Поцелуй со вкусом граната

Глава 9

Из самолета нас аккуратно погрузили в автомобиль, все еще не позволяя снять маски. Я нервно теребила замок комбинезона, стараясь не думать об Артуре и возможном контакте с ним.

— Хватит дергаться, — безобидно попросила Рената, у которой явно было хорошее настроение.

— Тебя это не напрягает? — удивилась я, — я про эти маски, частные самолеты, внезапные командировки?

Девушка тихо рассмеялась.

— Я из бедной семьи, Кира. И внезапные командировки на частном самолете — для меня очень приятный бонус в этой работе. А маска… Брось, это же даже заводит. Артур любит так играть, — призналась Рената и тут же замолчала, видимо, решив, что сболтнула лишнего, а меня от одного его имени передернуло.

— Ты ведь не спишь с ним за деньги? — спросила я, стараясь звучать равнодушно, — если не хочешь — не отвечай.

— Он мне нравится, а деньги я получаю за работу в баре, а не за секс, — спокойно ответила Рената, хотя обиженный тон не смог ускользнуть от моего слуха. — Если ты переживаешь, что придется спать с боссом, то забей. Он не спит с девчонками из бара. Многие пытались его соблазнить, но все тщетно.

— Что за табу на танцовщиц? — удивилась я, гадая, с кем же он тогда снимает напряжение. Да и, по-моему, он вполне был готов переспать со мной. И не раз.

Рената придвинулась ближе ко мне и шепотом произнесла:

— Артур говорит, что его брат параноик и ждет, что враг проберется к нему через постель, — девушка хихикнула, а я задумалась.

Кому же Марк так насолил, что его пытаются убить или подставить? Если это связано с Даниловым и Воронцовым, то, очевидно, Багров может быть замешан в покушениях на Бранаса. И связано ли со всем этим похищение Алены?

Что, если кто-то (возможно, сам Багров) похитил девушку, чтобы шантажировать Марка? Или чтобы выставить его виновным, а потом засадить в тюрьму, где в ходе совершенно неслучайной драки его убьют?

Голова ныла. От мыслей, от недостатка сна, от гребаной маски и от желания ускользнуть от всего этого и оказаться верхом на Марке, обнимая коленями его сильный торс. Оооо, что за наваждение?!

Автомобиль остановился, и кто-то высокий взял меня под руку и помог выбраться. Тело тут же окутал горячий влажный воздух, и мне захотелось скорее вылезти из своего плотного комбинезона.

Мужская рука подхватила меня за локоть и повела вперед, сухо обозначая, где ступить выше, а где, наоборот, спуститься. Голос мужчины был мне не знаком, и я снова начала беспокоиться. Впрочем, разве можно вообще расслабиться, когда тебя в темной маске увозят из страны и высаживают на каком-то острове?

— Куда вы меня ведете? — спросила я ровно, не выдавая испуга.

— Мы в отеле. Я доставлю вас в номер, госпожа Кораблева, — отчеканил мужчина с легким акцентом. Так, похоже, меня сопровождает иностранец.

— Вы можете сказать, где я нахожусь? — на всякий случай уточнила я, хотя была уверена, что Марк или Артур отдали приказ сохранять тайну до последнего.

— Скоро все узнаете, — без эмоций ответил сопровождающий, выводя меня из лифта.

На короткий миг он отпустил мою руку. Раздался тихий писк и звук отворяющейся двери. Провожатый ввел меня в номер и, попрощавшись, закрыл за собой дверь.

Я сразу же скинула маску и ахнула от того, что увидела. Меня поселили в просторный шикарный номер с огромной кроватью и панорамным окном с видом на поблескивающее море. Я выскочила на широкую террасу, чтобы насладиться видом и цветочным ароматом, плавающим в воздухе острова.

Где же я? Италия, Испания, Португалия, Франция? Где находится вся эта красота?

Запарившись в комбинезоне, я вернулась в номер и осмотрелась еще раз. На кровати лежал большой конверт, который я тут же вскрыла. Внутри оказалась записка, выведенная аккуратным острым почерком: «Прими ванну и выспись. В 15:00 тебя сопроводят на обед. Наслаждайся отдыхом, русалка».

Наслаждайся отдыхом, русалка? Я усмехнулась, глядя на свой чемоданчик у двери. В нем лежат кроссовки, свитшот, джинсы и сменное белье. Для местного климата подойдет, разве что, только белье.

