Под знаменами Аквилы (СИ)

Маска что скрывает ложь 2

Предупреждение:

Хотелось бы пояснить касательно главы да и вообще. Скатываться в обыкновенную ксенофобию с расчлененкой не планируем, но показать хаоситов без жестокости невозможно.

Примечание: Следующая глава будет посвящена имперцам, дабы дать читателям оправиться от жесткости хаоситов. Однако, ждите сюрпризов и по эту сторону баррикад.

Утром Айко легко встала с кровати и наполненная ДЭ побежала на кухню. Она приготовила немного риса себе на завтрак. Поев она натянула свой доспех и ринулась в сторону штаба. Ползя по лесной дороге она с немного детским восторгом фантазировала о своём сегодняшнем задании. Какое оно?: патруль? Охрана? Пропускной пункт? А может даже поиск пропавших вещей или поиск тануки обманщицы!

Она обожала подобные задания! Они заставляли её мыслить и трепетать любви обильное сердечко! — Мммм….. романтика! — промелькнула у неё мысль — надеюсь, что меня не поставят снова на скучный пост!

При выходе из леса, её веселье поубавилось. Эта территория принадлежала крупному клану тануки, которых она часто ловила. Конечно они не собирались причинять вреда ей и её семье, но плюнуть перед брюшком и выкрикнуть пару ласковых, они не брезговали.

— Глядите, кто у нас тут! Подколодная тащится, снова ловить честных воров ползет! — крикнула глава клана — мы скоро выкупим всю страну и легализуем воровство и обман! — она оскалила свою пасть, довольная своей шуткой.

Даже от попытки представить подобное, Айко бросало в дрожь. Тануки конечно не хотели причинять никому вреда. Воровством и обманом они занимались, потому что душа требовала, да и ущерб они потом возмещали. Но ламия так сильно обожала ловить мелких воровок за их полосатые хвосты! А эти наглые глазенки искаженные гримасой страха, что им может влететь от старших… загляденье!

— «Ну ладно тебе, дура старая, уймись, у тебя же дочь» — встряхнулась ламия — «в последнее время Зипангу не такое безопасное… может стоит послушать совет мамы и переехать жить на земли владычицы? Поговаривают она превратила пустыню в райский сад и окружила его границы высоченными стенами из демонического камня. Созданные по древней технологии передаваемые владыками друг-другу, как один из мощных инструментов для завоевания.

— Доброе утро Торите-сама — поприветствовал её продавец лавки, ламия уважительно кивнула в ответ. Многие уважают представителей закона и очень часто отплачивают за защиту бесплатным мясом или вещичками не такого уж и плохого качества. Вообще в Зипангу не создают плохих вещей. Каждый предмет зачарован магией рю и кицунэ, а уж те в этом дело знают, и зачаровывают так, что предмет служит вечность и после физического уничтожения может восстановиться вновь.

— Айко-сан! — к ней на встречу бежала знакомая, молодая ёко с серым цветом шерстки. Звали её Шива. Она прошедшая общий курс подготовки шиноби.

И как было у них давно принято, Айко напала на неё вскинув вперед хвост. Лисичка спокойно увернулась и совершив несколько акробатических движений на хвосте, приземлилась на землю.

— Вау! — ламия одобрительно зааплодировала. Лисичка поначалу поклонилась а потом резко воскликнула:

— Айко-сан! У нас ЧП!

— Что случилось? — в душу ламии закрался страх, и не напрасно.

— У нас много синин! — Шива использовала архаичный зипанговский. Им пользовались служащие государственных структур, по причине малого количества жителей, которые все еще его помнили, чтобы не наводить панику, во время обсуждения щекотливых тем прилюдно.

— Синин… — с ужасом в голосе повторила ламия, ведь синин означал труп. — Много синин…

— Да! и госпожа керай ожидает вас в северном районе Канта!

Обе незамедлительно двинулись в пункт назначения. И наконец, расталкивая толпы зевак, что окружили район, они достигли своей цели. Перед входом стояла красная они в броне торите, она отталкивала особо любопытных, прикрикивая, что здесь не на что смотреть. Девушки показали свою принадлежность к органам, и их пропустили в оцепленный район, закрытый длинными гобеленами синего цвета.

Зайдя на закрытую территорию, Айко чуть не опустошила свой желудок от завтрака. Ни одна из дев, служащих в рядах торите, не была готова к подобному. Взрослого инкуба пригвоздили ножами к фусуме, Айко знало его, это был аруйя этого дома.

Пройдя в глубь района, они зашли в большой особняк, и там им встретилась керай. Она сидела на коленях, рядом с футоном, в котором заснула и так и не проснулась взрослая райдзю. Её горло перерезали.

— Батори-сама? — лиса нерешительно потрясла райдзю за плечо. Та не ответила, только скупая слеза, текущая по её щеке была ответом.

— Мама… — еле слышно прошептала керай, — а я ведь с ней поругалась два дня назад…

Батори повернулась к ёко и прижавшись к ней заревела.

Айко была в шоке, она просто не могла поверить, что существуют люди, способные на такие поступки. Нет, не люди! Звери! Хуже древних монстров!

Неторопливо и еле слышно в дом зашла некомата по имени Рори. Смотря на её одежду, любой сказал бы что она живет совсем в другом мире. Черное кимоно с кружевами и пуговицами. Очень короткое в ногах, демонстрируя белые чулки, со вшитыми птицами из демонического серебра. На её глазах были окуляры с оправой из красного дерева. Эта кошка была очень знаменита. Она прославилась своими веселыми рассказами и очень красивыми стихами, способных осветить даже самое мерзкое место и ужасное событие. Она часто контактировала с торитэ и керай. И её любимицей в этом клубе была Айко. Некомата согласилась записать все происходящее для доклада, чтобы заставить правительство пересмотреть свою легкомысленную политику в сторону вторженцев от Ордена и Лескатии. Не ожидав, что картина будет настолько пугающей, она облокотилась на стену и чтобы успокоить разум начала мелкими глоточками пить воду из фляжки, вытащенную из фуросики.

Наконец Шива отстранилась от керай и вытащив свой фурен начала вести наблюдения с помощью магической линзы пытаясь найти следы и покрывала поврежденные предметы специальным порошком, чтобы увидеть отпечатки пальцев.

Кошка девушка собралась с духом и начала записывать наблюдения, озвученные ёко иногда добавляя свои комментарии:

— Обнаружено 21 тело, судя по их состоянию и астральному следу, они умерли в районе первого часа ночи…

— Час крысы! Как судьбоносно!

— Яростное сопротивление оказали только 8, остальных убили во сне.

— Что за демоны старого Пандемониума смогли сотворить подобное!

— Тяжкие телесные повреждения нанесены тупыми и острыми предметами, возможно дубинами и короткими ножами.

— Тварь ли я дрожащая!?

— Рори… я понимаю, что тебе не по себе и ты так себя успокаиваешь, но я прошу тебя, это просто неуважение к усопшим…

Еко вернулась к протоколу:

— Одна выжившая, дзерогумо, 17 лет, на теле множество колотых ран, выбита нижняя челюсть, также сотрясение мозга средней степени тяжести, на данный момент без сознания. — закончив диктовать, она обернулась к двум санитаркам еко, — Уносите ее.

Тем временем Айко собирала тела в одном месте, накрывая их простыней, чтобы никто не видел. Тела тех, кто сопротивлялся особо яростнее были изуродованы до неузнаваемости. Под одним из тел ламия обнаружила странный предмет — символ, как предположила она, религиозный. Складывалось впечатление, что это голова чудовища без нижней челюсти. С острых концов, напоминавших зубы, длинными каплями застыла свернувшаяся кровь. Очистив его от свернувшейся крови, ламия обнаружила частички кожи, будто владелец этого знака сжимал его изо всех сил в своей руке. Этот предмет мог оказаться ответом, он мог указать на убийцу, если показать его Шиве. Но что-то заставило её спрятать «амулет», так она прозвала его, за пазуху.

Закончив осмотр она мерно поползла к керай. Батори все еще всхлипывала, вскользь посматривая на покойницу. Айко неторопливо вползла в комнату и молча ожидала, когда эмоциональный груз отпустит душу райдзю.

— Все в порядке — быстро растерла свои глаза Батори, накрыв лицо матери, — давайте закругляться.

— У нас не получится, — отвлеклась от поиска следов Шива, — нас слишком мало, а общественность будет требовать ответ… вы понимаете какая поднимется паника? Мамоно умерли внутри города, под защитой барьера нашей госпожи Акеми…

— Орден… — произнесла райдзю с пустым взглядом, — Они не могли сюда проникнуть… предатели?

— Этого не может быть! — крикнула Рори, — Люди в Зипангу всегда были мирными, они бы никогда и не подумали бы предавать всю райскую жизнь, которую даровали им мы!

— И тем не менее результат на лицо! — взбесилась керай, — У нас зажравшаяся крыса! Крыса, которую стоит наказать!

— Батори!

— Нет Айко! Они покусились на святое, и я не прощу подобный поступок! Это хуже чем убийство мужа! Это сравнимо со смертью дочери!

— Эм… Батори-сама…? — в дом аккуратно, опустившись, чтоб не ушибить голову, зашла еще одна торите. Это была красная они, стоявшая на входе, — к нам прибыл сиша от Акеми-сама, она требует вашей аудиенции.

— Хорошо… сообщите народу, что у меня для них заявление, — подхватив приказ, они отдала честь и ушла. Райдзю вытащила косметичку и началу убирать следы недавнего срыва, — паника нам не позволительна, — пробубнила она покрывая щёки пудрой.

