Под знаменами Аквилы (СИ)

Решительные действия

Карта нашего Зипангу:

— Я видела этот мундир! — рычала Батори приближаясь к штабу, — я его видела!

Айко хотела себя казнить, она тоже видела этот мундир и именно она впустила их в город. Она понимала, что все эти загубленные жизни на её совести. А ведь кто-то из них был беременной… Боги, а ведь она хотела свести с одним из них свою дочь. Вспомнив об это она выпала в осадок и чуть не врезалась в торговый лоток.

— Соберись! Айко! — Батори дала ей подзатыльник — нам надо найти виновных, иначе будет больше жертв! — она схватила ламию за руку и потащила её за собой.

— Шива! — собралась керай и вспомнила, что не раздала указания блокпостам — передай ребятам на воротах, чтобы закрыли проход для инкубов и неинкубов!

Еко прыгнула на крышу и быстро двинулась к одним из ворот.

— Рики! — это было обращено к они — собери остальных и передай им ориентиры, а сама ищи в зоне рынка и дворца, где засели ученые, там я видела их в последний раз. — красная они тоже двинулась исполнять приказ.

— Айко! — настала очередь ламии — идешь со мной! У тебя очень хорошие результаты в стрельбе!

Расталкивая толпу Батори не обращала внимания на нравоучения от таких существ как рю и инари. Кто-то из них даже крикнул о том какие райдзю дикие и хамки, но ей было на это наплевать. Хотя она всегда унижала подобных особ за такое поведение, но сейчас у нее была важная цель. Она должна защитить этот чертов народ от смертельной опасности и она ускоряла свой темп. Однако очередное нравоучение вывело её из себя. — «Твари! Идите вы все к Лжеверховной! Чтоб вас, высокомерных сволочей, забрали!» — но речи ярости не покинули её уст. И толкнув очередную инари на стену дома она побежала в сторону штаба.

Наконец закончилась кладка из круглых булыжников, и они перешли на грунтовую дорогу, которая вела в штаб. Дорожку впритык замыкали защитные руны, которые позволяли цивилизованным мамоно ходить на свидание перед первой ночью безопасно. Здесь очень много сидело дикарок, которым было плевать на законы, написанные императором и прошедшие обсуждение в бакуфу. Снаружи ходила уши-они, она кого-то звала и с беспокойством всхлипывала, приговаривая, «только бы с тобой все было впорядке», но керай было плевать. Кому они нужны эти дикари, самим мужиков не хватает, а с этими надо еще делиться.

Слева показалась гора, она была очень знакома ей, именно от туда она и пришла. Ива Каминари Кумо, так назывались те горы. На Батори нахлынула ностальгия. Именно 19 лет назад, она спустилась оттуда со своей семьей и поселилась в городе со всеми цивилизованными. Вон то дерево, на которое она залезла, чтобы оценить всю величину их будущего дома. Везде летали птицы и бегали зверушки. Вдали виднелся сад из вечно цветущей сакуры. Там тоже сидели любящие парочки, активно обсуждая, как романтично выглядят горы, реки и сакура. Перед садом было небольшое озеро на поверхности воды которого плясала прекрасная апсара. Вокруг неё кружились осидори, символизируя вечность и преданность друг другу пар.

— Вот это бедра… — Впервые произнесла Айко за весь их путь — и какой животик…

Основу зрителей составляли иностранные торговцы. И практически все они обсуждали фигуру танцовщицы.

— Почему мой, на меня так же не смотрит и не обсуждает…

Батори это не понравилось, подобное поведение могло указывать на развитие небольшой формы безумия.

— Айко, уймись… долг зовет! — постепенно она начала чувствовать сопротивление, будто туша ламии упала на дорогу и не хотела за ней идти. Она развернулась, но вопреки её ожиданию Айко ползла, не торопясь, но двигалась за ней.

Они миновали лесок и перед ними появился дворец «Хоритсу». Рядом со входом сидела наблюдательница нюрнагано Сураиму. Она поклонилась в приветствие и пропустив керай продолжила наблюдать.

Преодолев лестничный пролет, они оказались в кабинете керай. Его стены были расписаны драконами защитниками. Множество канзи, несущие в себе свойства защитной магии испещрали колонны.

Батори прошла в глубь кабинета и усевшись за свой низкий стол, начала писать письмо.

— Позови сиша, — бросила она Айко, медленно выводя кандзи на бумаге, полученной с туманного континента. — и сообщи ему, что это дело не терпит отлагательств.

— Я выполню ваш приказ, но… — керай медленно подняла на неё взгляд, — я хотела бы получить от вас разрешение пройти за ворота…

Райдзю нервно откинула пишущий инструмент и подошла к окну.

— Ты хочешь бросить своего сенсея…? — Айко нервно сглотнула от таких слов.

— Я вас не бросаю…

— Нет ты бросаешь! — в ярости выпалила Батори, — ты бросаешь меня в трудный период, когда мне требуется поддержка одной из близких подруг!

— Я должна это сделать… — прошептала ламия.

— Зачем?! — керай подбежала к ней, её яростный взгляд был наполнен разрядом молний, что вот, вот готов вырваться и поразить своего врага. Этот разряд был лишён их приобретенного свойства, он был первозданным, способным испепелять всех гневом Райдзина. Но Айко не собиралась отступать:

— Моя семья! Моя прекрасная дочка! Она важнее всяких подруг! — Батори ошарашено отступила, — я должна её защитить, мой свет, мою частичку, единственную, что поддерживает смысл моего существования в этом мире! И если я смогу удавить орденский мятеж в зародыше, то я сделаю это без всяких сомнений!

Ламия хотела было двинуться в сторону помещения, где сиша проводил время со своей любовницей, однако Батори её остановила.

— Послушай меня… — Айко развернулась, — я не смогу отправить кого-нибудь с тобой, враг может оказаться среди нас, а у меня тут гражданские, так что вот…

Приблизившись к тонсу с замком, она выудила ключ и аккуратно открыла одну из секций.

— Это аркебуза способная стрелять несколькими видами снарядов, — в её руках красовалось длинное оружие, собранное из бамбука и зачарованного металла. В нем все было просто, никакой особой красоты, как это принято у столичных стражников. Полка для пороха имела слабую крышку, не дающую гремучей смеси рассыпаться и способный подлететь в случае взрыва. Замок тоже не имел особой красоты, простой затвор в форме рю из серебра, в руках которой был фитилек. Будто она наколдовывала огонь и взрывала им порцию гремучей смеси.

— Пусть она тебя защитит… — Айко по началу не поняла, к чему это, но потом вспомнила о цукумогами.

— И вот тебе еще, — Батори вытащила два фуросике, — я конечно понимаю, что кредо императора и владычицы гласит нам никого не убивать, но…

В одном фуросике было много маленьких мешочков с боеприпасами разного назначения. От обездвиживающих игл, до разрывных. Их всего было четыре.

— Благодарю тебя, моя подруга…

— Береги себя, и ты просто обязана за мою доброту принести мне мийаге!

— Обязательно… — подруги обнялись и продолжили свои обязанности на сегодняшний день.

Дождавшись сумерек, Айко вылезла из своего ложа. Успокоив мужа, когда тот хотел выявить протест, она дала ему чай с усыпляющими травами и поползла одеваться. В ро тлели угольки, слегка освещая темную комнату. Надев желтое кимоно с коротким низом, она пристегнула к нему бронированные пластины. Из погребка был вытащен заготовленный запас питания. Огнестрел она проверила во всех местах. Замок смазан и с легкостью отводился затвор. Оружие замурчало, когда Айко погладила корпус.

Напоследок, она решила заглянуть в комнату своего чада. Змейка до поздна изучала материал, заданный ей преподавателем, и она заснула за своим столом. Заботливая мать подхватила девчонку и уложила её в футон.

Поцеловав Куро в лоб, девушка пустила слезу.» Это все ради тебя, мое сокровище, моё чудо». Она еле сдержала всхлип и быстрее удалилась из комнаты, закрыв за собой седзи.

Убедившись, что муж спит, она вышла из своего минке и побрела в храм, чтобы успокоить душу и получить покровительство божеств.

Айко прибыла к самому ближнему хондэн Ширануи, она понимала, что у мико горе, но до другого храма идти на другой конец города, а время сейчас очень дорого.

Пройдя на территория храма, девушка присела в хайдэне. На токономе спорила компания. В центре этих споров была, вот вот готовящаяся заплакать рю. Её окружали тануки.

— Мы конечно понимаем… — разглагольствовала девушка енот, расхаживая вокруг них, — у вас горе, но у нас на кону деньги, вы это понимаете?

— Да, да — поддакивала еще одна, — ваши слезы делу не помогут, шиноби из торитэ во всю прочесывают улицы и подвалы, к ним даже, конечно же благодаря нашей финансовой поддержке, подключились куноичи, а эти девочки способны работать за пределами Зипангу, и таки вы должны приступать к своим обязанностям!

Рю держала глаза закрытыми, вплоть до конца её тирады, только изредка шмыгая носом. В руках она нервно крутила гохэй.

Девушки услышали звук магического сопротивления. Бедный шестиугольный скипетр мог согнуться в любой момент.

— Знаете что! — воскликнула главная, — мы завтра придем, а вы пока отдыхайте.

— Да, да — поддакивала мелкая и вся компания удалилась.

Через несколько минут зал погрузился в тишину. Изредка доносился стук содзу из храмового сада. Сильный ветер порвал васи, и громко выругнувшись мико направи исправлять поломку.

Айко ужаснулась, в таком большом храме очень тягостно жить одному. Окружающая тишина и тьма начинала давить. Света от магического огня было недостаточно, да и то его голубоватый свет вызывал желание лечь спать.

— Помоги мне, пожалуйста…

Айко встрепенулась: Сенсей?

— Да, помоги мне, а то ветер очень сильный…

Вскочив ламия поползла к жрице. Повозившись некоторое время, им удалось восстановить поломку. Конечно, не идеально, но до утра, когда мог прийти плотник, она продержится.

— Не поздновато ли для службы? — девушка рю и не пыталась состроить улыбки. Ей так было плохо от потери, что Айко не сдержалась и обняла её. — прости, но я приняла травы, которые позволяют мне сдерживать сильный плач, я уже и так все проплакала. Она отстранилась от ламии.

— Зачем ты пришла в этот храм?

— Мне нужно ваше покровительство, сенсей…

— Зачем?

— Должна найти лагерь ордена и потом сообщить об этом керай.

— Не рискуй собой!

— Я должна, у меня есть любимая дочь, и я не позволю ей умереть, я не прощу этого никому! Так что дайте мне ваше покровительство…

Ширануи еще долго пыталась её отговорить, но с каждой секундой понимала, всю непоколебимую решительность в глазах ламии. Эта дева не отступит от своего решения.

Жрица наложила самое сильное покровительство, которое только могла. Теперь Айко могла обходиться только водой, не нуждаясь при этом в еде и отдыхе.

Отблагодарив девушка направилась к выходу из города. Тьма уже окончательно накрыла город своей непроглядной пеленой. Все фусумэ и седзи были исписаны заколдованными рунами и кандзи. Преодолев проспект, обустроенный матия, она направилась к выходу из города. Айко ждет долгий путь, наполненный страхом, ужасом и отчаянием.

— Ах ты жалкий кусок раздавленного дерьма! — ревел Доминас, узнав о проколе Сангуанора, — Как ты мог совершить такую жалкую оплошность?! Почему ты не отрубил ей голову и не отдал череп повелителю Кхорну!

— Лорд Доминас, прошу… — влез апостол, — нас слишком мало здесь и мы не можем убивать смертных, как это делали в нашей вселенной…

— Я не собираюсь его убивать! Я просто оторву ему руки и мозги вправлю, да так чтобы лишняя дурь, не дающие ему нормально думать, выпали и Обак заменит ему все на импланты!

