Пожиратели миров 8

Глава 187

Я уходил всё глубже в канализацию, преследуемый кланом Торинов.

Голоса доносятся отовсюду, расходясь эхом по пустым туннелям, будто говорят сами стены. Их шаги с каждой секундой становятся всё ближе и ближе. Пару раз я даже вижу отблески света на кирпичных стенах, покрытых влагой. Люди клана кружили вокруг меня как стая диких волков, сжимая круг.

Пройдя пару туннелей, я выхожу к дыре, что ведёт вниз, и теперь уже спускаюсь по вбитым скобам, чтобы не повредить вторую лодыжку. Попадаю в проход, который уходил в темноту, и хромаю дальше.

— Он где-то здесь! Ищите его! Он не мог уйти далеко!

Голос эхом разносится по канализации.

Они не оставляли времени на передышку, загоняя меня, как дичь. Я прохожу туннель и попадаю на перекрёсток, где сворачиваю наугад. Здесь по желобу в центре пола течёт грязная вода, и я ориентируюсь по ней, не ища выход, но пытаясь выйти к главному коллектору, по которому можно будет уйти ещё дальше или на крайний случай спрятаться в сточной воде.

На одном из перекрёстков я вижу отблески фонаря, слышу шаги и разворачиваюсь обратно, после чего начинаю быстро хромать обратно, прислушиваясь к тому, как они приближаются. Сворачиваю направо и слышу позади шаги. Быстр дохожу до конца и вновь сворачиваю на перекрёстке, едва избежав луча фонаря, который пробегается по туннелю.

Они везде. Клан Торинов взялся за дело очень серьёзно и явно не собирался отступать, заполняя канализационные коллекторы своими людьми. Их шаги становились всё ближе и ближе.

Вновь перекрёсток, и я проскакиваю вперёд, до того, как слева и справа лучи фонарей рассекают темноту. Успеваю в последний момент. Прохожу дальше, сворачиваю в поворот, и понимаю, что до меня доберутся значительно быстрее, чем я до главного коллектора.

— Обыщите каждый угол! Он не мог далеко уйти!

Голос раздаётся совсем рядом, будто они находятся прямо за стеной.

Я дохожу до конца туннеля, который сворачивает налево и вижу, как на кирпичную стену падает круг от фонаря. Они сразу за поворотом, идут мне на встречу. Значит надо развернуться и идти в обратную сторону. Но едва я прохожу десяток метров назад, уже с другой стороны виден свет от фонарей и слышатся шаги, и я чувствую, как по спине пробегает мороз.

Меня окончательно окружили.

Я готов дать им бой, он станет для меня последним. Едва люди Торинов обнаружат меня, это будет вопрос времени, когда сюда сбегутся остальные и меня задавят числом, если пси-райдеры не справятся самостоятельно.

Сердце начинает усиленно биться почти что у самого горла, пусть в голове сохраняется холодное спокойствие. Голова лихорадочно начинает вертеться. Сзади свет, спереди свет, я вижу, как они приближаются. Слышу их шаги, которые всё ближе и ближе. Они уже почти у самого угла.

Взгляд быстро пробегается по туннелю, ища хоть какое-то спасение, любое, через которое можно уйти или хотя бы спрятаться. Но везде просто кирпичные стены, ни единого прохода, кроме труб у самого пола, из которых вытекает вода…

Недолго думая, я прыгаю на одной ноге к самой большой и с разгона ныряю в одну из них, пытаясь заскольнуть в трубу с ходу и не обращая внимания на боль в лодыжке. Она небольшая, но вспоминая занятия в учебке, я работаю руками и ногами, быстро заползая в непроглядную тьму. Сначала голова и плечи, вот уже торс протискивается в узкое пространств, за ним ноги…

За моей спиной уже отчётливо слышатся шаги противника. Если они увидят, как я сюда залез, это будет конец.

Я всеми силами пытаюсь протиснуться дальше. Стены узкой труб давят на плечи и тело, узкое пространство давит на сознание, угрожая тем, что я застряну и сдохну здесь. Мне на встречу идёт поток воды, который начинается скапливаться передо мной, но я упорно проползаю вперёд и замираю, прислушиваясь к тому, что происходит в туннеле.