Перед толпой граждан предстал почти весь отряд, Шива решила остаться для поиска следов, которые могли бы хоть немного пролить свет на происшествие.

Среди толпы Айко заметила свою дочь, что со своими подругами с неподдельным интересом наблюдала за происходящим. Мать шикнула ей удалиться, но та только отмахивалась.

— «Ух, я тебе хвост надеру!» — стреляла злобным взглядом ламия.

— Жители Дораку! — вознесла руки райдзю, пытаясь прибавить своему небольшому тельцу величины. Не смотря на шум и гам, Айко улавливала, как женщины отмечают модный профиль её керай.

— «Тут такое творится, а у них только шмотки на уме!»

— Произошло горе… — жители выпучили глаза и уставились на торитэ. Глас затих и не напрягая слуха, можно можно было услышать шепотки маленьких детей.

Батори помедлила, и набрав в легкие воздуха продолжила свою речь:

— Ночью, на район Канта напали силы врага….

Начались волнения. Айко уже подумала, что план Батори провалился с треском.

— Но… — воскликнула керай, задавив возгласы волнения, не успевшие перерасти в крики ужаса и паники. — Все живы и здоровы…

Толпа облегченно вздохнула. Она соврала! Ламия все ни как не могла вспомнить подобный пункт в их плане речи, который они наспех придумали перед выходом. Керай идет по скользкому пути, она только что нарушила отношения между власть имущими и гражданами, основанные на доверии. Они держались целые тысячелетия, и их постиг крах за какие-то секунды.

Меж тем Батори вещала, вещала с особой яростью, все более выходя на терпкий путь. — Враги больше не смогут вытворять подобное безбожество! Мы нашли артефакт, найденный ими в древних руинах, так… — ответила она на недоверчивый взгляд тануки, состоявшей в совете по делам экономики, — нам сказал захваченный командир, и я клянусь вам, что все враги будут пойманы и наказаны!

— Наказаны?! — Крикнула инари Хейва, — как вы собираетесь поступить с пойманными?

— Мы их казним и это не обсуждается…

— Да как ты смеешь?! Ты хочешь уничтожить все, что строили мы, что строили наши предки! Как ты, солдафонка, не хочешь понять, что время войн и убийств должно кануть в лету!

— Я не собираюсь продолжать этот спор!

— А я не собираюсь так легко позволять вам убивать заблудших!

— «Ну молодец!» — шикнула про себя Айко — «Нашла нам занозу в нежное место хвостика!»

— Я бы попросила… — вся толпа развернулась, на женский шепот, который был слышан не смотря на гул толпы.

— Асгерд… — это имя пролетало по всем рядам собравшихся.

На главной дороге, по пути в резиденцию Акеми, стояла дракон. Гайдзин, мамоно прибывшая из другой страны. Несмотря на очень сильное недоверие к чужакам и иностранным мамоно, дракон по имени Асгерд добилась звания керай, и вела наблюдение за порядком в городе Акеми от имени самого императора Зипангу. Непревзойденный мастер громового клинка. Ветеран многих сражений, одной наградой за которую был герой.

Её муж стоял рядом. Крупный амбал, с сапфировыми глазами. Свет от них исторгался через щели армэ. Весь он был одет в броню из демонического металла.

— Я требую, чтобы споры прекратились немедленно, и позволить мне сопроводить всех торитэ в резиденцию госпожи Акеми.

— Госпожи… — прорычал кто-то в толпе.

— Гайдзин! — сплюнула каппа.

— Забирайте её! — крикнула инари, — Мы еще не закончили! Обязательно продолжим нашу приятнейшую беседу!

Столпотворение рассосалось и отряд неторопливо прошел к дракону. Перед Айко эта керай предстала впервые. Она оказывала впечатление грозного воителя. Тяжеленный двуручник, обрамленный рунами молнии. Во многих местах потрескалась чешуя, а на переносице шел шрам. Еще один шрам красовался на её правой руке. Он был оставлен мощным оружием.

Подобное внимание не ускользнуло от Асгерд, и ухмыльнувшись она ответила на немой вопрос — это меня мой муженек наградил, моргенштерном чуть руку не отнял.

Мужчина нежно обнял её своей латной рукавицей по форме напоминавшей лапу древнего дракона.

— Все в порядке, мне наоборот нравится этот шрам, он говорит о твоей силе! — дракон нежно обняла своего избранника.

Батори звонко прочистила горло, и резко открыв глаза Асгерд повела их в сторону резиденции.

— У нас чрезвычайное происшествие и нам требуются все люди в рядах торитэ.

Прошлой ночью.

Сангуанор сидел в бане, смывая всю кровь, которая умудрилась литрами залиться к нему в ботинки и пропитать носки. Меж пальцев, она свернулась и причиняла постоянно корябующий дискомфорт.

В купелях сидели постоянно ругающиеся с друг другом воины Кровавого Договора.

Он вспоминал, будто это произошло только минуту назад:

— Вы слышали его?!?!? — завопил один из бойцов Кровавого Договора.

— Полубог приказал нам провести зачистку этого района! — рычал вокс второго, его лицо было полностью закрыто маской, приделанной к остроконечному шлем кроваво-красного цвета — постреляем!!!

— Заткнулись твари! — вернул дисциплину в отряд Сангуанор, — Какая в жопу стрельба!? Вы хотите весь город разбудить?!

Солдат державший наизготове автоган, хотел что-то сказать, но сильный удар в солнечное сплетение задушил протест в зародыше.

— Только попробуй, мразь! И я не посмотрю, на то что людей слишком мало!!!

Озлобленный боец резко поднял голову, и хотел снова, что-то сказать, но осекся увидев кроваво красные глаза, будто у бешеной собаки, адской гончей! Страшилище, что настигнет тебя везде, а когда настигнет, выпотрошит тело и вырвет душу.

Проглотив ком в горле, солдат кивнул, как бы сказав, что усвоил урок.

— А теперь! Пусть каждый разрядит своё оружие!

Все незамедлительно начали выполнять приказ. Тот что был рукопашником, провернул оружие в кистях. Короткий топорик и кривая булава с зазубринами на шипах. На его лице заблестел оскал, проглядывающийся сквозь прутьевую маску.

Все шли неторопливо, будто пытались отсрочить момент, чтобы он не так быстро кончился. Все обоймы покинули автоганы и лазганы, но взамену они приобрели длинные штык-ножи. Остановившись перед первой дверью, все проверили состояние ботинок и шнурков, чтобы подобный глупый просчет не загубил им охоту.

Рукопашник умудрился разодрать все свои руки в кровь. Хермеус будет не доволен. Отряд рассредоточился. Один из бойцов аккуратно посмотрел в окно. Внутри кто-то шастал. Он впервые почувствовал то, что никогда не посещало его — заинтересованность. Несколько жестов сообщили обстановку и Сангуанор медленно постучал в дверь.

— Кто там? — послышался детский, любопытный голосок, принадлежавшей юной девушке.

— Это дедушка… — ляпнул наугад сержант.

— Дедушка!!! — радостно завопила она и было слышно, как трется защелка об дверь и стену. Дверь открылась, и тут уже обомлел Сангуанор. Перед ним стоял ксенос, напоминавший помесь паука и девушки. Молодое личико, по которому иногда проходили белые волосы, сильно удивилось, — Вы не дедушка…

Один из бойцов харкнул на порог, — Даже мой отец приказывал мне ночью не открывать дверь посторонним мужикам, когда его не было дома, потому что эти ублюдки могли завладеть мамой!

Сангуанор со всей силы врезал проклятому пауку в живот. У него была к ним фобия. Девочка рухнула на пол коридора, — В убийстве детей нет чести, Кхорну не нужны ничтожные черепа недоростков!

Один из бойцов завопил как умалишенный и ринулся к комнате, откуда доносились стоны. С противоположной стороны послышался скрип двери. Соседи тоже решили проверить обстановку, тем самым подписав себе смертный приговор. Солдаты ринулись к ним. Тот, кто не успел закрыть дверь, был вытянут на улицу, а те кто успел лишь чуть отсрочили свой конец. Штык рвал эти тонкие рамы, заменяющий им дверь, как бумагу. Бойцы уже во всю веселились, и в пустой комнате остался только Сангуанор и обезумевший ауг, без остановки тыкающий иглой в потерявшую сознание паучиху.

— Во имя Кхорна… — шёпотом вскрикивали бойцы, утаскивая пленников в центр улицы. Все они еще были живы, но не могли вырваться. Очень эффективен был их захват за клок волос. Один из солдат подвел сонную деву змею к аугу. Оставив паучиху в покое боец схватил, а затем заломил змее руки за спину, приставив руку-культю к горлу. Очень красивое угловатое лицо, белые волосы и острые уши. На лбу прочертила свой путь тоненькая струйка крови. — Я ей прикладом в лоб дал! — ответил на еще не заданный вопрос солдат.

Ауг преисполненный смехом умалишенного еле оторвался от паучихи и вогнал иглу змеюки прямо в глаз. Она завопила от боли, но сильный удар ногой в нижнюю челюсть сменил крик на звуки судорожного кашля и хрипа.

Рукопашник пришел к ним без пленников. В его руке на волосах раскачивались две головы. — Чертовски сильная тварь!