Я отбросила конверт и решила последовать указу в записке — принять ванну. Уборная оказалась еще круче, чем номер. Длинная широкая ванна, просторная душевая кабина, унитаз для самых искушенных попок — и все в белой переливчатой плитке с вкраплениями желтоватого и голубого.

Скинув комбинезон, я набрала ванну и потерялась в ней, наверное, на целый час. Не сравнить с узкой чугунной ванной на съемной квартире! Тут я вспомнила слова Ренаты: «Я из бедной семьи, и это все приятный бонус». И ведь правда: наверное, легко получать удовольствие от таких путешествий, а взамен лишь иногда отдавать свое тело мужчине. Мужчине, который тебе нравится. Смогла бы я стать кем-то вроде Ренаты для Марка?

Спать с ним, когда ему захочется. Сопровождать на мероприятия. Не мешать, когда он не нуждается в моих услугах.

Нет.

Я хотела бы обладать Марком всем без остатка. И завлекать его в свои объятия, когда захочу. И заниматься любовью, потому что мое тело жаждет его, а не из-за роскоши, которую он может дать взамен.

Но для начала нужно разобраться с тем, кто пытается от него избавиться? И с тем, кто похитил Алену. В виновность Марка я не верила. Слишком искренним был его гнев, когда он пытался выведать, кто заставил меня подложить окровавленное платье.

В номер постучали, и я, сморщенная до состояния кураги из-за долгого пребывания в горячей воде, обмотала полотенце вокруг тела и открыла дверь. За порогом стояла улыбающаяся Рената со своей косметичкой.

— Ну что, будем собираться? — весело сказала она, скорее предупреждая меня, нежели спрашивая.

Я посторонилась, впуская девушку в номер. В конце концов, без нее я все равно не смогу навести светский марафет.

— Ты знаешь, где мы? — спросила я, сидя на полу между ног Ренаты, восседающей на кровати. Девушка укладывала мои волосы в низкий пучок.

— В Греции, — отозвалась она, вытаскивая изо рта расческу.

— Как ты поняла? — мой голос звучал уязвленно, ведь я, как помощница следователя, должна была первая догадаться.

— Вот ты глупая, — хихикнула Рената, — включила телевизор.

Я поджала губы, глядя на выключенную плазму на стене. Я даже не подумала об этом. Может, на самом деле мне и не хотелось знать, где я? Может, мне нравилось это неведение? Может, мне хотелось совсем отпустить ситуацию и довериться Марку? Быть слабой, женственной, желанной. Такой, какой я никогда не была.

И забить на карьеру в органах и на Титова.

Черт, Титов! Я же не сказала, что уеду. Я, в общем-то, и не планировала уезжать, если уж быть точной. Надеюсь, он не будет ждать меня ночью на кухне в гордом одиночестве.

— Марк работает с иностранцами? — спросила я, размышляя, что за контракт предстоит подписать Бранасу. Вдруг это связано с продажей женщин в рабство или с контрабандой наркотиков? Женя бы обрадовался, будь это правдой.

— Ты зовешь его по имени? — удивилась Рената, сползая на пол рядом со мной.

— Да, он сам просил, — с некоторой гордостью ответила я, и лицо собеседницы вытянулось от удивления.

— Ну надо же, — протянула она, — похоже, Артурчик был прав.

— В чем?

— Что его братик запал на тебя, — Рената подмигнула, а я скептически рассмеялась.

— Такие мужчины, как Марк, не влюбляются, — я покачала головой, не веря в реальность такого события. Но мне бы хотелось этого, ведь так?

Рената обхватила мое лицо нежными ладонями и повернула к себе. Она улыбнулась и поучительным тоном произнесла:

— Все мужчины влюбляются. Хотя бы один раз в жизни. И, возможно, ты — его первый раз.

Я отмахнулась от девушки и отвернулась к окну. Совершенно точно не может быть, чтобы он влюбился в девушку вроде меня.

«Ты — его первый раз».

Как символично, ведь я была готова к тому, чтобы он стал моим первым разом. Мое тело плавилось, как льдинка, рядом с ним, и я уже устала думать о том, как сдержать себя, чтобы не рухнуть в его объятия абсолютно обнаженной.

— Значит, мы в Греции…, — задумчиво протянула я, меняя тему.

Рената уже сушила свои влажные волосы, ловко орудуя феном и круглой расческой.

— Артур и Марк наполовину греки, — перекрикнула она гудящий фен.

