Поцелуй гадюки (ЛП)

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Арвин опустился на корточки возле ног Кологрива, аккуратно меняя пропитавшуюся кровью повязку, которую соорудил из собственной рубашки. Кентавр оказался выносливее, чем псион ожидал; он преодолел по лесу приличную дистанцию, прежде чем опуститься на колени. Кэррелл наложила на него целебное заклинание после того как они отдалились от лагеря сатиров, но этого явно было недостаточно. Рана на груди оставалась открытой и кровоточила. То была полая дыра, которую на теле Белой Морды заполнял наконечник стрелы. Удивительно, как волчица смогла протянуть так долго с торчащей из груди стрелой. Время от времени кожа вокруг раны подрагивала; судя по всему, думал Арвин, Белая Морда зализывала рану, задевая языком древко. Он надеялся, что ей удалось найти укрытие, где её не обонаружат другие хищники.

— Держись, Кологрив, — подбодрил Арвин, кладя руку на плечо кентавру. — Солнце почти село. Скоро узы судеб разорвутся.

В сотый раз псион жалел о том, что не может самостоятельно разрушить заклятие.

Дыхание кентавра сделалось тяжелым. Он сидел опустив голову и зажмурив глаза, словно пытался блокировать боль. Будь он человеком, Арвин и Кэррелл могли бы нести его, но кентавр весил в три раза больше их вместе взятых.

Кэррелл сделала знак, привлекая к себе внимание, и кивнула на темнеющий лес.

— Сатиры идут за нами.

— Меня беспокоят не они, — ответил Арвин. — Я думаю, где сейчас Нанет. Почему она не телепортировалась обратно, чтобы вытащить из меня больше информации.

— Для начала ей нужно тебя найти.

Арвин указал большим пальцем на тёмные силуэты, мелькающие в лесной чаще.

— Что может быть проще? Надо лишь спросить их, где мы.

— Может быть, — сказала Кэррелл тихим голосом, — она сейчас этим и занята. И надеется, что мы приведём её к Глисене.

Арвин кивнул. У Нанет был резон позволить им думать, будто они скрылись от неё. Пока сатиры следят за ними, она могла проверить историю, которую Арвин ей рассказал. Нанет было известно, что Арвин обладал телепортационной магией — магией, которую он использовал, чтобы помочь исчезнуть Глисене. Она сильно рисковала, ведь Арвин мог исчезнуть вслед за Глисеной.

Он поднес руку ко лбу, чтобы снова почесать рану. Лазурит был на месте; псион воспользовался им вскоре после того, как они покинули лагерь сатиров и сообщил Танджу, что Глисена найдена и что в её чреве сидит демон. Не забыл он сказать и о том, что планам Сибил удалось помешать. Танджу похвалил Арвина за хорошую работу. Поговорив с учителем, Арвин оставил лазурит на своём месте. Удалить его со лба означало содрать корку, которой начала обрастать рана. Теперь Арвин гадал, разумно ли было так поступать? Вот уже дважды за время бегства по лесу он испытывал странное ощущение под кожей, которую закрывал камень — где-то в глубине «третьего глаза» — мягкое щекотание, похожее на быстрое моргание ресницей. Это же ощущение он испытывал и сейчас. Как будто его третий глаз пытался сосредоточиться на чем-то, чего сам Арвин не мог видеть.

Наряду с этим пришло и неприятное чувство, будто за ним наблюдают. Арвин подумал, что это возможно, потому что их преследовали сатиры, но теперь начал понимать, что дело не только в этом. Может быть, кто-то пытается донести до него послание?

Нет, всё было не совсем так. Во время отправки ментального послания в голове адресата возникал образ того, что его посылает. Неудачная попытка послать сообщение не создавала у получателя вообще никаких ощущений. Оно просто… не доходило. Здесь же было нечто иное. Как будто кто-то создал связующий канал, который давал возможность отправки послания… без необходимости выразить собственно послание.

И тут до Арвина дошло: Нанет использует хрустальный шар, чтобы шпионить за ними.

Его пробрало дрожью, когда он подумал о том, что возможно уже сболтнул нечто важное. Говорил ли он недавно что-то, намекающее на то, что барон телепортировал Глисену в Ормпетарр? Он надеялся, что нет.

Кэррелл глядела на Арвина, изогнув брови.

— Что не так?

— Сатиры, — ответил Арвин тихим голосом, он достаточно громко, чтобы Нанет могла услышать. — Они подслушивают. Ничего не говори, иначе Вианар снесёт нам головы. И продолжай разыгрывать комедию перед кентавром. Делай вид, будто мы направляемся в Ормпетарр; если сатир жив, он поможет сбить Крушилу со следа.

