Почти совершеннолетний

Меня зовут Юджин-249. Эльвира Коломенская

— Хей, Звездный Мальчик, ты сломался что ли? — Карт грубо пихнул Юджина в плечо. — Пошевеливайся давай. Или тут нет ничего достаточно изысканного для тебя, придурок?

Несколько ребят позади громко захохотали.

Но Юджин продолжал стоять, не обращая внимания на одноклассников. Его система рекомендаций не работала. Впервые в жизни он не видел приятной зеленой подсветки возле того, что ему точно понравится. Он смотрел на десяток блюд в меню, и те представлялись ему случайным нагромождением странных форм и цветов, готовых распасться в любую секунду.

«Еда всегда выглядела так? — подумал Юджин с ужасом. — Наверняка я что-то из этого уже пробовал».

Он лихорадочно пролистывал список вновь и вновь, но чем больше он всматривался в изображения блюд, тем более чужеродными и несъедобными они ему казались. Никогда в жизни он не чувствовал себя так ужасно: дышать становилось все тяжелее и его слегка трясло.

— Возьми номер 7, цыпленка «Махани». Он вкусный, — сказал звонкий девичий голос слева от него.

Юджин сразу же выбрал предложенный пункт меню и ощутил, как тяжесть в груди стала меньше.

— Спасибо за совет.

Он непроизвольно всмотрелся в ее лицо. Длинный нос с горбинкой, маленькие глаза, непопулярный цвет кожи. «Ее родители или нищие, или сумасшедшие», — подумал Юджин.

— Ты, похоже, новенькая? Я Юджин, Юджин-249. — Он никак не мог прекратить ее рассматривать.

— Алана. Да, четвертый день здесь. — Ее голос стал более сухим и жестким.

— Как тебе наша школа? — продолжил разговор Юджин, стараясь не смотреть на нее.

— Такая же, как и многие другие. Никого интересного и все одинаковые, — резко сказала Алана, забирая поднос с готовой едой.

«Все же лучше быть одинаковым, чем таким, как ты», — подумал Юджин.

В коридоре раздавался нетипичный громкий гомон.

«Наверняка донимают Алану», — подумал Юджин и поспешил в центр толпы.

Так и было. Алана удивительно спокойно шла по коридору, а толпа, словно неотделимый от нее фон, следовала за ней, смеялась и, как бы невзначай, пыталась преградить ей путь.

— Оставьте ее в покое, — громко сказал Юджин, подходя к Алане. — Ведете себя как идиоты.

Толпа совсем немного рассеялась.

— Любишь девушек с особенностями, да, Звездный Мальчик? — неожиданно появившийся Карт подошел к Юджину так близко, что едва не уткнулся носом в лицо.

— Не твое дело, — огрызнулся Юджин и взял Алану за локоть, собираясь вытянуть из толпы.

Но Алана резко дернулась в сторону:

— Не стоило. Особенно тебе.

Толпа довольно загоготала и пропустила Алану.

Спустя пару недель на утренней пробежке Юджин случайно увидел ее. Алана сидела на скамейке и зачем-то кормила птиц.

В школе он избегал Алану. Его волновала ее странная реакция, но в школе он опасался это выяснять. Другое дело — в полупустом парке.

— Привет, Алана, — с неловкой улыбкой на лице сказал он.

Она ответила не сразу, словно какое-то время вспоминая его:

— Привет.

Что говорить дальше, Юджин не знал. И просто смотрел, как Алана кидает птицам семена, словно выбирая, какой именно птице кинуть следующее семечко. Он с удивлением отметил, что среди деревьев она выглядела значительно красивее, чем в серо-белоснежной обстановке школы.

— Хочешь тоже их покормить? — через какое-то время прервала тишину Алана.

— Хочу, — тихо сказал Юджин.

Она щедро зачерпнула из пакетика семян и положила их в его распахнутую ладонь. Несколько семян просочились сквозь пальцы — и птицы гурьбой кинулись к его ногам.

— Садись, так удобнее, — предложила Алана.

Юджин устроился на скамейке рядом. Поначалу он старался кидать семена так же, как Алана, — аккуратно, по одному. Но вскоре стал разбрасывать семена маленькими пригоршнями, забавляясь от попыток птиц успеть за несколькими целями. Через несколько минут семена у Юджина закончились, а птицы подрастеряли свой энтузиазм.

— Спасибо, — сказал Юджин.

— За что? — удивилась Алана.

— Я никогда не кормил птиц. Даже не знал, что так можно.

— Ты странный, — тихо засмеялась Алана.

— Можно я задам один вопрос?

— Задавай.

— Почему ты не хотела принимать помощь именно от меня?

Молчание. Юджину показалось, что воздух потерял свою утреннюю легкость и резко стал тяжелым.

Наконец Алана ответила:

— Ты ведь вариант. Копия, почти полностью похожая на известный оригинал.

— Что в этом такого?

— Ты... — Алана немного замялась. — Варианты почти не принимают самостоятельных решений. Тогда я была расстроена и мне хотелось чего-то более... живого. Прости.

«Я... недостаточно живой?»

— Ты в порядке? Прости, если обидела тебя! — разволновалась Алана.

— Всё в порядке, — ответил Юджин. — Я просто устал после пробежки. До встречи!

«Я не способен принимать решения?»

И память услужливо подкинула Юджину воспоминание о том странном случае в столовой.

— Юджин, милый, иди ужинать. Я приготовила твои любимые равиоли.

Юджин без особого энтузиазма пришел на кухню и сел за обеденный стол. Аппетита не было, но мамины равиоли и правда ему очень нравились.