— Ладно! Хватит обсуждать бред! — Обак оторвался от рабочего стола и подошел ближе к камере, чтобы его силуэт просматривался лучше. — Пока вы тут орете по всякому идиотизму, морские твари этого мира могут обнести мой корабль!

— Ваш корабль?!

— Мой! Лорду Плагуа размозжило все тело макроснарядом! И теперь он мой!

— Вот и посмотрим, как ты его снова поднимешь!

— На кой черт мне его поднимать?! Я вытащу все оборудование и создам механическую армию!

— Наш план не может быть исполненным! Все случилось совсем наоборот! Теперь этот ксенос не желает вести экспедицию к кораблю.

— И что нам делать?

— Похоже придется доставить ей пикт непосредственно в храм…

— Подождите… — отозвался Обак. На ретине его дисплея отобразилась руна входящего вызова. — вокс Валериуса заработал!

— Господа, товарищи и слуги! — сын Альфария говорил громко, отчетливо и ясно. Похоже он ни от кого не скрывался и был чему-то рад, — мне удалось вставить пару палок в расследование с ночным происшествием, надеюсь вы предприняли какие-нибудь действия? — это вопрос был обращен к колдуну.

— Да, я изменил их лица.

— Это хорошо, теперь я не вижу других следов, способных вывести на наш след. Теперь переходим к главному, мне удалось потянуть за ниточки бывшего обладателя этой души, и… — он посмотрел на хронометор — … уже сегодня утром в храм Ширануи будет много представителей ксеносов енотов. Они заставят нашу Рю участвовать в экспедиции.

— Превосходно! — заявил Доминас.

— Хоть кто-то делает действительно важные вещи, а не сотрясает воздух своими недовольствами! — Обак будто вознамерился понизить авторитет лорда. Этого можно было ожидать. В большинстве их армия состояла и разных варбанд, объединить которых смог не сильный лидер, а зов богов. И когда они оказались отрезаны от покровителя, в любой момент мог вспыхнуть бунт. Обак не был поклонником Хаоса, он использовал его как средство для достижения каких-нибудь целей. Чем вызывал ненависть со стороны многих фанатиков.

— Закая! Закрой свою пасть! Иначе я проучу тебя!

— Прекратите! Мы все, те кто возжелали жить свободно! Не под гнетом Императора!

— «А под гнетом четверки» — злобно подумал изгнанник Пертурабо.

— Мы должны использовать этот мир, должны использовать шансы, которые он нам предоставляет!

— Что ты имеешь ввиду, апостол?

— Господин Хермеус? — Карцион обратился к колдуну, по лицу которого было видно, что он жаждет высказаться.

— Наконец-то! — чернокнижник прочистил горло, — в мои руки попала местная книга, в которой предоставлен огромный кладезь информации. Если говорить точно, это сборник нужных книг, энциклопедий, глоссариев и справочников. Я узнал от туда, что когда-то эти твари, что заменили практически всех девушек в этой стране под названием Зипангу, были чудищами пострашнее орков, возможно их можно сравнить с демонами!

— Хы! — покосился Доминас разминая тело, — и что же с ними произошло? Не хочешь ли ты соврать мне, чернокнижник?

— Лорд Доминас!

— Закрой рот, Карцион, вы несете какой-то бред! Кто в здравом уме придумает подобное? А?! Чудовищами они были, фраг вас всех подери! Ты наверное лжешь!

— Это все правда, я сам сначала не поверил, но я вам гарантирую, это явление истина, хоть и не правдоподобная.

— Слаанеш?

— Я не знаю, тут преобладает похоть, но… я посмотрел на многих существ… некоторые из них торговали выделениями из своего тела. Я взял их на экспертизу и выявил соединения относящиеся к наркотическим веществам. Я наблюдал за жизнью в этом городе и видела, как существа рисовали, читали, играли в театрах и танцевали искусные танцы, красота которых иногда завлекала меня самого, так что я всецело полагаю, что Слаанеш виновна…

— Тогда почему они не возносят ему хвалу? — решился внести свою лепту Сангуанор, — Я не увидел ни единого символа, не единого ритуала и никто из них ни разу не произнес имя Той-Что-Жаждет….

— И вот здесь рушится моя теория! — заключил Хермеус.

— Хорошо! — на мгновение задумался о чем-то Доминас, — но об этом мы будем думать потом, сейчас наша первостепенная задача найти оборудование.

— Да, — согласился Валериус — экспедиция отправится примерно через два дня.

— Почему так долго?!

— Они целый день будут её упрашивать, светить своими знаками власти, а потом пойдут приготовления, и нашим бойцам придется снова пройти регистрацию, и я не в коем случае не сомневаюсь в вашей памяти, товарищ Хермеус, я напомнил вашему сержанту, ведь его интеллект не настолько могуществен, как ваш.

Объявив об окончании собрания отключился лорд хаоса. Однако, вопреки ожиданию сержанта, Техно-колдун и Апостол не торопились отключаться. Проектор не ослаблял подачу световых лучей, и их силуэты стали более четко, чем было ранее за счет большей подачи энергии.

— Хермеус, — передал вокс со стороны Карциона, — Вчера я слышал шепот наших богов… — Колдун будто осекся, а Железный воин о чем-то недовольно пробурчал — Похоже пролитая кровь во имя Кхорна обратила их взор к этому миру, и я надеюсь вы понимаете, что это значит?

— Устроить бойню!

— Но не сейчас, боюсь, что даже наши технологии не смогут победить этих существ, но не это самое важное. Боги поведали мне, что на этой планете спит и ожидает своего часа древнее зло! Они не уточнили что это, но оно есть!

— Местные божки — прошептал Сангуанор, вспомнив разговор с чернокнижником. Он усвоил этот урок и впервые начал раздумывать о чем-то кроме войны во имя кровавого бога.

На этом их совещание подошло к концу. Силуэты астартес пропали, словно их и не было. Рабы снова убрали все оборудование для проецирования и удалились в другие комнаты арендование уже позднее заселения первого отряда.

Силы постепенно проникали в город. Хермеусу удалось подменить несколько стражей, привив к ним души предшественников, как он сделал подобное с сыном Альфария.

Этот город уже пал, его падение было предопределено, как только в этот мир пришли силы хаоса.

— Что мне делать? — Сангуанор снова проверил свой пистолет, подобное поведение привилось к нему привычкой, возможно из-за отсутствия стрельбы.

— Тебе чертовски повезло, червь… — колдун раскрыл приобретенную книгу, — сколько существ и какая у них сила… как такое вообще могло взбрести в голову их владычице? Теперь я начинаю понимать Императора, Эх… зря волки начали бомбить Просперо, когда-нибудь я всем им отомщу…

— Если эти существа вас так поражают, то верните им их прошлый облик, есть же заклятие, способное поворачивать время вспять?

— Конечно не с заклятием, но кое в чем ты прав, крыса, — устало вздохнул псайкер остановившись на статье с валькирией, — святая Селистина…

— Повелитель?

— Вали ка ты на улицу и проследи за стражниками, наверняка где-то есть их штаб. Они там отдыхают, хранят оружие…

— Я знаю, зачем используют штабы…

— Правда? Ну тогда, крысеныш, ты отыщешь их штаб и…ммм…. подготовишь почву для дальнейшего…. так сказать…. освобождения этих жителей от оков плоти… и жалкого существования…

Сангуанор покинул помещение. Посмотрев на дверь напротив, он вспомнил, что там лежит мутант, прибывавший в наркотическом сне. Когда настанет нужный час, этот зверь вырвется наружу, неся смерть и разрушение.

Маленькая кошка, дочь хозяйки заведения, с любопытством наблюдала за слугой, несущего баллон с транквилизатором. Он хотел её пнуть, но осекся вспомнив, что ходит по лезвию.

На улице он долго искал патруль. Даже после происшествия они так ни чему и не научились. А может это потому что не хотят панику поднимать.

Поняв, что тут ничего не светит сержант лениво побрел, куда глаза глядят. Город дышал незнакомой ему повседневностью. Иногда он бывал на планетах Саббат, но все равно, тут совсем другая атмосфера. Никто не пытается тебя убить, да и товары продают почти за даром.

В раздумьях, он заметил как дошел до той самой кузни. Знакомая циклоп выливала грязную воду в канавку и будто заметив его взгляд улыбнулась и поздоровалась. Девушка не узнала его и все те же красные глаза уставились не неё в недоумении. Она передразнила его взгляд и мило хихикнув исчезла в проходе.

— Вот она! — крикнул какой-то подросток. Когда Сангуанор повернулся к источнику, он увидел группу из 5-и подростков: двое ксеносов и трое людей.

— Давай, не стесняйся… — вытолкнула одного из мальчиков девушка лиса, — она согласится и не отвергнет тебя, я чувствую, она не занята.

Парень посмотрел на вторую.

— Ага, и я это чувствую — ответила на немой вопрос рогатая змеюка.

— Ждем тебя у дома Марико!

Вся компания удалилась, остался только этот парень. Сержант догадался куда он хотел направиться. Его пронзило странное чувство тяжести и необузданного гнева. Сознание кричало: «Пусть только попробует! Я ему шкуру спущу! Эта ярость не была проявлена во имя Кровавого Бога. Причина совсем в другом, в том, чего он совсем не понимал.

Парень стоял несколько минут, и Сангуанор чувствовал как убьет его, если тот сделает хоть шаг. Еще пять минут и парень в страхе рванул за этой толпой. Такого не ожидал, даже повидавшей всякого солдат Кровавого Договора.

Наконец показался патруль, и воин Хаоса устремился за ними. Всего пять существ. Было видно, что девушки не привыкли к подобному. Осмотр велся косо, они даже не всматривались, а про подвалы они только спрашивали у хозяек о его наличие и верили на слово. Проклятье, им даже не требовалось менять лица. Вот он тот самый убийца, преследует их и даже нагло улыбается.

— Ну вроде все… — чихнула некомата, — ни чем странным в округе не пахнет, тут мой нос вам не поможет…

— Это глупо! — крикнула красная они, разминая мышцы. Надо искать врагов ночью, а не днем!

— Не теряйте бдительности! — крикнула на них девушка, в энциклопедии значившаяся как ронин. Такой противник может оказать сильное сопротивление, и у Сангуанора заныли руки, не ощутив тяжесть лазгана. Проклятый доспех спускал змеевидный дым. И дитя Гхуры словно дикий зверь на инстинктах чувствовал всю угрозу. Несмотря на ненависть он наслаждался её красотой. Такие двойственный ощущения.

Патруль продолжил свой маршрут, судя по их поведению, они недовольно бурчали и зевали, в приоритете у них цель отдохнуть. Город закончился и он был уверен, что чуйка его не подвела. Девушки шли через прекрасный сад и редкие леса.

За несколько часов аккуратной слежки Сангуанор понял всю глупость такой предусмотрительности и дальше просто шел за ними, иногда обходя влюбленные парочки. Ксеносы обсуждали все, но только не расследования и поиски.

Наконец показалось крупное здание с высокой оградой, очень похожее на замок.

Обойдя здание по кругу воин Гхуры пришел к выводу что вход всего один. На башнях и стенах много амбразур, что говорило о наличии огнестрельного оружия. Артиллерия устарела, на несколько тысячелетий. Стены довольно толстые, но хватило бы и 5 снарядов из тяжелого болтера чтобы пробить их, если не считать магию. Рапторы легко уничтожат это укрепление и несколько зажигательных снарядов уничтожат местный донжон. Интерфейс на микропокете не смог обнаружить ни единого намека на цивилизацию. Все приборы обеспечивающие удобства и функциональность полностью заменялись магией. Очень продуманной и сложной, как высказывался Хермеус, по уровню схожа с наукой Просперо, даже в чем-то их обогнали.

На балконе показалось знакомое лицо. И Сангуанор проклял тот день, когда оставил свой огнестрел. Под рукой не было даже снайпера, чтобы прикончить одну из свидетельниц и явно мозговой центр службы охраны этого города. Об этом говорило количество регалий и качество доспеха.