Удивление на лице Кэррелл лишь усилилось, и Арвин подумал, что сейчас она сболтнёт что-нибудь такое, что выдаст их. Но южанка кивнула — хотя в глазах всё ещё оставалась толика смятения.

Мгновением позже Арвин почувствовал, как щекотание во лбу исчезло. Он выждал момент, убеждаясь, что ощущение не обманывает, затем наклонился к Кэррелл и шепнул:

— Нанет шпионила за нами. Я могу это чувствовать. Если это повторится снова, я дам тебе сигнал. Если я сделаю так, — он сложил пальцы правой руки буквой V и коснулся плеча: знак немой речи, означающий присутствие лишних ушей, — это значит, что Нанет нас подслушивает. Следи за тем, что говоришь.

— Хорошо, — ответила женщина.

Лежавший позади Кологрив издал громкий стон, пытаясь подняться на ноги. Арвин с Кэррелл поспешили помочь ему.

— Что такое? — спросил Арвин.

— Гигант, — ответил кентавр, раздувая ноздри. — Идёт сюда.

Арвин сжал челюсть. Этого ещё не хватало — мало им тут врагов. Не удивительно, что люди избегали этих лесов. Мужчина уже чувствовал, как сотрясается земля и слышал треск ломаемых ветвей.

Он поймал взглядом Кэррелл.

— Превращайся в змею. Прячься.

— А как же ты? — спросила она, вперив в него свои тёмные глаза. Затем указала на Кологрива. — И он?

Арвин вытащил кинжал.

— Ему деваться некуда, а я не могу его бросить. Хорошо что у меня осталось немного псионической энергии, — мужчина ухмыльнулся. — Может быть, я покажусь гиганту… обаятельным.

— Береги себя, — сказала Кэррелл взволнованным голосом. Она превратилась в змею и уползла под кусты.

Арвин положил руку на плечо кентавра, придавая ему уверенности, и повернулся в направлении, откуда доносился треск. Вскоре он заметил гиганта, проламывающегося сквозь чащу. Он в два раза превосходил ростом человека и имел серую, покрытую трещинами кожу, напоминавшую камень. Голова его почти доходила до верхушек деревьев. На нём была надета туника, грубо сшитая из десятков шкур животных, и широкий пояс, за который была заткнута невероятных размеров дубина. Каждый шаг босых ног отдавался треском ломаемого кустарника или сухих веток.

Арвин нервно наблюдал за незваным гостем, переводя взгляд на дубину. Ею вряд ли понадобится бить дважды, чтобы сделать из него лепешку.

Великан заметил Арвина и Кологрива и резко остановился.

— Здорова, — крикнул Арвин, махая ему рукой. Не теряя времени, псион активировал чарующее заклинание. — Рад тебя видеть, друг.

Великан поднял голову.

— Барон Крушила уже сказал тебе, что я иду? — спросил он.

Арвин вскинул брови.

— Тебя прислал барон?

Тот пожал плечами.

— Одна из его жриц сказала найти тебя. Говорит, наверно попал в передрягу к сатирам, и, если меня не подводит нюх, она не ошиблась, — великан перевёл взгляд на кентавра, затем упёрся массивными кулаками в бока. — Чем я могу помочь?

Кэррелл приняла человеческий облик и поднялась на ноги, держа одежду в руках.

— Сможешь его нести? — спросила она, указав на кентавра. — Только осторожно.

Гигант ухмыльнулся, обнажив сверкающие словно кварц зубы.

— Смогу, дева-змея, — он опустился на колени, отчего земля дрогнула. Поддев широкие ладони под кентавра, он поднял его легко — и нежно — словно человек котёнка. — Куда нести?

— В форт Арран, — прохрипел Кологрив. — Там есть лекари.

Арвин оглянулся на кентавра и вознёс молитву, чтобы тот смог продержаться до конца пути.

Узы судеб разрушились с наступлением тьмы. К этому времени компания покинула лес. Кологрив всхрапнул, когда рана на груди снова начала кровоточить, и великан опустил его на землю. Арвин разорвал на куски ткань, что осталась от его рубашки, и сделал новую повязку. Кэррелл наложила заклинание, частично затягивающее рану. После этого великан снова взял кентавра на руки.

Прежде чем идти дальше, Арвин призвал в перчатку свисток. Сатиры сдержали своё обещание. Хотя то, что они не напали, можно было объяснить присутствием в их компании великана. Тем не менее, Арвин собирался сдержать и своё обещание. Он положил свисток на валун, где его легко можно было обнаружить.

