Погадай на дракона, ведьма!

Глава 10

«Сегодня» – понятие очень растяжимое, а профессор, к сожалению, не конкретизировал время своего возвращения. Возможно, потому, что и сам не знал: алхимические эксперименты – дело непредсказуемое.

Это все я прекрасно понимала головой, но вот эмоции простым увещеваниям не поддавались.

А испытывала я… раздражение, замешанное на страхе. Та еще терпкая смесь!

Очень хотелось поскорее сварить зелье и понять, что все! Все кончилось, и я могу спокойно учиться дальше. Ну или не кончилось и надо дальше искать методы и рецепты. Как можно быстрее! Прямо сейчас! А у него там, видите ли, температура превысилась…

Нет, это, конечно, важно. Особенно учитывая шанс взрывной реакции. Но, на мой взгляд, приступ драконьего обожания – проблема куда важнее! От нее нельзя рвануть контролировать какой-то там эксперимент, пусть он хоть сто раз значимый.

Тут судьбы решаются, а он о работе! Подумаешь, взорвется опять башня… первый раз, что ли? Восстановят!

Увы, поделать с этим я ничего не могла, так что маялась в общаге, с тоской поглядывая на халат Велавы. Переодеваться в домашнее не рискнула, ведь профессор мог вернуться в любой момент. Успокаиваться с помощью эльфийского алкоголя тоже побоялась, помня, какое действие он оказал на нас той незабываемой ночью гадания…

Но уже спустя часа полтора мне надоело страдать, сидя на чемоданах. Потому я взяла одну из книг, которые намеревалась прочесть за каникулы, и страдала на кровати в обнимку с чтивом. Леон мне не мешал: получив остатки колбасы, тихо продолжил созерцание мальвий. Причем почти не шевелился… И о том, что колбаса закончилась, не ныл. С кустиком явно происходило что-то серьезное, но всерьез озаботиться этим я была не в состоянии.

Так мы и провели в практически полной тишине весь день. Два раза только чай пили, я – с печеньками, Ленчик – с копченым салом.

Дракон вернулся, когда я уже и ждать его перестала, – хорошо так вечером. Почти ночью! Зато, как и обещал, телепортировался прямо в комнату. Я мгновенно вскочила.

Сияние телепорта улеглось, но профессор и шагу ко мне не сделал. И выглядел… так себе. Волосы связаны в небрежный хвост, на щеках темные полоски какой-то грязи… или сажи? И сюртук на груди прожжен. В общем, весь лоск утерял. И лицо такое усталое…

– Прости, что задержался. Экзотермический процесс требует постоянного наблюдения… Да и харракла, сама понимаешь, вещество капризное. Я же, вместо того чтобы контролировать ее трансмутацию, занимаюсь… – Роукс выдержал паузу и, видя, что я закипаю, договорил: – Более важными для меня вещами. Однако бросить эксперимент на волю богов не мог. Пострадала бы башня, а возможно, и не только она.

Не то чтобы я прекрасно разбиралась в капризах харраклы, но у меня отец алхимик. Так что примерно представляю, что это за дрянь. А еще знаю, что эксперименты с ней проводятся только под землей и при участии не менее десятка специалистов. М-да…

– Но все закончилось успешно. Ты готова, любовь моя?

Да я-то с утра готова!

– Давно, – ответила, указывая на сумку с котлом и прочим.

Вот только Леон туда залезть не успел.

Мы с мандрагором переглянулись, кивнули друг другу, и он мигом взобрался в свой горшок, который я схватила и прижала к себе.

На этот раз дракон брать сумку не торопился. Прищурившись, пялился на Леона, который сидел на краю горшка и беспечно болтал ножками-корешками.

– А утром ты без горшка была. Собралась брать с собой питомца? – Прямая черная бровь изогнулась, выражая мнение профессора о том, как я выбираю себе компанию.

Отвечать мне не пришлось. Ленчик только и ждал случая раззявить пасть.

– Верно, драконище! Ты понесешь сумки, а она меня.

– Разделение труда, так сказать? – спокойно осведомился Роукс.

– Все-то ты понимаешь! Прямо трогательно слышать! – Леня демонстративно смахнул «ложноножкой» несуществующую слезу с несуществующего глаза.

– Да уж что тут понимать… – Дракон несколько секунд пристально смотрел мне в глаза, а после вздохнул, поднял сумку и ехидно уточнил: – Это все?

– Угу. – Я поудобнее перехватила горшок и пояснила на всякий случай: – Сумка с дополнительным пространственным отделением. Внутри больше, чем снаружи.

– У меня похожая, только другого производителя. Но я имел в виду, не забыла ли ты еще что-нибудь. С утра-то мандрагора тебе не казалась необходимой…

– С утра я решил ехать в сумке, а теперь передумал, – любезно пояснил Леон. – Вид у тебя какой-то несвежий. Растрясешь еще меня. И я не мандрагора, а мандрагор! Мужская особь, понял? – добавил он, почему-то отвернувшись от профессора.

