Под небом Аргентины

Боевой путь рабочего класса Аргентины

Первые попытки рабочих Аргентины объединиться для борьбы против непосильных условий труда и жестокой эксплуатации относятся еще к середине XIX века. Переселившиеся в те времена из Европы марксисты основывают там секцию Международного товарищества рабочих. Пионеры рабочего движения Аргентины, они были первыми жертвами правящей олигархии. Почуяв опасность, крупные предприниматели основали свою организацию — Клуб промышленников (позднее переименованный в Союз промышленников Аргентины). По их требованию члены Международного товарищества рабочих были арестованы, им предъявили обвинение в противозаконных действиях, поскольку задачи секции заключались в борьбе за объединение и лучшую жизнь рабочего класса, в популяризации социалистических идей, в борьбе против тиранов и в отрицании любого правительства, не состоящего из представителей трудящихся.

Основанный в 1878 году Союз печатников уже имел характер боевой профсоюзной организации. Социалистический клуб «Форвертс» (1882 год.), образованный группой немецких эмигрантов с целью пропаганды идей социализма, способствовал созданию ряда новых профессиональных союзов — деревообделочников, пекарей, каменщиков, кочегаров, железнодорожников и т. д. В организации и укреплении рабочих профсоюзов большую роль сыграли многочисленные эмигранты из Европы, которых еще в 1890 году насчитывалось полтора миллиона человек. В хлынувшем в Америку потоке эмигрантов было немало и рабочих-революционеров, бежавших из Европы после падения Парижской Коммуны.

Исполняя решения Международного конгресса трудящихся, клуб «Форвертс» выступил инициатором празднования Первого мая. В начале 1890 года была избрана комиссия для подготовки празднования совместно с существовавшими рабочими организациями. Представители 18 рабочих товариществ взаимопомощи, кружков и профсоюзов основали Международный рабочий комитет, разработавший четыре основные задачи дальнейшего развития рабочего движения: организация митинга по случаю Первого мая, образование Федерации трудящихся, издание рабочей газеты, требование от парламента трудового законодательства.

12 декабря 1890 года вышел в свет первый номер первого печатного органа рабочих организаций Аргентины — газеты «Эль Обреро». Несколько лет спустя передовые представители рабочего класса и интеллигенции основали Социалистическую партию, у которой был свой печатный орган — газета «Ла Вангуардия».

Едва ли найдется еще страна, где в рабочее движение вливался бы столь значительный поток идей и личностей из другие стран. Идейные разногласия, имевшие место в рабочих организациях Европы, переносятся и за океан. С появлением Социалистической партии некоторые из ее руководителей придают ей реформистский характер.

Стихийные вспышки недовольства рабочих свидетельствуют о пробуждении в массах классового сознания и вызывают стремление к сплоченности. На учредительном съезде тогдашних синдикатов в 1901 году основывается Федерация рабочих Аргентины, органом которой была газета «Ла Организасьон обрера». Подъем рабочего движения оказывает воздействие и на сельскохозяйственных рабочих-поденщиков и крестьян-бедняков. На своем областном съезде еще малочисленные организации сельскохозяйственных рабочих провинции Буэнос-Айрес выдвигают требования твердой оплаты труда и определенного рабочего дня, который «должен продолжаться от восхода до захода солнца с получасовым перерывом на завтрак, двухчасовым — на обед и получасовым — на мате[1]».

Для борьбы с растущим недовольством трудящихся правящая землевладельческая олигархия берет на вооружение драконовский закон о праве на пребывание в стране, известный как «закон № 4144» (1902 год). В силу этого закона власти могут депортировать в трехдневный срок любого иностранца. Аргентинские трудящиеся и поныне ведут борьбу за отмену этого антиконституционного закона, жертвой которого стали многие преданные народу профсоюзные и партийные деятели.