Они направились к мосту через реку. Арвин с Кэррелл возглавляли компанию, за ними следовал гигант. Арвин нервно оглядывался, надеясь, что племя кентавров не объявится снова. Ему не хотелось ещё раз встретиться с носителем семени. Даже в лице своего носителя Зелия представляла опасность.

Кэррелл взяла его за руку и сжала её.

— Перестань волноваться. Мы уже почти пришли.

Они продолжали путь, взявшись за руки. С наступлением ночи воздух становился прохладнее; тут и там лужи начали покрываться тонкой коркой, хрустевшей под ногами. Ледяные обломки отражали свет луны, сверкая россыпью бриллиантов.

— Я слышала про лёд раньше, перед тем как отправиться на север. Но не думала, что он может быть таким красивым.

Арвин кивнул. Он украдкой посмотрел на женщину, думая о змеиной натуре, скрывавшейся под её человеческой кожей, затем перевёл взгляд на дальний берег реки. Он увидел повозку, выезжающую из форта Арран. Она пересекала мост; две лошади, тащившие её, бежали довольно резво. Великан переложил кентавра в одну руку, другой помахал. Силуэты в повозке замахали в ответ.

— Что ты будешь делать, когда придёшь в форт? — спросила Кэррелл.

Арвин коснулся лба.

— Свяжусь с бароном, как только смогу. Узнаю, как там Глисена. Надеюсь, жрецы смогут… изгнать то, что сидит внутри неё.

На лице Кэррелл отразился испуг.

— Они убьют её ребёнка?

— Нет никакого ребёнка, — ответил Арвин. За всё время пути у него так и не выдалось момента рассказать Кэррелл обо всём, что он узнал. Но теперь был отличный повод это сделать, и когда рассказ был окончен, лицо южанки сделалось бледным.

— С демоном разберутся жрецы Хельма, — убедительным голосом сказал Арвин. — Крушила уверен, что у них получится. Как только они это сделают, нам не придётся беспокоиться о том, что Нанет заглядывает нам через плечо. Мы даже сможем сделать так, чтобы её шпионство сыграло нам на руку. Если мы «проговоримся» будто чрево Глисены пусто, Нанет поймёт, что её план рухнул. Глисене больше не придётся её опасаться.

И, добавил Арвин про себя, он получит свою награду. Несомненно, барон будет доволен его работой; ведь Арвин сделал всё, что обещал, и даже больше. Он не только обнаружил Глисену, но и сообщил жизненно важную информацию, благодаря которой жрецы спасут ей жизнь. Эмоции барона лились через край, когда дело касалось его дочери. Можно не сомневаться, что он будет щедр к тому, кто помог спасти ей жизнь так же, как и беспощаден к тому, кто угрожал ей.

Очнувшись от своих мыслей, Арвин понял, что Кэррелл так ему и не ответила. Она шла молча, одной рукой прикрывая свой живот. Арвин не видел в этом ничего необычного; то, что сделали с Глисеной, не оставит равнодушной ни одну нормальную женщину.

— Я думаю о том, что мы скажем, когда Нанет будет выслеживать нас в кристалл в следующий раз, — сказала она наконец. — Вряд ли будет разумно говорить, что Глисена больше не беременна. Если будем тщательно взвешивать слова — и дадим ей понять, что Глисена спрятана в «нашем» месте, — мы сможем заманить Нанет к нам.

— Думаешь, это разумно? — спросил Арвин. Нанет была сильной колдуньей, и он не горел желанием снова ощутить на себе мощь её заклинаний.

— Я должна найти Сибил и добыть Змеиный Круг. Нанет — единственная нить, которая может провести меня сквозь этот лабиринт. Без неё мне никак, — женщина глянула на Арвина с вызовом. — Однако если ты больше не желаешь мне помогать…

Арвин глядел на приближающуюся повозку, желая поскорее забраться на неё, доехать в Ормпетарр и забрать свою награду. Затем он подумал над тем, что сделала Глисена с Ноулгом и нерожденным ребёнком Глисены. Он решительно взглянул на Кэррелл.

— Ты сдержала своё обещание. Значит, и я сдержу своё. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помешать планам Сибил.

— А если мы узнаем, что Сибил в Хлондете, ты вернёшься туда со мной? — спросила Кэррелл, пристально глядя на Арвина.

