Подземелье Мерцающего Света

Глава 36(1). К свету

— Аа! Моя задница! — раздается в темноте и пыли.

Ну, как темноте? Тут почти нет светящейся растительности. А что есть, накрыто слоем каменной пыли. Но глаза, модифицированные Системой, все равно кое-что да видят.

— За что? Ну, почему по заднице? — продолжает жаловаться Гон-Донн, держащийся за пятую точку.

Мы начинаем подниматься и отряхиваться. И искать глазами друг друга. Вроде все живы?

— А тебе нужно было, чтобы по голове? — спрашивает брата Писс-Дум.

— Голова у меня крепкая, — отвечает ему Гон-Донн. — А задница мягкая. Оо… Моя задница!

— Задрал уже, — шикает на него Закко. — У меня, вот, коленка болит. Я же не ору, как потерпевший.

— Знаешь, какой здоровенный каменюка мне по заднице прилетел⁈ — хоббит раздвигает руки стороны на максимально возможное расстояние.

Таким булыжником его в лепешку должно было расплющить.

Хоббиты целы, не считая задницы Гон-Донна. Закко, Леха, Буги тоже. К нам подходит чувд, то есть Лиси. Вот Кеша пытается стряхнуть с головы кучу пыли.

— Ктулху⁈ — зову питомца. — Кту-улх-у-у!

— Мрраа-а-аззь⁈ — помогает мне в поисках Кеша.

— Ктулху!

Ты где, блин, засранец?

Куча камней, как казалось ранее, приподнимается. Это оказывается весь запыленный чувд. Держится за голову. На лбу потеки крови. Шатается.

В таком состоянии и не узнать в нем пастуха, которого захватил краказю.

— Чего молчишь и не откликаешься? — обращаюсь к нему.

— Меня Ктух звать, — мрачно и обиженно бросает он, — а не Ктулху.

Первое мгновение стою опешив.

— Он че, разговаривает⁈ — так же в замешательстве спрашивает Закко.

Осознание ко мне приходит за долю секунды, как чувда передо мной сотрясает разряд молнии, что протянулась от оставшегося за спиной завала. И пока бледноглазый дергается от напряжения, опускаю на его макушку каменную бутыль.

Ктух, чувд 17 уровня погиб.

Подползший от завала Ктулху дотягивается щупальцами до шеи чувда. Елозит ими немного и подтягивает к себе. Не забыв при этом укоризненно посмотреть на меня.

Приходится пожать плечами, поняв причину.

— Откуда я знал, что ты это тело собираешься захватить? — поясняю питомцу. — А где старое потерял?

Одно из щупалец краказю указывает в сторону завала. Понятно.

— Не переживай, — подхватываю питомца на руки. — Знаешь, сколько тут уродов всяких обитает? Успеешь подобрать себе нормальное монструозное тело.

— Схватка продолжается, — сообщает Закко, прильнувший ухом к камням, что засыпали проход.

Я ничего не слышу, но полудроу доверяю.

— И червь жив, — добавляет он.

Значит завалило только этот проход. Скорее всего, троарцы тоже живы. А это означает, пора валить.

Помню, что Макс рассказывал про этих усачей, когда посетил их корабль. Это было в бытность, когда я был… ээ… Скажем так, великим и могучим таким… Гордым, с ярким оперением, алым гребнем предводителя на голове.

Короче, стыдно себе признаться, но я был рыжим петухом. Мда…

В общем, Макс, вернувшись с корабля троарцев, успел рассказать, как с ними сражался. Вернее, как один из усачей его колошматил. Другие просто занимались своими делами. Парень же ничего путем не мог сделать в ответ.

А ведь Макс в тот момент был в просто отличной боевой форме. Да, что там⁈ Он мог против армии выйти. И чуть ли ни в одиночку всем отвесить звездюлей. В общем, крут был парень, в теле которого я сейчас нахожусь. А я еще не достиг тех высот. Мне еще до того могущества далеко.

Троарец, что за нами охотится, не один. Их, блин, много.

А раз так, то… Валить, валить, валить отсюда! И поскорее!

Что мы и делаем.

Периодически нам попадаются совсем небольшие группы чувдов. Часто — вообще одиночки. Мы больше не таимся. Гасим всех, кто нам мешает. С шумом проламываемся вперед. Так-то у чувдов есть проблемы посерьезней, чем наша небольшая команда. Один Всепожрун, бушующий в пещерах ниже, чего стоит.

Наша скорость неплохо так возросла и в какой-то момент… перед глазами проявляется крупное полупрозрачное сообщение.

Локация: «Долина Студеного Пика».

Да, вокруг еще лабиринты пещер. И стало лишь чуть прохладней. Но мы на верном пути.

— Там свет! — Закко указывает на один из проходов, когда доходим до развилки.

Действительно, свет. И кажется, будто в этом свете медленно опускаются и поблескивают снежинки.