Подземелье Мерцающего Света

Глава 28(1). Эй, морда, ты чего?

Закко ошарашено осматривает нас, потом щель, камни вокруг и снова нас.

— Фух, я все вижу, — облегченно выдыхает полудроу.

— Мы видим, что ты видишь, — отвечает ему Гон-Донн негромко.

Режим тишины, несмотря ни на что, продолжаем соблюдать.

— Я просто думал, что монстр слизал мне глаз, проглотил, а, может, и кислотой измазал, фиг этих непонятных тварей знает, что они делают своим языком, — шепотом, но эмоционально заявляет наш разведчик.

После его слов из щели раздается шумное дыхание. Оттуда снова вылетает облако пыли. А потом мелькает что-то темное. Появляется на миг и тут же убирается обратно.

— Видели? — указывает Закко на щель меж камней. — Это был язык.

Тут Буги подходит ближе к щели и стучит костяшками пальцев по камню.

— Эй, — обращается он к кому-то за стеной, — Не лижи нас. Мы невкусные. А наш эльф, так вообще, из одних костей состоит. Вообще жрать нечего.

И улыбается. Это он так шутканул.

В ответ на его юмор за камнями раздается какое-то шевеление. Потом слышится глухой скрежет камня. Словно кто-то пытается подвинуть здоровый валун. И у этого некто это частично получается.

— Может, не будем провоцировать существо за стеной? — озвучиваю разумное предложение. — Спокойно переждем необходимое время, двинемся дальше.

— А кто все же там? — интересуется Гон-Донн, имея в виду соседа за камнями.

— А ты наклонись и загляни в щель, — предлагает ему Закко. Потом чертыхается, потирая облизанный глаз. — Теперь вокруг липко все. Но глаз, вроде, не щиплет, не болит и ничего плохо с ним не замечаю. Вижу им как обычно.

— Вот еще, — бурчит хоббит в ответ на предложение. — Буду еще корячится.

И делает шаг в сторону от щели.

— С твоим ростом то, — усмехается полудроу, — корячиться и нагибаться не нуж… Эй, Лех!

Закко прерывает свою речь из-за действий друга. Тот подвинул Буги и, склонившись, встал прямо напротив щели. Вглядывается в пространство за ней.

— Ух, какой милаха! — восклицает он.

Потом резко чуть отстраняется, а рядом с его носом мелькает что-то темное. Видимо, снова язык.

— Но-но, — улыбается Леха, возвращаясь на исходную и продолжая всматриваться в щель, — я не съедобный, морда голодная. Хотя, откуда у тебя голод? Вон, как то и дело мох уплетаешь.

За стенной раздается легкий храп, и шумное дыхание. Леха снова немного отстраняется от отверстия. Оттуда вылетает порция пыли от сильного дыхания. И снова мелькает язык.

— А, — понимающе протягивает Леха, — так ты вкусняшку какую-нибудь хочешь?

Тут же подрывается Гон-Донн, подсовывая в щель куски какого-то лишая и горсть небольших грибов. И еле успевает убирать руку.

Существо за стеной начинает спешно все это добро слизывать. Напористо так. Слишком напористо. Шумно дыша. Похрюкивая и похрапывая. Снова появляется звук скрежета камня. Еще какая-то нездоровая возня. Добавляется легкий топот. Множественный.

Леха, пытающийся еще что-то разглядеть в щели, встревоженно заявляет:

— Существо там не одно. Четверых успел насчитать. Но такое ощущение, что их там намного больше.

Мох и грибы кончились. А ярость и нетерпение, с которой их пытались слизать, только усиливается. Усиливается и скрежет камня. Нет, не камня, камней. Множества камней. Скрипит и гудит уже вся стена пред нами. Появляется вибрация. Пыль заполняет воздух, и осыпается мелкая крошка. Какой-то небольшой обломок породы падает сверху. Давление на камни нарастает.

— Пора валить! — кто-то произносит почему-то шепотом.

Из-за нарастающего шума, кто это сделал, определить не могу, но предложение явно актуальное. И так считаю не только я. Мы резко и одновременно подрываемся, стараясь унестись прочь. Но проход узкий, потому дико тормозим в импровизированной пробке, прижимая к камням друг друга.

— Пи-и-и*де-е-ец! — восклицает Кеша обреченно, когда я во время суеты, отпускаю ранее зажатый клюв. — Спасссай веллликого дррракона!

Трескаю его по макушке.

— Нехрен материться!

Не, ну какого? Даже я себя сдерживаю. А это химероидное мелкое нечто, что себе позволяет⁈

И от кого крабояшщер этого понабрался? От мага, по-любому психически ненормального, что его создал?

Под грохот падающих камней, подталкиваемые волной пыли и осколков, вываливаемся в основной туннель.

— Бли-и-ин, — расстроенно выдает Лиси откуда-то снизу.

Глухо так, почти неслышно.

— Ты чего? — спрашивает Буги, что находится тоже подо мной, но явно выше девушки.

— Придется новую основу искать, — произносит она. — Много костей сломано. Держать их вместе не экономично по энергозатратам. Слезь уже с меня.

Спешу первым убрать свой вес с этой кучи малы. Выдергиваю из-под хоббитов Ктулху. Как он там оказался, непонятно. Я ж его у себя на плечах держал.

— Ты как? Живой? — держу питомца на вытянутой руке за одно из щупалец перед своими глазами.

Тот как-то странно содрогается всем телом, что напоминает мне пожатие плечами.

По руке к краказю подбирается Кеша. Внимательно рассмотрев Ктулху с умным видом выдает:

— На лицо гипппотонус мягких конечностей и явное соплеобррразное сосстояние.

И уже мне:

— Эта кисельная мрразота полностью зддоррова. Набблюдаеттся динннамика состояния в сторону улучшения.

Под медика косит?

Только собираюсь ему рассказать про свой метод возврата его интеллектуальных способностей к заводским настройкам путем перкуссии птичьей головы об камни при каждом шаге, как меня кое-что отвлекает.

Продолжающего висеть в моей руке Ктулху обнюхивает чья-то морда. Округлая, большая, сморщенная. Чем-то напоминающая черепашью.

К ней присоединяется другая.

Ктулху испуганно подтягивается на своем щупальце повыше, когда его пару раз облизывают длинным узким языком.

— Эй! Чего себе позволяете, морды черепашьи? — обращаюсь к парочке существ, появившейся из пылевого облака.

В холке чуть выше пояса. Восемь лап на теле укороченной кожистой гусеницы. Гигантские, блин, тихоходки!

И я ошибся. Их не парочка. За этими двумя из запыленного прохода выходит еще одна такая. Еще и еще… Целое стадо, сцуко.