— У нас чисто, — раздался голос женщины.

— Туннели по левой стороне тоже чистые. Он как сквозь землю провалился.

— Проскочил.

— Или забился в какую-нибудь трубу, — после чего молчание и вновь мужской голос. — Сказали ещё раз прочесать туннели. Они перекрыли все выходы из канализации в нескольких квартал, поэтому он точно здесь.

— Всегда мечтала лазить по канализации… — пробормотал недовольно женский голос, и шаги начали удаляться.

Дождавшись, когда они уйдут, я раздумываю, что делать дальше. Пытаться вырваться через туннели канализации в надежде, что мне улыбнётся удача, и я смогу проскочить? Это навряд ли. Даже если дойду до коллектора, там всё равно будут люди клана, которые неминуемо меня встретят, и только чудо поможет избежать встречи с ними. А ещё…

А ещё я понимаю, что пусть и смог заползти в трубу, но вот обратно выползти будет достаточно проблематично, если вообще получится. Нормально ни руками, ни ещё целой ногой я оттолкнуться не могу, попросту негде зацепиться в небольшой, покрытой слизью трубе. Но можно попробовать проползти вперёд в надежде выйти куда-нибудь.

Выбор, вперёд или назад?

Но если назад я и отползти не мог, и идти там из-за людей клана было некуда, оставалось лишь продвигаться вперёд, и я пополз. Пополз в непроглядную бесконечную тьму, которой не было видно ни конца, ни края.

Я не страдаю клаустрофобией, однако отлично сейчас понимал людей, которые боятся застрять где-нибудь в узком пространстве. Двигаться настолько сложно, что кажется, ещё одно движение, и ты застрянешь. Стены буквально давят на тебя, и невольно возникают мысли, что вот-вот, и тонны земли обрушатся на тебя, погребая под собой или того хуже, оставляя тебя здесь умирать. Это, не говоря о том, что вода перед тобой постоянно скапливается, грозя тебе захлебнуться. Несколько раз мне с трудом приходилось немного приподниматься, прижимаясь спиной к трубе, чтобы вода подо мной ушла.

И это давит на тебя всё сильнее и сильнее, пока ты пытаешься проползти вперёд в надежде найти выход, которого может и не оказаться.

Сложно сказать, как много я прополз. Казалось, что я преодолел несколько полноценных тренировочных площадок, и единственное, что дарило облегчение — здесь не пахло экскрементами. Затхлый сырой запах застоявшейся воды, гниющей органики и затхлого вода, но не экскрементов. Это значит, что он, скорее всего ведёт к какому-нибудь водостоку.

Где-то через полчаса я останавливаюсь, чтобы передохнуть. Силы ещё были, но я уже чувствую, как ноют руки и ноги, которые были вынуждены проталкивать моё тело дальше. Мне приходилось извиваться червём, чтобы протискиваться дальше, и это отнимало ещё больше времени и сил, чем просто ползти по-пластунски.

Я стараюсь успокоить дыхание, прислушиваясь к тишине. Не было слышно никого и ничего, кроме журчания воды, что скапливалась передо мной. Проведя по трубе рукой, я почувствовал скользкий слой грязи, который налип здесь за десятилетия. Зачем-то ради интереса сковырнул кусок и увидел под ней серую бетонную трубу. Наверное, я буду первым и последним человеком, которого она увидит.

Что-то мне подсказывает, что Торины до сих пор проверяют канализационные туннели. Неизвестно, сообразят ли они заглянуть в трубы или нет, но даже если да, вряд ли уже смогу достать меня.

Переведя дыхание, я вновь ползу вперёд, и так я делаю перерывы несколько раз. В этой трубе я уже несколько часов пять, и она не заканчивается. В голове возникает мысль, что если она закончится тупиком, то это будет для меня конец, но эта мысль не вызывает у меня никаких эмоций. Обидно сдохнуть в трубе, как крыса, но смерть — это неотъемлемая часть жизни космодесантника. Сейчас она меня трогает значительно меньше, чем тогда в спасательной капсуле.