Понуждаемое протестом масс против непосильного труда и плохих условий жизни правительство посылает инженера Б. Массе в поездку по стране с целью изучения положения рабочих в различных районах Аргентины. Описанная в его докладе правительству картина весьма красноречива. Он пишет: «Хоть и говорится, что работают они от восхода до захода солнца, это не так, ибо их заставляют трудиться и при свете месяца, и в предрассветные часы, и после захода солнца… Я видел работающих детей двенадцати, десяти и даже восьми лет. Эти дети валятся с ног от истощения, ломают себе конечности или просто умирают. Сейчас, заботясь о них, им запрещают носить пончо[2], которое является причиной многих несчастных случаев… Но так как зима здесь сурова, многих детей уносит бронхопневмония. Они все еще работают по 12 часов в день и получают 6 песо в месяц (двухдневный заработок рабочих — Т. Ц.) и кое-какие пайки».

Сектантские теории руководителей Федерации рабочих Аргентины встречают недовольство ряда профессиональных союзов, которые в мае 1903 года созывают съезд с участием 41 союза и образуют Всеобщий союз трудящихся (УХТ).

Во время празднования Первого мая впервые была пролита кровь рабочих. Социалистическая партия и Федерация рабочих Аргентины (ныне с добавкой «региональная», или ФОРА) организуют отдельные митинги. В результате провокации полиции двое демонстрантов убито и 24 ранено.

Кровь, пролитая на первомайских демонстрациях и митингах с того дня до нашего времени могла бы образовать целую реку.

На III съезде УХТ верх берет синдикалистское течение, апологеты которого претендуют на объединение учения Маркса о классовой борьбе с анархистскими теориями Прудона и Бакунина.

Синдикалисты утверждают, что освобождение трудящихся будет достигнуто посредством организации профессиональных союзов и всеобщей забастовки, они ставят себя над всякой партией и провозглашают «независимость и нейтралитет». С течением времени синдикалисты все больше скатываются к реформизму и классовому сотрудничеству.

Несмотря на разногласия руководителей профессиональных: союзов, период 1906–1910 годов характеризуется ростом забастовочной борьбы и ожесточенными полицейскими преследованиями. Так например, если в 1906 году организовано 170 забастовок, в которых участвовало 70 743 человека, то в 1907 — уже 231 (169 000 забастовщиков), а в 1910 году — 239.

Под давлением масс в 1906 году предпринимается новая попытка к объединению трех профсоюзных организаций — ФОРА, УХТ и Независимых профессиональных союзов. На объединительном конгрессе (март-апрель 1907 года), в котором участвовало 140 профсоюзов, ФОРА встала на позиции анархо-коммунизма и предложила в качестве платформы для объединения резолюцию, в которой говорится: «С учетом того, что политическая борьба., вредна пролетариату, конгресс выступает против политики и рекомендует постоянно вести пропаганду в этом направлении…» Против такой позиции выступили синдикалисты и социалисты, и попытка к объединению вновь потерпела провал.

В день Первого мая снова пролилась кровь. Социалистическая партия и ФОРА снова организуют отдельные демонстрации. На демонстрантов ФОРА на площади Лареа в Буэнос-Айресе нападает конная полиция, в результате чего убито 8 и ранено около ста человек. Кровавой расправой руководит начальник полиции полковник Фалькон. Возмущение трудящихся безгранично. Социалистическая партия на своей демонстрации объявляет всеобщую забастовку и требует от правительства «отставки начальника убийц Фалькона". Протест выразили все рабочие независимо от идеологических и политических разногласий, стачка длилась 8 дней.

В ноябре 1909 года анархист Радовицкий бросил бомбу и убил Фалькона и его секретаря. Правительство ответило бешеным террором и объявило осадное положение. Банды нападают на помещения редакций рабочих газет „Ла протеста" и „Ла Вангуардия“, разбивают машины и разбрасывают наборные шрифты. Власти запрещают профсоюзы, депортируют сотни активных деятелей рабочего движения в силу закона № 4144, многих бросают в тюрьмы и подвергают жестоким пыткам.

Следуют новые попытки объединения и новые провалы. Забастовочная борьба растет и ширится и приводит к первым результатам. Ожесточенные гонения рабочих не помогают, и владельцы предприятий вынуждены уступать, хотя и не сразу: еще в 1912 году устанавливается твердый размер поденной оплаты в 4,5 и 5 песо, почти всюду вводится восьмичасовой рабочий день.