Ага, ясно почему. Это он для мальвий сказал. Совсем бутоном поехал, они же все равно не понимают, даже если бы слух имели.

В этот момент крайняя правая мальвия вдруг шевельнулась и потянулась в направлении моего куста. Я моргнула. Показалось, наверное…

– Я понял, – нейтральным тоном сообщил дракон. – Пойдем, Тина.

Я покорно подошла, и меня не просто приобняли, а прижали спиной к себе. Видимо, чтобы не касаться горшка с зубастым кустом.

Головокружение от портального перехода стало гораздо меньше. Я даже успела запоздало подумать, как перенесет телепортацию Ленчик – для него это впервые. Но он по-прежнему болтал ножками, не выказывая никаких плохих симптомов. Наоборот – заботливо протянул мне пару листочков мяты, которой я тут же зажевала легкую тошноту.

Первое время у меня вызывало некоторое удивление то, как спокойно мандрагор относился к поеданию себе подобных. И к завариванию чая тоже… А потом я сообразила, что он все же хищное растение, а стало быть, подобным его не впечатлишь. Ну а мята вообще самая обычная травка, даже не псевдоразумная.

Оглядевшись, я поняла, что мы находимся в большом круглом помещении с арочными витражными окнами по всей окружности. Между окнами горели светильники. Вот совсем нестандартные: в форме песочных часов, внутри которых вместо песка были яркие зеленые огоньки. Они неторопливо стекали вниз, после чего «часы» самостоятельно переворачивались, и все начиналось заново. В сочетании со стенами из крупного камня совершенно сказочное зрелище!

А вот с мебелью в зале проблемы. Хотя вдоль стен стоят какие-то штуки, накрытые тканью… Но, может, у него тут просто какой-то склад?

Я подошла к окну, и прильнула к участку с прозрачным стеклом. Парк МУМИ! И ажурные мостики, крестом перекинутые через озерцо. В отдалении виднелось общежитие и учебные корпуса.

Судя по расположению, мы находимся в башне. В той самой исторической достопримечательности университета, которую отдали на растерзание профессору Роуксу.

– Ты привел меня к себе домой?! Это же твоя башня! – шокированно выдохнула я, разворачиваясь к дракону, который вдруг оказался слишком близко.

До того как я стала интересоваться своим местоположением, он стоял в центре зала, а сейчас р-р-раз – и уже за моей спиной.

– Конечно, нам же было нужно место где никто не помешает твоим играм в зельевара. Все для комфорта моей любимой. А ты на что рассчитывала?

Игры в зельевара, значит.

И ведь придется проглотить. Потому что на больных не обижаются. Не обижаются, Тина! Хотя это уже стало надоедать! Стрелой я в него, в конце концов, всего один раз попала, а он об меня зубы своего остроумия точит постоянно.

Правда, Леон не смолчал. Слез со своего горшка и, прохаживаясь по мозаичной плитке зала, принялся негромко напевать:

– Не зельевары мы, не плотники! Но сожалений вовсе нет! Нет-нет! А мы ботаники-высотники! И с башни МУМИ шлем привет!

Между прочим, мой кустик очень даже неплохо поет. Понять бы еще, где слова песенок берет, ну не сам же сочиняет! Хотя судя по сегодняшнему тексту – выходит, что сам. Гениальный у меня питомец, куда ни посмотри!

– Не откажите мне в любезности, – продолжал Ленчик, – не обижать мой смелый дар! А то погибнут в неизвестности и ваш талант, и ваш… кошмар!

– Гхм… – откашлялся дракон.

– Трепал нам веточки и рученьки на башне ветер высоты! Ты-ты! Как зельевары вас мы круче, да! Страданья ваши прекратим!

– Да я так-то и не страдаю, – прокомментировал Роукс, с интересом наблюдая за прогуливающимся кустом.

– А если с зельем мы не справимся, ну просто так – не захотим! Тим-тим! А то и просто поиграемся – и выйдет полный вам экстрим!

– Леон! – не выдержала я.

– Нет-нет, пусть поет! – запротестовал дракон.

– И наше первое свидание последним станет лишь для вас! Вас-вас! А для ботаников ваши страдания – высокий экспе-риментальный класс!

– Хватит уже! – рявкнула я, и Леон наконец замолчал. Может, рифмы кончились…

– Эксперимент? Ну что ж… Собственно, у меня была мысль, что вся эта история – эксперимент одной влюбленной в науку студентки, – задумчиво сообщил профессор. – Вот, под воздействием моих пылающих эмоций… гхм, на высоте!.. твой мандрагор, любимая, обрел творческие возможности… Неплохая задумка.

– Они у него и раньше были! – возразила я. – И вообще, довольно уже глупостей! Я не рассчитывала ни на какую высоту, профессор. Мне был нужен какой-нибудь подвальчик для уединенной деятельности.