И ведь правда внешность мужчин совсем не выглядела классической славянской. Я вновь нарисовала в голове образ Марка, вспоминая его жгуче-черные волосы, такие же глубокие мрачные глаза, точеный нос и скулы, смуглую кожу, его сильные загорелые руки на моей бледной коже, темные волоски, виднеющиеся из расстегнутых пуговок рубашки чуть ниже яремной впадинки…

— Что это, если не ментальная мастурбация? — смеясь, спросила Рената, выдергивая меня из мыслей.

— Что? — не поняла я.

— Видела бы ты свое лицо. Даже не ври, будто думала не о Марке, — она погрозила мне пальцем и встряхнула объемные локоны.

— Мы чуть не занялись сексом после вечера у Багрова, — призналась я, будто нуждаясь в простом женском общении. На миг я даже забыла о том, что Рената одна из подозреваемых в моем списке.

— Чуть? Я думала, у вас все было, — девушка пожала плечами, реагируя так просто и спокойно, словно мы обсуждали любимые блюда, а не всякие интимности.

— В самолете тоже чуть не случилось это…, — я округлила глаза, делая акцент на слове «это».

— Опять чуть? — с некоторой долей разочарования в голосе уточнила девушка. — Что не так? Неужели у Марка есть проблемы?

Рената прикрыла рот рукой в ужасе от того, что с потенцией старшего Бранаса могут быть проблемы.

— Нет-нет! Там все очень даже хорошо, — краснея, я замотала головой и шепотом добавила, — У меня еще никогда не было мужчины, и я немного боюсь.

— Да ладно?! — практически прокричала Рената, — с такой задницей тебя еще никто не уложил?

Быть девственницей в двадцать три года не особо странно. Я уверена, множество девушек проходят этот этап даже позже, и меня никогда не тяготила невинность. Только потому что до встречи с Марком Бранасом я никогда никого не хотела. Никогда не испытывала этого дикого жара внизу живота. Никогда мое тело не зажигалось, как спичка, рядом с мужчиной.

И вот в моей жизни появляется загадочный хозяин кабаре, и я больше не могу жить как раньше. Девственность меня не просто мучает. Она удерживает меня от близости с ним. Если бы я была увереннее, опытнее, между нами все случилось бы еще в машине, и я знаю, мне понравилось бы. Но сейчас я слишком много думаю о том, что Марку это не нужно. Он не захочет связываться с девчонкой, которая ничего не смыслит в искусстве секса.

Никто не учил меня даже флирту. Все, что я могу — бороться на ринге и за его пределами. Это то, чему я посвятила свою молодость. Разве у меня было время изучать мужчин, когда я училась от них защищаться?

— Пытались, но меня не так просто уложить, — я встала в стойку и продемонстрировала девушке удар правой и апперкот.

— Ага, я уже видела твои боевые навыки, — усмехнулась она и вернулась к вопросу моей невинности, — Ты же хочешь его. Так сделай это! Доставь себе удовольствие.

— Но это первый раз…

— Мне кажется, первый раз должен быть шикарным. А шикарнее Бранаса ты уже не встретишь, — девушка хихикнула и с наигранной строгостью добавила, — только младшего не трогай!

Если бы она только знала, как я боялась того, что в самолете со мной был именно младший…

— Думаешь, он достоин моего первого раза?

— Ты еще скажи, что ты свой цветочек растила для принца, — фыркнула девушка, — в вопросах секса в первую очередь надо думать о себе, а уж потом о мужчине. Если хочешь Марка — бери его. Не давай, а бери. Понимаешь разницу?

Я кивнула, ощутив появившуюся внутри легкость от этого забавного и в то же время важного для меня лично разговора. У меня никогда не было подруг, и те отношения, которые завязываются у меня с Ренатой — не могут не радовать. Лишь бы не думать о том визите в неблагополучный район, где девушка что-то передала уголовнику…

— Когда мужчина видит, как женщина бесстыдно кайфует во время секса, он становится таким наивно довольным, — со знанием дела пояснила девушка, и я вспомнила, как сбилось дыхание Марка, когда он услышал мои стоны в машине. Может, в чем-то Рената и была права.

Подумав о том дне, когда я следила за танцовщицей, мне пришло в голову завести разговор в более полезное русло.

— Чем занимаются братья? — невинно хлопая глазками, спросила я, — Неужели они могут позволить себе беззаботную жизнь только с доходов от «Гранатового поцелуя»?

Рената помотала головой:

— «Гранатовый поцелуй» — это детище Артура. Марк лишь ведет документы и владеет частью кабаре, насколько я знаю, — девушка поправила макияж, глядя в зеркальце, — А вообще у Марка несколько ресторанов в Москве и два здесь, в Греции.

