Подъём вглубь

Глава 1

– Почему он у вас не разговаривает? – разочарованно спросил я.

Передо мной стоял абсолютно голый мужчина среднего телосложения и высокого роста. Некогда скрывавшего лысину лаврового венка также не было. В какой-то энциклопедии много лет назад прочитал, что этот человек стеснялся отсутствия значительного количества волос на голове.

Может быть от стыда он через каждые несколько секунд вздрагивал всем телом. Зрелище малоприятное, поскольку уже много раз мне пришлось смотреть как дёргаются его гениталии.

– Не молчи, когда к тебе обращается владыка! – сказал мой ассистент и ткнул острым копьём нагую легенду прошлого.

– Брууут, Брууут, Брууут, – взвыл тот в ответ и, кажется, останавливаться не собирался. Это было видно по диким, даже животным глазам, наполненным страхом.

По правде говоря, никогда не задумывался о том, куда после смерти отправился Цезарь. Оказалось, что язычество не помогло избежать кары того Бога, который определил в Ад и меня.

– Всё, уводи. И сколько раз просил не называть меня владыкой, Серёга? – махнул на стоящих передо мной рукой и уставился вниз.

– Слушаюсь, владыка, – ответил ассистент и под руку повёл моего гостя туда, откуда привёл.

Поморщился. Серёга кажется необучаем, а такое обращение меня раздражает. Справедливости ради, его имя я тоже называл неправильно. Саргатанас – так звали моего помощника, но издеваться над своим речевым аппаратом не хотелось. Хватило мне и в Раю всяких Иеремиилов и других носителей труднопроизносимых имён.

Мой взгляд устремился к своеобразному горизонту. Нахожусь здесь уже неделю, пожалуй. Не пробовал считать дни, поскольку время суток тут лишь одно и можно самому выбирать, когда спать. Да и не до этого было первое время.

В Раю после подавления бунта у меня не было возможности остаться наедине с собой, обдумать случившееся. Шанс взять на себя ответственность за всё и сразу радовал, ведь используя его, нужно было направить мысли в русло правления, подальше от неё.

Кира… мы были знакомы меньше месяца, всего несколько дней успели побыть парой, до того как её убили. Несмотря на это, сейчас существование без неё нельзя было назвать жизнью.

Не имело никакого смысла прошлое, какое-то стремление отличаться от других. Оказавшись здесь мне пришлось начать об этом думать. Тогда и появилась боль пустоты внутри.

Хотелось бежать, но не было ни направления, ни смысла. Хотелось кричать, но не было ни сил, ни нужных слов. Все прожитые в прошлом и остающиеся в будущем годы я отдал бы за то, чтобы ещё один раз услышать её голос, за её прикосновение. Вот только никто не предлагал мне подобную сделку. Всё, что оставалось – пытаться не сойти с ума.

В моей жизни бывали симпатии, даже сильные, как мне раньше казалось. Но понимание, что такое любовь, пришло лишь в объятиях Киры и наших разговорах.

К своему стыду, всегда пренебрежительно, даже с ноткой превосходства, думал о людях, которые из-за расставаний или потери близкого человека не могли найти себе места, прыгали с крыши или резали вены. То, что вызывало у них подобную реакцию казалось незначительным. Может быть, судьба решила так меня наказать за гордыню.

Срывание злости на отце девушки и издевательства над ним быстро перестали приносить извращённое удовольствие и спокойствие. Воспоминания о том, как её убийца умирает тоже. Стало всё равно, ведь никакие мои действия не могут её вернуть.

К сожалению, это не избавляло от ежесекундных воспоминаний о том, как звучал её голос, расплывались в искренней улыбке губы и блестела в глазах преданность, существование которой до нашей встречи невозможно было вообразить.

Через какой-то период нахождения здесь, решил пройтись, осмотреться, чтобы хоть немного отвлечься от безрадостных мыслей. После десяти минут ходьбы уже решил, что безумие точно заберёт меня в свои крепкие объятия.

Вокруг были реки и озёра с чем-то вроде лавы. В них бултыхались попавшие сюда души и это усугубляло ситуацию. Постоянные крики о помощи, проклятия и просто стоны врезались в сознание как маленькие иголочки.

Каждый такой адаптированный водоём был отделён от остальных довольно узкой тропинкой. Встречались и участки, где не было практически ничего. Просто земля, камни и какие-то тёмные растения.

