он, произнося речь, которую практиковал в своей голове, пока его камердинер одевал его этим утром. Барлоу все это время жаловался, что не помог Себастьяну раздеться вчера вечером после приема. И хорошо, что он этого не сделал, учитывая неожиданное появление леди Розы в его спальне.

— Все их семьи будут в городе, что даст мне хорошую возможность изучить их родословные. Мне нужна респектабельная герцогиня, знатная жена, соответствующая титулу и моему положению.

Куинн рассмеялся.

— Ты будто лошадь выбираешь!

— О нет, совсем нет, — не согласился Роберт, подмигивая Куинну.

— Себ хочет видеть больше характера в своей лошади, чем в жене.

Себастьян проигнорировал их обоих и сосредоточился на хмуром взгляде матери, обеспокоенный этим больше, чем он хотел признаться, и произнес фразу, которая положила конец всем шуткам:

— Та, что сможет подарить мне наследника.

Это сразу отрезвило обоих братьев. Все четверо знали, как важно, чтобы у Себастьян родился сын. Если этого не произойдет, титулы, имущество и все обязанности перейдут к его братьям. Никто этого не хотел. Меньше всего эти двое. О, они помогали ему, когда бы он ни просил, но они также хотели жить своей жизнью и следовать своим собственным путям успеха, в которых они уже быстро преуспевали. Но взять на себя всю ответственность полностью? Ни за что.

Беспокойный хмурый взгляд матери сменился беспокойством — и это беспокоило его даже больше, чем хмурое выражение.

— Наследник — это, конечно, важный долг.

Ее голос наполнился материнской любовью и беспокойством.

— Но нужно принять во внимание и другие моменты.

Он кивнул.

— Она также должна понимать необходимость уединения и трезвости.

Женщина, совсем не похожая на Миранду, — подумал он, — снова вспомнив вчерашние события. О чем она думала? Она могла бы обрушить скандал на их семьи, если бы кто-нибудь увидел, как она крадется в его спальню или выходит из нее.

— Если мы будем вместе в Лондоне, это позволит всем вам дать согласие, прежде чем я сделаю предложение.

— Но, Себастьян, дорогой, — мягко сказала его мать, — не нам это решать.

— Ваше мнение очень важно для меня.

Этот титул принадлежал им в той же степени, что и ему, и решение жениться могло иметь решающее значение для будущего всей семьи.

— Мы воспользуемся сезоном, чтобы провести логический и аргументированный поиск герцогини.

Роберт и Куинн посмотрели друг на друга, затем рассмеялись.

Себастьян нахмурился. Они могли бы серьезно отнестись к этому вопросу, а если не серьезно, то хотя бы промолчать. И не мешаться под ногами.

Он устремил свой взгляд на Куинна, и от его холодного выражения смех застрял у брата в горле.

— А чем ты планируешь заняться в Лондоне, пока мы все будем заняты делом?

Куинн усмехнулся.

— Проведу логический и аргументированный поиск как можно большего количества женщин.

— Вы только послушайте!

Роберт поднял чашку с кофе, произнеся тост.

— Возлюбленным и женам…

— Пусть они никогда не встретятся! — закончил Куинн, чокаясь своей чашкой о чашку брата.

Себастьян покачал головой. Как могло случиться, что у всех троих были одни и те же родители?

Узнав много лет назад, что лучше игнорировать выходки своих сыновей, чем поощрять их, уделяя внимание, его мать подалась вперед в своем кресле и посмотрела на Себастьяна своими васильково-голубыми глазами. Ее любовь и забота о нем сияли в их глубине.

— Я думаю, что это прекрасная идея, что ты серьезно задумался о создании семьи. Но я надеюсь, что ты выберешь жену по правильным причинам.

— Да, я поступлю именно так, — заверил он ее.

Она потянулась через стол и положила свою руку на его.

— И что у тебя будет такой же чудесный брак, как у меня с твоим отцом.

— Да, — повторил он, хотя и с гораздо меньшей убежденностью. Любовь была роскошью, которую он как герцог не мог себе позволить. В конце концов, он искал не любящую жену, а идеальную герцогиню. Ту, что заставила бы его отца гордиться. И быть достаточно удачливым, чтобы найти и то, и другое в одной женщине… ну, судьба никогда не была к нему настолько благосклонна.

Он прочистил горло и посмотрел на Роберта.