— Так он просто ресторатор? — я нахмурилась.

Тон Ренаты понизился:

— Я не знаю точно. Он слишком скрытный. Настолько, что даже Артур не уверен, не замешан ли Марк в чем-то незаконном. — девушка цокнула языком, — особенно сейчас, когда в баре постоянно крутятся полицейские.

Я уже раскрыла рот, чтобы спросить об Алене, но наш разговор прервал стук в дверь.

Я открыла и на меня тут же налетела высокая эффектная брюнетка с блестящей оливковой кожей. Ничего не говоря, а только улыбаясь от одного уха до другого, она внесла в номер дорогие брендовые пакеты. Поставив их к ногам недоумевающей Ренаты, девушка уселась в кресло, сложив ногу на ногу.

Я заметила, как Рената медленно скользнула по этим длинным худым ногам вверх, будто гадая, что за царица решила посетить нас — двух безыскусных простушек из русской глубинки, а именно так мы на ее фоне и выглядели.

— Вы кто? — без лишних церемоний спросила я, даже не предположив, что девушка, возможно, не знает русского языка.

— Елена, — с приятным акцентом ответила она, — невеста Марка.

Землю увело из-под моих ног. У Марка есть невеста. И он ничего не сказал. Хотя чего я ожидала от такого мужчины? Мне стало до противного жаль себя, и от удивленно-сочувствующего взгляда Ренаты становилось только хуже.

Как я могла так облажаться? Развесить уши, раскатать губу. Позволить себе поверить в то, что Марк мог бы на самом деле что-то чувствовать ко мне. Позволить ему стать моим первым мужчиной.

Елена криво усмехнулась, оглядывая меня. Хрен тебе! Я не покажу ни грамма своей боли. Чего бы Марк ни хотел, отправляя эту загорелую куклу в мой номер, — я буду достаточно сильна, чтобы дать отпор. Если Бранасу захотелось подшутить надо мной — он выбрал не лучший способ.

— Так, а вы кто, девочки? — мерзавка скрестила руки на груди, ожидая ответа.

— Я с Артуром, — отчеканила Рената, по-быстрому выпутываясь из липкого взгляда Елены.

— А ты, наверное, шлюшка Марка, да? — продолжая фальшиво улыбаться, она перевела свои каре-зеленые глаза на меня, — не переживай, мне все равно, с кем он спит до свадьбы. Но учти: увижу тебя рядом с ним после церемонии — ты с острова никогда не уедешь, — пригрозила гадина, и я мысленно рассмеялась. Меня что же, закопают живьем под оливковым деревом?

Судя по взгляду — острому, полному ненависти — Елена не шутила и вполне могла бы пустить пулю мне в лоб. Встает вполне логичный вопрос: зачем Марк притащил меня на церемонию своей свадьбы? Неужели он все еще думает, что я работаю на Багрова, и хочет избавиться от меня руками своей будущей жены? Становится даже интересно.

— Я всего лишь временно грею постель хозяина, — покорно произнесла я, краем глаза замечая, как усмехается Рената, — во время секса он всегда зовет меня Елена, хотя это, конечно, не мое имя.

Девушка смерила меня подозрительным взглядом, гадая, говорю я правду или издеваюсь, и, похоже, самолюбие выиграло, потому что Елена довольно хмыкнула и толкнула пакеты ногой.

— Это наряды к семейному обеду. Одевайтесь и спускайтесь вниз. Я буду в автомобиле, — высокомерно заявила она и на выходе из номера кинула мне, — сделай вид, что ты с Артуром. Моему отцу не понравится, если ты подпортишь репутацию Марка.

— Да, госпожа, — я присела в кривом реверансе, но Елена уже захлопнула дверь и не смогла насладиться моими актерскими навыками и смехом Ренаты.

— Ты сумасшедшая, — отсмеявшись, сказала она. — надо было отправить ее в нокаут!

Рената изобразила удар, от которого засмеялась уже я.

— Давай-ка я покажу.

Я встала рядом с девушкой и продемонстрировала ей боевую стойку.

— Чуть выше плечи, — я слегка хлопнула Ренату по спине, помогая ей скорректировать позицию, — руки жестко перед собой. Одной рукой ты защищаешь лицо, а вторую — четко бросаешь в морду противника, — я сделала пару ударов в воздух, а потом выставила ладонь перед Ренатой, чтобы она могла ударить.

— Зачем мне это? — замялась девушка, опуская руки.