Поначалу возникло опасение, что могу случайно упасть в одну из огненных речушек. Далее опасение сменилось желанием окунуться туда головой и умереть. Однако, вид страдающих людей навёл на мысль, что смерти ждать не стоит, максимум очень сильной боли.

К счастью, жара, которая ассоциируется у большинства людей с Адом, тут не была столь уж невыносимой. Температура была аналогичной той, что встречается в восточных странах летом. Тем не менее, опахало с неутомимым слугой оказалось бы не лишним.

Также радовало отсутствие закономерных в здешних условиях запахов. С учётом того, что вокруг буквально варились или жарились местные жители, стоило бы ожидать вони горящей человеческой кожи.

Больше всего поражала всеобщая покорность. К примеру, Василий Степанович, приходившийся моей утерянной любви отцом, не мог выбраться из подобающего его заслугам бассейна потому что этому препятствовал я. Но что мешает попробовать остальным?

Ответ на этот вопрос пришёл практически сразу. Причём в буквальном смысле. Навстречу мне, метрах в двухстах шли двое. Первый – вполне себе обычный человек, только голый. Разумеется, мне приходилось и раньше видеть людей без одежды, но всё же было несколько неловко.

Второй – человеком не был. На это указывали заметные даже с такого расстояния неправильно изогнутые колени и внушительные копыта. Хоть у него и не было рогов, мысленно окрестил сатиром.

В руке фавна было обычное на вид копьё, на нём самом одежда. По мере их приближения открывались всё новые детали. Парнокопытный оказался одет примерно как я, только его тога была скорее багрового цвета, тогда как моя – белого.

Оба смотрели под ноги, насколько можно судить по приопущенным вниз головам. Наверное боялись упасть в лаву. Поэтому заметил меня копьеносец, когда нас разделяло не больше пятидесяти метров.

Он сбавил шаг, после чего голый человек поднял голову и тоже меня увидел. Трудно с такого расстояния увидеть глаза, но мне почему-то кажется, что в них промелькнула надежда. Через секунду мужчина попытался рвануться в мою сторону и начал кричать:

– Помогите! Я не виноват! Заберите меня отсюда!

Спутник крикуна такого душевного порыва своего узника не оценил и ткнул того копьём под колено, после чего крик стал бессодержательным и выражал дикую боль, а не надежду, как за несколько секунд до этого.

Предпринимать мне ничего не хотелось. Ещё месяц назад помчался бы к угнетаемому и попытался спасти. Но последние недели были насыщены жестокостью, болью, а главное знаниями, которые позволяли мыслить более широко.

Учитывая тот факт, что находились мы сейчас не в Раю и даже не на Земле, сострадание к голому мужчине не просыпалось. Это вполне мог быть педофил, убийца, насильник или ещё кто-то из этого длинного и презренного списка.

Сатир остановился, явно не понимая, кто я и что тут забыл. Скорее всего, первой ассоциацией в его голове был образ ангела. Если верить памяти друга Бога, который попросил его убить и передал воспоминания обо всём, что когда-либо видел, райский персонал нашего творца и слуги Змея никогда не пересекались и имели только общее представление друг о друге.

Что-то для себя решив, демон быстро направил на меня копьё и ткнул им в мою сторону. Поскольку нас разделяло приличное расстояние, дотянуться ему бы никак не удалось. Однако, таких планов у него и не было.

Из острия вырвалась струя огня, которая за несколько секунд долетела до меня и попала в руку, от чего в тоге образовалась солидных размеров дыра, а меня самого пошатнуло. Видимо, местный аналог хлыста, которым ангелы мечут молнии.

Было даже немного больно. Благо, недавний укус хозяина сатира многое во мне изменил и чтобы причинить мне вред уже недостаточно просто использовать против меня примитивное по не земным меркам оружие.

По привычке направил на атакующего пальцы правой руки, ожидая появления молний. Сделал это настолько уверенно, что даже сатир поверил в реальность угрозы, стал боком, чтобы уменьшить вероятность попадания. Но ничего не произошло.

Я поморщился, догадываясь о причине осечки. Сок, придававший мне силы раньше, остался где-то далеко. Запасов внутри очевидно хватило только на то, чтобы не позволить мне валяться без сил уже через несколько дней, как это случилось бы с какой-нибудь обычной душой.