— Хлондет для меня не самое безопасное место, — ответил псион. Он сжал левую руку, предаваясь воспоминаниям. Наверняка сейчас с Гильдии ломают голову над тем, куда он исчез… и задают вопросы — вопросы, которые могут дать нежелательные ответы, например о том, что Арвин снабжал Танджу информацией об их деятельности последние шесть месяцев. Деваться Арвину некуда — он должен был хоть «чем-то» платить своему наставнику за уроки псионики. Если в Гильдии об этом станет известно, они отрежут Арвину язык. — У меня там враги.

— Они у тебя и тут, — осторожно напомнила южанка. — Зелия.

— Верно, — согласился Арвин. Он улыбнулся. — А она, если верить барону, сейчас в Ормпетарре — что значительно упрощает мне сделать выбор.

Он ожидал от Кэррелл, что та улыбнётся в ответ на его шутку, или спросит, что он решил, но её лицо оставалось отстранённым, как будто она о чём-то глубоко задумалась.

— Кентавр Быстрый Ветер, — выпалила она. — Ты обращался к нему «Зелия». Он один из носителей её семени?

Арвин стиснул челюсти.

— Был. Зелия обманом заставила его шпионить за Чондатом.

— Зелия агент Хлондета?

Арвин кивнул.

— Она служит Экстаминосам?

— Да, — ответил мужчина. — А что?

— Почему она посеяла в тебе своё семя?

Арвин издал горький смешок.

— Зелия хотела использовать меня, чтобы проникнуть в ряды Оспы — культ, который был в союзе с Сибил во время первой попытки завладеть троном Хлондета. Ей нужен был человек, который,… — он осёкся, вспомнив о страшной трансформации, которой подвергся Ноулг, и о том роковом «милосердии», которую ему пришлось применить по отношению к другу. — Который имел несчастье попасть в их руки. Они бы не приняли в свои ряды кого-то другого.

Арвин был благодарен Кэррелл, что та не стала спрашивать подробности.

— Какими ещё псионическими силами владеет Зелия? — поинтересовалась она.

Лицо Арвина сделалось жестким.

— Даже не думай об этом, — одёрнул он её. — Зелия опасна. Ей нельзя доверять. Она скользкая как… — вовремя сообразив, что собирается сказать, мужчина осёкся.

Кэррелл прищурилась и выдернула свою руку из его.

— Как кто? Змея?

Арвин покраснел. Именно это он чуть было и не сказал.

Великан, увидев, что они замолчали, остановился.

— Что-то не так? — пробасил он. Кологрив слабо приподнял голову; лицо было бледным.

— Ничего, — ответил Арвин. Он указал на повозку, которая была теперь в паре сотен шагов от них. За кучером сидело двое солдат и ещё один человек, который, судя по нагруднику с гравировкой глаза и красному плащу, был жрецом Хельма. — Отнеси кентавра к повозке. Мы сейчас подойдём.

Гигант пожал плечами и тяжелыми шагами затопал вперёд. Когда он приблизился к экипажу, тот остановился и из повозки выпрыгнул жрец. Великан положил Кологрива на землю. Жрец сел на корточки возле кентавра и принялся осторожно разматывать грубую повязку.

Арвин вновь повернулся к Кэррелл.

— Зелия опасна, — повторил он. — Может быть даже не меньше, чем сама Сибил.

— Но Зелия ей враг. И её магия разума намного превосходит твою. Магия, которая может заставить Нанет сказать где Сибил.

— Так-то оно так, — согласился Арвин, — но она последнее существо, к которому бы я обратился за помощью. Как только она узнает, что я жив, она убьёт меня, не успеешь оглянуться. Достаточно уже того, что Быстрый Ветер знает как я выгляжу. Когда в следующий раз он будет докладывать Зелии… — он покачал головой, дивясь тому, насколько сложную паутину собственноручно сплёл вокруг себя и надеясь, что она не затянется ещё туже.

— А я не предлагаю тебе с ней разговаривать, — ответила Кэррелл. Она подняла правую руку и указала на кольцо на пальце. — И она не узнает, что ты жив. Во всяком случае, от меня.

Арвин погрозил ей пальцем.

— Не делай этого. Одним богам известно, что она с тобой сделает. Она опасна. Она…

— Юань-ти, — закончила за него Кэррелл, сверкнув глазами. — Как и я. И не смей мне указывать. Я тебе не человек, а ты не мой… — она осеклась, подбирая нужное слово. — Не мой муж. Даже если ты зачал во мне яйца, — закончила южанка, сердито тряхнув волосами, и отвернулась.

Арвин уронил челюсть.

— Что?

— Яйца, — тихо повторила женщина.

Арвин уставился на женщину.

— Ты беременна? — спросил он хриплым шёпотом. — Но прошло только… — он сделал в голове быстрый подсчет, — два… нет, три дня с тех пор, как мы впервые… — мужчина покачал головой. — Как ты могла так быстро узнать?