— Еще увидимся… — райдзю будто заметила и нервно обратила свой взор в сторону дерева, на котором он сидел. Пообещав ей скорую кончину, сержант двинулся обратно, на сегодня ему хватило строить из себя шпиона, а не пехотинца, кем он и являлся.

Но у судьбы были на него другие планы. Нога врезалась в стеклянную посуду. Теплый суп и другие мясные деликатесы разлились по красному полотну, которого несколько секунд назад не было.

— Мяу! Он уничтожил наш пикник! — на солдата накинулась 2-у хвостая кошка — Дорогой! Немедленно исправь содеяное!

— Вали в жопу фрага! — отрезал Сангунор и оттолкнув её мужа направился в сторону города.

— Дорогой! Сделай что-нибудь! — Инкуб попытался остановить дебошира, но с легкостью полетел к своей избраннице с разбитым носом.

— Торитэ! На помощь! — завопила некомата, — Ублюдок! Ты совсем мозги растерял, раз решил дебоширить рядом со штабом!!!

По лицу девушки было ясно, что она еле сдерживается, чтобы не накинуться и не выцарапать ему в глаза. Искра гнева и надменности показались на её лице, как только из-за камышового леса появился тот самый патруль. Сангуанор чуть по привычке не вытащил пистолет. Он понимал, что если очередной случай всплывет, то его казнят уже прилюдно и жестоко.

— Вот это мужичек! — обнажила свой клинок ронин. Её костянной наручень усиленно испустил непроглядную дымку голубого цвета. Она была в предвкушение сражения и Сангуанор решил её не разочаровывать. Он выхватил короткий нож, приобретенный в лавке торговца, чтобы не выдать себя с потерянным клинком. Он не собирался убивать её, но и сдаваться так легко не смел. На кону была гордость воинов Гхурры.

Ронин метнулась к нему и с заметной силой и удивлением блокировала его удар. Глаза Сангуанора налились кровью в жажде битвы. Он ударил ей в лицо своим лбом.

— Сопротивление аресту! — завопила некомата.

— Сейчас я его утихомирю! — красная они попыталась ухватить дитя Гхурры, но тот не желал даваться ей в руки. Он отскочил и резанул её клинком по руке.

— Нанесение тяжких повреждений представителю закона! — некомата понеслась в сторону штаба.

И тут Сангуанор понял, что ему на все плевать. Он принесет их черепа на алтарь и падет на поле битвы, как подобает воину! Он кинулся на девицу с жаждой всадить лезвие в её желтый, соблазнительный глаз, явно выделяющийся на красном теле. Девчонка закричала и зажмурила глаза. Ей было очень страшно, любвеобильная и послушная Рики не хотела посвящаться в подобные подробности жизни торитэ. Под ликом сильной и высокой они пряталось миролюбивое существо. Почувствовав необычный запах нарушителя, она предположила, что сейчас ей станет больно, очень сильна будет эта боль от острого клинка зачарованной стали. «Зачарованная сталь!» она раскрыла глаза и расслабилась, ведь зачарованная сталь создавалась не для того, чтобы нести вред врагу, а лишь, чтобы защитить себя и тех, кого она хочет защитить. Она улыбнулась и приготовилась к удару….

Но снова, её сердцем завладела паника. Ведь ауры благородного духа на клинка не проглядывалась и она снова завопила.

Сильный удар ногой отправил сына Гхурры в объятия высокой тюремщицы. Рики сжала его изо всех сил и будто загипнотизированная смотрела в его алые глаза, наполненные гневом. Он чуть ли не скалился зубами, пытаясь ухватиться за её подбородок и разорвать её плоть на несколько кусков.

Потуги Сангуанора были прерваны ударом рукояти катаны. Ронин обхватила обмякшее тело.

— Вот это да, не ожидала я на своем веку, что смогу еще увидеть мужчину с подобным рвением к битве. Я думала, что только мой господин, которого я когда-то подвела был способен на такую ненависть… Он мне нравится!..

Рики чуть не опорожнилась.

— Смени бандаж! Не позорься могучая они! — ронин понесла нарушителя на плече в сторону штаба. За ней последовала мрачная они изредка поглядывая на своего неудавшегося убийцу.

Яркий свет, первое что увидел Сангуанор. Его источником было окно с решеткой. Спина приятно мялась на мягкой койке. Слегка привстав он понял что лежит в просторной камере с белым цветом стен. На коридор был вид сквозь толстую решетку во всю стену.

Имперская тюрьма и эта просто небо и земля. Будто архитекторы этой камеры вознамерились создать благоприятные условия для пребывания переступившего рамки закона.

— Ты наконец проснулся? — пролежав немного времени до Сангуанора дошло, что кровать была в два яруса. Он медленно поднялся и присел. Сверху спрыгнул мужчина средних лет. Гораздо старше Сангуанора и судя по его лицу, повидал он много за свою жизнь.

Будто прочитав мысли, его сокамерник улыбнулся, — я на торговом корабле такелажником служил… я Морган, — он протянул руку сержанту, — а ты?

Поняв, что сержант здесь будет еще долго, он решил скрасить свое пребывание разговором с местным аборигеном, по душам.

— Сангуанор… — без особого энтузиазма пожал Моргану руку сержант, — а ты здесь, что забыл… такелажник?

— Ну… — усмехнулся он, — эта история очень долгая…

— Рассказывай! Я здесь надолго судя по всему!

— Как и я! Тогда давай начнем?

Сангуанор кивнул.

— Ну чтож… я ведь перестал заниматься плаваньем год назад. Я плавал на каракке «Траханная Посейдон», мы часто плевали в лицо этой сучке, когда она устраивала очередной шторм и проклинали её имя, когда возвращались в целости и сохранности, не смотря на её шторма. Чем мы торговали? Ну сюда по причине, по которой ты сюда попал, я тебе скажу правду. Мы торговали кровью русалок. Иногда костями для повышение потенции, но это скажу я тебе по секрету, мой новый друг…. мммм…. как у все там говорят в Лескатии? А! Пиздежь!

— Лескатия?

— А разве ты не от туда? Там все на таком говорят?

— Я говорю на готике, потому что всех людей ей обучила машина имперского образования. Поэтому мы все знаем, так называемый Лескатийский…

— Хм… тогда откуда ты?

— Я?… Я с Гхурры…

— Не слышал о такой…

— И не услышишь, она очень далеко…

— Ясно… ну так вот… вернемся к нашим овценамбулам.

Сангуанор промолчал, услышав неизвестное слово.

— Так вот, у нас был капитан. Флинт! Он был лучшим шкипером из всех и мы всегда под его командованием возвращались с наживой. Лескатийская знать много платила нам, 1000 золотых за один сосуд. Много мы перерезали русалок, их крови было столько… но потом появились их заступники…

Сангуанор почувствовал, что сейчас будет что-то интересное.

— С земли на нас напала орда под властью Дуратаны, а с моря было очень много кракенов и даже мозгохлестка… она утащила нашего квартирмейстера, возможно он теперь стал кальмаром и вечно удовлетворяет её воняющее солью и икрой лоно.

— Твою мать! — сержант сплюнул на пол и резко вскочил с койки, — Почему вы не убили их?!

— Их было слишком много, при том количество огнестрела выросло только сейчас, тогда мы пользовались арбалетами и шпагами, по кораблю в доспехе не побегаешь, да и из моря сложно выбираться, если на сральной доске не удержался… сетка проржавела, но экипажу было все равно жалко её менять….

— Вы опозорили род людской! Эти твари такие слабые, вы с нашими ксеносами не встречались!

— Знаешь… я благодарю судьбу, что не встречал. Я видел, в каком состоянии были торитэ, и если это с ними сделал ты… жизнь среди монстров закалила твой дух?

— Ничерта! Я стал таким, потому что Гхурра не терпит слабаков!

Морган усмехнулся.

— Ты крут, я тебе верю… так мне продолжать свой рассказ?

Сержант сел обратно и утвердительно кивнул.

— Так вот, тогда я чудом спасся. Орда Дуратаны слишком не далека в своих умственных способностях и я сбежал, оставив своих бывших сослуживцев. Многих поглотило море и они насильно стали гражданами Атлантиды, те же кто спасся в плавь стали рабами орды Дуратаны и теперь активно участвуют в повышении численности её орды.

— «Ничтожества!»

— Когда я сбежал, я чувствовал, что теперь я король по жизни. Потому что я знал местонахождения всех наших схронов и запасов крови. Я был бы реально богат, но я все благополучно просрал. Наш шкипер имел кучу связей за спиной, а на меня без поддержки дворяне Лескатии скинули армию Ордена, обвинив в ереси и при любом действии с русалками и кракенами. И еле утянув свою шкуру я оказался тут. Я долго жил здесь без особых забот. Местным плевать на деньги и другие ценности, они под опиумом что ли, именно такие у меня впервые были мысли. Я их старосту нахер послал, а он мне улыбнулся и предложил дружбу…. представляешь?

Сангуанор снова положительно кивнул.

— Они меня не выгоняли и даже предлагали взять в семью. Но я отказался… моя жизнь была разрушена этими мамоно и я просто не могу смотреть на них, как на равных. Когда я смотрю на очередную монстро-самку я вижу источник качественного меха, чешуи, крови, у некоторых кости очень красиво смотрятся на ювелирных изделиях для жен и дочерей адмиралов…

— Одним словом, они для вас скот…

— Да, ты правильно все подметил, скот и не более, я помогал одному низенькому мальчугану в его бизнесе, мы реально начали расти, что наш товар требовался даже в городах. Но потом пришла катастрофа, и нас не пустили обратно. И даже сейчас не выпускают. Я арендовал дом для проживания, денег, как говорится, хватило на жизнь в шоколаде, но… потом пришла эта сука…

Почувствовав небольшое недомогание от жажды, Морган взял кружку с холодным чаем и опустошил её залпом.

— Она пришла ко мне вечером и предложила сходить на кулачные бои в районе Рюкодзи, если ты не знаешь, там много народа с запада проживает. Эх, баба оказалась, что надо. И пиво пила, и за мат не трахала мозг и сама требовала от бойца, чтобы тот раскроил врагу голову. И я тогда на момент понял, что Морган, кажется тебя охамутали…

— Ну и чего ты её не взял, как это делают тут многие? Сидел бы с ней на пикнике, вместо того, чтобы сотрясать тут воздух со мной, а я бы наступил в твою еду и разбил бы тебе рожу во имя Кхорна!

Морган долго смеялся, душевно и искренне.

— А может это я разбил бы тебе рожу…

— Ты не видел меня в бою! — У Сангуанора зачесались руки, но он удерживал свою жажду в узде. — Так что там дальше?

— Это оказался альп… по имени Флинт!

— Альп?

— Пидор ставший мамоно!

— Тут и такие есть?! Не вижу связь!

— И не увидишь… Я разбил ему нос и пнул в живот, но какой-то мелкий выродок, позвал стражу и меня упаковали… понимаешь?! Мой бывший капитан дрочил на меня, пока я спал в кубрике… когда я стоял на вахте, он всегда приходил ко мне и угощал бухлом, всегда говорил, какое красивое море и ночное небо!.. А я то думал, зачем он хотел со мной сблизиться… всё это безумные игры богов… иногда мне кажется, что мы все игрушки в руках тупых существ, которым была дарована сила насмехаться над нами…

— Не все, Морган… есть боги, которые не будут насмехаться над тобой, а даже вознаградят за преданную службу…

— Ты о чем?

— Тебя поразило, то что я сделал с этими самками? — Морган утвердительно кивнул, немного изменившись во взгляде, что-то заставило его верить Сангуанору и воспринимать все его слова всерьез, — Эта сила была дарована мне темными богами, но сильнее всех из них я славлю бога войны и кровавого безумия, бога под знаменем, которого можно не обязывать себя жалкими принципами морали. Под его знаменем встают все воины и все те кто жаждет пролить кровь! И имя его Кхорн!