В 1912 вспыхивает забастовка сельскохозяйственных рабочих, охватившая все зерновые районы страны и приведшая к организации Федерации аргентинских крестьян.

Правящие круги начинают понимать, что репрессии не в состоянии остановить растущее недовольство трудящихся и что необходимо пойти на кое-какие уступки политического и социального характера. Принятый парламентом закон об общем и тайном голосовании позднее дает возможность захватить власть радикалам (1916 год), получившим поддержку широких народных масс. Прогрессивная для своего времени программа радикалов дает новый толчок рабочему движению, и профессиональные союзы начинают развиваться как массовые организации.

Оппортунистические теории и успехи на выборах Социалистической партии приводят ее к отрыву от непосредственной борьбы трудящихся, и руководство профессиональными союзами переходит в руки всевозможных анархистов, синдикалистов, независимых и т. п.

Пакт о солидарности, заключенный в 1920 году между ФОРА и Федерацией аргентинских крестьян, свидетельствовал о назревшей необходимости союза рабочих и крестьян. Олигархия начала лавировать, искусственно раздувая существующий антагонизм между городом и деревней и одновременно нанося все более ожесточенные удары рабочему движению.

7 января 1919 года металлурги завода „Васена“ объявляют стачку в знак протеста против мизерной оплаты труда и ужасающих условий работы и захватывают помещения завода. Организованные шайки из членов „Патриотической лиги“, штрейкбрехеров и конной полиции нападают на забастовщиков. Трое из рабочих убиты, очень много ранено. Все рабочие организации объявляют всеобщую забастовку и призывают широкие массы к участию в похоронах жертв произвола. Никогда прежде Буэнос-Айрес не видел столь величественного зрелища. На многие километры протянулось похоронное шествие, десятки тысяч мужчин и женщин сплошь залили улицы. Засевшие за высокой каменной оградой кладбища „Чакарита“ многочисленные полицейские и пожарники без предупреждения открывают огонь по процессии. Начинается паника. Люди поворачивают обратно и попадают под обстрел конных полицейских. Ярость олигархии не знает пределов, предварительно разработан план, как утопить в крови, обезглавить и уничтожить рабочее движение. Полиция бесчинствует. Руководителей рабочих организаций арестовывают по списку. „Патриотическая лига“ организует кровавые погромы в рабочих и еврейских кварталах. Рабочие в ответ разбивают оружейные магазины и захватывают оружие, поджигают автобусы, трамваи и автомобили. В городе днями не умолкает перестрелка. Несколько десятков убитых и сотни раненых — вот кровавый результат тех дней, вошедших в историю аргентинского движения под названием „трагической недели“. Забастовка заливает всю страну, она тянется целую неделю и приобретает характер всенародного выступления.

Наступивший после первой мировой войны кризис всей своей тяжестью ложится на плечи рабочих и крестьян. Ободренные успешной борьбой пролетариата, все чаще поднимаются на борьбу и сельскохозяйственные рабочие. В истории борьбы аргентинских крестьян и поденщиков особое место занимает бунт в Патагонии. Требования забастовщиков, предъявленные хозяевам, свидетельствуют о рабском положении аргентинских землепашцев: в них заключаются такие пункты, как предоставление гигиенического жилья, свободного времени после обеда для стирки, запрещение работы под открытым небом во время дождя, запрещение телесных наказаний. Бунт охватывает всю Патагонию. Тогда власти посылают туда в помощь полиции и наемным бандитам регулярные войска. Издевательства и кровавый террор не поддаются описанию. Сотни крестьян расстреляны, тысячи ранены.

В борьбе принимает участие и молодая Интернациональная социалистическая партия (позднее Коммунистическая партия Аргентины). С ее участием рабочее движение в Аргентине становится более целеустремленным, боеспособным и постепенно высвобождается из-под влияния террористических методов анархистов, примиренчества и карьеризма социал-демократов.

После Великой Октябрьской социалистической революции назревает необходимость в руководящем международном центре, который смог бы объединить действия революционных секторов, ведущих борьбу на профсоюзной почве, и создается Красный Профсоюзный Интернационал.