К тому же, если вода откуда-то течёт, то значит здесь должен быть какой-либо выход. И с этой мыслью я каждый раз продолжаю штурмовать этот бесконечный лаз, не зная, что встретит меня на той стороне.

И по прошествии часов семи она заканчивается.

Я не удержался от облегчённого вздоха, когда увидел впереди просвет, пусть просветом это было назвать нельзя. Труба выходила куда-то в темноту, но что важнее, в более просторное помещение, разглядеть которое из трубы я не мог.

Внезапный прилив сил заставил меня активнее задвигаться, протискиваясь дальше, и вскоре моя голова высунулась наружу. Труба выходила в другую на уровне воды, из-за чего часть сточных вод и заливалась сюда. Новая труба была больше и шире, позволяя двигаться пригнувшись.

Схватившись за края выхода руками, я подтянулся и вытолкнул себя наружу, упав в воду, после чего встал и огляделся. Тьма была непроглядной и тем не менее я всё видел. Здесь действительно можно идти, если пригнуться. Но непонятно, в какую именно сторону необходимо двигаться: по потоку или против.

Если идти против потока, то я, скорее всего, выйду к месту, откуда сливается вода. Если по, то или к главному коллектору или очистным сооружениям, которые обычно находятся за городом. За город мне выбраться, конечно, было предпочтительнее, поэтому выбор был сделан.

Снова километры постоянного потока воды и бесконечной трубы. Я уже не обращал внимания ни на мокрую одежду, ни на высокую влажность в самой трубе. Меня радовало лишь то, что здесь было достаточно тепло, и я не рисковал замёрзнуть. Не радовало то, что нога сильно болела и тормозила. Болела не только она, меня точно ранили, я чувствовал жжение и боль по всему телу, однако они не так мешали, как подвёрнутая лодыжка.

Вскоре труба разделялась на две, и здесь пришлось сделать выбор, куда сворачивать. Я повернул туда, куда уходило больше воды, даже не зная, чем руководствуюсь, и вскоре труба неожиданно перешла в канализационный туннель с покатой крышей. Здесь я шёл ещё около часа, блуждая по закоулкам и пытаясь найти выход.

Кажется, я вышел в ту часть канализации, где нет прямого выхода на поверхность. Имею в виду, что если там тоже текла вода, но помещения были для технического обслуживания, то здесь были исключительно водоотводящие каналы, которые не предусматривали здесь наличие людей. И тем не менее их надо было как-то обслуживать, а значит выход быть должен.

Ещё полчаса и я выхожу к широкому коллектору, который представляет из себя бетонный коридор метра три высотой и четыре шириной. Здесь воды значительно больше, поток сильнее, а влажность настолько сильная, что я один миг покрываюсь капельками воды. Одежда быстро тяжелеет, напитываясь влагой.

Спрыгнув в воду, я едва не падаю на скользком полу под водой и продолжаю идти. Глаза уже неплохо различают окружение в темноте, и для меня это выглядит так, будто кто-то включил тусклый свет.

Стараясь не упасть, я шёл вперёд в одиночестве. Журчала вода, и то и дело или слева, или справа сюда сливались сточные воды из боковых коллектором. И чем дальше я уходил, тем выше был уровень. Вскоре он мне был уже по шею, и мне приходилось буквально плыть по течению, которое уносило меня всё дальше и дальше.

И под конец меня вынесло к водопаду.

Честно сказать, я не подозревал о таком повороте событий, и ничего сделать попросту не могу. Даже не пытался грести, понимая, что такому течению невозможно сопротивляться. И не успеваю моргнуть глазом, как уже лечу вниз с потоками воды, чтобы рухнуть в огромный подземный канал, такой же прямоугольный бетонный туннель, который уходит во тьму. И меня уносит всё дальше и дальше.

Спасение или нет, но вскоре бетонный канал перекрывает решётка, которая собирает весь крупный мусор. В неё меня и врезает течением. Расстояние между прутьями слишком маленькое, чтобы протиснуться, но это и не нужно — по краям показались выступы, по которым можно было пройти.

Карабкаясь по решёткам к берегу, я дотянулся до одного из них и с трудом забрался наверх.