Кучка жалких существ сидели и тряслись, обезумевшими взглядами посматривая на вторженцев. Сангуанор не торопился и не выказывал свое безумие. Он знал, что подобное поведение пугает еще сильнее. И неторопливо раздумывая, как он с ними веселиться. Он приблизился к той, что была слизью. Та облепила своего мужика, со всех сторон и конвульсивно тряслась. Присев на колени перед ней, он плюнул мужчине в лицо и злобно улыбнулся. Затем он встал и посмотрел на сегодняшний улов. Всего восемь объектов, призванных подарить им удовольствие.

— И это все на что вы способны? — улыбка сошла с его лица, — Вас режут, а вы трясетесь, как свиньи перед бойней! Ты! — он указал на самого крупного — давай мразь! Разбей мне лицо! Или тебе мышцы и рост для бутафории!?

Около 5 минут, он стоял пред 2-х метровым здоровяком, который был выше каждого из них. Он даже и не поднял голову, а только трясся.

— Где его баба?! — злобно зарычал сержант.

— Ауг ей глаз проткнул! — ответил, тот что привел змеедеву.

— Сейчас мы посмотрим, какого размера у него яйца! — Сангуанор притянул к себе всхлипывающую девушку и резким жестом вырвал из её тела руку ауга вместе с куском лица. — Ну как?! — заорал он, — Будешь женщину защищать или мне продолжить?! — Здоровяк по прежнему трясся и позднее зарыдал, без всяких ноток мужества в его голосе.

— Ахренеть… — протянул один из солдат и со всей силы врезал низкой краснокожей деве, — их лучше мочить, когда они маленькие, а то растут как крокодилы!

— Я ей во внутрь засуну, если ты мразь не встанешь на её защиту!!! — Сангуанору не хотелось вступать в половой контакт с ксеносом, но этот случай злил его так сильно, что он был готов перетерпеть свою неприязнь.

Сержант схватил змею за волосы и со всей силы дернул. В его руки болтался клок волос, поблескивающий от света луны. — Тебе плевать на неё? — Ему было мерзко на это смотреть. В этом существе не было ни капли чести, ни частички воина, он просто сидел и даже не смотрел как тот уродует и причиняет боль его женщине.

Да его отец за свою женщину выдавил врагу глаза, разбил череп и сожрал мозг, а этот ничего не предпринимал.

Ему даже стало искренне жаль этого ксеноса, и он вытащил пистолет.

— Эм… командир…? — вопросил один из солдат не переставая отпиливать рога крупной краснокожей девушке. — Шум игнорируем?

И тут произошло то, что никто из КД не ожидал. Здоровяк завопил и кинулся на сержанта, но тот резко увернулся и со всей силы дал кулаком ему по лбу. Мужчина рухнул растирая по дорожке выложенной камнем кровь из его колен.

— Вставай… — злобно прошептал дитя Гхурра, — Вставай, иначе я перебью твой позвоночник и заставлю смотреть тебя, как я её трахаю!

Здоровяк медленно попытался встать, но сразу рухнул. Сквозь боль он все же приподнял, шепча громко молитвы, — Пусть это будет сном, Пусть это будет сном, Пусть это будет сном, Пусть это будет сном, Пусть это будет сном… — повторял он и эти слова взбесили Сангуанора еще сильнее!

— Я её выебу! Гнида! И никакой это не сон! Во сне нету боли! Добро пожаловать в ад!!! Ничтожества! Во имя Кхорна!!!

Здоровяк снова разогнался и даже попытался занести кулак. Но эта жалкая попытка не могла победить профессионального солдата, ветерана, прошедшего огонь и пламя. Саунганор лишь со злостью сплюнул на пол. Эта пародия на драку была веселой только первые десять секунд.

Отняв булаву у солдата, он замахнулся на змею, с одного удара превратив её голову в месиво, после чего, улыбаясь, посмотрел на ее ошарашенного супруга. Расширенные глаза её мужа смотрели не проявляя никаких эмоций. Он застыл, словно кукла. Даже не моргал и не дышал.

— Это ты во всем виноват… — не отводя взгляда от кровавого месива Сангуанор медленно перевел взгляд на оружие, медленно покручивая его в руки и рассматривая окровавленное навершие. — Скажи мне… почему ты так слаб…? Почему вы все так слабы…? — он вернул оружие владельцу и посмотрел на замершую толпу. — Почему вы не пытайтесь убить нас?! Мы вас тут всех перережем и изуродуем!!! Почему… вы… молчите…? — толпа тряслась и не отводила взгляда от покойницы. — Я вас всех тут убью, если вы мне не ответите… я… я… я скормлю вас ему! — указал он на ауга, что нашел себе новую забаву, непрерывно тыкая в хвост змеи.

Он прервал свою тираду. Правой рукой смахнул капельки пота со своего лба. Среди плача и мольб его приказ убить пленников прозвучал почти милосердно. Жертвы не кричали, они послушно подчинялись своим убийцам, вставая в нужные позы для получения смертельной дозы металла в организм. Один из солдат подметил, что для каждого из них происходящее должно было казаться дурным сном. Впрочем, даже во сне он бы не стал надеяться на милость победителя.

Почти все дома были зачищены, кроме одного. Самого крупного, с крепостными стенами. Садисты как следует, надругавшись над телами, быстро двинулись к нему. Несколько солдат схватили уличную скамью применив её как таран. Через несколько ударов дверь поддалась и ворота ушли во внутрь двора. По бокам рухнули щепки и обломки разломанной засовы.

Выбежало несколько людей, чтобы воспрепятствовать незваным гостям. В девушку, напоминавшую фонарь полетел топор, разрубив её голову на две половинки. Другая монстродева упала, хватаясь за окровавленный живот. Один из солдат полоснул её и накинулся на неё, не переставая пырять ножом. Другой солдат прямым ударом выбил несколько зубов женщине пауку. Затем он быстро развернулся вокруг своей оси, вцепившись в свой лазган до посинения пальцев и отделил человеческую часть от паучьей.

— Нет, нет, нет, нет!!! — закричала девушка, горевшая фиолетовым пламенем, и побежала к заднему двору, но через несколько метров рухнула на землю. На её белом одеянии начали растекаться багровые пятна.

Усмехнувшись, солдат рукопашник вытащил из её спины отсоединенный штык нож. И вытерев кровь об еще не запачканные штаны, двинулся искать своих жертв на заднем дворе усадьбы.

— Похоже тут толстосумы… — прокомментировал свои наблюдения один из солдат, просматривая верхние ярусы усадьбы в ПНВ.

— Каковы наши действия командир? — спросил другой солдат у Сангуанора, — штурмуем или в тихую?

Конечно, штурмовать веселее, но с точки зрения тактики, стратегии и в конечном итоге логики, это очевидно.

Ветер дует в обратную от нас сторону, так что криков наших жертв они не услышали. Идем в тихую, в этой усадьбе, могут иметься секретные ходы…

Еле слышно, четверо человек подошли к широким дверям. Солдат медленно ввел штык между щелей и почувствовав засову, плавно приподнял её вверх. С обратной стороны послышался громкий стук засовы об пол. Сангуанор хоть и понимал, что солдат не виноват, но он как никогда раньше, хотел совершить казнь. Открыв дверь, солдат мимолетно сцапал засову и со всего размаху кинул её в сад усадьбы. Звук стука деревяшки об камень вывел солдат из раздумий, после чего они начали продвигаться во внутрь усадьбы.

Помещение внутри было пропитано чувством варварской роскоши. Низкие столики, подушки, на которых эти чудаки сидят, плетеные полы, комоды выдвигающиеся из стен. Потолок был украшен змеевидными тварями, которые будто кружились в хороводе, вокруг человека, сидевшего в позе, в которой сидел Демон-Принц Лоргар, в книге Апостола Карциона. И ни капли света.

Весь отряд вытащил из рюкзаков ПНВ и зафиксировали их на своих шлемах с масками. Руна известила об подключение прибора к внутренней батареи комплекта.

Они медленно шли по комнате скрипя своими ботинками на проклятом ковре. Кто то раздавил маленькую статуэтку из стекла, но удивительные стены не создавали шума. Сангуанор знал это ощущение. Так работает аура Кхорна, защищающая их от магии. Тут все ей пронизано.

Он уже перестал бояться нашуметь, потому что до него дошло. И как бы насмехаясь над всеми крикнул, — Вот, что значит жить без войн!!! — и затем разразился смехом. Его крик раскатился по пустым залам. Саунганор стоял, широко улыбаясь и едва слышно смеясь. Никто не вскочил и не приходил проверить. И, как только первые стихло едва слышимое эхо, бойцы наконец поняли, что он имел ввиду. И без всяких торможений выломали дверь, отделяющую их от лестницы на второй этаж. На втором этаже было много спален. В каждой по парочке.

Они разделились. Сангуанор закрыл дверь за каждым, чтобы его люди могли насладиться кровавой жатвой своих жертв. А сам тем временем прошел в ту, что была напротив лестницы. Чутье говорило, что это была комната главной, а оно еще ни разу не подводило его.

Медленно раздвинув рамы, сержант вошел в комнату. На матрасах под теплыми и мягкими одеялами спали двое. Он вытащил нож и не торопясь приблизился к спящим. Сначала он посмотрел на правого. Это был хиленький, черноволосый мальчуган. Так молод, но Сангуанор был моложе, когда в первый раз убил бросившего ему вызов. Парню было комфортно, что он спал не под одеялом, оголив свои дряблые мускулы.

Он его возненавидел. Ему захотелось убить его изощренней. Изуродовать этого человека и лишь потом убить. Сам его облик был квинтэссенцией всего, что он так ненавидел.