Обозначилась новая проблема – если не найти источник энергии, либо умру, либо загонят в лавовый бассейн, как остальных. Если первый вариант ещё можно было обдумать, то вот второй не привлекал от слова совсем.

– Сейчас Дагон проучит мерзкого ангела! – крикнул сатир поистине козлиным голосом, прерывая мои размышления, и снова выпустил в мою сторону струю огня. При этом копейщик сделал несколько шагов вперёд, чувствуя превосходство.

В этот раз ждать я не стал и зигзагом, словно в меня будут стрелять из земного огнестрельного оружия, побежал к демону. Тот явно рассчитывал нейтрализовать меня уже второй струёй огня и немного растерялся, отступая назад.

Самоуверенность и жестокий азарт сыграли с ним злую шутку. Невольно демон споткнулся о лежащего за его спиной голого мужчину и упал. Попытка перевернуться и встать была бесполезной, так как моя нога уже летела в его голову.

Фавн сдаваться не хотел, поэтому пришлось нанести несколько сильных ударов, чтобы он отключился. По возможности нужно сменить обувь. Бить ногами в сандалиях, что бы то ни было, не очень приятно.

Во многих фильмах и сериалах, которых мне довелось за время жизни на Земле пересмотреть огромное множество, второстепенный персонаж, одержав тактическую победу над противником, забывал о его существовании.

Это позволяло последнему подобрать выпавшее из рук оружие и нанести удар со спины. Быть второстепенным крайне не хотелось, поэтому первым делом, подобрал копьё и только после этого повернулся к голому мужчине.

Тому показалось, что я за него заступился и спас. Не представляю, сколько он здесь пробыл на момент нашей встречи, но ощущение нахождения в цивилизованном обществе, вернулось к нему очень быстро.

Теперь одной рукой мужчина держался за раненую ногу. Судя по всему, демон знал, как нанести удар так, чтобы эффект от него сохранялся очень долго. С другой стороны, с момента начала схватки и до её завершения вряд-ли прошло больше минуты.

Другой рукой грешник прикрывал своё достоинство и явно не знал, как себя вести. Тем временем мои руки ощупывали копьё. Никаких кнопочек, рычажков или ещё какого-то механизма для произведения выстрела не было.

Решил пойти самым простым путём и просто повторить движения, которые были направлены недавно против меня. Взял покрепче древко и ткнул им вверх.

Бывают такие эксперименты, которые с одной стороны приносят желаемый результат, а с другой – всё портят. Тестирование копья было именно таким. Когда струя огня взвилась вверх метров на двадцать, пришло понимание, что вполне возможно мною собственноручно был подан сигнал тревоги и друзья Дагона скоро сбегутся сюда, чтобы выяснить, что случилось.

– Меня зовут Михаил. Спасибо, что спасли. Вы ангел, да? Всё-таки я тут по ошибке и вы отведёте меня в Рай, да? – подрагивающим голосом спросил у меня грешник.

– Ага, архангел. По глазам догадался? – ухмыльнулся я, уперев в него взгляд змеиных зрачков.

Прежде не замечавший этой моей особенности мужчина вздрогнул и не решался говорить что-то ещё, потому что теперь не понимал, удалось ему избежать страшной судьбы или наоборот попал в большие неприятности.

– Миша, никакого Рая не будет. Кто я? Бог его знает. Скажи лучше, за что тебя сюда заслали и как это произошло? – задал вопрос, пока осматривал тогу демона на предмет чего-нибудь полезного в складках.

– Я ни в чём не виноват! Жил как все. Ну, были грешки. А у кого их нет, да? Умер от… от сердечного приступа. Потом очнулся в каком-то странном месте. Там не было будто ничего. Ни света, ни темноты. Не знаю, как описать. Только голос услышал, который спросил, раскаиваюсь ли я. Потом проснулся в какой-то неглубокой яме. Выполз, мне этот урод сразу в нос кулаком зарядил. Сильный, у меня не получилось его как-то сдержать, когда он какую-то посудину к моему носу поднёс и держал, пока кровь не перестала идти. После этого сюда повёл и рассказывал, что меня ждёт. А вы же не станете меня пытать, да? – немного более спокойно ответил мужчина, не наблюдая признаков агрессии с моей стороны.

– А ты раскаиваешься?

– Так не в чем! Точнее… во всяких мелочах, конечно. Но ничего из ряда вон в жизни не делал, – уверенно заявил Михаил.