— Что насчет семейных вложений? Есть новости?

Роберт кивнул, и внезапно он казался уже не тем человеком, который только что шутил с Куинтоном о Майских праздниках и свадьбе. Он был зрелым, ответственным, уверенным в себе. Изменение было ощутимым.

— Я перевел капитал с наших счетов в фонды Банка Англии. Инвестиции с низким уровнем риска, как ты и просил. Урожайность будет поддерживать основную сумму и станет причиной умеренного роста, достаточного, чтобы через несколько лет перейти к покупке новых земель, если ты все еще хочешь расширить аграрные владения семьи.

Себастьян изучал своего брата, не позволяя проявить гордость, которую он испытывал к нему. Любой, кто смотрел на Роберта сейчас, никогда бы не заподозрил, каким диким повесой он был всего два года назад, или как он успешно взял на себя финансовые дела семьи Карлайлов в прошедшие годы. Или как смерть отца потрясла Роберта до глубины души.

— Не советуешь покупать недвижимость? Богатство — в земле.

Роберт покачал головой, его лицо было таким же серьезным, как у Себастьяна.

— У нас достаточно земли, чтобы поддерживать поместье. Нам нужны капитальные вложения, не привязанные к недвижимости. Войны окончены, и империя меняется. Новые торговые возможности появляются каждый день, и было бы разумно инвестировать часть нашей прибыли в фабрики, торговлю и товары.

Куинн поддел его локтем.

— Дамам нравится, когда ты так разговариваешь.

Роберт ничего не сказал, но спрятал ухмылку за бортиком чашки, когда поднял ее, чтобы сделать глоток.

— А что там у тебя?

Себастьян перевел взгляд на Куинтона.

— Поместье готово к весне?

— Ремонт коровника начнется, как только наступят холода, и нам удалось отремонтировать каменную стену на восточном пастбище, а также углубить оросительную канаву раньше намеченного срока. Я решил этой весной сделать скидку арендаторам из-за убытков от прошлогодней засухи. Мы не обязаны, но… — он небрежно пожал плечами, как будто ему не потребовалось недель для реализации этого проекта. Куинтон обнаружил скрытый навык к руководству повседневными делами поместья, и его обаяние, безусловно, помогало в отношениях с арендаторами.

— Трент предложил бесплатно поставить семена для посевов в этом году.

Себастьян приподнял бровь не потому, что он был расстроен тем, что брат давал обещания от его имени, а потому, что гордился тем, как Куинтон справился со со своей задачей.

— Да неужели?

Куинн ухмыльнулся Себастьяну.

— И он сделал это с большим удовольствием. Еще я нашел управляющего, который будет следить за всем, пока мы в Лондоне.

В его голосе прозвучала надежда. Куинн пытался найти себе замену. Как только у него это получится, он сможет покинуть Ислингем и начать самостоятельную жизнь на своей собственной земле.

— Если он хорошо справится, тебе стоит подумать о том, чтобы оставить его.

— Посмотрим.

Куинтон, возможно, и был готов к самостоятельной жизни, но Себастьян еще не был готов отпустить его. Глядя на на своих братьев, он понимал, что не справился бы эти два года без их помощи.

— Есть ли еще какие-нибудь темы для обсуждения?

— У меня тоже есть планы на Лондон, — сказала мама.

— Конечно.

Взгляд Себастьяна смягчился, зная, насколько благоприятным станет для нее этот сезон. Этой зимой он беспокоился о ней и знал, что пребывание в Лондоне придаст ей сил.

— Ты хочешь как можно больше времени проводить с Жози и детьми.

— Нет, дорогой.

Ее губы скривились в довольной улыбке, а глаза заблестели, напомнив ему ту радостную женщину, которой она была до смерти его отца.

— Миранда Ходжкинс.

Его сердце остановилось. А когда снова забилось, у него перехватило дыхание. Он прочистил горло, чтобы подавить панику, что его мать каким-то образом узнала о том, что случилось прошлой ночью. Почти случилось.

— А что с ней?

— За последние несколько лет она проделала замечательную работу в приюте.

Так она это хотела сказать? Он с облегчением улыбнулся.

— Да, верно. Прекрасную работу.

На ее лице засияла улыбка.

— Поэтому я решила, что мы проспонсируем ее лондонский сезон.

Он застыл от неожиданности.

— Прости, что?