— Бог, которому возносилась кровь пролитая тобой! Все трупы, которые вы оставляли после себя, все их черепа шли в его копилку! Восславь его и приреж то богомерзкое отродье! Кровь кровавому богу, черепа для трона черепов! И пусть весь этот мир пылает в адском пламене!

— Кхорн… — повторил Морган, — говоришь мне просто надо прирезать альпа во имя его?

— Да, и ты почувствуешь силу, дарованную им… только подумай, чего ты добьешься с такими жалкими монстрами! Ты принесешь ему много черепов!

— Морган Фауст, на выход!

У входа стояла ронин задорно покручивая браслет с ключам.

— За тебя внесла залог, девушка с которой ты обошелся как свинья! Но мы мамоно, для таких как вы дар божий! Поэтому, чтоб сделал все как надо и доставил этой девушке удовольствие! Иначе я приду к вам в гости!

— А когда меня? — бросил Сангуанор облокотившись на стену, провожая взглядом спину Моргана.

— Скоро, — ответила ронин — за тебя вносит залог твой учитель…

— Какой еще учитель?! — вскочил сержант, чуть не ударившись об второй ярус.

— Как какой? — наигранно удивилась ронин, — старенький, мудрый…. как еще его описать-то… уважаемый! о! вот и он!

Из-за стены появился Хермеус.

— Привет, мой свет… у нас будет прекрасная возможность многое обсудить…

Солнце было в зените. Птицы пели возвещая, что день уже начался. Айко ползла медленно. Каждый шаг она продумывала вплоть до мелочей. Даже незначительная ошибка могла стоить ей жизни.

Когда-то яркий и гостеприимный лес, что приманивал своей красотой и таинственность детей, ведущих в нем свои замудреные игры, теперь казался логовом зла алчущим поглотить все. Каждый шорох дорисовывал картину ужаса в сознание. Айко играла здесь. И не только она, её мать, подруги и дочь тоже наслаждались прекрасным миром дополненный фантазией детского разума. Беспощадное время, враг всех мамоно и инкубов, отнял у жителей Зипангу и его. Теперь здесь сидят садисты, фанатики, ублюдки и мрази, что учинили резню не оставив никого в районе Канта, что будет памятником страха, а день тот будет всем уроком, что люди будут оставаться людьми.

На мгновение ламии стало лучше, она нашла дуб, в котором когда-то прятала свои сокровища и вкусную еду. Красная лента, когда-то ней оставленная в дупле, принесла сладкое чувство ностальгии. Это был подарок от отца. И слеза радости прорезала её щеку на две части. «Раньше все было лучше» — говорил её отец, неся её на руках во время прогулки по древним руинам. Время самураев прошло давным давно, но она знала о нем и иногда с сожалением смотрела на современное поколение мужчин. Батори никогда не оставит тех убийц в покое, даже после инкубизации. «Нужно уходить в другую страну», решила Айко «В столицу к матери». Бюрократии в стране не было, а это значит что билеты на корабль будут куплены быстро.

Резкий шелест в кустах вывел её из размышлений. Айко вскинула оружие, но не стреляла. Лишний шум ей был не нужен. Мгновение и ветки дернулись с другой стороны, будто дразня её. Ножны покинула короткая катана. Змея в угрозе зашипела сощурив свои веки. Её лицо по прежнему было прекрасно, когда-то именно оно сослужило ей службу в поиске любви. Тот самурай, который превратился в её мужа, любил женщин с огоньком. Она треснула его, когда тот без уважения оскорблял мамоно. А дальше все было по знакомому многим сценарию. Приблизившись к растительности она заметила кусок синей ткани. Взяв его в руки Айко поняла, что это кусок знамени Ордена Верховной богини.

Шелест повторился вновь.

Вся злость в мгновение улетучилась. Она не понимала зачем подобное творить солдатам Ордена и наемникам, ведь рвать свое знамя это грех и не уважение. Катана вернулась в ножны и с плеча сошла аркебуза. Гнев орудия готовился быть извергнут в это чудо или может безумца. Мушка елозила в разные стороны. Еще чуть, чуть и охотник поменяется местами с жертвой. Страх, еще никогда так не издевался над бедной Айко, она жалела и бичевала себя за то, что вообще на это пошла.

Взяв всю свою волю в кулак торитэ вошла в кусты, со слезами вскидывая аркебузу во все стороны, выискивая врага.

Пройдя еще глубже, она не заметила как вышла на крупную поляну. Осмотревшись, она чуть не закричала. Это был лагерь Ордена, но то что с ним произошло, она не могла просто предположить. Везде валялись зеленые тенты, шатры и палатки. Знаки веры были измазаны в черной пульсирующей жиже. Лошади и скотина для пропитания была убита и изуродована, будто кто-то истязал их перед смертью.

Айко хотелось просто исчезнуть, она хотела вновь стать маленькой и вернуться в объятия отца, что давно уже был далеко за морем. Она звала его в своем сознание, но чувство логики говорило ей, что это невозможно. Она одна и это не сон, не кошмар, который снился ей в детстве, когда она переедала сладкого пред тем как лечь спать.

Закутавшись в зеленый плащ сильнее, она решилась на более детальный осмотр. Маленькое стеклышко, способное запоминать изображения, покинула фуросики. Проклятое чувство гнета, от того, что за ней кто-то может наблюдать, пыталось уничтожить девушку морально.

В глуби лагеря было все еще непонятнее. Под хвостом треснула разбитая посуда. Несколько палаток все же устояло, посреди лагеря так же стоял стенд для брифинга и заседания командиров. На столе в знакомом символе свернулось много крови. Восьмиконечное колесо, а в середине лежал отрезанный язык. Неверя своим глазам, Айко тыкнула орган и завопила, он был не только настоящим, но холодным, склизким и вроде даже живым. Ламия хотела завопить, но вовремя прикрыла свой рот. Ей показалось что обрубок начал шевелиться, но он просто скользил от разлитого вина.

Осмотревшись она поняла что многие вещи были превращены в знакомые и совсем не знакомы символы. Колесо, лицо чудовища, «А это что за знаки?» Знак из 3-х кругов, разделенный 3-я стрелками, вонял разложением, приглядевшись девушка отпрянула, он был прилеплен к дереву на странную, вонючую субстанцию. Проглядывались и другие символы: На полотне был вырезан герб из полосы и нескольких полукругов. Полотном оказалась, чья-то срезанная кожа со спины.

Айко не выдержала и очистила свой желудок. «Падшая спаси!» — молитва ни кем не услышана, и будет вечно без ответа, потому-что Падшая давным-давно получила свое от этого мира. Славьте её имя, глупцы, она будет очень довольна, что её помнят, перед тем как снова опустошит свою новую игрушку. Зипангу проклят, потому что он один из тех, кто добровольно впустил в свой дом Падшую.

Отвращение, одно из самых сильных чувст, дарованное разумным существам, но есть чувство еще сильнее. Это чувство сильнее даже инстинкта самосохранения. «Любопытство»! Так его ознаменовали смертные. И повинуясь ему, она набрала в рот воздух и открыла шатер.

Она закричала.

Внутри подвешены вниз головой освежеванные трупы, всего 9. Вонь гнили и разложения только усилилось. С кого-то капал желтый гной, а с кого-то тек жир. Полотно почернело и провоняло. Пахло хуже чем испорченная еда в неправильных условиях хранения.

Айко ужаснулась своим мыслям, как она могла так подумать, ведь перед ней такой ужас. Мамоно символ мира, жизни и любви. Так почему она так несерьезно относится к преступлению, за которое попадали в старый Пандемониум или Лимб.

Подул ветер, раскачивая трупы в разные стороны, словно маятники в западны часах. И капли гноя чуть не попали на неё.

Сейчас в ней билось много чувств. Но самых сильных было всего два. Первым были чувством правосудия, кричавшие, чтобы она предала этот ужас огню. Второе строго ей приказывало оставить это место и вернуться в город, сообщив о лагере, ведь это сильная улика говорящее об ужасном враге. Затем прорезалось еще одно, чувство безопасности, она должна купить билет и сбежать из страны в Доминион, где жила сама мать лилим.

«Они страдали», вопило правосудие, «они нужны как доказательство», вопило чувство долга, бросай все, «собирай семью и вали из этого ужасного места на первом корабле!»

Она схватилась за голову и заплакала. К такому не готовит ни одна академия торитэ, ни один курс. За что на ней такая ответственность? Никто не мог ответить.

Снова зашелестели кусты, а затем завалилась палатка. Айко вспомнила, что она пришла сюда на звук бродящего незнакомца. Слабая ручка, трясясь, держала аркебузу, во второй ладонь сжимала катану. Под полотном кто-то рыпался и издавал звуки, похожие на мычание. Не мычания голштавры, наполненое счастьем, а мычание того, кто испытывает страдания и несоизмеримую боль. По полотну разошлись пятна крови.

Айко стонала от адреналина и ужаса. Руки наполнились силой. Хватит бежать, пора победить этот ужас, потому что если ты не будешь бороться с ним, то он проглотит тебя. Да, раньше было лучше, но то как было раньше не вернется, если ты не будешь бороться за свое счастье!

Ламия вскрикнула и подцепив катаной ткань сдернула его, чтобы наконец столкнуться с этим ужасом лицом к лицу. Лучше бы она этого не делала!

В позе эмбриона лежал изрезанный, крылатый человек. Его крылья были в крючках, идущие леской к спине и уходящие в глубь тела. Кожа на спине отсутствовала. На мышечной ткани садист, по другому это существо не назвать, вырезал знаки верховной богини, исписав всю спину оскорблениями на Лескатийском. Руки и ноги тоже были подвязаны лесками к крыльям, складывая впечатление, будто перед ней лежит марионетка. На голове привинчена болтами страшная конструкция, на конце у рта висел отрезанный язык. Светящаяся коробка на груди зашумела жужжащим звуком и по телу мученика прокатилась зеленая энергия неся вонь горящего мяса.

— Герой… — в страхе прошептала ламия. Мученик откликнулся на наименование и на неё посмотрели пустые глазницы. На груди виднелись остатки от оторванного знамени. Остатки, того, что она нашла в лесу.

Айко протянула к нему руку, но раскатистый вопль из глубины леса, заставил её схватить оружие покрепче и сбежать в заросли. Она тряслась, представляя, как впервые увидит чудищ давно минувших дней.

Из леса показались люди, стреляя яркими лучами механизмов, напоминавших фонари. Луч скользнул по лицу Айко и вскрикнув, она пригнулась к земле.

Мученик замычал громче, понимая, что пришли за ним его мучители. Группа из 8-и человек обступила беднягу и тот, что был самым мускулистым, с длинными волосами цвета кости. На его груди был вырезан знак, что торитэ увидела на отрезанной плоти.

— Ты сбежал мой ангелок… — проговорил он словно ангел, такой прекрасный голос, что ламия чуть не растаяла. Он был так мелодичен, что под него можно заснуть. — Ты не должен прерывать нашу симфонию, сладострастная госпожа хочет, чтобы её последователи возносили её даже в такой глуши, как этот мир. Ты только посмотри на эти леса! — он вознес руки, кружась в одиночном хороводе, — они прекрасны, так девственна эта природа, а это! — он указал на разрушенный лагерь, — показывает всю красоту бушующего пламени битвы, какие все же хрупкие людские творения, так непостоянны, что в мгновение ока, и раз, — он вытащив светящийся механизм и изрыгнул из него алое пламя — и они испарились! Так же как и ты! С моей прекрасной сцены!

Истерзанное тело поднесли к ногам двуликого существа. Он был одновременно и прекрасен и ужасен. На каждом его пальце был одет металлический коготь. Они вошли в изрезанную плоть, вызвав крик агонии.