«Ну-ну», – подумал про себя, ни на секунду не веря в невиновность нового знакомого. А вот сцеживание крови заинтересовало. Возникают сразу два вопроса, ответы на которые можно будет получить у Дагона, когда тот очнётся.

Первый – зачем демону кровь грешной души в Аду? Можно предположить, что это фишка местных козлоногих и особого смысла в этом нет. Вот только мне трудно в это поверить.

Второй – почему кровь собирается таким способом? Если она так нужна, можно перерезать горло, к примеру. Если убивать новоприбывшего нельзя, из какой-то вены с помощью трубочки примитивной выкачать допустимое количество было бы логично. Но с Мишей так не поступили.

Зато теперь понятно, почему никто не пытается выбраться из водоёмов с лавой. Скорее всего, вот такие демоны за этим следят и делают кое-что похуже с теми, кто отваживается нарушить правила.

– Сними с него тогу и прикройся, – обратился к голому мужчине, указывая копьём на сатира.

Тот нерешительно подполз к своему тюремщику и аккуратно начал стаскивать с него одежду. Покорность Михаила радовала. Лучше слабый и сомнительный помощник, чем никакой.

Несмотря на мои опасения, новые демоны не появились. Видимо, у каждого есть свой участок и за его пределы они не выходят. Да и с патрулями наблюдается явная проблема. За много дней моего нахождения в одном месте, никто не появлялся.

– Скажи-ка, Миша, а что ещё было в том месте, где ты очнулся? Местность такая же? Как далеко отсюда? Демон был только один?

– Всё как здесь. Был только Дагон. Мы шли довольно быстро несколько часов, пока тебя не увидели. А, вот ещё, сосуд с кровью на камень необычный поставил, а так всё. Мы же убьём его, да?

– Почему камень считаешь необычным? – пропустил вопрос мимо ушей.

– Ну, выглядел он странно. Да и тут камней особо нет, таких размеров так точно. Если скалу не считать, – задумчиво протянул грешник.

– Какую ещё скалу? Ты же сказал, что всё как здесь.

– Да-да, кроме скалы всё как тут. Не сразу в голове всплыло. Он меня когда ударил и я назад завалился, увидел позади большую скалу. Кажется она очень далеко была, – поспешил объясниться уже не голый мужчина.

– Ты дорогу запомнил? Сможешь отвести туда?

– Мы почти всё время прямо шли, так что думаю смогу. Только нога ужасно болит, мне передохнуть нужно, – скорее с надеждой, чем с уверенностью сказал Михаил.

– Отдыхай, стереги нашего друга. Схожу осмотрюсь пока что. Не советую пытаться куда-то убежать.

– Я никуда не убегу! Только ты точно уверен, что он не очнётся, пока тебя нет, да?

«Не всё учтено могучим ураганом» – мысленно дал себе подзатыльник за неосторожность. Если этот гаврик очнётся, а рядом лишь этот пугливый мужик, к моему возвращению здесь будет только труп последнего. А сам демон благополучно побежит к своим. Копьё Мише оставлять тоже было бы глупо. Знакомы пять минут, да и с оружием может не справиться.

Принял единственно правильное, как мне думалось на тот момент, решение. Схватил одну из ног сатира и со всей силы ногой ударил по колену так, чтобы надавить с той стороны, в которую конечность сгибается. Как и ожидалось, послышался хруст, пленник задёргался, попытался дотянуться до меня руками. Отпустив его, снова отправил в отключку толчком древка в весок.

– Теперь не убежит. Если придёт в себя, главное не давай ему близко подползти, – обратился к Михаилу.

Тот побледнел, глядя на открытый перелом ноги Дагона и лишь кивнул головой. Можно сделать вывод, что он точно не кровавый маньяк, раз так реагирует на не самое страшное для убийцы зрелище. Скорее какой-нибудь мошенник.

Хотя кто его знает, может он своих жертв шнурками в парке по ночам душил и кровь видел только в фильмах и на кухне, когда случайно ранил палец ножом.

Почему вообще мне кажется на подсознательном уровне, что он маньяк? Вполне может быть обычным человеком. Спал может со всеми подряд, распутничал, за это сюда и угодил.

Такие предположения могли закрепиться раньше. Но полученный опыт подсказывал, что доверять ему не стоит. А не будь у меня нынешней силы, стоило бы даже опасаться удара в спину.