Он надеялся, что неправильно ее расслышал, что его мать перепутала Миранду с кем-то другим, что есть еще одна молодая женщина, которой нужен спонсор на этот сезон.

— Я хочу, чтобы Миранда поехала с нами в Лондон в этом сезоне, чтобы мы могли выразить нашу благодарность за все, что она сделала для детей-сирот и деревни. И для нашей семьи.

Не замечая его шока, она с энтузиазмом продолжила:

— У нее нет никого, кроме Ребекки и Хэмиша, и они не в состоянии оплатить ей тот сезон, который она заслуживает. А мы в состоянии. И мы должны это сделать.

— С какой целью?

Его грудь сжалась. Молодые девушки дебютировали в Лондоне, чтобы найти мужей. Его мать всерьез задумывалась о том, чтобы выдать Миранду замуж за какого-нибудь лондонского денди?

Словно читая его мысли, она ответила:

— Уверяю тебя, только ради того, чтобы у нее был этот опыт. Любая девушка должна хотя бы раз испытать волнение лондонского сезона.

Но затем она добавила:

— Хотя я не стану прогонять джентльменов, которые заинтересуются ей.

Он перевел взгляд на Роберта. Его мать хоть подозревала, к кому Миранда испытывает интерес? Нет, конечно, не знала. Его мать не была жестокой. Если бы она знала, она бы не позволила Миранде увидеть, как Роберт ухаживает за кем-нибудь еще.

Когда он не согласился, ее улыбка исчезла.

— Это была твоя идея, Себастьян.

Его идея? Невозможно. Тем не менее, в глубине его сознания болезненно сформировалось смутное воспоминание о мимолетном разговоре в карете, когда они возвращались с утренней рождественской службы. Разговор, который он тогда отверг как неважный. Лондонский сезон, знакомства, новый гардероб… все, что лучше оставить вниманию дам, особенно когда его внимание было сосредоточено на поместье. Он думал о ремонте, который нужно было сделать в конюшне, и о новом мосте, проложенном через ручей между южными лугами, о новой крыше Блэквуд-холла, о стенах вокруг западных пастбищ… Мама, как ты смотришь на то, чтобы подарить Миранде возможность поучаствовать в лондонском сезоне?

Боже. Это он предложил.

— Мы в долгу перед ней, — продолжила Элизабет Карлайл, ее глаза блестели.

— Она очень мне помогала после смерти твоего отца, когда Жози пришлось вернуться в Лондон. Не знаю, что бы я делала без нее. Было бы прекрасно, если бы мы отплатили ей за доброту.

Он был согласен с этим. Миранда оказала важную поддержку его матери в то темное время. Она заходила в Честнат-хилл каждый день по пути домой из деревни, чтобы проведать их. Часто приходила с тетей и дядей на воскресные обеды и уговаривала его мать совершать походы по магазинам в деревню или доставлять корзины арендаторам. Себастьян подозревал, что это были просто оправдания, чтобы вытащить его маму из дома и отвлечь от ее горя.

Они действительно многим ей обязаны за ее доброту. Но он хотел бы найти другой способ отплатить ей.

— У Миранды будет разбито сердце, если ей не предоставят такую возможность, — настаивала она.

Себастьян поморщился. Ее сердце будет разбито, когда она увидет, как Роберт ухаживает за мисс Морган.

Но мама была права. Поскольку о ней заботились только Ребекка и Хэмиш, у нее не было никаких связей в обществе, кроме их семьи, и не хватало денег, чтобы купить платья, аксессуары и все остальное для достойного дебюта. Без помощи Карлайлов у нее не было шансов принять участие в сезоне.

И все же последним человеком, с которым он хотел иметь дело в Лондоне, была Миранда, особенно когда он охотился за женой, а она охотилась на Роберта. Он не мог представить более потенциально катастрофической ситуации для всех них.

— Возможно, нам следует подождать год, — мягко возразил он, изо всех сил пытаясь вырваться из сложной ситуации, в которую он невольно поставил и Миранду, и себя.

— Поскольку это первый сезон для семьи после траура…

— Конечно, нет.

Его мать выпрямила спину таким же образом, как она это делала, когда готовилась к битве со своими сыновьями.

— Кроме того, я сам с нетерпением жду этого.

Ее лицо смягчилось после этого слегка эгоистичного признания, и ее лицо озарили легкость и счастье, эмоции, которые Себастьян видел очень редко с тех пор, как умер отец.