Он насмотрелся и, представив примерный план расправы, обратил взор на его избранницу. Необузданный гнев обуял Сангуанора. Там лежала дева, что была похожа на ту наглую, высокомерную тварь, которую он встретил в штабе экспедиции. Решение пришло само собой!

Со всей силы, он врезал парню и оглушив и так не бодрствующую мужскую особь (мужчиной назвать его Саунганор не хотел) привязал его к несущей колонне в комнате.

Затем развернувшись, он направился к матрасу, на котором мирно спала девушка райдзю.

Он сел ей на грудь, прижав руки коленями. И быстро закрыл рот. Она быстро разомкнула веки и в страхе взирала на зеленые стекла. Под ними она заметила красный оскал. Она догадалась, что это была маска. Самая уродливая маска, которую она только видела.

Избавившись от сна она заметила, как хватка неизвестного человека, да и человека ли, прикрывала ей рот, не позволяя даже пикнуть. В темноте блеснул серебристый нож.

— Ну… как…? Интересно, какого размера у меня яйца?

Девушка не растерялась и захотела поразить врага своей силой. Но молния не вспыхивала. Чужак довольно сглотнул и приподнял нож еще выше. Она со всей силы сосредоточилась на нем и ей удалось расплавить лезвие до рукояти. Посмотрел и громко выругнувшись на общепринятом западном он откинул рукоять и что-то нажал на своей маски. Это из рта маски выскочило короткое лезвие. Прорычав, как голодный волк, он приблизился к ней, развернул голову, а затем резким и быстрым взмахом рассек ей горло.

Девушка захлебывалась и выкашливала кровь, руки в бессмысленной попытки пытались вырваться из под колен, чтобы схватиться за болезненную рану. Она смотрела на убийцу взглядом наполненным не страхом и не ненавистью, а удивлением и обидой. Она будто говорила — «За что?». Спустя некоторое время она прикрыла глаза и заснула навеки.

Сангуанор медленно встал с бездыханной. Он еще долго смотрел на её лицо, на горло из которой текла багровая струя, пока не услышал всхлипывание парня. — «Очередной» — промелькнула у него мысль. Он схватил лазган за ствол и со всей силы врезал прикладом ему по лицу.

Сержант подхватил его лицо и подвел к себе. — Возможно, ты недоумеваешь и задаешься вопросом, «Зачем», «Почему»…? — он смотрел на лицо мужчины, прямо в его глаза, — Ответ прост, потому что я свободен! Свободен от дурацких законов морали! Мой бог поощряет, меня за любимое дело и я не слабак, что будет смотреть на того, кто убивает меня и даже не пытается ничего предпринять! Я служу Кхорну, а Кхорн — это сила! Сила повергающая миллиарды жалких душ в ад! И я тот кто приведет ад в этот мир! Я сам лично создам для себя трон из ваших костей и буду возносить ваши черепа моему богу! Кровь кровавому богу! Черепа для трона черепов!

Сангуанор поднял мужчину за волосы и со всей силы начал бить его головой об колонну. Когда колонна треснула и разлетелась в щепки, он поднял тело и насадил его на остроконечные остатки колонны.

Сержант вздохнул с облегчением. Он снова ощутил то чувство, посещавшее его каждую битву. Он чувствовал, как его покровитель стал ближе. Истинный бог войны! Все оборудование замызгано кровью. С ПНВ свисал прилипший кусок мозга. В его ботинки натекло много крови и щепок.

Сангуанор развернулся и быстро двинулся в коридор, выломав дверь. Там его ждали бойцы. Каждый держал ужасающие трофеи, а кто то даже решил попробовать свой трофей на вкус.

Уродливая маска со снятым респиратором все время улыбалась, а из вечно открытого оскала торчал язык, облизывая голову, с которой постепенно слезала кожа, оголяя череп. Да! Именно так, она предстанет пред собирателем черепов, который заберет их дары и высыпит их в кучу для трона из черепов.

К сожалению, а может даже к счастью их души не попадут в жертвенник… но это только временно…

Сангуанор прокусил свой язык, вспоминая тот вкус крови, который он с таким чувством блаженства вкусил в той бойне. Однако этого не было недостаточно! Он жаждал битвы с истинными воинами! Здесь были чудовища носившие мечи наверняка не для красоты.

— Какого Акумы вы здесь делайте?! — в баню вошла хозяйка гостиницы стреляя злобным взглядом в сторону солдат, — вы знаете который час?!

— «Час чтобы ты заткнулась, гребанный ксенос!» — Сангуанор посмотрел на неё испепеляющим взглядом, — наверное смываем усталость после рабочего дня!

— И кем это вы работаете в такое время?!

— Мы чистильщики, очищаем страну от всякого мусора!

— Плевать, дай отдохнуть и пожрать! — подскочил к ней один из солдат, кошка посмотрела на него оценивающим взглядом, а потом изменила его на усмешку.

— А у моего мужа больше!

— «Я прямо чувствую с каким большим удовольствием я отрежу ему его хрен и пришью к твоему лбу»! — Сангуанор начинал злиться. Из-за нее забывалось то ощущение, приобретенное им во время расправы.

Кошка же смеялась и смотрела на каждого презрительным взглядом.

— Помязло вям, Мяу, что я легмя сегодня пораньше и могу снабдить вас едой! Не сдохните!

Сангуанор лег на скамейку и пытался уйти в себя. Чувство начинало покидать его сознание с удвоенной силой и он еще сильнее надкусил свой язык.

— О Падшая, мяу! Как тебе так не больно, мяу, совсем!? — завопила снова бестия, что Сангуанору стало интересно. Она стояла рядом с рукопашником, который в своей жажде умудрился разодрать свои руки в кровь. Кошка вытащила из-за пазухи маленький контейнер из которого уже извлекла ткани для перемотки. Ошарашенный солдат лишь молча стоял не понимая, как действовать в подобной ситуации.

— «Долбанные нелюди! Что же с вами не так?!» — Сангуанор обтерся тканями и ринулся в раздевалку. Воспоминание почти покинуло его, и он пытался противостоять этому любыми средствами.

Одевшись, он направился в комнату, где расположился их полевой штаб. Хозяин постоялого двора потягивался и заполнял какие-то брошюры. Жизнь шла размеренно. Никто из них даже не подозревал, о том что произошло в шести кварталах от них. Сержант заинтересовался и примерно представлял, как изменятся их лица и поведение. Маньяк улыбнулся своим мыслям и заметив его улыбку, хозяин улыбнулся в ответ.

Мысленно поморщившись Сангуанор двинулся к лестнице, заметив на периферии глаз зеркало во весь рост. Впервые он решил посмотреть на труд колдуна.

В отражении на него смотрела на него смотрел подтянутый и коренастый мужчина средних лет. Короткие волосы и красные глаза. Он даже и не думал, что когда нибудь будет выглядеть так.

Лотгранш, его лучший солдат упал на четвереньки перед взорвавшемся танком. И жидкий, горящий прометий попал ему на лицо опалив всю кожу. Его прозвали восставшим из ада и это прозвище преследовало его всю жизнь. Теперь же он совсем другой и данное прозвище не актуально.

Насмотревшись на свое обыкновенное лицо, он двинулся по лестнице на второй этаж. В номере он лег в спальный мешок и наконец заснул в предвкушение, о волнении, которые вызовут трупы, оставленные им и его отрядом в центре улицы.

Во дворце Акеми, в главном зале, освещенным магическим огнем, собрались все представители власти. Снаружи всю комнату покрыл звуконепроницаемый купол, дабы никто не смог подслушать планы светлого будущего региона Хорай.

Сейчас же в этом зале велись обсуждения о произошедшем прошлой ночью. Подобное зверство ввергло их в отчаяние. Такой жестокости Дораку, да наверное и весь континент Зипангу, не видел целую вечность. И это происшествие породило множество вопросов, которые озвучивали советники и свидетели результата.

— Как такое вообще возможно?! — вдоль длинного стола по красному татами расхаживала взад-вперед главный хранитель знаний данной префектуры, ворона тэнгу по имени Чишики, — Это просто невозможно! Весь город и прилегающие деревни под защитой могущественных божеств! Здесь находится храм культа Змеи! Это сила! — вскинула она свое оперенное крыло окинув взором всех присутствующих.

За столом по отношению к окнам, сидели все торитэ, которые вели осмотр территории происшествия. На противоположной стороне сидели представители магической коллегии и хранители библиотеки.

— Мы можем долго кричать, что это невозможно, но это произошло! — Батори не могла больше наблюдать за этой клоунадой. Эти чинуши не желали верить и подстраиваться под новые условия. И керай чувствовала, что это еще не конец, а лишь начало. От сильного плача по умершей, её израненный глаз разболелся и ей требовался лекарь.

— Умерь свой громовой пыл! — бирюзовые глаза вороны с укором сверлили страдалицу, — Ты не имеешь право нести смерть заблудшим! Это могут делать только боги!

— Тогда как они позволили…?!

— Тихо! — со своего дайсэ, находившегося по направлению правого конца стола, встала Акеми, осудительно смеряя спорящих. Её красная хакама, несмотря на всю простоту, привлекала множество мужских глаз. Она не желала менять её, на что-то другое, после получения чина от самого императора. — Вроде высокопоставленные особы, а ваши подчиненные ведут себя гораздо лучше!

Девушки успокоились и сели на свои места, а тем временем Акеми подошла вплотную к Батори, смотря в глубину её единственного глаза, в котором застыла боль.