Да, кажется, я дошёл до очистных сооружений. Не знаю, как далеко они находились, однако здесь собирался крупногабаритный мусор, который, по-видимому, потом собирали вручную. А эти уступу для техобслуживания были как раз для того, чтобы можно было сюда дойти. Они были сделаны, как углубления в стене, позволяя обойти решётку, и по одному из них я отправился дальше.

Идти было не так далеко, и вскоре я вышел в большие помещения.

Я уже бывал в подобных местах. Это было когда я с Алианеттой встретил Факира. Тогда мы тоже вышли к очистным сооружениям, однако здесь они были значительно больше и, судя по всему, располагались над землёй.

Здесь в моём ночном зрении нужды не было. Пусть и недостаточно, но света давали висящие на проволоке продольные иногда мигающие лампы, и грязная стеклянная крыша, которая пропускала дневной свет.

Огромный бетонный канал впадал в не менее огромный бассейн, которых здесь было достаточно много, от прямоугольных до круглых, похожих на колодцы. Где-то их размешивали огромные валы, не позволяя воде застояться, где-то бурлили, будто кипели. В воздухе пало химией и гнилостным разложением.

Оглядевшись, я пошёл по металлическим мостам, которые шли над всем залом. На выход указывали просвечивающиеся зелёные таблички. Но не успел я пройти и половины зала, как меня окликнули.

— Эй! Эй, ты! Ты что здесь делаешь⁈

Я бросил взгляд на мужчину, который бежал ко мне, поднимаясь по лестнице. Я уже был готов бросить в него пси-атакой, но комбинезон подсказал, что это был лишь рабочий. Я расслабился и направился к выходу.

— Я тебя спрашиваю! Ты кто такой⁈ Что здесь делаешь⁈ Я сейчас охрану позову!

Он нагнал меня на металлическом решётчатом мосту, который шёл вдоль стены к небольшой лестнице на крышу. Когда его тяжёлая рука легла мне на плечо, я резко развернулся, пробивая ему ударом прямо в солнечное сплетение. Он согнулся, и через мгновение на его шее сжался удушающий захват.

Мужчина пытался сопротивляться, но всё, что смог сделать — это пару раз ударить меня по руке, прежде чем его тело обмякло. Я осторожно положил его на металлический пол и быстро пробежался по карманам. Ничего не найдя, я взглядом нашёл его будку, контейнер в углу зала, где нашёл ключи от машины.

Уже с ними я поднялся по лестнице и вышел на морозный воздух. Несмотря на то, что был день, меня тут же пробрал холодный ветер.

Яркий солнечный свет слепит так, что глаза режет. Он отражается от белоснежного света, от чего после тёмных коридоров совсем ничего не видно. Мне требуется несколько секунд, чтобы привыкнуть.

Как я и предположил изначально, зал по фильтрации сточных вод располагался полностью под землёй. Сейчас вокруг меня было лишь бескрайнее белоснежное поле и решётчатый забор с колючей проволокой, который окружал территорию. Неподалёку стоял сини джип, а у ворот расположилась будка с охраной.

К ним я и направился.

Когда я уже подходил к ней, ко мне навстречу вышел мужчина в форме охранника, который удивлённо взглянул на меня.

— А ты ещё откуда взялся здесь?

Вместо ответа он получил под дых, и через секунду его голова ударилась об косяк. Я не видел смысла убивать обычных людей, да и они так или иначе не вспомнят обо мне. Я осторожно втолкнул его тело обратно в будку, и нажал на пульте кнопку, открывая ворота.

Ключи действительно оказались от джипа, но внутри было гораздо холоднее, чем на улицы. Я поёжился от холода, чувствуя, как мороз пробирает тело через одежду, и запустил двигатель. Машина вздрогнула и утробно заурчала.

Я медленно выехал за пределы территории очистительной станции, и поехал куда глаза глядят, пытаясь собраться с мыслями и выстроить новый план действий. Куда более сложный и проработанный, так как теперь они точно знают, что я ищу Импарса Калсериона.

