Под тихое мурчание...

Глава XIX

В первый момент этот зверь показался Грушеву просто гигантским — его голова с треугольными ушами словно бы упиралась в небо и терялась в уже окончательно сгустившихся темно-синих сумерках. Правда, уже через секунду водитель понял, что на самом деле его противник все же был не таким невероятно огромным. Насколько можно было понять, лежа на земле и глядя на это животное снизу вверх, оно было размером с крупного льва или тигра. Но утешало это не особенно — хищник все равно был слишком большим и сильным, чтобы Егор мог с ним справиться.

А вот Таисия, судя по всему, считала, что у нее это может получиться.

— Жорополк, не смей!!! — закричала она на весь лес и, вцепившись обеими руками в густую шерсть зверя, принялась оттягивать его от Грушева. — Прекрати! Фу!!! Это свой, это друг!!!

Гигантский кот повернул в ее сторону свою усатую морду и громко зашипел, распахнув полную длинных и острых зубов пасть. Его темно-зеленые глаза прищурились, и в них, как показалось Егору, мелькнуло обиженное выражение. Так обычные коты смотрят на хозяев, когда те наказывают их не по делу.

Девушку это, впрочем, не смутило.

— Прекрати, я сказала!!! — рявкнула она еще громче. — Это мой друг, и мы просто дурачились! Он не сделал мне ничего плохого!

Кот снова показал ей зубы, хотя шипеть на этот раз не стал. А потом его морда опять повернулась к Грушеву, и молодой человек почувствовал, что прижимавшие его к земле огромные лапы стали давить ему на грудь еще сильнее. Дальнобойщик попытался сдвинуться в сторону, надеясь, что ему удастся выбраться из-под этих лап, но с таким же успехом он мог бы вылезать из-под упавшей на него стены или большого дерева.

— Егор, скажи ему, что ты меня любишь! Быстро! — крикнула Таисия. — Скажи, что не хотел меня обидеть, что мы не ссорились, а играли!!!

Грушев не был уверен, что ему совсем не хочется разругаться с Таей за то, что она «забыла» рассказать ему о живущих в лесу гигантских котах, но сейчас говорить об этом действительно не стоило.

— Эй, я правда не хотел ей ничего плохого! — сдавленно произнес Егор, больше не пытаясь пошевелиться. — Я к ней очень хорошо отношусь, и мы сейчас просто играли.

Пушистая кошачья морда наклонилась так низко к его лицу, что он смог разглядеть, несмотря на все сильнее сгущающиеся сумерки, каждую шерстинку на ней. Длинные и толстые, как суровые нитки, усы зверя изогнулись друг другу навстречу, и их кончики почти соприкасались перед его темно-розовым носом. Только что блестевшие зеленым глаза теперь стали бездонно-черными из-за расширившихся зрачков — животное очень внимательно разглядывало свою потенциальную жертву. Правда, его зубастая пасть закрылась, так что от идеи немедленно загрызть обидчика Таисии он, похоже, отказался. Хотя, как прекрасно понимал Грушев, ничто не мешало ему в любую минуту вернуться к этой мысли и реализовать ее.

— Мы просто шутили, — продолжил молодой человек, стараясь говорить более-менее спокойным голосом, насколько это вообще было возможно в его положении. — Близкие друзья иногда так играют. Ты же, наверное, тоже любишь играть? С мышами там… — предположил Егор, а потом, прикинув, что мыши вряд ли представляют для такого огромного хищника интерес, поправил себя: — Или с зайцами, с енотами?

Кот снова оскалил зубы, и его лапы вдавили Грушева в землю с такой силой, что теперь водитель едва мог дышать. Парень напрягся, как только мог, и попытался дернуться — и тут же услышал, а точнее, почувствовал всем телом, как выпущенные хищником когти прорывают его толстую дубленку, с легкостью проходят сквозь ее плотный теплый мех. «Да чем эта скотина опять недовольна?!» — возмутился про себя Егор, сжавшись в ожидании боли — он не сомневался, что когти у этого зверя окажутся достаточно длинными, чтобы добраться до его тела.