— Врежешь Артуру, если он снова обманет тебя, — сказала я, и это подействовало отрезвляюще.

Рената резко вскинула руки и несколько раз ударила мою ладонь — некорректно с точки зрения техники, но спасительно с точки зрения психологии. Я поняла, как много боли скрыто за ее нерешительностью, как много слов и эмоций она подавляет, вместо того, чтобы раз и навсегда решить этот вопрос.

— Спасибо, стало лучше, — она благодарно улыбнулась и присела на пол, разбирая пакеты.

Когда она достала мое платье, я поняла, что записывающий жучок Титова придется оставить в номере.

— Марк! Артур! — воскликнул Алексис, встречая нас у виллы на берегу Эгейского моря.

Пока мужчина, давний компаньон моего отца, обнимал Артура и в который раз сетовал на то, что мой братец все еще не выучил греческий язык, я с некоторой нервозностью обернулся на подъездную дорожку.

Кира должна была ехать за нами. Мне сразу не понравилось, когда Алексис сообщил, что выслал два автомобиля. Я должен был забрать русалку с собой. Чтобы не караулить ее, как идиот, на входе в дом.

— Родной мой, все в порядке! Сейчас вторая машина прибудет, — сказал Алексис по-гречески и обнял меня.

Старик мог изъясняться по-русски ничтожно мало, и те мелочи, которые он действительно мог говорить — заслуга его дочери Елены, которая выучила русский, чтобы не уступать мне ни в чем.

Я же свободно говорил и на русском — языке моей матери, и на греческом — языке моего отца. Артуру повезло меньше. Он был младенцем, когда отец погиб, и мы уехали в Россию насовсем. Некому было учить его родному языку, родной культуре. И только я, назло матери и ее новому мужу, продолжал упорно говорить по-гречески, крепко обороняя память отца.

— Пойдем в дом, мой мальчик, — Алексис утянул меня за собой.

Медленно вышагивая по до боли знакомым коридорам просторного дома, я старался забыть о Кире, чтобы вернуть уму трезвость. Мне предстоит долгий разговор с Алексисом, ведь я никак не могу принять один из пунктов договора. И, если он не согласится на мои условия, я навсегда потеряю то, что отец строил всю свою жизнь.

Мы прошли на открытую террасу с видом на побережье. От солнца защищал широкий навес, а с моря дул приятный освежающий бриз. Играла ненавязчивая приятная музыка. Я обратил внимание на небольшой стол, сервированный на шесть персон. Нас четверо, Алексис — пятый. Для кого шестой комплект?

— Марк! Любимый! — раздалось позади, и я, не сдержав тихий мат, обернулся.

Уверенно стуча каблуками по деревянном полу, ко мне неслась Елена — дочь Алексиса и моя личная кость поперек горла. Она кинулась мне на шею, сжимая в руках ворот моей рубашки. Я холодно придержал ее за талию, затылком чуя, как усмехается Артур.

Ровно в этот момент сквозь распахнутые двери вошла Кира. Ветерок тут же подхватил легкое голубое платье из полупрозрачного шифона и разметал юбки, открывая стройные ноги. Грудь, едва прикрытая двумя перекрещенными полосами ткани, слегка колыхалась от уверенного шага девушки, и я поймал себя на том, что, засмотревшись, с силой сжал костлявый бок Елены.

Кира поравнялась с нами и, холодно кивнув мне, направилась к столу. Она склонилась над сидящим Артуром и, мимолетно чмокнув его в щеку, села на соседний стул. Братец выглядел обескураженным, но до противного довольным. Он что-то сказал шепотом, и девушка рассмеялась.

— Марк, ты меня слушаешь? — громко спросила Елена, и я вырвался из омута мыслей о Кире.

— Ты что-то сказала? — я с усилием оттянул Елену от себя и помог ей присесть за стол.

Она снова начала о чем-то трещать, но я ее не слушал. Я вцепился в спинку деревянного стула, борясь с желанием размазать довольную ухмылку Артура по его смазливому лицу. И где, к черту, Рената?

Словно по команде девушка появилась на террасе в сопровождении Алексиса. Он держал ее под руку и пытался что-то объяснить на греческом, но Рената лишь кокетливо хихикала, не понимая, о чем речь.

Заметив Киру около Артура, Рената на удивление спокойно улыбнулась и присела по другую сторону от моего брата, а меня уже начинало тошнить от этого спектакля.

Елена потянула меня за рукав, завлекая сесть около нее. Алексис велел официантам выносить блюда и сел за стол рядом со мной.