— Ты должен быть наказан! — он вырвал несколько кусков и предложил их своим товарищам, — ну ничего, сейчас мы продолжим наши игры! Ты должен сыграть ту арку, где мадемуазель приветствует ангела хранителя…

Садисты подхватили бедного героя за измученные крылья и потащили обратно в лес.

Айко чуть не задыхаясь, вскидывает огнестрел. Она корит себя за свой дурацкий план. Из-за которого её могут убить, а возможно заставят играть в их безумной сцене. Перекрестие прицела сошлось на голове. Иди в объятия своей богини, измученный герой, прости её, слабую мамоно, не способную остановить этих чудовищ, носящих кожу человека. Ибо нету у них душ, они заменены на энергию чистого гнева и садизма, наглости от вседозволенности.

Без всяких раздумий палец вжал курок. Щелкнул замок отправив затвор в кучку гремучей смеси. Рю принесла пламя для смерти и силы взрыва отправила снаряд в цель.

Голова разлетелась в ошметки, окропив деревья и подельников прекрасного и одновременно ужасного существа. Ушел герой, а вместе с ним его страдание и ужас. Теперь его душа улетела в лучший мир.

— Какого дьявола! — ревело то существо нечеловеческим воплем.

— Тут снайпер! Найти!

Затрещал смертоносный механизм, чем-то напоминающий аркебузу, но гораздо опаснее и более продвинутый.

Подавив вскрик ужаса, Айко понеслась долой, по детской памяти вспоминая все тропинки и дорожки, по которым она ползала в детстве. Патроны рвали древесину и разносили камни в щебень. Забулькала вода в озере, как бы оповещая всем «А мне за что?!».

Со стороны маньяков слышалось жужжание. Они нагнали ламию и двигались они ловче и быстрее инкубов. Девушка завопила и в отчаяние кинулась в спасительную воду. Защитный шлем раскололся от одного попадания, вырвав из головы полоску крови.

— «Не сдавайся!» — гнала она себя, словно плетью — «Айко, ты должна вернуться! Тебе есть ради чего жить!» — в голове всплыл силуэт Куро, — «Деточка, я обязательно вернусь к тебе!»

— Ну и хвост! Лорд Зодак, наверняка захочет её попробовать на вкус! — кричал головорез существа.

— Принесите мне её голову! Она уничтожила мою прекрасную композицию!

— Да! Мой повелитель! А с трупом я позабавлюсь!

Айко плыла и дрыгалась, в своей стихии, она всем сердцем благодарила мико ширануи, за силу дарованную ей. Голова моментально затянулась, но на потушенную боль приходила вновь вспыхивающая! Плечи болели ужасно! Смертоносный металл рвал её плоть, но животворящая влага лечила её ужасающие раны.

— Она бессмертная?! — кричал один из последователей — тащи крак-гранаты!

Даже не понимая значения слова крак, Айко было достаточно слово граната, созвучная со словом «гренадка».

— «Они будут меня взрывать!!!» — завопило от ужаса сознание испуганной девы.

— Замечательно! — крикнуло то самое существо, — и не придется её разделывать! Только не смейте промахиваться, мне не нужны наказы от Обака Закаи! А если я их снова услышу, то кто-то из вас займет место моего падшего ангела! Кстати, Миор, а ну ка иди и отрежь ему крылья, пока я не забыл! Они натуральные!

— Да, мой господин!

Рядом с ухом девушки сильно булькнуло. Вода стала плотной и защитила девушку от последующего взрыва. От шока пламя сознания покинуло голову ламии и жадное дно озера поглотило её тело, как и многих других столетия назад.

— Ищите её! Жалкие псы! — Прекрасный гигант расхаживал по лесу всматриваясь в воду! Было явно видно, что он чувствовал себя хозяином и никого не боялся в этом темном лесу. Ступня ступала по колючим камням вызывая сильные кровотоки, но ему было на это все равно. Зодак, могучий астартес посвятивший себя служению, Той-Что-Жаждет, во время поиска использовал даже нос. Но все было напрасно, вонь трупов из лагеря поблизости вырвалась наружу из когда-то закупоренных палаток. Он чувствовал, что еще чуть, чуть и он отведает одного из своих слуг вместо того удивительного существа, посмевшего лешить его забавы в этом захолустье, среди некультурных и неотесанных невежд.

Он проклинал судьбу, за то что отозвавшись на зов своей богини/бога, он оказался здесь, за сотни тысяч световых лет, а может даже больше, от своей опочивальни, в его дворце куда слуги носили ему дары, ради его благословения, ибо они верили, что он живое воплощение их покровительницы.

Теперь же он ни кто, презираемый другими астартес за его наклонности и эгоизм. Проклятый Обак не был под покровительством кого-то из богов. И его отказы в капризах Зодака злили его сильнее чем от других.

— Господин! Я нашел! — слуга поднялся из воды, показывая кусок чешуи, — похоже это все, что осталось, крак-граната прилетела слишком близко к ней.

— Хорошо — ответил астартес — мы возвращаемся, и напомни мне, кто кидал гранату?

— Я господин! — отозвался один из жалких смертных.

— Хорошо, — кивнул Зодак — Ты будешь вознагражден!

Слуга шел улыбаясь, высокомерно подтрунивая над остальным, а Зодак в это время представлял, как использует весь потенциал этого слизняка, посмевшего его лешить деликатеса, лешившего его забавы в этом мире.

Айко вздохнула с облегчением. Убийцы наконец ушли от озера. Пред взрывом она успела вызвать преждевременную линьку и взрыв отнес её снятую шкуру к противоположным берегам.

Приподняв голову из надёжного места меж камней, она аккуратно осмотрелась вокруг. Удивительные фонари ушли в глубь лагеря. И поняв свою временную безопасность девушка змея рванула в лес. Она благословила всех богов, спасшие её жизнь и даже на всякий случай поблагодарила Падшую. Она растерла руки и решила найти место, где она могла бы высушить свою одежду и передохнуть.

Во время побега, она даже не заметила как солнце сменилось полной луной. Ночь оборотня было наверняка предзнаменованием наступления силы одного народа среди племен мамоно. Возможно они отдадутся инстинктам и решат побегать в лесу.

Ламия ужаснулась, что может стать с волкодлаками, проживающих на территории этой страны, если они попадутся к этим садистам.

Вода конечно даровала ей силы, но на гремучую смесь эта сила не распространялась и нужно было срочно её высушить.

Идя в своих мыслях, не издавая звука даже сильного дыхания, она набрела на кладбище, где проживали мертвецы со своими инкубами.

— Слава богине! — ей на встречу вышло несколько медлительных дев. Подойдя к Айко они подхватили её за плечи и медленно потащили в сторону пещер к огню.

В небе над кладбищем текла ярко-зеленые реки из душ, они плясали и время от времени подлетали к телам, пытаясь вселиться в них, чтобы повеселиться с инкубами.

Такие беззаботные и беззащитные, они совсем не понимают, что творится за несколько километров от их маленького самопровозглашенного королевства. На кладбищах и разрытых могильниках сидели личи, что-то обсуждая на языке потустороннего мира. Как только ламия не будет стараться передать им весть ужаса, они не смогут его понять, ибо языковой барьер их гораздо выше меж иными странами и регионами. Ни кто не мог и говорить на языке богов, только сама Владычица, мать лилим, могла общаться с ними на одном уровне.

К ней подлетела умертвие, или как её зовут другие, блуждающий огонь. Она приняла мокрую одежду и понесла её к камням, что впитывали тепло от костров внутри пещер. Зомби принесла поджаренной рыбы на деревянном шампуре.

— «Как жаль, что я не понимаю вас и вы не поймете меня» — Она поклонилась и приняла еду. Только язык вежливых жестов, единственное, что могло хоть как то разрушить их межъязыковой барьер. Зомби улыбнулась и взяв кувшин побежала к озеру, что на западе, гораздо дальше того.

Наевшись и напившись нагая Айко поползла к личам. Их голубые костры так сильно согревали холод мертвецов, что они казались живыми. Ламия избрала один из небольших костров и нарезав вокруг него несколько кругов улеглась и вошла в объятия крепкого и сладкого сна. Утро вечера мудренее.

На следующий день Айко встала резко и быстро. Полная сил она забрала свое желтое кимоно и завернувшись в зеленый плащ. Поползла к выходу, попутно кланясь в поклоне благодарности жителям, что приютили и пригрели в эту страшную ночь. Зомби хотели остановить её и предложить позавтракать, но ламия вежливо отказалась. Она понимала, что надо торопиться. Ведь в любой момент эти садисты могут выйти на это небольшое королевство, оставив только тлеющие трупы, лишенные душ и живительной ДЭ. Она должна их спасти, любой ценой, должна быть отправлено послание в столицу. Им нужна имперская элита и божественные воины из иных стран.

— «Только бы не опоздать» — шла она сквозь колючие ветки и мокрую траву в росе. Куда-то пропали все птицы и ламия их проклинала всеми древними апостолами тьмы. Животные никогда не были теми, кто покидал бы насиженное место просто так. Угроза массового характера и она по воле судьбы оказалась той, что должна спасти их всех. От груза ответственности ей не становилось легче, а совсем наоборот. Айко должна выжить любой ценой, не только ради своего сокровища, а также ради всех тех добрых существ, что могут испытать всю ту боль испытанную бедным героем. А мадмуазель?! Наверняка может оказаться героиней! Она понимает, что в битве ляжет много монстродев, но по другому никак. В мире множество идеологий, и каждая борется с другой за место правоты во всем мире и над всеми его жителями.

Проползя чащу она закричала. Над ней висела тушка убитого пса. Бедное существо не смотря ни на что встала на защиту своего хозяина и пало оно от руки сильнейшего не жалея о своем пуступке, потому что понимало. Его хозяин единственный, кто в этом мире прав и свет на пути его жизни.

Она срубила тушку и со слезами сожгла изуродованное тело. Она совсем не знала этого животного и возможно этот пес разорвал бы её на потеху солдатам Ордена, но как же было жалко это бедное, мохнатое существо, наверняка с добрыми глазами, полные любви и радости, когда приходил хозяин.

Прочитав короткую молитву упокоения, созданную для торитэ, Айко продолжила свой путь. Она испытывала двойственные чувства. Желая одновременно дойти до города не встретив никого или найти подонков и казнить их за содеянное.

Вдали виднелись идолы веры с туманных островов. Названные в честь их великого пророка, название которой, ламия особо не старалась запомнить.

Ползя она запнулась, краем глаза заметив как в пристройке для духа некоматы, кто-то спрятался. Она не желала медлить и взмахнув своей катаной напала на прятавшегося.

Мужчина внутри дома вскрикнул от боли и выпал из своего глупого укрытия. Айко еле себя остановила. Пред ней лежал грязный, трясущийся от страха муж Ордена Верховной Богини. Когда-то высокомерный палач теперь был жалок и труслив. Он посмотрел на неё и чуть не завопил, понимая, что может привлечь больших. Беглец встал на ноги и попытался убежать, но ламия привыкла ловить двуногих беглецов. Она схватила его хвостом и потянула за собой, понимая, что теперь у неё больше доказательств взамену изничтоженного лагеря. Даже запоминающая призма не являлась доказательством ибо могла быть сфабрикована. А от омеджи ничто в разуме смертного не может оказаться скрыто.

В городе их впустил совсем не знакомый Айко страж. Он часто улыбался и вечно поправлял свой «до», и что-то трогал на своей шее. Хоть он и тоже оказался красивым, торитэ ползла из последних сил. Не будет ей спокойствия, пока Батори не узнает все. Её сильная подруга должна что-то с этим всем сделать. И она сделает.

Любая мамоно, теряющая своего родственника будет жаждать крови и не будет ей покоя, пока она не настигнет наглеца, посмевшего растоптать их всемирный дар человечеству.