Ничего, будет ещё время это выяснить. Сейчас нужно вернуться к отцу Киры и убедиться, что он не сбежал, пока меня не было. Скорее всего, Ад не меньше, а даже больше Рая. На Земле грешников всегда было больше, чем праведников.

Если Паук решит выползти из озерца с лавой, мне его будет сложно поймать. Вероятно, первым до него доберётся какой-нибудь демон и посадит в ближайшую пыточную. Тогда поиски станут настоящей проблемой.

С одной стороны, мне должно быть всё равно, кто и где пытает эту сволочь. С другой, он кажется человеком, который способен найти общий язык даже с местными тюремщиками.

Ни за что не поверю, что с момента появления здесь первой грешной души, никто не брал хотя бы нескольких из их числа в слуги, наложники или для выполнения ещё каких-нибудь задач.

Очень жаль, что рядом больше нет Архангела с крыльями, который может быстро доставить в нужное место или энергии, с помощью которой мне почти удалось научиться летать.

Пока шёл к месту, где должен был быть Паук, вспоминал свои пугающие эксперименты над собственным телом. После подавления ангельского бунта и перехвата власти у Пентархии, нужно было часто посещать места, в которых требовалось решить ту или иную проблему, что-то довести до ума. А летать в руках у бывшего пентарха или с кем-то из МГР сомнительное удовольствие.

Поэтому свои силы, ограниченные только фантазией, наверное, решил использовать и для полётов. Полагаю, крылья можно было отрастить каким-то образом, но делать этого не стал. Мой разум всё же привык к четырём конечностям, а не шести.

Просто попросил поднять меня повыше в воздух и затем отпустить. Такая идея родилась, когда вспомнил о специфическом методе обучения некоторых детей плаванью.

Многие родители бросали достаточно взрослых детей в воду и не помогали выбраться. Тогда ребёнок оказывался в безвыходном положении и вынужден был самостоятельно учиться справляться с водной стихией.

Со своим ребёнком мне бы даже в голову не пришло так поступить. В конце концов, плавание не самый важный в жизни навык, тем более в наше время. Но вот с собой поступить схожим образом счёл приемлемым.

В первые секунды падения с головокружительной высоты мне от страха удавалось только метать из пальцев молнии в разные стороны. Спустя короткий период, каким-то чудом удалось взять себя в руки и перестать паниковать.

Помогло это? В каком-то смысле да. Вместо того, чтобы просто падать вниз, прикладывая силы, мне удалось начать мотыляться из стороны в сторону. Уже перед самой поверхностью, когда меня подхватил крылатый подчинённый, казалось, что лечу вперёд и вниз. Это уже было успехом.

С тех пор, при необходимости отправиться в отдалённую точку, меня также поднимали как можно выше, после чего я совершал контролируемое падение. Думаю, продолжись такие попытки, рано или поздно смог бы научиться полноценно летать.

Вспоминая жизнь в Раю, старался не пускать в голову мысли о Кире. Потасовка с Дагоном стала полезной встряской. Кокон, из которого не мог и не хотел выбираться, разрушился после попадания огненной струи.

Сейчас хотелось не перестать существовать, а познать этот новый мир. Уже точно знал, что после возвращения к месту, где оставил Михаила и тюремщика, следующим пунктом назначения будет увиденная грешником скала.

Интуиция подсказывала, что единственная возвышенность на внушительном участке может стоять там не просто так. Как минимум обзор с неё будет куда лучше.

Вдруг осознал, что совсем не замечаю стонов и криков, которые издают люди вокруг. Не останавливаясь, покрутил головой по сторонам. Грешники на своих местах. Видимо, получилось настолько сильно сконцентрироваться на более важных вещах, что перестал воспринимать посторонние звуки.

Подошёл к бережку одного из водоёмов, в котором находилось душ двадцать. Обратился к ближайшему, который извивался всем телом, но смотрел в мою сторону.

– Хочешь оттуда выбраться? Хватайся, – протянул копьё древком вперёд в сторону молодого парня, который явно меня услышал и понял.

Вместо того, чтобы схватиться за протянутый предмет, грешник завопил:

– Не обманееешь! Не обманееешь!

Примерно это и ожидалось. Будь у кого-то из них уверенность, что выход из лавы безопасен, поголовно пытались бы это сделать. Даже страшно представить, что делают с беглецами, если между другим наказанием и лавой они выбирают последнее.