— Мои чешуйки, — ответила Кэррелл. — Они выпадают, хотя сейчас не сезон. Это один из первых признаков, — она коснулась рукой живота. — И то, как я себя чувствую. Я знаю.

Арвин стоял, ошарашенный новостью. Он даже не знал что сказать. И что думать. Если Кэррелл права, быть ему скоро отцом. Эта мысль пугала его; мысль о собственных детях была для него в диковинку.

— Сколько должно пройти, прежде чем… — он сглотнул комок в горле и почесал лоб. Рана снова начала беспокоить его.

Рядом кто-то кашлянул — жрец. Он уже закончил целебное заклинание; Кологрив снова был на ногах, цвет кожи принял здоровый вид. Видимо, жрец подошёл к Арвину так, что тот не заметил.

— Вы Арвин? — спросил он.

Псион кивнул. Кэррелл сказала «яйца», во множественном числе. Интересно, сколько яиц?

— Мне велено переместить вас в Ормпетарр, — продолжил жрец. — Барону нужна ваша магия разума. Во дворце кое- кому… нехорошо. Вы идёте? Необходимо ваше согласие, чтобы я мог телепортировать вас.

— Я не владею целебной магией, — запротестовал Арвин и снова почесал лоб. Зуд становился всё невыносимее.

— Но барон нуждается в вас, чтобы вы подслушали кое-чьи мысли, — настаивал жрец.

— Чьи? — спросил Арвин отсутствующим голосом. Он глядел на Кэррелл, думая о том, что едва с ней знаком. Тем не менее, она носит его ребёнка. Точнее, детей.

— Демона, — шепнул жрец, с беспокойством оглядываясь на темноволосую женщину.

Арвин снова почесал зудящий лоб. Хотя нет, он не зудел. Чувство было щекочущим, снова это ощущение чиркающих ресничек.

Значит, Нанет подслушивает.

— Всё нормально, — сказала Кэррелл, обращаясь к жрецу. — Я знаю о Глис…

Арвин прыгнул вперёд и зажал женщине рот рукой. Свободную руку он приложил к плечу и сделал пальцами знак V.

Глаза Кэррелл расширились.

Делая вид, будто его волнует то, чтобы жрец не услышал лишнего, Арвин предостерегающе зашептал Кэррелл, но так, чтобы его могла слышать Нанет:

— Жрец не наш человек. Смотри не сболтни лишнего. Не говори про Вианара. И про то, что к барону попалась фальшивая Глисена, иллюзия. Если они узнают, что Глисена сейчас… в Аррабате, они смогут найти её.

Реснички перестали щекотать лоб. Арвин неотрывно смотрел на Кэррелл, опасаясь за то, что возможно они себя уже выдали, даже несмотря на его слабую попытку пустить ложный след. Он медленно убрал ладонь со рта Кэррелл.

Глаза южанки вопрошающе глядели в ответ.

— Слишком поздно, — крякнул Арвин. — Она всё слышала.

Женщина сжала губы.

Жрец переводил смущённый взгляд между ними обоими.

— Ты вы идёте? — спросил он. — Я могу вас телепортировать?

— Только обоих, — ответила Кэррелл. — Прямо к Глисене. И как можно быстрее.

Она протянула Арвину руку. Тот взял её.

— Будем надеяться, что Нанет не переиграет нас, — сказал он.

— Да, — с мрачной решимостью кивнула Кэррелл.

Когда они прибыли во дворец, барон уже ждал их. Он подошел поприветствовать Арвина и Кэррелл, и те увидели его измождённое лицо. Волосы правителя были взъерошены, под глазами тёмные круги, лоб покрыт капельками пота, выступившего от чрезмерного напряжения.

— Наконец, вы тут, — сказал он, хватая Арвина за руку. Жрец, телепортировавший их во дворец, поспешил отойти. — Хвала Хельму.

— Следите за тем, что говорите, господин Крушила, — предупредил Арвин. — У Нанет есть хрустальный шар, с помощью которого она шпионит за мной. Я пытался увести её по ложному следу, но, кажется, не сработало. Если она узнает… что происходит… она может…

— Насчет неё не беспокойся, — заверил правитель псиона. — Мараса наложила пространственный замок на комнату Глисены. Никто не сможет телепортироваться туда, и оттуда тоже. Подсмотреть, что делается внутри неё, также невозможно. Идём.

Крушила перехватил Арвина за локоть и повёл его к двери, охраняемой двумя солдатами. Кэррелл последовала за ними, но солдаты преградили ей путь. Один из них резко выставил перед ней руку.