— Обожаю смотреть, как ты ешь, — с улыбкой сказала мама. — Ты делаешь это так же, как он!

Мама постоянно сравнивала его с Юджином Као, его донором генов. Среди матерей вариантов было некое соревнование за наибольшее сходство ребенка с оригиналом. Обычно сравнение с другими Юджинами шло в его, Юджина-249, пользу, и это ему весьма льстило. Поэтому замечания мамы о похожести на Као ему даже нравились. Но сегодня это задело его. Юджин отложил вилку.

— А что я делаю как я? — спросил Юджин, смотря матери прямо в лицо.

— О чем это ты? — Она озадаченно смотрела на него.

— Что во мне именно моего?

Она напряглась и словно остекленела. Но через мгновение вернулась в свое обычное благодушное состояние.

— Глупышка мой. Все твои действия только твои, — сказала она с улыбкой, — просто в твоей природе заложено поведение другого человека. Я даже видела ролик, где Као уминал равиоли с таким же удовольствием, что и ты.

Равиоли внезапно стали отвратительными.

— Знаешь, я уже наелся. Пойду в свою комнату.

— Милый, всё в порядке?

Юджину хотелось закричать: «Ничего не в порядке! Я — пустое место, а не личность. Как я могу быть в порядке, мама?!»

— Все хорошо, просто плотно пообедал.

— Я ничем не отличаюсь от искусственной симуляции, только хуже: я был создан не для решения какой-то задачи, а просто для повторения чьей-то модели поведения. Это совершенно бессмысленная жизнь!

— Но ведь раньше тебя это не беспокоило, — заметила Алана.

— Мне казалось это чем-то хорошим — все о себе знать. Радовался, что мне не нужно тратить время на выбор — ведь на основе данных, собранных у оригинала, мне предлагают самое лучшее. Я искренне сочувствовал другим, кто не был в таких выгодных условиях. А теперь... я им всем завидую.

Юджин со злостью пнул ворох листьев.

Алана внимательно посмотрела на него:

— Ты очень изменился за последние полгода.

Юджин грустно улыбнулся:

— Каждый день я заставляю себя делать то, что мне не нравится. Мне тяжело смотреть в зеркало: меня раздражает мой новый цвет волос и серый цвет одежды. Я ем стейки с кровью, хотя меня тошнит от них. Усиленно учу физику и математику, вспоминая, насколько проще было заниматься искусствами. Я словно иду против бурного течения, и каждый новый шаг вытягивает из меня все силы. И самое ужасное — это то, что я не знаю, будет ли от этого хоть какой-нибудь толк. Смогу ли я когда-нибудь обнаружить что-то «свое»?

— Может, тебе стоит еще делать что-то непривычное, что тебе может понравиться?

— Например?

— Ты когда-нибудь выгуливал собак?

Дул холодный ветер. Юджин стоял перед дверью человека, видеться с которым ему запрещено законом. Несколько лет усердных занятий в зале, пирсинг, темные волосы и загар практически стерли из его внешности все намеки на светловолосого изящного аристократа.

Это сработало. Юджин Као не понял, что перед ним один из его вариантов. Он открыл дверь в засаленном халате и с бутылкой бренди в руке.

— Привет, парниша! Не думал, что среди молодого поколения есть мои фанаты. — Као потряс бутылкой в руке. — Пить будешь?

— Нет, спасибо.

— Ну, как знаешь. — Као отпил из бутылки. — Бренди шикарное. Дорогущее. Проходи.

Юджин заметил, что по всей квартире разбросаны бутылки и упаковки от еды.

— Не обращай внимания на беспорядок. Очередная уборщица уволилась. Женщины. — Као закатил глаза и протянул последнее слово так, будто это что-то объясняло.

Под ногами зазвенела очередная бутылка.

— Вы вроде были иконой здорового образа жизни?

Као зашелся сиплым смехом:

— Да, говорили такое. И спортом занимаюсь, несколько языков знаю, пою как ангел, рисую как Микеланджело. Только все это ложь. Я был обычным парнем из музыкальной группы, популярной у малолеток. Но годы шли, они стали важными матронами, а я уже не мог заинтересовать новое поколение. Однако все сложилось в мою пользу. Ученые разработали надежную технологию переноса генов в материнскую яйцеклетку. А маркетологи смогли создать из этого настоящую конфетку. «Заведи идеального ребенка от мужчины, которого по-настоящему любишь» — красивый лозунг, правда? И триста глупых бабенок повелись и выложили безумные деньги за честь носить моих сыновей. Даже лучше, чем сыновей, — почти клонов. При этом никакой ответственности и даже этих страшных баб видеть не пришлось.

Юджин вспомнил доброе, мягкое лицо своей матери.

— Лучшее решение в моей жизни, лучшее. — Као, похоже, был совсем пьян. — Посмотри, как я прекрасно сохранился. Почти нет морщин. Всю жизнь я баловал свое тело, и оно ответило мне благодарностью! Видишь халат, — он указал на подол своего потрепанного халата в пятнах, — с нитями золота, дизайнерская работа! А посмотри, посмотри на ковер.

Юджин посмотрел. Ковер также не отличался чистотой.

— Сплетен вручную из шерсти ламы. Я самый успешный человек в мире, понимаешь? Я первоисточник сотен людей, я выиграл в эволюционной игре. Я, я... — Као совсем раскраснелся и стал хватать ртом воздух.

— Ты жалок, Као, — сказал Юджин и вышел на улицу.

Наступила ночь, и шел снег. После захламленного жилья Као чистота свежего снега показалась Юджину ослепляющей. Он поднял лицо навстречу падающим снежинкам и улыбнулся.