— Батори права… — она нежно погладила ее щеку, — Мы можем долго говорить, что это невозможно, однако это действительно произошло… — Батори чувствовала, как эмоциональный груз покидает её душу, — И во избежание повторение трагедии мы обязаны уничтожить угрозу в корне… Часть присутствующих хотели было возразить, но Акеми вскинула руку заранее останавливая их.

— Прошу, — она посмотрела на омеджи. Со своего дзабутона поднялась рю с желтой чешуей и с волосами цвета крем-брюле.

— Сначала, я бы хотела извиниться за отсутствие госпожи Ширануи, — она соединила ладони и поклонилась в знак извинения, и хотела, что-то сказать, но широхеби прервала ее:

— Я знаю её горе, и этот случай одна из причин нашего сбора!

— Бедная… — прошептала одна из омеджи инари, — у нее прекрасная дочь…

— Значит так, на повестке дня у нас два случая: первый, в храме Ширануи произошло похищение Аруйя Ширануи и Оджо-самы Ширануи, вторая наша проблема гораздо ужаснее, кто-то совершил зверство в районе Канта и перебил жителей усадьбы «курой». Ваши предположения? — Рассуждая Акеми обошла всех присутствующих и закончив остановилась напротив ворот на балкон.

— Я следак, — из-за стола встала и представилась Шива, — и я вела осмотр места преступления.

— Прошу… — дала согласие Акеми.

— На месте преступления было обнаружено, за исключением тел, несколько очень необычных объектов…

— В смысле?! — вопросила Чишики.

— Рукоять от оплавленного ножа! Не один из анализов не дал положительного результата: этот материал не известен нашей металлургии…

— В Зипангу нету достойных металлов — заметила тануки Кечи. Всю свою жизнь она занималась крупной торговлей межрегионами и странами, которая осуществлялась за счет крупного порта и теперь с задумчивым видом пыталась вспомнить, откуда в их город могла прийти эта зараза..

— Именно, на ноже не было ни иероглифов, ни рун для защиты и удержания магической энергии…

— А значит материал достойный…

— Да, это не болотный металл, а полноценный чистый. Я сначала думала, что это западная сталь, но как я говорила ранее, анализы отрицательные.

— Может это…

— Это не демоническое серебро! Оно не приносит плоти вреда! И уж этот металл мы бы узнали!

— Можете предоставить улики?

— Конечно! — Шива разворачивает свой фуросики, откуда затем выудила оплавленную рукоять и передала её Акеми. Широхеби покрутила рукоять в руках, а затем передала ее Кечи:

— Вам известна подобная работа?

— Хм… не представляю, даже чей… — тануки повертела остаток в руках, понюхала, и под конец надкусила, — однако качественная работа, такой не сломается как каждая десятая катана, после первого удара или прямого блока. Наверное это западная сталь.

— Разрешите…? — это был шепот, но тем не менее очень громкий и всем слышный, принадлежавший Асгерд. — У меня есть кое-какой опыт… с оружием.

Из рук в руки поломанное орудие прибыло в ее хитиновые когти.

— У вас есть какие-то мысли?

— Нуу… — дракон держала оружие в одном положение, — может это прозвучит не так информативно, но оружие совсем не украшено, на нем практически нету никаких отличий, особенностей что ли…

— И что это для вас значит?

— А значит это то, что он не единичен, и не создан на заказ… похоже он массовый…

— Дворфки! — крикнула тануки, — Хоть какая-то зацепка! Наконец-то у нас есть предлог наведаться в их секретные кузницы! — Кечи хитро ухмыльнулась и потерла руки. Она уже предвкушала и делила тушу не убитой мантикоры.

— Почему вы так думайте? — возмутилась Акеми, — Они одни из самых преданных и примерных мамоно во всем мире! Они трудолюбивы, любвеобильны! они, они…

— Достаточно… — вскочила Батори, — я пойду и вытрясу все из этих карлиц алкоголичек!

— Всем сесть на место! — со всей силы по столу влетел хитиновый кулак дракона, а снаружи послышался гром, пробивший звукоизоляцию. — Все сели на место и продолжили слушать!

— Акеми-сама… — Асгерд посмотрела прямо в глаза широхеби, она пыталась отвести свое лицо, ей было стыдно за срыв, — Простите… просто это для меня впервые…

— Ничего! Вы не обязаны привыкать к такому! Ничто не должно мешать плану владычицы! — этот голос не принадлежал ни одной из приглашенных на этот вечер, но все отлично его знали.

— Илтас… — устало вздохнула широхеби, — Вы как всегда пунктуальны, приходите на каждый сбор и всегда на самый эмоциональный момент.

— Ох, ну что поделать, — сквозь портал из темной материи прошла дева, в которой каждый, кто хоть немного знаком с мамоно узнает жрицу Падшей Богини. Эффектная дама с большой грудью, смачным телом и серым цветом волос, пришла в вечернем платье, а по её суккубскому хвосту шли и постоянно колебались цепи.

— Произошедшее просто ужасно… — она сделала полупоклон, подняв на широхеби взгляд полный сожаления и грусти, — Произошедшее просто ужасно. Этой ночью погибло, так много прекрасных пар, плодов нашего прекрасного будущего, к которому стремится наша великая владычица.

— «Ага» — недовольно подумала Асгерд, — «если бы её это заботило, то мои подруги сидели бы сейчас со мной, а не кормили бы червей!»

— И именно поэтому вы должны присоединиться к походу! — Жрица возносила руки, а её грудь подпрыгивала в такт её дыхания.

«Бах» — разбилась упавшая кружка об пол, все посмотрели на виновника этого инцидента.

— Господин Оками, с вами все в порядке? — Акеми с беспокойством подошла ближе к тому, кто носил имя Оками Синдзо.

— Все в порядке, просто эта дева…

— Эта дева умеет говорить и возможно она и в чем-то права, но……

— Озвучьте мне, пожалуйста, число погибших! — строго заявила Асгерд, смерив жрицу грозным взглядом. — Вы говорите нам о предназначении, о великом походе, святость которого неоспорима ни с чем, но… сколько прекрасных дев будет расчленено? Сколько будет убито, скольких застрелят на подходе к городам и скольких загонят во рвы, где водятся плотоядные рыбы? Вам, что не известно о создании грозного орудия под названием бомбарда?!

— Ох, что вы… больше такого не повторится! Мы разработали специал…

— Мы конечно благодарны за ваше соболезнование, но наша страна не будет принимать участие в вашем освободительном походе, мы желаем соблюдать наш нейтралитет, как это делали наши уважаемые родители, отошедшие от власти после долгого срока ведения этой прекрасной страны к светлому будущему. Так что не ждите моей поддержки на ближайшем собрании в зале «Яритэ».

Прекрасное лицо жрицы исказили надутые, от недовольства, щеки. Она стукнула каблуком по плиточному полу и фыркнув ушла в портал, покинув это место уже с концами.

Айко за все это время не проронила ни слова, она даже не обращала внимание на происходящее. Она была будто в вакууме, в своем милом мирке, где нету никого, кроме желанных гостей. Неожиданно в её фантазию прорвался странный символ, точнее амулет найденный ей. Он приковывал взгляд. Постепенно она начала замечать, что символ похожий на иероглиф «особенный», начал прорисовываться во что-то более осязаемое и понятное. Верхние изгибы вырисовывались в глаза, а нижние изгибы напоминали пасть, нижние концы вырисовывали крупные струи крови. Всего четыре. Постепенно символ превратился в пасть полумеханического, полуживого чудища с красной кожей. Он злобно заревел обдав Айко горячим дыханием. Его гнев пронзал каждую фибру её души. Она почувствовала себя жалкой тварью, недостойной быть перед ним, потому что он был аналогией бога, что давно канул в лету и был изгнан самой Арес, а всех его поклонников низвергли в лимб. «Кхорн!»- она услышала это в гневном вое. Монструозная пасть раскрылась и полностью поглотила ламию.

Сильная пощечина вывела Айко из ступора. Она начала водить свои золотые глаза по залу, замечая обеспокоенные и испуганные взгляды.

— Джёнкьёша Айка! — этот голос принадлежал правительнице, — Что с вами произошло?

Айко не понимала. Что смогло вызвать такое волнение. Рядом, стояла грозная Асгерд, не сводя свой грозный взгляд от лица ламии, она будто изучала и пыталась увидеть её насквозь. Ноздри втянули теплый воздух и еле слышно, воительница прошептала слово «кровь».

Острая боль пронзила руку удивленной торитэ. Она посмотрела и ужаснулась. Её ладонь со всей силы сжала найденный амулет. Острые концы пронзили её ладонь, вызвав крупный кровоток.

— Что это? — с любопытством Акеми аккуратно и легко разжала ее пальцы и еле заметно смогла выудить амулет, одновременно исцеляя рану магией воды. — Какое ужасное и опасное олицетворение!? — она держала его на вытянутых пальцах и внимательно всмотрелась в него, — Что это?

— Я не знаю, Акеми-сама, — виновато поникла Айко, — я нашла его на месте преступления, и…

— Почему ты не сообщила нам? — Батори воскликнула это, будто получила удар ножом в спину.

— Почему ты мне не показала… — на нее с укором смотрела Шива.

— Я… я… — пыталась высказаться как можно громче, но вместо голоса звучал хрип. Она задыхалась от страха и перевозбуждения. Постепенно, она почувствовала облегчение. Приятный холодок пополз к ней от лапы одной из рю. Спазмы отступили и прочистив горло ламия посмотрела на собравшихся, — Я не успела, вы захотели предстать перед общественностью!