Арвин остановился, когда Крушила открыл дверь.

— Кэррелл целительница, — сказал он. — Ей заклинания…

— Избавь меня от змеиного бога, — произнёс правитель шепотом. — Мою дочь должен лечить человек.

Арвин бросил на Кэррелл извиняющийся взгляд. Та лишь пожала плечами, но он видел горечь в её глазах.

— Иди, — сказала она. — Я подожду.

Барон провёл Арвина через ещё один приёмный зал; через лестничный пролёт; сквозь комнату с несколькими солдатами внутри, вооруженными и готовыми к бою. Крушила сделал жест и они расступились, освобождая путь к запертой двери. Правитель поднёс к двери руку и секундой позже вокруг замка затрещали искорки магической энергии. Дверь распахнулась, открыв покои, внутри которых стояло девять жрецов Хельма. Они образовывали круг и читали молитвы тихими голосами, вытянув руки в латных рукавицах в сторону кровати, на которой лежала Глисена. За спинами жрецов в воздухе парило девять щитов с отчеканенным изображением хельмова глаза. Мараса сидела на стуле рядом с кроватью и держала Глисену за руку. Подняв голову, она поцеловала Глисену и встала, знаком приглашая барона занять её место. Тот подошел к кровати и присел рядом с дочерью, вымученно улыбаясь.

— Голубка моя, — прошептал он, — папа рядом.

Глисена отвернула голову.

Мараса с хмурым видом подошла к Арвину.

— Слава Хельму, великан вас нашел.

Арвин смотрел на Глисену. Девушка была ещё беременна, но выглядела куда хуже, чем тогда. Несмотря на божественные причитания жрецов, лицо её не теряло бледной желтизны. Видимо, девушку недавно помыли — в углу комнаты стояла ванная, наполненная ароматной водой, а на Глисене была свежая ночная рубашка. Тем не менее, в комнате витал запах рвоты. Девушка извивалась на кровати, свободная рука вцепилась в одеяло и откинула его в сторону. Её живот оказался невероятно огромным.

Арвин нервно сглотнул. Внутри роженицы сидел демон. Псион поймал взгляд Марасы.

— Она знает? — спросил он. — О…

— Да, мы сказали ей, — ответила жрица. Её лицо перекосило болью. — Только не знаю, верит ли она нам. После того, что попытался сделать с ней отец, может и нет, — она тяжело вздохнула, не переводя взгляда на Крушилу.

— Жрец, который телепортировал нас сюда, сказал, что вы хотели, чтобы я подслушал мысли демона, — напомнил Арвин. — Вы хотите изгнать его?

— Не получится, — тихо ответила Мараса. — Он связан с Глисеной пуповиной. Если мы изгоним его, Глисену утянет в бездну вместе с ним. Надо попробовать убить его.

Неожиданно Арвин вспомнил видение, которое видел в доме Нанет — образ женщины, соединённой кровавой нитью со своей смертью. Псион побледнел.

— Это может убить и её, — шепнул псион в ответ и быстро пересказал Марасе своё видение.

Женщина внимательно слушала с напряженным видом. Затем беспомощно пожала плечами.

— Нам больше ничего не остаётся, — ответила она и перевела взгляд на Глисену. — Демон мал, но, если будет на то воля Хельма, он подчинится священному слову высшего смотрителя Давину. Затем он выйдет из чрева, или его вынут, мертворожденным. Но если священное слово не подействует, или если он попытается обмануть нас, прикинувшись мёртвым, нам полезно будет знать, о чем он думает. Возможно, это подскажет нам, как укротить его.

— Ясно, — неубедительно ответил Арвин. Он всё ещё держал взгляд на раздутом животе Глисены. Кожа на нём была туго натянута, словно на барабане, который может лопнуть в любой момент.

— Приготовься, — сказала жрица. — Мы начинаем.

Арвин скинул плащ и повесил его на спинку стула. Сосредоточившись на муладхаре, он с облегчением увидел, что в ней содержится достаточно энергии для активации силы, в которой нуждалась Мараса. Псион пересёк комнату, морально подготавливая себя к предстоящей работе. Перспектива общения с демоном второй раз приводила его в ужас, но — он огляделся на бледное лицо Глисены — если это поможет, он сделает это.

Перейдя в другой конец комнаты, Арвин остановился в полуметре от кровати Глисены.

— Я готов, — обратился он к Марасе.

Женщина кивнула на одного из жрецов — пожилого мужчину с бледно-голубыми глазами и настолько белыми и редкими волосами, что сквозь них без труда проглядывали складки на коже черепа. Однако мужчина выглядел вполне здоровым; казалось, тяжелый нагрудник служителя Хельма вовсе не был ему обузой, и носил он его с той же лёгкость, что и молодые жрецы.