Не стал пытаться заговорить с кем-то ещё и продолжил путь. Иногда обращал внимание на души женского пола, которые пытались избежать боли. Нет, они не вылезали из лавовых водоёмов.

Их способом уменьшить испытываемые страдания был толчок изо всех сил вверх. Тогда только нижняя часть тела оставалась в горячей жидкости. Всего на несколько секунд, но и это облегчение.

Взгляд машинально цеплялся за симпатичные лица и перси. Вот только они не привлекали и не вызывали никаких желаний. Примечательно, что так поступали только девушки. Мужская часть местных покорно мучилось.

Преодолев примерно половину пути, решил придумать что-то с копьём. Крутить его в руках уже надоело. Вспомнил о съёмной части тоги, завёл оружие за спину, по диагонали стянул таким образом, чтобы быстро можно было его выхватить.

«Крики да стоны царят там и тут,

Их не сдержит любой из пришедших.

Нет, не огромная оргия, друг,

Здесь грехи страшнее и ветше», – пробурчал себе под нос незамысловатый катрен. Один из множества сочинённых по дороге.

Наконец дошёл до того места, где провёл очень много времени, следя за отцом своей любимой, да и просто углубившись в свои невесёлые мысли. Как и стоило ожидать, Паук решился вылезти из лавы. Застал его как раз за очередной попыткой.

– Снова здравствуйте, папа! – с нежностью в голосе воскликнул я, нанося удар ногой по его плечу.

Ненавистный мужчина, который уже половину своего тела смог вытянуть на берег, плюхнулся обратно, окатывая остальных грешников брызгами ненавистной ими жидкости.

– Взрослый человек, а без присмотра и на пару часов нельзя оставить, – ехидно усмехнулся и сел у края озера.

– Урод! Убью! Сгною! – яростно выкрикнул Василий Степанович, всплывая на поверхность.

Подождав, пока непутёвый отец перестанет кричать от злости и начнёт делать то же самое от испытываемой боли, сделал предложение, ради которого и вернулся сюда:

– Будете сидеть тут до моего возвращения, разрешу передохнуть на берегу, даю слово. Решите снова выбраться, будет хуже. У меня везде есть глаза и уши, узнаю.

Разумеется, правды в моих словах практически не было. О том, чтобы его ненадолго выпустить, можно подумать, но решение не обязательно будет положительным. Ну, а способов следить за ним не было вовсе.

Только он об этом знать не может, поскольку ему неизвестно, кто перед ним. Паук не глуп и точно задумается, почему ему сделано это предложение.

«Может быть тюремщик всё же не может всё контролировать и нужно использовать возможность, унося ноги подальше отсюда?», – такая мысль точно придёт ему в голову.

При этом минуту назад, после длительного отсутствия, персональный мучитель в моём лице вернулся вовремя и не позволил ему выбраться. Был вариант поступить с ним также, как с Дагоном, чтобы точно быть уверенным, что пленник никуда не денется.

Однако, для этого нужно, чтобы он оказался на берегу. Нельзя было не учесть вероятную способность демонов узнавать о подобном. Тогда бы на Паука обратили внимание и посетили после моего ухода. Ищи его тогда на просторах Ада, если заберут.

– Согласен! Я буду сидеть тут! – принял разумное решение Василий Степанович.

Не говоря больше ни слова, отправился в обратный путь. Всё-таки интересно, как так случилось, что появился я именно в том месте, где уже находился отец Киры. Прощальный подарок от Бога? Впрочем, не так важно, пожалуй.

К месту встречи с демоном и грешником вернулся быстро. Впервые за долгое время появилось чувство течения времени и понимание того, что оно бесценно.

За несколько десятков метров сбавил шаг и присмотрелся. Когда уходил, Михаил сидел в паре-тройке шагов от своего бывшего конвоира. Теперь же на коленях склонился над ним, спиной ко мне, и что-то делал руками.

Из-за раздающихся вокруг стонов людей моё приближение сложно было услышать. Подошёл вплотную и поморщился от увиденного. Михаил копался в черепной коробке демона. Через проделанную дыру пальцами выковыривал мозг и совал себе в рот.