Батори хотела, что-то противопоставить, но набрав воздуха в грудь села в позу лотоса, чтобы наконец очистить свой разум. Все вернулись на места и начали сверлить зоркими взглядами неизвестный артефакт, возложенный Акеми на специальную область из магических рун и печатей.

— Я чувствую гнев этого артефакта… он жаждет крови, битвы и разрушения!

— Это очередной артефакт от Лжеверховной?

— Нет, он бы не смог пройти за барьер, а если бы и смог, то он не смог бы утаиться от взора бафуку и омеджи. Это что-то другое….

— Это ужасный артефакт! — вскочила заместительница Ширануи, — Его нужно подвергнуть облучение демонической энергии! Его нужно отнести в храм Истинной/Падшей Верховной богини!

— Это может быть опасно… — задумалась Чишики.

— «Мне кажется, это он её облучит, а может даже и сожрет» — встрепенулась Айко, вспомнив ощущения ужаса, настигнувшее её во время контакта с сущностью.

— Послушайте меня, давайте думать об значительных проблемах, а не мифических! — Асгерд не любила этой возни у магов на темы того, что она чувствует незначительно по сравнению с ними. Она просто не чувствовала того, что испытали они.

— Я требую отдать этот артефакт в храм Маку! — заявила Шива, — этот предмет имеет сильный эмоциональный след и я предполагаю, что у нас получится с помощью техники фантомов восстановить картину происходящего!

— Это слишком опасно!

Начались споры. Мамоно разделились на два лагеря. Первые хотели отнести амулет в лагерь, а второй требовал отдать их следакам.

— Мы можем долго еще спорить на эту тему! — перешла на крик Асгерд, — Пока мы спорим, виновники могут оказаться злоумышленниками! И наверняка уже сейчас они готовят второй акт агрессии!

— Она права! — крикнула рю, — Именно поэтому давайте быстрее его нам и мы его преобразуем!

— Почему вы такие узколобые!? — стукнула по столу Шива, — Вроде маги, а боитесь какой-то амулет!

— Какой-то амулет?!

— Да! Амулет!

— Этот амулет может быть опасным!

— Так я и пытаюсь это выяснить, Лжеверховная вас подери!!!

— Тишина! — Акеми собрала сферу из воды и взорвала её превратив в пар. Всем стало не комфортно из-за мокрой одежды и тела, и все принялись сушить её огнем. Те кто не владели магией, обратились к эркерам с магическим огнем.

Асгерд стянула с себя робу и повесив сушиться двинулась на свое место. Она не считала, что её тело может быть увиденным лишь её мужем, так как она проходила обряд заключения договора с элементалем, который требовал обнаженного тела под взором исследовательниц Драконии. И это позволило ей взять слово над коллективом:

— В любом случае, мы должны предпринимать противодействия вторженцам. — одна из инари недовольно фыркнула, так как не смогла высказать, то что хотела. — И к чему мы все пришли, я предлагаю высказать, так как не все собравшиеся способны думать в этой области. — её уже пронзало множество недовольных взглядов из рядов омеджи.

— Прошу… — Акеми села на свой дайсей и направила свой взор на керай. Бывшая гайдзин, она добилась высокого положения, а это значило, что она смогла удивить самого императора Зипангу. Эта девушка была особенной и Акеми доверяла ей целиком и полностью.

— В связи со всеми предположениями и уликами, мы можем прийти к выводу, что это определенно мог сделать Орден…

— Но…

— Барьер могли обойти наемники, на большой земле есть много людей, которые любят деньги больше чем женщин.

— Ересь! — крикнула Чишики, — нет ничего дороже…

— Не ересь, а суровая реальность! И такой артефакт мог разработать только Орден в союзе с магами Лескатии и коллегиями магов стран альянса! Война, это фактор, который для людей является двигателем прогресса!

— Это безумие!

— И опять же я отвечаю вам, уважаемая владыка библиотеки Канта, что люди с большой земли очень отличаются от людей Зипангу! Вы слишком долго были отрезаны от мира и теперь вы расплачиваетесь за свое невежество жизнями ваших граждан! Вы должны принимать решительные действия, пока машина Ордена и Лескатийской империи не прибыла сюда! Потому что если она прибудет сюда, вы захлебнетесь в крови тех, кого так сильно хотели защитить!

— В твоих словах есть смысл… — Акеми внимательно прислушивалась к каждому слову и начинала понимать, почему император даровал ей титул защитницы и захватчицы. Она действительно знала много о большой земле. Той самой, великой, огромной, что всегда будоражили разум еще не посетивших её тануки, с большим фанатизмом изучающих в своих библиотеках все полученные материалы по ней воронов тенгу. Зипангу должно измениться, не сразу но должно.

Когда все участницы высушили свою одежду и вернулись за стол, Акеми хотела изложить свое решение, но их всех отвлек звук распадающейся печати. По ту сторону её мог открыть только омеджи резиденции и делать он это мог, только при крайнем случае.

— Акеми-сама… — в зал пробежала, точнее парила, нет она ходила по воздуху! Такие мысли посещали разумы всех тех, кто видел её в первый раз. Белоснежные волосы и серые глаза. Белое длинное кимоно с очень обширными рукавами. Шиве даже стало, как-то стыдно, когда она посмотрела на свою короткую одежду, не имеющую ни какой грации, а способную лишь вызвать, звериную похоть.

— Акеми-сама, — она плавно опустилась рядом с широхеби и что-то прошептала ей на ухо.

— Замечательно! — воскликнула Акеми, — Господа! — привлекла она внимание всех собравшихся. — Свидетельницу смогли спасти от вечного сна!

— Её откачали от слоновой дозы того дурмана! — Шива облегченно вздохнула, она очень волновалась за эту девочку.

— Она сможет дать показания? — с нотками волнения спросила Батори. Акеми тем временем вопросительно посмотрела на одну из инари омеджи. Та согласно кивнула:

— Мы сможем это провернуть…

— Замечательно, тогда скорее ведите её сюда!

Через несколько минут в зал, поддерживаемая за руки медленно и аккуратно ввели выжившую. Дворцовая прислуга привела её в порядок. На ней не было ни одной болячки и синяка. Её умыли, одели в чистое кимоно и красиво причесали. Мамоно по привычке улыбнулись, чтобы сильнее внушить страдалице чувство безопасности.

— Тихо, моя дорогая… — Акеми подползла к ней и аккуратно подняв за руку посадила её на принесенный дзабутон, рядом со своим дайсэ. — не бойся, моя деточка, тебя больше ни кто не обидит и не оставит. Тут очень много омеджы и сильных воительниц… — Широхеби обхватила её хитиновые руки и положив её голову себе на грудь, начала поглаживать и успокаивающе шипеть. Рядом села инари омеджи и обхватив её хвостиками, начала медленно наполнять её тело теплой ДЭ пока ее отяжелевшие ото сна веки не сомкнулись сами собой.

— Начинаем… — Акеми перевела свой взгляд на Шиву. Еко прилегла на стол и собравшись, приступила к допросу:

— Как тебя зовут?

— Шируку… Шируку Ай… — не раскрывая глаз ответила Дзерогумо.

— Кто твои родители?

— Отец Хаисша и мать Хидоку…

— Кем они были?

— Отец занимался рыболовством, он уходил в долгое плаванье на своей Джонке… мама… мать… портниха… она делала очень красивые тэмари…

— Хорошо… — ну вот и настал момент, тестовый опрос прошел успешно, Ай полностью погрузилась в гипнотический сон и может спокойно отвечать на вопросы. — Что… что произошло той ночью…?

— Аккуратнее следак… — к ней медленно подошла Чишики, — этот обряд не проводился столетия, так что не торопись…

— Какой ночью…? — немного задыхаясь спросила Торогума.

— В ту ночь, когда была Танабата… — Еко решила не рисковать, а растянуть процесс проникновения в разум.

Вспоминая Танабату, девчонка значительно повеселела. Это был один из самых лучших дней в этом году. Она рассказывала, как отец наконец вернулся из плаванья и они всей семьёй пошли на ярмарку. Там было много соревнований и конкурсов, в которых ей удалось получить много призов. Там она съела много вкусной еды. А под конец дня они любовались на одно из чудес технологического мира, привезенного с Туманных островов. Туманный народ называл их салютами или танцующими драконами. Они были гораздо ярче и красивее каждодневных фантомов, которых каждый вечер создавали омеджи.

Слушая эти рассказы и смотря на эмоции, испытываемые свидетельницей, когда она снова погружалась в те счастливые воспоминания, Шива чуть не расплакалась. Это бедное дитя, больше не сможет увидеть своих родителей и сходить с ними на праздник. Теперь она совсем одна, а опекуны никогда не смогут заменить ей настоящих родителей. Не только еко испытывала подобное, сама Акеми пустила слезу по щеке и тяжело вздыхая продолжала её убаюкивать.