— Арвин, дай сигнал высшему смотрителю Давину, когда вступишь в контакт с демоном, — сказала Мараса. — После этого мы приступим.

Арвин улыбнулся про себя. Активировав силу, он мог бы, прибегнув к немой речи, момент за моментом в точности описать всё происходящее. Но он не хотел, чтобы присутствующие узнали о его принадлежности к Гильдии, пусть даже в прошлом.

— Я подниму руку, — ответил псион.

Как только он приготовился активировать силу, Глисена поймала его руку. Испугавшись, Арвин опустил на неё взгляд. Она пыталась что-то сказать, глаза умоляюще смотрели на него. Обеспокоившись, Арвин придвинулся к кровати и наклонился, чтобы услышать её.

— Куда он делся? — спросила девушка.

— Кто он? — не понял Арвин.

Глисена обеспокоено оглянулась на отца, затем продолжила шептать Арвину на ухо. Дыхание её было горячим от лихорадки.

— Мой ребёнок. Нанет забрала его, прежде чем подсунуть мне демона. Должна же она была его куда-то деть. Найди моего ребёнка. Обещай, что найдёшь. Пожалуйста.

Арвин моргнул. Прежде он как-то не думал о том, что могло случиться с ребёнком, которого носила Глисена. Он думал, что тот, должно быть, умер или куда-то перемещён, когда Нанет поселила демона во чрево Глисены. Возможно, он был телепортирован — может, в саму Бездну, — и умер быстрой смертью.

Но что, если ребёнок был телепортирован в другое чрево?

Если так, нерождённый ребёнок Глисены может быть жив. Тем самым, у Нанет может быть лишний козырь, которым она при случае обязательно сыграет.

Или уже сыграла? Уж не этого ли козыря она предлагала в обмен на Глисену, когда Арвин выдал себя за человека Вианара?

Крушила наклонился вперёд, лицо было твёрдым от напряжения.

— Что она говорит?

Арвин выпрямился, качая головой.

— Она бредит, — ответил он, стараясь высвободить руку из пальцев Глисены. Хватка девушки была крепкой, как сама смерть. Она смотрела на псиона, во взгляде читался немой вопрос.

— Я сделаю это, — кивнул он.

Глисена ослабила пальцы.

— Что сделаешь? — спросил Крушила.

Арвин не ответил.

Глисена вздохнула и выпустила его руку, закрыв глаза. Когда девушка открыла их снова, она кивнула Давину.

— Я готова, — пролепетала она. Затем добавила более сильным голосом, — Можете начинать.

Арвин улыбнулся. Несмотря на свои недостатки, Глисена всё же была баронской дочерью.

Когда Давину приготовился произнести заклинание, Арвин мысленно сосредоточился на силовых точках в середине лба и основании черепа. Связав их, он активировал силу. Серебристые искорки выпорхнули из глаз и медленно поплыли к животу Глисены; когда они осели на нём и исчезли, комната наполнилась калейдоскопом чужих мыслей. Мараса испытывала облегчение от того, что Арвин, наконец, здесь и молилась Хельму, чтобы тот смилостивился над невинной Глисеной. Высший смотритель был сконцентрирован на заклинании, которое собирался произнести. Он обратит прославленную мощь Хельма в единое слово, настолько мощное, что способно отнять жизнь даже у демона. Другие жрецы были поглощены своими молитвами.

И демон — тёмный, злобный, злорадствующий и охваченный гневом. Скоро, думал он, слова отдавали вибрацией, словно рык дракона в пещере. Скоро я буду свободен. Оковы… слабеют.

Арвин содрогнулся. Он поднял руку и дал Давину команду начинать.

Давину поднял руку, облачённую в латную рукавицу, над головой. Тихим голосом он начал напевать молитву, призывающую Хельма, и медленно сжал пальцы в кулак. Позади ему вторили молитвы других жрецов. Давину поймал взгляд Марасы — жрица кивнула в ответ. Затем он перевёл глаза на барона. Тот одной рукой держал Глисену. Свободная рука сжалась в кулак так сильно, что затряслась, а костяшки пальцев побелели.

Скоро, думал демон, издав злобный смешок.

— Давай, — выдавил Крушила.

Рука Давину метнулась вниз, к животу Глисены, со звуком рассекающего воздух меча.

— Моритас! — вскрикнул он.

Глисена открыла глаза и резко вдохнула, выгнув спину.