«Каннибал или сумасшедший?», – промелькнуло у меня в голове и грешник обернулся. Так оглядываются жадные собаки, когда переживают, что их лакомую косточку могут отобрать. Не уверен, что человека, который поедает демона можно назвать каннибалом, ведь он питается не себе подобным. Хотя вряд-ли люди когда-либо вообще задумывались о подобном варианте и необходимости придумать подходящее слово. Дело тут скорее в том, что делает Михаил подобное, скорее всего, не впервые и именно это стало причиной его попадания сюда.

Рот измазан кровью и, видимо, головным мозгом Дагона. Отвратительное зрелище, но больше всего удивляют глаза, которые чуть ли не светятся красным. Не запомнил их цвет при встрече, но они точно были раньше обычными.

Никакой опасности случившееся не заставило меня ощутить. Едва ли мужчина сможет навредить мне, в то время как демон этого сделать не смог. У меня нет привычки считать ситуации, в которых обстановка была оценена неверно, но эта была именно из таких, и точно не первой.

Моя рука потянулась за копьём. Нужно было прибить эту грешную душу. Мало того, что пользы от Михаила никакой не было, так он ещё и единственный источник информации, который был доступен, подъел.

Покорно ждать своей судьбы тот не стал. С поразительной проворностью и силой метнул в меня заострённый камень. Похоже, именно им он вскрыл череп козлоногого.

Мне тоже целился в голову, но попал ниже, поскольку я постарался увернуться. Как назло, камень пришёлся на тот участок тела, где ранее тога была прожжена огненной струёй.

Копьё уже было в руках, но для использования нужно было ещё направить его в сторону грешника, чего сделать не удалось. Вслед за камнем ко мне метнулся и сам любитель демонических мозгов.

После этого однозначно можно было сказать – съеденное придало ему сил. Мужик не только повалил меня на землю, но и успел ударить по голове камнем, который быстро смог подобрать. Буквально в двадцати сантиметрах уже была лава.

Не сказать, что было очень больно, больше обидно. Какое-то ничтожество может мне навредить. Это даже страждущие могли сделать лишь в своих извращённых мечтах. И вождь того племени… В голове промелькнул образ Любомира – коварного старика, который убил мою девушку и Игоря. Тут же внутри меня зародилась злость и ударом левой руки в лоб, нападавший был отброшен в сторону.

Теперь настала моя очередь атаковать. К счастью, в правой руке оставалось копьё, его удалось не выронить при падении. Пока неблагодарный грешник приходил в себя и пытался встать, в его сторону уже было направлено острие.

Выпад, в сторону Михаила метнулся огонь. Находился мужчина очень близко, поэтому не успевшая даже немного рассеяться струя пламени охватила половину его тела.

Противник заорал и начал стаскивать с себя одежду. Он успел это сделать прежде, чем сильным ударом ноги в живот я отправил его в озерцо с лавой. В нём до этого никого не было, поэтому затеряться среди других грешников и переплыть на другой берег Миша не смог бы при всём желании.

– Информатора убил. Одежду испортил. На меня напал. Какие-то оправдания будут? – спросил скорее устало, чем зло.

Вместо того, чтобы попытаться спасти себе жизнь лебезением, обещаниями больше так не поступать и прочей чушью, которую обычно несут люди в его положении, работа шла руками, а не ртом.

Несмотря на боль, причиняемую лавой, безумец грёб к берегу. Именно безумец. Его действия были какими-то неадекватными и не имели никакого смысла. Любой мало-мальски осознанный человек вёл бы себя иначе.

Ждать новых сюрпризов не хотелось. Поднял копьё повыше над головой и со всей силы вонзил в голову сумасшедшего, как только он приблизился на достаточное расстояние.

Результат превзошёл самые смелые ожидания. Пробитым черепом всё не ограничилось. Струя огня сформировалась прямо внутри черепной коробки, которая не выдержала подобного давления и лопнула, разлетаясь во все стороны.

В кино это бывает впечатляюще и зрелищно. В реальности очень мерзко. Извергать из себя пищу не буду, конечно. Да во мне её и нет. А вот стряхнуть со своей тоги кусочки Михаила просто необходимо.

Должно быть со стороны у меня ужасный вид. Грязная одежда, к тому же не совсем целая после встречи с Дагоном. На лице недельная щетина. Только сейчас понял, что в Раю волосы не отрастали ни на каких участках тела. Но здесь перемены касались только меня. Мужчин с бородой пока не доводилось видеть.