— Пора… — протирая слезы тенгу села поудобнее. Шива попыталась унять дрожь в руке. Сейчас она заставит бедную девочку испытать, весь тот ужас, но другого пути у них нет. Артефакт они не отвоюют. Здесь гораздо больше омеджи, чем торитэ, а в Зипангу всегда побеждает мнение большинства. Тех, кто не согласен отправляют на другие обустроенные участки, чтобы те жили там так, как они хотят. Помешкав, она все же приступила к главной части, понимая, что другого пути нет:

— Вспомни ту ночь, когда ты в последний раз видела своих родителей…

Улыбка сошла на нет, Ай задышала учащеннее:

— Мы вернулись после того, как сходили за покупками. Мама накупила много моей любимой еды и сказала, что приготовит нам с папой праздничный завтрак, так как он должен отправляться в плаванье. Папа и мама решили уединиться, насладиться друг другом перед тем, как он уплывет на неделю, а я тогда не могла уснуть от перевозбуждения. Я не хотела, чтобы отец уезжал, мне очень грустно без него… но… потом я услышала стук в фусумэ. Я спросила, «кто это» и в ответ мне донесся хриплый голос, что это был дедушка. Он живет в Рюгудзю вместе с уми-ошо. И он иногда наведывается к нам в гости. Мне с ним интересно, он очень много чего рассказывает. У них часто отдыхают жители из Атлантиды и они рассказывают, что происходит на дальнем западе, севере и востоке. И я без всяких… — маленькая Дзерогумо чуть не заплакала, она постанывала и скупые слёзы все же прорывались из-за её век. — Там были люди в красной одежде, и с металлическими шлемами с масками. Все эти элементы были, не полноценным доспехом, а их дополнением, иногда к маме поступали заказы от рыбаков на крупную рыбу, чтобы та сшила одежду с бронированными пластинами и облегчила их вес рунами у омеджи. Она меня учила, и я заметила, что их одежда напоминала эскизы в мастерской мамы. Но… они были такими красивыми и желанными… что я немного замешкалась и не сразу поняла, что меня обманули… они сказали, что я дура и тот, что был украшен в более ужасающие украшения ударил меня в торакс. Мне так было больно… — она судорожно схватила свою грудь — потом… (всхлипывание)… один из них… (всхлипывание)…. он…(всхлипывание) Мама!!!! Беги!!!!

Дзерогумо начала вырываться и кричать что есть мочи. Судорожно махая руками, она случайно поцарапала омеджи и та прекратила поток ДЭ. Однако ей удалось увидеть силуэты и она смогла воссоздать несколько фантомов.

Кричащую и постоянно зовущую родителей, девочку усыпили и увели к лекарю. Когда наконец ворота закрылись и зал восстановил изоляцию, широхеби со смешанными эмоциями посмотрела на фантомов:

— Ну и что нам с этим делать? — посмотрев на ужасающих солдат, она перевела взгляд на Асгерд.

— Понятий не имею… никогда таких не видела… возможно это ландскнехты из Зекляйнерта, или янычары из Лементы… слишком мало доспех, и я бы предположила что это какие-то дикие племена с не развитой металлургией, но таких бы Орден не нанял для проникновения…, так что первые варианты гораздо вероятнее… или возможно это Лескатийские гренадеры…

— Это отборные войска?

— Не все, просто в союз западного человечества входит множество стран со своим уровнем развития в вооружение и военной тактикой… может это какие-то особые войска, но мне об них ничего не известно…

— Хорошо… — акеми медленно встала с дайсэ, — у нас есть зацепки, а это хоть что-то.

— Тойфель! — на зов акеми прибежала Юкионна, окруженная несколькими элементами воды и ветра. — Найди сиша и скажи ей, чтобы она явилась ко мне. — девушка названная Тойфель поклонилась и пошла выполнять приказ. — Батори!

— Да, госпожа? — керай не могла сдерживаться, она так и рвалась начать действие.

— Прикажи расклеить объявления, о поиске подобного снаряжения. Наверняка кто-то видел что-то подобное.

— Да! — Райдзю встала и после поклона поманила своих людей за собой.

— А мне что делать? — вторая керай поднялась и начала медленно, разминая ноги, натягивать высушенную одежду. Фиолетовый шелк медленно опоясал её привлекательное тело. Стянув ткань, она зафиксировала кимоно красным оби, неуклюжа, но достаточно.

— Чтож… я очень рада, что вы решили остаться с нами, а не возвращаться в столицу.

— Не люблю я повседневность… — дракон улыбнулась и затянула свои волосы в конский хвост, — мне нравится иногда помахать мечом.

— Вы не боитесь подвергнуть опасности свою семью?

— Да кто у вас тут может вредить-то? — Асгерд высокомерным взглядом провела по людям, — Это вы слабаки, а я войн! Ветеран сражений! И я победила героя, который и стоит рядом со мной! Я мигом выбью все дерьмо из ваших маньяков убийц! И отвезу их в столицу на суд! — она поманила своего мужа, — Мне пора сменить эту ткань на доспехи, что даруют тяжесть ответственности за отнятие жизни и нанесения увечий!

Акеми еще долго провожала их взглядом. Эту парочку гайдзинов, которые не смотря на всю их ненависть за высокомерное поведение, проявленное Асгерд только что, были правы. Враг прошел за ворота и теперь бесчинствует на их земле. И они единственное, что смогли выполнить падшие, это роль овец перед мясником. Акеми было мерзко от такого сравнения. Она не любила, когда люди и мамоно убивали животных, чтобы удовлетворить голод. Она даже создала специальный культ, целью которого является создание особой энергии, способной удовлетворить голод всех, избавляя людей от тяжести убийства.

Затем она услышала звук, похожий на шорох. Он исходил от Оками. Подумав, она пришла к выводу, что ни что не способно создать этот звук и ей просто показалось. И потерев уши она поползла в свои покои. Теперь все можно оставить на плечах своих подданных.

— Спасибо вам Господин Валериус, вы очень нам помогли!

Сержант был в ярости. Во-первых от того, что он потерял свой символ покровителя, дарованный ему самим гоуром. Во-вторых они не смогут носить свой мундир, мундир в котором его предки сражались с жалкими слабаками и вторженцами на миры его владыки.

Он посмотрел на свои руки. Когда-то они были испещрены шрамами, которые он получил, проведя своими руками по шипастому доспеху своего владыки перед первой битвой, а теперь они мягкие, ровные, без рубцов. От ненависти он сравнил себя с местными аналогами мужского пола и ему стало от этого тошно.

Руки чесались, а в животе билось постоянное чувство, что он должен что-то сделать, но он не знал точно что.

— Поднимайся, Сангуанор! — это был колдун, — Ты должен выполнять мои приказы, чтобы свершился великий замысел!

— И что мне делать?! — он злобно вскочил из спального мешка, — Я даже не могу выйти на улицу! Надо было раздавить той твари голову, а её тело скормить псам!

— Действительно, надо было! Ничтожество! Ты чуть не испортил все! Все ради чего мы существуем! Ты чуть не уничтожил самих нас! Я бы испепелил тебя! Но ты ветеран и это стадо тебя слушает!

— И что бы они нам сделали?! — Сержант мигом забыл о своем страхе перед колдуном. — Почему мы просто не можем вооружиться, надеть снаряжение и выйти на улицу неся смерть и разрушение этим слабакам!!!

— ДА?! — крик колдуна имел психическую примесь. Воздух вокруг заискрился и ноздри Сангуанора уловили запах озона. — Возможно ты просто туп и не способен понять всю сложность сложившейся ситуации, но я тебе объясню! — Хермеус быстро снизил уровень воздействия на Варп и закрыв оконные рамы он подошел к сержанту. — Ты всего лишь пешка богов, не способный понять и почувствовать то, что вижу и чувствую я! Здесь тоже есть Варп, но он не тот, который был в нашей вселенной! Тут есть свои боги и свои правила! Я! Могущественный избранник Варпа! И именно мой интеллект способен все это обуздать! А ты жалкий червь, которого местные враждебные сущности раздавят как жука!

Сангуанор сразу убавил свой гнев, поняв все что говорит ему колдун. А меж тем Хермеус продолжал объяснять тонкости Варпа, описывал чувства. Большинство его слов были непонятны тому, кто говорил на языке огня и доброй стали, но главную мысль он все же смог понять.

— И вот именно по этому… — Хермеус подводил свою лекцию к концу, — мы должны действовать аккуратно и продумано!

— Хорошо… я все понял…

— Вот и славно, хоть на что-то ты годен, червь!

— Какова ваша воля?

— Один из моих миньонов принес местную одежду.

— Я не буду носить этот халат, который носит имперский губернатор или чинуша, чтобы спариться с блядью! И я не приверженец поклонения Той-Что-Жаждет!

— Закрой рот и слушай меня, червь! То что принес миньон, носят люди прибывшие с других островов: это нормальная одежда!

В комнату зашло низкорослое существо в балахоне и протянуло Сангуанору стопку вещей.

— Принимай и носи с гордостью! — Хермеус нагло улыбнулся и пошел к стационарному воксу, с которым уже многие часы не расстается один из солдат.

Пока Сангуанор натягивал новую одежду, до него доносились слова исходящие от радиста. Из них он понял, что главный лагерь расширяется. Спасенные сервиторы под руководством полубога Обака Закаи прорывают тоннели и помещения в горах, для размещения там заводов и пунктов для размещения солдат. Это определенно значило, что семя сил Хаоса дает корни и побеги. И надо, что-то предпринимать, иначе его казнят за такую ошибку. В голове постоянно всплывало лицо этой девчонки. Она будто насмехалась над сержантом, хотя все возможные свидетели и были уничтожены, без поднятия шума на весь город, но он прокололся на таком жалком моменте.

Он надел вещь, которая называлась камзол и встал в ожидании приказа. Не отрываясь от ауспекса колдун высказал все распоряжения на сегодня. Нужно было забрать и оплатить остальную одежду, предназначенную для всей команды. Колдун протянул ему ранец, довольно тяжёлый. Сангуанор решил удовлетворить свое любопытство и раскрыл его. Там побрякивали так называемые рё, весь рюкзак был ими заполнен до краев.