Крушила зажмурил глаза, губы двигались в безмолвной молитве.

Скоро, — прошептал демон, — я буду…

Арвин услышал сырой шлепок, словно лезвие вонзилось в плоть. На мгновение в комнате повисла тишина, мысли присутствующих прервались. Затих даже демон. Арвин отчаянно искал его разум, надеясь прочитать мысли.

Но нашел лишь пустоту. Псион закрыл глаза, испытывая облегчение.

Глупый смертный, — неожиданно прорычал демон. Думал, что можешь убить меня? Разум демона взорвался смехом: звук вызывал ассоциации с густой, горячей, булькающей кровью.

Арвин резко открыл глаза. Давину, Мараса и Крушила в ожидании уставились на него. На лицах читалась робкая надежда.

— Он… не умер, — выдавил Арвин.

На лицах присутствующих проступило отчаяние.

Я слышу тебя, прорычал демон в разум Арвина. Я запомню твой голос. Он сделал ментальный рывок… и связь прервалась.

Арвин обмяк.

Мараса ухватила его за руку, не давая упасть.

— Ты услышал что-нибудь полезное?

— Демон связан, — ответил Арвин. — Но оковы, удерживающие его, ослабевают. Он думает, что сможет освободиться. «Скоро», так он сказал.

Мараса помрачнела. Она перевела взгляд на раздувшийся живот Глисены.

— Это значит, что он родится? Или…

Крушила отпустил руку дочери и встал.

— Бездна тебя побери! — рявкнул он на Давину, стиснув кулаки. — И тебя, — он указал на Марасу. — Вы уверяли, что молитва сработает.

— Господин, я не понимаю, почему она не сработала, — запротестовал Давину, отодвигаясь назад. — Он такой маленький… и такой сильный. Мы думали, это один из младших демонов, квазит, судя по размеру. Но, похоже, мы заблуждались. Возможно, Нанет смогла в несколько раз уменьшить большого демона. Уменьшить в размерах, но никак не в силе.

Мараса сохраняла присутствие духа по время словесной атаки правителя.

— Турагар, — сказала она низким твёрдым голосом. — Если Хельм покинул твою дочь, вини в этом только себя.

Барон наградил её злобным взглядом. Рука правителя опустилась на рукоять меча.

Мараса смотрела на него в ответ, взгляд был столь же твёрдым, что и сказанные ею слова.

Другие жрецы опасливо переглядывались между собой, ожидая предстоящей бури в исполнении своего господина.

Но вместо бури выступили слезы. Они катились по щекам правителя, а его глаза неотрывно смотрели на дочь. Пальцы отпустили рукоять меча. Он отвернулся, плечи подёргивались от бесслышных рыданий.

Давину повернулся к Марасе.

— Что теперь? — спросил он осторожно.

Жрица вздохнула. Выглядела она так, что вот-вот потеряет сознание. Она потрогала лоб Глисены.

— Будем ждать, — наконец произнесла она, — пока он не родится. Затем изгоним его.

— Роды будут… непростыми, — ответил Давину еле слышно.

— Да, — поддержала Мараса с болью в голосе.

Арвин нервно переминался с ноги на ногу. Мараса повернулась к нему.

— Иди, — произнесла она ровным голосом. — Отдыхай и медитируй. Только не покидай дворец. Возможно, твоя магия разума понадобится нам позже.

Арвин кивнул. Он хотел пожелать Марасе и другим жрецам удачи, но если Хельм покинул Глисену, то так могла поступить и Тимора. На сердце было тяжко — неужели он ничего не смог сделать, чтобы остановить происки Сибил? Бросив на Глисену последний печальный взгляд, он покинул спальню и устало поплёлся по коридору в приёмный зал, где его должна была ждать Кэррелл.

И где её не оказалось.

Арвин обратился к солдатам.

— Женщина, которая пришла со мной, куда она пошла? — спросил он.

Солдаты стеснённо переглянулись.

— Ну? — выжидательно рыкнул Арвин.

— Она оставила для вас послание, — ответил, наконец, один из них. — Сказала, что ей нужно кое с кем переговорить, и чтобы вы оставались здесь, во дворце. Она вернётся, когда закончит.

Арвин почувствовал, как кровь отлила от лица.

– Она упомянула имя?

Второй солдат усмехнулся.

— Похоже, кое-кому наставили рога.

Первый кивнул, затем ответил:

— Зелиар, кажется. Или Зелиас… Что-то такое.

Но Арвин едва его слышал. Под ногами словно разверзлась пропасть. Кивнув в знак благодарности за информацию, он неуверенными шагами вышел из помещения.

Зелия.