— У Жозефины никогда не было должного дебюта, и, поскольку никто из вас троих еще не нашел себе жену и у меня нет внуков, чтобы я могла их баловать…

Все трое виновато отвернулись от нее, чтобы посмотреть в пол, на стену, в окно — куда угодно, только не на свою мать.

— Я смогу опекать Миранду.

Она обрадовалась этой идее.

— И благодаря ей у меня появится возможность ввести молодую леди в свет.

Себастьян покачал головой, зная о головной боли, которой мог стать сезон.

— Приглашения ко Двору и билеты в клуб Олмака, вся эта помпезность, все социальные обручи, через которые нужно прыгнуть…

— Шоппинг на Бонд-стрит и посещение портнихи за красивыми бальными платьями. Ее глаза сияли.

— Прогулки в карете по парку, грандиозные балы, художественные выставки, музыкальные вечера, походы в театр…

Пока она продолжала перечислять на пальцах длинный список, Себастьян знал, что проиграл. После вчерашней ночи он хотел держать Миранду как можно дальше от себя, но он также был готов на все ради счастья матери,

И все же, не желая, чтобы его потом обвинили в том, что он не пытался остановить все это, он торжественно предупредил:

— Эта девушка приносит одни неприятности.

Она терпеливо ему улыбнулась.

— Если ты вдруг не заметил, Миранда уже больше не девочка.

О, он определенно это заметил. Что и было самой большой проблемой.

— Ей просто нужен присмотр и подходящее место, куда направить свой энтузиазм, — заверила она его.

— Я позабочусь о ней и обо всех приготовлениях, и, поскольку мы остановимся у Жозефины и Чесни, вы редко будете с ней видеться. Вы даже не заметите, что она в Лондоне.

Заверения его матери не помогли облегчить беспокойство, терзавшее его, но у него не было выбора. После смерти отца это был первый раз, когда он видел столько энтузиазма в своей матери и он не стал бы делать ничего, чтобы погасить его. Если придется оплатить лондонский сезон Миранды, чтобы снова увидеть мать счастливой, тогда он пойдет на это.

Даже если это убьет его.

— Очень хорошо, — неохотно согласился он.

— Мы подарим ей сезон.

Его мать счастливо заулыбалась, и с сердца Себастьяна упал груз. Какие бы проблемы Миранда не создала в Мэйфэре, счастье на лице матери стоило этого. Он надеялся на это.

— Хорошо. Тогда все решено. Если вы меня извините.

Она поднялась со стула, и все трое ее сыновей вскочили на ноги.

— У меня есть дом, за которым нужно следить, чтобы все вещи были возвращены на своих места. Она направилась к двери, затем остановилась, чтобы оглянуться с понимающим блеском в глазах.

— Включая статую купидона из фонтана в розарии, которая каким-то образом оказалась в постели лорда Баттена.

Роберт и Куинн обменялись виноватыми взглядами, затем опустили глаза в пол, не сказав ничего, что могло бы их обличить.

Горько вздохнуы и покачав головой, она выскользнула из комнаты — идеал материнской силы.

Роберт и Куинн снова плюхнулись на свои стулья. Себастьян подошел к подносу с кофе и налил себе стакан виски.

Он бросил взгляд на Куинна.

— Вы действительно планировали развести майский костер?

— Себ.

Его младший брат сделал вид, будто оскорблен этим обвинением.

— Ты же знаешь, что мы никогда бы не сделали ничего подобного.

— Не на Первомай, — сказал Роберт в защиту брата.

— Но на праздник Гай Фокс…

— Это обязательно, — решительно вмешался Куинн. Затем он разочарованно скривился. — Но прогулки на ослах были правдой.

— Уже нет.

Себастьян сделал глоток виски.

— В этом сезоне я не хочу никаких проблем. Маме и без этого будет сложно оказаться в Лондоне впервые после смерти отца. Я не хочу, чтобы кто-то из нас усложнял ей задачу больше, чем нужно.

Куинн кивнул, внезапно посерьезнев.

— Тогда это хорошо, что с ней поедет Миранда. Верно, Себ. Мы все знаем, что она тебе не нравится, но…

— Она мне нравится, — перебил он, защищаясь с большим жаром, чем планировал. Она ему действительно нравилась. Она была милой и привлекательной по-своему, когда не доставляла хлопот. Но пока он был в поисках герцогини, он бы предпочел, чтобы она находилась подальше от него.