— Нет, Жорополк, не смей! — закричала, тем временем, Таисия, повиснув на коте всем своим весом и пытаясь сдвинуть его хоть на миллиметр в сторону от Грушева. — Он не то имел в виду! Он не сравнивал меня с добычей!!!

«А, так вот в чем дело!» — сообразил Егор и торопливо присоединился к девушке, убеждая хищника в своей невиновности:

— Конечно, я не имел в виду, что играл с Таей, как с добычей! Сейчас двадцать первый век вообще-то, к женщинам по-другому относятся!

Когти прорвали его свитер и майку, и он всем своим существом почувствовал, как их острия дотронулись до его кожи — восемь тонких игл, которым ничего не стоило вонзиться еще глубже и которые могли проделать это в любое мгновение.

— Черт возьми, Егор, лучше молчи! — шикнула Полуянова на своего друга и, подпрыгнув, дернула огромного кота за ухо. — Брысь, я сказала!!! Это мой любимый человек, и если ты сейчас же его не отпустишь, я тебя больше никогда не буду гладить, так и знай!

Грушев почувствовал восемь уколов и вздрогнул всем телом. Кажется, Тая тоже немного перестаралась, отгоняя от него своего полудикого «питомца». Ему явно не понравилось, что девушка может перестать делать ему приятное из-за какого-то человечишки.

— Будет она тебя гладить, будет! — торопливо пообещал молодой человек. — И за ухом будет чесать, и молочка нальет! Но если ты меня сейчас сожрешь, она расстроится и всю жизнь будет плакать, так что гладить тебя не сможет!!!

Выкрикнув все это, он зажмурился, почти уверенный, что сейчас когти лесного жителя выдвинутся еще дальше, но вместо этого внезапно ощутил, что боль в груди резко уменьшилась. Кот втянул когти, а потом и вовсе убрал лапы с Егора, позволив ему, наконец, нормально вздохнуть и пошевелиться. Судя по всему, последняя угроза его несостоявшейся жертвы показалась ему достаточно серьезной.

— Умница, Жорополк, молодец, умеешь ведь прилично себя вести, — забормотала Таисия и принялась поспешно выполнять обещание, которое они с Егором дали огромному зверю. Руки девушки начали перебирать его густую шерсть, утонув в ней, и кот, отодвинувшись от Грушева и прижавшись к ней, неожиданно улегся на бок и зажмурил глаза, огласив весь лес громким урчанием.

Егор в это время уже отползал от кота в сторону грузовика. Тая бросила на него обеспокоенный взгляд, и он сложил большой и указательный пальцы кружком, давая ей понять, что с ним все нормально, после чего указал на машину.

— Заводи мотор, я сейчас тоже туда подойду, — вполголоса сказала девушка, продолжая ласкать хищника.

Тот на мгновение приоткрыл глаза, сверкнувшие зеленым огнем в свете выглянувшей из-за облаков луны, но потом снова закрыл их и замурлыкал еще громче — Грушев продолжал слышать его мурчание, даже когда отполз на пару метров.

Не без усилий поднявшись на ноги, молодой человек еще быстрее двинулся к грузовику, то и дело оглядываясь на свою подругу. Она же еще некоторое время гладила кота, а потом наклонилась к его уху, из которого торчал пышный пучок сероватой шерсти, и долго что-то шептала в него, продолжая перебирать густую кошачью шерсть. Егор распахнул водительскую дверцу грузовика и, держась одной рукой за грудь, полез в кабину. Боль в тех местах, куда впились кошачьи когти, к счастью, не мешала ему двигаться. Он явно отделался очень легко — судя по размерам самого кота, когти у него должны были выдвигаться на несколько сантиметров, и если бы он выпустил их до конца…

Об этом Егор решил пока не думать. Тем более, что Таисия уже не сидела на дороге рядом с гигантским зверем, а стояла в паре шагов от него, в то время как сам он лениво поднимался на лапы и потягивался. Как Грушев и предполагал, девушка велела коту уходить обратно в лес, и он, пусть и с некоторой неохотой, готов был ее послушаться.