Хотелось бы сменить свою тогу на новую, пусть и красную. Вот только она была хорошо так подпалена мной же. Решение пришло само собой. Острием копья отрезал повреждённую половину одеяния демона. Оставшейся частью закрыл левую сторону тела, в том числе образовавшуюся недавним попаданием пламени дыру.

«Красное и белое теперь даже в Аду», – усмехнулся забавной мысли. Действительно выходило так, что левая половина была красной, а правая белой. Мне бы сейчас в какой-нибудь странной рекламе сниматься, а не тут бродить.

Посмотрел на плавающего по поверхности Михаила. Как и следовало ожидать, никаких признаков жизни безголовый грешник не подавал. Затем взглянул на лежащего неподалёку Дагона. То же самое.

Уходя к Пауку, переживал о вероятной попытке демона убить мужчину, а вышло наоборот. Немного утешала полученная информация о скале. Остаётся только отправиться на её поиски.

Неизвестно, где конкретно она находится. Но Миша говорил, что практически всё время они шли прямо. Значит и мне нужно идти вперёд. Всё-таки размеры у искомого объекта внушительные, не пропущу, если буду придерживаться хоть немного правильного курса.

Удивительно, что за всё это время никто больше не появился. Откровенно говоря, было у меня опасение, что какой-нибудь местный руководитель, который следит за работой обычных демонов, каким был обозванный мной сатиром Дагон, должен рано или поздно заявиться.

В Раю, стоило случиться чему-то необычному, как тут же являлся ответственный за соответствующий участок сада староста. Змей, который тут раньше хозяйничал, тоже долгое время жил там. Поэтому есть все основания полагать, что вольно или невольно здесь он старался повторить привычную обстановку.

Дожидаться кого-то подобного не нужно, да и делать здесь больше нечего. Поэтому, закинув копьё за спину, пошёл в ту сторону, откуда пришёл грешник и его конвоир.

Следов ног или копыт на поверхности не было. Но на это особой ставки и не делал. Чтобы не вслушиваться в неприятные звуки, издаваемые грешными душами из их озёр и рек с лавой, начал напевать разные песни, сохранившиеся в памяти со времён жизни на Земле.

Всё же очень не хватает наушников и любимого плейлиста. Бывало, в свободное время находил в городе нелюдимые места и ходил по ним, пока не уставали ноги или не возникала необходимость заняться чем-то дома.

Несмотря на все ужасы, которые здесь происходят, было бы здорово погулять по такому месту. Людей нет, если не считать корчащиеся в агонии души. Температуру бы убавить ещё и будет отличная локация для променада.

Немного замечтавшись, не сразу осознал, что иду прямо к нужной мне скале. Да, её уже можно было увидеть вдали. Вокруг неё ничего необычного, всё как везде, но сама она казалась величественной, даже чем-то красивой.

В памяти сам собой всплыл образ обезьяны, которая держит над головой маленького львёнка, как раз стоя на вершине похожего каменного массива.

Бабуина или царя зверей не наблюдалось, равно как и любых других живых существ. Добравшись до скалы, возвышающейся над поверхностью равнины не меньше, чем на пятьдесят метров, что-то подтолкнуло меня подняться на самый верх.

Благо, своеобразная тропинка избавила от необходимости изображать из себя альпиниста. Уже через десяток минут оказался наверху. Осмотрелся, в ногах появилась неприятная слабость, всё же не фанат высоты.

Куда не глянь, кажущиеся отсюда муравьями грешные души копошатся в положенных им местах. Единственным интересным явлением был горизонт. Почему-то он привлекал взгляд.

За время пребывания здесь, не очень часто смотрел вверх. Как сейчас выяснилось, небо присутствовало и было сероватым, будто состояло только из дождевых туч.

Из-за этого линия горизонта была похоже на начинающий разгораться огонь в камине. Внизу ведь сплошные лавовые водоёмы. Или лавоёмы? Принял медитативную позу и стал смотреть. Через пару минут ушли из головы как тревоги, так и обычные мысли. Хотелось просто сидеть и смотреть.

Внезапно за моей спиной послышался необычный звук. Складывалось впечатление, что ко мне летит нечто с очень большими крыльями. Повернувшись назад, убедился в правоте своего предположения.

К скале летело незнакомое существо. Глаза, налитые злобой и предвкушением чего-то недоброго сулили неприятности. Трудно судить о размерах, но в высоту гость казался раза в два, а то и в три больше меня.