— Я не вникаю в местные расценки, но думаю что уж этого должно быть достаточно! — Хермеус снова раскрыл окно и сверлил своим презрительным взором прохожих. — Так что делай с этой кучей все, что хочешь, конечно же после оплаты нужных вещей… — он повернулся к сержанту и все так же презрительно смотрел на всех прислужников и солдат. — Я могу их наделать столько, сколько захочу, а вот вы пешки должны пресмыкаться перед такими как мы, — он вознес руки, — Я избран самим Варпом! И эта жалкая планета не выстоит перед моим интеллектом! Потому что я Хермеус! Дитя Пр… — колдун запнулся. — Вали уже на улицу, червь! — И Сангуанор послушно выполнил этот приказ.

— Вот, как и было указано в списке, — помесь человека и паука протягивала упаковки Сангуанору и его отряду, при этом мило улыбаясь и подмигивая бойцу по имени Гореш, — с вас 230 рё, но вы получите скидку если… — сержант не стал её дослушивать, а чуть ли не в рот загнал ей несколько стопок монет.

— Спасибо, но нам не нужна ваша скидка, мы очень довольны вашим трудом и поэтому выплатим полную стоимость…

Чувство лишения так и не отпустило его. Он тосковал по утраченному. Артефакт, что вечно давал ему силу и уверенность в его походе, канул в небытие. Паучиха выплюнула монеты из рта и хотела что-то воскликнуть, но увидев лицо Сангуанора осеклась и собрав уроненные деньги, еле слышно пробурчала: — Приходите еще… — и скрылась за дверью своей мастерской.

Обратно он шел в задумчивости, прокручивая все события предполагая, где бы он мог потерять символ веры. Люди часто врезались в него и извинялись на своем языке, но Сангуанору было плевать. Из раздумий, его вывел стук металла по металлу. Это была кузня. Огромный мужик, с мышцами настолько огромными, что они явно различались под рукавами, стучал по наковальне светящимся молотом. Совершив последний удар, он поднял огромный двуручник. Сангуанор чуть не вскрикнул от удивления. Такими габаритами орудуют полубоги. На лезвии светились письмена, по долу струился свет рыжего цвета. Кузнец остудил орудие смерти, и как только он вышел из воды, сержант увидел как лезвие меча полностью покрыто этим светом. Мастер заметил Сангуанора и медленно подошел к нему:

— Здорово, правда? — улыбнулся двухметровый исполин обратившись на готике, воин Гхурра доставал ему до груди, — меня жена этому научила!

Не произнеся ни слова Сангуанор провел рукой по лезвию. Казалось бы испепеляющая, аура совсем не жгла плоть, а разжигала страсть и требовала, чтоб он вооружился этим мечом и пошел на битву.

— Потрясающе, определенно с этим мечом, я бы добился множества побед и владыка Кхорн возвел бы меня в ранг принцев демонов.

— Слышу у тебя сумка бренчит от избытка золотых? Может купишь, иль урок желаешь взять?

— Урок… — повторил Сангуанор, это слово въелось в его разум. И он понял, что это знак! Именно так Бог Войны дарует ему прощение. — Я хочу сковать амулет!

— Без проблем! 30.

— Я должен это сделать сам!

— 130.

— Согласен!

Гигант пригласил сержанта в свою лавку и отправив солдат дальше, он вошел в нее. Внутри было множество стеллажей, на которых лежало множество оружий с похожим свечением. Инкрустация рукоятей просто поражала. Каждая значительно отличалась от другой.

— Папа? — прозвучал женский голос. Раздвинув покрывало, висевшее на проходе в комнату к ним вышла девушка с темно-синим цветом кожи. Сангуанор пытался скрыть гримасу омерзения, из-за наличия всего одного глаза.

— Мне тут заплатили за взятие пары уроков? — исполин окинул все столы с оружием, — ого, сколько ты наковала! Сколько еще оружие будет остывать?

— Скоро, скоро — покрылась румянцем его дочка.

— Поразительно… — удивил этим заявлением здоровяк свою дочь.

— Папа?

— Ты поборола свою застенчивость!

— Ну… — замялась девушка, — я привыкаю…

— Тогда может обучишь его? — кузнец подтолкнул хлопком Сангуанора.

— Хо…хорошо… — запинаясь пролепетал девушка, — ради тебя я постараюсь…

— Вот и славно!

Сержант еле сдерживался, чтобы не начать погром. Его заставляют учиться и восстанавливать символ Кхорна под руководством богомерзкого ксеноса! Этот урод его подставил. Он уже мечтал, как вернется в это место, во время великого восстания, он придёт и казнит обоих. А сейчас он должен терпеть. Возможно это просто испытание/наказание владыки войны, за его проступок.

Сержант, не торопясь, приблизился к девушке и терпеливо наблюдал, как она готовила инструменты и протирала наковальню. Сангуанор краем глаза заметил, как грудь девушки вздымается под короткой одеждой напоминающую майку, от постоянных движений. Он сжал себя за раненую руку, чтобы отвлечься от богомерзких мыслей и отвел взгляд. Но тут его глаза уставились на привлекательные ягодицы, обтянутые тонкой тканью, напоминающие шорты.

— «Слаанеш тебя подери!» — он резко одернул свое руку, на пол пути идущую к блаженным выпуклостям. Если даже он и захочет сделать подобное, а он это сможет, то он должен прийти сюда с автоганом или цепным мечом. Рост, мышцы, да и знатные мечи были явным аргументом сдержать свою натуру, даже во время восстания.

— Для начала проверяем устойчивость «чурбана», или еще его называют «стул», как вам будет угодно. В землю он врыт примерно на 0,5… ты местный, да?

— Нет- помотал головой Сангуанор, — я из далека…

— Ум, так значит западник, тогда метры, 0,5 метра — девушка мило улыбнулась, — наковальня должна стоять от горна примерно на 1,5–2 метра. И всё пространство вокруг рабочих инструментов и установок должно быть свободным и без изъянов, чтобы не мешать работе и она была безопасной…

— Это естественно… — заключил руки на груди Сангуанор, — давай ближе к делу! Я же не совсем дурак.

— Простите меня! Я не хотела сказать…

— Не накручивайте себя… — устало вздохнул он, — Давайте продолжим…

— Ум! — Кивнула дева — Ну так вот, наковален бывает всего 5 типов…

Она еще долго рассказывала о всех наковальнях, об инструментах, как их надо держать. Какие они в других странах, в каком году это придумали монстры и люди, и кто у кого воровал идеи по методам ковки. А сержант слушал, он просто не знал, что с ним происходит, он слушал и слушал не отрываясь ни на мгновение, ему так это было интересно, что он сам себе удивлялся. Лицо и взгляд девы был наполнен страстью, и закончив рассказ она наконец натянула длинную одежду, чтобы скрыть свое привлекательное тело от искр и пламени. Она протянула комплект мужчине, но тот отказался. Смерив его удивленным взглядом, она все же оставила все как есть. Циклоп не привыкла спорить с мужчинами в таких делах и посмотрев на рисунок символа, она принялась ковать, указывая на все тонкости и моменты, где и как нужно держать молот и щипцы.

К сожалению, как она выразилась, все инструменты для разных задач у нее не имелось. Да и вообще они ей не были нужны, она могла создать любое изделие всего двумя молотками. На столько было высоко её мастерство. Сангуанор удивился сам себе. Эта ксенодева пробудила в нем симпатию, и он впервые почувствовал это к ксеносу. Похоже Слаанеш тоже нашла большее место в его душе, как и Кхорн, хоть и оба божества были антиподами друг друга. Может и его символ стоит сковать.

Циклоп закончила свою работу. На наковальне лежал раскаленный символ, напоминающий лицо злобного чудища, который затем отправился в бочку с водой.

— Ну вот так… — наблюдала за реакцией поражения на лице циклопа, отмечая, что реакция действительно прекрасна. — Теперь ты? или этим будешь довольствоваться?

Символ был действительно ровен и прекрасен, но тут была одна явная проблема. Кхорн не ремесленник, Кхорн это воин. Ему плевать на вид брони и оружие. Да он наказывал следить за остротой клинка, но красота ему была ни к чему. И сказав, что он сам справится, он отодвинул девушку и принялся действовать по её примеру.

Кузнечиха чуть не завопила от ужаса, увидев как Сангуанор голыми руками вытащил раскаленный кусок металла. Его окровавленные руки вцепились в инструменты и принялись за обработку металла. Кровь разбрызгивалась в разные стороны с каждым вознесением молота над наковальней. Раскаленная частичка попала в его рану и тут он с улыбкой подметил «железо внутри, железо снаружи». Благодатная боль наполняла тело и разум требовал еще.

Закончив обработку он взял раскаленный символ в руки. Пальцы выли от боли, острые концы на нем изрезали его руки. — «За Кхорна!» — он прижал символ к своей груди.

— Ты что! С ума сошел! — на него пролилась холодная вода из бочки, в которой проводили охлаждение металла. Боль захлебнулась в холодной воде. Сангуанор выплюнул залившуюся в рот воду и жадно глотал воздух. Он открыл рот и вознес голову, когда приложил символ к груди.

— Что это ты удумал? А?! — исполин медленно поднял сержанта и встряхнул его. — Что это за поведение, ты чего это мою дочку пугаешь?

Сангуанор ничего не ответил. Он просто встал, отряхнулся и быстро пошел к выходу прихватив символ с собой. Он снова почувствовал себя живым, а символ имел в своем составе его кровь.