Молодой человек завел машину, и кот, бросив в ее сторону хищный взгляд своих темно-зеленых глаз, медленно пошел к обочине, а потом прыгнул с дороги в сугроб и скрылся среди деревьев. Тая подхватила с земли перчатки, брошенные перед тем, как она начала ласкать кота, и заспешила к грузовику.

— Как ты? — нервно спросила она, забираясь на пассажирское сиденье. — Сильно он тебя..?

— Да не, поцарапал только слегка, — небрежно махнул рукой Егор и начал отпускать сцепление. Грузовик плавно двинулся с места.

— Если тебе тяжело, я могу повезти, — предложила девушка, но ее друг только покачал головой:

— Тут ехать всего-ничего, не переживай. Лучше расскажи, чего еще я не знаю про вашу кошачью живность. И настанет ли когда-нибудь такой момент, когда ты расскажешь мне про нее все?

Полуянова посмотрела на него виноватым взглядом. Грушев думал, что сейчас она снова начнет оправдываться и говорить о том, что собиралась рассказать ему о гигантских котах позже, а также уверять, что теперь он точно знает абсолютно все о баюнах, но девушка, как видно, и сама поняла, что в третий раз подобные отговорки будут выглядеть совсем уж неестественно.

— Еще я не сказала тебе, что дикие баюны — большие, как Жорополк, водятся только у нас и что в заграничных питомниках никто не знает, что мы их приручили, — сказала Таисия. — И в России, в других городах, об этом неизвестно — я имею в виду, среди тех медиков, кто в принципе о нас знает. Дикие баюны считаются слишком опасными, и до недавнего времени все думали, что человек вообще не может подчинить их себе.

— И ты — первая, кто смог это сделать? — вскинул брови Егор.

— Нет, что ты, — покачала головой его спутница. — Первой это сделала моя мама. Это было, когда она только приехала сюда и начала здесь осваиваться. Ее предупредили, что большие коты опасны, но она тогда еще не очень хорошо знала русский, так что не до конца поняла, что ей хотели сказать. Не поняла, что дикие коты совсем не приручаемы, и когда ей встретился один такой кот, начала его подкармливать, чтобы он к ней привык. Ну а теперь мы все продолжаем их приручать…

Грушев представил себе хрупкую азиатку, похожую на Таю — как она идет по сибирскому лесу, мерзнущая, даже если дело было не зимой, закутанная в меха и пуховые платки, и натыкается на громадину вроде Жорополка… Как потом этот зверь подпускает ее к себе все ближе, как, наконец, он ест у нее с рук… Вряд ли сотрудники питомника, включая будущего отца Таисии, знали об этом ее занятии! И теперь понятно, в кого Тая такая скрытная.

— И когда ты собиралась рассказать мне, что здесь есть настолько крупные котики? — поинтересовался молодой человек, проезжая мимо пропускного пункта.

— Весной, — ответила его подруга. — Зимой они почти все время лежат в норах. Полностью в спячку не впадают, но дремлют и расходуют при этом очень мало энергии. Иначе им было бы очень сложно прокормиться. А весной у них брачный период, и самцы начинают орать… Так что ты бы в любом случае узнал об их существовании. И да, когда ты только у нас появился… мы не говорили, что тебя притащил в город один из диких баюнов. Не Жорополк, а другой кот, Гладислав, у него нора где-то недалеко от того места, где ты попал в аварию.

Перед глазами у Егора возникла уже слегка подзабытая картина той страшной ночи на заснеженном шоссе. Полная темнота, сковывающий все его движения, медленно убивающий его холод. И яркие огни, казавшиеся ему фарами непонятно откуда взявшейся машины — янтарно-желтые, огромные, постепенно приближающиеся к нему в окружении других, маленьких огоньков.