Преодолев сад она краем глаза заметила, как некомата расстилает гобелен и злобно бурчит, что какой-то козел испортил им вчера вечер. О боги, что происходит с их городом? Облака стали гуще и разразился гром над их головами. Будто боги хотели ей ответить, на так и не заданный вопрос. Высокие «макомо» стукались друг о друга из-за сильного ветра. Заглохла бива со стороны озера где танцуют прекрасные апсары. Оказывается цукомогами тоже боятся дождя!

Айко ускорилась, тяня за собой испуганного воина Ордена. Впереди был спасительный штаб с его широкими крышами, теплыми помещениями, удобным футоном, горячим чаем и вкусной едой. А потом домой! Чтобы успокоить свое сокровище, лучик надежды на прекрасное будущее. Она будто чувствовала, что её дочери предрешено сотворить что-то судьбоносное и великое.

— Айко! Привет подруга! — её встретила, дующая на пораненную руку, Рики. Её фиолетовая «уваги» было порезано в тех местах, будто какой-то псих вознамерился отнять её жизнь. Она часто любила носить верхнюю одежду ниндзя, хоть и не способную из-за своего цвета помогать в маскировке. На неё просто было жалко смотреть. Кто вообще мог осмелиться обидеть такую милую девушку?

— Привет Рики, что случилась с тобой во время моего отсутствия, деточка? — Айко состроила грустную мордашку смотря на широкий порез, — в Зипангу нету металла, способного так сильно поранить они, а все зачарованное оружие не способно нанести вред вообще. Ради всех богов, скажи мне, что все впорядке!

— Все хорошо, Айко — Рики улыбнулась — Ясу спасла меня от нападавшего…

— Ясу вернулась? — искренне удивилась Айко, — она же вроде покинула нас, подкрепляя свои слова, что самых лучших мужчин и высокого звания можно добиться только в Сионе…

— Она откликнулась на зов Акеми, после отправления сиша, император приказал ей помочь нам, поскольку она восстала в этих местах.

— Ясно, ну теперь мне спокойнее, эта проклятая дева может победить действительно сильного врага.

— Ум… — довольная кивнула они, — а это кто? — она указала на солдата Ордена, — у тебя вроде есть муж?

— Это не муж, — устало пробурчала Айко, — Рики, девочка моя, скажи мне, что Батори на месте!

— Она на месте и ждет любую весточку о тебе, а теперь скажи мне ты! Почему ты ушла ни сказав нам ни слова?

— Потому что вы должны защищать покой граждан! И такая как ты может там бесславно умереть! — отдышалась от нагрянувших эмоций ламия, — Рики, я люблю тебя как одну из моих подруг, и поэтому пойми меня, я не хочу тобой рисковать! Ты даже мухи не обидишь, да и в наши ряды ты пошла только потому, что отец пошел! И мать сказала тебе за ним ухаживать, потому что он…

— Он непутевый, я все понимаю Айко и не обижаюсь на эту правду…

— Твой отец понял, что ему здесь нечего делать, так почему ты не ушла за ним? Тебе здесь не место! Рики, милая моя, подай уже заявление на уход и иди домой, напейся маминого саке и читай западные книжки, как ты любишь! Видишь, что с тобой сегодня произошло, — Айко указала на порез, — это твоя любимая увага, и она не восстановилась, значит оружие было необычным! Швея, сделавшая её, больше ничего не сможет сделает, потому что она мертва… прошу, не рискуй собой…

— Хватит! — крикнула они состроив обиженную гримасу, — Я сама все решу, а теперь уходи, Батори наверняка там все рвет и мечет своими громами!

— Молниями… — снисходительно улыбнулась Айко.

— Мне всеравно!

Рики отвернулась от неё и еле слышно захныкала. Айко на секунду захотела её успокоить, но понимала, что возможно это её первый шаг на пути к нахождению самой себя.

Преодолев все лестничные пролеты, она вошла в кабинет к девушке грома и молний. Батори откупоривала уже 8-ю бутылку, и посмотрев злобно на нарушителей спокойствия, сразу же изменилась в лице.

— Айко! Подруга, ты где была?! А ну как шлепни! — райдзю протянула блюдце с саке.

— О боже… и долго так она, — обратилась Айко к сидящей в куче свитков и не издающей не единого звука Рори.

— Хм… дай-ка вспомнить, — некомата оторвалась от свитка, — я все это время читала….ммм…. вроде с твоего ухода, кричала, что ты не вернешься и целовалась с горлом бутылки, даже своего мужа выгнала. Видите, насколько сейчас шаткая у нас ситуация?

Райдзю выпрыгнула из-за стола и кинулась к ламии.

— Моя любимая змейка, ты самая лучшая. — обняв подругу она внюхалась в её локоны, — Как же я скучала по этим вкусненьким волосикам!

— Успокойся! Чудачка, — прижалась к Батори Айко, — у нас же есть мужья и прекрасные дети.

— Да, моя прекрасная Досин и твоя шикарная Куро, как же сложно жить и не волноваться за наши цветки в такие времена.

— Это точно, — улыбнулась ламия и медленно отстранилась от подруги — а теперь давай к делу, у меня тут для тебя клиент.

— Правда, — райдзю протерла глаза, — познакомишь?

— Ага, сидел в опочивальне некоматского бога.

— Фу, святотатство, — на мгновение отвлеклась Рори и снова принялась изучать записи, поняв, что протрезвевшая райдзю, закончив дела с ламией, выкинет её из кабинета.

— И что же он там делал? Искал некомату для совместного сожительства? — райдзю схватила за плечи трясущегося солдата Ордена и усадила его на дзабутон. — Да, что ты трясешься-то?! Выпей! — в рот солдата влилась холодное саке, он чуть не задыхаясь начал отбиваться. — Ну хоть какая-то реакция, кроме нечленораздельного борматания! Как звать?

Воин резко встал со стула и завопив побежал к лестнице, но там его ждал магичейский барьер, об который он благополучно приложился.

— Бака! — на мгновение отвлеклась Рори.

— Чудной кадр, — схватила его за шкирку Батори, усадив на место — тут без омеджи ничего не получится, надо звать Акеми и её слуг акумы, и мне понадобится каймон. А теперь… — Батори стала серьезной, — Говори что там происходит? Лагерь большой? Какая дисциплина? Походу плохая, раз ты смогла умыкнуть язычка, или что-то еще?

— Что-то еще, — устало водрузилась на мягкий дзабутон Айко, — Скажи, ты веришь в «ма» или «йикиникни»?

— Ну да, верю, они же живут среди нас! — засмеялась Батори, — Айко, сладкая, ты что устала? Тогда иди выспись, у нас много теплых футонов, даже привезли из кубрика одного из старых кораблей кроватку под названием гамак.

— Я выспалась на южном кладбище… Я…. Ох… Пожалуйста выслушай меня…. тебе не понравится, все-то что я там увидела… рассказ будет не приятным, но мне нужны его глаза, как доказательства…

— Скажи мне червь, какое шило у тебя ниже спины? — Хермеус еле сдерживался, чтоб не начать всех убивать. Они покинули территорию штаба и шли по городским улицам, обратно к пункту дислокации.

— Как вы узн…

— Вонгар, твой лучший снайпер, а теперь не смей больше переводить тему и…

— Я выполнял ваш приказ…

— Замечательно, вот только я не помню, что приказывал тебе нападать на ксеносов, предателей рода людского и стражей!

— Обстоятельства, я же вокса при себе не держу.

— Действительно, вокс в любой ситуации незаменим, тебя не было несколько дней…

— Чего?! — Искренне удивился Сангуанор, — А разве не полчаса?! Проклятая, темнокожая гнида!

— Вот тут ты в точку, крысеныш, она давно уже мертва…

— Магия?

— Не просто магия, тут внедрение души в тело и подстраивание организма и души под постоянное поглощение местного варпа.

— Демонхост?

— Ты удивляешь меня, примат…

— Случалось, как-то мне с таким сталкиваться.

— Ясно… но нет не демонхосты, кое-что совсем другое, это тело её и совсем давно оно было другим… если тебя это интересует мужчиной, что подвел своего господина, он был таким же воином, как ты!

— Варп-колдовство поражает, господин, но зачем вы мне это решили рассказать.

— Потому что она следит за нами, так что разберись с ней! — Сангуанор резко развернулся и понесся в сторону бамбукового леса, — И помни, твоя душонка принадлежит мне!

Сангуанор наткнулся на знакомое лицо и сразу вскинул нож. Ронин по имени Ясу, сначала удивилась, а потом медленно потянулась своей костяной рукой к клинку.

— Похоже ты решил испытать меня, — алчно улыбнулась девушка, — прямо как он тогда… ну чтож… посмотрим, смогу ли я победить тебя, чтобы стать твоим клинком!

Воздух рассекла катана, обрамленная голубым пламенем. Её рукоять обрамляли символы давно забытой смерти и нарушенной клятвы. — Я подвела его тогда, но моя ошибка не повторится вновь!

Ронин блокировала нож, и совершила попытку нанести удар ногой в живот. Сержант оказался не лыком шит и быстро увернувшись со всей силы вдарил по занесенной ноге.

— Агх… — развернулась на одной ноге на 360 градусов Ясу и отскочила назад — неплохо, я этого не ожидала! — на её лице отразилась гримаса задора, — сейчас проверим твое тесто!

— Хватит болтать ксенос! — сплюнул в нетерпении Сангуанор, — Давай драться! Или вы все ксеносы на этой планете, горазды только говорить!?

Ясу улыбнулась шире, а в глазах загорелась искра в предвкушении чего-то необычного и интересного.

— Хорошо, тогда я просто представлюсь, так уж требует наш этикет, а дальше мы погрузимся в наше прекрасное воссоединение!

Сангуанор не подал никакого признака.

— Меня зовут Ясу! Ясу Хокуно, мой бывший господин…

— Да заткнись ты! — сержант разрубил её хакаму лёгким выпадом и проклиная свой промах по ноге, решился на второй удар, направленный в шею.

Ронин с легкостью увернулась и от него. Её нога не оказалась обнаженной, под хакамой были обтягивающие штаны, подчеркивающие её соблазнительные ножки.

— Куда же вы господин? — подпрыгнув с кувырком Ясу откинула ножны, — я даже не дала вам мою клятву вечной любви и преданности!

— Засунь свою клятву себе в зад, тупая гнида! Моя верность принадлежит Кхорну, и я ни за что его не предам! Особенно ради того, чтобы принять твою жалкую клятву, высокомерная тварь!!! — Сангуанор еле сдерживался от соблазна, применить свой пистолет, эта девка начинала его выводить из себя, — я принесу твой череп на его алтарь!

— Это Кхорн твой господин? — серьезным тоном вопросила ронин, — он даровал тебе земли и номин за такую преданность?

— Кхорн, мой бог, а владыка гоур! Я не добился звания гоура, чтобы иметь…! Да что я с тобой болтаю!? Сдохни!

Сангуанор подпрыгнул и в порыве ярости снова нанес удар, но все прошло опять мимо. Девушка вприпрыжку скрылась за толщей бамбука.

Проверив состояние пистолета Сангуанор пустился в погоню. Проклятые растения давали сдачи, после яростных толчков от воина Кхорна, и намеревались их отдать в двойне. Небеса разверзлись с новой силой и бамбуковый лес захлестнул ливень. Ноги утопали в целом потоке дождевых вод. Бамбуки тяжелели и их вершины опускались ниже играя тенями, от редких лучей солнца. Вода застилала взор и нагло заливалась в рот.

Сангуанор вопреки сопротивлению самой природы вознамерился достичь наглого ксеноса любой ценой. Окружение сливалось, превращаясь в зелено-синюю мешанину. Он оказался на достаточном расстоянии от населенных секторов и поняв это решился на использование огнестрела и тот незамедлительно покинул кобуру.

В глубине зеленого марева промелькнул темный силуэт и ствол оружия вскинулся в том направлении.