– Ну… Я тебе организовал практически чердачок. Не вижу особой разницы. Или она действительно есть?

– Нет! Ладно… – Я махнула рукой и энергичным шагом направилась к своей сумке. – Главное, чтобы нам не помешали.

– Кстати, дорогая моя, не пора ли тебе называть меня по имени?

Может, и пора. Глупо именовать больного дракона по званию. Тем более имя у него красивое… Однако скоро этот ужас закончится, и привыкать не стоит.

– Я подумаю, – огрызнулась в ответ.

Аликс – то есть профессор Роукс! – только вздохнул, но если чего мне сейчас не требовалось – так это разговоров.

Я вытащила из пространственного кармана большое стальное блюдо, поставила на него треногу и подвесила котелок. На блюдо положила несколько брусков торфяно-магниевого топлива и потянулась к своему рюкзаку, попросив Леню:

– Кустик, достань воды, ладно? Я пока ингредиенты подготовлю и еще раз с тетрадкой Дары сверюсь.

Мандрагор без разговоров полез в сумку.

– Почему ты называешь его «кустик», если он вот вообще никак не относится к кустарникам? – вдруг спросил дракон. – До личной встречи я думал, что его биоморфа действительно…

– Потому что до того как зацвести, мандрагора представляет собой переплетение нескольких стеблей, – несколько рассеянно ответила я, усевшись на пол и листая записи соседки в поисках рецепта. – По мере созревания отмирают все, кроме доминирующего. Он уже созрел, конечно, но прозвище успело привязаться, да и Леон не протестует.

Оный как раз выбрался из сумки, волоча за собой здоровенную бутыль воды – как раз размером с моего питомца. Но волноваться не приходилось: кустик обладал немалой силой. По крайней мере тяжеленный ящик с домашней колбасой, присланный мне из родного имения, мгновенно уволакивал под кровать без единого затруднения.

– Уф, мне всегда было странно, что конкретно бутылки почему-то не заговаривают на облегчение веса, – посетовал он, утирая «ложноножками» бутон. – Забирай, Тинка! И помни мою доброту!

– Всегда! – Я ласково чмокнула его в любезно подставленный бутон.

– А меня? – вдруг предложил профессор. – Я таскал эту сумку, а значит, и бутыль!

В этот момент я от души порадовалась тому, что в зале все же царит полумрак и моя покрасневшая физиономия не настолько очевидна.

Сегодня дракон в основном язвил, не демонстрируя своих чувств ко мне. Ну разве что кроме словечек типа «любимая» и «дорогая». И я слегка расслабилась, забылась.

А тут – такое напоминание! Целуй меня, Тина, я заслужил!

– Вот когда потащишь что-то с тебя размером – буду благодарить и целовать, – непреклонно ответила я. – А пока надо заняться делом.

К счастью, он не стал упорствовать и лишь поинтересовался:

– Сколько варится это зелье?

– На первом этапе четыре часа. – Я сверилась с записями и с сожалением вздохнула: – Потом три часа настаивается, и начинаем второй этап. Потом ждем пятнадцать часов – и третий этап… К сожалению, это не куриный суп с лапшой.

– Если учитывать, что есть составы, которые готовятся много месяцев, – я думаю, что нам повезло, – заметил профессор.

– Несомненно! Но, конечно, хотелось бы быстрее.

– Пожалуй, стоит принести тебе что-то вроде пуфика. Полы здесь достаточно холодные, – вдруг проявил он заботу.

– Не стоит, профессор. Мне так удобнее.

– Меня зовут Аликс, – тут же напомнил он.

– Аликс, Аликс… – послушно повторила я, не отрываясь от тетрадки.

Закончив перечитывание и без того выученного наизусть рецепта, я поднялась и, откупорив бутыль, вылила содержимое в котел. Дракон протянул руку и магией запалил торфяные блоки, за что удостоился моего благодарного взгляда.

А потом отошел на другую сторону зала, стащил с одной из неопознанных мной штуковин ткань и сел на диван. Точно, значит, мебель.

– Извини, кстати, за хаос, – повинился он внезапно. – До этой части башни я еще не добрался. И вот…

Ко мне перелетела целая куча подушек.

– Ты работай, я пока займусь своими расчетами. Если нужна будет помощь – обращайся.

Но следовало дождаться, пока закипит вода. И я, устраиваясь на заботливо предоставленных подушках, покосилась на диван.

Профес… Аликс вновь достал свой прибор, который удаленно следил за неведомым мне экспериментом. Внимательно изучил возникшие перед ним графики, а после начал писать в извлеченном из-за пазухи блокноте.

Что-то он говорил о трансмутации харраклы… Смертельно хочется расспросить, но не время. Как бы ни грызло меня любопытство – сначала дело! Сначала варим отворотное, а потом забрасываем дракона вопросами.