С ростом профсоюзного движения и размахом борьбы в странах Латинской Америки возникает и необходимость в континентальном единении, чтобы противостоять усиливающемуся нажиму североамериканского империализма. Государственный департамент спешит опередить пролетарские организации. Американская федерация труда основывает Панамериканскую конфедерацию трудящихся (КОПА). Создатели этого недоноска, долженствующего стать центром раскола рабочего движения в Латинской Америке, даже не стараются хоть как-то прикрыть свои истинные цели. КОПА открыто пропагандирует „прогрессивную“ роль иностранного капитала, натягивая на льва шкуру ягненка, стремится убедить рабочих, что бастовать на предприятиях янки и разоблачать хищнический характер империализма — значит поступать „незаконно и непорядочно“.

Но трудящихся Латинской Америки уже нельзя обмануть. Рабочее движение в Аргентине все более овладевает теорией и практикой революционного движения. С помощью Профинтерна в 1929 году образуется Латиноамериканская профсоюзная конфедерация (КСЛА). Входящие в КСЛА профсоюзы вплоть до 1935 года руководят крупными забастовками в странах Латинской Америки и помогают массам освободиться от влияния реформистов и анархистов. Только стачка строительных рабочих в Аргентине поднимает на борьбу 60 тысяч человек. Позднее, по инициативе молодой Мексиканской конфедерации труда в Мексике в 1938 году основывается Конфедерация трудящихся Латинской Америки (КТАЛ), к которой присоединяется намного больше национальных организаций, чем к КСЛА.

Стремясь пресечь наступление фашизма, Третий Интернационал рекомендует создание в разных странах единого фронта. Трудящиеся массы Аргентины встречают эту идею с большим подъемом, но руководство Объединения профсоюзов Аргентины (УСА) заявляет о своей независимости от „всяческих международных центров“.

Социал-демократы вызывают новое дробление трудящихся созданием Конфедерации рабочих Аргентины (КОА), ступившей на путь классового сотрудничества.

В результате переворота в сентября 1930 года олигархия отстраняет от власти демократическую для своего времени партию радикалов, ликвидирует конституционный режим и устанавливает диктатуру корпоративно-фашистского типа во главе с генералом Урибуру.

Профсоюзные объединения занимают позицию невмешательства. УСА в специальном циркуляре к своим профессиональным союзам рекомендует: „Ни в коем случае не компрометировать свою независимость по политическим причинам“. КОА, со своей стороны, заявлят, что переворот — это „чисто политический вопрос… и партии должны сами положить конец такому положению вещей".

Руководители КОА и УСА заходят еще дальше в своем оппортунизме. Не созывая национальный съезд, 27 сентября 1930 года они решают распустить свои организации и образовать Всеобщую конфедерацию труда (СХТ). Эта лишенная боевой программы новая организация, в которую не вошли Профсоюзный комитет классовой борьбы (коммунисты) и автономные профсоюзы, была встречена с безразличием рабочим классом, и спустя некоторое время она скатилась к открытому "правительственному син-дикализму".

Профсоюзный комитет классовой борьбы усилил деятельность в массах и руководил рядом забастовок, окончившихся победой. Реакция ожесточенно преследовала коммунистов. Фашизм образовал вооруженные отряды "Гражданского легиона", пытался сколотить организацию "аргентинских коричневых рубашек"; при полиции была создана так называемая Особая секция для борьбы с коммунизмом, которая не без основания считала себя "родоначальником" гестапо. Эти фашистские организации расправляются с лучшими сынами рабочего класса Аргентины.

Продолжавшаяся 96 дней забастовка каменщиков, руководимая коммунистами, завершается полной победой благодаря солидарности и сплоченности строительных рабочих всей страны. Следствием этих героических дней и достигнутого в борьбе единства явилось создание Национальной федерации строительных рабочих (ФОНК), которая скоро по численности заняла второе место среди других профессиональных организаций страны. В первые же годы своего существования ФОНК провела свыше ста забастовок и создала по всей Аргентине 150 новых профессиональных союзов.