Восстановив дыхание Сангуанор начал вглядываться во тьму. Его желание открыть огонь постоянно дразнили местные птицы и маленькие зверьки.

Вода становилась все холоднее и холоднее, будто пытаясь потушить пожар гнева воина кровавого бога. Но его пламя бушевало как стодневный огонь, на котором они жгли когда-то плененных навигаторов империума.

К воде прибавился сильный ветер своими цепкими лапами чуть ли не срывая зеленый камзол.

Сангуанор передвигался рывками, чувствуя как носки начали сыреть. Меж стволов бамбука начал прорисовываться темный силуэт. Сержант присел и прицелившись стрельнул в место, где по предположениям должна быть голова.

— Дерьмо… — процедил Сангуанор поняв, что стрелял в голову местному идолу из камня.

В ушах гудел ветер и уже отчаявшись Сангуанор начал понимать, что его погоня провалилась. Оружие скользило в руках от воды и совершило несколько попыток выскользнуть в грязь.

— Тебя обуял такой гнев, что ты не видишь дальше своего носа… — будто надругательство звучал её высокомерный голос, — пройди по глубже, я жду тебя у заброшенного храма…

— Сейчас, сейчас… — Сангуанор уверенно побрел на голос уже аккуратнее преодолевая высокие растения. Подошва ступила на ровную поверхность из камня. Здесь оказался действительно заброшенный храм. Стены обвалились, рамы сгнили. Голова идола была кем то снесена и расколота на несколько частей. Вдали стояли знамена, называвшиеся сасимоно. Этот храм был вместилищем существ, что почитали войну. И тут Сангуанор засмеялся над всей ироничностью произошедшего. Храм такого славного ремесла был осквернен надписями на готике и неизвестном. Надписи гласили, что война придумана уродами, и всех их ждет лимб. Вот именно поэтому у Кхорна нету каменного храма. Весь храм его есть поле битвы, которое невозможно осквернить не понеся за это наказание.

Он медленно зашел во внутрь. Тьма было просто непроглядная изредка нарушаемая молниями. Плитки хрустели под его ногами, возвещая о своем недовольстве, что за такой долгий период их снова посмели побеспокоить.

Все внутреннее убранство было обклеено бумажками с надписями. Ветер гудел и шлепал страдающими фусуме об стены иноземного дома. Он вытащил пакет, чтобы светом от экрана осветить свой путь в этом непостоянной пустоты пространстве.

— «Где же она?» — Сангуанора не выводили эти поиски из себя. Скорее он впервые испытывал интерес к храму давно забытого бога. Нога столкнула гору доспехов и шлем покатился в глубь, разбив несколько стеклянных сосудов.

— «Вот дерьмо… она вознамерилась меня кокнуть…?» — Ответа не последовало.

Тусклый луч света скользнул по уничтоженному алтарю. Меч с угрожающим иероглифом был измазан в какой-то черной дряни.

Взяв его в руку Сангуанор убедился в её крепкости и надежности.

— «Какого черта, здесь произошло…? Все эти мрази не способны нас убить…»

Солдат будто почувствовал как кто-то звал его из-за дверей. Он провели пальцами по почти сгнившим кускам бумаги. Рука вцепилась в на первый взгляд хрупкую раму, но та не поддалась. Сержант удивился этому факту, но понимал, что сейчас не время лезть в дебри, давно ушедшей культуры. Да и не его это дело! Лучше на поле битвы вооруженным тяжелым пулеметом!

Ударила волна ветра и храм накренился. То что пора валить, было понятно и берсеркеру, хотя Сангуанор не был в этом уверен. Он не был ни астартес не берсеркером. И эта мысль его часто угнетала. Он мечтал стать выше гоура, его амбиции позволяли ему смотреть на звание принца демона. И он дал слово что любой ценой притащит много черепов, заставив Кхорна обратить на него внимание.

Пнув сасимон, он встал на границе текучего потока с крыши. Знак на иностранном знамени не внушал не единой капли уважения. И он удивился, как эта страна вообще могла воевать, и как у них вообще могли быть, даже такие неправильные боги с их неправильными подношениями и восхвалениями.

Дождь немного стих. Свет от экрана мерк в зеленой массе бамбукового леса. Проклятые идолы дезинформирующие сержанта окружали весь храм, буравя незрячим взглядом высокую гору, где вовсю велись работы по обустройству нового штаба сил Хаоса.

Здесь мало сильных тварей. Сангуанор впервые понял, что произошедшее есть благословение. Ведь даже черепа таких слабых тварей, а главное их количество, позволят ему возвыситься пред ликом Кхорна. И первый череп, дарует ему эта тварь!

Пройдя к разлому справа он взглянул на небольшую речку, совсем маленькую, образованную постоянным потоком вод откуда-то из глубины гор.

— «Возможно, там кто-то есть еще…» — улыбнулся своим мысля сержант — «кто-то, кто дарует мне еще один череп!»

Голова медленно осмотрела пространство перед ним и он в ярости улыбнулся.

В глубине леса, на вершине одного из высоких растений вздымалось голубое пламя.

Левая рука сжала пистолет, а правая перехватила поудобнее оскверненный нож. Да, тот самый нож, прекрасное изобретение Хермеуса с обезумевшими цукомогами.

Ноги разрывали травяные ковры, размягченные дождевой водой. Он словно одержимый, несся к цели, одним ударом разрубив твердый ствол необычного растения.

— «Я разрублю тебя, как это проклятый ствол!» — Сангуанор разразился яростным хохотом.

Ясу сидела молча на вершине бамбука, обхватив ствол своей элегантной ножкой. Она не разделяла его энтузиазма. Её взгляд был даже, каким то осудительным. И когда Сангуанор срубил ствол, она лишь ловко перепрыгнула на вершину стоявшего рядом.

— Хватит убегать! — Сангуанор схватил крепче рукоять ножа и срубил второй. Ронин повторила действие, как и далее Сангуанор.

На землю рухнула около пятидесяти стволов, размазывая земляные кочки и крупные, никем не тронутые веками муравейники.

Руки сильно болели и нож почти стремился на волю. Вскинулся пистолет и разорвалась природная идилия взрывом пороха.

Ронин сидела будто ничего и не чувствовала. Пистолет снова выплюнул смертоносный металл. Затем последовал третий и четвертый выстрел. Никакой реакции. Бандаж окрасился цветами смерти, нос уловил запах железа. Посмотрев вокруг, Сангуанор хотел раскроить свою голову. Он мог обрубать растения и оставить её в центре на одном едином бамбуке, чтобы спустить её и наконец покарать, но вместо этого он рубил все, на которых восседала его цель. Ясу поняла, что его избранник заметила и решила нарушить свое молчание.

— Так не пойдет! На поле боя гнев не должен застилать твой взор! Ты должен быть холоден и рассудителен! — она ловко спустилась на землю.

— Заткнись! — Дитя Гхурры откровенно рычало, пытаясь ухватиться и разорвать эту воительницу, возомнившую о себе невесть что — Сдохни! Во имя отца Кхорна!!! Помри как мусор! Прими своё истинное предназначение, дарованное с рождения! Вся галактика и все благословение богов принадлежит только людям!!! Сдохни!!!

Сангуанор почувствовал холод и как тяжелеет его одежда. Проклятая несинтетика усложнила его ситуацию. Ботфорты тоже оказались наполненными дождевой водой. Солдат хотел проклясть свою неосмотрительность. Он мог вылить воду в храме, но его гнев действительно застела здравомыслие. Это все из-за долгого воздержания!

Ксенос же не подавал никаких признаков дискомфорта. Она будто была в своей стихии.

— Твоя одежда сделана не дзерогумо, поэтому сейчас у тебя не будет не единого шанса, против меня… — она только сейчас заметила не восстановившийся порез, — неужели это то самое оскверненное оружие? Но мы же его конфисковали! Или это еще одно?! — она медленно перевела взгляд на сержанта, — Так вот в чем он твой учитель! Тебе предстоит купить мне новую хакаму, господин!

— Мертвецам не нужна одежда!

— Знаешь, в наш век ты не прав… многие мертвецы хотят выглядеть для своих будущих суженых красавицами, те же вайды очень прекрасные девушки…

— Да заткнись, ты уже наконец!? Сдохни!!!

Сангуанор вскинул пистолет и выстрелил ей в голову и в грудь, расколов её защиту и разорвав нагрудный бандаж.

— Достала, даже мертвеца доведет!

Ясу разразилась долгим смехом.

— О Падшая, господин, ты такой забавный, мертвеца доведет!

Дитя Гхурры не удивился подобному. За его крестовый поход ему доводилось видеть явления и похлеще. Он вскинул пистолет и разрядил всю обойму в голову необычного ксеноса.

— Чтобы ты сдохла, мразь!

— Не могу и не хочу, да и рано мне, я еще не поклялась вам в верности…

— Иди к дьяволу!

— Если дьявол это ты, то я иду к тебе, мой господин!

Шлепая по воде ступнями, она медленно приближалась к Сангуанору, выплевывая пули, пущенные в её голову. Её правая рука дернула за пояс и спустив хакаму, она показала свои соблазнительные ножки в темной облегающей ткани. Её грудь вздымалась, и мелкие капельку спускались узкими змейками, скапливаясь на нижней стороне.

— Не бойся и отдайся мне… мой господин!

Сангуанор выхватил нож, — Я расчленю тебя!

— Даааа! Я слышала слово член! — она встала к нему в упор, — В Лескатийском он значит…

Сангуанор всадил нож ей в голову и несколько раз провернул.

— Господин… — промолвила не изменившись в своей похотливой манере голова ксеноса. — Ты так мне знатно засадил…

— Твою мать! — сержант ударил её в нос своим лбом и врезал кулаком в глаз. Он продолжал избивать её неподвижное тело, словно тренировочный мешок. Нога влетела в колено и девушка подкосившись рухнула на землю. Воды было, так много, что Сангуанор представил, как она погрузится в мутную воду и утонет. Но это был обман зрения. Она лежала раздвинув руки в разные стороны. И плюнув ей в глаз, Сангуанор хотел было уйти, но…

— А я не знала, что ты любишь пожестче…

— Ты что, бессмертная?!

— Ну да, — снисходительно улыбнулась девушка, медленно вынимая нож, — я уже давно умерла, очень давно, когда я не смогла защитить моего господина, и его палачи настигли меня и подняли на несколько кольев. Мне даже отрубили голову, увидев мои адские страдания и поставили её на кол, рядом с головой моего господина, в пример остальным… — вытащив нож, она откинула его, в тот самый ручеек, утащивший лезвие, глубоко в лес…

— Вернись! — Сангуанор погнался за оружием. Его ногу ударила ловкая рука, в очень чувствительную зону. Нога сразу отказалась держать своего владельца и он рухнул в воду.

— А как же я?! — Ясу перевернула его на спину, — Мне было больно!

От ран не осталось и следа. Сангуанор просто не знал, что ему чувствовать и что будет дальше. Что он, смертный, со слабым покровительством богов и с каким-то пистолетом и ножем, сделает с вернувшейся из потустороннего мира?! Похоже она была настолько сильна, что её покровитель вернул её в мир живых, но для чего? Не уж то ради какой-либо иронии? Нет! Здесь есть какой-то смысл! Ему надо бороться! Но он не астартес. А пред ним сидело чудище, своими алчными глазами изучая его тело. Она села на его живот и размахнувшись, вдарила ему в нижнюю челюсть.

Костяная рука оказалась весьма болезненной.