Интересно, как гигантский кот тащил его в город — за шиворот, как кошки носят котят? И ведь ему, наверное, было тяжело, несмотря на его размеры — все-таки Грушев был для него довольно крупной «добычей».

— Ладно, — Шофер выехал на городскую улицу и увеличил скорость. — Я тогда весной принесу этому Градиславу большой кусман вырезки… Это все, о чем ты умолчала, или есть еще что-нибудь?

Взгляд раскосых глаз Полуяновой стал еще более виноватым и каким-то нервным.

— Если честно… — пробормотала она. — Я вчера была в интернет-кафе… Написала родителям, что согласилась выйти за тебя замуж. И мы договорились, что завтра ты с ними познакомишься по скайпу.

Грушев снова представил себе Сурию Полуянову. Женщину, укротившую огромного дикого кота-баюна, на которую он, простой водитель, должен был произвести самое лучшее впечатление. Он, конечно, в любом случае собирался познакомиться с родителями Таи, но, кажется, теперь это мероприятие здорово его беспокоило.

— И об этом ты мне, как я понимаю, собиралась сообщить в последний момент перед тем, как идти в кафе? — спросил Егор. — Чтобы я сбежать не успел?

Тая рассмеялась.

— А ты так боишься моих родителей? Вот уж не думала! Я бы сказала тебе об этом после сегодняшнего урока. А до него не говорила, чтобы тебя ничего не отвлекало от превращений. Иначе ты бы так и не сумел стать котом, а теперь у тебя есть, чем перед моими предками похвастаться.

— Понятно, — вздохнул молодой человек и на мгновение скривился от боли, когда грузовик подпрыгнул на какой-то неровности. — Во сколько ты будешь им звонить?

— В шесть вечера, перед ужином, — ответила девушка. — У них столько же будет — часовой пояс у нас один. А до этого мы с тобой еще потренируемся превращаться — чтобы ты мог с полным правом сказать моим родным, что уже все умеешь. Тебе еще надо будет научиться прыгать и лазать по деревьям. И да, еще мы можем, как и настоящие баюны, усыпить человека. И заставить его видеть те или иные сны — хотя этому надо долго учиться. Лечить, правда, не можем, к сожалению, и стирать воспоминания тоже.

— А этому ты меня тоже научишь? Усыплять и насылать сны?

— Разумеется — будем тренироваться на Косте, — улыбнулась Таисия. — Он, конечно, будет страшно недоволен, но я его уломаю. Я сама на нем всему этому училась.

Грушев тоже не удержался от улыбки. Долго сердиться на Таю, кажется, было невозможно. Хотя если потом выяснится, что она все-таки скрыла от него что-то еще…

— Сначала тебе еще надо будет научиться шевелить хвостом, — продолжала, тем временем, девушка. — Это самое сложное, потому что у людей хвостов нет, и в человеческом облике мы не делаем ничего похожего на такие движения. Но научиться этому обязательно нужно — иначе ты не сможешь прыгать. Особенно вверх на большую высоту или вниз с высоты — хвост при этом используется, как руль.

— Да уж, задачку ты мне задала… — протянул Грушев, слабо представляя себе, как он сможет даже не очень высоко подпрыгнуть в кошачьем облике. — Теперь всю ночь только о хвосте и буду думать!

— Кстати, тебе еще нужно будет придумать себе кошачье имя, — вспомнила вдруг Полуянова. — Это такая традиция. Меня, к слову, когда я превращаюсь в кошку, зовут Ушкомила.

— Симпатичное имя, — кивнул Егор. — Но я пока не знаю, какое для себя выбрать… Дай мне попривыкнуть к этому, с хвостом разобраться…

— А назовись Хвостомысл, — предложила Тая. — В прошлые века было два известных кота-баюна с таким именем, но им давно никого не называли. И оно как раз означает «думающий о хвосте».

— Хвостомысл? — переспросил ее друг и, чуть подумав, снова улыбнулся. — А что, мне нравится!