В период 1940–1943 годов коммунисты вели неустанную борьбу не только за объединение рабочего класса, но и за укрепление демократического и антифашистского движения в стране, за то, чтобы Аргентина не была вовлечена в войну на стороне фашизма.

Второй съезд СХТ, состоявшийся в декабре 1942 года, ознаменовал собой новый этап в развитии рабочего движения в Аргентине. В этом самом, массовом объединении профсоюзов резко изменилось соотношение сил. Многочисленные профсоюзы, такие как рабочих-строителей, деревообделочников, рабочих мясохладобойной промышленности, металлургов, печатников, пищевиков, выдвинули на руководящие посты коммунистов. На съезде социал-демократы, синдикалисты и анархисты объединились, чтобы предотвратить избрание коммунистов в руководство СХТ. Когда им это не удалось, они откололись. Образовались так называемые СХТ № 1 и СХТ № 2, возглавляемая коммунистами.

В обстановке раскола в рабочем движении 4 июня 1943 года в Аргентине совершается правительственный переворот во главе с генералом Фаррелем и полковником Пероном.

Военно-фашистская хунта предпринимает наступление не только на коммунистов и профсоюзных деятелей, но и на демократические буржуазные партии. Профсоюзы, руководимые коммунистами и сторонниками единства, разогнаны, их руководители брошены в тюрьмы и концлагери. Социал-демократы, естественно, не вмешиваются: коммунисты для них всегда были "опасными друзьями". Многие из руководителей профсоюзного движения, прячась за ширмой "свободного синдикализма", ищут соглашательства с диктаторским правительством. Коммунисты и сторонники единства не сидят сложа руки. Несмотря на преследования и фашистский террор, на тяжелые условия подполья, они образуют Единое рабочее командование, которое в октябре 1944 года проводит всеобщую забастовку и выдвигает ряд экономических и политических требований. Забастовка прошла успешно, хотя Буэнос-Айрес был наводнен войсками.

Чтобы привлечь к себе трудящиеся массы, Перон не жалел щедрых обещаний: он обещал и аграрную реформу, и национализацию иностранных монополистических предприятий, и рабочий контроль на производстве, и решительное улучшение условий жизни и труда рабочих.

Затянувшееся по вине социал-демократов, не желавших сотрудничать с коммунистами, создание Демократического союза (Единого фронта демократических сил в стране), промедление с провозглашением его программы дали возможность Перону добиться победы на президентских выборах в марте 1946 года при очень — незначительном большинстве.

На своем XI съезде Коммунистическая партия Аргентины отметила, что "ныне больше, чем когда-либо, необходимо единство профсоюзного движения, чтобы остановить поход профашистских элементов, сил олигархии и империализма". Одна: о попытки объединиться в рамках СХТ и привлечь туда новые, перонистские профсоюзы были тщетными. Но перонизму удалось завоевать популярность среди масс. Почему?

Непосредственно после второй мировой войны Аргентина нашла широкий рынок сбыта своим товарам, в особенности продовольственным. Это позволило Перону удовлетворить некоторые насущные требования трудящихся и снискать себе популярность, в основном среди политически неподготовленных рабочих. Перон стремился к тому, чтобы "и волки были сыты и овцы целы". Торговцам и промышленникам он предоставил возможность постепенно повышать цены, чтобы компенсировать "убытки", вызванные уступками трудящимся, иностранным же предприятиям отпускал суммы из государственного бюджета, которые намного превышали их убытки.

С восстановлением североамериканской экономики эта благоприятная конъюнктура исчезла, и Аргентина попала в полосу быстро развивающегося кризиса. Перон делает резкий поворот в своей "прорабочей" политике и с благословения землевладельческой, крупной промышленной и финансовой олигархии перекладывает все бремя кризиса на плечи трудящихся. Он предпринимает реорганизацию профессиональных союзов в рамках корпоративизма, от методов убеждения переходит к насильственным методам: запрещает проводить общие собрания и выборы, разгоняет рабочие демонстрации слезоточивыми газами и стрельбой, объявляет забастовку вне закона, составляет "черные списки" рабочих, которых нигде не принимают на работу, арестовывает и сажает в тюрьмы забастовщиков и борцов за мир, приспособляет уставы профсоюзов и СХТ к реакционной правительственной политике.