— Твой брат всегда привозит самых красивых женщин, — любвеобильный старик не сводил глаз с Киры, а та, не поняв его слов, мило улыбнулась в ответ.

Я же вцепился в вилку, стараясь выдерживать на лице равнодушное выражение.

— Это просто шлюхи, папа, — пробормотала Елена, отделяя нашу часть стала под греческую зону. Но там, на другом конце, Артур щебетал с девушками по-русски, и их похоже все устраивало.

— Дорогая, красивая женщина не может быть шлюхой, — смеясь, возразил седовласый Алексис, — Нет-нет! Только богиней, разбивающей мужские сердца.

— Хватит, Алексис. — жестко отрезал я, не спуская глаз с Киры, осторожно подносящей вилку с рыбой ко рту. — Давай перейдем к делу.

— Поешь, сынок, а потом подпишем бумаги, — старик усмехнулся, подливая мне вино.

Я глянул на этикетку и усмехнулся. Надо же, он все здесь поменял. Все, что делал мой отец, Алексис переделал под себя, напитал своей энергией.

Двадцать пять лет назад, когда у моего отца обманным путем забрали все блага, а его самого убили в якобы случайной московской перестрелке, я — восьмилетний мальчишка — на коленях умолял единственного друга отца выкупить у русских бандитов наш дом на побережье Эгейского моря и отцовские виноградники. Выкупить, чтобы в будущем я мог за ними вернуться.

Но спустя столько времени Алексис делает все, чтобы я отказался от этой затеи.

Я предлагал суммы в три раза выше рыночной стоимости. Я готов был отдать Алексису все, что сам смог построить, но его ничего не интересовало. И вдруг совсем недавно он объявил, что готов пойти навстречу с одним условием, которое я никак не могу принять.

— Я не женюсь на Елене, — уверенно объявил я, и все за столом, даже те, кто ни черта не понял из-за языкового барьера, замолчали.

Елена картинно вздохнула и капризным тоном обратилась к отцу:

— Папочка, давай сожжем эту убыточную винодельню и построим на земле что-то более прибыльное? — пролебезила она, чтобы позлить меня.

— Не расстраивай меня, Марк, — Алексис хмуро посмотрел на меня и залпом осушил свой бокал. — Твой отец был бы недоволен тобой.

— Мой отец сожрет тебя с потрохами на том свете, Алексис, — сквозь зубы ответил я, и старик беззлобно рассмеялся.

— После обеда пройдись по владениям еще раз, чтобы понять, от чего ты отказываешься. А пока, — мужчина поднял вверх только что наполненный бокал и объявил тост на русском, — За родителей!

Артур смотрел на меня с беспокойством. Кира склонилась к нему и что-то спросила шепотом. Тот ответил. Похоже, обсуждают мое фиаско.

Алексис еще не понимает, что я пойду на все, чтобы вернуть то, что принадлежит моей семье.

Словно желая задеть меня еще больше, старик поднялся и протянул руку Кире, приглашая ее на танец. Та глянула на меня с горящей обидой в глазах и согласилась. К ним присоединился Артур с Ренатой. Следуя общему настроению, Елена протянула ко мне руку, но я, оторвавшись от русалки в развевающемся платье, отстранил ладонь брюнетки.

— Чего ты хочешь, Елена? — честно спросил я.

— Тебя, — она похлопала глазками и неприятно улыбнулась.

— Но я тебя не хочу. И никогда не захочу.

— А как же тот раз пять лет назад? Ты хотел меня, Марк, — девушка приблизилась, хватая меня за руку, но я отодвинулся.

В памяти всплыл тот самый вечер, когда после ужина с несколькими бутылками вина и долгой череды воспоминаний нашего греческого детства, мы с Еленой оказались в одной постели.

— Я был пьян настолько, что трахнул бы и Конни, — рявкнул я, приплетая ни в чем не повинную кухарку Рувасов.

Обиженная Елена замахнулась, чтобы ударить меня по лицу, но я перехватил ее руку.

— Я сожгу дотла виноградники твоего любимого папочки! — прошипел она, нервно подергивая верхней губой.

Грубо ухмыльнувшись, я шумно встал и, дернув вернувшуюся Киру к себе, потащил ее в сторону узкой дорожки, уводящей наверх.

— Марк! — крикнула Елена.

— Куда ты пошел? — донесся насмешливый голос Алексиса.

Не отпуская удивленную Киру, я обернулся и на греческом рявкнул:

— Осмотрю владения!