Глаза Сангуанора рефлекторно закрылись, но когда веки снова позволили ему увидеть свет мира, он не увидел ярости. Девушка нагнулась и будто лицезрея его достоинство прошептала:

— Мне 4567 лет, все это время я искала среди этих существ своего избранника… Мужчину, что полюбит меня! Обнимит и приласкает! Позволит мне защищать его! — она тяжело вздохнула, — я искала его в этой деревне! Искала в столице и других огромных городах! Но никто не хотел принять меня! Они брали этих инари! Этих рю с их магией!!! Почему не меня!? — она посмотрела на него. Её глаза были наполнены слезами. — У меня тоже есть магия! — её рука покрылась пламенем, — да! Я не могу с помощью неё, рисовать прекрасных фантомов для небес! Но… разве оно не красивое… — её костяная рука провела по ране сержанта, — я хочу стать матерью, неужели это так сложно, даровать мне любовь и чадо?

Её слезы капали ему на раны, некоторые попали ему в рот. Девушка будто ждала от него какой-то реакции, но Сангуанору было плевать, на чувства этой бабы. Только дай шанс и он вырвет ей глаза, отгрызет её язык.

Не дождавшись реакции девушка рассвирепела. Было очевидно, что она пытается подойти с другой стороны.

— Мне было больно! Чтоб тебя! За что ты так меня избивал?! Я просто хочу тебя защищать, и завести с тобой прекрасную семью! — конечно же ей не было больно, нервы давно отмерли, владычица даровала ей только одно чувство — чувство наслаждения.

— Заткнись уебище! — не выдержал Сангуанор — Я не буду плодить с тобой поганых уродов! Тупая сука! Я убью те…

Костяная рука вновь отработала по нижней челюсти, чуть не разорвав её.

— Ой! Прости! — я в следующий раз буду целиться в глаз, иначе твой ротик не выдержит, а у него сегодня будет много работы… — было видно, что девушке надоели эти игры. Она решила, что уйдет сегодня с жатвой! Хватит терпеть жизнь одиночки! Она возьмет, то что ей причитается и разобравшись с проблемой, вернется в свое поместье, вместе с главной наградой. Красноглазый, мускулистый брюнет, да еще с запада, настоящая редкость! — девушка искренне улыбнулась, — все эти тупые рю и инари от зависти свои свитки съедят! Не будут больше хвастаться своими красивыми хвостиками и сильной магией!

— Зафкись…

Снова удар. Ясу не собиралась позволять этому оскорблению разрушать ее мечту. Она не хотела причинять ему боль. Ей даже было больно самой, когда она ранила его плоть и вызвала обильное кровотечение.

— Вдохни…

Голову обхватили руки и со всей силы ударили её об землю.

— «Заткнись, заткнись, заткнись, заткнись…….. умоляю, закрой свой рот!»

— Бляааа…. - крик заглох в глотке. У Сангуанора не было сил сопротивляться, во всяком случае он так думал.

— Теперь ты мой! Прими мою клятву! — девушка медленно направилась к его губам.

Из рта Сангуанора вытекла кровь вперемешку со слюной. Неожиданно рука нащупала камень, и ухватившись, за него, как за последнюю надежду, Сангуанор ударил девушку.

— Мусор! — растирала окровавленный лоб Ясу, — Какой Ма проник в твою башку!?

Сангуанор схватил её за соблазнительно выделяющийся локон волос и вырвал их с корнем.

— Арх, ты ублюдок! — ронин схватила камень и раздробила Сангуанору челюсть в мясо. — Не знала я, что ты такая тварь!

В ход пошла заготовленная уже много лет назад веревка. — Я отведу тебя в храм Буреику Исшики! Там тебя сделают нормальным! — Пред ней лежал связанный Сангуанор. Концы над его руками были завязаны в бантик, и девушка отметила, что её избранник похож на подарок. Она весело усмехнулась своим мыслям.

— И мы… ар!

Сангуанора окатил фонтан крови. Живот ксеноса разорвала дробь, выпущенная из дробовика. Это был Хермеус.

— Какая интересная тварь… — ронин повернулась на его голос, — и что…? Совсем не больно?

— Нет, — не понимая, что происходит ответила Ясу, она воображала себе все что угодно, но только не потерю приобретенного недоинкуба, — но он мне волосы испортил! Теперь сам виноват, что на первую брачную ночь я буду с ним такая! Потому что у меня нет ДЭ на восстановление, подожди-ка, ты…

Колдун оглушил её прикладом и неожиданно для всех, заключил в магический артефакт с неизвестным, для Сангуанора назначением.

— Я еще с ней поиграю… — улыбнулся псайкер, поглаживая кристалл, — ну и рожа! — он посмотрел на Сангуанора и в порыве злорадства тыкнул в обнаженную плоть пальцем. — Примат! Больно?

Сангуанор не ответил.

— Эх, и снова мне надо с тобой сидеть, вот бы все дети Гхурры сдохли и стали бы такими же воинами как она… я этим займусь, когда мы вернемся… — он злобно улыбнулся посмотрев на сержанта — тебя же больше Гхурра не должна заботить, потому что ты мой! С потрохами и всем вытекающими из тебя фекалиями!

Колдун склонился над ним.

— Не бойся, сейчас я поколдую над твоей рожей, тебе еще предстоит заманивать этих тварей в мою тюрьму…

Ни свет ни заря Широ вылезла из под одеяла. Она по привычки хотела обнять своего мужа, но рука обхватила пустоту. Рю попыталась вспомнить, как она оказалась на футоне. Её горе от пропажи дочери и мужа, было слишком истощающим, она просто не могла спокойно спать, зная что где-то там её семья страдает. А может даже, что-то хуже! Вдруг они мертвы!?

От подобных мыслей, Широ больно кольнуло в груди, и шею обтянул спазм. Она решила отвлечься от страшных мыслей попытками вспомнить, как она все же дала слабину.

Вот она сидит в окружении этих противных тануки, для которых деньги дороже чувств других. Они пилили её несколько дней! Требовали, чтобы она начала действовать, подкрепляя, что её ожидание не ускорит поиски пропавшей семьи.

Она сидела молча и гордо, делая вид, будто ей все равно и окружающего мира нет.

Несколько дней она терпела их. Будто по расписанию, они приходили в точный час, точную минуту и даже точную секунду.

Когда она решилась нарушить своё молчание вопросом на тему такой точной пунктуальности, они ответили мол: Время деньги!

Это было последнее, чем она удосужилась вознаградить их. Далее было сплошное молчание.

К концу дня она хотела закричать и выгнать наглых полосатых хвостов. Но они отступили, когда прибыла торитэ.

Она знала её, это была Айко. Знаменитая ламия, прославившаяся своими поимками представителей данного семейства мамоно. И те предпочитали обходить её за несколько ри.

Девушку пронзил страх, когда она вспомнила, цель пребывания этой ториэ. Ей нужно было покровительство. И пометив её своим маркером, она всю ночь защищала её от страшной боли и ранений. Широ точно не знала, что видела ламия, но ей передавались её чувства и её боль. Это подкосило её сильнее.

Когда тануки вновь прибыли её упрашивать, она почувствовала укол страха, передаваемый ей от верующей в неё и её чудотворную силу. Эмоции подкосили её истощенный разум и она потеряла сознание.

Все вспомнив, она лениво потянулась.

Похоже именно тануки принесли её на футон. Осекшись, девушка подлетела к копилки, чтобы убедиться в целостности капитала. Все деньги были на месте.

Не сбавляя оборотов, она подлетела к ящику для пожертвований.

— Ублюдки! — стукнув по углу ящика Широ не досчитав несколько сен. — Даже сены так и норовят подворовать!

— Широ Сирануи? — позвал её старческий голос. Девушка обернулась и заметила как к ней приближаются три фигуры. Старик и двое молодых человек. Настоящие красавцы, она подумала, как бы красиво было видеть одного из них со своей дочерью. По глазу потекла предательская слезинка. Старик в хламиде подошел первым. Похоже именно он возглавлял их компанию.

— Ну, ну… — он вытер её слезу, — мы ведь взрослые люди… и у нас к вам дело…

— Какое? — немного возбудилась рю. Она устала от постоянной эмоциональной боли и решила отвлечься.

После их ухода рю лежала на полу прихожой и без остановки плакала. Слезы уже образовали целую лужу и даже напитались в её зеленое кимоно. В правой руке был сжат пикт с изображенной на ней ржавой клетки, где на ошейниках сидели её дочь и муж.

— «Чтоб через два дня экспедиция началась» — вспомнила она слова колдуна. — Иначе будете получать её по частям, а я вас уверяю, к ним часто любят в гости заходить скоты из культа поклоняющегося Слаанеш. И Пестису не терпится прикоснуться к ней благословением его дедушки.

Тук, тук, тук, — донеслось со стороны входа.

— Это снова мы, Ширануи-сама, вы проснулись?

— Я согласна! — не выдержала рю, завопив во все горло, ответила, — Согласна! Будьте вы все прокляты! Я сделаю это! И я исчезну из этого проклятого города, прежде чем свет Аматэрасу снова осветит этот мир!

«Бонусный отрывок из грядущей главы про похождения инквизитора Вебера. Приятного чтения.»

Вебер медленно поднимался на третий этаж особняка таинственного ученого, затем повернув от лестницы налево он пошел по длинному коридору прямо где в конце виднелась дверь гораздо больше и выполненная из другого более красивого дерева.

«Покои хозяина» — предположил инквизитор. Подойдя к двери инквизитор слегка потянул ручку двери и она без сопротивления отворилась; пройдя в комнату перед Вебером предстала богато отделанная комната, заставленная столь же богатой мебелью укрытая белыми простынями на которой скопился многовековой слой пыли.

Что больше всего удивило инквизитора так это то что не только эта комната, но и все поместье в целом совсем не пострадало от времени. «Здесь определенно не обошлось без колдовства»-подумал про себя Вебер, — «после того как все тщательно обыщем сожжем это нечистое место.»

Взгляд Максимилиана плавно скользил по комнате и на секунду замер на кровати, на которой лежал мумифицированный труп в богатой спальной одежде.

«Похоже умер своей смертью, во сне» — отметил инквизитор.

Затем его взгляд плавно переместился на рабочий стол что был завален бумагами, пергаментами и прочими принадлежностями. Подойдя к столу Вебер решил просмотреть скопившиеся бумаги. «Счета, письма от знакомых, приглашения от коллегии колдунов…хм, пожалуй пригодится, интересно будет узнать что из себя представляют местные псайкеры; приглашения на банкеты и званные вечера, письма от коллег…» — инквизитор медленно и тщательно просматривал каждую бумагу, затем его взгляд привлекла странная тетрадь похороненная под слоем бумаги, Вебер аккуратно извлек ее и осмотрев пришел к выводу что это личный дневник.

Открыв его инквизитор принялся просматривать записи сделанные ученым, пока его внимание не привлекли следующие записи:

«3 дня до конца летней декады.

Это все-таки случилось к власти пришел новый владыка демонов, ему удалось осуществить свой темный замысел, по землям, где прокатилась волна его темного колдовства по слухам царит безумие, но никто из тех беженцев, что прошли через деревню ничего толком не могут сказать…. Неужто конец близится.»

«2 день начала осенней декады.

Прошло уже 2 дня как я отпустил всех слуг, дал им денег и велел убираться из этих земель, ибо скоро сюда может явится войско темного владыки и я не могу рисковать жизнями ни в чем неповинных людей. Какое же это мерзкое чувство одиночества.»

«3 день начала осенней декады.

Небеса разверзлись! Неужто конец света уже близок?!

Этой ночью меня разбудил страшный гром, побежав к окну, я стал свидетелем по истине страшного явления! Падения звезды! На небе полыхал ореол отвратительного цвета огня от которого летела объятая точно таким же пламенем звезда! Я никогда раньше такого не видел за свою долгую жизнь, но не это самое страшное, даже будучи слабым к колдовству, я чувствовал как от нее исходила аура всепожирающего древнего зла. Наблюдая, я видел как она направилась к горизонту в сторону пустынного региона, а затем скрылась из виду!

Что же это было? Кого низвергли Боги? Неужто это пришел час расплаты за наши грехи? Верховная, если ты слышишь, спаси наши души!»