Теперь меня будут искать. Кланы имели большие связи как во власти, так и среди криминальных элементов. А учитывая, с кем сотрудничали Торины, их власть была огромной, как и их сети, которыми они вполне могли накрыть весь город. И про канцелярию можно будет забыть. Однако…

Я вздохнул и включил печку в машине, выезжая на расчищенную асфальтированную дорогу. Мимо меня навстречу промчался грузовик с небольшой колонной легковых автомобилей за ним.

Я знаю, что меня никто не сдавал: ни Нисси, ни Райна. Здесь было достаточно просто догадаться, когда ты постоянно имеешь с подобным дело, а инквизитор — это та профессия, где твоя задача ловить еретиков. И ты попросту знаешь, что предпримет человек, который ищет тебя, и знаешь, куда он двинется первым делам. Просто потому что ты сам охотник и прекрасно осознаёшь, что будет предпринимать другой.

Поэтому можно было сразу откинуть попытки проникнуть в канцелярию или в дома, которые принадлежат Торинам. Брать в плен тоже бесполезно — те, кто знает, будут под охраной, и меня попросту порвут на части. Те, кто не знает — они ничего и не расскажут.

К тому же нельзя было забывать про личную гвардию. Я лично повстречался с её мощью, и едва ушёл оттуда живым. Это были не люди Крансельвадских и даже не люди Лорье. Они были сильнее, и я это буквально прочувствовал не себе. Здесь не поможет ни Тень, ни мои силы. Быть может один на один я справлюсь с таким солдатом, но никто не выйдет на меня в одиночку.

Грог и Зигфрид… даже если откинуть моё желание решить это самостоятельно, практика показала, что пси-райдеры неплохо справляются с активной бронёй. Не пробьют, так запинают. И это, без учёта того, что при Импарс Калсерион тоже имел при себе, как минимум, двух космодесантников. Здесь нужна своя маленькая армия…

Я проехал несколько километров, сворачивая наугад по дороге, пока думал о своём. Постепенно я уезжал всё дальше и дальше от города, заезжая на какие-то забытые просёлочные дороги мимо давно забытых и разрушенных зданий, которые когда-то, возможно, были заводами. Но теперь здесь буйствовал лес и не было ни души.

Я опомнился лишь когда подъехал к каким-то заброшенным одноэтажным длинным зданиям, где раньше держали скот. Опомнился, потому что упёрся в тупик, оказавшись во дворе около каких-то амбаров и полуразрушенных зданий, которые смотрели на меня пустыми окнами.

Я выдохнул, откинувшись на спинку и оглядывая то, что раньше функционировало. Раньше здесь были люди, ходили, работали, приезжали и уезжали. Приди сюда Империя и, возможно, она всё это восстановит. А может Тень был прав и после империи здесь станет хуже. Как бы то ни было, надо было разворачиваться и ехать обратно. Так как Торины точно имели большие связи, надо было быть осторожны и стараться держаться подальше от камер.

Машина начала медленно разворачиваться по неглубокому снегу, хрустя по нему колёсами.

Я был тем, кто устраивал диверсии в тылу врага. Тем, кто планировал прямо по ходу действий, находя решения в самых безвыходных ситуациях, но это был первый раз, когда я не мог ничего придумать. Враг был силён, а я был один, и ничего не мог им противопоставить…

И эти мысли меня гложили ровно до того момента, пока в борт машины неожиданно не прилетел удар.

Он был такой силы, что машину отбросило и перевернуло два раза, пока она не застыла на крыше. Правый борт попросту вмяло в кабину. Повылетали стёкла, осыпав меня острыми осколками, и внутрь ворвался холодный ветер. На этот раз я пристегнулся и лишь поэтому меня не бросало по всей кабине.

Повиснув вниз головой, я тряхнул головой, приходя в себя после такого удара. Бросил взгляд в сторону и увидел, как в мою сторону приближается огромная туша демона, которого знали как Таран. Откуда он здесь взялся, было непонятно, но это место было заброшенным, поэтому он мог вполне здесь переждать охоту. Позади него медленно кралось несколько Адских гончих, которые скалили зубы, утробно рыча.

Они чувствовали добычу, как они считали поверженную, они хотели её разорвать на части и сожрать.

И глядя на них, у меня родился в голове план…