Постоянное вздорожание жизни, инфляция, растущая безработица все больше сокращают реальные доходы грудящихся. Среди широких масс, ранее поддерживавших политику Перона, наступает разочарование. Упорная разъяснительная работа коммунистов приносит свои плоды: независимо от политических разногласий трудящиеся начинают объединяться, возникает мощное движение за демократизацию и независимость профсоюзов. Единство создает условия для организации многочисленных забастовок, несмотря на запрет перонистских профсоюзных лидеров. Показательна в этом отношении стачка 130 тысяч рабочих плантаций сахарного тростника и рабочих и служащих сахарных заводов, проведенная в 1949 году. Перон объявляет эту забастовку "политической провокацией, организованной агитаторами-профессионалами". Движение за демократизацию и независимость профсоюзов организует по всей стране кампанию солидарности. Забастовка продолжается 46 дней, и хозяева вынуждены принять большую часть требований рабочих. По официальным статистическим данным, с 1943 по 1948 год только в Буэнос-Айресе прошло 387 забастовок, в которых участвовало 951 624 человека.

16 сентября 1955 года Перон был свергнут. Захватившая власть группа высших офицеров поспешила заявить: "Революция совершена не для хозяев. Завоевания рабочих будут закреплены и расширены". Одновременно группы "свободных синдикалистов" с помощью "революционных команд", полиции и войск захватывают помещения профсоюзов и насильственно устраняют их руководителей. Во главе профсоюзов становятся офицеры, и понятия не имеющие о проблемах, волнующих рабочих.

В такой обстановке бывшие перонистские профсоюзные лидеры начали подготовку к всеобщей забастовке, конечной целью которой было восстановление свергнутого режима. Массы с готовностью поддержали призыв к ней. 15, 16 и 17 ноября 1956 года прекратили работу предприятия всей страны. Но бывшие руководители СХТ совершили новое предательство, не определив срока окончания забастовки и затем уйдя со сцены. Руководство забастовкой берет на себя Движение за демократизацию и независимость профсоюзов, что встречается рабочими с энтузиазмом.

Рост престижа коммунистов и их кропотливая деятельность по объединению приводят к созданию в Буэнос-Айресе Интерпрофсоюзной комиссии с участием многочисленных легальных профсоюзов и федераций. Ярким выражением стремления масс к единству явилась 24-часовая забастовка, объявленная Национальным пленумом Интерпрофсоюзной комиссии. Протестуя против дороговизны и выдвигая конкретные требования улучшения условий жизни и труда, свыше трех миллионов трудящихся как один прекращают работу по всей стране. Это произошло в июле 1957 года. Создавшееся снизу единство постепенно привело перонизм к повороту влево.

Поворот перонизма влево, осуществленный в последнее время, открывает перед рабочим и народным движением в Аргентине светлые перспективы. Вместе с перонистами и всеми передовыми силами нации коммунисты ведут борьбу за создание могучей демократической коалиции трудящихся для борьбы против олигархии и империализма, за мир.

Руководитель Коммунистической партии Аргентины Викторио Кодовилья в своем докладе "Значение поворота перонизма влево дает этому следующую оценку: "Политика сближения, проводимая коммунистами в отношении трудящихся, которые находятся под влиянием перонизма, стала приносить свои плоды, создала благоприятную обстановку для взаимопонимания и ведения совместной борьбы за конкретные цели, как экономические, так и политические".

"Классовые враги, — заключает Кодовилья, — крупные землевладельцы, империалистические монополии и их местные приспешники готовятся к тому, чтобы всеми средствами помешать росту рабочего и народного движения и развитию нашей партии. Наша борьба будет все более трудной, но перспективы перед нами — все более светлыми".

Обагрен кровью славный путь, пройденный рабочим классом Аргентины. Тесно сплоченный вокруг своей возмужавшей боевой Коммунистической партии, трудовой народ уверенно идет к победе.