— Но маме с ней хорошо, — серьезно заключил Роберт в той своеобразной манере, как все три брата заканчивали мысли друг друга.

Куинн кивнул.

— Благодаря Миранде ей будет чем заняться.

— И она отвлечет ее от мыслей об отце, — сказал Роберт.

Себастьян вздохнул, неохотно соглашаясь.

— Просто не давайте Миранде создавать мне проблемы, ладно?

— Извини.

Куинн с широкой ухмылкой покачал головой.

— Я буду слишком занят поиском своих женщин, чтобы быть рядом.

— Будешь искать, но не найдешь, — рассмеялся Роберт.

— О, им от меня не сбежать.

Куинн поднял ноги на край стола и заложил руки за голову, уверенно откинувшись на спинку стула.

— Так же просто, как ловить лосося в Шотландии. Они клюнут на удочку и будут умолять меня…

— Закинуть их обратно в воду, как только увидят размер твоей приманки? — сказал Роберт.

Куинн рассмеялся. Затем, поняв, что камень был в его огород, быстро затих и впился взглядом в брата.

— Никто никуда никого не будет бросать.

Себастьян хлопнул Куинна по ногам, чтобы он снял их со стола.

— Так что пьянствуйте там, где вас никто не знает, и не играйте в азартные игры где попало. И если вам так нужно заняться блудом…

— Лосось в Шотландии, — многозначительно напомнил ему Куинн.

Роберт покачал головой.

— Размер приманки…

— Будьте осторожны, — мрачно закончил Себастьян.

— Я не хочу, чтобы с вами случилось что-нибудь плохое. Или с мамой.

Оба брата какое-то время молча смотрели на него, понимая мрачность этого предупреждения, затем кивнули в знак согласия. Обрадовавшись тому, что ему удалось сдержать энтузиазм своих братьев, хотя бы на время, Себастьян глубоко вздохнул и сделал еще один глоток виски.

Роберт хлопнул Куинна по плечу.

— Может быть, Чесни сможет пригласить нас в клуб Будлс.

— Или в Уайтс, — добавил Куинн.

— Какая польза от маркиза в семье…

— Если он не сможет внести нас в книгу в Уайтс…

— Или под юбку в Будлс?

Два брата улыбнулись друг другу.

— Нет, — твердо сказал Себастьян, у которого начала болеть голова. Эти двое могли кого-угодно довести.

Вместо того, чтобы заглушить их энтузиазм, его увещевания только вызвали у Роберта смех. — Это потому, что ты боишься, что мы заберем всех хорошеньких женщин, прежде чем ты доберешься до них.

Он нахмурился. Он любил своих братьев и сделал бы для них все, что угодно… если только он не убьет их сначала.

— Это не-

— Побеситься на славу прежде чем приковать себя к чопорный дочери какого-нибудь господина — это, конечно, очень хорошо, — посоветовал Себастьяну Куинн с притворной торжественностью, как если бы читал лекцию в Оксфорде. Роберт присоединился к нему.

— Но лучше не делать ничего, что может превратить тебя в изгоя для благовоспитанных дам.

— Не пей там, где тебя знают…

— Не играй там, где поплало…

— А если тебе захочется поразвратничать, делай это осторожно, — закончили два брата. Затем они покосились друг на друга и усмехнулись.

Себастьян покачал головой. Боже. Эти двое были такими утомительными.

Он потер лоб, чтобы облегчить вызванную ими головную боль, но он также принял близко к сердцу их шутливое предупреждение. Он не мог себе позволить даже намека на скандал в этом сезоне, учитывая его потребность найти невесту и его желание сделать свою мать счастливой, но он знал, что не братья будут создавать проблемы. Они могли быть дикими и беспечными, но они также знали, насколько важен этот сезон. Одного этого было достаточно, чтобы они держали себя в руках, по крайней мере, до конца июня, не говоря уже о первомайских кострах и поездках на ослах.

Нет, риск для его сезона представляла миниатюрная деревенская девушка с непослушными рыжевато-светлыми волосами, вздернутым носом, усеянным веснушками, и склонностью к неприятностям.

Он знал, что ему нкжно сделать с Мирандой.

Им двоим пора прийти к соглашению.